Резвухин Евгений Юрьевич : другие произведения.

Город. Хроника осады. Глава 8

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


  • Аннотация:
    Оценки и комментарии в основной файл

  Глава 8
  Ольховский дьявол
  
  Симерийское царство. Ольхово
  4 июня 1853 г. Ок. 6 - 00 (17 дней до часа Х)
  
  Швецов просыпается с первыми лучами солнца. Сон не идет вот уже вторые сутки, даже прием пищи превращается в механическое движение челюстями. Алексей все это время проводит в хлеву, ночуя в стоге сена и смыкая глаза на короткие часы под храп лошадей и перестукивание копыт.
  - И тебе тоже доброе утро, - переступая через солдат, барон подходит к коню.
  Командир проводит рукой по шее, запускает пальцы в гриву.
  - Ну извини, - смеется он, губы животного щекочут ладонь в поисках лакомства, - нет ничего.
  Лежать без дела, уставившись в дырку от потолка сил нет. Подполковник выходит из недостроенного кирпичного строения, перекинув китель через плечо. Измотанный и физически и морально, с большими мешками под глазами. Весь перепачканный, до сих пор не смывший грязь битвы. Не офицер, а пугало огородное, весь обросший прилипшими соломинками.
  - Утречка, господин подполковник, - стоящий с винтовкой у входа солдатик, поспешно прячет кисет с табаком за пазуху и пританцовывает, не иначе в попытках затушить самокрутку.
  Швецов только смеется.
  - Смирно положено говорить, боец, - Алексей осматривает караульного с головы до ног. Штаны рваные, в лаптях, да и сам далеко не призывного возраста, борода вся седая.
  - Дык, мы народ не ученый, - драгун чешет затылок, - наше дело малое - из винтовок по врагу палить.
  В последнем сомневаться не стоит. Швецов не перестает удивляться своему батальону. В Екатеринграде, солдат, тот в первую очередь конный шаг должен освоить, да на парадах и церковных шествиях себя показать. Что шашка не наточена, не суть важно, абы сияла красиво.
  "А как я легко произношу это, - дивиться сам себе Алексей, - мои солдаты"
  Впервые за все время службы офицер понимает, каково это - гордится вверенным войском. Пребывать в восторге от одной мысли - я тут, я стою рядом с этими людьми.
  - Ты мне лучше стол помоги вынести, - Швецов закидывает китель и пояс с шашкой и револьвером на ветку высохшего дерева.
  Уже очень скоро Алексей погружается в работу. Закатив рукава, по локоть в масле и пороховой саже склоняется над разложенным оружием. В ходе боев за город, батальону в качестве трофеев достается не мало винтовок и пистолетов. Из бунтовщиков, беглых воров и прочей шпаны вояки не очень, но вооружали их знатно. Даже тут чувствуется тянущаяся из-за рубежа рука Готии - большая часть смертоубийственных игрушек из Республики. Системы не знакомы, но оружие вещь гениальная, ни одну деталь "ни туда" пристроить нельзя даже при желании. Довольно быстро руки военного привыкают и он начинает разбирать арсенал на запчасти.
  - Вы, барон, хоть спали?
  Швецов оборачивается, что бы вернуться к работе. Командир как раз пытается содрать намертво приставшую сажу с винтовочного поршня.
  - И вам не хворать, Максим Петрович.
  Начальник штаба многозначительно кашляет. Похоже майор не для обмена любезностями приходит.
  - Барон, видимо вы не в курсе, но ночью жандармы арестовали одного из драгун. Едва ли из казарм не вытянули. Он между прочим до сих пор там.
  - Боюсь вы ошибаетесь, господин майор, - подполковник вытирает руки о ветошь и поворачивается к Максиму. - Более того, жандармы действовали по моей личной просьбой.
  Швецов натыкается на стальной взгляд начальника штаба. Тот аж желваками поигрывает. Ну да, вмешательства синих мундиров в дела армии никак иначе и не воспримут. Тем более с подачи командира батальона.
  - Сейчас для города мы герои, - продолжает подполковник, - но как скоро в нас полетят камни и проклятия?
  - Объяснитесь, - не смотря на внешне раздраженный вид, Максима Швецову удается заинтриговать.
  - Майор, - не выдерживая, Алексей смеется. - Жандармы проникли в расположение части и выкрали бойца. Господи, да караул весь пьян, приходи и бери голыми руками. Максим Петрович, - вздыхая, подполковник трет устало лоб, - вы отличный офицер. Именно вы предрекали агрессию Готии. Без вас, как начальника штаба, я сам бы в жизни не провел столь дерзкую и блестящую атаку. Победа в Ольхово, я не идиот, что бы не понимать, ваша личная заслуга. Но в батальоне никто не умеет следить за порядком. Давайте взглянем в лицо правде, ни я, ни вы, ни даже ротмистры не справляемся.
  Майор что-то просчитывает в уме, едва заметно шевеля губами. Поразмыслив, начальник штаба предпочитает промолчать.
  - Да и вот с эти, - сморщившись, подполковник кивает на развалины недостроенных цехов и складов, - пора заканчивать. Город нам обязан и пора напомнить. Люди не высыпаются, им нужна кровать и еда. Я присмотрел несколько добротных зданий, нужно переселить солдат в человеческие условия. А штаб перенесем в замок.
  Майор был уверен, командир просто прятался все это время. Иногда приятно ошибаться.
  - Наши что-то интересное? - Максим вместо продолжения спора подходит к столу.
  - Обратите внимания вот на это.
  Порывшись в кучке металла Алексей извлекает готский патрон. Начальник штаба берет двумя пальцами, рассматривая сквозь очки.
  - Острый наконечник, - цокает языком. - Феноменальное в своей простоте решение.
