1. Здесь рассматривается один конкретный текст, а не художественные достоинства его автора в целом.
2. Если Вы не готовы воспринимать критику, лучше не читайте.
3. Если оная критика не принесла никакой пользы - выплюньте и забудьте. Чужие домыслы не стоят того, чтобы воспринимать их излишне серьезно.
4. Если предыдущие три пункта не помогли, остается вспомнить старую истину: человеку свойственно ошибаться. Как показывает мой опыт неоднократно пострадавшего, авторы обзоров делают это особенно часто ;D.
В первую очередь текст порадовал наличием идеи, в которой мне даже мерещатся метафоры, далеко идущие к нашей реальности. Не возьмусь утверждать, что они действительно есть, но хочется верить ;).
Во вторую, обрадовала, если можно так выразиться, многомерность. С одной стороны, все сказано. С другой, осталось много простора для домысливания. И это прекрасно.
Наконец, гармоничный эмоциональный фон повествования: и есть он, и в сопли не переходит.
Рассказ захватывает. К сожалению, не с начала - через начало приходится продираться. Третье предложение воспринимается с трудом, а оборот "Имран не упал, в падении развернулся" - и подавно. Как бы падал, как бы не упал...
- Надёжней, - поддержала Сашка, - до коллектора не добежим.
Что надежней? Надежней не добежим до коллектора? То есть, понятно, что это относится к реплике предыдущего оратора, но, имхо, лучше бы как-то перефразировать. Хотя бы на два предложения разбить...
Текст надо причесывать. Вот тут, например, два двоеточия в одной фразе:
Аппетит молодой поросли удивителен и ужасен: побеги переваривают всё: глину, песок, камень... человека выпивают досуха, в самом, что ни на есть, летальном смысле.
Как-то многовато...
Но Брига не ответил - было слышно, как он ощупывает поверхность скалы.
Не сочтите за придирку, но я стесняюсь спросить, чем он ее ощупывает. Если скала из какого-то специфического материала состоит или на руках у персонажа нечто чрезвычайно шершавое, хорошо бы упомянуть об этом, чтобы у читателя вот таких вот дурацких вопросов не вставало. Правда, ниже по тексту ладонь к камню прикладывают... Рядом сидит несколько запыхавшихся человек. Даже если скала состоит из чего-то типа сухого песчаника, при ощупывании ладонью столь мощного звука все равно не получится. А если получится, понять, что он ее именно ощупывает... может, он там спину чешет.
Вот за этот абзац глаз тоже как-то нехорошо цепляется:
Но Старик уже действовал: Имран это понял по натужному выдоху Бриги, с которым тот стартовал. Имран не считал себя увальнем, но на этот раз за событиями он не поспевал. Казалось, чтоб повернуться, понадобилось мгновение, но, судя по затихающему треску веток, за это мгновение погоня "ушла" на десять метров вперед.
Шея, опутанная густой сетью вен - звучит так, словно вены этой шее не родные.
Несколько напряг момент с гибелью девушки. Сломя голову нырять в неизвестный водоем в тотально опасной местности... по меньшей мере глупо.
Откуда народ знает, что такое ванная и слив у бассейна, я спрашивать, пожалуй, не буду ;).
По поводу месяца подготовки. Научить за месяц практически взрослого человека читать и выживать (причем, не в пассивной обороне) в описанной среде... сомневаюсь.
Дальше пойдут претензии, основанные на домыслах, которые можно не принимать во внимание, а то как бы не получился совсем другой рассказ. Или вовсе никакой ;)
Учитывая, что последний выживший нашел своего покойного товарища практически готовым к рождению, можно придти к выводу, что набор "детей" у мира достаточно ограничен. У меня сложилось впечатление (которое, не буду спорить, может быть ошибочным), что на описанном участке вообще одна конкретная шестерка/семерка фигурирует. Помимо покойного знакомого в грибе на эту мысль наводит сообщение, что Старик гордился успехами своего преемника в прикладной ботанике - невольно начинаешь думать, что это он самим собой гордится.
