Принц Илиар, рассевшись поперек трона и перекинув ноги через подлокотник, читал трактат о лечебных свойствах челеты. Он был единственным и любимым сыном короля Агоры Крига, но, как ни странно, не был его наследником. В королевство испокон веков повелось так, что монарх выбирал себе преемника не по праву рождения, а по заслугам, и обладал лишь правом его рекомендовать, а решающее слово оставалось за советом рыцарей трона из двенадцати человек, который запросто мог новую кандидатуру оспорить и изменить. Кстати, в совет входил и сам Илиар.
Королевство Агора процветало. После периода кровопролитных и опустошительных войн оно не воевало уже больше столетия. Простирающиеся на десятки и сотни километров плодородные земли, густые бескрайние леса, изобилующие дичью, горные кряжи, богатые углем и
рудами, составляли основу ее богатства. Управляемая умеренным и умным монархом Кригом, всячески поощряющим интерес простого народа к получению знаний и тратящим большие деньги из казны на его обучение, Агора давала своим подданным возможность не только жить в достатке, но и с гордостью называть себя Гражданами королевства. Но и представителям знати, если только они уж не были безнадежно ленивы, а заинтересованы в карьере, приходилось волей или неволей садиться за учебники и монографии, потому что Криг утверждал, что аристократ у образованного простолюдина должен быть образован вдвойне.
Столицей Агора была красавица Милаццо, издали из-за устройства городских стен похожая на королевскую корону.
Но, если вы отстояли очередь и прошли через городские ворота, то ваше первое впечатление могло быть неоднозначным. Вы видели не красоту, а попадали в мрачноватый с виду квартал слепо глядящих на прохожего малюсенькими щелевидными окнами, похожих на каменные кубы домов, разгороженных узкими на одну телегу улицами. И лишь одна достаточно широкая магистраль вела от каждых из четырех ворот города к центру. Но квартал вовсе не был задворками города. Просто каждый дом был повернут своими "глазами", настоящими окнами, внутрь, в маленький усаженный зеленью дворик, оставаясь извне крепостью, защищенной от нашествия врага.
Следующий квартал, а точнее пояс кварталов, параллельный стене города, был совершенно иным, торговым и изобиловал гостиницами, тавернами, увеселительными заведениями, лавками и магазинами, т.е. всем тем, что могло понадобиться гостю или купцу, приехавшим в столицу. Он строился не по специальному плану, а, наоборот, намеренно хаотично, и вдобавок власти города потребовали, чтобы в каждой постройке в какой-то мере отражалась индивидуальность или профессия его хозяина. И после первого, геометрически правильного и слегка мрачноватого окраинного квартала вы попадали в карусель разноцветных, разноформенных домов с крышами, украшенными стилизованными кастрюлями, цветами, военными шлемами и даже женским бельем. И лишь после этого начинался центр города с особняками и широкими, усаженными редкими породами деревьев аллеями, площадями с фонтанами, и дорогами, которые вели в королевский дворец.
Несмотря на то, что Агора не воевала уже много лет память о прошлых войнах была жива. И королевство держало внушительную и хорошо подготовленную армию, служить в которой считалось престижным и выгодным занятием. Когда-то на заре правления короля Крига знать обратилась к нему с предложением создать отборные рыцарские войска, состоящие только из дворян, а простолюдинов использовать только в ополчении. На что Криг резонно заметил, что хорошо обученный военному делу пахарь сражается ничуть не хуже, чем наследный барон. Поэтому в агорийской армии и дворяне, и граждане поначалу проходили подготовку совместно, а, значит, вместе спали и вместе ели. И хотя в результате командирами полков в большинстве были представители знати, их заместителями, как правило, служили обычные граждане. А в мирной жизни это только улучшало взаимоотношения между разными слоями общества, и не редки были сцены, когда какой-нибудь садовник мог, хлопнув по плечу, по-простецки поприветствовать знакомого по военной службе лорда. Но отборные рыцарские войска все же существовали и формировались преимущественно из дворян, хотя никаких ограничений, связанных с происхождением, для простолюдинов при вступлении в рыцарство не существовало. Помехи скорее были финансовые, так как экипировку надо было покупать самостоятельно, а она стоила дорого.
Агорийцы были не очень религиозным народом, хотя общая вера и существовала. Они верили в Великих Создателей. Маленький принц Илиар часто ходил и смотрел на их изображение в виде гордых, красивых и величественных мужчину и женщину, стоявших взявших за руки. И однажды он пошел и спросил отца-короля, а почему, собственно говоря, создатели, а не создатель.
- Видишь ли, сынок, - ответил отец, - я не очень силен в теологии, но устройство мира доказывает, что практически невозможно создание чего-либо без наличия как минимум двух начал. Для рождения тебя, например, как и для рождения всего сущего, требуется мужское и женское начало. А это, как считают мудрецы, лишь данная нам Богами аналогия общих механизмов созидания. Так думал и Изуар-отшельник, когда его осенила благодать, и он написал книгу откровений о Создателях.
- А разве Создатели выглядят как мужчина и женщина?
- Как выглядят Создатели, не знает никто. Но человеку, обращающемуся к неизвестной высшей силе, проще иметь какой-нибудь знакомый и понятный символ, и наши мудрецы вместе с Изуаром выбрали образ мужчины и женщины. Впрочем, если хочешь получить более подробные ответы, можешь сходить, мой любопытный сын, к верховному жрецу.
Принц Илиар не пошел к жрецу. Теология на самом деле не так уж его волновала, как не волновала она и агорийцев, хотя немало алтарей с фигурками мужчины и женщины были разбросаны по всей стране.
То ли в связи с образом женщины-создательницы, то ли по иным причинам, но мужчины в Агоре весьма уважительно относились к прекрасному полу. И те же мужчины, безоговорочно принимая равенство отношений с женщинами, в в повседневной жизни с удовольствием и не без юмора мило играли в общую с теми хорошо знакомую игру, в которой кавалеры почтительно опекают дам, а те, в свою очередь, старательно изображают некоторую степень своей слабости и беззащитности. В общем обижать женщин в Агоре было не принято и чревато для обидчика опасными, а иногда и смертельно опасными последствиями.
Агорийцы были весьма либеральны и совершенно спокойно относились как к внебрачным связям, так и к адюльтеру, считая последний делом семейным, подлежашим разбору только участвующими сторонами, а не публики извне, а уж решат ли эти стороны пустить друг другу кровь на дуэли или продолжат жить в любовном треугольнике, является исключительно личным делом самих участников и больше никого. Впрочем, выйдя замуж, агорийки мужьям практически никогда не изменяли, так же как и мужья им. Брак в Агоре был в почете, но не был самоцелью. Люди и вне его могли свободно создавать временные гражданские союзы. И, более того, у них рождались внебрачные дети, но это вовсе не являлось в Агоре проблемой. Ни закон, ни общественная мораль никакой разницы между законно- и незаконорожденными детьми не видели, поэтому, поскольку все жили в достатке, ситуация, в которой всеми осуждаемой и брошенной с ребенком женщине было нечем его кормить и вообще некуда деться, в королевстве была нонсенсом. Да и отцы, которые не желали узаконить отношения с матерями своих детей и брать на себя функцию отцовства не только биологически (или, наоборот, женщины не хотели), подверглись бы жесточайшей обструкции со стороны общества, если бы не обеспечили женщине нормальных условий существования. Поэтому свободные молодые женщины с детьми в Агоре были не редкостью. Но их одинокий век, как правило, длился недолго. Наоборот, мужчины со свойственным им эгоизмом предпочитали жениться на избранницах с детьми в возрасте 2-3 лет, т. е. тогда, когда время плача по ночам и кормления грудью уже прошло, а дети как раз вступали в в самый забавный и умильный возраст. А те легко привыкали к мужчине, который становился для них папой.
