Аннотация: Книга рассказывает о приключениях, происходящих во время путешествий по Крайнему Северу
Две повести о Чукотке
Михаил Резяпкин
2019-2020
Возвращение к евражкам, или вторая экспедиция на Чукотку.
--
Тяга к Чукотке
Чукотка была в моей жизни всегда, поэтому начала этой повести нет. 25 лет назад я, будучи студентом, начал ездить туда в экспедиции от Академии Наук , но мне кажется, что Чукотка во мне жила задолго до учебы. Она впиталась как-то незаметно с детства из книжек о Севере...
Последний раз мне удалось побывать в тех краях в начале девяностых, когда жить там стало особенно трудно (а легко никогда и не было), и народ "повалил". Бытовала в то время в простонародье присказка: умные уехали, полуумные уезжают, дураки остаются. Потом с новым губернатором на Чукотку свалились деньги. Как будто с неба. Кроме денег, свалились моторные лодки для китобоев, вездеходы для оленеводов, новые школы и больницы для жителей поселков. Новый губернатор помог выжить, о нем помнят, ему благодарны. Жаль, что я не застал этого периода истории Чукотки, но памятники тому губернатору стоят повсеместно - это красивые теплые дома национальных поселков.
Но кроме этого что же изменилось в жизни чукчей и эскимосов за четверть века? Да и изменилось ли вообще? Так размышлял я, задумав наконец-то, новое путешествие в те суровые края.
На этот раз я не спешил. Был уже опытным путешественником. Ведь если путешествие началось, зачем торопиться? Если счастье уже наступило, зачем ускорять процесс и приближать его конец? Путешествие начинается задолго до посадки в самолет. Оно начинается в голове, оформляясь в виде маршрута, потом наступает трепетный момент собирания рюкзака, и только после этого вы делаете первый шаг за порог. В этот момент весь мир преображается, и вы, как шаман, попадаете в другую реальность - в Путешествие! Впереди - поиск, приключения и открытия, позади - рутина повседневности, опостылевшая работа и ложное представление человечества о комфорте, которым оно себя старается окружить, подменяя им счастье и заполняя пустоту, которая образуется в следствие погони за несбыточными мечтами. Нам, как больным в аптеке, стараются подсунуть это лекарство - идею комфорта, и не просто подсунуть, а продать, и продать за дорого. Нам впихивают красивую картинку природы в телевизоре и теплый туалет, а за это забирают все наше время, которое мы отдаем работе. Мы вкалываем с утра до вечера, с понедельника по пятницу, и если хорошо себя ведем, то за это нас могут принять на другую работу с повышением - из менеджера в начальники отдела, совсем как в соответствии с учением индусов о реинкарнации. Работал хорошо - в следующей работе будешь начальником, работал плохо - так и останешься червяком. Тогда уж если быть до конца последовательным, то перемена работ не принесет счастья - все эти перерождения лишь удлиняют страдания. Нужно прервать цепь перерождений и уйти в нирвану. Бросить работу и уехать в путешествие. Это и есть нирвана современной жизни. Иначе вы обречены на вечное страдание.
В путешествии мы чувствуем, что реализуем свою судьбу, свое предначертание. Может быть я слишком обобщаю, говоря "мы"? Возможно. Но разве у вас не так?
--
Ванкарем - край Света
Слово Ванкарем известно не многим - лишь людям, которые так или иначе связаны с историей освоения Севера. Крошечная точка на глобусе, которую трудно найти, - не на всех она и отмечена, так как живет в Ванкареме примерно 200 человек. А поселок существует уже более тысячи лет.
Ученые спорят о происхождении названия этого населенного пункта, затерявшегося среди полярных льдов. Когда-то тут жили эскимосы, потом пришли чукчи. В народной памяти осталось, что "Ванкарем" переводится как "клыкастый народ" - то ли из-за большого количества моржей, водящихся вокруг, то ли из-за традиционных костяных украшений, которые местные жители вставляли в губы, подражая животным.
Жители Ванкарема - морские охотники, которые добывают для своего пропитания моржа, нерпу и кита. Каждый год к поселку приходят на лежбище около двадцати тысяч моржей. И еще в этих местах водится большое количество белых медведей. Иногда они забредают и в поселок, и тогда в поселке объявляется осадное положение. Охотники стараются отпугнуть хищника, пока не случилась беда. Случиться она может или с человеком, или с медведем, если они встретятся. Однако опытные охотники знают как надо себя вести и обучают этому молодежь.
Еще Ванкарем знаменит Челюскинской эпопеей. Именно у берегов этого поселка затонул легендарный теплоход в 1934 году, именно через Ванкарем происходила эвакуация с дрейфующей льдины потерпевших кораблекрушение полярников во главе с Отто Юльевичем Шмидтом.
Я узнал про Ванкарем, когда мне только-только исполнилось 20 лет. Возможность поехать в самый отдаленный регион нашей страны я получил, будучи студентом кафедры этнографии Московского университета. Передо мной поставили задачу собрать родословные семей Ванкарема, составить генеалогические деревья и предоставить эту информацию Институту Этнологии и Антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая Академии Наук СССР.
Так в 1991 году я впервые встретился с Чукоткой. И, кажется, уже тогда почувствовал, что это любовь навсегда. С тех пор прошло двадцать пять лет. Я сделал карьеру, обзавелся семьей, переехал в другую страну. Но Чукотка не отпускала меня все эти годы. Где-то в глубине души я знал, что моя судьба здесь. И тогда медленно, по кирпичику, я начал разбирать стены обстоятельств, "успешную" жизнь менеджера в крупной иностранной компании и задумал возвращение в Ванкарем. Кто-то может говорить о путеводной звезде, кто-то об интуиции, кто-то о разновидности сумасшествия. Люди по-разному объясняют одни и те же вещи, но факт остается фактом. К своим сорока пяти я уже знал: мечты не сбываются, их надо "сбывать".
--
Социальные сети и National Geographic
С Альваро мы познакомились в Facebook. Кто-то находит в соцсетях работу, кто-то мужей, а я нашел... Чукотку. Вернее, возможность опять там побывать. Научно-популярные дискуссии свели меня с большим количеством людей, интересующихся Севером. Альваро был одним из них. Испанский фотограф, работающий с National Geographic, он страстно хотел попасть в страну чукчей. И я стал отвечать на его многочисленные вопросы до тех пор, пока он не предложил придумать совместный проект. Размышлял я недолго - просто озвучил свою давнюю мечту, чем и привел Альваро в полный в восторг:
- А давай доберемся до Ванкарема - поселка морских зверобоев. Я буду их изучать, а ты фотографировать.
