Насколько я себя помню, с самого детства я был человеком практичным и никогда особо не верил в поповские россказни про Ад, Небеса и так далее. Но мне многое довелось переосмыслить во время последнего плавания "Спрута". Теперь я точно знаю, что на свете существует какая-то высшая справедливость, которая и покарала весь экипаж за его чудовищные грехи. Мне удалось спастись, но покоя я уже не найду -мне легче принять смерть на виселице тюремного форта в Кингстоне, чем снова выйти в море, где меня поджидает это чудовище, жаждущее свести со мной счеты.
"Спрут" был одним из самых удачливых корсаров. Его капитан Корнелиус Стейнфорт отвергал все законы, соблюдаемые другими каперами, и потому грабил всех подряд, кто попадался на его пути. Только сперва он давал проход британским судам, ведь "Спрут" считался британским капером, но когда война с французами и испанцами закончилась, его жажда крови и наживы не утихла. У него было единственно верное средство избежать судьбы капитана Кидда, повешенного собственным правительством. Стейнфорт грабил всех подряд, не оставляя свидетелей -любого, кто попадался "Спруту", ожидал один конец -смерть. За нами тянулась кровавая полоса преступлений, которые привели бы в ужас любого нормального человека, но капитан всегда умело подбирал в команду самых отъявленных негодяев.
Последней жертвой "Спрута" был испанский торговый корабль, направлявшийся в Мексику. Было мирное время, британский флот присмирил пиратов, и испанец шел напрямик, видимо, ничего не опасаясь. Даже когда "Спрут" пошел на сближение, они спокойно ожидали нас, не ожидая опасности.
Одним залпом мы разрушили такелаж торговца и обездвижили его. Только теперь они поняли, с кем имеют дело. Корабли уже почти сблизились, и было хорошо видно нескольких богато одетых мужчин, размахивающих оружием и подбадривающих своих матросов.
Но шансов у них не было практически никаких -нас было три десятка безжалостных головорезов, закаленных в постоянных сражениях и жаждущих наживы.
Когда мы уже столпились у борта, готовясь пойти на абордаж, с палубы испанца неожиданно ударило орудие, которое мы не заметили. Шестеро пиратов, стоявших в первом ряду были сметены картечью, но остальным это только придало ярости и они бросились в атаку. Прислуга орудия была вырезана моментально, затем настала очередь матросов. Дольше всех держались благородные гранды. Их предводитель -не старый еще дворянин, отлично владеющий шпагой, уложил троих моих товарищей, прежде чем заряд мушкета раздробил его руку. Тогда он выбросил шпагу в море, сдаваясь на милость победителей. Глупец! Милости от нас еще никто не дожидался. Более того, мы были очень разъярены таким упорным сопротивлением -из экипажа "Спрута" было убито двенадцать человек, еще двое тяжело ранены.
Два десятка уцелевших испанцев, среди которых был этот дворянин, двое его товарищей, их жены и дети, а также несколько матросов, были выстроены на баке, менее всего залитом кровью и телами умирающих.
Стейнфорт тоже был разозлен -мы потеряли почти половину команды, и теперь необходимо было идти на Тортугу вербовать новых людей. Однако хитрый дьявол пообещал испанцам спасение их благородных жизней, в обмен на все имеющиеся на корабле ценности. Когда его требования были удовлетворены, и мы перенесли захваченные богатства на борт "Спрута", началась расправа.
Вначале было покончено с матросами: капитан выстроил их вдоль борта лицом к морю, и стал наносить удары свинцовой дубинкой по затылку. Один за другим, они валились в пучину, почти беззвучно.
Гранды тем временем были привязаны к мачте и выступали зрителями в этом ужасном спектакле, хотя и понимали, что скоро придет время и им сыграть свою роль.
