Аннотация: "Адская кухня" - новелла в стиле киберпанк, в четырёх главах. "Адская кухня" - это грязная история о плохих ребятах в плохом будущем.
_________________
"АДСКАЯ КУХНЯ"
новелла
2
ВСЁ ЕЩЁ ЕСТЬ ОДНО МЕСТЕЧКО
_________________
ЦентралФлекс - дьявол на земле. Корпорация берёт свои истоки из 2017 года, когда в России случился очередной государственный переворот. Русские, наконец, сбросили с себя остатки гниющего воровского социализма и до конца осознали собственную силу: под их ногами находятся неисчислимые запасы земных ресурсов. Открыв свои первые активы в Санкт-Петербурге, хозяева ЦентралФлекса уже тогда имели огромные финансовые возможности и доступ к админресурсу. Предпочитая находиться в тени и развивать строительные и хай-тек бизнесы, они медленно шли к цели и пропитывали обновлённую демократию России своими интересами. Их час пришёл. Россия ощутила резкую нехватку человеческих единиц и существенное отставание в развитии технологий, тогда как экономика Китая катилась ко всем чертям из-за перенаселённости и недосбыта. Тогда был заключён исторический российско-китайский союз, обрёкший США и Европу на медленное вымирание. Границы России и Китая раскрылись в обе стороны, две шестые части суши превратились в монстра, не знающего аналогов во всей истории человечества. Отныне Россия и Китай потеряли всякую нужду в экспорте и импорте, им стало плевать на колебания мировой валютной биржи и вливание внешних ресурсов. ЦентралФлекс начал подгибать под себя все мало-мальски успешные бизнес проекты, не забывая саботировать конкурентов. Никто не знает, кем был их тайный покровитель, но за несколько десятилетий контрольные пакеты акций половины крупных фирм обеих стран перешли во владения ЦентралФлекса. Под их началом работали тысячи заводов и фабрик, их товары можно было найти в любой части планеты, и даже вне её. Первые полёты на Марс спонсировались из их кармана. Электромобили, бытовая техника, компьютеры, продукты питания и средства личной гигиены. Казалось, не было такой области, куда бы ни проникли загребущие лапы ЦентралФлекса. Пройдёт ещё несколько десятилетий, случатся климатические катаклизмы в Европе. США окончательно захлебнётся в извечной борьбе демократов с республиканцами, на улицах воцарится анархия. Возглавляемые ЮАР и вдохновлённые поддержкой России и Китая, страны третьего мира создадут антинатовский альянс и, наконец, вздохнут свободной грудью. В предсмертных судорогах НАТО начнёт наращивать военную мощь и искать любые поводы для полномасштабного конфликта в странах центральной Азии. Мелкие страны Евразии в поисках защиты поползут к России и Китаю, словно поросята к свиноматке. И на фоне всего этого ЦентралФлекс будет только расти. В каждом следующем политическом решении будет ощущаться невидимое закулисное присутствие ЦентралФлекса: из малейшего изменения экономического микроклимата корпорация будет выжимать максимум выгоды. В конце концов, любая война - всего лишь чей-то бизнес.
В четверть третьего ночи я, Рой, Нина и Церг стояли на вертолётной площадке в порту, наблюдая за тем, как с чёрного неба опускается старенький Сикорский X8. Его лопасти резали звёздное полотно; они несли с собой свежесть моря и сладкий приторный запах чего-то химического.
- Это вы те ёбнутые, что собрались в Адскую кухню? - бородатый негр за штурвалом не разменивается на метафоры, - Я дальше Канбука не лечу.
- Дальше и не надо, - говорит Церг, садясь рядом с креслом пилота, - Бабки получишь на обратном пути.
- Мы так не договаривались!
- Я думаю иначе. - в руке Церга сверкает плазменный вальтер.
- Убьёшь меня? И куда вы без пилота?
- Я пилот, - вмешивается Рой, - В 56-ом летал на Беркуте.
