- До сих пор холодно, - пожаловался сын Генлия, и в который раз пригрозил принцу веронов страшной расправой.
Генлий поморщился. Он сам чувствовал дикий холод, глава семейства никак не ожидал, что мальчишка сможет их как детей малолетних заколдовать. Но Генлию было интересно другое, чем было вызвано пробуждение столь огромной силы? Конечно, до короля веронов далеко, но то, что показал сегодня им несмышленый мальчишка, поражало. Что с ним сделал никчемный человечишка? С какими силами имел дело? Подозрения на этот счет имелись, и если он прав, то под землей они найдут нечто очень и очень интересное.
Все что осталось от лаборатории - это гора металлического и каменного мусора, да пепел от людей, которые находились внутри здания в момент нападения Трина. Но еще был нижний уровень и вряд ли мальчишка сумел его затронуть. Именно вход в нижний уровень Генлий искал последний час, пока не выкопал лестницу ведущую вниз. Как ожидалось, электричество вырубило, и кое-где от взрывов и повреждений обвалился вход, но долола это не смущало. Приказав хмурым и недовольным неудачей сыновьям следовать за ним, глава семейства первым спустился вниз.
- Что мы ищем?
- Нечто, - туманно ответил Генлий. Он и сам не мог сказать, что ищет, уж точно не сыворотку счастья. Мужчина знал одно: он узнает это, если они его обнаружат.
Один час, два, а они все искали, спускались все ниже и ниже. Хорошо развернулся человечишка, и кто его снабжал ресурсами для подобного огромного проекта? Явно кто-то более могущественный, чем рядовые древние. Кто-то был заинтересован в исследованиях ученого.
Несколько раз им встречались бывшие подопытные ученого, от человеческого облика в них осталось разве что название. Дололы без всякой жалости уничтожали все, что попадалось у них на пути. Да и какая может быть жалость у дололов к животным, у которых ничего не осталось от прежнего разума?
Сыновья Генлия уже начали нервно материться, когда Генлий раскопал один из отсеков и остановился, пораженный увиденным.
- Отец, что там? - поинтересовался старший сын, не видевший того, что видит отец.
- Проклятый, - прошептал Генлий и поспешно выкопал достаточно широкий проход, чтобы можно было туда влезть.
Сыновья, наконец, узрели черное дерево, посреди покореженного металла и обрывков проводов, свисающих с потолка. Генлий дрожащими руками прикоснулся к черной поверхности дерева. Глава семейства не мог скрыть восторг и радости от находки.
- Отец, это просто проклятый. У нас есть проклятый, - недоумевающее произнес один из младших сыновей. - Второй - это конечно отлично, но не понимаю твоей радости.
- Наш проклятый с рубиновой косой[], - продолжал держать руки на дереве Генлий и с восторгом смотреть на его черную поверхность. - А у этого коса изумрудная.
Проклятых насчитывалось больше тысячи. Индикатором силы проклятого являлось их оружие - боевые косы. В зависимости от того, какого цвета была боевая коса, можно определить, насколько проклятый силен. Основной цвет и он же самый слабый был рубиновый, а самый сильный и редкий - изумрудный. Проклятых алою с изумрудными косами всего двое из тысячи, и они же самые опасные из всех, их сложнее всего контролировать.
Теперь восторг отразился и на лицах сыновей. Заполучить настолько мощного союзника - небывалая удача.
- Как столь редкий проклятый оказался у человека?! - недоуменно воскликнул старший сын.
- Ему кто-то помогал. Вот та сила, что наделила мальчишку мощью, размазавшей нас. Нужно немедленно забрать проклятого отсюда!
- Ты уверен, что сможешь его контролировать?
- Его контролировать не сложно, главное в этом щекотливом деле осторожность. Одна ошибка и этот красавчик порежет меня на лоскутки, а заодно и вас. Чертите руну! Переместим его туда же, где стоит второй наш проклятый.
Сыновья поспешили выполнить приказ отца, а Генлий вытащил чистый лист бумаги. Теперь все зависело от того, насколько он искусно перерисует портрет проклятого, чем лучше получится копия, тем сильнее будет власть древнего над проклятым.