За матросами пришла очередь женщин и детей. Женщин Стейнфорт отдал нам, чтобы мы удовлетворили свою голод, а сам пока занялся детьми. Даже у нас не хватило бы духу на такие зверства -орудуя тяжелым мачете, он вскоре стал похож на мясника. Когда он покончил с детьми, оказалось, что для его ножа почти не осталось настоящей работы. Женщины отдали свои души Богу слишком быстро -мы успели насладиться ими всего лишь по разу, один из испанцев тоже загнулся -его чувствительное сердце не выдержало картины гибели его семьи, другой безумно хохотал, лишившись разума. Лишь их предводитель продолжал сверлить нас пылающим взглядом. Я даже ощутил, какие проклятия он мысленно посылает на нас, но тогда мне это показалось смешным.
Мы покинули корабль, оставив на нем двух живых испанцев, по прежнему привязанных к мачте. Несколько ядер, пущенных в брюхо галеона, отправили его на дно. Он тонул медленно, и раненный гранд мог насладиться картиной медленно приближающейся смерти. Корабль ушел в воду с ровной палубой, мы отчетливо видели, как вода поднялась испанцам по пояс, по грудь, и наконец поглотила их полностью.
После этого мы взяли курс на Тортугу. Но, видимо, преступления наши переполнили чашу терпения высших сил. Уже на следующий день мы попали в сильный шторм, который трепал нас трое суток. "Спрут" потерял почти все свои паруса, бизань-мачта обрушилась и засыпала обломками весь ют, к тому же мы почти не представляли, в какой район океана нас занес ураган -навигационные приборы и компас тоже были повреждены. Но мы не сильно переживали -запасов еды и вина у нас хватало надолго, тем более, что команда уменьшилась почти наполовину.
Наверное именно тогда и стали сгущаться тучи над нами. Вечером первого дня после шторма я зашел навестить своего раненого товарища -Абрахама Мэя, получившего тяжелую рану в живот. Вместе с другим раненным -Чарльзом Реднаппом они находились в кормовой каюте. Помощь нашего так называемого судового доктора заключалась в том, что он изредка перевязывал им раны да носил новые бутылки виски. Такое тяжелое положение явно сказалось на душевном состоянии моего товарища. Крепко сжав мою руку, он прошептал мне:
-Что страшное преследует нас! Когда был шторм, я видел свечение, которое поднималось из глубин океана. Оно как будто следовало за нашим кораблем... Будь осторожен, Бен!
Я пожелал ему хорошенько выспаться, и отправился по своим делам. Починить паруса у нас не было возможности, поэтому "Спрут" двигался по воле морских течений. Оставив лишь рулевого, мы устроили в кубрике пьянку, празднуя удачное окончание шторма.
Я плохо помню ту ночь. Корабль жалобно скрипел, подбрасываемый волнами, со звоном перекатывались пустые бутылки, пьяные негодяи орали песни. Стейнфорт мрачно сидел во главе стола, и дрожащее пламя свечи отражалось в его черных глазах, похожих на орудийные порты.
Было, наверное, около часа ночи, когда несколько человек во главе с боцманом Артуром Уилкоксом решил подняться на палубу, чтобы немного освежиться.
Было хорошо слышны их шаги над нашими головами и недовольный голос Уилкокса, звавшего рулевого, покинувшего свой пост. Мы особенно не прислушивались к этим звукам, но когда стало ясно, что сверху никто слишком долго не возвращается, Стейнфорт первым выскочил на палубу. Мы все последовали за ним.
Брошенный руль сиротливо скрипел и вращался, обрывки парусов хлопали на ветру, но ни одного звука, издаваемого живым существом, нам не суждено было услышать. Пять человек, включая рулевого и боцмана бесследно пропали. Мы застыли, совершенно пораженные. Хмель сразу улетучился из наших голов -слишком невероятным было это событие. Пусть они и были пьяны в стельку (кроме рулевого), но просто так свалиться и мгновенно утонуть решительно не могли. Однако, ни оно объяснение, рождавшееся в наших примитивных умах, не могло полностью раскрыть эту тайну, навсегда похороненную в пучинах океана.
Настроение наше резко ухудшилось -нас осталось всего одиннадцать человек, включая двоих раненых. Теперь плавание явно нельзя было назвать удачным, даже не смотря на то, что личная доля каждого уцелевшего значительно возросла. Чтобы стать богачами нам оставалась самая малость -вернуться живыми на берег.
