Аннотация: Глава первая, в которой рассказывается о том, что делает жара с вежливыми, прилежными студентками. И том, во что эти студентки по вине жары влипают.
Глава 1
Умолчание не есть ложь.
Жара, оглушающая, невозможная жара. Хотелось взять себя за шкирку и оттащить в тенек. Но благословенный тенек был в получасе ходьбы от главного невольничьего рынка. И чего она вбила в голову, что ей нужен носитель языка?! Все пишут курсовые и не мучаются. Нет, понадобилось стать особенной! К проклятым Горгия с его претензиями, к проклятым это хшмессов разделение!
Жару Яруш не переносила и, как следствие, ненавидела. Чистое, незамутненное чувство. На жаре у нее начинали болеть голова, выпрыгивать из груди сердце, а еще ее тошнило. Тошнило, и тошнило, и тошнило.... После пяти минок на солнцепеке Яруш готова была придушить прохожего за один косой взгляд. Безумные глаза на бледно-зеленом лице отпугивали почище мантии некроманта.
Впрочем, мантия у девушки все же была: нечто фиолетовое и бесформенное. Мантия кафедры филологии. И вышитое вензелем розовое "В" - отделение востока. Почему у восточников на мантии появилось это безобразии, мало кто знал. Поросячий цвет у восточных соседей был не в чести, там больше черный уважали или красный. Марта предполагала, что черный был не виден, а за красный кафедра некромантии бы по-тихому сжила со свету нахалов. Форма у обучающихся некромантов тоже страдала нездоровым оттенком - красная с черным вензелем. "Яруш, у них море крови и черное сердце", - шутил Мартьян, брат-близнец ее лучшей подруги. На самом деле Яруш звали Ярославой, но со Славой связываться не хотелось, а Яра не прижилась. Яруш или Ярушка появилось после одной веселой ночки и ее последствий.
Экзамены и зачеты у студентов - стресс, а уж зачет по арлийскому у первокурсников филологов, стресс великий. Яруш, Марта и Мартьян до почернения вызубривали окончания, падежи, склонения, предикативности и тому подобные прелести. И, если Яруш с Мартой, как вовремя спохватившиеся, не спали уже вторую ночку, то матерящийся Мартьян - первую. Времени не хватало, перед глазами уже вставали глаза Змея - Горгия, уже четвертый час вылетали из трясущихся рук листы. Мартьяш, плюнув на присутствие приличных соучастников, выдавал тираду за тирадой. Позже Яруш выяснила, выучила больше заковырянных словечек, чем исключений из правил грамматики.
Как они сдали, никто не понял. Мартьяш нес какую-то ахинею Аркадию, помощнику Змея, нес, не переставая, и с чувством. На чистом арлийском. Смысл был смутен, но окончания и падежи расставлены правильны. Над икающей не переставая Мартой Аркадий сжалился: ни сказать, ни написать ничего она была не в состоянии. Благо Змей ненадолго вышел.... И затем подсел к стонущей Яруш. Она просидела четыре колокола в очереди на солнцепеке, да-да, Змей заведовал подвалом, где и принимал зачет, а вход в подвал только с улицы. В здание пустить толпу помешанных студентов вахтер отказался категорически. Когда ухмыляющийся Горгий подсел завалить еще одну студентку, то встретил изучающий, холодный и расчетливый взгляд с нездоровым предвкушением. Яруш в тот момент хотелось лишь одного - прибить и жить дальше спокойно. Змей заинтересовано рассмотрел нахалку и стал расспрашивать, не хочет ли она на втором курсе распределиться к нему на кафедру. Сладким таким голосом. Студентку аж передернуло. Но арлийскую поэзию Яруш любила, о чем и сообщила преподавателю. Горгий ухмыльнулся и попросил процитировать что-нибудь с исключениями из пятьдесят третьего правила грамматики северного диалекта. Что за исключение такое злосчастное от нее требовалось, Ярославна так и не узнала, но злобно, с чувством прочитала триалу про то, как не хорошо греть змей на своей груди и какие эти твари коварные да подлые. Вылетать, так с орущими трубами. Горгий отстучал миленький похоронный марш изящными пальцами по столу. Тишина в подвале воцарилась идеальная. Прикрыв глаза Змей, покачивался в такт гулкой музыки. Прибьет, подумала девушка.
- Зачет, яррруш, я тебе поссставлю, но чтобы темой курссссовой были оссссобенности сссстароарлийсссского в ссстихах эпохи Тэн.
Прошелестел еле слышно Змей и расписался в ведомости. Зачет и соответственно допуск к экзаменам тогда получили девятнадцать человек из шестидесяти трех: восемнадцать у Аркадия и один у Горгия. А за Ярославной закрепилось Яруш, или прошедшая первое испытание по арлийски.
