- Чтоб тебя подорвали в первом же бою! Достала твоя дурацкая война!..
Голос Киры неустанным рефреном звенел у Сергеева в ушах, оставлял за собой глупое ощущение никчемности жизни. Теперь и не вспомнить, из-за чего поругались. Началось все с какой-то ерунды, кончилось вот этим. "Чтоб тебя подорвали..." Могла бы и чего пострашнее пожелать, прямо скажем, но ведь обидно!.. Вдвойне досадно, что теперь это паскудство из головы не идет - о деле думать надо, а он сидит тут, рефлексирует.
Сергеев покачал головой, морозя тьму невидящим взглядом. Совсем рядом угадывалась махина астероида.
Астероид был невелик, но для "ослика" его тени хватало с лихвой.
Поиск подходящего укрытия в их деле - особая статья: оно не должно быть настолько большим, чтобы совсем уж перекрывать обзор сканирующим системам, но все ж достаточно крупным, чтобы уберечь от взгляда противника маленький поисковый катер.
Где-то там, в бесконечной пустоши, раскинулись корабли штатовской эскадры. По прикидкам Сергеева, примерно две трети их попали в его зону "засвета", до остальных он надеялся добраться позже.
Чуть в стороне висел корабль наблюдателя ООН. От него тень астероида уже не спасала, и у наблюдателя были все шансы заметить лазутчика первым. Но его Сергеев не опасался - даже если и заметит, вмешиваться ни во что не станет.
"Давным-давно, когда мышки были шариковыми", - так, помнится, любил начинать курс вводных лекций проклятый Соло. Откуда взялась эта кличка, Сергеев не знал. Возможно, из древнего, но все еще культового в некоторых кругах фильма, снятого в те же допотопные времена, а то и раньше. Милым и пушистым Соло можно было назвать разве что с большой натяжкой - страх на курсантов нагонял исправно. Когда Сергеев выпускался, кто-то даже налепил на дверь кабинета Соло табличку "Бог. Бета-версия". Соло долго думал, гордиться, что бог, или оскорбиться, что бета, но табличку так и не снял...
Благодаря этому любителю шариковых мышек (светлая им память) Сергеев и сидел в катере, нежно именуемом в обиходе "ослик", делая вид, что его здесь нет и не было никогда.
Чуть дальше, за другим астероидом, притаился подопечный - по паспорту Маечкин, а для Сергеева просто "сосунок" - новобранец, нуждающийся в неусыпной опеке. Как его опекать в режиме радиомолчания никого не интересовало.
Эта сомнительная радость досталась Сергееву также благодаря Соло. Знал бы, что тот завяжет с лекторской деятельностью в Академии ради новой кампании, еще бы три раза подумал, в какую часть заявление подавать. Огреб начальничка на свою голову...
- Ты у нас летун бывалый, - сообщил отставной лектор, плохо пряча ехидную усмешку, - так что принимай новичка. Натаскаешь, посвятишь во все тонкости, ну, ты понимаешь.
Сергеев понимал, потому сделал все, что мог: и проинструктировал десять раз, и в учебных боях погонял - дома почти не появлялся, отчего и нарвался на разборки. Теперь оставалось только наблюдать и надеяться, что не зря выкладывался.
Должно же хоть что-то быть не напрасно.
"...твоя дурацкая война..."
Очень хотелось сказать, что не бывает дурацкой войны... даже когда она действительно дурацкая...
Уловив движение на едва светящемся мониторе, Сергеев напрягся. Ну, точно. Новобранцу наскучило изображать деталь от астероида. Замаялся Маечкин, на подвиги потянуло. Не иначе, как рассчитывает "засветить" оставшуюся часть противника. А ведь их и без того наверное уже ищут - в поиске и обезвреживании пронырливых разведчиков обе воюющие стороны доходили порой до полнейшего остервенения, чем разведчики временами даже пользовались, внося в ряды врага полнейшую сумятицу одним своим появлением.
Теперь же Сергееву ничего не оставалось, как смотреть на самоуправство "сосунка" и бессильно исходить желчью.
- Ах ты ж, ежкин кот!.. - тихо, но с чувством выругался одинокий пилот. - Куда ж ты вылез-то, идиот несчастный?..
Долго любоваться на учиненное новичком безобразие не пришлось - короткий залп из орудий ближайшего легкого крейсера и "ослик" Маечкина разлетелся мелкой крошкой, прихватив с собой половину астероида.