Если исходить из этой точки зрения, повествование становится несколько странным.
Действующие лица, по сути, варятся в одном котле на протяжении хоть и коротких, но многих жизней. При этом пользуются первым удобным случаем, чтобы начать демонстрировать не очень доброе отношение друг к другу.
Начнем с отношения так называемых детей к Старику. Мужик чуть ли не роды принял, читать научил и даже рассказал о поросятах. Вероятно, не в первый раз. По идее, это должно было поспособствовать развитию некоторой степени доверия. А если и не доверия, то хотя бы здравого смысла, поскольку Старик является там единственным, кто хоть что-то знает об окружающем мире, и, таким образом, просто необходим для выживания. Тем более, что доводы Старика довольно логичны. Без спецподготовки по порогам, да еще в темноте, сплавляются только идиоты... Вместо этого на любимого няньку сразу кидаются с оружием. И, опять же, не в первый раз, потому как Старик свою смерть вполне успешно предвидел. Мне даже представилась картинка, как кусок коры с надписью "мне жаль, что я умер" бессменно из поколения в поколение переходит...
Старик, не первую инкарнацию (то ли единолично, то ли попеременно с товарищами) занимающийся этим неблагодарным выводком (причем, сперва рос с ними, а потом еще и воспитывал), должен бы уже знать их, как облупленных. И далеко вперед рассчитывать, к какой реакции приведет то или другое его действие. Вместо этого он благополучно привел группу к летальному исходу. И сам загнулся. Опять.
Дальше. Старик сам в недавнем прошел через местное "откровение" об устройстве мира и видел гибель предыдущей группы. Не исключено, что примерно такую же. Если он заведомо не собирался делиться с подопечными своим тайным знанием, то почему заранее не продумал вменяемых ответов на вопросы типа: "а чего это ты нас водишь кружными путями, гад такой"? Благо, ему даже время на подготовку выдали...
С другой стороны, приходит это он к месту рождения родной шестерки, видит оживших товарищей, с которыми буквально пару месяцев назад плечом к плечу воевал и задавался вопросами. По идее, первый позыв при таком раскладе - поделиться нарытой информацией. Либо у него на подготовку к встрече много лет ушло и за это время мозги капитально промылись...
Предположим для объяснения всех этих несоответствий, что у народа при рождении ни остается вообще никаких следов от накопленного накануне опыта даже глубоко в подкорке. Тогда мы возвращаемся к проблеме обучения всего за месяц. Их не то, что читать, а еще и говорить надо учить.
Цикл перерождений без накопляемого опыта тоже становится бессмысленным.
Равно как и басня про "Там". Если ребята не знают о мире вообще ничего, то должны воспринимать его как данность. Обосновать им необходимость шариться по лабиринтам можно хоть задницей белой обезьяны, без всяких "Там", караванных путей и гипотетических богатств. Оные богатства для человека, не видевшего в жизни ничего, кроме местных пещер с брутальными камышами, вообще пустой звук.
А учитывая их возраст... Взрослый младенец - это летально.
А! Есть еще клоны. То есть, сходство у них чисто внешнее и к своим предшественникам они имеют сугубо генетическое отношение. Лезть обниматься с какими-то посторонними клонами со стороны Старика, пусть даже малость одичавшего от одиночества, как-то нелепо. Да и сама схема всего этого механизма выглядит довольно грустно - без накопления опыта так и будут дохнуть каждые три месяца...
Кстати, умалчивание о местном смысле жизни объясняется опасением, что "дети", мол, узнав правду, сойдут с ума. Старик, однако, не сошел. И его преемник тоже. Не сходится. Да и чем смысл в познании хуже любого другого? Многим нравится.
В общем, рассказ любопытен со всех точек зрения ;). Спасибо автору.
Довольно печальная история, написанная не без задора и даже с житейским, если можно так выразиться, изыском.
