Ещё каких-то пятьдесят лет назад названия всех автоматических станций за пределами Солнечной системы знал наизусть чуть ли не каждый школьник. Теперь все эти названия могли упомнить разве что киберцентралы - но, кроме самих киберцентралов, эти названия никого уже и не интересовали. За прошедшие годы зонды избороздили половину спирального рукава Галактики, а счёт автоматическим станциям давно пошёл на тысячи. Все давно привыкли к этому - как и к тому, что самому человеку звёзд не достичь никогда.
Гиперпространственный прыжок, благодаря которому самые дальние уголки галактики Млечного Пути вдруг оказались ближе магазина за углом, открыли новую эпоху в освоении космоса - для киберзондов. Для людей же гиперпрыжок был смертелен.
Ярослав с детства был влюблён в звёзды. Как и полагалось высокому во всех смыслах чувству, объект его был иногда виден - но совершенно недоступен. Каждой ясной ночью мальчик устремлял взор в небо - а когда вырос, понял, что без звёзд просто не может жить.
Ярослав считал высшей несправедливостью то, что звёзды так запросто доступны машинам - и так совершенно недоступны людям. Юноша видел записи первых опытов на добровольцах, пытавшихся совершить гиперпрыжок, и, хотя воспоминания об увиденном не раз заставляли его просыпаться среди ночи в холодном поту, его решимости это ничуть не поколебало. Он знал - звёзды ждут его. И сегодня их долгое ожидание закончится.
Ярослав последний раз проверил показания датчиков и глубоко вздохнул. Большого труда стоило украсть этот киберзонд, не говоря уже о том, чтобы приспособить его для поддержания жизни человека, для чего зонд изначально предназначен, естественно, не был. Впрочем, поддерживать эту жизнь ему оставалось недолго - судя по увиденным записям, люди гибли ещё на половине подготовки к прыжку. Но юноше было всё равно - он должен был попасть к звёздам, должен, во что бы то ни стало. Пусть даже в виде тонкого слоя протоплазмы на стальных переборках.
Ещё раз глубоко вздохнув, Ярослав перекинул тумблер на самодельной панели управления, подсоединённой к кибермозгу зонда. Прощайте, родители, прощайте, друзья. Прощай, Земля... Прощай, организм. Здравствуйте, звёзды!
Повинуясь команде, зонд инициализировал подготовку к гиперпрыжку. Генераторы поля начали смещение фаз - и Ярослав ещё успел удивиться, что не чувствует боли, когда смещение разорвало его тело на куски. Будь он в испытательном аппарате, автомат уже прервал бы прыжок, но в киберзонду было наплевать на груз, ещё мгновение назад бывший живым. Зонд выполнял программу - и, завершив подготовку, совершил прыжок к Бетельгейзе.
Чернота космоса, расцвеченная огоньками далёких звёзд и пламенным шаром красного гиганта, осветилась яркой вспышкой, когда киберпрыгун вышел из прыжка. Генераторы поля вновь совместили фазы, состыковав зонд с реальностью, и аппарат безмолвно поплыл к цели своего путешествия.
А через минуту его безмолвие нарушилось смехом, гулко разнёсшимся в грузовом отсеке. Оживший Ярослав смеялся, лёжа на полу, смеялся и смеялся до слёз. Это казалось невероятным, но юноша был всё ещё жив - а точнее, снова жив. Гиперпрыжок убил его, как и всякого, кто пытался совершить прыжок раньше, - а выход из прыжка вновь оживил. Путь к звёздам был всё-таки открыт для людей - для всех, кто не боялся умереть, чтобы быть оживлёнными загадочными законами физики у далёких звёзд. Подумав об этом, Ярослав засмеялся ещё громче, истерически хохоча. К звёздам, ага! Какой же он идиот!
Смирившись с мыслью о том, что погибнет во время прыжка, юноша даже не подумал проделать иллюминаторы в грузовом отсеке киберзонда - и теперь болтался в десяти астрономических единицах от вожделенной звезды, не имея возможности на неё взглянуть.
Отсмеявшись, Ярослав успокоился, расслабленно развалившись в невесомости на дне грузового отсека, по которому он всего несколько минут назад был размазан как клубничное варенье по куску хлеба. Ничего. Теперь путь открыт - и он ещё пройдёт по нему, на этот раз не забыв про иллюминаторы. Звёзды, подождите ещё чуть-чуть!
Шутёнка.