Рой запрыгивает внутрь и подаёт руку Нине. Я забираюсь вслед за ними.
- О'кей, ребята, вижу у вас всё схвачено! - занервничал негр, - Знаете что? А я сделаю скидку! 10 процентов! Ну как вам, а?
- Закрой рот и поднимай это дерьмо в воздух, чёртов нигер. - рявкнул Церг.
Он был расистом, наш командир. Я понял это ещё в баре, когда он предложил узкоглазой официантке вместо чаевых поразвлечься с его гениталиями. Церг был одним из тех старых вояк, что однажды увидели подлинное лицо нашего мира и уже никогда не смогут его забыть. Сколько войн было в его жизни? И на которой из них он подцепил свою манию превосходства белой расы? Если где и следовало искать ответы, то определённо в глубине нескончаемой бездны его зрачков, где-то внутри его стеклянного пронизывающего взгляда, что с маниакальным спокойствием вылавливал малейшее изменение в атмосфере вокруг.
Мы летели около часа. Рой закинулся таблетками и спал, Нина перепроверяла оружие, а Церг всю дорогу глядел на чёрную гладь неспокойного океана. Я же ковырялся в синхроне, и гадал, что же нас ждёт там, внизу. Впервые я подобрался к Адской кухне так близко, и напряжение давило с чудовищной силой.
С выключенными огнями, вертолёт приземлился недалеко от Канбука, на заброшенной вертолётной площадке окружённой тропическим лесом, вдали от любопытных глаз местных обывателей. Беглые преступники, мародёры, убийцы - здесь и без нас этого дерьма хватало, а теперь стало немного больше. Когда Рой, Нина и я выбрались из вертушки, за нашими спинами раздался глухой электрический свист, а в следующее мгновение из вертолёта вывалился пилот со здоровенной сквозной дырой во лбу.
- Он бы нас кинул. - отвечает на наши вопросительные взгляды Церг, вешая плазменный вальтер на пояс - Долбанный нигер улетел бы, едва мы отошли на сто метров. Рой - наш новый пилот.
- Так точно, сэр! - Рой встречает поступок Церга с безмятежной улыбкой.
- Запускайте дронов, у нас мало времени, - продолжает Церг, - Я займусь радаром.
Рой достаёт из вертолёта две большие пластиковые коробки, Нина проводит над ними короткие манипуляции, и вот уже в воздух поднимаются два метровых кубообразных дрона. Дроны издают низкий механический гул, каждый из них имеет мощный неоново-синий фонарь - лучший способ не раскрыть свои позиции в ночном лесу.
- Дроны? Зачем они нам? - спрашиваю я.
- Здесь дохрена скрытых мин и лазерных ловушек, - говорит Нина, - Если не хочешь собирать свои кишки с деревьев, то без дронов ни шагу.
Боевые скауты-дроны - автономные летающие роботы, в качестве энергии использующие гравитационное поле Земли. Главное достоинство - сканирующее оборудование, позволяющее видеть всё, что скрыто. Слабовооружены двумя плазменными установками, основная функция - разведывательная. Ранее использовались для поддержания порядка в сложных городских районах, но после нескольких тонн судебных исков были запрещены во всех демократичных странах. Всегда имеются в продаже на чёрных рынках.
Через карманный коммуникатор Нина запускает обоих дронов вперёд, разведать территорию. Дроны испускают одобрительный писк и отправляются прочёсывать каждый метр земли, по которой будет пролегать наш путь.
- Дерьмо. - Церг сидит на потрескавшемся асфальте вертолётной площадки, в его руках электронный планшет, - Что-то глушит сигнал. Какая-то аномалия.
- И что дальше? - спрашивает Рой.
- Надо спуститься в Канбук. В крайнем случаи, придётся пройти весь квадрат.
Церг складывает планшет и подходит ко мне.
- Будь начеку, парень, - говорит он, - Тебе нельзя выбыть из игры раньше времени.
