Аннотация: Рассказ написан в жанре черного юмора :) Простой рабочий день, с кем такого не бывает...
Еду, значит, я, здоровый такой, умный мужик тридцати пяти лет, в автобусе. Еду и тупо смотрю на сидящую против меня женщину с трясущейся головой, да в красных сапогах и думаю. В общем, ни о чем так думаю: как бы уклониться от налогов, чего это у меня сегодня переносье чешется, да и вообще тело все зудит, чего я на этой работе позабыл, давно увольняться пора, ну и прочую чепуху. И тут, бац, как ком снежный на голову - повеситься надо. Ну, думаю, загнул я, с чего мне вешаться-то? Сомневаюсь, конечно, но идейку свою из-под тишка мусолю - не зря же в голову пришла. С той стороны на нее посмотрю, с этой и все прекрасней кажется, так сказать, милее. Сколько сразу возможностей открывается, какие великие перспективы, прямо скажем, один положительные стороны. Первее всего в голову мысль о работе полезла - вставать рано не надо, с начальством глупым ссориться не придется, костюм опостылевший на помойку снести можно, свободного времени сразу сколько... но, и зарплату, право слово, не получать. Ну, да ладно, думаю, переживу без нее. Подумал, подумал чуток, а потом смотрю, елки-палки, остановка-то моя! Оторвал взгляд от женщины и бегом из автобуса. Еле успел, даже кейс водитель, гад, дверьми зажал. Выдрал я его кое-как (кейс, в смысле), показал, сам не знаю почему, дулю водителю и побрел, не спеша, по улице. Народ толкается, ногами о кейс мой бьется, но я мало чего замечаю, уж очень идея занятная оказалась. Так, думаю, мыла у меня просто завались. Приличное, конечно, жалко тратить, потому хозяйственное для этой цели определю, все равно кило три в кладовке, крысы жрут. Табурет тоже найдется, не бедно живем, а вот с веревкой так уже проблема. Есть капроновая, но шею натрет - неудобно, из ниток вязать - тоже не дело, так у меня вся спесь уйдет, передумать успею, пока первый метр довяжу; проволока - то вообще ужас, если не оборвется, так насквозь пройдет. Фу, гадость какая! Значит так, понимаю, в "хозяйственный" заскочить потребность теперь имеется. Там-то уж точно есть, а зарплату нам вчера выдали, вроде как при деньгах.
Есть у меня на пути один такой магазинчик. Забежал я в него, купил пять метров веревки - такой, знаете, коров в деревне привязывают, чтоб не смылась никуда. Хм, получается, что я себя с коровой сравнил... а, ерунда, какой корове придет в голову вешаться? Тут я лучше всякий ваших коров. Ну, так вот, выбросил из кейса обед, а вместо него веревку засунул. Еле его закрыл потом. А время - пора на работу бежать, а то опоздаю.
Прихожу в офис, кидаю кейс на стул, сам за компьютер. Смотрю - опять базу данных кто-то загубил. Как они только умудряются? Да, работы опять на целый день: пока восстановишь, пока найдешь кто испоганил все, пока объяснишь, что не стоит так более делать. Тут заходит ко мне Баранов и говорит:
- Ну, чего, Горкин, все живой? - и смотрит издевательски. - Не застрелился?
- Нет, - отвечаю, - кой фиг мне стреляться, когда потом жене работы на сутки
- Это правильно, о жене заботиться надо... а чего это у тебя в кейсе?
- Веревка там. Пять метров. По дороге купил, - говорю.
- Да нет, просто хотел узнать как у тебя дела. Если вешаться, тогда я курить пошел, - и действительно вынул пачку и вышел за дверь. Всегда делает, что говорит - за это я его и люблю. Надоедливый, зараза, но все равно мужик что надо.
Повернулся я к компьютеру, посидел молча с полминуты. Нет, думаю, так дело не пойдет. Я тут вешаться собрался, а никто еще не знает. Не знают, а ведь живут совершенно спокойно, как ничего не происходит. Плюнул я на клавиатуру и, поднявшись, вышел за дверь.
Розеткина сидела за своим рабочим столом и тоже ничего не знала.
- Слышь, Тань, а вешаться сегодня вечером буду, - обрадовал я ее.
- Вешаться, - задумалась она, - ты чего приглашаешь что ли? Извини, но я занята. Сегодня в семь мы с мужем в театр идем.
- Ты что, ничего не понимаешь? Я же вешаюсь, а ты: театр, - возмутился я.
- Если бы ты сказал раньше, я бы взяла билеты на другой день, а так - извини, - Розеткина подмигнула мне и вновь углубилась в какие-то бумаги.
"Ну ее, - разозлился я, - человек вешается, так ей театр дороже. Будто бы посмотреть больше не на что. Что за люди, что за жизнь!" А сам иду к Бубякину.
- Привет, Миша, - смотрю на него и думаю, что-то с ним не то сегодня.
- Нет уж, увольте, не буду я такую гадость себе представлять, - теперь я понял, что с ним не так - рожа-то какая довольная, сто лет у него такой не было.