Ее можно было бы счесть поучительно-ироничной с точки зрения Петровича, чья добротная бытовая логика спасовала перед отсутствием опознаваемого разума, если бы не одна логическая неувязка. Заброшенный, выживший из ума (о чем, судя по всему, все знали) старичок со своей воняющей квартирой должен был автоматом стать первым подозреваемым в деле о какашках. Об алкоголиках главный герой вспомнил, о шпане вспомнил, а о маразматичном старичке почему-то забыл. Даже после того, как выяснилось, что преступные деяния - действия вовсе не одного и того же субъекта или группы.
С другой стороны, мне крайне интересно, где не имеющий ни денег, ни родственников (не владеющий, к тому же, членораздельной речью) старичок добывал себе исходные материалы. Подозреваю, после набегов на окрестные коврики ему надо было чем-то восполнять потери организма.
Если предположить, что он питался, так сказать, подножным кормом, то бишь жил впроголодь, конечный продукт должен по внешним показателям несколько отличаться от нормального человеческого и приближаться к какому-нибудь... я не знаю... кошачье-собачьему (причем, со следами либо расстройства желудка, либо обезвоживания организма). Что увело бы расследование в соответствующее русло.
Философский финал, опять же. Человеческий разум, как выяснилось, не всемогущ. Причем, вдвойне - и старичок того, и Петрович облажался. Но при таком раскладе надо бы не о разуме философствовать, а о человеческом отношении. Впрочем, ладно, спишем на иронию в адрес черствого общества...
После первой акции Петровича, нам сообщается, что наглядность акции возымела успех. После чего перечисляются данные дела, и выясняется, что ничего, в общем-то, не изменилось. О каком успехе речь?
Вслед за "это была чистая победа" с некоторым отрывом идет "В результате ее окна в подъезде бить перестали совершенно". Складывается впечатление, что "ее" относится не к победе, а некой особе женского пола, обладающей окнами.
Язык в целом довольно приятный, но наблюдаются многократные повторы одних и тех же слов, к сожалению.
Подводя итог, написано достаточно хорошо. К этому бы еще смысла немножко...
Любопытный рассказ с нетривиальной идеей и читается легко.
Героиня, правда... В 18 лет она уже пережила личную драму, ее бросили, и с холодной рассудительностью зрелой женщины она вышибает клин клином дружком на одну ночь. Не забывая при этом то и дело румяниться, как честный тинейджер. Впрочем, я не специалист по 18-летним девицам - может статься, таких нынче в количестве... Помимо того, героине свойственно незамутненное самолюбование, отлично заметное в "быстрыми отточенными за годы движениями". Так обычно чужие действия со стороны комментируют, а не свои собственные. Разглядывая же свой снимок, и чуть приоткрытые губы у себя отметила, и спинку спинкой назвала, а не спиной... Эти чуть приоткрытые губы, кстати, были на маленьком экранчике, куда, помимо губ, влезли поляна, цветок и даже выгнутая спинка. Хорошая техника у ГГ ;).
Слово "получился" значится пять раз подряд на коротком отрезке. Дальше тоже там-сям повторы. Довольно распространенная беда...
Позабавили признаки заслуженной в городе славы: заказы на свадьбы и юбилеи. Это как раз то, чем вполне заурядный фрилансер занимается. К известным фотографам с такими заказами далеко не все подряд обращаются. Потому как берут, собаки, дорого. В час. А свадебные фотографы при каждом загсе ошиваются. Если речь о сугубо профессиональной значимости в ограниченном кругу, то громкое слово "слава", пожалуй, слишком громкое. Лучше бы поскромнее, имхо. Так же и с лирическими штампами вроде "изливал душу".
В девочках, изображающих потягивающуюся кошку, на мой взгляд нет никакой изюминки - такими потягивающимися кошками в интернете каждый второй сайт забит. Во всех ракурсах. Странная идея для специалиста, любящего людей с изюминкой, делать снимок, который опошлит оную до уровня плинтуса.