Путь в Канбук пролегал через тропический лес, который в своём нынешнем состоянии вызывал только уныние. Лес умирал, это было заметно даже в ночи: пожелтевшая трава тонула в грязных глинистых лужах; редкие кустарники доживали свои последние дни; изуродованные миномётными обстрелами деревья тянулись к земле. И самое главное, на смену этой умирающей фауне уже ничто не придёт. Красноречивее всего об этом говорило бесчисленное множество цельных скелетов и просто костей, разбросанных по всему лесу.
Спустя полчаса мы вошли в Канбук - военный городок, рассчитанный. на пару тысяч жителей. Такими же как он усеяна немалая часть Адской кухни. Город-призрак встретил нас гробовым молчанием, и лишь откуда-то издали периодически доносились раскаты грома. Канбук представлял собой жалкое зрелище, он был полностью разграблен и опустошён, а его улицы уже давно превратились в мусорные свалки, устроенные беженцами и мародёрами, которые какое-то время жили здесь. В этих грудах мусора можно было найти всё: от раздолбанных предметов мебели, вытащенных из близнецов-пятиэтажек, и пластиковых бутылок 'Мотли Фри', рекомендующих заняться фитнесом, до человеческих черепов и рваных клочков чьих-то несбывшихся надежд.
Мы шли, выстроившись в одну линию, но на некотором расстоянии друг от друга. Впереди летели дроны, прожигая насквозь бетонные стены своими термовизорами. Каждый из нас был на стрёме, в любой момент ситуация могла измениться в сторону критической, никто не знал чего ждать от этого места. Неожиданно дроны издают тревожный сигнал, от чего все мы тут же достаём оружие. Дроны поднимаются на высоту третьего этажа одного из домов и продолжают сигналить.
- Что там? - спрашивает Церг у Нины.
- Какое-то движение. - отвечает она.
Мозговый центр Нины распознаёт любые сигналы роботизированной техники.
В этот момент в окне показывается бритоголовый парень лет двадцати с узким вырезом глаз, по всей видимости, беженец. Он поднимает ладони и что-то слезливо кричит нам на непонятном языке.
- Кто-нибудь знает бирманский? - Церг рассматривает окна соседнего здания через винтовочный прицел, - Так я и думал. Гаси его.
Через коммуникатор Нина даёт дронам добро. Два выстрела в ночи, и окровавленный труп бирманца валится из окна на асфальт, после чего все мы облегчённо убираем оружие, а дроны возвращаются к сканированию местности.
- Знаете, - говорит Рой, глотая очередную порцию таблеток - А мне здесь начинает нравиться.
Пламенные речи на заре нового дня; барабанный марш разрывающий полдень; свинцовый дождь на обед; жжёный флаг, развевающийся над грудой тел в лучах заката; и одинокий женский всхлип в ночи. Да, Вилли Макбрайд, это случилось снова. Первый звоночек раздался в 2010, когда погружённая во власть военной диктатуры Бирма заключила соглашение с КНДР о совместной разработке ядерного оружия. Пока либеральные овцы блеяли о чём-то высоком, коммунисты молча делали своё дело. Вдохновляемые идеями Чучхе, наивные корейцы принесли Бирме власть над атомом, и надеялись на продолжительный союз. Но уже к 2029 образовалось крайне левое движение бирманских националистов, которое вскоре, путём кровавой революции, пришло к власти. Тут же начались расовые чистки. Весь мир, да и сами корейцы, были не против наказать распоясавшихся дикарей, но то были уже не просто дикари. Это были дикари с атомной бомбой. Болтовня так и осталась болтовнёй, и в последующие тридцать лет о Бирме вспоминали только журналисты, искавшие, чем бы заполнить пробелы в вечерних новостях. Дикари не тратили время зря: кирпичик за кирпичиком, они складывали свою тоталитарную машину для 'великого покорения южных народов'. В 2064, когда весь мир смотрел открытие чемпионата мира по футболу, на Таиланд посыпались бомбы, а бирманская армия начала вторжение. Таиланд запросил помощь у Китая и