Впрочем, несмотря на всю идилличность картины, агорийцы, как и все люди, оставались не без греха, поэтому и ревновали, и завидовали, и обманывали, и обкрадывали, а иногда и убивали себе подобных. Хотя, возможно, и меньше, чем могло бы быть при ином устройстве государства.
Соседом агорийцев было королевство Девон со столицей Беур. Расположенное чуть южнее, оно, тем не менее, мало отличалось по климату и богатству ресурсов. Среди девонцев было больше голубоглазых и светловолосых, чем среди агорийцев, но на этом внешние различия заканчивались. С точки зрения государственного устройства Девон был на много более консервативен, и классовое деление на знать и простолюдинов было достаточно строгим. Впрочем, и девонцы в большинстве своем жили в достатке. Армия Девона опиралась на рыцарские полки, а простолюдинов в принудительном порядки забирали в рекруты. Те, хоть и роптали, но не слишком сильно, потому что платили им хорошо. Религией королевства была вера в бога Майо, сотворившего мир. В отношении женщин никакого равенства не признавалось, и те должны были держаться в тени мужчин. Границей между Девоном и Агора служила не очень широкая, но быстрая и глубокая река Урек. А для обеспечения торговых и дипломатических связей между странами служили три моста и сеть паромных переправ.
Именно с Девоном больше ста лет назад и воевала Агора. Война длилась почти десять лет и опустошила почти все людские и экономические ресурсы. Предание гласит, что в конце концов войска обоих королевств решили сойтись в последней битве. Они долго стояли в противостоянии, но никто не решался атаковать. Наконец, было принято решение не жертвовать больше людьми. Исход битвы должен был решить смертельный поединок между двумя лучшими воинами. Победа или смерть означала победу или поражение соответствующего королевства и присоединение
побежденного к победителю. Два могучих и славных бойца вышли на поединок. Рыцарь Верилинк от Агора и рыцарь Ранелот от Девона. Много часов длилась их битва. Звон мечей был слышен на многие километры, искры от ударов зажигали траву, но силы воинов были равны. И вдруг Ранелоту не повезло. Он подскользнулся и открыл свою грудь. И скользнул змеей меч Верилинка, и пронзил сердце врага. И упал бездыханным Ранелот. И возликовало войско Агора, и сотряслись небеса от радостных криков. Но Верилинк вдруг достал кинжал и вонзил его себе в грудь, и, упав рядом с Ранелотом, в последнем движении сжал и поднял вместе со своей его руку вверх. И упали на колени оба войска перед телами великих воинов, и простояли так много часов. А потом полководцы Агора и Девона, не сговариваясь, сбросили с себя доспехи, вышли друг к другу, отсалютовали воинским салютом, подняли на руки своих героев и бережно отнесли к своим воинам. С великими почестями были похоронены Верилинк и Ранелот, и у каждого на родине стоит одинаковый обелиск. Так закончилась война, и наступил мир. Хотя и сейчас девонцы и агорийцы продолжают беззлобно задирать друг друга, и первые агорийских мужчин дразнят "юбочниками", а женщин - "давалками", а вторые девонцев и девонок - "нудилами" и "кухонными бабами".
Итак, принц Илиар сидел на троне и, скучая, читал трактат о лечебной челете. Надо сказать, что это растение, точнее кустик, вовсе не было редкостью в Агоре и росло вдоль каждой тропинки, на каждом клочке земли, радуя агорийцев мелкими розовыми цветочками весной и пополняя их рацион сладкими терпкими ягодками летом. А главным потребителем челеты был пасущийся скот. Но несмотря на такой "гигантский" спрос ягодки как будто только радовалась своей популярности, и от этого кустики цвели пышнее да росли гуще.
Илиар неожиданно почувствовал, что чьи-то нежные ручки обняли его сзади за шею, а копна душистых волос полностью закрыла ему лицо. Это была одна из фрейлин двора короля, хорошенькая и лукавая Лорит. Он галантно поцеловал ей руку, а затем легонько шлепнул по попке - не мешай.
- Ваше высочество совсем себя не щадит, - с хитрой улыбкой сказала Лорит. - Принц до того погрузился в науку, что, гляди, как бы его благородная голова не распухла окончательно от знаний. Я даже на всякий случай попросила королевского лекаря быть наготове и приготовить инструменты.
- Какие еще инструменты? - удивился Илиар.
- Как какие? - изобразила удивление Лорит. - Для вправления вывихнутых от зевания челюстей.
Принц засмеялся и отложил книгу. Он снова взял нежную ручку фрейлины и прижал ее к своей щеке.
- А, кроме заботы о моих челюстях, что прекрасной даме нужно от меня еще? - спросил он. - Его королевское величество зовет вас, - ответила девушка и в полупочтительном, полунасмешливом поклоне склонила голову.
Илиар вздохнул. Он любил своего отца. Королева-мать умерла давно, когда принц был совсем малышом, и поэтому король был для него всем. Но в последнее время в силу возраста и огромной ответственности, которую он нес перед своими поддаными, его характер стал меняться, и он во многом утратил свойственное ему чувство юмора и стал склонен к нравоучениям. Вот принц и опасался, что причина вызова - очередная порция наставлений как жить. Покои короля находились в самой верхней части дворца, позволяя тому на дальние расстояния видеть свои владения. Когда вошел Илиар, он стоял спиной, повернувшись к окну. Принц приблизился и встал рядом.
- Я здесь, отец, - тихо сказал он.
Король какое-то время молчал, а потом движением головы указал на вид из окна.
- Посмотри, какая красота.
И, хотя Илиар видел открывшийся взгляду пейзаж тысячи раз, он не мог не согласиться, что тот был удивительно красив: и раскинувшийся у подножья дворца весенний город, одурманивающий запахами цветения, и аккуратно распаханные, зеленеющие нивы, и покрытые лесами холмы, и чистое без единого облачка прозрачной голубизны небо, украшенное ярко желтым, щекочущим светом ноздри шариком солнца.
- Да, отец, - в некотором недоумении поддакнул принц. Ему пока был несколько непонятен лирический настрой отца.
- Пойдем, сядем. - И король с принцем, соблюдая давнюю традицию, сели в кресла друг против друга за маленький столик для бесед, как делали еще с тех пор, когда Илиар был малышом.
- Какова ширина Урека? - неожиданно спросил король.
- Метров тридцать-сорок. - удивленно ответил принц и подумал, что Кригу взбрендило в очередной раз проверить кругозор его знаний.