Едва все приготовления были выполнены, и они переместились домой вместе с черным деревом, Генлий приступил к работе, перерисовав буквально каждую черточку. Когда работа была закончена, мужской портрет исчез в изумрудном огне. Прошло три напряженных минуты, прежде чем дерево открылось, и из него вышел молодой мужчина в черных одеждах и в руке он держал изумрудную боевую косу, казалось, скалящейся животным оскалом. Генлий невольно улыбнулся, когда проклятый алою почтительно поклонился.
- Вы чувствуете, сыновья, его силу! Чудесный экземпляр, просто чудесный!
- С его помощью мы сможем поймать Сергея!
Генлий нахмурился и внимательно посмотрел на сына.
- Нет, если не хотим войны с веронами. Сергея он поймает - в этом нет сомнения, но столь мощный проклятый перебьет каждого, кто попадется ему на пути. Он будет убивать веронов, а вероны имеют свойство мстить. Не думаю, что наши сородичи скажут нам спасибо, если мы развяжем с веронами войну из-за одного проклятого. Позовите главу семейства Денвила, скажите ему, что у меня есть к нему деловое предложение, от которого он не сможет отказаться.
Уставший Генлий, после того как отдал приказ сыновьям, перебрался в гостевую комнату и разжег камин одним щелчком пальцев. Ужасный холод начинал отступать, уступая место "живому" теплу. Генлий уже думал, что сегодня им не выбраться живыми, но Сергей удивил даже его. Не только благородством, которого не найти даже у верона в военное время, Сергей просчитал ход наперед. Перебей он дололов и столкнулся бы с местью десяти семей, с которыми был связан Генлий. Убийство главы семейства никогда не проходит даром. Сергея могли бы не тронуть, но вот немногочисленных веваров дололы бы освежевали заживо.
Генлий услышал шуршание одежды. Он обернулся, но никого не увидел. Долол снова откинулся на подушку. Он совершенно позабыл о проклятом, который не знает ни сна, ни покоя. Проклятый всегда находится подле своего хозяина, неважно, где будет хозяин, неважно в каком состоянии, проклятый всегда будет рядом. Он невидим остальным, но хозяин всегда будет чувствовать его присутствие, особенно ненависть, которую испытывал проклятый к хозяину. Но сейчас все было по-другому... этот проклятый был слишком силен и от него исходило скорее безразличие, чем ненависть. Сила давала ему власть, которой не обладали другие.
- Я помню вас, - услышал Генлий красивый голос проклятого, а затем увидел его тень возле камина, проклятый, не боясь обжечься, игрался с языками огня. - Вы были другими, как и мы.
- Все в прошлом, - произнес глава семейства, лениво глядя на пламя.
- Да... вы стали слабее, - сказал проклятый и Генлий увидел его зеленые глаза, долол бы назвал цвет его глаз мистическим, настолько нереальными они смотрелись на бледном лице молодого мужчины. - К вам гости, хозяин.
- Быстро он, - улыбнулся Генлий, наблюдая как тень проклятого исчезает.
Денвил даже не поздоровался, когда его привели в гостевую комнату, и сел на противоположное кресло. Генлий никогда не приглашал Денвила к себе домой, и не ожидал, что один из старейший дололов в его городе изволит к нему зайти настолько быстро. Но стоило учитывать, что Денвил опытный и чутко чувствовал, когда приглашение можно проигнорировать, а когда надо прийти незамедлительно. Сейчас Денвил находился в трудном положении, на кону стояла его репутация, и он искал любые пути для решения проблемы.
- Ну что, поймал Амрона? - поинтересовался Генлий, улыбаясь.
- Если ты пригласил меня поиздеваться, то это не самое лучшее время, - сухо ответил Денвил.
- Нет, я пригласил тебя по-другому поводу. Я сейчас обладаю некоторыми средствами, которые смогут тебе помочь изловить мальчишку.
- Я тебя внимательно слушаю, - приподнял бровь Денвил.
- Но для начала я хочу тебе напомнить об одной вещи, которую, еще когда я был мальчишкой, тебе продала моя мать. Я хочу вернуть эту вещь.
- Странный интерес к обычному ключу, к которому ты даже коснуться не сможешь, - улыбнулся долол, демонстрируя уникальную память, а ведь сделка с матерью Генлия произошло очень и очень давно.
- Это все, что эта стерва оставила мне в наследство, этот ключ принадлежал нашим предками и передавался из поколения в поколение. Может назвать меня сентиментальным, но я привык хранить семейные реликвии, а не раздавать их. Тебе от него никакого толка, а для меня это память и следующим будет им владеть мой сын. Ты ничего не теряешь, кроме старинного ключа, который украшает твою стену.