  - И к тому же вдвое легче, - добавляет Швецов. - Помните, с какой меткостью они выбивали наших всадников в Федоровке?
  Только сейчас офицеры Симерии понимают размах везения. Готов драгуны застали разобщенными, запертыми на улицах. Но будет ли так всегда?
  Максим находит среди груды полуразобранного оружия совсем уж странное.
  - А это что? - начальник штаба берет в руки.
  Легкое и в ладони, как влитое, чему способствует пистолетная рукоятка. С виду обычный карабин, но с роговидной деталью, торчащей сверху. Повертев так и эдак, майор находит рычажок.
  - Пистолетные пули? - будто не веря глазам, говорит Максим, заглядывая внутрь.
  - Извлекли из ящиков на шахте, - пожимает плечами Швецов. - Бунтовщики ими и воспользоваться не успели. Попробуем?
  Из старых коробок сооружают мишени на сотню метров. Вот только стрельба оканчивается фиаско. Едва Алексей нажимает крючок, карабин пляшет в руках, отбивая дробь в плечо. Пули, вылетая из ствола поднимают клубы пыли около мишени, но в большей степени устремляясь ввысь.
  - Вот это да! - от пороховых газов у Максима першит в горле и он закрывает рот платком. - Пули пистолетные, а стреляет, как пулемет. Пистолет-пулемет какой-то.
  - Верно подмечено, - Алексей с сожалением откладывает вещицу в сторону, - только толку от того не больно много.
  Мужчины разом поворачиваются на женский голос:
  - И снова в Ольхово стрельба.
  Кто бы мог подумать, но импровизированные казармы навещает сама Ольга Малахова. Сопровождаемая верным дворецким, катящим коляску, она выбирает для прогулки простое белое платье, расшитое синими цветками. Легкий зонтик прикрывает девушку, не смотря на ранние часы солнце быстро начинает печь.
  Появление весьма удивляет Швецова. Нужно отдать должное нервам виконтессы, барон был почти уверен, публичная казнь уничтожит взаимное уважение на корню. Но видимо Малахова плоть от плоти Ольхово. Город стойко и в чем-то флегматично воспринимает случившееся на площади. Оживает, возвращаясь к ритму жизни. Вновь вертятся колеса дилижансов по улицам, слышны голоса уличных продавцов и разносчиков газет.
  - Сударыня, - в знак приветствия Максим катается пальцами козырька кепи. - Надеюсь, мы не сильно потревожили ваш покой.
  Ольга отвечает обворожительной улыбкой. Дочерью графа нельзя не любоваться, даже не смотря на изувеченную ногу, она обворожительна.
  - Что вы, господин майор, - смеясь, девушка прикрывает губы ладошкой, - вы всего лишь перепугали полгорода до сердечного приступа, - она с заметным нетерпением смотрит на содержимое стола. Глаза так и блестят при виде разнообразного оружия. - Вы не будете против?...
  Несчастный дворецкий только глаза закатывает. Угомону на молодую госпожу похоже нет и не будет. Не видя смысла отказывать, Швецов молча указывает на разложенный арсенал.
  - Бесполезное, говорите? - в руках Ольги оказывается пистолет-пулемет. Она долго и с интересом осматривает, приноравливаясь к необычному оружию. Девушка, приложив руку от солнца, смотрит на стоящую в дали мишень. - А нельзя ли подвинуть ближе? Скажем, метров на пятьдесят.
  - Так близко? - удивляется Алексей, переглядываясь с пожавшим плечи Максимом.
  - Мы можем даже устроить соревнования, - Малахова очень довольна задумкой и вот-вот сиять начнет. - Вы, господа, возьмете винтовки, а я вот эту "бесполезную" вещь.
  Так и делают. Не экспериментируя с готскими, офицеры берут по стандартной "шестилинейке". Патроны конечно тяжелые, но с такого расстояния слона остановят. Вот только мужчины даже прицелиться не успевают. Девушка плавно спускает крючок, раз за разом оставляя на коробках росчерки попаданий.
  Максиму с Алексеем только и остается раскрыть рты и глазами хлопать. Значит, вот, что придумали готы. На дальних дистанциях, конечно, толку нет, зато вблизи, особенно на улицах или внутри строений... Эти пистолеты-пулеметы нужно доставить симерийским инженерам. А парочку штук, дает себе зарок барон, спрятать.
  - Ну, что ж - Ольга, весьма довольная и улыбчивая откладывает дымящееся, раскаленное оружие, - было весело.
  Уже подзывая дворецкого, она вдруг резко и строго смотрит на мужчин.
  - Долго вы намеренны прятаться тут от внешнего мира?
  Не дожидаясь ответа, Малахова удаляется.
  Алексей прикрывает глаза. Как же права виконтесса. Не смотря на принятые отчаянные и решительные действия, Швецову трудно и (он признает) страшно сделать следующий шаг. Батальон до сих пор не заявляет о себе Симерии, даже не делает попыток связаться хоть с кем-то. Ни один военный голубь не покидает клеток и не прилетает.
  - Ваше благородие! Господин подполковник!
  На площадку перед штабом влетает всадник. Человек с погонами корнета с трудом останавливает животное, пустив разгоряченного коня по кругу. Норовистый жеребец долго трясет мордой и бьет копытами о воздух.
  - Тут такое дело, - офицер едва говорит, не успев толком отдышаться, - вы велели всех военных, пробирающихся в город, задерживать...
  - Ну? - на лице Алексея появляется румянец, он бросается к дереву, поспешно облачаясь.
  - Говорит со штаба корпуса. Все угрожал да погонами своими тряс. Ну, ребята из первой роты его повязали.
  Швецов жестом просит корнета спешиться и сам рывком влетает в седло.
  - Он на вокзале? - штабс-офицер натягивает поводья, своевольный конь все не желает успокаиваться. - Я туда.
  