- А какова дальнобойность лука и точность стрельбы из него?
Илиар недоуменно и недовольно пожал плечами.
- Отец, ты задаешь странные вопросы.
- Отвечай.- И король нетерпеливо хрустнул косточками пальцев, а Илиар нехотя проговорил:
- Честно говоря, я думаю, что ты знаешь и сам, но, если ты настаиваешь... Все зависит от обстоятельств. Если стрелять на точность по мишени, то 50 метров для хорошего стрелка - пустяк, можно и дальше. Если речь идет о навесной стрельбе из многих луков - то 100 метров и больше. А так, все во многом зависит от крепости лука и силы лучника.
Принц налил себе и отцу вина из кувшина
- Вчера, загнав нескольких лошадей, прискакал гонец с девонской границы, - сказал король. - Из-за реки был обстрелян наш пограничный патруль. Четыре человека убиты... - Криг как-то растерянно дернул головой. - Зачем? Зачем, будь я проклят, девонцам стрелять в нас? Они, что, хотят начать войну? Но почему? Мы ведь уже столько лет живем в мире... - Король тяжело вздохнул. - Я обратил внимание на выражение твоего лица, когда ты, потакая моему желанию, взглянул на пейзаж. Нет, я, как ты мог подумать, не стал излишне сентиментальным и, слава Создателям, не начал впадать в маразм. Я, глядя в окно, просто размышлял над тем, что будет с нашей землей, если разразится война. - Король встал и нервно заходил по комнате.
Поднялся и принц, отчасти по этикету, но большей частью потому, что сидеть уже не хотелось.
- Отец, но мы же их сюда не пустим. Да и почему сразу война? Может, все-таки там возник какой-то местный конфликт? В конце концов, и среди девонцев, и среди агорийцев водятся контрабандисты и разбойники, которые вовсе не дружат ни с пограничниками, ни с таможенниками, ни друг с другом. И трагическое происшествие на границе необязательно должно стать casus belli для наших стран.
- Я бы очень хотел, чтобы ты оказался прав, сынок, - проговорил король и ободряюще похлопал его по плечу. -Но я должен предполагать худшее, т. е. заранее спланированную провокацию с целью столкнуть наши государства. Как показала последняя война, наши силы и ресурсы приблизительно равны. Поэтому в течение войны то мы доходили до их столицы и осаждали её, то они. А в итоге ничего хорошего это ни нашим землям, ни нашим народам не принесло. И слава погибшим Вирилинку и Ранелоту, благодаря которым мы давно живем мирно. Но мирная жизнь расслабляет. И усыпляет бдительность. А это значит, что в Девоне исподволь могла бы вызреть почва для роста и укрепления каких-то новых, неизвестных нам и недружественных сил. А то, что девонцы рискнули напасть, внушает мне подозрение, что у них есть какой-то козырь, иначе они не были бы так нахальны... - Криг помолчал, а затем продолжил: - Вряд ли тебе известно, но Агора держит в Девоне разветвленную сеть шпионов. - Принц удивленно посмотрел на отца. - Да-да, сынок, и давно. Но до последнего времени она занималась исключительно поисками секретов изготовления знаменитых девонских изделий, как булат, стекло и т.п., хотя, естественно, военные вопросы интересовали ее не меньше. Так вот, то ли наши агенты безмятежно спят, то ли их раскрыли, но в последние месяцы мы не получили ни одного сообщения. Кстати, я думаю, что подобная сеть, только девонская существует и у нас.
Как и все дворяне, Илиар проходил службу в армии, и владел в совершенстве несколькими видами оружия, предпочитая всем старый добрый меч. Но в мирное время, не находясь на действительной службе, ходил, как все, безоружный. Так было принято. Однако сейчас он подошел к стене и снял висящий меч, когда-то принадлежавший кому-то из его предков. Отец-король даже рассказывал кому, но он пропустил мимо ушей, хотя мальчишкой неоднократно тайком пробирался в покои короля и, взобравшись с ногами на кресло, гладил и разглядывал меч, хотя со стены снять и не решался. А сейчас, подняв его в церемониальном приветствии, принц подошел к королю и с полуулыбкой, опустившись на колено, сказал:
- Ваше величество, я готов к защите Агоры.
Отец с грустью посмотрел на сына.
- А я и не сомневался, что ты готов. - Король нетерпеливо дернул рукой. - А теперь встаньте, ваше высочество. - Принц встал, а Криг, словно в первую очередь убеждая самого себя, проговорил: - И все-таки для начала мы начнем действовать через дипломатические каналы. Вдруг действительно речь идет о недоразумении, и это дело рук какого-нибудь ненормального или ненормальных. Я свяжусь с королем Девона Ферном и спрошу его. А вскоре получу и письменный ответ.
Принц в который раз за день удивленно посмотрел на отца. А тот усмехнулся.
- Ох. Илиар, Илиар. Неужели ты думаешь, что мы не поддерживаем постоянные личные контакты? У нас давно налажена система специальной королевской соколиной почты. Мы мало того что поздравляем как все нормальные люди друг друга с днем рождения и другими праздниками, но также сами, без посредников, договариваемся о личных встречах, и только после этого дипломаты вручают официальные приглашения.
Король снова сел в кресло.
- Давай-ка лучше допьем наше вино. Как ты знаешь, его делают девонцы. Проклятье, жалко было бы сражаться с создателями такого чудесного напитка. - Король посмаковал последний глоток и вздохнул. - А утром я соберу совет рыцарей трона, на котором изложу ситуацию и поставлю вопрос о мобилизации и начале концентрации войск на девонской границе.
- А не будет ли это ошибкой? - Принц от внезапного волнения нетерпеливо взмахнул рукой. - Если, как считает ваше величество, существует вероятность недоразумения, то концентрация войск может быть расценена как недружественный шаг.
Криг не без уважения взглянул на сына.
- А вот тут ты молодец. Соображаешь правильно. Но только учти, что военная машина неповоротлива и раскручивается медленно, так что мы успеем многократно получить ответ из Девона и понять, грозит ли нам на самом деле война или нет. А приказ легко ко всеобщей радости и отменить.
Совет рыцарей трона собирался нечасто и заседал в малом зале заседаний, круглом, выложенным светло-зеленым камнем помещении с большим камином. В центре располагался широченный квадратный стол и тринадцать одинаковых кресел.
Каждый совет был важным политическим событием в жизни страны, и, хотя на столе стояли кувшины с вином и вазы с фруктами, атмосфера оставалась серьезной. Даже слуги и служанки, обычно пикирующиеся и подшучивающие друг над другом, а то и над собственными господами, сегодня убрали с лиц улыбку.
Рыцарей в совет выбирал сам король, хотя иногда его выбор вызывал и недоумение. Что стоил, например, один только совсем юный баронет Дарт, несмотря на годы, известный повеса и картежник, неоднократно битый в кабаках за не совсем честную, скажем так, игру в карты. А толстый, апоплексичный барон Помпф, которого, казалось, ничто не волнует, кроме завтрака, обеда и ужина. А нудный старик, герцог Акрел, рассуждения которого могли довести до белого каления даже самого невозмутимого. Кстати, именно эта тройка и Илиар, входящий в совет по праву принца, играла доминирующую роль на заседаниях. Остальные рыцари чаще держались в тени, предпочитая вступать с кем-нибудь из вышеназванных в коалицию. Впрочем, несмотря на критику, совет умел работать эффективно.