Повстречав Фотографа после двадцатилетней разлуки, героиня признается, что забыла его лицо и опознала только по глазам. И тут же заявляет, ссылаясь на свою зрительную память, что он абсолютно не изменился.
Далее мы наблюдаем, как Фотограф, снимающий по его утверждению все, что видит, и обладающий тотальным склерозом, за считанные минуты нашел снимок, сделанный двадцать лет назад. Перелистывая иконки десятков тысяч фотографий, ага... Может, минуты были и не совсем считанные, но модель в соседней комнате взвыть не успела и даже от голода не померла...
Объяснения Фотографа показались мне, извините, несколько натянутыми и искусственными. Словно он не "изливает душу", а говорит заученную речь, которую должен сказать, и на самом деле происходящее ему совершенно безразлично.
Несколько озадачил вот этот абзац:
Похоже, он имеет то, о чём мечтает каждый человек и при этом так глубоко несчастен. Что сказать ему? Пожурить, что он должен радоваться такому дару? Плата-то пустяковая. Подумаешь, память! Как много каждый из нас хотел бы забыть. Но если забыть всё, что останется от нас самих?
Это о чем каждый человек мечтает? Вы за всех-то не обобщайте :). Неужели о возможности забыть? Тогда, если расшифровать этот кусок, получается следующее: у мужика отсутствует память и заплатил он за это... памятью. Сильно ;).
Вот это тоже странно звучит на фоне склероза главного героя:
Пусть на полчаса, пусть на миг, но я была готова вновь стать его воспоминанием, его ниточкой с реальностью.
Каким образом она станет его воспоминанием, если он забудет о ней, выйдя за дверь? А пока он с ней, она является не воспоминанием, а текущей реальностью...
Конец гармоничный, очень подходящий рассказу и, пожалуй, трогательный.
Рассказ, в целом, хорош, но надо дорабатывать. Идея оригинальная, но чтобы произвести действительно сильное впечатление, тексту не хватает психологичности. Хотя бы в легкой форме.
Вступление неоднозначно. С экспериментальной точки зрения любопытно и занимательно. Насколько это удобно читать - вопрос второй. Выбранный стиль вполне успешно отражает состояние героя, так что в данном контексте мне это, пожалуй, понравилось. Благо, так написан не весь рассказ ;).
Основное повествование впадает в другую крайность, делаясь излишне витиеватым. Я, может, сейчас какую-то крамолу скажу, но для красоты текста вовсе не обязательно прибавлять прилагательное к каждому существительному. Тем более, когда оных существительных целая шеренга, а прилагательных порой по два-три при каждом... Получается некое подобие оркестра, где все инструменты играют одновременно... Какофония, одним словом.
Трехэтажные конструкции, когда их слишком много, не столько украшают текст, сколько способствуют его погружению. Эрудиция автора не должна мешать восприятию текста, а то какой-нибудь параноидальный читатель может начать думать, что автор сочинил рассказ с целью демонстрации своей начитанности ;).
Далеко не все потребители печатного слова с пониманием отнесутся к "эклектичным образчиком энергетического абсурда"... Прямо песня какая-то!..
Эклектичный образчик, кстати, выглядит персонажем ради персонажа - места занимает много, а смысловой нагрузки практически не несет. Если его убрать, ничего не изменится. Разве что к лучшему... Если вербовку будет производить новое лицо, на смысле рассказа это практически не скажется.
Сольное выступление Котляревского с отбитыми абзацами тоже выглядит не комильфо. Тормозам вроде меня требуется пауза, чтобы сообразить - это монолог продолжается, а не автор вернул себе слово столь странным образом...
Громоздкость предложений играет с текстом дурную шутку. Там, где у других конкурсантов отсутствие запятой или же лишняя запятая выглядели просто как досадная и простительная (кто не грешен?) мелочь, здесь приобретает чуть ли не криминальное значение, заставляя терять нить повествования и сбивая столку.
Примеры:
Хохотали мы, вспоминая свою странную торговлю, приключившуюся в подворотне так, что даже официант сделал нам замечание.
