Джентльмен в стильном пиджаке, перебирающий листочки на столе. Наезд камеры. Крупный план. Взгляд.
ведущий: Добрый вечер. С вами снова Курт Вокер. Сегодня в нашем эфире не просто новости, а - не побоюсь этого словосочетания - аналитическая программа. Дело новое, как раз в свете требований недавно вступившего в должность Верховного правителя Трональда Дампа.

Изображение диктора сменяется видеорядом, где на шею молодящегося рыжеволосого старика церемонимейстер в праздничной ливрее вешает золотую цепь с массивной бляхой.
Трональд Дамп: Мы будем жить теперь по-новому!
Раздаются долгие, продолжительные овации. Дампу подносят на подушечке позолоченную кувалду - символ власти. Он хватает её и, торжествуя, с лёгкостью поднимает над головой.
Трональд Дамп (стараясь перекричать неистовствующую толпу): Я всем устрою! И всех построю!
Суёт инструмент под мышку, разворачивается и уходит.
Затемнение. Студия. Ожидательно вглядывающийся ведущий.

Курт Вокер: Вы только что в очередной раз видели кадры с инаугурации. Мы не устанем их повторять, ибо это поворотный пункт нашей истории. К тому же новый Верховный одним из первых указов дал нам истинную свободу слова и обязал постоянно её использовать. Так что времена работы проплаченных СМИ ушли; мы теперь работаем не за деньги, а во благо Бальнибарби. Надеюсь, помните название нашего государства? Я не издеваюсь. Просто за последние полсотни лет у нас, как оказывается, катастрофически упал уровень образования. Впрочем, как и многие другие отрасли народного хозяйства. И вот практически сразу после вступления в должность Трональд Дамп отправил из Лапуты к нам эмиссара с целью провести инспекцию наших управхозяйств, гильдий и институтов, и максимально исправить существующее положение. Знакомьтесь, у нас в гостях Макс Леон.
Картинка расширяется, и оказывается, что напротив Вокера сидит ещё один человек.
Макс Леон: Я вообще-то Леон Макс, здравствуйте.
Курт Вокер: Извините, здравствуйте.
Небольшая неловкая пауза. Курт всё-таки справляется со смущением и начинает интервью.
Курт Вокер: Давайте сразу возьмём быка за рога. Как проходит ваша миссия?
Леон Макс: Мне нравится такой подход. Но, скажу сразу, нам пока ещё немного удалось сделать. Прошло слишком малое время и велико сопротивление "на местах". Тем не менее уже удалось расформировать академию прожектёров, захватив весь документооборот. И это только начало!
Курт Вокер: Прожектёры? Даже не слышал.
Леон Макс: Именно. Мы только приступили к изучению архива этой организации, но уже видно, что через них проходили миллиарды денег из бюджета... Только подумайте: миллиарды! И на всякую ерунду!
Курт Вокер: Можете озвучить, на какую именно?
Леон Макс: Голословным быть не хочу. Завтра-послезавтра будет готов черновой отчёт с приблизительным порядком цифр и примерными направлениями трат. Тогда и обнародуем. Но. Вдумайтесь. Эти деньги могли быть потрачены и внутри страны. Хотя бы на пособия нуждающимся.
Курт Вокер: То есть, всё уходило за границу?
Леон Макс: Вы поразительно догадливы. И вот...
Курт Вокер: Простите, что перебиваю. Мне подсказывают из аппаратной, что у нас на связи Карл Такерсон.
Между собеседниками появляется экран с не так давно запрещённым, но уже реабилитированным журналистом.
Карл Такерсон: Я в эфире?
Курт Вокер: Да.
Леон Макс: Привет, Карл. Что-то срочное?
Карл Такерсон: Привет, Леон. Новость - просто закачаетесь!
Курт Вокер: Уважаемые зрители. Наш разговор...
Карл Такерсон: Не надо, Курт. Не до того... Короче, из надёжных источников, весьма приближённых к Бозефу Джайдену, поступила - подчёркиваю - проверенная информация, что бывший наш Верховный имеет надбровное родимое пятно, которое ему личный визажист постоянно маскирует тональным кремом. Вы понимаете? Джайден - струльдбруг из Лаггнегга!
Леон Макс (быстро взглянув на непонимающе-расстерянное лицо Курта и многозначительно улыбнувшись): Это многое объясняет. Трональд уже знает?
Карл Такерсон: Конечно. Я его уже ввёл в курс дела.
Курт Вокер: Не томи, Карл! Наши зрители тоже хотят знать правду. Хотя бы в общих чертах.
Карл Такерсон: Хорошо. Начну с истории. Я, когда встречался с лидером самой большой страны на соседнем континенте, усвоил одну простую истину: начинать надо с истории, чтобы стопроцентно понять ситуацию, сложившуюся на сегодня.
Леон Макс: Карл, без прелюдий.
Карл Такерсон (кивнув): Лаггнегг - территория на нашем континенте, когда-то независимая, а сейчас входящая в состав нашего государства под названием...
голос за кадром: Срочно! Дамп в сенате Лапуты. Фрагмент только что закончившейся прессконференции.
Резкая смена кадра. Верховный за трибуной на фоне государственного флага.
Трональд Дамп Хочу сказать, что у нас в сенате хорошие люди. Мы с ними очень хорошо поговорили. Они так мило молчали! Даже те, кого по губам хлопали шариками их слуги. Наверно, они очень хорошо и углублённо думают, заботясь о государстве.
женский голос из зала: Мистер правитель! Издание ОБС. Какие Ваши дальнейшие планы?