Убедившись, что самые крупные обломки благополучно прошли стороной, Сергеев вздохнул и устало прикрыл глаза. Лишь бы каким-нибудь шальным осколком не повредило квантовый передатчик, обеспечивающий сброс данных на базу. Все остальное он переживет. Так или иначе.
Настырный свет пробивался сквозь веки, вызывая нестерпимое желание вжаться в спинку кресла. В голове опять зазвучал голос Киры. "Достала твоя дурацкая война!.." И чего им вечно не хватает? Налево не ходит, про дни рождения помнит... обычно. Даже комплименты говорит... иногда. И вовсе война не дурацкая! Она обязательно войдет в историю под названием "война за планетоид-как-его-там"! Вернее, за его минеральное сырье. Кто победит, тот и будет разрабатывать. Что за сырье, Сергеев особо не вникал. Этих булыжников в космосе - плюнуть некуда... Киру сырье тоже не слишком интересовало, она была убеждена, что все затеялось только потому, что ее муж в детстве в войнушку не наигрался. Возражать было сложно. Не цитировать же ей Соло, который любил повторять: когда человек перестанет воевать, он перестанет быть человеком...
Судя по мельканию света, крейсер маневрировал. Очень медленно, практически наощупь, Сергеев отодвинул катер от края своего укрытия. Если обнаружат, прикинул он, можно попробовать зигзагом пьяного матроса промчаться вдоль построения - тогда незамеченной не останется даже самая распоследняя шлюпка. Может статься, удастся невредимым нырнуть обратно в астероиды и убраться из опасной зоны, а когда уляжется шумиха, зайти на второй круг. Истребителей-перехватчиков тут, похоже, нет - караулят в другом секторе, гораздо более удобном для игры в прятки, но потому и отвергнутом при планировании полета.
Свет сместился в сторону и Сергеев рискнул открыть глаза. Мимо проплывала раскуроченная конечность - откуда-то отскочила, не иначе. В том, что Маечкин выбыл из боя, есть и светлая сторона, рассудил Сергеев, провожая конечность флегматичным взглядом, - прикончив одного лазутчика, противник расслабится. Вряд ли им придет в голову искать второго в той же точке. Рано или поздно они заметят неладное, но чем дольше он сможет тут продержаться, тем полезнее для пользы дела. Сидя за холодной темной каменюгой, с вырубленными по максимуму приборами, Сергеев не видел практически ничего хоть сколь-нибудь занимательного, но в штабе исправно получают от него информацию, видят все перемещения противника и из самого, казалось бы, незначительного, делают выводы и прогнозы. И это кое-что значит.
Внезапное исчезновение света насторожило Сергеева гораздо больше, чем его появление. Пора уходить обратно, откуда пришел - рискнуть проскочить пустое пространство до края зоны, характеризуемой в остроумно закодированных документах Академии перлом "уровень концентрации обломков один". Это самый разреженный, значит. Все лучше, чем "уровень концентрации" измеряемый в десятичных дробях. Как сейчас. Хотя, кому что нравится. Безопасным для скоростных полетов считался уровень в две сотые. Для отморозков вроде Сергеева и три целых в самый раз будет.
Пока "ослик" аккуратно, стараясь не фонить, выходил на исходную, ситуация изменилась.
Между ним и спасительной зоной по размашистой поисковой синусоиде неспешно двигался беспилотный "раптор". Все-таки не расслабился противник, как некоторые надеялись. Сергеев аж крякнул с досады.
До того момента, как "раптор" его заметит, оставались секунды. Сергеев не стал дожидаться, рванул прочь.
На всеобщее обозрение.
Он не видел, но почти чувствовал, как пушки всех ближайших судов азартно нацеливаются ему в спину. Кабы лететь вдоль построения - были бы хорошие шансы проскочить, но сейчас Сергеев уходил по довольно узкому коридору, что значительно облегчало противнику прицеливание. Единственная надежда, что крейсер, контролирующий этот сектор, выстрелит первым - тогда разведчик погибнет не напрасно.
Если не ошибется в расчетах.
Судорожно петляя, "ослик" вышел на финишную прямую. Вражеский крейсер за спиной, наблюдатель ООН - прямо по курсу.
Пот катился крупными каплями, сердце замирало, словно в первый раз.
Каждый раз - словно в первый.