- А мы сможем увидеть каких-нибудь животных?
- Конечно! Моржа, белого медведя, нерпу.
- А охоту увидим? Процесс меня интересует особенно.
- Разумеется! Охота для них - не развлечение, а способ существования.
- Как интересно! Договорились! Ты можешь посчитать смету расходов? А я добуду финансирование...
До этого момента, как я говорил, Альваро работал на National Geographic. После нашего диалога я понял, что отныне он работает на меня, воплощая самые смелые мечты моей юности. Проникшись доверием друг к другу, мы быстро обо всем договорились. Альваро написал заявку на грант и получил деньги от издательства, я просчитал наши возможные затраты и сделал нам пропуска в погранзону на Чукотку . После этого я рьяно начал заниматься подготовкой маршрута - договариваться о транспорте, размещении и прочих необходимых вещах.
Так родился проект экспедиции в Ванкарем с целью изучения общины морских охотников, включая генетические пробы для глобального исследования происхождения народов Берингового пролива.
--
Долгожданная встреча
Я вылетел на Чукотку заранее, чтобы подготовить почву для экспедиции. Пока летели, пересекая Евразию, сердце стучало всю дорогу как от предвкушения романтической встречи...
Да, аэропорт Анадыря сильно изменился - построено современное здание, все уже не так, как было раньше. Пейзажи вокруг радуют, как долгожданная встреча со старым другом. Сопки, тяжелое северное небо, преддверие тундры в районе аэропорта. А вот и причал, кораблик уже ждет! Народу в него набивается явно больше, чем положено. Капитан в рупор просит переместиться с одного борта на другой, чтоб выровнять крен. Люди деловито перемещаются. А вокруг - уже вот она, природа Чукотки! Тут и там выныривают любопытные мордочки нерп, и приезжих туристов сразу отличаешь по их реакции - они не могут скрыть восторга, особенно иностранцы. Местные же, наоборот, с нарочито-пренебрежительным спокойствием дают понять: "Эка невидаль, тоже мне!" А вот и белуха - маленький кит, ну, здравствуй, давно не виделись! Помню, как двадцать пять лет назад я стоял на этой палубе и также восхищался природой. И в этот момент познакомился с девушкой Ольгой, которая ехала сюда по распределению после университета работать в прокуратуру.
Сразу же по прибытии в город я приехал на базу национального чукотско- эскимосского ансамбля "Эргырон" - со старым составом в свое время я был очень дружен. Из них сейчас уже почти никого не осталось, но молодежь помогла мне найти съемную квартиру, чтоб переночевать до прилета Альваро. Уладив формальности, я пошел прогуляться по Анадырю. Город преобразился. Старые дома, которые я помню - пятиэтажки на сваях - раскрашены яркими красками - это так здорово смотрится! Все дороги и тротуары - с новым прочным покрытием, грязи вообще нет никакой. Появилось много новых красивых современных зданий. Казначейство - просто дворец, а вот и огромный супермаркет в центре города. Такого раньше здесь не было.
--
Прилет Альваро
Оказывается, я успел переправиться последним в сезоне кораблем - с завтрашнего дня переправа из аэропорта закрывается, так как к концу октября Анадырский лиман уже начал покрываться льдом. Лед еще не образовал сплошного покрытия, по которому можно было бы проехать автотранспортом. Поэтому единственный способ переправы в это время - вертолет. Но желающих перебраться на ту сторону так много, что попасть на борт "Мишки" (МИ - 8) задача не из легких.
Когда в пятницу я попытался купить в кассе ЧукотАвиа билеты из города в аэропорт на понедельник, мне ответили, что заранее они не продаются. И не заказываются. Хочешь лететь в понедельник, приходи утром в понедельник же, вставай в живую очередь и надейся на чудо.
- Есть ли гарантия, что билетов хватит всем?
- Вы приходите в понедельник и узнаете, - получил я неутешительный ответ.
Что делать - утро вечера мудренее, тем более утро понедельника. Выходные пролетели быстро в сборах и проводах. Я попытался запихать в рюкзак все, что потребуется нам с Альваро за Полярным Кругом. Получилось 30 кг плюс маленький 10-ти килограммовый рюкзачок с оборудованием - фотоаппаратом, компьютером, навигатором, рацией, батарейками, биноклем и зарядными устройствами всех мастей.
В понедельник я проснулся рано - мороз чуть ослаб, на улице минус девять. Я знал, что кассы открываются в 9.00, но мне посоветовали приехать пораньше. Поэтому к кассам я прибыл ровно в 8.15. Рядом с плотно закрытым глазом кассового окошка мерзли десять потенциальных пассажиров. Учитывая, что вертолет МИ-8 берет на борт не больше 20 человек, я понял, что не зря встал ни свет ни заря.
Вскоре касса открылась, и народ перешел в помещение отогреваться. Девушки-кассиры были суровы и нелюбезны. Они работали не поднимая глаз, будто заранее чувствовали себя виноватыми за то, что не всем из очереди посчастливится улететь.
- На первый рейс осталось два билета! - объявили они внезапно.
- Как же так? Мы же первые в очереди!
- Билеты были заказаны заранее.
- Вы же сказали в пятницу, что загодя не продаете - только в порядке живой очереди!
- А вечером в пятницу решили, что продаем.
- Вам наплевать на людей - меняете правила как вам захочется! - начала возмущаться очередь. Я понял, что мой перелет через залив под вопросом.
- А сколько всего рейсов?
- Еще несколько будет!
Ответ как всегда в подобном случае неопределенный. А толпа прибывала. Я начал было подключать к решению проблемы всех своих могущественных знакомых, но слава богу, мне чудом удалось взять билеты на второй рейс. Я поскакал домой за вещами. А по пути нужно было еще снять деньги с карточки, так как Альваро побоялся везти с собой наличку, решив, что мой карман - более безопасное место.
Конечно, один банкомат не работал, второй был пуст, третий выдавал микроскопические суммы. Пришлось покататься по городу, благо город небольшой.
