|  Полюстровская с газом
(герметический детектив)
Двадцать девятого декабря две тысяча** года, близко к полуночи, в техническом помещении между панорамным рестораном и обзорной площадкой Лахта-центра собралась странная компания, чтобы в неурочный час на высоте четыреста пятидесяти метров отметить приближающийся новый год и пожелать друг-другу разных традиционных приятностей. Странность компании заключалась в том, что собрались они вместе буквально на днях, для работы на нескольких некрупных корпоративах в этом самом Лахта-центре, или, как называли вздёрнутый над устьем Невы шпиль хамоватые питерские гопники, в Газпром-члене.
***
"И собрал он семерых детей солнца, и закупорил их в герметичном сосуде, и стал терпеливо ждать, когда откроют они ему сокровенные тайны свои и соединятся в виде белого эликсира, чтобы в тишине, тьме и покое погрузились они в самоё себя, осознали силу свою и свою угрозу для мира людей, и преобразовавшись в эликсир красный, явили бы свету Stein der weisen, заповедное сокровище Тота" Яхонтовая скрижаль Гермеса Триждырождённого.
***
Запершись изнутри, чтобы никто не помешал скромному веселью, участники праздника расселись за уставленный закусками и напитками предновогодний стол. Во главе стола располагался повар, Андрей Исаевич Почкин, как старший по возрасту и положению в коллективе. Справа сидела дочь его, подозрительно платиновая юная блондинка, Варвара Андреевна, временная официантка. Слева - черноволосая Ксения Петровна Будовань, цветущая девушка, тоже официантка. Рядом с ней бармен - буфетчик, Виктор Максимович Прохоров- гей, затем звукооператор Ментеймир ибн Нурмухамед абу Сулейман Курбанов, и, по левую руку, в одиночестве, программист Вася Бабкин. Напротив повара сидела сухонькая пенсионерка, Анна Павловна Нург - посудомойка и уборщица.
Провожая уходящий год, все, кроме Варвары Андреевны налили себе водочки (она предпочла сухое белое) и приготовились выпить за всё хорошее, что было в прошлом. Андрей Исаевич встал и сказал, - Ну, чтоб следующий был не хуже.
Выпил, вдохнул воздуху и не садясь, запил пузырящейся минералкой. После чего прошептал что-то вроде "Трисмегист" выпучил глаза, схватил себя руками за горло и, загребая ногами, упал мимо стула на пол. За минуту, пока остальная компания выпадала из прострации, лицо несчастного повара приобрело медно-зелёный отлив, дыханье исчезло и стало понятно, что он умер.
***
"Теперь, покидаю я вас... Теперь, предо мною открывается вход, или выход. Схожу я во тьму вечной ночи. А вам искать ускользающий свет, путь от простой тёмной правды к непостижимой сияющей истине." Яхонтовая скрижаль Гермеса Триждырождённого.
***
С дочкой покойного случилась истерика, из которой выводила её напарница. Мужчины накрыли остывающее тело скатертью с соседнего стола, а пенсионерка названивала в полицию. Полиция обещала быть в течении получаса. Тимур и Василий бросились отпирать дверь. Василий от нервности движений всё никак не мог справится. Тогда могучий батыр Ментеймир отодвинул тщедушного программиста и повернув, сломал ключ так, что в пальцах осталась плоская часть. Та, что с бородками, призванная отпирать и запирать замок, застряла в нём насмерть. Ни убежать, ни спрятаться.
Бармен Витя принёс из бара бутылку холодной воды, полез в карман пиджака за мультитулом, чтобы её открыть, но вместе с супер-ножом вытащил небольшой пузырёк тёмного стекла с навинченной на него пробкой. Остроглазая Анна Павловна ткнула костлявым пальцем в пузырёк и спросила Витю,
- Это не стрихнин ли у тебя Витюша?
Тут все присутствующие, включая прервавшую истерики Вареньку, уставились на бармена и буфетчика, с невысказанным вопросом. "Зачем ты, пи...ас, отравил нашего повара, отца и благодетеля?"
