Ривьер Жан : другие произведения.

Прорицатель. Глава седьмая. Игра случая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    - Вот послушайте, месье, у меня есть дочь. Однажды, с полгода назад, она относила ужин одному постояльцу, и, подавая ему горячий суп, пролила на его одежду. Дворянин пришел в ярость, и, схватив девчонку за волосы, начал нещадно ее лупить. Ну, ударил бы разок, другой, понятно, виновата. Но зачем истязать ее на виду у всех, точно какую-то потаскуху или еще того хуже - воровку. Ах, если б не вмешался месье граф...- Голос старика пересекся. Но тут он снова обрел дар речи и стал говорить с еле сдерживаемым негодованием, - мечи как-то сами собой выскочили из ножен. Никто и глазом моргнуть не успел, как злодей уже валялся под столом, пронзенный насквозь.
  То счастлив я, то в бедах я тону,
  Стремлюсь то к ураганам, то к покою.
  Я из надежд упорно замки строю,
  Но миг и все опять идет ко дну...
   Оливье де Маньи
  
   Был полдень.
   Гостиница "Корона" находилась недалеко от Лувра. Именно туда направился шевалье де Мортен, надеясь, что-нибудь разузнать о де Ле Мане, который вчера назначил там встречу с юным реформатом. Но то было до встречи с ним - нормандцем, а после - все изменилось. Одно утешение: если католика защищал протестант, значит, игра стоит свеч.
   Отыскать содержателя гостиницы оказалось делом нехитрым. Первый попавшийся слуга по просьбе нормандца сразу же за ним сходил.
   Старик Жак Потье, увидев незнакомого дворянина, моментально изменился в лице: морщины разгладились, появилась угодливая улыбка.
   - Мое почтение, месье, чем могу служить? - заговорил хозяин.
   - Скажите, почтенный, где я могу найти графа де Ле Мана, я его друг.
   - Его нет. Со вчерашнего дня, месье граф не появлялся.
   - Опять уехал! Какой черт каждую неделю гонит его в Сен-Жермен! - Де Мортен сделал вид, будто его расстроили известия о своем мнимом друге.
   - Что вы, месье. Месье граф приехал позавчера. Я оставил за ним комнату, он вряд ли бы уехал так скоро. Да и лошадь-то его на месте.
   "Отлично, значит он третий день в Париже", - подумал де Мортен.
   - Что вы говорите? Странно, - произнес он вслух.
   - Я тоже так думаю, месье. Да и все сейчас кажется странным. Верно это из-за проклятой свадьбы. Хуже не придумаешь, чем выдать замуж католичку за этого короля горцев, гугенота-оборванца. Вы, я вижу, месье, добрый католик, как и ваш друг. Эх, побольше бы таких постояльцев, как вы. А то ведь этих гугенотов пруд пруди. А платить кто? Заплатит-то сразу не каждый. Такого у меня давно не было, со времен кончины Франциска II, Господи, упокой его душу. - Хозяин снял шляпу и осенил себя крестным знамением. - Вот месье граф, я вам доложу, платит заранее. Только вот...- Потье запнулся и побледнел.
   - Что? - спросил нормандец.
   - Не подумайте, что я хочу сказать дурное о вашем друге, месье, но в тот день, когда он приехал, ему страшно не спалось. Он чуть не распугал у меня всех постояльцев: то кричал, то вскакивал, то бродил как привидение.
   - Ах, бедняга. С ним такое случалось и раньше.
   - Как?
   - Если хотите, я расскажу, отчего с ним такое происходит.
   - Было это несколько лет назад в битве при...Жарнаке, - лгал на ходу де Мортен. - Во время конной атаки под ним была убита лошадь. Бедный Ле Ман слетел с нее, когда она на всем скаку ткнулась мордой в землю. Бедный Мишель! Он очень сильно ударился головой о землю. Я, по счастью, оказался рядом и вынес его с поля сражения. Несчастный четыре дня был без сознания. Я уже приготовился к тому, что он отойдет в мир иной, так он был плох. Но Господь смилостивился над рабом своим и даровал ему жизнь, - де Мортен перекрестился. Вместе с ним перекрестился и хозяин.
