Июль сорок первого года

Июль сорок первого года.
В степи залегла пехота...

Прощай, институт и наука!
Я - там, где море огня, 
И эта проклятая "Штука" *
Пикирует на меня.

Сирена её визжала,
В паденьи ревел фугас,
И снова земля дрожала,
И кто-то погиб из нас.

Здесь выжить не каждый сможет,
А "Штука" - всё ниже, грозя...
Направь мои пули, Боже,
Хоть верить в тебя нельзя!

Надежда - в ручном пулемёте,
И ярость не подвела:
В последнем своём полёте -
Горящие два крыла.

Напрасно в соборе Кёльна
Молилась седая мать.
Ей будет безумно больно
Печальную весть узнать.

Ещё прославляет пресса
Вторжение на восток,
Но близким напомнит месса,
Что жребий войны - жесток,

И будут большие беды
И послевоенный суд...
Но так далеко до Победы,
Что многие не доживут!

Вот новый приказ 'К атаке!',
А в поле - одни стрелки.
Ну, где ж вы, родные танки
И зоркие 'ястребки'...

Июль сорок первого года.
В атаку пошла пехота.


В горах так близко до небес
(по мотивам песни Владимира Высоцкого и рассказу моего отца, воевавшего на Северном Кавказе)

Мерцал закат, как сталь клинка.
Боясь рассвета, ночь молчала,
И батальон залег пока
На нижней части перевала.

Тут вмерзли в снег тела друзей,
А выше - вражеские дзоты.
За баррикадой из камней
Там притаились пулемёты.

Им убивать не в первый раз,
Их рёв - нордически неистов...
Но наш комбат отдал приказ
Сержанту, в прошлом альпинисту.

- Взойди тайком на этот склон,
Где ты уже бывал когда-то.
Мы снизу их зальём огнём,
Ты с высоты метнёшь гранаты...

Сверкнул, как сабля, серп луны.
У дзота - парень в темной каске.
С ним, если б не было войны,
В одной идти могли бы связке...

Ах, если б не было войны!

В горах - так близко до небес,
И, может, жить осталось мало,
Но этот чертов "Эдельвейс"
Мы завтра сбросим с перевала!


*)"Штука" - это знаменитый немецкий пикирующий бомбардировщик "Юнкерс-87".