Получилась торговля, приключившаяся так, что официант сделал замечание, после чего все хохотали.
Прилетел загорелый с двумя белыми пятнами в районе глаз.
Прилетел с пятнами, хотя они, по всей видимости, могли прилететь и отдельно, другим рейсом...
А вот этому предложению, боюсь, и запятая на месте не поможет:
А этот... Гость... сидит во мне безо всякой надежды выбраться наружу и завоевать планету методом отпочковывания своего интеллекта в мозг существ, наделённых разумом и его, разума, дальнейшего подавления.
В общем, пунктуацию надо править - и лишние есть ("а ведь, были времена") и недостающие запятые.
Но основная беда - тяжеловесные конструкции.
А ведь, были времена, ещё при социализме, когда подержать в руках доллар удавалось только шести категориям граждан: дипломатам и их жёнам, фарцовщикам с валютчиками, работникам органов безопасности, регулярно конфискующим у предыдущих двух категорий иностранные денежные знаки, и, наконец, - "руссо туристо" - советским туристам, побывавшим за рубежом по линии профсоюзов или БММТ (бюро международного молодёжного туризма) "Спутник".
И двоеточие тут, и перечисление, и причастный оборот, и деепричастный оборот, и два тире, и скобки с кавычками, и рыбий язык с переводом, и даже аббревиатура с расшифровкой. Набор на все вкусы.
Единение душ прошло замечательно - словно о каком-то саммите речь...
Саню он парализовал сразу, я это понял. Гуманоид... зелёный, будто жаба из Красной книги - расплющенный при посадке - к моему другу приблизился. И, вижу, забился Саня в конвульсиях, а этот гад своё тело покинул (в виде мерцающего облака) и - к нему.
Эх... Переписать бы это место... Даже, извините, выглядит некрасиво, не то что читается.
Вот тут тоже... как бы это сказать... явная избыточность вопиющих к читающему взахлеб потрясенному разуму невозможных красот:
Сергеич, судя по ещё ломающейся командной интонации, не выше капитана по званию (точно сказать нельзя - одет в штатское), сообщил, как обыкновенно конферансье объявляет участника сборного концерта к какому-нибудь судьбоносному празднику: анонсировал и тихонько скрылся в кулисах двери, только что не раскланялся.
Аналогично:
Мы уже хотели идти, но Котляревский продолжил нечеловеческую шлифовку клиента с неистовым натиском.
Уберите "нечеловеческую" и предложение сразу станет более приличным.
И тут на сцене, на которую был похож овальный кабинет следователя милиции, появился внушительный господин в габардиновом лапсердаке от какого-нибудь модного дизайнера с Аппенин, шёлковом галстуке-косынке, с уголком, надушенного чем-то по-французски вкусным, платка, высунувшимся на одну треть из нагрудного кармана в режиме внимательного наблюдателя - дескать, знаю, чем вы тут без меня занимаетесь, черти! Одним словом, не агент секретной службы Её Вел... пардон, его президентского превосходительства... или как там у них полагается по этикету... а самый настоящий среднеевропейский денди с роскошным многозначным счётом и массой свободного времени.
Так детально имеет смысл описывать долгоиграющего персонажа. В романе, к примеру. Или уж очень ключевого. Или когда сам костюм ключевую роль играет. Разбив предварительно на несколько предложений. Убрать это описание - и ничего не изменится. Вообще.
Это же касается костюма от невменяемого модельера в Одессе.
Не будем спорить, есть в тексте и интересные образы. Например, порадовали "кусты в изгнании". Главное, чтобы стояли на нужном месте.
Текст состоит из разрозненных кусков, соединенных в единый конгломерат манным пудингом. В выбранном ключе повествования рваность, пожалуй, оправдана (учитывая перебои в сознании ГГ).