Из-за того случая она и толпилась на солнцепеке. Прошел год после памятной сдачи зачета, Мартьян успел охмурить дочку ректора, Марта стала лучшей подругой, вот только если Марта зареклась пить успокоительные, дающие икающие последствия, то Ярушке они сейчас требовались в большом количестве. Курсовую надо будет сдавать через месяц на предварительную вычитку, а творений современных поэтов, пишущих на староарлийском, в каталоге библиотеки попусту не было. В Арлийской империи все повально страдали староарлийским, древними обычаями, клятвами и другими патриотическими вещицами, но в Синьриле об этом знали мало .... потому что между Арлийской империей и Синьрилем шла затянувшаяся война. И если традиционные парные клинки и клятву верности до гроба еще более менее узнавали, то с староарлийским....
Поэтому-то Яруш и брела с омерзением по невольничьему рынку. Ее всегда приводило в раздражение это место в городе. Не в ярость, не в рыцарски-глупую обиду на весь мир, а именно в раздражение. Она никак не могла понять, как подобная пакость может уживаться рядом с центром города. Невольничьим рынок был назван исключительно из-за традиций. Здесь продавали не только людей, но и всю возможную живность. Собственно невольничий рынок был в середине этого безумия. Яруш продиралась сквозь волны удушающих запахов, подумывая, что из этой затеи ничего не выйдет. Городские охранники предпочитали не связываться арлийцами: те, если не себе, так хозяевам старались перерезать горло.
В основном на рынке продавали людей с юга. Никаких положительных эмоций у студентки это не вызывало, но она понимала: изменить что-либо не в ее силах. Да и людьми их назвать можно с натяжкой. Скорее, другой расовый вид. Смуглые, раскосые, со светлыми волосами, под два метра ростом. Добродушные, покладистые, лучшие работники. Но раз в день им нужны глоток человеческой крови и два колокола на солнце. Если солнца не появлялось, начинались проблемы. Южане садились и тупо смотрели на пламя, не реагирую ни на что, погружаясь в своеобразный транс. Пламя загоралось самопроизвольно, от тоски по родному солнцу, и дальше одного локтя не распространялось. Необъяснимо. Уж сколько времени некроманты с их хваленой наукой крови пытались понять, как такое возможно. Впрочем, два солнечных колокола в день обычно находилось. С недостатком крови было объяснимее. Во-первых, кровь должна быть дана добровольно, иначе не действовала. Во-вторых, если кровь не поступала, начиналось обычное обезвоживание. Южане, или, как они себя сами называли, мажеш, у себя обходились и кровью сородичей, но раз попробовав человечью, могли питаться только ее. С сородичами, как смутно помнилось Яруш, тоже обстояло сложно, одни подходили, другие нет, какие-то узы, клятвы.
Впрочем, государство грамотно проводило политику и защищало законами южан. Очень строгими законами. Лучше прибей парочку пьяниц, чем одного южанина. Мажеш, в принципе, не способны на насилие. И обвинить хладный труп мажеш в попытке нападения не возможно. Отдельными законами регулировалось пропитание, жилье, труд.... Понятие семьи как таковое у них отсутствовало. Семьей становились те, кто давал кровь, но после того, как мажеш пробовал человечью, какие-то их особые связи пропадали и устанавливались новые.
Сами мажеш не испытывали никакого дискомфорта от зависимой участи, боготворили хозяев, и зачастую отдавали за них жизни. Людей на рынке не появлялось уже три века. Исключение делалось только для арлийцев, которые стоили дешевле хорошей не лошади, козы. Это тоже было политикой государства. Омерзительной, неколебимой политикой. Но люди не стремились разжиться кровавой улыбкой, а ненормальных, страдающих желанием к исключительно арлийским женщинам, в столице маловато. Обычно арлийцев привозили для некромантов, заранее обговаривая условия сделки. Вот это ей хотелось выжечь очень сильно, но связываться с сумасшедшими и мертвецами?! Брр.... Нет. Арлийцы сами виноваты, нечего лезть убивать в чужую страну. Впрочем, вопрос кто первым полез в чужую страну, остается до сих пор открытым. Рилийцы орали об кровавых рейдах в пограничных селах, арлийцы в ответ кривили губы и шипели, что им эта падаль задаром не нужна.