   - Слава Иисусу Христу, - проговорил Потье.
   - Но все же, - продолжал нормандец, - последствия этого ужасного падения дают о себе знать и поныне: сильные головные боли, ночные кошмары, иной раз и бессонницы по несколько ночей подряд. Мне так жаль беднягу, мне так его жаль.
   - Да-а, месье, - протянул старик, пораженный вымышленной историей, - он ведь то звал кого-то во сне, то помощи просил, то бранился как тамплиер*. Понятно, что его гложило. - Потье тяжело вздохнул и сочувственно покачал головой.
   - Быть солдатом непросто, мой дорогой хозяин, - заключил де Мортен.
   Старик заметно оживился, но не от страха, а скорее от удовольствия. Ведь "дорогой хозяин" - это был приятный комплимент из уст дворянина, который услышишь не каждый день. Лесть в моде во все времена, и она, как предполагал нормандец, заставила разговориться тщеславного хозяина.
   - Однако, несмотря на свой тяжкий и мучительный недуг, месье граф - удивительный человек.
   - Чем же он вас удивил?
   - Вот послушайте, месье, у меня есть дочь. Однажды, с полгода назад, она относила ужин одному постояльцу, и, подавая ему горячий суп, пролила на его одежду. Дворянин пришел в ярость, и, схватив девчонку за волосы, начал нещадно ее лупить. Ну, ударил бы разок, другой, понятно, виновата. Но зачем истязать ее на виду у всех, точно какую-то потаскуху или еще того хуже - воровку. Ах, если б не вмешался месье граф...- Голос старика пересекся. Но тут он снова обрел дар речи и стал говорить с еле сдерживаемым негодованием, - мечи как-то сами собой выскочили из ножен. Никто и глазом моргнуть не успел, как злодей уже валялся под столом, пронзенный насквозь.
   - Вижу, Ле Ман стал героем. Есть еще неподдельное мужество. Вот что делает с человеком служба королю.
   - Королю? - удивился Потье, - месье граф снова служит королю?
   - А вы и не знали! Черт возьми! Со вчерашнего дня полковник граф де Ле Ман командует королевскими легкоконниками.
   - Вот так новость. Был капитаном, стал полковником. А, что я говорю, так наверно и должно быть.
   Вдруг раздался мощный гул голосов, и несколько человек вошло в гостиницу.
   - Мои извинения, месье, это ко мне, - забеспокоился хозяин, - если хотите подождать месье графа - пожалуйста, или, может, изволите отобедать?
   - Пожалуй, я последую твоему второму совету.
   - Жан, - крикнул Потье.
   Появился мальчик.
   - Ну, где ты шляешься, бездельник? Проводи-ка месье в столовую, живо.
   Жан привел де Мортена в длинное просторное помещение. Оно освещалось не особенно ярко из-за стен, отделанных темным дубом. Комната была невысокой, и через окна попадал лишь слабый отблеск света.
   Нормандец сел за стол, покрытый тонкой скатертью, велел принести котлеты из зайчатины и вина. Пока выполняли его заказ, он пытался разрешить загадку, над которой вчера так же бился Фезонзак. Кто такой граф де Ле Ман и зачем ему нужен Гаспар де Колиньи? Этьену было проще найти ответ. Он был молод, горяч и доверчив. А ему, шпиону, служащему испанцам, гораздо труднее.
   Де Мортен, а главное - сеньор Лазалья, видели в адмирале человека, способного противостоять испанскому владычеству во Фландрии. И на то существовали веские причины. Недавно, под влиянием адмирала, Карл IX отправил в Нидерланды четырехтысячный отряд протестантов. Конечно, французы были смяты войсками герцога Альбы. Тем не менее, эта, пусть даже неудачная, экспедиция подтвердила серьезные намерения Колиньи относительно похода во Фландрию. Тогда (и не только тогда) дон Андреас счел своим долгом осведомлять герцога Альбу о том, чем занимается адмирал, о чем он думает, с кем переписывается, с кем встречается, кто его враги, а главное - кто друзья.