Рыцари, не торопясь, рассаживались в кресла. Пустовало только место короля. Помпф не удержался и, налив полный кубок вина, с шумом его выпил. Дарт и несколько рыцарей ухмыльнулись. Вошел король. Все сразу посерьезнели. Криг вкратце обрисовал ситуацию. Некоторое время все молчали. А король продолжил:
- В силу сложившихся обстоятельств я буду рад услышать мнение уважаемого совета.
Никто не хотел начинать первым, но, в конце концов, заговорил Дарт.
- Как всем прекрасно известно, с последней войны, если мне не изменяет память, прошло 127 лет. Это значит, что никакого навыка военных действий у нас уже нет. - И Дарт как бы в подтверждение своих слов поднял и опустил палец. - Теперь продолжим. Допустим, у нас есть хорошо вооруженная и обученная армия, и мы все ломали кости в учебных боях. - Рыцари согласно заулыбались и закивали. - И, допустим, у нас разрешены дуэли, что доказывет то, что большинство наших мужчин ради защиты чести способно рискнуть жизнью. Но дуэль - это все-таки только дуэль, опасный, но прежде всего ритуал. И редкость, когда дело действительно доходит до гибели одного из противников. Другое дело, настоящая война, в которой мало правил, и в которой один человек убивает другого, не потому, что тот исконный его враг или обидчик, а потому, что так приказал король. - При этих словах баронета Криг недовольно поморщился, но ничего не сказал. А баронет, как ни в чем нe бывало, продолжил: - Поэтому в первую очередь, говоря о возможности военного конфликта между нашими государствами, я бы поставил вопрос о реальной боеспособности нашей армии. Впрочем, как и армии Девона. Но при этом должен подчеркнуть, что и у девонцев должны быть те же проблемы. И не могут не быть. Так почему же они рискнули затеять провокацию, чреватую началом войны? Почему они нас не боятся или перестали бояться? - Дарт обвел рыцарей взглядом и, увидев их недоуменные лица, ухмыльнулся. - Вот-вот... И я тоже не понимаю. И поэтому я, старый картежник, и полагаю, что у Девона есть какой-то "джокер".
Помпф фыркнул.
- Дарт, ты как был, так и останешься игроком, но что-то ты ухватил верно. Делить нашим государствам в принципе нечего. И мы, и они богаты. Более того, в связи с этим исторически, если не брать в расчет наши межсоседские конфликты, ни Агора, ни Девон до последнего времени никогда не стремились расширять свои владения в иных направлениях, продвигаясь, скажем, от Агоры на север, а от Девона на юг. Исследованиями новых земель, и нас, и у них всегда занимались только авантюристы-одиночки, которые большей частью пропадали без вести, а те, что возвращались, рассказывали такие небылицы, что люди, чтобы не слушать всякую чушь, обходили их стороной. Но это не значит, что политика самоизоляции Девона не могла измениться. И что девонцы не могли отправиться исследовать территории за пределами собственных границ. Ведь нам и так известно, что мы на этой земле не одни, хотя и поддерживаем отношения только с ближайшим соседом. Так что я вполне поддерживаю точку зрения Дарта и допускаю, что Девон мог найти себе союзника.
- Девон всегда славился оружейными мастерами. А что, если они изобрели какое-то новое оружие? - вступил в разговор Илиар.
- А что, если они нашли союзника с неизвестным нам оружием? - буркнул Помпф и снова налил себе вина. - Это было бы уже совсем плохо для нашего королевства.
И снова в зале застыло молчание.
Король встал и подошел к камину, жестом руки позволив рыцарям оставаться на местах.
- И все-таки я не понимаю, - наконец, заговорил Криг, бездумно поворошив начинавшие затухать угли. - Даже если у них есть союзник и неизвестное оружение, все равно нужна причина. Ведь воюют не короли, а люди. А как им объяснить, за что они проливают кровь? Ведь совет совершенно прав в том смысле, что нам нечего делить.
Заговорил Акрел. Некоторые из рыцарей поежились. Это было надолго.
- В моих герцогских владениях есть две деревни. Одна называется Дырно, а другая Ягарь. Их разделяет холм, который местные крестьяне называют Бутлик, в честь Бутлика, который в нетрезвом виде упал с вершины холма в овраг и, пока его не нашли, пролежал там 2 дня.
- Пожалуйста, герцог, дальше, - взмолился король.
- Так вот, испокон веков принято, что юноши из деревни Дырно женятся на девушках из Ягари. Этот обычай повелся от первого старосты Дырно Магула, который женился на Лоте. Помимо всего прочего он прославился своей капустой, которую возил продавать даже в столицу.
Рыцари как один, не сговариваясь, подняли глаза к небу.
- Так вот однажды меня позвал управляющий. Его зовут Грендил, и он служит у меня больше двадцати лет. У него еще такая смешная родинка на носу.
- Дальше, герцог, дальше, - уже почти зашипел король.
- Так вот управляющий сказал мне, что мужчины Дырно дерутся с мужчинами Ягари на границе между деревнями, и уже есть много раненых. Кстати, я забыл уточнить, что граница от холма Бутлик проходит между пшеничным полем со стороны Дырно и кукурузным со стороны Ягари.
Так вот, я подпоясал свой меч, а он, между прочим, сделан из девонской стали и достался мне еще от моего прадеда. А тот служил в пограничных подразделениях и выиграл его в карты у девонца. Так вот, я взял свой меч и сел на своего коня. Он арахонской породы, хотя и старый, но еще выносливый. И поскакал к дерущимся. И выяснилось, что девица Тария из деревни Ягарь должна была выйти замуж за юношу по имени Перт из деревни Дырно. Очень талантливый молодой человек и резчик по дереву. У меня в спальне уже стоят три вырезанные им фигурки. - Один из рыцарей нетерпеливо забарабанил пальцами по столу. Акрел обиженно посмотрел на него и продолжил:
- Так вот, оказывается, родители молодых не поделили между собой, где должна проходить свадьба, в доме жениха или в доме невесты. По обычаю Дырно - в доме жениха, а по обычаю Ягари - в доме невесты, хотя, по правде говоря, этот обычай не так уж и соблюдают. И слово за слово отцы семейств заехали друг другу по морде, а за ними их родня, а там все в этих чертовых деревнях родня. И пошло-поехало. Прямо-таки побоище. - И Акрел замолчал.
- Так вы, герцог, намекаете на то, что различия в обычаях или обрядах могут стать причиной раздоров и войн? - с интересом спросил король и одновременно облегченно вздохнул, потому что речь Акрела закончилась. Часть рыцарей заулыбалась.
Герцог неопределенно пожал плечами.
