Как-то раз, n-ное количество лет назад, приехало в наш город одно высокопоставленное лицо -- министр, так сказать, "собственной перцовой" (тогда для меня и многих моих ровесников его имя ничего не значило, но спустя всего каких-то пару-тройку лет заставило заговорить о себе весь мир). И сразу, как водится, поспешило оно на "встречу со студентами" в один из самых престижных местных университетов. Студенты же, как люди аполитичные, с этого интереснейшего мероприятия, несомненно, собирались благополучно сбежать. Но руководство, обязанное предоставить вип-посетителю массовку и заранее предвидевшее возможные проблемы в данном деле, дало соответствующие указания милиции, оцепившей весь университет. В результате в храм науки впускать-то впускают, а вот назад -- хода нет! А студенты вдобавок голодные: с утра у них все столовки позакрывали -- на банкеты для высокого гостя.
Надо сказать, что училась в сем заведении моя подруга Анька Забарова, и угораздило нас с ней договориться о встрече именно в этот день. А о мобильных телефонах тогда еще никто и не помышлял. И возникает такая вот ситуация: оцепление кругом, студенты ломятся -- на свободу хотят, а мы с Забаровой вот-вот должны встретиться в получасе езды от места действия -- в моем университете. А она из-за министра вырваться не может. Кричит милиционерам: "У меня встреча!" А те ей: "Да подождите немножко, скоро всех выпустят!" Забарова: "Да у меня СЕЙЧАС встреча!" Бесполезно. Плюнула она на милицейские призывы и полезла через забор -- пару метров высотой, кованый, фигурный... Милиционеры это дело узрели -- и рванули к ней с намерением вернуть непослушную в лоно родной студенческой массы. А Забарова все лезет...
В это время аккурат перед ней по дороге едет та самая процессия с министром. А тут Забарова верхом на заборе, пытающаяся выкарабкаться, -- дебош, понимаете ли, устраивает! Журналисты свои камеры на нее сразу же наставили: вот, дескать, как люди приветствуют высокопоставленное лицо, даже на ограду взбираются! Но Забарова все-таки успела ретироваться до того, как ее схватили, при этом запачкав о злосчастный забор свои белые джинсы. Злая, прибежала она ко мне и время от времени чертыхалась: "Пусть мне этот министр теперь джинсы стирает!"
В довершение всех прелестей того дня в нашей столовой, которую я по пути так красочно расписывала жаждущей чем-нибудь заесть "приятные" впечатления Ане, в столь поздний час не было уже ничего, кроме хлеба и чая, которыми нам и пришлось довольствоваться. Мне-то ничего (я ж пообедала), а вот Забарова весь остаток дня после пережитого была в очень нехорошем настроении.