Но на летное поле я прибыл все равно с запасом, в 11.00, за полчаса до назначенного вылета. Каково же было мое негодование, когда я увидел, как в 11.15 вертолет взмыл в небо и улетел в сторону аэропорта.
- Это на какое время был рейс?
- На 11.30, - ничуть не смутившись, ответил сотрудник летной службы.
- Как так? - закричали люди, - почему он улетел раньше, а нас не пустили на аэродром?
- А вот так! Но вы не волнуйтесь.
- Что значит не волнуйтесь? Вы знаете, что там у касс творится?
- Вот вы им об этом и говорите!
Пришлось ждать. Но вот в небе появился еще один вертолет. Нас загрузили штабелями вперемежку с коробками и быстро отправили через залив. До прилета Альваро оставалось полчаса.
Свалив тяжелые вещи в кучу, я первым делом пошел выкупать авиабилеты Анадырь - Эгвекинот - завтра нам вылетать. Мне помогла Екатерина - длинноногая ярко-рыжая, как северный закат, сотрудница аэропорта, с которой я случайно познакомился у кофейного аппарата.
- Спасибо за билеты, Катюша! Может быть, еще по чашечке?
- Не откажусь!
Не успели мы допить, как объявили посадку московского рейса, и мы пошли в зал прилета встречать испанца. Жизнерадостный бородач Альваро вышел быстро, но что толку - ждать багаж все равно пришлось больше часа.
Катя помогла нам найти квартиру на этой стороне залива, чтобы не переправляться в город. Квартира была однокомнатной, с единственной кроватью и раскладным креслом. Мы кинули монету, и Альваро досталась кровать.
Мы с Катей быстро собрались и пошли в магазин за продуктами. Я купил спагетти и кусок сыра. К сожалению, у нашей рыжеволосой помощницы было мало времени, поэтому она выпила с нами кофе, сфотографировалась и ушла домой. А я сделал пасту с пармезаном, чем весьма удивил испанца, который так и не догадался, что причиной таких гастрономических изысков стало просто отсутствие в магазине пельменей.
Недолго посидев на кухне и выпив по рюмочке за начало экспедиции, мы отправились спать. На сон грядущий Альваро заметил, что раньше не понимал, как можно пить водку, но начав ездить в Россию осознал, что другие напитки здесь пить невозможно.
--
Вылет. 31.10.2017
Утром в аэропорту объявили задержку рейса, и мы безостановочно пили кофе. Конечно, Катя составила нам компанию. Наконец объявили, что наш самолет заменен вертолетом. Это хорошо. В "Дашку" (самолет Д - 6) разрешается брать 10 кг багажа, а в "Мишку" (вертолет МИ-8) - 20. Кстати, бывает еще Аннушка - АН - 24 и АН - 26. Так что все наши летательные аппараты носят человеческие имена!
Девушка на стойке регистрации обратила внимание на обложку моего паспорта, сделанную из шкуры нерпы. В ответ я сказал, что мне нравится ее кулон в виде самолета. В результате мы с Альваро не платили за перевес багажа.
Все вещи в вертолет, включая багаж, пассажиры несут и грузят сами - таковы правила аэропорта в Анадыре. Мы кое-как протиснулись между коробками и мешками и расселись по бортам вертолета. Нутро его было до потолка завалено грузом, пассажиры - тонким слоем размазаны по периметру. Наконец, это пузатое чудище заурчало, раскрутило над головой лопасти и тяжело оторвалось от земли, сильно накренясь. Когда садились в вертолет, мы познакомились с молодой семьей из Эгвекинота - папа с мамой и дочка. Папу зовут Евгений, у него есть свой транспорт, и он сразу же предложил помощь. Летели часа полтора. Все это время я, не отрываясь, смотрел в иллюминатор - это зрелище не может надоесть. Какая же все-таки красота внизу! Интересно, птицы это чувствуют или нет? Если нет, то за что они так наказаны? Их жизнь нелегка - борьба с ветрами, холодом и расстояниями, постоянная изнурительная работа крыльями в поисках тепла и корма. Единственная достойная награда за такой труд - возможность созерцать красоту мира с высоты полета. А что, если они это не ценят? Когда я оказываюсьвысоко над землей, в голову лезут странные мысли. Мне почти 50, а я сижу и размышляю о том, что бы чувствовал, будь я птицей...
Вот появился маяк и открылся суровый и прекрасный вид на Залив Креста. Со времен его открытия Витусом Берингом здесь ничего не изменилось. Остроконечные сопки как зубы гигантского дракона и 300 лет назад так же торчали по берегам его "пасти".
Как же я люблю это место! С ним связано столько воспоминаний! Интересно, что сейчас с той девушкой Светой? Жива ли? Замужем? Помнит ли меня? Интересно было бы встретиться...
Вертолет садился на полосу как самолет, на скорости подпрыгивая на шасси. Вот и оно - летное поле, на котором четверть века назад меня провожала забавная евражка. С тех пор сменилось, наверное, двадцать их поколений. Да и сейчас для них не время - они спят глубоко под землей, ожидая прихода весеннего солнца. Вместо евражки у выхода с летного поля нас ждал пограничник, который по цвету униформы и выправке напоминал этого милого зверька. Он долго не мог разобраться в наших документах и что-то бубнил, как будто его рот тоже был набит корешками и орешками. А наш новый знакомый Евгений уже организовал транспорт до города - небольшой грузовичок. Я позвонил по одному рекомендованному номеру и договорился о съеме квартиры.
Через 5 минут мы были уже в поселке. Денег с нас водитель не взял - случай уже необычный в наше время. А ведь раньше, я помню, на Чукотке это было нормой! Тебя и подвозили, и кормили, и устраивали на ночлег бесплатно. И не только потому, что ты был молод - это объяснение не работает. Просто люди на Чукотке были другими. С тех пор сопки остались те же, а Чукотка изменилась...
По условленному адресу нас встретила высокая пожилая женщина, Ольга Константиновна. Она сразу же с неподдельным интересом начала расспрашивать о нашей миссии и давать дельные советы, как нам быстрее сориентироваться в поселке. Мне захотелось побольше узнать о ней - интересно, кто она по профессии? Оказывается, всю жизнь проработала в геологии. Ее муж был одним из главных геологов Чукотки, после окончания Донецкого института они с ним приехали покорять этот суровый край. Люди-легенды! Стало понятно, почему у нее такое трепетное отношение к путешественникам - мы же родная кровь! Сколько раз вместе с геологами мы коротали вечера и ночи за бутылочкой дрянной водки и бесконечными рассказами о жизни и приключениях! Сколько раз делили с ними кров и пищу! Правду говорят, что человека видно по глазам. Какие удивительно добрые глаза у Ольги Константиновны! Но в то же время видно - хоть и добрая, а своих в обиду не даст!