- Великие создатели! А у нас ведь разные религии. Чем не повод для войны? - неожиданно воскликнул принц, но было непонятно, говорит ли он в шутку, или всерьез. - И у нас самих тоже есть ненормальные, которые считают девонцев народом греха из-за того, что они поклоняются какому-то идолу, богу Майо.
Король вернулся в свое кресло и сел, опустив голову. Рыцари молчали, чувствуя, что продолжать дискуссию неуместно. Криг обвел сидящих мрачным взглядом и сказал:
- Мысли рыцарей очень интересны, и пока из соображений безопасности мы просто начнем концентрацию войск на границе с Девоном. Я, в свою очередь, обращусь к королю Ферну за разъяснениями. Кроме того, я прошу, чтобы члены совета в ближайшее время в силу необычности сложившейся ситуации не покидали мой дворец и столицу. Рыцари, распорядитесь также об издании указа о мобилизации. Кстати, довожу до вашего сведения, что письмо Ферну ушло соколиной почтой еще вчера.
И король быстро вышел из зала заседаний.
Члены совета расслабились, а вместе с ними расслабились и замершие как статуи, стоящие около стен слуги. Рыцари дружно потянулись к кувшинам и захрустели яблоками.
- Ну что? Каково тебе? Похоже, с нами сильно посоветовались, - с иронией проговорил Дарт и пихнул принца локтем. - И вообще ненавижу участвовать в подготовке указов. Это скорее в духе зануды Акрела. В связи с этим, ваше высочество, не пойти ли нам и напиться?
Баронет вообще-то обращался к Илиару, но вместо этого мгновенно отреагировал Помпф:
- Если высокородные господа не возражают, я готов к ним присоединиться.
Дарт засмеялся.
- Что, барон, настало время потешить утробу?
- И это тоже, хотя, может, найдется и тема для разговора, неопределенно ответил Помпф. - Принц, так вы идете?
Илиар, хотя и не брезговал, но не очень любил ходить по кабакам. Однако на душе было тошно, и он согласился, сказав:
- Только пойдемте вначале скинем к лесным бесам эту парадную одежду.
Но, несмотря столь соблазнительный план пойти и напиться, из-за стола никто вставать не торопился, да и остальные рыцари трона оставались сидеть, явно раздумывая, не продолжить ли совет в отсутствие короля, и тогда вновь заговорил герцог Акрел.
- Господа, теперь, когда совет закончился, я думаю, что сумею все-таки вам рассказать о моем управляющем Грендиле. Так вот, когда я принимал его на работу был сентябрь. У нас тогда очень хорошо уродились груши. Вы знаете, груши очень полезны при поносах, но очень важно, чтобы при этом они были чуточку перезрелыми. Так вот...
- Благодарю вас, дорогой Акрел, но мы дослушаем эту историю в другой раз, - скороговоркой произнес Илиар, и рыцари дружно бросились к выходу, не обратив внимания, что герцог насмешливо ухмыляется им вслед.
Переодевшись и сев на коней, три рыцаря двинулись из дворца в сторону торгового квартала. К удивлению намного более молодых Дарта и Илиара тучный Помпф ловко держался в седле. И они молча скакали в направлении знаменитой на всю Милаццо таверны с многообещающим названием " Последнее пристанище гурманов и пьяниц ". Это было красноватое, сложенное из камней разного размера, двухэтажное здание с крышей в виде лежащей на боку бутылки и поросячей головой вместо горлышка.
Рыцари вошли и, не желая привлекать внимания, сели за дальний столик. К ним тут же неслышно подскочила служанка.
- Что желают господа?
- О, прекрасная леди, - пропыхтел Помпф. - Я не знаю, что желают молодые люди, но думаю, никто не откажется от большого кувшина красного пурийского вина, и, кроме того, мой урчащий от голода желудок желает хороший кусок холодной оленины с острым маронским соусом и хрустяшей соломкой жареного варза. А эти достойные люди, - барон с некоторым пренебрежением указал рукой на своих спутников, - пусть выберут сами.
Принц и баронет переглянулись и ухмыльнулись.
- Мы ценим вкус нашего почтенного друга и с удовольствием выпьем пурийского, а в отношении еды, то я ограничусь салатом из овощей, только не забудьте бросить в него моченые ягодки челеты, - сказал принц и добавил, глядя на Дарта, который выразительно тряс рукой с поднятыми двумя пальцами вверх. - И, прошу прощения, любезнейшая, мой нетерпеливый друг тоже желает откушать салат.
Дарт страдальчески поднял глаза к небу и, забыв об этикете, наклонившись к уху Илиара, прошипел: - Болван, я показывал два пальца, намекая на то, чтобы она пригласила подругу.
Служанка же невозмутимо и задумчиво разглядывала своих посетителей, а потом с ухмылкой спросила: - Господа, вы всегда так витиевато говорите или на солнце перегрелись?
- О, изумруд моих глаз, мы бродячие поэты и глаголим так всегда, потому что не можем говорить иначе, - ответил Дарт и картинно закатил глаза к небу. - Но это не главное. Главное то, что, когда этот пыхтящий по соседству толстяк наестся, и мы выпроводим его на встречу с лучшим другом, послеобеденным сном, мы смиренно просим вас, прекраснейшая, присоединиться к нашему столу. Только не забудьте пригласить подружку из сонма красавиц, к которому принадлежите и вы.
- А ну вас в болото, поэты, - с легкой улыбкой парировала служанка и оставила рыцарей одних.
Разговор же за столом между тем не клеился. Помпф предвкушал скорую трапезу. Дарт и Илиар помалкивали, не считая нужным распускать языки в присутствии значительно старшего их по возрасту барона. Вскоре было принесено вино, и они медленно цедили его, лениво разглядывая сидящих в зале. Агорийцы как агорийцы, купцы-девонцы как девонцы. Ни малейшего намека на вражду или призрак надвигающеся войны. Единственный человек, который привлек их внимание, так же, как и они, сидел в отдалении. Он был одет по-агорийски, но лицо его было странноватым. И агорийцы, и девонцы в большинстве своем обладали приятной внешностью, хотя и не были сделаны под копирку. Незнакомец тоже не был уродом, но его лицо было на удивление вытянутым, а глаза, хотя и большие, чересчур раскосы. Кроме того, обращали на себя внимание смуглая кожа и резкое раграничение на лице темного и светлого участков в верхней и нижней части, какое бывает у загорелых мужчин, сбривших бороду. Впрочем, все люди разные, философски подумали рыцари и сосредоточились на вине и разглядывании присутствующих в зале куда более очаровательных существ, т.е. женщин.
Помпф жадно, за обе щеки и время от времени урча как кот, уплетал оленину с варзом, не забывая при этом прикладываться к расставленным тарелочкам с пирожками, салатами, соусами и солениями. Дарт и Илиар без особого энтузиазма ковырялись в салате, поглядывая с долей брезгливости на барона. Наконец, тот наелся.