   Поэтому де Мортен со спокойной уверенностью пустился на поимку де Ле Мана. Теперь он знал, где ожидать его появления. Ну, день, два - и мышка непременно окажется в лапках кошки. Роль кошки сыграют швейцарцы, а, впрочем, лучше это сделают дворяне. День и ночь в этой гостинице они будут караулить де Ле Мана. Детали стоит обсудить позже, а пока надо подобрать людей с длинной шпагой и пустым кошельком.
   Рассчитавшись за обед, нормандец натянул плащ и направился к выходу.
   - Пресвятая Мария, - прошептал он, проходя мимо буфета, за которым стоял старик Потье.
  С другого конца комнаты к хозяину подходил де Ле Ман. Планы нормандца рушились в одночасье. Но выход есть. Следует действовать самому. Твердый, решительный человек - тот, кто ставит перед собой цель и придерживается ее до конца. А де Мортен был не из робкого десятка.
   Подстрекаемый желанием узнать, о чем будут говорить де Ле Ман и Потье, он быстро приметил себе подходящее место. Несмотря на то, что в зале было людно, несколько столов еще пустовало. Нормандец как раз занял такой столик, который находился рядом с буфетом. Отсюда ему было хорошо слышно, но плохо видно. Бочки, тянувшиеся вдоль стены, закрывали обзор со стороны главного входа, где и стоял буфет.
   - Здравствуйте, месье граф, - с уважением произнес хозяин, когда к нему приблизился Мишель.
   - Куда вернее, если б ты попрощался со мной.
   - Как, вы покидаете нас?
   - Ненадолго.
   - Понимаю. Теперь у вас другие апартаменты, - с сожалением проговорил Потье.
   - С чего ты взял?
   - Да, так...
  - Хочу тебя предупредить, чтобы ты никому не отдавал мою комнату, за время моего отсутствия, конечно.
   - Непременно, месье граф. А, лошадь вы, разумеется, берете с собой?
   - Если я не вернусь через неделю, можешь взять ее себе. Только смотри, не продавай ее раньше времени. А то я тебя знаю, старый хитрец, - пошутил Мишель.
   - Зачем же так, месье граф. Уж лучше я буду хранить ее как реликвию, то есть я хотел сказать как память о славном полковнике графе де Ле Мане.
   - Ох-ох! Что за чушь ты несешь. - Мишель дружески похлопал хозяина по плечу. - Прощай же, старина. - Глаза его, словно угольки, погасли, а лицо стало опять серьезным и грустным. Он поправил барет и собрался уходить; голос Потье остановил его:
   - Одну минуточку, месье граф.
   - Что еще?
   - Вас искал ваш друг.
   - Друг? Месье де Фезонзак?
   - М-м..., - замялся Потье, - не знаю, он не назвался.
   - Гасконец, на вид лет восемнадцать-двадцать.
   - Совсем нет. Тот был старше двадцати, это точно.
   - Как он выглядел?
   - Ну, он был высокий такой, крепкий, с рыжими волосами.
   - Пес! - Мишель несколько принужденно рассмеялся, - вот уж не ожидал его увидеть. Он интересовался мной?
   - Нет, то есть да. - Потье вздрогнул, как бы очнувшись от забытья. Наконец, он понял, что тот, кто выдавал себя за друга графа де Ле Мана, вовсе таковым не являлся. - Ах, я бестолочь. Я все выложил ему за красивые слова. Простите глупого старика, месье граф.
   - Пустое! Ты сам ничего не знаешь обо мне. Когда он приходил?
   - Сегодня, - голос хозяина задрожал, - должно быть, он еще здесь.
   Де Ле Ман встрепенулся, словно ужаленный. В тревоге он обвел взглядом залу, стараясь отыскать среди посетителей своего недруга. В помещении почти все были дворянами, ибо гостиница "Корона" находилась в центре Парижа. Многие были уже навеселе, и никто не обращал внимания на де Ле Мана и старика Потье.