В нашем распоряжении оказалась трехкомнатная квартира со множеством кроватей. Кроме нас, других постояльцев не было. Ольга Константиновна пыталась приготовить нам обед, но я из скромности отказался и потащил Альваро в знакомое еще со студенческих времен "Кафе 13". Очень уютное заведение!
Народу в кафе было битком. Мы заказали пельмени из оленины, а я вспоминал салат из кальмаров образца 1991 года... Здесь мы сидели прощались со Светкой, неизвестно на сколько - может быть на год, до следующей экспедиции, а может быть навсегда...
После обеда мы с Альваро отправились в миграционную службу - иностранцев полагается ставить на учет в течение недели со дня прибытия. Но в Ванкареме, куда мы направляемся, отделения миграционной службы нет вообще, а мы там собираемся пробыть месяц. Пришлось решать и эту проблему.
Три женщины-служащие рассматривали нас с интересом. Особенно испанца. На мой вопрос, что нам делать, они, размахивая пальцами с фиолетовым маникюром, почему-то с московской интонацией, нараспев ответили:
- Заполнить анкету, написать адрес проживания в Ванкареме и поставить свою печать с подписью.
- У меня нет с собой печати, она в Анадыре.
- Пусть кто-то за вас поставит печать и пришлет нам.
- Но он не сможет расписаться за меня - я же физически здесь. Скажите, как мне поступить, чтоб не нарушить закон? Я уверен, что решение есть!
Эта ситуация поставила их в тупик. Они молча смотрели друг на друга с минуту, потом разом повернулись ко мне и провозгласили:
- Пусть поставят печать и отправят вам документы по почте.
- Но почта летает с рейсовым вертолетом раз в месяц. Документы прилетят как раз с тем вертолетом, с которым нам нужно будет улетать обратно.
Похлопав накладными ресницами (я даже испугался, что вся эта гламурная конструкция отвалится), они вынесли вердикт:
- Если вы принимающая сторона, то у вас, как у директора должна быть печать. Мы не знаем, как вы решите проблему.
Вроде бы нам и не хамили, но впечатление от разговора осталось удручающее. На лицах трех девиц прямо над нарисованными бровями бегущей строкой промелькнула издевка: "Интересно, как вы выпутаетесь? Мешать вам никто не собирается, но и помогать не будем"...
Я махнул на этих клуш рукой, отвел Альваро домой, а сам пошел в банк, обменять евро на рубли.
В АТБ банке мне сказали, что не будут менять. На вопрос "почему?" ответили: "такое распоряжение". Ну почему ни одна задача не решается здесь просто? Почему каждую мелочь нужно завоевывать с боем?
Оставался единственный шанс - Сбербанк. Я пришел к открытию банка и был вторым в очереди. Это меня и спасло. Операцию по переводу с одного счета на другой операционистка проводила больше часа. Позади меня образовалась внушительная очередь, но никто даже ни пикнул, не сказал ни слова - видимо, такая ситуация здесь привычна. Поэтому я тоже терпел из последних сил, чтоб не выделяться. Только периодически закатывал глаза в потолок, цокал языком и громко вздыхал. По местным представлениям я, видимо, олицетворял итальянский темперамент. Они же все были невозмутимы, как каменный памятник Мандрикову и расстрелянным красноармейцам в Анадыре.
После того, как срочные дела были закончены, я решил сделать то, что мне давно не давало покоя. Я узнал этот дом уже давно - он ничуть не изменился с тех пор. Дом номер один по улице Первопроходцев... У подъезда стоял микроавтобус с рекламой Red Bull, которая гласила, что ред булл окрыляет. Но я уже и без того окрыленный взлетал на пятый этаж к заветной двери.
Несколько секунд я не решался нажать на звонок, но знал, что все равно нажму. Будто бы хотел почувствовать мгновение, которое разделяет мою жизнь на две части - до нажатия и после.
- Кто там? - раздался незнакомый голос
- Здравствуйте, я хотел задать вопрос...
Дверь приоткрылась. На пороге стояла неопрятная пожилая женщина в домашней одежде.
- Здесь раньше жили люди. Девушка такая красивая, смуглая, Светлана. Вы что-нибудь знаете о ней?
- Кубинка что ли? Это было давно! Заходите! Она уехала на заработки на какой-то золотой прииск.
- А кто-то из родственников? Живет в поселке?
- Нет, братьев нет в живых, а взрослый сын уехал куда-то...
- Спасибо! Извините!
Когда я добрел до дома, Альваро уже храпел. А я не спал всю ночь. Подходил к окну и любовался сопками в лунном свете. Так же я делал когда-то давным-давно. Когда хорошая память - машина времени не нужна.
--
Полярный круг. 1.11.2017
Утром в аэропорту нам сообщили, что на сегодня отбой - погода нелетная. Мы вернулись к нашей хозяйке. Ольга Константиновна предусмотрительно не убрала за нами постели - приятно иметь дело с экспедиционным человеком, который знает все приметы! Она ждала нас на продолжение завтрака - мы не смогли устоять, так как у нее дома есть кофейный аппарат. К завтраку подошли познакомиться с нами дочка Ольги Анна и две внучки - Даша и Лида, 6 и 12 лет. Лида вполне сносно начала объясняться с Альваро на английском - ее интерес и любопытство взяли верх над застенчивостью. Испанец был счастлив, и мы пили кофе большими чашками. К кофе был жареный голец и оладьи. Альваро сказал, что завтрак здесь лучше, чем в Испании, где он обычно получает тосты с джемом и ветчину. За приятной светской беседой и прошло наше первое утро в Эгвекиноте с видом на Залив Креста.