Утром я снова посетил Абрахама и нашел его и его товарища в еще более тяжком состоянии. Холодный пот ужаса струился по лицу раненого, его била лихорадка. Когда я стал ему рассказывать о ночном происшествии, он резко оборвал меня:
-Я знаю это! Проклятье пало на "Спрут" и смерть идет за нами по пятам! Наши грехи тянут нас на дно, следом за нашими мертвецами... они уже ждут нас...
Я был более поражен не смыслом этого, а тем красноречием, которое проснулось в Мэе. Для меня это было не менее удивительно, чем таинственная пропажа людей с палубы ночью.
-Разве вы не слышали этих всплесков и вздохов за бортом ночью? Говорю тебе, эти проклятые мертвецы преследуют нас. Видимо Сатана устал ждать, пока мы заявимся к нему в гости, и послал за нами своих гонцов...
Он был явно не в себе. Я отправился в трюм и захватил для него пару бутылок виски. Яркое тропическое солнце нещадно палило сверху и сейчас, конечно, никак не верилось в ночные кошмары.
Вечер резко опустился на верхушки мачт "Спрута". Мы отправились в кубрик. Решено было оставить на верху двух часовых, которые должны были сообщать обо всем необычном, замеченном на море или палубе корабля. Я был избран новым боцманом, то есть правой рукой капитана. Отдав распоряжения, Стейнфорт удалился к себе в каюту.
Двое вахтовых заняли свои места у руля. Они были вооружены мушкетами и саблями, и любая опасность им сейчас была нипочем. Эти двое просили еще хотя бы по бутылочке виски, но капитан строжайше запретил употребление спиртного и я был с полностью согласен.
Чуть ли не до полуночи мы прислушивались к звукам наверху иногда поднимались наверх, чтобы проверить, все ли в порядке, и только к утру сон одолел нас. Уже приближался рассвет, когда я неожиданно проснулся. Мое чутье не могло подвести меня -какая-то опасность угрожала нашим жизням. Я вскочил на ноги и схватил мушкет. В следующий миг я услышал странный громкий всплеск, как будто что-то очень большое и тяжелое упало в воду совсем рядом с бортом. Разбудив своих товарищей, я ринулся на палубу.
Моим худшим опасениям суждено было оправдаться. Около руля валялись сабли и заряженные ружья, но их владельцы пропали также бесследно, как и предыдущие пираты.
Теперь уже страх овладел нами, не боявшимися смотреть в лицо самой страшной смерти. Но то, что происходило здесь, было необъяснимо, и потому особенно ужасно. Лишь Стейнфорт сохранял самообладание.
-Кажется пришло время платить по счетам, -зловеще рассмеялся он. -Вы переживаете за ваших пропавших друзей? Ничего мы все скоро встретимся в Аду!
Его слова вызвали у нас глухой ропот. Мы даже подумали, что он слегка тронулся, однако его четкие распоряжения рассеяли у нас подобные подозрения. Капитан приказал нести вахту и днем, и мне пришлось проторчать на посту почти до вечера, бесцельно вглядываясь в однообразный узор волн.
По-прежнему неуправляемый, "Спрут" нес нас в неизвестность, и это еще более угнетало нас.
Уже под вечер я зашел проведать Абрахама. Его рана, похоже, мало беспокоила его, и все-же он был очень тяжел. Лежавший рядом Реднапп был в беспамятстве.
-Я не знаю, проживу ли я еще одну ночь... -срывающимся голосом говорил Мэй. -Я не мог уснуть до утра, и слышал такое, отчего волосы шевелились на моей голове, а Чарли потерял сознание и до сих пор не пришел в себя... Прошлый раз я говорил тебе о мертвецах, но теперь понимаю, что ошибся. То, что побывало на нашей палубе сегодня ночью, совсем не напоминало мертвеца...
-О чем ты говоришь? -спросил его я.
-Что большое и тяжелое, под ним прогибались доски у меня над головой. Не знаю, как оно вскочило на палубу -похоже, силища у него как у молодого кита.