Трональд Дамп: Хороший вопрос. И, пользуясь случаем, поскольку я всевышним отмечен в ухо, скажу, что отныне гендеров у нас только два. Это во-вторых, а во-первых, мы с сенатом только что приняли хорошее решение - распустить сенат.
Шум в зале.
Трональд Дамп (поднимая руку): Не о чем беспокоиться. У нас в стране есть ещё много хороших людей.
Смена картинки. Студия. Те же двое в креслах и один на стене.
Курт Вокер (прижав палец к наушнику): Да? Продолжаем.
Карл Такерсон: Что и требовалось ожидать. Так... На чём я остановился? А! По преданиям, нашу землю посетил сэр Лемюэль...
Курт Вокер: Несерьёзно, Карл! Зачем вспоминать детские сказки?
Карл Такерсон: Не сказки, а исторический факт. После упомянутой мною встречи соседнеконтинентальный лидер подарил мне мемуары Лемюэля Гулливера, где тот описывает и Лапуту, и Бальнибари, и Лаггнегг. У нас почему-то вся эта информация засекречена. Так вот, в Лаггнегге проживали бессмертные. Как раз отмеченные родимым пятном над бровью. Если верить описанию, до тридцати они во всём такие же, как и обычные люди, к восьмидесяти практически полностью утрачивают интеллект и далее живут в беспамятстве. Представляете? Вечная беспомощная старость.
Леон Макс А Джайден как раз к восьмидесяти годам...
Карл Такерсон: Именно! Теперь начинаем распутывать клубок. Знаете, я много времени провёл в архивах, переспросил уйму людей, и, кажется, докопался до истины. Давайте начнём с самого простого и одновременно с самого непонятного вопроса - зачем нам ЛГБТ. Официальная - для народа - версия сформулирована, как забота о гражданах. Типа, каждый имеет право быть не тем, кем рождён, но тем, кем хочет. Ведь мы же живём в свободной стране! А вспомните, когда и как всё это начиналось. Не помните? По медицинским показаниям. Когда мальчикам, страдающим фимозом, вместо лечения начали под корень отрезать больное место. Примерно тогда же Джайден и начал свою карьеру политика.
Курт Вокер: Господи! Ему-то с этого какая корысть?
Карл Такерсон (усмехаясь): Терпение. Дойдём и до этого. Есть второй слой. Так сказать, информация для служебного пользования. Ещё в бытность свою замом верховного, Джайден убедил сенаторов начать пропаганду ЛГБТ по "народной" версии и принимать законы о всяческом поощрении тем, кто откажется от своего гендера. Как убедил? Не секрет, что жёны сенаторов частенько шастали на материк в поисках утех. А если внизу мужиков не останется, то в граде на небесах количество измен быстро сойдёт на нет. Трудно было убедить в этом островитян, привыкшим размышлять только о политике и о скором конце света, но ему это удалось.
Курт Вокер: А на самом деле? Каков третий слой?
Леон Макс: Стоп. Значит, правильно Дамп разогнал сенат. Они все в сговоре! Продолжай, Карл.
Карл Такерсон: Напомню ещё и о существовании "теории золотого миллиарда". Довольно хорошо прописанная программа. Исполнителей, Леон, думаю, найдёшь в архиве закрытой тобой академии прожектёров. Так вот. Третий слой. Сразу предупрежу - у меня есть доказательства. На заре своей политической карьеры тогда ещё молодой и здравомыслящий Бозеф уже задумывался о несправедливости природы по отношению к нему. План созрел где-то годам к тридцати. А именно - получить власть и максимально сократить население планеты. Желательно до нуля. Чтобы жить оставались только струльдбруги. По его представлениям, ноосфера - предположительно общее мыслительное пространство - распределяется равномерно между всеми живущими, почему-то обделяя бессмертных. А вот если убрать простых смертных, то произойдёт перераспределение разума, и струльдбругам жизнь станет не в тягость, а наоборот - заиграет всеми красками. Но это - теория. Но сильно укоренившаяся в мозгу Джайдена. Кстати, позапрошлые выборы Бозеф выиграл благодаря именно им, а не как мы предполагали - покойникам.
Леон Макс: И сколько их?
Карл Такерсон: По моим прикидкам, не менее полутора миллионов. Но это неточно.
Леон Макс: Как я понял, все в нашей стране. Режиссёр! Перерыв надо. Дайте рекламу.
Рекламная пауза.
Затянулась.
За полтора часа наиболее стойкие телезрители посмотрели старую версию не так давно отцензурированного фильма.
И наконец...
голос в темноте Курта Вокера: ...за такие разговоры арестовали бы, судили и двести лет тюрьмы было бы за счастье...
голос в темноте Леона Макса: Не боись, времена уже меняются.
закадровый голос (студия осветляется): Вы в эфире.
Леон Макс: Заявляю, что гильдия врачевателей уже под нашим полным контролем. Насколько я понял, приюты, где содержат бессмертных в их ведении?
Карл Такерсон: Да. И ещё курируется социальным управхозяйством.
Леон Макс: Жду с минуты на минуту вестей и оттуда. Будем и там искать свидетельства финансовых махинаций. *цензура*, как всё... Не убить человечество, а убедить перестать размножаться и вымереть добровольно! Свободными, *цензура*. В качестве эксперимента! Фауст отдыхает...
Курт Вокер: С вами была "Лапута ньюс". До встречи в следующем эфире.
Леон Макс: Сделаем Бальнибари снова великой!
хор закадровых голосов: Воистину сделаем!
занавес