- Нет, - пискнул Прохоров, - Это не моё. И зачем мне его?
- Ты ж им интересовался. А он девок предпочитал, вот на почве неразделённой любви. - весело прогремел баритоном звуковик Тимур.
- Гомофоб, - зашипела на него покрывшаяся пунцовыми пятнами Варенька.
- Ничего я не интересовался! И не подсыпал ничего! И вообще у нас свободная страна! Ну, разбил вечером ампулу его, гада! С инсулином! Случайно!
- Не мог он, я всё время рядом с ним была, никуда не отходила. - снова заплакала дочь новопреставленного.
- Это точно, как шерочка с машерочкой - подтвердила алиби первого подозреваемого та самая Анна Павловна, которая и подняла волну. - Дура ты, Варька, прости господи.
***
"Я не такой как вы, я соткан из межзвёздной пыли и только обликом своим похожу на людей. Но огонь, что горит в каждом из вас, горит также и во мне. И как не бывает двух одинаковых цветов на поляне, так не бывает и двух одинаковых языков вечного пламени. Так смиритесь и примите меня таким, каков я есть среди вас." Яхонтовая скрижаль Гермеса Триждырождённого.
***
В ожидании полиции все свидетели как-то разошлись в разные углы обширного помещения, стараясь отдалиться от вытянувшегося во весь немалый рост тела бывшего повара. Возле огромного панорамного окна присел Тимур. За окном шёл последний снег уходящего года, за метелью сиял новогодними гирляндами своих проспектов город. Но Тимур не смотрел на один из лучших видов этого мегаполиса, он говорил по телефону с мамой.
- Да, я нашёл его. Но он отчего-то умер. Нет, и пальцем не трогал. Даже не успел сказать ему: "Здравствуй отец". Просто сидели отмечали Новый год. Как я его нашёл? Ты же мне рассказывала, что он отличный повар из Питера, друзья из полиции посмотрели какие повара были в Самарканде двадцать четыре года назад. Не поверишь, был всего один и жил в нашем доме. Вот только... сегодня пришлось вынуть батарейку из его тонометра. Микрофон на корпоративе помер, а батарейки нет, вынул из того, что попало под руку.
- Не волнуйся, - медленно подошёл к звуковику Вася Бабкин, - я уже вставил на место, а то полиция... а почему ты ибн Нурмухамед, Тимур Андреевич?
- Это имя дяди, маминого брата. У нас большего позора нет, чем жить безотцовщиной.
Мелкие узорчатые снежинки прилипали к стеклу снаружи, таяли от внутреннего тепла и стекали вниз, образуя замысловатые узоры. Над городом кружилось зарево из фонарного света, выхлопного автомобильного дыма и белого снега, прощающегося с городом 20** года.
- С наступающим тебя, Мама, в этом году уже вряд ли позвоню, корпоративы до одиннадцати часов тридцать первого января. Ну всё, не волнуйся за меня, всем приветы.
***
"Возникая из пустоты и развиваясь до совершенства, всё сущее хранит память о том, кто был первопричиной его бытия. Ибо даже если само бытие есть ничто в сравнении с совершенным творением его, это творение совершенно лишь до тех пор, пока поддерживает его творец." Яхонтовая скрижаль Гермеса Триждырождённого.
***
- Я люблю его, Ксюша. Ты понимаешь, просто люблю. Он такой...
- Ну какой он такой особенный, вон их под каждым фонарём этих кобелей, только свистни. А ты у нас такая душка. Умненькая, красивенькая, универ заканчиваешь.
- У него ресницы пушистые, как у младенца. И кожа просвечивает, как кровь по жилкам пульсирует видно. А волосы сами вьются. Он такой добрый, славный, милый.
- Ну и дурища ты Варвара. Прозрачная... а как ты с ним в этом смысле?
- В каком? В интимном?
- В нём, надо же как-то реализовывать свои фантазии. Не любоваться же друг другом до смерти. И дети.