- Я недавно перечитывал "Хроники последней войны", - безо всяких предисловий вдруг заговорил барон. - Там, в одном из эпизодов мы подошли почти к самой столице Девона Беуру и долго и с переменным успехом сражались за него на подступах. В итоге и нам, и девонцам понадобилась передышка, и на месяц было заключено перемирие под предлогом необходимости похоронить убитых, эвакуировать раненых и т.п., хотя и мы, и они просто хотели перегруппироваться и дать войскам отдохнуть. Нашей армией тогда командывал Хорт, который дал странное указание: выбрать из убитых в последнем бою 20 наиболее известных рыцарей и не хоронить, а в том виде, каком они были найдены на поле брани, положить в лед. Как искали этот лед - это отдельная, достойная хроник история, но приказ был выполнен.
По прошествии недели наши шпионы донесли, что перемирие девонцам нужно только для того, чтобы дождаться подмоги, и в трех днях пути находятся свежие войска резерва, которые давали бы противнику несомненное преимущество. И вот тут стала понятна хитрость Хорта. Он отдал приказ инсценировать бой недалеко от расположения наших войск и оставить там трупы замороженных, а затем размороженных рыцарей. А утром наш парламентер вызвал девонского для переговоров. Тому было продемонстрировано место "битвы" и мертвые тела. И таким образом был установлен факт нарушенмия перемирия со стороны Девона. А на склоне дня наши войска атаковали и разбили девонцев, а потом и ничего не подозревающий, приближающийся резерв. Вот такой факт истории существует. Правда, Беур мы так и не взяли.
- Хитро, хотя и не очень честно, - протянул Илиар.
- Война - подлая штука, - парировал барон. - А, значит, всем нам и, главное, королю придется играть в грязные игры. А грязные игры не любят свидетелей. И поэтому ваш отец, мудрый и хитрый правитель, прекрасно понимает, что быть королем значит никому не верить и оставаться одиноким. Поэтому, даже несмотря на наличие совета рыцарей, ему придется полагаться только на самого себя. Поэтому у меня, старого обжоры, возникает вопрос: а в чем, собственно говоря, его истинная роль в нынешней истории с Девоном? Нас всех купили на эту историю с провокацией, но так ли это? Действительно ли мы пострадавшая сторона? А нет ли во всем этом собственного интереса короля? Я сомневаюсь, конечно, что он хотел бы развязать войну, но, может, ему нужно обострение отношений между нами, чтобы добиться для Агоры каких-то преференций? А, мальчики?!
- Барон! Как вы можете так думать! - воскликнул Дарт.
- А я так и не думаю, но сомневаться - моя работа. Вы, что, действительно думаете, что король держит меня в совете, потому что я люблю поесть? - Помпф вдруг выпрямился в кресле и как-то неуловимо изменился. - Я тайный советник короля по вопросам внутренней безопасности. Кстати, нас двое. Попробуйте догадаться, кто второй.
- Ну, меня уже ничем не удивишь. Неужели зануда Акрел? - проговорил принц.
- Вы совершенно правы, молодой человек, - с удовлетворением констатировал барон. - Только не зануда, а герцог. Его занудство напускное, Эдакая проверка собеседника на "вшивость". Если тот сумеет уловить информацию, которая обычно скрыта в потоке его слов, значит, человек достоин внимания и продвижения в карьере, если же он только скучает, то так и останется пешкой. Иначе как бы вы объяснили, что при наличии старого и нудного правителя его герцогство является самым процветающим в королевстве? Кстати, вы еще не забыли эту историю про драку между деревнями? Я знаю, как это происходило на самом деле. Дерущихся было человек сто. Герцог, совершенно один, прорезал на коне напополам как нож масло дерущуюся массу, ломая иногда чересчур увлекшимся кости, а затем, развернувшись, достал меч и сказал: " Когда поскачу обратно, начну отрубать руки ". И мужики остановились. А Акрел продолжил: " Вы, что, балбесы, с ума посходили? У вас должен быть праздник, а не слезы. Не хотите друг другу уступать, так сделайте две свадьбы - одну у жениха, другую у невесты." И ускакал.
Вот так- то, молодые люди. А сейчас я вас оставлю в надежде, что мысль о том, почему молчат наши шпионы в Девоне, не помешает моему послеобеденному отдыху. А напоследок перед прощанием я в силу сложившихся обстоятельств нижайше попрошу вас соблюдать определенную осторожность.
Помпф ушел, и рыцари вздохнули свободнее.
- А наш барон, оказывается, презабавнейшая личность, - протянул Дарт. - Мне, наверно, следует лучше присматриваться к тем, с кем я сижу за столом совета.
- Баронет, я - принц и только поэтому являюсь членом совета. Но, если Помпф и Акрел - тайные советники, то какова ваша должность в ряду остальных рыцарей? - глядя с иронией, спросил Илиар.
- Ответ в отношении меня не так уж и сложен, - с улыбкой начал Дарт. - Однажды пару лет назад после очередной драки в кабаке меня вызвал ваш отец. Честно говоря, я труханул в ожидании взбучки, но разговор шел о совершенно ином. Его величество сказал мне, что на совете нуждается в присутствии свежего, как он выразился, не "покрытого ржавчиной" человека, умеющего принимать нестандартные решения. Так что должности особой у меня нет, но теоретически меня можно назвать советником-наблюдателем. О роли других рыцарей, "молчальников", я, как и ты, не имею ни малейшего представления, хотя их присутствие очевидно дань традиции и одновременно необходимая принадлежность любого совета. Ведь всегда есть люди, предпочитающие говорить, а есть и те, которые больше любят слушать, но в итоге именно они влияют на расстановку сил, поддерживая или нет чью-то точку зрения... А вообще, ну эту всю политику к лесным бесам, давай-ка лучше пить. Кстати, пора заказывать второй кувшин.
Знакомая служанка в сопровождении незнакомой миловидной девушки принесла вино и попросила разрешения сесть вместе со своей спутницей за их столик.
- Моя смена закончилась, и я могу позволить себе немного посидеть с забавными парнями, вроде вас, - сказала она. - Меня зовут Ренад, а мою подругу Лирея.
- Дил, - не колеблясь ни секунды, показал на себя Дарт. - Дол. - И показал на принца.
- Странные, однако, у вас имена, - с сомнением проговорила Ренад.
- Мы - поэты, и наши имена должны быть простыми и запоминающимися. Мы всегда путешествуем вдвоем, и, покидая какой-либо край, остаемся в памяти людей наподобие звона колокольчиков "дил-дол", "дил-дол", - улыбнулся Дарт.
- Ну, уж если вы поэты, так сочините мне стишок, - вступила в разговор Лирея.
Принц усмехнулся и начал рукой отбивать ритм по столу.
Если бы я не был такой,
А просто был бы псом,
Я бы млел под твоей рукой,
От счастья виляя хвостом.
- Ах ты мой песик, - засмеялась Лирея и погладила Илиара по голове.
- А вы, господин Дил, тоже умеете сочинять или читаете чужие стихи? - насмешливо спросила Ренад.
Дарт, иронически пародируя принца, тоже начал отстукивать ритм на столе, а потом замолк на несколько мгновений.
Нашел однажды раненую птицу
И пожалел, и рядом у окна
Я в клетку посадил её, в "темницу", -
Поправится и улетит она.
Но птица билась крыльями об прутья
И умерла, не выжив в заточении,
А я шептал себе упрямо: позабудь, я
Не виновен в обстоятельств тех стечении.