Так или иначе, но арлиец был сейчас необходим. Хорошо начитанный, знающий староарлийский. Яруш огляделась в поисках темной шевелюры среди светлых грив южан. Ни одной! Не везет. Лишь мелькали между "загонами" стриженые головы охранников. У арлийцев поголовно были длинные косы. Что же такое? Как ей писать эту хшмессову курсовую?! Справа послышалось нездоровое оживление. Кто-то выдавал такие рулады, что даже после памятной ночки девушка поняла треть. То, что нужно! На южан охранники не орали. Незачем. Яруш бежала на звук голоса. Хорошо, что она не надела мантию или юбку, под ногами бы путалась! Бежала, огибая почтенных матрон, корзинки, острые углы заграждений - все, что попадалось на пути. Бежала из последних сил, проявляя чудеса ловкости, боясь опоздать. Она знала, что не сильна в физических упражнениях, и знала, что может сотворить охранник в ярости с арлийцем. Увидела при посещении рынка в первый раз и в тот же день услышала впервые арлийский язык. Выводов последовало три: больше на рынок ни ногой, срочно учить этот мелодичный с привкусом звона мечей и шипением змей язык, и третье - никогда не попадать под руку охраннику в ярости.
К грубому мужскому реву добавились не менее разъяренное бряцание металла, но второму голосу явно не хватало уверенности, нотки паники так и проскальзывали. Да и голос был явно мальчишечий. Яруш, стараясь не вслушиваться в матерные потоки, ужом скользила в тесной толпе. Вот ведь, да, именно те самые слова, что орали!!! Как где-то кого-то бьют, так слетаются, как мухи на.... С упоением она двинула локтям кому-то в живот и проскочила в первый ряд. Да так и застыла.
Здоровенный, явно нализавшийся с утра охранник, заранее связав мальчишке лет четырнадцати руки и прижав того лицом в пыль, пытался снять штаны. Рядом валялся то ли труп, то ли обморочный арлиец возрастом за шестьдесят. А все стоят и смотрят. Херень ушастый!!!
-Что ж вы, почтенный, товар портите? - змеиный шепот дополняли такие злые глаза, что охранник малость протрезвел.
- А че?
- Ты с кем разговариваешь?! - главное себя правильно поставить, иначе при таком раскладе можно оказаться на месте мальчишки.
- Ой, - большая туша мяса как-то смешалась, - Вы, что ль того, за ним?- охранник поднялся с земли и стремительно одновременно трезвел и бледнел. Но пока все еще страдал косноязычием. И хорошо.
- За ним, - повелительный кивок в сторону уползающего как можно дальше, пока позволяла ножная цепь, мальчишки, - А что я еще в этом гнилом месте могу делать?! - кажется, ее спутали с некромантом, и ладно, главное следить за речью.
- П-простите, госпожа некромант, я н-не знал, что вам для того ... нужен того, - толпа начала стремительно редеть. Правильно, находиться с рассерженным некромантом опасно для жизни: некромант бы за "того" давно отправил на встречу с сизой мглой.
- Мне не нравится твое обращение, зови меня госпожой, - следить за речью, спокойнее, - для моих целей он нужен несломленным.
- А...
- Какова цена?
- Так, вы ж того, уже платили,- в маленьких глазенках промелькнуло удивление и подозрительность. Яруш прокололась. Нет, не давать ему опомниться. Достаточно разглядеть хорошенько ее и понять: ни к каким некромантам она не относится. Бледное лицо и вороные косы не в счет.
- Ты считаешь меня идиоткой?! После того, что произошло, я просто обязана купить сейчас его. Или тебя устроит камера в городской тюрьме за порчу имущества некроманта?!
- Нет, госпожа, - в глазах опять поселилась паника,- Он стоит три золотых, - охранник явно скинул пару золотых.
- Этот избитый замухрышка стоит два золотых?!
- Один. Да, я и не бил сильно, госпожа.
- Хорошо, тогда прибавь это, - девушка пальцем показала на полутруп, - как извинение за причиненные мне неудобства.
- Но!
- Что-то не понятно?! Мальчишка без старика сейчас бесполезен! По твоей вине!!
- Х-хорошо.
-Составляйте договор.
Окончательно протрезвевший охранник полез за договором, попутно пнув оскалившегося арлийца по ребрам. Но некромантам все равно, когда бьют будущих участников в их экспериментах. Нужно молчать.
- Распишитесь, госпожа,- на листе рядом с неразборчивой надписью "Харик" появилась изящная "Ярослава Светлая", и лихая роспись.
- Второй, госпожа. Куда товар принести?
- Ненужно, я найму кого-нибудь, - иначе, когда охранник поймет, что его надули, ей придется менять место жительства.
Мда.... Вот ведь повезло, так повезло. Наткнулась на пьяного охранника-ловца. И почему он не перепродал товар кому-нибудь? Впрочем, так даже лучше. Деньги сэкономила. Правда придется нанимать сопровождающего и дополнительно платить за молчание.... Да и мальчишка на нее зыркал голодным волком.