- Боже, Горкин, ты же черствый человек! У меня девочка! - засмеялся Миша.
- Девочка? Ммм... А я зато вешаюсь сегодня. Вечером. Часов в восемь.
- Отлично, друг, завтра расскажешь, как все прошло, - похлопал Бубякин меня по плечу и с улыбкой на всю харю закончил, - а мне к моим девочкам пора!
Вот черт, как не везет-то. Я, понимаете ли, вешаюсь, а они тут рождаться вздумали. Никакого уважения. Что за молодежь растет. Вот взять бы и сказать ему в лицо, что девка у Галки не от него, а от Баранова - вот он понервничает. Правда, в морду мне даст, когда узнает, что наврал... а, ладно, я ведь уже сутки как висеть дома буду, если жена меня не срежет.
Настроение начало ухудшаться.
- Эй, Горкин, твою так, - раздалось позади, - если ты сегодня не травишься, то хоть базу данных приведи в порядок. А то Баранов чего-то там намудрил...
- Ах, Баранов, - воскликнул я, - где этот вредитель?
- Погоди ты, - ко мне подошел Налевич - наш шеф родимый, да заглянул мне в глаза. - Веревка тебе на кой? Я только что из кабинета, так она из кейса торчит.
- Так вы еще не знаете? - натурально удивился я.
- Нет. А что такое?
- Так я же вешаюсь сегодня вечером в восемь. Салат "оливье", чай с тортом.
- Это смотря насколько у вас настроение поднимется. Может и до пьяной оргии дойдет, тут я уже ни за что не ручаюсь.
- Идея, конечно, хороша, да банкет у нас вечерком. Все то же самое, о чем говорили вы, но без повешений, - шеф печально улыбнулся и продолжил. - За работу!
Весь день я ходил по конторе и то одному, то другому говорил о вечере, даже показывал веревку, доверительно сообщал о трех кило хозяйственного мыла. Но, почему-то все либо отшучивались, либо находили весьма важные дела, запланированные именно на этот день. Хотелось им сказать что-нибудь запоминающееся, дабы потом им было, за что зацепиться в великом горе по мне, но так как я был весьма воспитанным человеком, то решил держать все при себе.
Было семь часов вечера, когда я пришел домой. Ну, думаю, все. Никто мне не поверил, а я вот раз - и повешусь, что они тогда скажут завтра? Будут, конечно, убиваться, что не остановили, винить себя будут, ну а мне-то сколько радости, что они горюют! Чеши, думали, языком, чеши. Мы постоим, послушаем, а ты чеши. Вот теперь вы посмотрите. Насмотритесь. Я побежал в кладовку и достал кусок мыла. Так, думаю, пока жены нет, надо все быстренько подготовить. Вынул веревку, померил рулеткой высоту потолка, свой рост, высоту табуретки, прикинул, сколько займет петля, и отрезал надобный кусок. С люстрой пришлось повозиться - никак не хотела сниматься с крюка. Ну, стукнул я по ней пару раз молотком, вроде снялась. Почти все готово, думаю, теперь табуреточку как полагается установить, веревку смазать. Ставлю, значит, табуретку, сажусь на нее и начинаю натирать мыльцем веревку. Изредка узелок завязываю, ход пробую. Все, хватит, сгодится. Она теперь чуть ли не под своим весом затягивается. Тогда залезаю на табуретку и креплю веревку к крюку... И какая вдруг неохота меня взяла вешаться. Не, размышляю, повешусь, умру, вонять начну, а жена жуть как всякой вони боится. И как она со мной с таким потом жить будет? С другой стороны, надо вешаться. Всем на работе разболтал, значит придется. В противном случае слабовольным сочтут. Эх, вот незадача. Что же делать? Ладно, фиг с ней, с женой, не хочу я лица терять. Буду вешаться, раз сказал. Смотрю я грустными глазами на петлю, а она знай себе издевательски так перед носом болтается. Снова хотел плюнуть на все, выкинуть веревку... снова передумал. Надо, товарищ Горкин. Не будьте тряпкой! Я ей и не был, потому хватаю с ожесточением петлю и вдеваю в нее голову...
Внезапно слышу какой-то крик в коридоре. Боже, что там еще? Отбрасываю в сторону петлю, спрыгиваю с табуретки. Эх, хорошо, думаю, наверное, зрители пожаловали. У меня как раз все готово. Открываю с улыбкой дверь, а там соседка, да как заорет. Слушал ее, слушал и из всего понял, что муж у нее застрелился. Вот, разумею, гад какой был. Я же к нему недавно за пистолетом приходил, он: "нету у меня, зачем он мне, да и откуда?" Откуда не знаю, но приспособить нашел как, молодец. Сразу видно - человек. Не тряпка, как некоторые.
Хотя, думаю, бывают же такие люди. Взял и оторвал меня от важного дела. Пришлось в милицию звонить, в "скорую"... замотался совсем. Да там не только я, а весь дом на ушах стоял. Чуть ли не до утра вдову успокаивали, со службами разбирались. Вот досталось бы такое моей жене, вовек не простил бы себе. Благо, обошлось. Повезло, так сказать.