Принц уважительно склонил голову и зааплодировал.
Лирея, делая вид, что внимательно разглядывает Дарта, произнесла:
- Господин поэт, ваше лицо кажется мне знакомым. Не вас ли пару месяцев назад побили в кабаке "Хочешь напиться - напейся" за передергивание в картах?
Баронет вздохнул.
- Во-первых, меня не побили. Я подрался и меня побили, а это не совсем одно и тоже. А, во-вторых, не хотите ли вы, прекрасная леди, сказать, что я - шулер?
Лирея потупила глаза.
- А как, по-вашему, называется человек, позволяющий себе жульничать в карты?
- Вы только посмотрите, - сделал вид, что возмутился Дарт. - И этой женщине благородный Дол только что посвятил четверостишие. Милая дама, шулер - это человек, который ради собственной выгоды обманным путем обыгрывает партнеров в карты. Чего нельзя сказать обо мне. Я обожаю играть, но однажды взял и подсчитал, сколько я таким образом зарабатываю в месяц. И, выяснилось, что ничего. Ноль. Я играю ради игры.
- Ну, тогда мы вообще ничего не понимаем. - И девушки в недоумении пожали плечами, а Илиар, соглашаясь с ними, закивал.
- А тут и понимать ничего не нужно, - начал объяснять баронет. - Все очень просто. Я играю с раннего детства, и играть меня научил профессиональный шулер, асс своего дела. Он был многократно бит, поэтому весь покрыт шрамами и ассиметрично бугрист из-за многочисленных неправильно сросшихся переломов. Он, кстати, часто мне рассказывал, что в драках, когда на него наваливались целой кучей, единственное, что он хотел уберечь были руки и детородный орган. И то, и другое осталось в сохранности, и, несмотря на жутковатый вид, он слыл известным ловеласом. Так вот, вначале он учил меня, как играть по правилам. Как планировать комбинации, как вычислять карты противников, как запоминать малейшие различия "рубашек" карт. А потом перешел и к шулерскому делу. Как подменить нормальную колоду на крапленую, как незаметно вытащить туз, как пользоваться помощью партнера, играющего роль случайного зрителя. В итоге я сильно преуспел в науке карточной игры, но одновременно понял, что честно играть с соперниками равного класса скучно. Все все знают, и никто не рискует. Поэтому и выигрывают, и проигрывают по мелочи. Со слабыми же игроками просто неинтересно, а жульничать ради собственной выгоды, как ни странно, не позволяет совесть. Не забывайте, что я поэт.
На этой фразе принц усмехнулся. А Дарт продолжал:
- Вот я и придумал, как придать игре остроту и непредсказуемость. Я безо всякой системы вынимаю и вкладываю в колоду дополнительные карты. Вы не представляете, что может сделать внезапно появившиеся валет или семерка, когда, по мнению игроков, их уже не должно быть.
Что же касается злополучной драки, то её затеял я, разбив нос, обидчику. Это же надо было до такого додуматься, чтобы обвинить меня в том, что я подложил пятого туза. Это была гнусная ложь, туз был шестым. Хоть бы считать научился. Да и вообще, где это написано, что играть с двумя бубновыми тузами в колоде можно, а с тремя нельзя. Но мир полон несправдливости, на меня навалились всей честной компанией и слегка помяли. Но это пустяки, два сломанных ребра стоят остроты ощущений.
Так в милой и непринужденной атмосфере протекли несколько часов. Было выпито немало ароматного и дурманящего вина, но все попытки рыцарей повернуть беседу в более интимное русло оказались тщетными. В конце концов, девушки мило попрощались и с обещанием увидеться удалились.
- Что-то вино сегодня кислое, - уныло промямлил Дарт.
- Это просто, поэт Дил, "непруха". Вот и все, - засмеялся принц.
- Ладно, пошли уже. - И бросив несколько монет на стол мужчины двинулись к выходу.
Было еще светло. Рыцари вышли, и прохладный ветерок легонько дунул им в лица, освежая чуть затуманенную выпитым голову. Принц наклонился, чтобы поправить шнуровку на сапогах, и в этот момент в дверь точно в то место, где только что была его голова, с глухим звуком вонзилась стрела. Илиар стал недоуменно оглядываться, а Дарт, не мудрствуя лукаво, втолкнул его обратно в таверну. И вовремя, потому что вторая стрела вонзилась уже на уровне груди наследника.
- И что это значит, баронет? - с некоторой дрожью в голосе спросил Илиар. - А это значит, что открыт охотничий сезон по отстрелу принцев крови, - невесело буркнул Дарт.
- Да кому я нужен? Мы ведь не в Девоне. Это там отсутствие наследника прямая дорога к гражданской войне, а у нас... Ну, убьют меня, и что дальше? Король и совет рыцарей выберут нового преемника. И все.
- Не скажи. По мне даже хорошо, что тебя пытались подстрелить. - Баронет мрачно ухмыльнулся. - Трудно ведь предположить, что инцидент на границе и это покушение не связаны одно с другим. А, значит, оба спланированы и проведены Девоном. И это хорошо еще и потому, что у барона Пампфа теперь нет никаких оснований подозревать, будто король Криг за спиной у всех плетет какую-то интригу. Уж он-то точно тебя убивать бы не стал. Он же в тебе души не чает. - Дарт дружески улыбнулся. - Я, принц, тебе даже завидую. Ты единственное, что осталось у него после королевы. А в политическом смысле смерть любимого сына и возможного наследника сыграла бы на руку только девонцам, дестабилизировав обстановку в стране и, что не исключено, спровоцировав необдуманный военный ответ Агоры. И тогда мы бы сами оказались разжигателями войны и агрессорами. И последнее. Я не люблю прятаться. Пойдем, поймаем этого умника.
- Но мы же безоружны, - неуверенно проговорил Илиар.
- А ты, мой друг принц, когда-нибудь видел агорийский дом без оружия? Пойдем-ка поищем что-нибудь стоящее у хозяина этого милейшего заведения.
А хозяин уже и сам с лукавой улыбкой спешил к ним.
- Уважаемые господа передумали и решили вернуться? - начал было он, но, увидев их серьезные лица, тут же сменил тон. - Что случилось?
- Я - принц Агоры, Илиар, а это член совета рыцарей трона баронет Дарт, - довольно величественно произнес Илиар.
Трактирщик протестующе поднял руки.
- О высокородные господа, не утруждайте себя лишними словами. Мы прекрасно знаем, кто вы. В Агоре много рыцарей, и нельзя всех их запомнить, но, тем не менее, короля, принца и рыцарей трона народ столицы знает в лицо.
Дарт вдруг рассмеялся.
- Так что, и девушки, сидевшие с нами, тоже знали?
- Естественно, с самого начала. Господам хотелось пошутить, и вам просто подыграли. Кстати, ваши стихи, принц и благородный рыцарь Дарт, им очень понравились.
Не удержавшись, Дарт снова начал хохотать.
- Принц, а не кажется ли вам, что сегодня нас все делают, как хотят?
Илиар криво улыбнулся, но потом не удержался и тоже рассмеялся. Однако веселье продержалось недолго. Рыцари снова помрачнели.