Что касается сюжета, снижение уровня глобализма придало бы ему реалистичности. Как хулиганы - так галактического масштаба, как вооружение - так абсолютное. Сделайте вооружение просто вооружением - и читателю все равно будет понятно, что это круто, коли уж за ним из космоса приперлись...
Сцена вербовки выглядит зело пафосно. И, извините, по-детски. Какая-то игрушечная внешняя разведка получилась. Добросовестно отыгрывающая роль рекламного ролика самой себя. Неудивительно, что об этом мировом правительстве никто не слышал...
Методы вербовки тоже сомнительные. Попроще никак нельзя было? Все остальные разведки вполне успешно справляются с этим делом безо всяких инопланетных излучателей. Доморощенными, так сказать, средствами.
Кроме того, с момента начала вербовки текст делается уже не стилистически рваным, а повествовательно скомканным. Будто автор вздохнул облегченно, что дошел до конца и может вывалить на читателя остатки интриги.
Вот это зачем: "(астронавт Итъхына)"? Какая разница, как его звать? Рассказ уже кончился. Писали бы "с Саней-Итъхыной..." хотя бы, раз уж так хочется...
Причем тут эпиграф про время, убивающее учеников, не очень понятно. Не смотря на пудинг. Хотя фраза хорошая.
Мягкая получилась сказка. И по смыслу и по содержанию. Никому даже голову не отрубили ;). Правда, зла в сказке, как такового, не было. Сплошь повальное добро и счастье. И это где-то радует.
С другой стороны, и конфликта практически нет. Режущей глаз морали, которая, вроде бы, присуща сказкам, - тоже. К сожалению, я в сказках ничего не понимаю, поэтому заострять на этом внимание не буду. Идейное содержание пусть знатоки сказок критикуют ;).
Остановимся на логике повествования.
Поневоле встает вопрос, где и как отшельник приобретал хотя бы продукты, если выходил из дома только ночью в ненастную погоду? И как вел свое дело, не умея читать? Времена, судя по контексту, не совсем дикие...
История о том, как булочник нашел воришку, кажется притянутой за уши. Раскаянье воришки - тоже. С чего вдруг? Угроза тюрьмы выглядит нелепой. Домашний арест для озорника - это из серии "не пугайте гусара триппером". Проникся речью булочника? Тогда он должен был проникнуться ею еще накануне, когда его от кражи отговаривали. Приходим к выводу, что воришка прочел в письме нечто эдакое.
Вот этот отрывок выглядит смешно даже для детской сказки:
Можно ли повзрослеть за один день? Наш герой точно знает ответ на этот вопрос. Потому что вслед уходящему от шалаша булочнику смотрел уже совсем не тот мальчишка, в голове у которого были только игры и безрассудное геройство...
Это с чего он вдруг повзрослел за один день? В письме, воистину, должны были описываться жуткие катаклизмы или что-нибудь в духе "всякий, прочитавший это..."
Таким образом, получается обманка. Читатель уже подготовлен к присутствию в потыренном конверте жуткой тайны, а там всего-то прошение о родительском благословении. Наверно детям в этом городке не рассказывали о пчелках, и мальчик думал, что его мама и папа всегда были его мамой и папой, без прелюдии, а теперь экстраполировал новые сведенья и - прощай, детство...
Для оправдания логических неувязок тексту не хватает... э... концентрации сказочности ;).
Текст изобилует повторами, штампами и сомнительными конфигурациями вроде "сильный молодой мужской".
Орфография нуждается в серьезной правке. Тем более что половина огрехов, судя по виду, чисто от неаккуратности, так что вполне можно и поправить при желании. А то на каждом шагу:
слухи о котором ,конечно же
- Нет. - опустил голову отшельник, но потом исправил себя,- Да!
временем? ... Я вот что думаю.
- Да...,- смутился тот, - мне уже пора... Можно я...?
etc.
Попадаются несогласованные между собой предложения:
Люди звали его просто - "отшельник". Ходят слухи, что выходит он из дому ночью. И когда во время сильного дождя мелькала на улице плотно закутанная в плащ темная фигура, люди перешёптывались: "Отшельник!".