   - Хорошенькое дельце, неужели он сбежал, увидав меня.
   - Видно, он ушел до вашего прихода, месье граф, - предположил хозяин.
   - Черт знает его душу. Если он снова придет, скажешь ему, что я уехал из Парижа, и ты не знаешь, когда я вернусь. Хорошо?
   - Все исполню, месье граф, все исполню, как прикажете.
   - Тогда прощай, старина Потье, я на тебя надеюсь.
   - Прощайте, месье де Ле Ман, да хранит вас Бог.
   Мишель круто повернулся и быстрым шагом вышел из столовой. Едва он исчез за входной дверью, как нормандец вскочил с места и последовал за ним. Когда он поравнялся с буфетом, его великолепные зубы раскрылись в широкой ухмылке. Хозяин оторопел.
   Оказавшись на улице, де Мортен внимательным взглядом осматривал прохожих, ища среди них де Ле Мана. Наконец, он увидел его черный барет с белым пером, и, держась на почтительном расстоянии, последовал за Мишелем. Улица Отриш, до краев заполненная спешащими во всех направлениях горожанами, была новым укрытием для нормандца.
   Солнце стояло почти в зените, и люди суетились, как непоседливые муравьи. В поте лица трудились ремесленники, взад и вперед сновали торговцы. Пока стражники беспечно несли службу, лихо промышляли воры.
   Не было недостатка и в развлечениях. На залитой лучами площади жонглеры выделывали фокусы, приводя в изумление и трепет случайных зевак. Актеры при помощи деревянных кукол изображали пантомиму. Ле Ман на минуту остановился посмотреть на их игру.
   На грубо сколоченных подмостках танцевали две куклы. Одной была Маргарита Наваррская, другой Генрих Наваррский. Но вот из-за угла на сцену прокралась и третья кукла - любовник Маргариты. Оставаясь невидимым для Генриха, он взял за руку королеву и бесцеремонно увел ее. Словно не заметив наглеца, Наваррец продолжал танцевать в одиночестве. Вдруг он схватился обеими руками за голову и начал бегать из стороны в сторону. Потом стал биться головой об пол, как будто изнемогая от боли. Немного погодя, он прекратил самобичевание и неожиданно для всех замер. Из его головы показались маленькие рожки, которые медленно поползли вверх.
   - Смотри! Смотри! Анри - рогоносец, - крикнул кто-то из зрителей.
   Вся публика разразилась хохотом. Лишь единицы перешептывались между собой, недовольно хмурясь.
   Де Ле Ман улыбнулся, однако настроение его было по-прежнему мрачным. Не теряя времени даром, он пошел дальше. Нормандец не упускал его из виду. Обойдя Алансонский дворец, Мишель свернул на улицу Сент - Оноре. Рядом с ним, по левую руку, пристроился цыган, которого он не сразу заметил. Тот, видя, что на него не обращают никакого внимания, набрался смелости и дернул Ле Мана за полу камзола. Поступок был слишком дерзок, чтобы не отреагировать.
   - Чего тебе? - Мишель взглянул на цыгана как на пустое место.
   - Месье, подайте ради Христа. - Бродяга скорчил жалостливую физиономию.
   - Ради Христа я дам тебе совет: стыдись лени своей и трудись в поте лица, и будешь иметь пищу и кров.
   - Убери Господь стыд, и ты будешь сыт, - таков закон жизни, и я ему подчиняюсь.
   - Тогда посмотри на себя: чем жизнь тебе отплатила.
   Мясистые губы цыгана задрожали от гнева. Он открыл, было, рот, намереваясь возразить, но, встретившись с суровым взглядом Ле Мана, счел за благо промолчать.
   Не сказав более ни слова, Мишель прибавил шаг и опустил голову, точно не желая никого ни видеть, ни слышать.
   Нравоучение, прочитанное Ле Маном, не произвело на цыгана должного действия. Он, несмотря на свою хромоту, подскочил к другому прохожему и так же дернул его за камзол.