Ольга Константиновна разузнала для нас подробности процедуры регистрации иностранных граждан и даже распечатала закон. Сделать все это я смогу только в Ванкареме. Я знал, что есть решение, но надежды на госслужащих - никакой. Спасение утопающих - дело рук самих утопающих, так в нашей стране было всегда. После обеда, на который заботливая хозяйка сварила для нас ароматный куриный суп с вермишелью, за нами заехал Евгений со своим другом Владимиром за рулем лэндкрузера и предложил придумать совместную культурную программу. Я решил, что это будет "обряд крещения" Альваро, который никогда еще не был за Полярным Кругом. Мы купили водки, пива, селедки и черного хлеба и поехали к арке Полярного Круга. На недоуменные вопросы испанца мы ответили, что сейчас будем делать из него настоящего полярника. Как ни пытался он выведать, что у меня на уме, я держался, дразня его отговорками:
- Миша, что мы будем делать?
- Проведем необходимый ритуал!
- Что он из себя представляет?
- Этого я не могу тебе сказать, пока мы не окажемся за Полярным Кругом. Но ты не беспокойся! У нас у полярников закон - все, что происходит за Полярным кругом, там и остается. Никто ни о чем не узнает!
- Я уже никогда не стану прежним? - Альваро радостно поддержал наш дружеский троллинг.
Мы доехали до знакомой арки, сфотографировались, осмотрели каменные домики, построенные заключенными Чуклага, и по сибирской традиции брызнули духам - окропили водкой землю и небо. Потом разлили по рюмке и я сказал:
- Посвящаю тебя в полярники!
- А что дальше?
- Раздевайся и беги! У тебя есть шанс.
В хорошем настроении мы вернулись в поселок, прокатились до подъемника горнолыжной трассы и после пошли в гости к Евгению. Оказывается, он мастер татуировок. Я впервые в жизни видел такую домашнюю студию.
Обстановка располагала, и Евгений с Альваро начали хвастаться своими татуировками. На правой голени у каждого была настоящая картина. У Евгения - портрет Сальвадора Дали с торчащими усами, у Альваро - крадущийся уссурийский тигр. Альваро провозгласил:
- У тебя на ноге - картина из моей страны, у меня на ноге - картина из твоей страны!
Это был готовый тост, и мы пошли на кухню есть пельмени. А как говорят в Сибири, под пельмешки даже нищие пьют.
Закусочка была шикарной - грибочки, капустка, пельмени, домашняя горчичка. Посидели мы недолго, нас начало клонить в сон. Альваро говорит, что мы живем здесь как мыши - ложимся рано, просыпаемся среди ночи голодные, быстро сгрызаем что-то и опять засыпаем. Очень точно подмечено.
Мы попрощались и пошли спать. Договорились, что созвонимся утром, и Евгений отвезет нас в аэропорт.
--
Алсиб2.11.2017
Сегодня опять не удалось улететь. Но мы уже стали умнее и не дергались - сидели у Ольги Константиновны, пили кофе, ели оладьи и звонили в аэропорт. Там сообщили, что до завтра отбой. Значит, сегодня нужно сводить гостя в музей. Договорились, что приедем после обеда. У нас было много времени, поэтому я попросил рассказать все по полной программе, и экскурсовод не скупилась на детали. Все отделы были по-своему интересны: и минералогия, и этнография, и Алсиб - секретная авиатрасса между Аляской и Чукоткой, по которой доставлялась из США в СССР военная помощь во время Второй Мировой войны, и Чуклаг - сталинские лагеря. Жуткие детали нашей истории иногда потрясают. Нам рассказали, что чукчам было приказано сотрудничать с НКВД в поимке беглых зеков. Их можно было убивать, а отрезанные кисти присылать в лагерь для дактилоскопической экспертизы. Когда-то в молодости я слышал подобные истории, но тогда не мог в них поверить. Уже сложно понять, где правда, а где вымысел.
Потом мы договорились, что вытащим несколько музейных экспонатов из витрин для фотосъемки. Альваро снял с себя майку, расстелил на полу, чтобы создать черный фон, и принялся за работу. Сотрудницам музея тоже наконец-то было на что посмотреть. Так что все остались довольны.
Вечером Альваро начал причитать, что мы сидим и зря теряем время. Я подлил масла в огонь, сказав, что завтра последний шанс вылететь, так как потом в России - выходные и праздники, аэропорты не будут работать три дня. А в музее нас предупредили, что прогнозы неутешительные до среды.
--
На Ванкарем! 3.11.2017
Несмотря на прогнозы, небо просветлело, и мы поехали в аэропорт. Там уже шла регистрация. Общий вес наших вещей составил 77 кг, учитывая норму 20 кг на каждого, мы заплатили за перевес 37 кг более 10 000 рублей - почти столько же, сколько и за билеты.
Загрузились и полетели над заливом. Через полтора часа вертолет зашел на посадку, но я почему-то не мог узнать Ванкарема. Оказалось, что вначале мы приземлились в другом поселке - Нутепельмене. А мы чуть не высадились! Во время короткой остановки общались с местными собаками. Все они огромны, лохматы и зубасты. Но меня поразил один кобель - русская борзая, или как определил местный чукча, чукотская оборзевшая. Как его сюда занесло, потомка голубых кровей? Его предки служили каким-нибудь Трубецким, а он теперь гоняет зайцев по бескрайней тундре.
Ну вот, наконец, вновь завели мотор, и мы еще полчаса летим до Ванкарема. На посадке нас встретила Лариса Аркадьевна, которая помнит меня еще по той экспедиции. Она по-прежнему - директор клуба. О нашем приезде она знала заранее. Я договорился с ней, что она предоставит нам в распоряжение домик ее покойного отца.
- Домик уже подготовлен, но не знаю, справитесь ли?
- Спасибо вам, а о чем вы беспокоитесь?
- Ну, там надо самим печку топить, воду носить!
- Мы ж не криворукие!
- Ведь он все же иностранец!
- Лариса Аркадьевна, "он" специально сюда приехал увидеть, как вы живете и научиться выживать вместе с вами!
- Хорошо! А пока вот можете поехать к Сергею - он приглашал в гости.
Я обернулся и увидел Сергея - плотного круглолицего парня с внимательными глазами. Я хорошо знал всю его семью - и родителей, и покойного брата. Они все слывут знатоками белого медведя, брат в свое время организовал программу мониторинга медведиц "Медвежий партуль". После крепкого рукопожатия мы с Альваро приняли предложение, погрузили вещи на нарты и поехали за Сергеем на снегоходе - Альваро вторым пассажиром, я - развалившись в нартах среди рюкзаков.