В первом предложении время прошедшее, во втором - настоящее, в следующем - опять прошедшее.
Стилистически некорректное:
И из-под плаща рука потянулась к шнурку звонка....
Смысловое ударение приходится на плащ. То есть, это принципиально, что из-под плаща, а не откуда-то еще, а то, что рука, - дело десятое. А ля "а из-под стула как выскочит!"
Кстати, четыре точки там зачем? И не только там...
В человеческой психике, пусть даже искаженной, всегда есть глубина. В рассказе, к сожалению, только плоскость. Мозг и его функционирование - долговечная загадка, а восприятие мира психически больными людьми - загадка в квадрате, потому что представить их мир нормальному человеку значительно сложнее. В тексте про такую альтернативную психику эта самая психика должна быть на первом месте, чтобы читатель мог прикоснуться к неизвестному, дотронуться хоть до краешка тайны, пусть даже мрачной.
Если бы автор смог это сделать, для наличия темы конкурса в рассказе не понадобилось бы никаких шизофренических вставок про йети.
Предположим, йети - последствие тайного стремления героя быть наказанным за очередную гадость. Как в детстве.
Мы наблюдали его раннее детство с наказанием, и почти взрослое состояние. В промежутке - ничего. Однако во фрагменте про детство герой говорит: "Тогда я твёрдо запомнил, что лучше делать это потихоньку, чтобы не знали взрослые".
Очевидно, он продолжал заниматься своим хобби тайком, оставшись не пойманным. То есть, на протяжении лет десяти его не наказывали. И эта установка, что вслед за любимым делом всегда следует кара, должна была благополучно рассосаться.
Попробуем от обратного. Героя ловили и наказывали. Соответственно, знали. И дома и в школе. Вот я не верю, что младшая сестренка не рассказала бы подружкам про странности своего братца. О нем бы по округе детские страшилки ходили и ни одна хоть мало-мальски вменяемая девица (пусть даже жукового цвета) не села бы с ним в машину.
Кроме того, ни один нормальный родитель (хотя бы даже и гаишник в квадрате) не посадит психически неуравновешенного отпрыска за руль и не отправит с этим рулем в степь.
Предположим далее. Героя уж больно сильно потрясло содеянное, а с полученного в детстве наказания ничто так сильно его не потрясало. Это потрясение откатило его восприятие к детскому периоду и он возжаждал того самого наказания. Где это потрясение в тексте? Нет его. Слог героя как был равнодушно-отстраненным, так и остался. Почему герой, проявлявший до сих пор исключительно садистские замашки, вдруг решил удариться в мазохизм, так и осталось непонятно. Если бы не упоминание, что героя нашли пастухи, попросилась бы мысль, что герой уже на самом деле в тюрьме сидит, перевирая окружающую реальность с нетрадиционным сексом на свой макар...
Поведение героя в плену... никакое. Нулевая реакция на сильный стресс. Повалялся в забытьи, был позыв порыдать, дальше - все, безучастное наблюдение со стороны. У героя, походу, очень устойчивая психика. Правда, при этом он должен бы был начать хотя бы разрабатывать план мести своим мучителям...
Галлюциногенов герой вроде не жрал. Так что склонность к галлюцинациям говорит о серьезном поражении мозга. Подростковой шизофрении, например. Такие больные при наличие семьи не ходят незамеченными. Они состоят на учетах, лежат в больницах, а в промежутках допекают своих родных нелепыми обвинениями в заговоре с инопланетянами, истериками и приступами ярости.
Допустим, у героя была, так сказать, тихая форма болезни. Когда такие лица нисходят до криминала, ими обычно руководит определенная фикс-идея, под которую они подводят философскую базу, придающую их действиям целесообразность. "Мне нравится, как у них обвисают ножки" тут не работает, уж больно приземленно... Такой идеи у героя нет. Если считать ею намеренье повторить столичный подвиг, так довел бы дело до конца. Или хотя бы сильно переживал по поводу случившегося облома. Но герою все пофиг. Однако же, если бы ему действительно было все пофиг, то отсутствовали бы и воскресшие девицы и, кхм, наказание от йети...