- Хозяин, у тебя есть оружие?
- У меня целая оружейная комната покрытых пылью доспехов, мечей, пик и луков. Только зачем они вам? - в недоумении ответил трактирщик.
- Пойдем, и мы объясним тебе. - И Дарт, взяв под локоть, повел того к входу в таверну. - А теперь, мой любезный друг, встаньте-ка вот тут, но только у стеночки, а не в створе двери. Она, на счастье, открывается внутрь, и, когда я её распахну, скажите, что вы видите. - И баронет распахнул дверь. Трактирщик вытаращил глаза.
- Кто-то стрелял в мою дверь!
- Весьма глубокомысленное замечание, - прокомментировал не без иронии слова владельца трактира Дарт и добавил: - Но стреляли, впрочем, не в дверь, а в принца, хотя я уважаю вашу озабоченность сохранностью имущества. Вот по этой-то причине, желая выяснить, кто пытался нанести ущерб такому законопослушному гражданину, как вы, мы, дабы найти и поймать шутника, просим снабдить нас толикой хранимого вами оружия.
Трактирщик насупился.
- Господин Дарт. Я, как и вы, служил в армии и был лучником, и при всем уважении к вашему титулу попросил бы все-таки не паясничать. Я прекрасно понимаю, что важны не две дырки в куске полированного дерева, а защита жизни принца.
- Ну-ну, дружище, не обижайтесь, это просто мой дурацкий характер. - И баронет, как бы сдаваясь, поднял обе руки вверх. - А, если вы бывший лучник, то не скажете ли нам, что вы думаете об этих стрелах.
- Я с удовольствием бы помог, но мне нужно их вытащить и рассмотреть поближе, а для этого мне придется встать в дверном проеме, что, честно говоря, мне ужасно не хочется делать.
- Вообще-то охотятся не на вас, а на принца, - начал было Дарт, но Илиар нетерпеливо перебил его.
- Рыцарь, не пори чепухи. Мы не можем вот так взять и подставить ни в чем неповинного человека, даже если риск минимален. Поступим так. В том положении, в котором находится сейчас дверь, её легко снять с петель. Это сделаем мы с тобой, а потом просто перегородим ею вход, повернув внутренней стороной наружу. И тогда трактирщик в полной безопасности сможет разглядеть злочастные стрелы.
Так рыцари и поступили. А трактирщик, присев на корточки, не притрагиваясь, долго разглядывал торчашие орудия убийства, а потом не без натуги вытащил обе стрелы.
- Конечно, прошло уже много лет с тех пор, как я служил в армии, - начал он, - но одно могу с уверенностью сказать, они не принадлежат агорийцам. Они прекрасно сбалансированы и выпущены мощной рукой из мощного лука так, что почти пробили дверь. Но я не видел таких стрел ни у нас, ни у девонцев, хотя у тех могли появиться и новинки.
Дарт и Илиар переглянулись.
- Дорогой хозяин, ты очень нам помог, и мы от всей души благодарим тебя, - с поклоном сказал Илиар. - Поэтому не сочти за обиду и прими от меня в награду золотой, но не как плату за услугу, а как символ признательности. А сейчас мы с баронетом вернем твою дверь на место и крепко её прикроем.
Трактирщик добродушно улыбнулся.
- Никогда раньше не слышал, что можно обидеть человека золотой монетой, но теперь буду иметь это в виду.
- Господин принц, - продолжил он, - а вы не обидитесь, если я отдам его дочери? Все-таки монета из рук сына короля и, возможно, будущего короля. Она будет носить его на шее, на цепочке.
- А у тебя есть дочь? - встрепенулся баронет.
- Так вы ж с ней столько времени за столом просидели! -
озадаченно воскликнул добрый гражданин.
- Не томи, которая? - умоляюще попросил Дарт.
- Ну, Лирея, а что? Вон принц ей стишок написал, монетку золотую подарил. Глядишь, и свадебку сыграем. - И трактирщик, как бы наказывая себя самого за длинный язык, притворно прикрыл себе рукой рот. - Трактирщик! Ты можешь мне не верить, но для меня большая честь, что ты согласен выдать свою прелестную дочь за меня замуж, - без тени иронии произнес Илиар. - Однако, как ты знаешь, для счастья требуется взаимная любовь, но, если она возникнет, я без малейших колебаний приду и попрошу руки Лиреи. А сейчас все-таки пойдем в твою секретную комнату вооружаться.
- Высочество, а ты все-таки будешь королем, в тебе чувствуется порода, - по дороге шепнул Илиару Дарт.
Оружейная комната оказалась частью перегороженного на отсеки подвала. И в ней лежали груды оружия на любой вкус, включая страшные с виду, но ужасно неудобные в бою алебарды. Рыцари некоторое время прикидывали, чтобы им взять, а потом остановились на двух коротких мечах и кинжалах. Илиар протянул еще два золотых трактирщику, но тот было начал протестующе махать руками.
- Слушай, любезный, не противоречь принцу, а то не женится он на Лирее, - строго сказал баронет и заинтересованно спросил: - А у тебя есть еще дети?
- Ну, по правде говоря, Ренад тоже моя дочь, - несколько смущенно проговорил трактирщик.
- Так, что ж ты морочишь нам голову, ошибка Создателей, - притворно возмутился Дарт. - Повесишь одну монету из этой пары на шею Ренад, другую себе... Я ведь тоже написал ей стишок. Между прочим, в два раза длинее, чем принц Лирее. А мне ты почему-то не предлагаешь жениться.
- А вы слишком много болтаете, благородный рыцарь, - парировал хозяин таверны.
- Все, мое терпение лопнуло. Завтра переезжаю в Девон, - изобразив безнадежное отчаяние на лице, чуть ли не со стоном сказал Дарт. - Во всяком случае там всякие людишки не позволяют себя так вести с потомственными баронетами.
- Остынь, рыцарь, - одернул его принц.
Баронет в ответ на слова Илиара только дружески обнял трактирщика за плечи.
- Ладно, принц, не заводись. Это просто дурацкие шутки на нервной почве. - Дарт снова состроил скорбное лицо. - Я-то как раз туточки стою и думаю. Представляешь, какое было бы горе, если бы тебя пронзила стрела. Я бы обрыдался. - Барлнет в притворном отчаянии прикрыл глаза рукой, а потом сделал удивленное лицо. - Высочество, а ведь стрелок мог промахнуться и попасть в меня. - И Дарт вновь словно в ужасе прикрыл глаза рукой. - В меня... В меня, родимого... - И баронет вдруг смешно запричитал:
Ну, ты-то, понятно, большая политика, судьба государства и т. д... Хотя принцем больше - принцем меньше... даже не очень жалко. Но я-то причем? Я всего лишь простой картежник. Где справедливость? Ведь ты бы даже слезинки не проронил.
Принцу в конце концов осточертела эта болтовня, и он совсем не по правилам этикета дал приличного пинка под зад Дарту.
Атмосфера в подвале снова стала серьезной.
- Дарт, ты думаешь, что он все еще ожидает меня в засаде? - спросил Илиар.