Перед домом под руководством хозяина провели обряд очищения. Когда возвращаешься домой, нужно приласкать рвущихся тебе навстречу собак и сказать им что-то доброе, ведь они - символ верности. Этим ты очищаешься от грязи, которая могла налипнуть в дороге, и заходишь в дом чистым.
Жены Сергея, Вика - худенькая интеллигентная девушка в очках приготовила ужин, и мы сбрызнули нашу встречу на ванкаремской земле. На завтра обсудили план - рано утром поехать на кромку поохотиться на нерпу. Альваро как раз было интересно это поснимать. Договорились, что придем к семи утра.
А пока надо идти обустраивать свой быт. Домик покойного Аркадия Легкова - отца Ларисы Аркадьевны - один из нескольких сохранившихся старых домов Ванкарема. Он весь пропитан историей. По типу он ничем не отличается от южнорусской хаты-мазанки: та же побелка внутри, та же внешняя электропроводка, та же печка, которую здесь топят углем. Вода - в бочке, рукомойник - на стене.
Все-таки как хорошо, что у нас есть возможность жить отдельно, "на автономке", никого не напрягая! Только вот Лариса Аркадьевна причитает и сильно беспокоится - не верит, что мы выдержим это испытание. Но мы с Альваро стараемся. Для начала принесли 60-литровую бочку с водой и поставили у рукомойника. Потом накололи кайлом угля из соседней кучи и принесли к печке.
Затем я решил провести для испанца мастер-класс по растопке печи. Он сказал, что каждая его поездка в Сибирь - наука выживать. Еще бы! Пришлось объяснить ему, почему так важно чистить подзольник для обеспечения тяги. Вроде бы он понял и пошел разжигать огонь самостоятельно.
Не прошло и полчаса, как он прибежал с криком:
- Я засыпал огонь углем, и он не горит! Я не знаю как подкармливать огонь!
- Все очень просто, привыкнешь!
... Грядут праздники, и я поспешил в магазин. Нужно успеть закупить продукты - ведь потом все будет закрыто три дня. Вечером мы опять зашли к Сергею и Вике на ужин. Угощали оленьим бульоном и мясом. Сергей намекнул, что был бы не против, если бы мы жили у него. Я сказал, что если устанем бороться с трудностями, обязательно примем приглашение. Но в наши планы входит экономить экспедиционный бюджет для более важных задач.
Все, пошли спать, а то завтра на охоту!
--
На охоту. 4.11.2017
В полседьмого раздался сигнал по рации - Сергей проверял нашу готовность. Мы позавтракали гречневой кашей и бутербродами с маслом, я залил термос, и мы выдвинулись.
Охотник уже накачал резиновую лодку и приторочил ее к нартам. Альваро сел за ним на снегоход, я разлегся на лодке в нартах. Отъехали три километра от поселка. За нами без устали мчались две собаки - Ревыч и Ржавый. Огромный Ревыч получил свою кличку за то, что был плаксивым щенком, а Ржавый - за рыжий цвет шерсти.
По пути дважды видели медвежий след. Доехали до протоки и остановились. Вдали виднеется лежбище нерп - голов 20. Мы стали выжидать. То и дело тут и там появлялись из воды их морды. Как всегда на охоте, дичь появляется тогда, когда ее меньше всего ждешь.
- Вот она! - прошептал я Сергею, не шевелясь, и показывая направление одними глазами.
- У тебя хорошее зрение! - похвалил он.
- Тоже иногда охочусь, - улыбнулся я.
Первый выстрел был мимо.
- Я волнуюсь, - сказал Сергей, - Был бы один, а тут вы зрители.
- А ты не волнуйся. Давай скажем испанцу, что у нас такой ритуал. Только чур с умным видом!
- Альваро, у нас на Чукотке есть такой ритуал. Когда приезжаешь на охоту, надо вначале предупредить духов животных, что ты хочешь взять мяса. Поэтому вначале надо промазать. Это такая жертва. Понял?
- О, понятно! Чтоб никого не обидеть!
- Абсолютно верно!
- О! Вот второй выстрел - другое дело! - прокомментировал я попадание.
- Маленький! Вкусный! - радостно ответил Сергей, взял лодку и потащил ее к кромке.
Вслед за Сергеем увязался Ржавый, то и дело проваливаясь в ледяную воду и выкарабкиваясь на льдину.
- Подай пешню! - крикнул мне Серега, и я понес ему инструмент.
Виртуозно подцепив нерпу крючком, Сергей притащил ее к нартам, соорудил холмик из снега и положил добычу сверху раной вниз, чтобы стекала кровь.
- Если бы мы остались без еды, то первое, что сделали - вытащили бы теплые кишки, отжали их и оставили на морозе. Через некоторое время их можно было бы жевать сырыми - вкуснятина!
- Ты лучше расскажи испанцу, как твой брат с медведем из-за нерпы поругался! - напомнил я старую историю.
- А! Брат тогда настрелял нерпы, а сзади медведь подкрался, и хотел ее утащить. Но брат не согласился.
- И что, застрелил?
- Нет, ружье около медведя лежало.
- И как он?
- А вот так! - и Сергей изобразил, как брат пугал медведя. Я смеялся. Альваро смотрел с недоверием.
После этого Сергей стал задавать мне странные вопросы - кто нас пригласил в Ванкарем, и почему мы сюда приехали. Я вкратце описал наш проект, но мой ответ его не удовлетворил. Я понял, к чему он ведет - хочет, чтобы я назвал имя человека, чьим гостем считаюсь. Я уклончиво ответил, что приехал к ванкаремцам, а приглашали меня многие. Мы ж не на Кавказе, где нужно выбрать себе кунака. И приехали мы не в гости, а в экспедицию.
Взяв еще одну нерпу и допив чай, мы собрались в обратную дорогу. Вика встречала около дома. Радости ее не было предела - ее заказ выполнен, сегодня будет приготовлена маленькая вкусная нерпочка. Я занес тушку в сени, как она просила, и мы пошли к себе домой. Нужно печку реанимировать, а то замерзнем - мы ж ее не топили полдня.
Дома я раскочегарил печку и приготовил простой обед - макароны с тушенкой, так как местных продуктов мы еще не заготовили. После этого мы пошли в клуб на концерт, посвященный Дню Единства России.