Что-то большое и тяжелое... Я хотел бы поверить, что это лишь лихорадочный бред, но сам отчетливо помнил мощный всплеск у борта "Спрута".
-Море снова светилось... потом пошли волны... -Абрахам отчетливо помнил события прошлой ночи. -Я слышал какие-то звуки, мелодичные и приятные, и в тоже время сатанинские, неестественные. Ты же знаешь, Бен, я не один десяток лет в море, и слышал голоса всех морских тварей, но такого... Нет, это создание пришло за нами из самой глубокой бездны...
Он потерял силы и забылся. До вечера я переговорил с матросами, которым предстояло нести вахту этой ночью и предупредил их об какой-то неизвестной опасности. Разумеется, это известие их совсем не обрадовало. Однако, они хладнокровно стали готовиться к встрече с судьбой.
Этой ночью я отправился присмотреть за ранеными. Я решил проверить, что из рассказа Мэя соответствовало действительности. Усталость быстро сморила меня, но около полуночи Мэй толкнул меня в бок, указывая на окошко. Я подошел к окну и увидел свечение, поднимавшееся откуда-то из океанской бездны. Оно вначале имело очень размытые очертания, но затем стало приближаться и в то же время приобретать какие-то определенные формы. Это свечение быстро приближалось и вскоре оказалось под палубой "Спрута".
Я решил, что пришло время разгадать эту тайну, но последующие события спутали мои планы.
У борта корабля раздался сильный всплеск, такой же, как и прошлой ночью. Я рванулся наверх и обнаружил все ту же картину -оставленный пост и бесследно исчезнувшие часовые.
Вдруг на полубаке загорелся фонарь. Я сразу узнал крепкую фигуру капитана, нацеливавшего куда-то одно из наших орудий.
Я окликнул его, но он был слишком занят своим делом. Лишь проследив направление ствола орудия, я увидел темное пятно, которое при более внимательном рассмотрении оказалось нашим судовым ботом.
-Возвращайтесь назад, трусы! -прорычал капитан.
-Черта с два! -донеслось в ответ. -Сам корми морского дьявола!
Я сразу понял, что двое часовых не разделили судьбу других пропавших, а просто решили сбежать с проклятого корабля.
На палубу высыпали оставшиеся трое пиратов и тут же громыхнул выстрел. Метко выпущенное ядро сбило мачту бота, сделав его таки же неуправляемым, как и "Спрут".
-Будь ты проклят, Стейнфорт! -донеслось с обреченного кораблика, уносимого течением.
Тут уже вмешался доктор Джерард:
-Капитан! Здесь вам не военное судно, и вы не имеете власти над нашими жизнями! Или напомнить вам кодекс джентльменов удачи?
Зловещая ухмылка перекосила лицо Стенйфорта:
-Что Гарри? Хочешь вручить мне черную метку?
Одним движением он выхватил из-за пояса пистолет и его выстрел разнес череп Джерарда. Двое пиратов бросились на него, но он, орудуя шпагой в левой руке, отразил их удары, а затем подхватил еще одну саблю, валявшуюся на палубе. Имея по клинку в каждой руке, он сам перешел в наступление. У его противников не было шансов -у одного он сразу же выбил шпагу, а затем разрубил его горло; второму пронзил грудь, а когда тот рухнул на палубу, пригвоздил его к ней, как жука.
Все это произошло в считанные секунды -я даже не успел перевести дух, а он уже смотрел на меня своими черными глазами.
-Вот так-то, Бен...
-Что мы теперь будем делать? -зачем-то спросил я.
-Ждать своего часа. -ответил он, возвращаясь в каюту.
Я решил вернуться к раненым, но когда уже открывал дверь их комнаты, раздался истошный вопль. Я распахнул дверь и увидел Абрахама, вскочившего со своей койки и прижавшегося к стене. Реднапп лежал на своем месте с лицом, перекошенным от смертельного страха. Он был мертв. Абрахам повторял только одно:
-Он заглянул в окно... посмотрел на меня... Дьявол! Это Дьявол!