   - Месье, подай-те ра...- Бродяга оцепенел от изумления, смешанного с непреодолимым страхом. Тот, у кого он хотел попросить милостыню, оказался нормандцем. Секунды было достаточно, чтобы и де Мортен признал в нищем калеке отпетого негодяя.
   - Ничтожество, я ведь предупреждал тебя, - процедил он сквозь зубы, сопровождая свои слова увесистой оплеухой. Цыган кубарем полетел в лужу, которую так старательно, по краям, обходили все прохожие. Вспомнив о де Ле Мане, де Мортен обернулся. Но тщетно. Он не нашел того, за кем так искусно следил. И все это из-за проклятого цыгана. Оскалив зубы, де Мортен с яростью кинулся на свою жертву и с размаху пнул бродягу в живот.
   - Не надо! - Несчастный съежился от нестерпимой боли. Протянув руку вверх, он еще молил дворянина о пощаде, зная, что от людей помощи не дождаться. Да и никто не думал за него вступаться. Презренные восклицания наоборот срывались с уст зевак, будто перед ними разыгрывалось забавное зрелище.
   - Поддайте-ка ему еще, месье. Эти твари живут только для того, чтобы мало делать и много портить, - проворчал толстощекий торговец пряностями.
   - Куда как лучше сразу раздавить гадину, - подхватил кузнец высоченного роста.
   Эти слова мигом охладили пыл де Мортена. Ярость отпустила его из цепких когтей. Он покачал головой и с отвращением отвернулся от черни, более жестокой, чем он сам.
   Цыган больше не кричал, а, закрыв лицо руками, ждал исхода. Он получил сполна: душа его была унижена, а тело побито. Зачем же теперь наслаждаться муками человека, пускай даже самого ничтожного на свете?
   Чувство, нечто похожее на сострадание, затронуло сердце нормандца. К удивлению прохожих и зевак он достал две-три монеты и бросил их цыгану под ноги. Бродяга широко раскрыл глаза.
   - Возьми, - сухо произнес де Мортен и скрылся в толпе.
   Бродяга поспешно подобрал деньги и, крепко зажав их в кулак, поднялся с колен. Шатаясь, он побрел за нормандцем, стараясь от него не отставать. На губах цыгана скользнула горькая, насмешливая улыбка. С него стекала грязь, и исходил противный запах гнили. Но ему было безразлично, как он выглядит, лишь бы никто не позарился на его скромное богатство. Ему было невдомек, что никому не хотелось из-за какой-то мелочи марать об него руки и пачкать свою одежду. Ему было смешно над тем, кто попадался навстречу и шарахался от него, как от прокаженного. А старик-священник то и дело шептал в спину:
   - Смотрите в оба, не то этот вампир похитит вашу тень, и душа ваша будет гореть в аду до скончания веков.
   Какая глупая ложь.
   Но ничего не остается делать, как идти вперед и нести на плечах этот невероятный тяжелый камень. Камень из нищеты и убожества, насмешек и оскорблений, обид и мучений.
   Бродяга еле волочил ноги, едва поспевая за нормандцем. Отчего же он шел за ним? Из-за чувства вины, благодарности или ненависти? Пожалуй, он сам не знал, что движет им больше.
   Между тем де Мортен дошел до ближайшего кабака, дабы утолить жажду и заодно обдумать дальнейшие действия. Поднимаясь по черневшей от времени и непогоды деревянной лестнице, ему попался на глаза цыган, который стоял недалеко от него.
   Нормандец пробормотал что-то нечленораздельное и толкнул дверь. Пройдя в общую залу, он сел за свободный столик, поближе к окну. Де Мортен не любил сидеть у окна: солнце падает в глаза, печет, но выбирать не приходилось. Посетителей находилось здесь так же много, как и в гостинице, причем их ремесло определить с первого взгляда было довольно затруднительно. Но нет худа без добра. Благодаря пробивающемуся сквозь окно свету де Мортен видел в зале всё как на ладони: как дворяне, смеясь, вели громкую беседу, а солдаты, скупясь на слова, играли в ландскнехт, и как полный буржуа обнимал за талию вульгарную девицу, которая со смехом от него отбивалась.