России, и был услышан. Главной проблемой для союзников стал международный пакт, запрещающий использование ядерного оружия в любых целях. Тем ни менее, территориальная целостность Таиланда была отвоёвана за несколько суток. Но отступать российско-китайские войска не собирались. Их целью стало полное свержение тоталитарного строя Бирмы. Несмотря на явное отставание практически во всём, бирманцы дали достойный отпор. За счёт купленной военной техники, шизоидальной любви к бункерам и ПВО, и миллионной армии война растянулась на несколько месяцев. Исход войны был предрешён с самого начала: Бирма была приговорена к свободной демократии и становлению новым центром паломничества мирового туризма. Но одна вещь в Бирманском конфликте до сих пор остаётся за семью печатями. Адская кухня - покрытые джунглями южные земли Бирмы, фактически узкая береговая линия протяжённостью в триста миль и шириной в шестьдесят. Место, где остановилось время. Зажатая между Бенгальским заливом и Таиландом, Адская кухня была важнейшей стратегической точкой. Лучше всех это понимали бирманцы, и потому ещё до войны застроили её безумным количеством новейших разновидностей ДОТов и ПВО, связанных единой электронной системой FFLI семнадцатого уровня. Система уничтожала любой вражеский объект, едва появлявшийся на горизонте, и даже раньше. Настроить, как следует, купленную неизвестно где систему бирманцы не смогли, и потому во время войны система выпиливала абсолютно всё, что не имело опознавательных чипов, включая птиц и животных. Так же 17-уровневая FFLI не позволяла вести точечный обстрел по покрываемой собой территории, создавая мощные помехи для радаров. Когда основная война закончилась, Адская кухня так и оставалась неприступной крепостью, подпитываемой из неизвестных энергетических ресурсов, по всей видимости, скрытых глубоко под землёй. Эта неприятная ситуация была решена довольно элегантным способом: после серии неудачных обстрелов из артиллерийских орудий, 'неизвестная сторона' выпустила боевое отравляющее вещество нервно-паралитического действия. За считанные минуты всё оставшееся сопротивление бирманцев отправилось к праотцам, оставив свои тела догнивать на никому не нужной территории Адской кухни. Спустя восемь лет ни Россия, ни Китай не признали факта геноцида, и вряд ли когда-либо сделают это. Серия теле- и кинофильмов и вовсе помогли закрепить в головах общественности версию, будто бы газ принадлежал самим бирманцам, и был выпущен ими по ошибке. Что касается самой Адской кухни, то это место стало современным Чернобылем, только без радиации: зона отчуждения, ставшая прибежищем для сотен беженцев. Ни Россия, ни Китай, ни новая демократичная Бирма не спешили совать туда нос, по причине небольшого нюанса. Несмотря на потерю хозяев, внушительный урон от бомбардировок и массивную вирусную атаку система FFLI и по сей день продолжает периодически запускаться и обстреливать воздушные и земные объекты по принципу русской рулетки. Демократы закрыли глаза на всё это и поступили по излюбленному методу: 'не вижу проблемы - нет проблемы'. В самом деле, ведь рано или поздно эта адская штуковина должна вырубиться?
Четыре часа ночи. Мы стоим на окраине Канбука, и лишь механический гул издаваемый кружащими над нами дронами не позволяет ночной тишине ворваться в наши уши и окончательно утопить сознание в волнах первобытного страха кромешной тьмы.
- Значит, план 'Б'. - Церг передаёт Нине электронный планшет, - Я отметил путь, попробуем пересечь весь квадрат. Вы с Максом пройдёте с одной стороны, мы с Роем с другой. Рации здесь нихрена не ловят, если сможете поймать нормальный сигнал - стреляйте в воздух. Мы соответственно поступим также. Есть вопросы?
- Да, - говорю я, - Какого хрена вы мариновали яйца в Янгоне, если у вас даже чётких координат нет?