Бедняга Абрахам окончательно тронулся умом от чего-то сверхъестественного, увиденного им в окне. Итак, нас осталось трое -один безумец, капитан, запершийся в каюте и я, со странным чувством оглядывавший опустевший корабль, который напоминал теперь "Летучий Голландец". Я вернулся в каюту Мэя, решив похоронить все тела в море на рассвете. Но когда я с первыми лучами солнца поднялся на палубу, то обнаружил, что тела бесследно исчезли. Впрочем, не бесследно: я нашел широкие кровавые полосы, как будто их стащили в море. Наверняка так оно и было. Причем я отметил недюжинную силу нашего ночного гостя -тело, приколотое шпагой к палубе тоже исчезло, а клинок остался на месте -он, или оно просто тянуло труп, пока сабля не разрезала его пополам.
В полдень того же дня я заметил какое-то тело немного сторону от курса "Спрута". Направив на него подзорную трубу, я понял, что это перевернутый бот, на котором бежали двое членов нашего экипажа. Что же далеко они не ушли.
И вот настала ночь, последняя ночь, проведенная мной на "Спруте". Она достойно увенчала кошмар последней недели, да и все время плавания, заполненное необычайными жестокостями и преступлениями.
Я был с Абрахамом, крепко заперев дверь и приготовив не менее десятка заряженных мушкетов. Не знаю как другие, но я не собирался сдаваться без боя.
Время тянулось в томительном ожидании. Когда за кормой вновь показалось это адское сияние, Мэй в животном испуге забился дальний угол каюты. Я не возражал -по крайней мере там он не мешал мне.
К своему удивлению, я услышал шаги наверху. Капитан, весь день проведший в своей каюте, вышел к рулю, чтобы отстоять последнюю вахту. Я слышал его бормотание:
-Ты пришел за мной, я знаю... видно тебе пришлась по вкусу человечина, которую мы бросали за борт с этого галеона и теперь ты преследуешь мой корабль. Но капитана Стейнфорта не так-то просто взять, отправляйся-ка лучше обратно...
Я осторожно приоткрыл дверь и стал подниматься наверх, держа наготове мушкет. Стейнфорт продолжал разговаривать, причем явно обращаясь к кому-то. Я не мог поверить, что он ослаб умом. Но тут я услышал новые звуки, наверняка те, о которых рассказывал мне Абрахам -необычайно красивый, мелодичный свист, похожий на звуки музыкальной шкатулки. И в то же время в нем было что-то дьявольское, парализующее волю и заставляющее холодеть от ужаса перед собственным бессилием.
Капитан замолк на полуслове, затем я услышал звон сабли, брошенной на палубу, а потом -крик, пронзительный крик человека, встретившего смерть. Я никогда не думал раньше, что капитан может кричать от страха.
Не знаю, как у меня хватило духу выглянуть на палубу. Я смотрел на палубу лишь секунду, но за это время чудовищная картина накрепко засела у меня в голове.
У борта корабля возвышалась какая-то огромная светящаяся масса, размер которой мне уже не удастся точно определить. Я успел различить в ней нечто подобное на округлое туловище и большую голову, увенчанную толстыми рогами. На ней не было лица -только мешанина каких-то непонятных органов. И еще я успел увидеть огромные безобразные лапы, сжимающие бездыханное тело капитана.
Возможно это лишь под моего воображения, потому что в следующую секунду мушкет грохнул в моих руках, а сам я бросился назад, в каюту...
Больше я ничего не видел. На следующий день нас догнал фрегат королевского флота. Награбленные сокровища были неопровержимой уликой, да я особенно и не отпирался. Отсутствие команды "Спрута" очень удивило капитана фрегата, но я не имел желания рассказывать ему правду, которая была слишком невероятной. Взяв "Спрут" на буксир, фрегат направился на Ямайку. Абрахама поместили в приют для душевнобольных, где он развлекает всех своими рассказами, а меня ждет виселица.
"Спрут" с новой командой скоро должен выйти в море и ,по-правде говоря, я за них опасаюсь. Из окна моей темницы мне иногда видится далекое свечение в океане. Возможно это лишь плод моего воображения, но я лучше взойду на эшафот, чем соглашусь на еще одну встречу с Морским Дьяволом.