   Де Мортен усмехнулся, приходя в хорошее расположение духа. Но тут усмешка его превратилась в оскал. Барет из черного бархата, украшенный белым пером! Обладатель барета сидел к нему спиной и де Мортен не мог видеть его лица. Впрочем, сутулая осанка и волосы до плеч говорили сами за себя. Это де Ле Ман. "Когда вино налито, его надо пить! Теперь ты от меня не уйдешь, и я знаю, что предпринять", - в мозгу нормандца зародился новый план.
   Де Мортен пересек помещение спокойным размеренным шагом и вышел на улицу. Увидев цыгана по-прежнему на своем месте, он тихо подошел к нему.
   - Кажется, сам дьявол надоумил тебя сменить маску вора на маску нищего? - спросил нормандец.
   - Похоже на то, - отвечал бродяга. На его лице можно было прочитать что угодно, кроме радости: удивление, страх, презрение, коварство...
   - И ты не справился ни с той, ни с другой ролью, - с издевкой сказал де Мортен, - по тебе виселица плачет.
   Цыган отвернулся и понурил голову.
   - Вижу этим тебя не испугать. Тем лучше, - нормандец втихомолку улыбнулся, - как твое имя?
   - Жоэль, ваша милость.
   - Слушай, Жоэль, если ты умело провернешь одно дело, получишь с десяток экю.
   Глаза цыгана округлились.
   - Что я должен делать? - с готовностью спросил он.
   - Сущий пустяк. Всего-навсего узнать, где живет один человек.
   - Но как я узнаю...
   - Очень просто. Ты сегодня просил у него подаяние, а он не дал тебе ни денье.
   - Я никогда ничего не прошу, ваша милость. - В сердце цыгана осталась еще толика гордости.
   - Молчи! Скоро он выйдет из этого кабака, ты последуешь за ним. - Де Мортен отсчитал три экю и вручил их Жоэлю. - Остальные получишь после того, как выполнишь задание. Вечером приходи сюда, в это заведенье. Чтобы не случилось, дождись меня.
   - Хорошо, ваша милость, дождусь.
   В этот момент на пороге кабака показался Ле Ман.
   - Вон он, иди, - велел нормандец, - и смотри, не ударь лицом в грязь.
   Не замечая следующего по пятам цыгана, де Ле Ман продолжал идти по улице Сент-Оноре. Когда он проходил мимо какого-то трактира его привлек посторонний шум, исходящий оттуда.
   Неожиданно дверь трактира сильно распахнулась и с грохотом захлопнулась, что заставило любопытных обернуться. Помещение покидали молодые дворяне, чьи платья отличались изяществом и замечательной опрятностью. Впереди группы шли двое. Первый был высокий, довольно стройный молодой человек, лет двадцати. Его бледное лицо, обрамленное черной бородой, полыхало гневом: ноздри слегка раздувались, тонкие губы, над которыми топорщились элегантные усы, дрожали, а глаза, казалось, уже вот-вот начнут метать молнии. Второй, коренастый, невеликого роста, выглядел постарше первого лет на десять. Он был спокоен: улыбка играла на губах, она же читалась и во взгляде, а бледность уступала место на его лице багровому румянцу.
   Мишель сразу узнал этого человека. Это был фаворит монсеньера герцога Анжуйского.
   - Куда ты нас привел дю Гаст? - воскликнул его спутник, скрестив руки на груди, - повсюду отвратительные гугенотские рожи. Варвары!
   - Успокойтесь, Бюсси, - ответил дю Гаст, - и умейте выбирать выражения.
   - Решительно, граф, вам придется смириться, - сказал еще один дворянин, присоединяясь к беседе.
   - Смириться, Рюффе? С чем? Когда эта саранча сожрет все вокруг. - В этот момент Бюсси грубо толкнул какого-то прохожего, по виду гугенота и тот упал. Придворные дружно захохотали.
   - Что за нахальство! - возмутился гугенот.