- Это Адская кухня, парень, - отвечает Церг, - Здесь дерьмо постоянно случается.
И самое печальное, что он окажется прав.
Я и Нина шагали в восточном направлении по щиколотку в глинистой жиже, что освещалась лишь неоново-синими лучами дрона-скаута парящего над нашими головами (второй дрон отправился с Цергом и Роем). Нам нужно было пересечь открытую местностью, и мне постоянно казалось, что за нами кто-то наблюдает. С запада дул сильный ветер, а звёзды медленно скрывались за чернотой дождевых туч. Надвигался шторм, и это меня чертовски напрягало.
- Можно задать вопрос, Макс? - вдруг спрашивает Нина, - Почему ты так отреагировал, когда узнал, что я репликант?
- А я должен был радоваться и хлопать в ладоши? Ты же жестянка, к тому же шлюха, обманывающая клиентов.
Нина усмехается.
- Такое омерзение к репликантам должно быть чем-то подкреплено. Неужели, кто-то с силиконовым сердцем хорошенько надрал задницу нашему супергерою из Джерси?
- К чему этот разговор? Думаешь, я стану с тобой трахаться в этой грязи только потому, что тебе пришло время?
- И всё же.
- Да потому что вы все ёбнутые. В вас загружают всё: от минимальных знаний необходимых для понимания мира, до сложнейших инженерных функций. И да, вы охрененные рабочие. Но стоит разрешить вам свободное мышление, и вот вы уже собираете свои секты, орёте на каждом углу какую-то хуйню про эволюцию электронного сознания. Да ради ёбаного бога, держу пари, ты просмотрела все телепередачи этого кибербуддистского ламы... Как там его зовут?
- Чарли. Чарли Дог.
- Собачка Чарли, как мило. Знаешь, почему ваше сознание никогда даже не приблизиться к человеческому? Потому что у вас нет чувств. Даже элементарного чувства страха смерти. Хотя для того, чтобы умереть, надо родиться, верно? А для вас и это не доступно.
- Я люблю Роя, чем тебе не чувство?
- И поэтому на его глазах трахаешься с первыми встречными?
- Иди нахуй, Макс. Ты же знаешь, если я перезагружу память...
- Да-да, перед нами появится новая Нина. Но ты же веришь во всякую чепуху, так почему бы не проверить?
- Это другое... Чёрт! Рой, наверняка, уже растрепал тебе про космос и Европу, да? Конечно, растрепал, он всегда это делает. Так вот, я была там. Пару месяцев назад я проходила технический осмотр, и вдруг начала вспоминать какие-то эпизоды, картинки. Я была на спутнике. Мне перезагрузили память, но я смогла вспомнить. А это кое-что значит.
- К чему ты клонишь? Мы оба знаем, что все твои воспоминания - брехня. Элементарная ошибка, побочный цикл... Может ты и была там, просто хреново стёрли память.
- Ты всегда такой му...
Её слова обрывает тревожный сигнал дрона: он парит в десяти метрах от нас и указывает сигнальным прожектором на неразорвавшуюся шарообразную мину ТС-42. Противопехотная российская ТС-42 имеет неприятную особенность преследовать врага. Вернее, металлические предметы, принадлежащие врагу. Основная ставка при производстве ТС-42 делается на то, что у врага будет металлическое оружие. Тысячи ТС-42 рассыпают над предполагаемой ареной боя, после чего начинается театральное представление, прозванное солдатами как 'Из России с любовью'. Если враг и додумается бросить автомат, то он останется безоружным, что в его ситуации гораздо хуже. Конечно, эффективней было бы как по старинке залить арену напалмом и спалить всё к чертям собачьим, но идеи лицемерных гринписовских ублюдков слишком прочно въелись в мозги людей, что вынуждает закалённых вояк вносить некоторые коррективы в развитие современных методов ведения боя. К нашему с Ниной счастью, встретившийся нам ТС-42 давно размагнитился и не представлял никакой угрозы.