Альваро дали слово для приветствия, мы залезли на сцену и поздравили ванкаремцев с праздником, а потом я будто бы погрузился в прошлое - попал в школу советского времени. Директор клуба зачитывала чукотским детям стихи о родине - о кленовом листочке, о березке, о колосящемся поле. Я смотрел на детей и недоумевал: они же даже не представляют, о чем идет речь! Для них родина - не хлебное поле, а бескрайняя тундра, не березовая роща, а суровый Ледовитый океан! Ведь можно было подумать и адаптировать для них тексты! А иначе как они могут почувствовать себя частичкой огромной России, если она для них такая чужая в этих образах?
После концерта Альваро фотографировал участников, а я раздавал конфеты.
Вечером дома я собрал бумаги, и мы пошли в гости к Сергею поговорить о деле. Нам был сразу предложен бульон из нерпы и вареное мясо. Молодец Вика - так вкусно готовит, так радушно принимает гостей! После трапезы я достал бумаги - вначале копию письма, которое мне в Москву писал отец Сергея, дядя Ваня. Мы подружились, когда я побывал здесь в своей первой экспедиции.
- Ты спрашивал, кто приглашал меня - вот, почитай - твой покойный отец!
С этими словами я передал Сергею письмо:
"Здравствуй, Миша!
Письмо твое с фотографиями получили, за это огромное спасибо. Правда, фото и привет Олегу Пенечейвуну передать не смогли - они с женой Тамарой трагически погибли. Их вельбот перевернулся на лагуне, всего погибло 5 человек.
В поселке все нормально, здоровье тоже в порядке.
Недавно был в отпуске, но вырваться никуда не мог. К вам в Москву лететь - авиабилеты дорогие.
Зато наловил рыбы, набил нерпы. Пока у нас все есть, ни в чем не нуждаемся.
Сейчас я на пенсии, но без дела не сижу. Жалко, что пришлось сдать совхозу оружие. У меня были СВТ самозарядная и МК. Но спасибо ребята мне дают, если что. Только вот негде купить охотснаряжение. Не только дробь, но и мелочи, необходимые для охоты. А сетей хватает.
Приезжай к нам, ждем. Пиши, если что надо - вышлем.
На этом пока ставлю точку. Привет от моей супруги.
Ваня".
Сергей жадно вглядывался в истертые строчки, и на глазах у него появились слезы. Мне казалось, что я чувствую то же, что и он - радость от того, что доброта и мудрость старика вновь коснулись его сердца. И боль от того, что отца больше нет. Это я тоже прекрасно могу понять.
Я достал копии родословных деревьев, которые мы собирали в поселке, и нашел среди них генеалогию семьи Сергея, которую составил со слов его отца. Сергей был растроган и сказал, что эта бумага очень дорога для него, и что он очень жалеет о том, что не успел сам опросить родственников. Этот вечер очень сблизил всех нас. Может быть, это дух дяди Вани постарался, может быть, он незримо присутствовал с нами в тот вечер?
Мы распрощались с Сергеем и Викой и заглянули поздороваться к моему старому приятелю-охотнику Толику. Я узнал, что он в поселке. Мы постучались - невысокий, но жилистый охотник с обнаженным торсом открыл дверь и радостно пригласил в дом со словами:
- Надо летом приезжать, в разгар охоты. Почему летом не приехал?
- Не смог.
Как будто мы не виделись дня три или как будто речь шла о прошедшем лете этого года. А на самом деле - о сезоне, о любом лете из прошедших 25-ти. Как циклично здесь время!
Не спрашивая, Толик налил нам чая и жестом пригласил к столу. По дому с криками носились внуки.
- Жена в загуле! Вот приехал - нет ее.
Я молча отхлебывал из чашки, не спрашивал о подробностях, лишь объяснил Альваро, что жена Толика - лучшая в бригаде и, возможно, единственная в мире гарпунерша, охотница на кита и моржа.
С Толиком очень интересно - он сразу погружает тебя в мир морских охотников, обсуждая ежедневные проблемы промысла и рассказывая бесконечные охотничьи байки. Нужно только делать вид, что все это тебе близко и знакомо.
- Покажи испанцу наконечники для гарпуна!
- Это можно! Я сам их болгаркой из трехгранных напильников вырезаю. Вначале нужно сталь отпустить, чтоб размягчилась и лучше обрабатывалась. А потом уже вырезать.
- А с закалкой как?
- Ну после того, как вырезал - можно и закаливать. Вот этот я сделал специально для жены - видишь, какой красивый?
Я с нескрываемым восхищением подбросил на руке массивный граненый кусок инструментальной стали и попытался представить, перед кем и с каким видом хвастается жена Толика своим гарпуном. Кто-то из женщин туфли и сумочки подбирает под тон машины и на показ выставляет, а кто-то - гарпуны и разделочные ножи, которыми шкуру с моржей спускают.
- Ну ладно, тебе завтра возвращаться на базу. Мы пойдем, отсыпайся!
Толику ехать на рыбалку в домик, 50 км от поселка, уже вторую неделю вся бригада охотников сидит там и заготавливает рыбу.
--
Опрос населения. 5.11.2017
Сегодня утром я составил вопросник для работы с населением Ванкарема. Получилось 40 вопросов по разным блокам. Вопросы были и об охоте, и о том, каким видят свое будущее ванкаремцы, и о взаимоотношениях с русскими. Альваро пришел в восторг и начал думать о тематике фотосессий.
На обед была сельдянка, которую нам передали в виде угощения от Лады Анатольевны - главы администрации поселка.
Вечером приходила Лариса Аркадьевна, и я рассказал ей о проекте и о своих сомнениях.
- Не волнуйся, поможем.
Сразу стало легче на душе. Главное - понимать, что не тебе одному это нужно.
--
6.11.2017
Весь день Альваро допекал меня вопросами, когда мы начнем работу. Лично я вообще-то уже давно ее начал. Пытаюсь объяснить ему простое правило - без разведки в бой не ввязываться - так учил дед, который прошел две войны. Вначале нужно несколько дней присмотреться к людям, дать им привыкнуть к нам, понять с кого начать. Если пороть горячку и торопить людей, то они могут закрыться и перестать с нами общаться.
Словно в ответ на мои слова в дверь постучали, и вошла Лада Анатольевна, которая передала нам вчера сельдянку. Внешне Лада напоминала полинезийку с картин Гогена - круглолицая, пышногубая. Только кожа светлая. Она спросила, не нужна ли нам банька. Мы подпрыгнули от радости:
- Конечно!