- Фу, такой быть, Ксю. Я читала в гугле, их лечат гормонами и ещё психологи... Может отогрею его. Вот и папа перед самым... О том же. Он - мне, я - ему, так сцепились... Крик, наверное, и ты слыхала, и все другие, и Витюша. Минут пять ругались, я раньше от отца таких слов никогда не слышала, ну и он от меня тоже. А теперь папы нет. - Снова всхлипнула Варенька.
- Так это Андрей Исаич от тебя взъерошенный пришёл, таблетки искал и за бок держался?
- Наверное от меня, я не знаю, я к Вите ушла, а потом за стол...
За тёмным окном, возле которого происходил это разговор, заметало хрупкой метелью покрытую льдом Невскую губу. В далёкой мгле сиял купол морского собора в Кронштадте. Вмёрзли в лёд несколько пустых барж и буксиров. По сияющей бусинками фонарей дамбе ехали толи запоздавшие, толи ранние машины.
***
"Та единственная сила, что приведёт вас к свету истины. То магнетическое притяжение, которое не даст вам сбиться с пути. Живущий в вас вечный, неугасимый огонь, дарующий жизнь. Один лишь он способен противостоять чуждому, странному и непонятному что есть в подобных вам. Храните его в себе. Пусть он освещает мир вокруг вас, пусть всем стоящим рядом с вами станет теплее возле этого огня. Много имён есть у пламени, освещающего ваш путь, но одно достойнее других и это имя - любовь." Яхонтовая скрижаль Гермеса Триждырождённого.
***
Утром двадцать девятого декабря прямо под душем у Ксении Петровны Будовань из носа потоком хлынула кровь. Метаясь с задранной вверх головой по ванной, цепляя полами халатика швабры, щётки, тюбики с кремом и пастой, нервно останавливая текущую кровь, Ксюша впервые испытала приступ паники, когда сердце бьётся возле горла как овечий хвостик, а лёгкие никак не могут наполнится воздухом. Позже, за утренним кофе, с пробками из тампонов в ноздрях, она болтала об этом по вот-сапу с подружкой Милкой. И медсестра, Милка, объяснила ей, что всё это похоже на высокое давление. Нужно полежать и купить таблеток от... В половине восьмого, пробегая на высоченных каблуках своих щегольских сапожек (что-то фирменное, миланско-итальянское, чёртова уйма денег) мимо, в аптечном киоске у метро она увидела яркую коробочку с латинским названием. Очереди не было вовсе. Ксюша стремительно вынула пластик и так же стремительно купила лекарство.
Ксения Петровна с детства была фантастически здоровой девушкой, ни один вирус не проникал в её организм. Даже когда половина родной школы бездельничала по домам с ОРЗ, здоровячка тоскливо сидела в полупустом классе и ежеурочно зарабатывала трояки по всем предметам. А потому, утренний беспрецедентный инцидент был забыт к обеду. Множество мелких дневных забот запорошили голову. Таблетки были похоронены на дне потайного кармана маленькой чёрной дамской сумочки. А сама сумочка висела в раздевалке рядом с зимней курткой.
Когда после громкого обоюдного крика дочери и отца на кухню ворвался Андрей Исаевич, Ксюша грузила на поднос очередные салатики для вялотекущего корпоратива какой-то мелкой, замысловатой фирмы. Повар, тяжело дыша, рухнул в единственное, поставленное специально для него кресло, отпил воды из ближайшего к нему стакана и попросил у Ксюши таблетку от давления.
Позже, неоднократно возвращаясь к этому моменту, она пыталась понять, как и почему всё случилось, а тогда Ксюша сказала, - Нету.
Повернулась к двери и убежала красивой рысью с подносом в руках и дежурной улыбкой на лице. Уже в зале, она вспомнила про лекарство в сумочке, но, вернувшись на кухню, Андрея Исаевича там уже не застала. И снова стала уставлять салатами очередной поднос.