- Ты веришь в жизнь после смерти, Макс? - спрашивает Нина, продолжая путь.
- Да откуда столько дерьма в твоей голове?
- То есть, нет. Что странно, учитывая твою профессию. А я верю.
- И что? Все репликанты после выхода срока годности попадают в рай?
- Я верю, что весь мир вокруг нас, всю нашу планету и всю вселенную пронизывает единая информационная материя; вселенский дух, тот самый Атман, о котором воспевали все индуистские племена за тысячи и тысячи лет до нашей эры. Я верю, что в эту материю прописано всё что было, есть и будет; по её законам действуют даже такие понятия как гравитация и время. Я верю, что каждое мыслящее существо имеет частичку этой материи внутри себя, и не важно, каким путём это существо появилось на свет. Не важно, органическая плоть или синтетическая, она всего лишь временный сосуд для обработки этой самой частички. Я не могу полностью победить плоть, не могу позволить себе перезагрузить мозговой центр, не могу потерять всё то, что связывает меня с Роем. Но я могу продолжать бороться. Да, я репликант, и в этой жизни никогда не смогу стать человеком. Но не тебе, блять, тупоголовому самовлюблённому мудаку, меня судить.
Я промолчал и некоторое время мы шли в тишине, но Нина не выдержала.
- Ну и что ты заткнулся? О чём ты думаешь?
- Я думаю, что ты ёбнутая.
Вдруг издалека раздаётся выстрел, а за ним следуют несколько очередей.
- Чёрт. - говорю я, - Это не похоже на одиночный выстрел.
- Вперёд!
Нина запускает дрона на девять часов, и мы устремляемся бежать со всех ног. Выстрелы продолжают греметь, словно Церг и Рой попали в засаду и отчаянно отстреливаются от наступающих волн противника. В какой-то момент дрон замирает на месте, и мы вместе с ним. Дрон издаёт тревожный сигнал, отлетает на несколько метров и в следующее мгновение озаряется вспышкой взрыва. И пока горит вспышка, мы с Ниной до конца осознаём понятие слова пиздец. Мы стояли посреди минного поля, усыпанного ТС-42, и судя по догорающим обломкам нашего дрона, не все мины прибывали в выключенном состоянии.
- Это невозможно, - говорит Нина, - Что её намагнитило?
- Какая нахрен разница? У меня в рюкзаке синхрон, а он металлический.
- Не суетись, возможно, она одиночная.
- Не суетиться? Мы стоим посреди грёбанного минного поля, что может быть хуже?
И тут, как назло, начался ливень. Шторм накрыл Адскую кухню, и пообещал сделать наши дальнейшие приключения более весёлыми.
- Отлично.
- Макс, дай мне свою беретту.
- Зачем? - спросил я, протягивая пистолет.
- Вот зачем.
Нина бросает пистолет на несколько метров вперёд, прямо в глинистую жижу. ТС-42 реагируют только на крупные металлические объекты, и логика в её действиях была. Мы добегаем до пистолета, и Нина бросает его дальше. Таким способом мы проходим большую часть пути, но удача прибывает с нами не слишком долго: в один из бросков из глины выскакивает ТС-42 и катится к моей беретте. Но огорчил меня больше не взрыв, а то, что тактика Нины дала слабину.
- Бежим! - кричит Нина, указывая на мину-убийцу, катящуюся к нам с правого фланга.
Что есть сил, мы пускаемся в бег в сторону леса.
- Брось в неё свой автомат! - кричу я.
- У нас больше нет оружия!
- Бросай! Она уже близко!
Нина бросает автомат в последнюю секунду, и нас отталкивает взрывной волной в ближайшие кусты. Мы лежим по уши в грязи, и ржём как идиоты.
- Выбрались.
- Хрен ли ты медлила? - спрашиваю я, задыхаясь от одышки, - Думала, она от нас сама отстанет?
- Вставай, неженка, надо идти.