  Швецов вот уже минуту наблюдает за меряющим контору Петром Дорошенко. Толстый адъютант его светлости то и дело промокает надушенным платком рассеченную губу. В служебной пристройке железнодорожной станции капитан и штабс-офицер остаются одни. Обиталище начальника станции не богато, если не сказать неприлично бедно. Оно и не мудрено - дорогу проложили недавно и строение представляет из себя нескладный сарай. Сквозь плохо подогнанные доски гуляет сквозняк, вороша наваленные кучами документы, пахнет плесенью и углем.
  - Ну будет тебе, - скрипя и раскачиваясь на стуле, Алексей помешивает сахар на дне стакана.
  Дорошенко прекращает брожение по коморке, с сожалением глядя на чай с вертящим водоворот лимоном. Зная о пристрастиях друга, надеяться на более серьезные напитки тщетно и капитан сбагривает стакан в подставке.
  - Извини, - глядя на страдания капитана, Швецов смеется и поднимает обе руки. - Хлопцы перестарались, но я сам велел задерживать людей в форме.
  Петр слишком уж шумно отпивает чай. Отставив стакан он берет со стола зеркало, морщась и шикая рассматривая глаз - синяк начинает все отчетливей синеть.
  - Ладно, забыли, - адъютант, отложив зеркало возвращается к питью. - У нас тоже много чего случилось.
  Рассказ Петра Дорошенко только теперь проливают свет на размах паучьей сети лжи предателей. И если бы не решительные действия правительства и отдельных командиров, добраться жирному пауку Готии до тела Симерии.
  - В общем, - причмокивает губами, попивая чай, капитан, - Преображенский, Семеновский и Измайловский полки действительно вышли на площадь. Но большая часть гвардейцев даже не знали цель шествия. А когда государь вышел перед войском, солдаты начали петь здравицу.
  - Значит Временный комитет не вынудил Александра отречься от престола?
  - И тоже вы поверили пропаганде этих готских газеток? - хмыкает Дорошенко. - Оно и понятно. Чем дальше от Екатеринграда, тем легче врагу было посеять панику и неразбериху. Царь-батюшка, государь наш Александр Четвертый, - Петр богобоязненно крестится, - жив, цел и принял помазанье на правление.
  Алексей хлопает ладони и в возбуждении встает со стула.
  - Означает ли это, - подполковник смотрит в окно, где видно его молодцов на станции, вертящихся около капитанского автомобиля - что армия готова дать Готии отпор, - он поворачивается к товарищу, вскинув подбородок. - Мы выдвигаемся к границе. Ты ведь для этого приехал?
  - Алеша, - поджав губы и жестко глядя на штабс-офицера говорит адъютант. - Все подразделения остаются на местах, никаких опасных движений у границы. Царь не хочет провоцировать Готию.
  Швецов не может сдержать хлещущей ярости, обнажая зубы в оскале.
  - Провоцировать? Провоцировать?! - кричит он и указывает на улицу. - Готы вторглись к нам с оружием. Если не я, колбасники взяли бы под контроль переправу, закрепились в городе. И бунт бы только расширялся.
  Дорошенко с силой стучит стаканом о стол, расплескивая чай. Он встает с не меньшим гневом.
  - Да ты хоть понимаешь, что тут натворил? - кричит Петр, но в отличии от товарища быстро остывает. Капитан извлекает из офицерской сумки помятую газету. - На, полюбуйся. Их готы для бунтовщиков печатают.
  Штабс-офицер разворачивает чтиво и каково же удивление увидеть себя на первой странице. Алексей стоит на трибуне, подобно античному оратору, взывая к народу и войску, а у ног жмутся поверженные. Искаженное гневом лицо Швецова разглаживается и вот, ведя глазами по строкам, начинает откровенно заливаться от смеха.
  - Ольховский дьявол? - веселясь, подполковник возвращает газету. - А что, по моему звучит.
  - Тебя обвиняют в преступлениях против человечества, - Дорошенко как раз не до смеха, он комкает и прячет плот готской типографии в планшете.
  - С каких пор насильники и убийцы имеют хоть малейшее отношение к людям? - нехорошо улыбается подполковник, сузив глаза. - Я убил их всех и ни капли не жалею.
  - Господи, - Петр хлопает себя по лбу, не зная, как достучаться до гордеца и упрямца. - Поставили бы мы их к стенке, но тихо. Тебе же нужно было спектакль устроить, перед журналистами заграничными, что б весь мир видел, какой ты красный молодец. В общем так, Алеша, - разговор начинает утомлять, - в стране восстанавливается порядок и законная власть, так что ты с этой анархией кончай. Царь объявил амнистию, всех задержанных велено отпустить и препятствий не чинить. Все, хватит крови.
  И видя, что Швецов никак не успокоится, добавляет:
  - Пойми, нельзя допустить большой войны с Готией. Они сейчас только и ищут повода, а ты своими действиями будоражишь весь континент. Твое имя благодаря готской прессе от Стентон-сити, до дворца императора Цинь известно. И на счет захваченных разведчиков...
  