***
"Заповедую вам. Берегите вечный огонь, берегите как самую великую святыню, ибо угасает он легко, а разгорается тяжко и не всякий раз. Не жалейте своего, ибо истинно ваше только то, что отдано другим, а то что спрятано втуне, втуне и погибнет." Яхонтовая скрижаль Гермеса Триждырождённого.
***
Заключение источниковедческой экспертизы кандидата исторических наук Плоского В.Т.
Представленный артефакт является текстом на древнегреческом языке. Написан на египетском папирусе ориентировочно четвёртого - пятого века после рождества Христова. Сам текст можно с уверенностью датировать восьмым веком. Написан он поверх смытого более древнего текста, который частично просматривается, но недоступен для расшифровки. Палимпсест содержит копию яхонтовой скрижали Гермеса Трисмегиста. Существование самой скрижали археологически ничем не подтверждается, но и не может быть окончательно исключено. На первый взгляд в тексте изложены некоторые моральные указания главы раннехристианского учения своим последователям. Но, используя символы учения алхимиков-герметиков, можно уверенно предположить, что это традиционно закодированный рецепт по изготовлению красного эликсира. К сожалению, многие символы до сих пор не ясны и могут трактоваться совершенно свободно. Например - "дыхание жизни", явно какой-то газ, но, что это за газ однозначно сказать затруднительно.
Короче, Вася, не для официоза. Скорее всего это фейк. Грамотно и исключительно точно по стилю выполненный фейк. Если ты хотел изготовить Stein der weisen, то объявляю, что тебя постигнет участь всех алхимиков земли. Ни черта ты не получишь. Ни вечной жизни, ни катализатора для транс-мутации.
Остаюсь в совершенном почтении и преданности, твой друг и поклонник твоего таланта, Вован.
PS зайди посмотри свою прогу для декодирования египетских иероглифов, а то глючит и создаёт нашим докторантам жуткие траблы.
- Вот что мне написал мой знакомый по поводу вашего замечательного документа Андрей Исаевич. Не сможете вы по этому алгоритму вырастить красный эликсир. И что за газ "Дыхание жизни"? - сообщил программист стоявшему возле него высокому тяжело дышавшему человеку со стаканом в руке, непосредственно за час до описанного печального происшествия.
- Я уже все семь элементов собрал, запаял реторту и укрыл в тёмном и прохладном месте, а сколько бабла потратил на этот папирус, и всё зря?! - повысил голос повар-оккультист Почкин, прихлёбывая из стакана.
- Вынужден вас разочаровать, ваши инвестиции невозвратны. Белый эликсир вы создали, но красного, видимо, вам не увидеть никогда, увы.
- Да гребись оно всё разводягой! - зло крикнул Андрей Исаевич и бросил тяжёлый стакан в дверь кухни. Стакан разлетелся в мелкие брызги. Дверь открылась, и в ней появилась дочь повара, Варенька.
***
"Лишь пройдя узкими тропами отчаянья, осознав тлен и бесполезность ваших ухищрений, разочаровавшись в сути вещей, выстояв под напором яростных ударов жизни. Лишь тогда, проявив титаническое терпение получите вы наивысшее вещество в природе - красный эликсир. И не испугайтесь истины, примите её, какой бы страшной для вас она не была, откройте сердца ей навстречу." Яхонтовая скрижаль Гермеса Триждырождённого.
***
Ноги Анны Павловны Нург гудели после затянувшегося трудового дня. Мытьё посуды с трёх последовательных гулянок (как именовала их уборщица), многократное протирание полов перед каждой новой порцией посетителей и мелкие поручения Андрея Исаевича измотали её сегодня больше обычного.
- Вот же заприхотовал напоследок. Воды без газу, беги за ней к лифту, на лифте вниз, там на склад и обратно с коробкой. Ничего, с газом, без газа, какая разница. - пожаловалась Анна Павловна программисту Васе.
- Папа газировку после язвы не употреблял никогда, - вступила в разговор Варвара Андреевна, - даже на новый год шампанского не пил.