В суматохе мы и забыли о выстрелах, звуки которых уже давно скрылись за шумом дождя.
После десятиминутной романтической прогулки через лес, что медленно превращался в болото, мы добрались до Роя и Церга: Рой вёл беседу с нашим последним дроном, а Церг, укрывшись брезентовой курткой, сидел на чьём-то трупе, курил сигарету и пытался поймать сигнал через планшет.
- Вы долго, - не отвлекаясь от планшета проговорил Церг, - Где дрон?
- Мы попали на минное поле. Что у вас тут?
- А у нас небольшая засада, - Рой обхватывает Нину за талию и прижимает к себе.
Труп, на котором сидел Церг, выглядел как обычный беженец: во рванье и с бритой головой: вши и прочая зараза - бич подобных мест. Эти люди бегут от закона и прошлой жизни, а попадают в настоящий тропический ад. Такие места очень быстро меняют людей, ломают психику, превращают их в зверей. Но они продолжают оставаться людьми. Возможно, я не прав.
- Один из этих ублюдков убежал на север, - говорит Церг, поднимаясь на ноги, - Предлагаю последовать за ним. Надо расчистить тыл, прежде чем продвигаться дальше.
- Так точно, - Рой целует Нину и расплывается в улыбке.
Ливень не прекращался ни на секунду. Путь был недолгим, и вскоре мы уже стояли возле лагеря беженцев: им оказался ржавый бомбардировщик, разбившейся здесь чёрт знает сколько лет назад. Под надломленным крылом горел костёр, а вокруг воздушного гиганта была настоящая помойка: ящики, бочки и прочий хлам. Беженцев было около дюжины, и все они бросили оружие, едва увидев дрона. Пока Нина выбирала себе новую пушку, Рой обходил лагерь, но вдруг замер у костра.
- Это что за нахуй? - на лице Роя возникло искреннее омерзение.
Я оставил Церга, что держал беженцев на мушке, подошёл к костру и чуть не блеванул. Беженцы оказались грёбанными людоедами, а у огня лежал освежёванный женский труп. Беженцы пытаются что-то объяснять на своём бирманском, но для Роя всё уже было решено. Не успеваю я отойти в сторону, как Рой превращает всех беженцев в дымящийся фарш. В этот момент из иллюминатора самолёта появляется малолетний подросток и с дикими воплями пытается из автомата прострелить Рою башку, но его опережает выстрел дрона.
- Вот это моя девочка! - Рой вытаскивает чеку у одной из гранат, и посылает связку в иллюминатор самолёта.
Мощный взрыв разрывает самолёт пополам, и лишь чудом никого из нас не задеваем обломками. Мы стоим и наблюдаем за тем, как ливень вершит свой маленький геноцид над огромным пламенем горящего самолёта.
- Ребята, я понимаю своё место в команде и осознаю, что трепать языком не в моих обязанностях, - говорю я, - Но ёбаный же ты в рот, вас не заебало стрелять во всё, что движется?!
- Чёрт возьми, парень, они хотели убить нас. - отвечает Рой, - А затем сожрать. Я был на войне, и меня научили, как надо поступать с таким дерьмом.
- Ты был убийцей? - вдруг спрашивает Церг.
Рой меняется в лице, впервые я вижу его таким серьёзным.
- Я был солдатом.
- Нет, ты был ни тем и ни другим, - голос Церга словно растворяется в шуме дождя, - Ты был мальчиком на побегушках, которого ростовщик отправил взыскать должок.
И пока Рой стоит в оцепенении, переваривая услышанное, Церг вешает автомат за спину, достаёт планшет и медленно отходит в сторону.
- Слушай, старик, - Рой догоняет Церга, - Если хочешь послать меня нахуй, то так и говори! И не надо мне...
- Заткнись. - взгляд Церга впивается во тьму ночного леса, - Я поймал сигнал. Зонд упал на заброшенную военную базу в километре отсюда.
![[]](/img/r/riddler/wse_eshe/1072.jpg)