Я стоял у черты, у последней границы,
 У раскрытой двери, за которой - дыра,
 А вокруг так причудливо скалились лица,
 И играла в поблёкших лучах мишура.
 И я понял, что это не лица, а маски,
 И что блеск исходил от наточенных жал,
 Я не мог прочитать боевые раскраски,
 И, подхваченный вихрем, куда-то бежал.
 Я не мог распознать непрочерченных линий,
 Недописанных строк, недосказанных слов,
 А на крышах белел разложившийся иней,
 Превращаясь под солнцем в пурпурную кровь.
 А на крышках гробов проявлялись потёки
 Загнивающей крови изорванных ран,
 И в углы чёрных стен молча жались пророки,
 Обнажая огромный рябящий экран.

 Я вбежал в чей-то дом - там, на белых перинах,
 Улыбаясь виденьям, лежала Она.
 Я пришёл - мрачный демон на старых картинах,
 Воплощение Зла из кошмарного сна.
 Я пытался понять, угадать, что ей снилось,
 Опасаясь сорвать пелену её грёз,
 А в висках моих кровь так предательски билась,
 И коварная жажда терзала до слёз.
 Я не мог оторваться от дивного вида -
 Под белеющей кожей пульсации вен.
 Я коснулся её - так по-детски бесстыдно...
 Обнажая клыки, я поднялся с колен.
 Я прильнул к обнажённой трепещущей плоти
 В предвкушении рая от капель вина...
 И вонзились клыки...и железные когти...
 Я испил её юность и сладость до дна.
 Я смотрел на разводы чернеющих пятен
 На её побледневшей упругой груди,
 Но жестокий рассвет как всегда был некстати -
 Он взглянул мне в глаза и заставил уйти.

 Я стоял у черты, у последней границы,
 Где-то там, за пределами мыслей и слов.
 Кто же я? Ангел Тьмы? Или просто убийца?
 Или может быть, принц из твоих сладких снов?
 Я так часто меняю обличья и маски,
 Но лишь только одно неизменно в веках...
 Приближается ночь...и сгущаются краски...
 Всё сильнее и явственней сумрачный страх...
 Снова ночь и луна, снова страсть, снова жажда,
 Снова вкус свежей крови и тёмной любви...
 Мы с тобой повстречаемся ночью однажды -
 Я клянусь на ещё не остывшей крови!