- И чего могло ему быть с углекислого газу? Он и так в лёгких образуется всю жизнь, при дыхании, - подхватила пенсионерка, - да и я за пять минут всю воду на столе пооткрывала, чтобы газ вышел.
- В лёгких образуется, при дыхании жизни... - повторил Василий, уставившись в окно. А за окном выла метель, бросая тучи снега на острые, как лезвие меча, грани башни.
- Собери Варенька всех за нетронутым столом, пора найти ответы.
- Ты знаешь, кто убил папу?
- И да, и нет. Собери всех, пожалуйста. Может мы и разберёмся. И ещё, ты не знаешь, какое место здесь отец мог считать укромным и прохладным?
- Нет.
***
Расселись так же, как и прежде, но место во главе стола теперь было пусто. Все напряжённо переглядывались, пытаясь угадать по неведомым признакам убийцу. Но убийца ничем себя не выдавал и угадываться не хотел.
- Я повторяю снова, я только разбил ампулу с инсулином и всё! Это не убийство, от такого не умирают! - прокричал своим тенором Виктор.
- Да, - произнёс Тимур, - у меня была причина желать его смерти, но я вынул батарейку случайно, просто подвернулась под руку.
- А я вообще не понимаю ничего, - полным близких слёз голосом сказала Варя.
- Ну вот, забыла я про таблетки. Весь мой грех, - продолжила исповеди Ксения Петровна.
- А я чего, я ничего. Весь день на ногах. Сбегай, помой, принеси, унеси. Не присела ни разу. И минералка эта ещё, пропади она пропадом, - завершила диспут Анна Павловна.
Встал Вася. Как в плохих детективах, задвинул свой стул, отошёл от края стола и посмотрел на подозреваемых. Потом, отодвинул стул и сел на прежнее место.
- По отдельным услышанным мною разговорам, я попытаюсь восстановить сегодняшнее происшествие, если я где-то отклонюсь от истины, поправьте меня. Но думаю, что я знаю причину смерти Андрея Исаевича...
- Всё началось с того, что Витя разбил случайно ампулу с инсулином. Ты соучастник в убийстве, Витя! Андрей Исаевич не смог понизить уровень сахара, когда тот вырос от волнений. А волнения последовали.
Первое волнение доставил ему я, прочитав заключение моего друга об одном документе нашего повара. Так что, и я убийца тоже.
Дальше вступила Варенька, сообщив отцу о своём большом и светлом чувстве. (Варвара Андреевна лишь всхлипнула в ответ.)
Почувствовав себя нехорошо, впоследствии покойный хочет померять давление, но тонометр остался без аккумулятора и ничего показать не может.
(Ментеймир ибн Нурмухамед лишь кивнул.)
- Далее он спросил о лекарстве у вас, Ксения Петровна. Но совершенно напрасно. И вот, немного успокоившись и придя в себя, за столом он запивает водку Полюстовской с газом. Этот газ оказывается соломинкой, сломавшей хребет верблюду.
И получается, что на четырнадцать процентов каждый из нас соучастник в убийстве. Каждый убил его.
Мы погружены в свои заботы, разобщены и толкаем к пропасти тех, кто рядом. Безразлично смотрим на их беды и несчастья. На нас лежит смертный грех равнодушия. Вот что я хотел сказать вам. Возражайте.
Тишина была ему ответом.
***
"Разделённые и обособленные до атомов, составные элементали белого эликсира соединяются в единую структуру Stein der weisen лишь под воздействием дыхания жизни. И тогда красный эликсир способен обращать любой элемент в солнце и дарить вечное утро, сумевшему его получить." Яхонтовая скрижаль Гермеса Триждырождённого.
***
Внизу, из остановившихся возле Лахта-центра машин, торопливо вылезали, поёживаясь на морозном ветру, крепкие ребята в куртках с надписью МЧС и опергруппа полиции. Следователь, оперативник и эксперт-криминалист.
Далеко на востоке розовым снежным туманом поднималось ещё одно предновогоднее утро. | |