"Чтоб тебя подо...", - снова зазвучало в голове. Сейчас!
"Ослик" рванул в сторону.
Сергееву казалось, что он явственно слышит, как хрипит катер, рвет жилы, будто живое существо. Соло неоднократно пенял ему на слишком буйное воображение...
Корабль наблюдателя ООН расцвел яркой кляксой, выстрелил в космос злыми, ослепительными протуберанцами, вышибая слезы из глаз.
Красота неописуемая, подумал Сергеев, начиная смеяться. Так он и умер.
Сначала пришел свет, мягкий и ласковый. По классике - в конце туннеля. Разросся из точки, пока не заполнил окружающее пространство. Потом пришел звук. Механический голос бормотал про завершение программы и зачитывал нудные инструкции. Эти инструкции все давно помнили, как далекие предки "отче наш", но не жаловались. Очень подходяще они звучали для возвращения к реальности. Своей обыденностью, что ли.
Выбравшись из капсулы симулятора, Сергеев подождал, пока пройдут слабость и дезориентация, и призадумался.
Накрылся - свободен до следующей сессии боев, сиди занимайся штабной работой и тренировками. После гибели традиционно шли домой. Расслабляться. Если, конечно, специально не задержат. Так что можно смело уйти, а завтра первым делом устроить разнос Маечкину. С другой стороны, в боевом центре всегда найдется, чем заняться... особенно, если больше пойти некуда.
Ноги сами несли Сергеева по привычному маршруту. У двери с табличкой "Разбор полетов" он притормозил, прислушался.
Опоздал. Маечкина уже разносили за него.
- Задача "светляка", - нудел из-за двери голос Соло, - как можно дольше прожить в тылу врага. Именно в этом случае он окажет максимальное влияние на исход боя. Ты понял, не?.. Что понял? Что командира своего подвел, понял? Уже радует. А что страну свою подвел? Вот тебе и "Ы"!.. Бои у нас хоть и виртуальные, зато ископаемые, судьбу которых они решают, вполне себе настоящие. Играться дома будешь. Все. Свободен.
Сергеев набрал побольше воздуха, чтобы добавить от себя, когда Маечкин появится на пороге... и сдулся. Вид у Маечкина был не слишком вдохновляющий к головомойке. Выжал его Соло вчистую, ничего про запас не оставил...
Увидев Сергеева, Маечкин вылупился на него круглыми испуганными глазами, вот-вот что-то мямлить начнет.
- Молодец, - сказал Сергеев совсем не то, что собирался. - Для первого раза хорошо держался.
- А... - открыл рот "сосунок".
- Иди уже, - отмахнулся Сергеев. И только хмыкнул, наблюдая спину стремительно удаляющегося новобранца.
- Я его вместо тебя потрепал немножко, - на пороге возник Соло. - Извини, скучно ждать было. А ты что тут?
- Да вот, - развел руками Сергеев.
- С наблюдателем ООН это ты здорово придумал. Ох, и влетят штатовцы по очкам! Даже боюсь думать, сколько им штрафных впаяют... Молоток, одним словом. Иди, отдыхай теперь, тебя там жена ждет.
- Сомневаюсь. Я планировал гораздо позже освободиться.
- Дурак, что ли? Про твою выходку с наблюдателем в новостях сообщили. Она уже звонила, спрашивала. Так что катись колбаской. Чтоб я твоих страдающих глаз до завтра не видел. И с утра можешь не торопиться.
Это я еще подумаю, бурчал про себя Сергеев. Если разобраться, имеет полное право обидеться. Накаркала, между прочим. К тому же, интересно было бы посмотреть, как там наши дальше продолжат, не потеряют ли преимущество. В центре управления сейчас самая жара, от скуки точно не помрешь...
С этой мыслью Сергеев вышел на порог.
За решетчатой оградой стоял возле припаркованного электромобиля Маечкин, держал за обе руки молоденькую девушку. Встречает или с самого начала тут ждала? Сергеев подивился, какие они юные и смешные, отвел смущенно взгляд.
Улочки лежали перед ним тихие и до того мирные, что и не верилось.
Жмурясь на мягкое вечернее солнце, он улыбался чему-то, чего еще сам не понял. И на душе становилось легко, словно это он был смешной и юный.
Домой, решил Сергеев. Завтра он докажет, что не перестал быть человеком. А сегодня... сегодня война подождет.