- Тогда приходите ко мне, начнете с баньки. Попаритесь, а потом попьем чаю и поговорим.
Вот! Я же говорил - не надо спешить - все само организуется.
На обед в этот раз я приготовил строганину из чира и рис. Такое Альваро пробовал первый раз в жизни. Рис подоспел на печке, пока я чистил чира от шкуры. Потом я порезал рыбу тонкими стружками, приготовив макало из уксуса, перца и соли. Все ушло моментально, мой испанский друг даже не поперхнулся.
И все бы было у нас хорошо, если бы постепенно меня не начало раздражать то, что он не моет за собой посуду. Как будто не видит! Получается несправедливо: я растапливаю печь - понятно, он не умеет. Готовлю еду - это тоже понятно, я никому не доверю такого важного дела. Но посуду же он может мыть - в конце концов, здесь особые навыки не нужны. Прямо сказать ему об этом я не решаюсь - не хочу обидеть иностранца, ведь он вроде бы не только мой компаньон, но и гость в России. Попробую действовать исподволь - создам ситуацию, чтоб он сам догадался.
После обеда я быстро встал, помыл общую посуду и свою миску. Он остался за столом. После этого доел и поставил свою миску в раковину. И что он хочет этим сказать? Что я должен домыть за ним? Тоже мне гранд, идальго, рыцарь непонятного образа! Придется повозиться с дрессировкой. Уголь он уже приносит. Пару раз попытался печь растопить. Ничего, научим! Я ему уже втолковал, что каждый вечер нужно обязательно вынимать чижи из обуви и развешивать их для просушки. Если в них останется влага - ноги замерзнут. Еще нужно вычищать снег с периметра двери - с косяков и порога, иначе она не захлопнется. Забот много, когда живешь без прислуги.
Все - пора идти в баню. Лада приветливо встретила, принесла дров и выдала нам простыни. Теперь объясняю испанцу, как надо вести себя в бане.
- Для чего нам шапочки?
- Чтоб уши паром не обжечь! Сейчас поддам - поймешь!
- А, как мудро! Да, я понял уже!
- Наклоняйся ниже, если жарко! Чем ниже, тем прохладнее!
- Вы русские ненормальные!
- Да, и гордимся этим! Баня - это СПА по-русски. Может быть, только баня и спасает нашу нацию. Париться в бане - полезнее, чем пить водку.
- Все в мире полезнее, чем пить водку!
- На вот, снегом оботрись, умник! И не одевайся пока не высох, иначе заболеешь. Давай посидим подождем.
После бани нас ждали чай и чебуреки с начинкой из китового мяса. Разговор завязался активный, я не успевал переводить и потом просто махнул рукой. Альваро заскучал, а мы с Ладой протрепались часа четыре: про детей, про работу, про алкоголизм, охоту и односельчан.
Особенно мне запомнился рассказ про ее бабушку-тундровичку. В юности бабушка спала только на улице рядом со стадом, свернувшись калачиком. Отец бывало будил ее, если она зазевалась и стадо отошло, и она бежала догонять его. Ей не было равных в беге и прыжках, и парни боялись брать ее замуж. Так и жила она одна, пока не встретила алеута, который был моложе нее. С ним вместе они поставили ярангу километрах в двадцати от Ванкарема, и жили там. Лада спрашивала бабушку, играли ли они в детстве в салочки. На это бабушка отвечала - нет, бегать - это слишком просто, так не играли. А играли вот как: забрасывали ноги за плечи, и, передвигаясь на руках, пытались догнать друг друга.
Или вот что рассказала Лада о борьбе с алкоголем в Ванкареме. Сама Лада и ее муж не пьют уже лет 14 - просто решили бросить, прочитав статью о вреде алкоголя. Удивительно! Речь Джефа Питерса имела бы успех в этом селе. И теперь они в любой компании сидят трезвыми - все к этому привыкли, кроме приезжих, которые постоянно спрашивают, скоро ли они уйдут домой, чтоб все остальные могли расслабиться. Трудно вести трезвый образ жизни, когда все общество смотрит на тебя как на неполноценного.
У Лады с мужем Александром - четверо детей: три сына и одна дочь. Старшие дети тоже не пьют и рассказывают, что их часто не приглашают в компанию только по этой причине.
Дочь Диана влюбилась, когда ей еще не исполнилось 18-ти, дождалась совершеннолетия, и с первым же вертолетом улетела к любимому в Эгвекинот. Жених - парень из Уэлькаля.
- Не эскимос ли? - уточнил я.
- Вроде нет, русский, - ответила Лада.
Свадьбу не играли, просто поженились и вскоре родили мальчика, сделав Ладу счастливой бабушкой.
Два старших сына учатся в Анадыре и после окончания учебы хотят вернуться в Ванкарем - здесь их ждет охота и вольная жизнь. Младший - школьник, сейчас в интернате в Амгуэме.
- Мы хорошо здесь живем! Кто хочет, тот старается. Некоторые жалуются, как все плохо. А что плохо? Уголь мы получаем по 600 рублей за тонну, тогда как он стоит 6000. Если много детей - получаем субсидии на жилье. Охотников снабжают снегоходами, запчастями, бензином, патронами бесплатно. Если тебе здесь нравится жить - то все условия созданы. Если не нравится - другое дело, тогда можешь ехать в другое место, никто ж не держит. Те, кто жалуется, не видели, как живут в русских деревнях в центральной России!
- Это уж точно!
Приятно видеть перед собой счастливую самодостаточную чукотскую семью. Так мы и сидели, неторопливо беседуя и уплетая чебуреки с китятиной. Четвертый уже не лез, но жадность настаивала, и мы с Альваро поделили один на двоих.
- А где вы на всю семью запасы храните? В холодильник же столько не запрячешь!
- Хочешь посмотреть? Будете выходить - покажу.
- Ну нам как раз пора уже, спасибо большое, давай посмотрим!
И, выйдя из дома, Лада открыла двери в морской контейнер, который стоял рядом с домиком и служил складом-холодильником для семьи. Ого! Стеллажи по стенам, на которых аккуратно сложены мясо и рыба.
- Ну вот, это - оленина, это - моржатина, это - чир. А внизу - горбуша для собак. Мы ее не едим.