  Два дня в темном и сыром подвале, два дня из чистилища, где минута подобна вечности. Наедине с мыслями, наедине с витающим, шепчущими без умолку демонами. Только чернота и звук собственного кашля. Капитан Мэтью до сих пор не знает участь людей взвода разведчиков. В первое время гот пытался рваться с опутавших его цепей, кричал караульным, требовал ответов, но долгие часы заточения и равнодушие узников истощают. Никогда не страдающий религиозностью офицер впервые вспоминает о Боге.
  "Это я приказал сдаться, - корит себя без устали Мэтью, готовый выть и рвать лицо ногтями от досады, - я обещал вернуть всех домой"
  Лучше было умереть там, у моста, забрав как можно больше врагов с собой. А может и нет больше никого в живых? Может он последний?
  - Отпирай, - гот узнает ненавистный голос Швецова из тысячи.
  Клацает замок и на какое-то время ослепляет свет керосиновой лампы.
  "Сейчас убьют", - приходит мысль.
  Как ни старается офицер, умирать страшно и с губ сами срываются слова:
  - Я есть готский военнослужащий и действую по приглашению Временного комитета государственного управления Симерии. Вы не имеете права.
  Постепенно глаза привыкают и Мэтью различает контуры посетителя. Ответом служит лишь смех монархиста.
  - Да нет никакого Временного комитета, - устало говорит симериец. Он ставит лампу и садится прямо на пол рядом с разведчиком. - Да и какой ты военный? Документов нет, даже шевронов и нашивок на форме. Выходит ты, господин хороший, просто вооруженный бандит. Я бы тебя, как вора на ближайшем суку вздернул.
  Мэтью собирает всю волю в кулак, хоть сердце и бьется с невероятной частотой. Но Алексей наклоняется лишь что бы отпереть замок кандалов. Бряцнув, падают цепи.
  - Пшел прочь, - раздраженного говорит Швецов, поднимаясь и оттряхивая галифе. - И людей своих забери.
  - Ты надеюсь понимаешь, что это не последняя наша встреча, - Мэтью растирает затекшие ноги и исподлобья смотрит на симерийца.
  - Понимаю, - Швецов устало улыбается, - и буду с нетерпением ждать.

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"