Возможно, болезнь до сих пор была в спящем состоянии и первое обострение случилось вот прямо сейчас. Где отражение этой перемены в тексте? Йети не катят.
Предположим еще более забавное: герой на самом деле нормальный, просто с легкими аберрациями поведения. Так вот, нормальному человеку для убийства нужна причина, которая своей весомостью перекроет возможность наказания. Нормальный человек оценивает вероятностные последствия своих действий. Допустим, герою в силу каких-то причин опять же все пофиг. Бывает. Но его поведение и в эту версию не вписывается. Или герой о-очень тупой. Тоже бывает. Но, коли уж речь ведется от первого лица, это должно быть очевидно по тексту. И мы опять же возвращаемся к папаше, доверившему любимый джип сынульке с интеллектом, оставляющим желать лучшего.
История с йети при условной нормальности героя, извините, вообще вне критики. Даже со скидкой на, хм, параллельный мир.
"стоило эрекции ослабнуть, короткий рык в ухо волшебной силой делал естество железобетонным" - от странных стимулов паренец возбуждается. Если "спортсмен-самбист" изначально мазохистом был, с чего бы он всю зиму мечтал кого-то там сожрать? За компанию, что ли?
Спортсменам обычно самодисциплина требуется. И оная самодисциплина плохо вяжется с дружбой с неадекватным дружком, стукнутым на весь конечный мозг, а то и ниже.
Да еще девицы эти, трупно-русалочные... Вдаваться в детали, пожалуй, не будем.
Вернемся к глюкам. Отдельно понравилось идейное наполнение бреда с йети. Как они чего-то там сохраняют, закатывая живое в кубики и толкая речи про загубленную планету. Мозг героя помимо продуцирования галлюцинаций еще и моральным содержанием их наполняет... Если герой намекал, что, приводя свои жертвы к летальному исходу, на самом деле способствовал их сохранению, то тема не раскрыта. А всякие псевдонравственные рассуждения при таком контексте... лучше бы их не было.
В конце герой заявляет, что, наконец, прославился. Может, с этой целью он девиц и прикончил? Жаждущие быть замеченными в конечном итоге убийцы-маньяки не берут с собой дружков, с которыми придется делиться славой. К слову, дружков у них обычно нет. В большинстве случаев это замкнутые люди, совершенно не тянущие на роль лидера, с психической травмой и половым бессилием, причем жертвами становятся люди, каким-либо образом об этой травме напоминающие.
Что касается самого убийства, оно тоже не вяжется. Как следует из вступления, герою нравится смотреть на боль ("он пищал и дергался, пищал и дергался"). А девиц зарезали как кур - очевидно, быстро и одновременно. Описанный персонаж резал бы их медленно, наслаждаясь каждым мгновением. По очереди. Чтобы растянуть удовольствие.
Вступление стилистически расползается. С одной стороны, можно предположить, что это герой вспоминает и описывает происходившее через призму прожитых лет. С другой, прослеживаются попытки стилизации под восприятие ребенка. О своей новорожденной сестре герой говорит: "Как можно любить эту пакость? Даже на горшок ходить не умеет." Речь как бы из текущего момента, то есть, от имени ребенка. Тогда откуда там "милая маман" из уст современного пятилетнего мальчика? Прям граф лицейский...
Позабавил "жуковой цвет" - до упоминания вампирского сериала имелись сомнения, кого представлять, - божью коровку или таракана...
К слову, парой оплеух можно от истерики вылечить, а не от рвоты...
Бабушки, разводящие цыплят, обычно знают, что добить проще, чем шины накладывать. То есть, бабушка очень сердобольная и морально устойчивая. Ее дальнейшее поведение начинает расползаться по швам. Впрочем, в рассказе все персонажи странные. Как и финальное расследование.