   Бюсси вздрогнул и остановился, как вкопанный. Весь его возбужденный вид, его горящие глаза ясно говорили, что добром это дело не кончится. Испугавшись одного только угрожающего взгляда, гугенот как можно быстрее поднялся и побежал прочь под гиканье молодых кутил.
   - Терпеть не могу этих... скотов, дерзающих задирать рыла выше королей и принцев, - вне себя от злости проговорил Бюсси и зашагал дальше.
   - Бог ты мой, скорее дайте ему воды, пусть остынет, а то еще взорвется, - обронил дю Гаст.
   - Замолчите, месье, а не то я за себя не ручаюсь.
   - Граф, имейте хоть какое-то благоразумие не кричать посреди улицы на глазах у всех. - Лицо дю Гаста по-прежнему было спокойно и бесстрастно.
   Де Бюсси снова остановился, правда, теперь уже напротив дю Гаста.
   "Назревает ссора", - подумал де Ле Ман, шагавший за ними и слышавший их разговор. Подкрутив ус, он, подошел к дю Гасту.
   - Бог ты мой, кого я вижу! Мишель де Санталь, граф де Ле Ман.
   - Рад вновь пожать вашу руку, месье дю Гаст. Простите мою бесцеремонность, месье, - Мишель повернулся к Бюсси, - я случайно слышал вашу беседу и должен сказать, что полностью разделяю ваше мнение по поводу протестантов. Еще раз прошу прощения, дело в том, что мне нужна ваша помощь.
   - А в чем собственно дело, месье? - осведомился Рюффе.
   - Господа, мы люди чести и, думаю, поймем друг друга. Речь идет о поединке. Откровенно говоря, необходимость заставляет меня слоняться по городу в поисках секунданта и тьерса, а вы...
   - Так поищите лучше их в другом месте, - оборвал Бюсси.
   - Что ж, благодарю вас, месье, придется воспользоваться вашим советом, - сказал Мишель с вежливостью, которую ценил в людях, и которая была свойственна его натуре.
   - Не спешите, Ле Ман, - заметил дю Гаст, - не обращайте внимания на моего несговорчивого приятеля, сегодня он явно не в духе. Вы ищете секунданта? Забавно. Если мне не изменяет память, когда-то вы мне помогли в столь деликатном деле. Бог ты мой, с кем же я тогда дрался? С Труве или Брюйером? А, какая разница. Наконец, я отплачу свой долг чести вам, граф. Когда и с кем у вас назначена дуэль?
   Бюсси скривил губы, но промолчал.
   - Месье, - отвечал де Ле Ман дю Гасту, - завтра в семь на Пре-о-Клер я вынужден драться с гугенотом по имени Ледигьер.
   - Ледигьер! Как же, как же, я его знаю, - объявил дю Гаст, - и очень буду рад с ним встретиться вновь. Этот петух стал слишком задирист, посмотрим, на что он горазд, - и, повернувшись к Бюсси, добавил, - дорогой граф, а не заколоть ли нам парочку гугенотов?
   - Вот это славно! - подхватил Рюффе.
  Вслед за ним раздались одобрительные возгласы молодых повес.
   - Надеюсь, Ледигьера будут секундировать гугеноты, а не наши собратья по вере? - обращаясь к Ле Ману, спросил фаворит герцога Анжуйского.
   - Конечно, - кивнул Мишель.
   - Тогда и я согласен, - глухо проговорил Бюсси, - согласен быть вашим тьерсом, месье, вот на ком я отыграюсь всласть. Луи де Клермон, граф де Бюсси к вашим услугам.
   - Вот и прекрасно! - самодовольно произнес дю Гаст.
   - Благодарю вас, господа, - сказал Мишель с полупоклоном.
   - Можете рассчитывать на нас, без всякого сомнения, граф, - заверил дю Гаст.
   Едва де Ле Ман отошел на пару шагов, как позади себя услышал крик:
   - Вон отсюда, отребье.
   Обернувшись, он увидел ковылявшего Жоэля, которого гнал старьевщик, угрожая палкой.
   - Да, не повезло бедняге, - посочувствовал Мишель.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"