Здесь, наверно, конец  географии,
Серый ветер листву ободрал
и органом гудит эпитафию
над расколами северных скал.
Под травой рыжей рельсы безмолвствуют,
видно, сами уже проросли,
уцепившись болтами за толстую,
перемерзшую шкуру земли.
За оглохшим заводом пакгаузы,
горизонт с бесконечной трубой,
время здесь,  нажимая на "паузу",
перелеском уходит домой.
И садится вздремнуть ближе к зареву,
бремя тяжкое сняв со спины,
над чаинками ночи заваренной
с долькой северной кислой луны.
Устает оно тоже и старится,
нелегко содержать этот мир,
рассыпается жесткая матрица
расплавляясь до черных дыр.
Здесь, наверно, конец географии,
И, наверное, Млечный Тупик.
Серый фон. Черно-белая графика.
И бредущий по рельсам старик.