- Я отдам тебе ключ, но каким образом ты собираешь мне помочь?
Генлий усилием воли приказал проклятому показаться во всей красоте. Денвилу достаточно было только взглянуть на проклятого и в особенности на его косу, как он все понял и произнес:
- Ну и где твой договор?..
***
- С днем рождения, Олег и Лимра, - произнес с усмешкой Амрон и про себя поздравил заодно и себя. Перед принцем стоял маленький кривой тортик с самодельной свечкой в виде цифры двадцать. Юбилей, тройняшкам Инарана исполнилось по двадцать лет. Они родились в октябре по человеческому календарю. Амрон хорошо помнил, как Олег называл их скорпионами.
Торт, который Амрон приготовил самостоятельно, был слишком сладким, но это лучше, чем вообще без торта. Это было уже не первое день рождение, которое юноша праздновал в полном одиночестве. Хотя нет, на этот раз он был дома в своем лесу, среди древних как мир хранителей леса, которые дали ему приют, а также Волк собирался ему нечто подарить. Интересно было знать, что именно. Волк хотел сделать сюрприз, не зная о том, что принц сразу догадался о его намереньях. О дне рождения принца ланграсу рассказали "молодые" энты. В отличие от древних собратьев, молодые энты были не прочь поболтать, тем более ланграса они увидели впервые.
Интересно, как праздновали свои дни рождения Олег и Лимра или так как и он забыли, что значит праздник? Олег, наверняка, забыл, вечно в бегах, вечно скрываясь, когда ему помнить-то? Лимру, возможно поздравил кто-то из мирайя. Догадки - это все что осталось Амрону от близких, которых он давно не видел. Только про Змея Амрон знал, уж Акрас-то пригрелся, так пригрелся на груди у принцессы ариантов. Всех обставил и едва ли себе корону ариантскую не надел на голову. Хотя пока его сыну не стукнет хотя бы тысяча лет, считай Акрас и есть король ариантов, пусть временный, но король, даже сам тесть у него вместо советника.
- Что-то молчалив ты, принц, пуще обычного, - проскрипел хранитель, на ветке которого сидел Амрон. - Помню тебя я другим, веселым, смешным. А сейчас не то, что смеха не слышно, шороха нет, словно в засаде ты ждешь. Что случилось, принц молодой?
- Беда нас настигла, хранитель, не до смеха и не до веселья нам всем. Зло затаилось в столице.
- А может все не так уж и страшно? Пережили вероны много веков, войны, стихийные бедствия им не страшны, так что же напугало бесстрашных? Что озадачило принца веронов?
- Зло подстерегло изнутри. Мой дед страшнее всех бед. Скрываюсь я здесь из-за него, ищет он способ короля погубить.
- А ты можешь ему в этом помочь?
- Я могу короля отыскать, я знаю, где он скрывался все годы, я знаю, где он сейчас.
- Но разве король не всесилен?
- Он молод и слаб, и предел силы своей он не ведает. Нет шансов у брата сейчас даже против дололов. Дунгрог реликвии спрятал, нет защиты у короля. Мы же нашли лишь скипетр.
- Дунгрог был мудрый правитель, власть над временем ему дарована была. Он видел дальше, чем мы и чем вы. Доверьтесь мудрости старших, их мудрость жива по сей день... Твой друг приближается... вид у него таинственный, прячет он что-то от нас...
Ланграс карабкался на дерево очень долго, даже иногда хранитель ему веткой помогал забраться. За время, проведенное в лесу, Волк так и не привык к передвижению по деревьям. Ланграс - житель моря, на суше он себя чувствует также как пингвин. Особо поворотливым его уж точно не назовешь. Порой ланграсы даже ходить не умели, так как никогда не выходили на сушу и не знают о том, что могут перевоплощаться в двуногое существо.
Наконец, вначале, показалась рука юноши, а потом и остальное тело в поле зрения верона, который достаточно флегматично наблюдал за тем, как пыхтит и карабкается ланграс.
- И почему ты так сильно любишь высоту? - сглотнул и посмотрел вниз Волк. - Я карабкался сюда целую вечность!
- Как ты - дитя моря, так я - дитя неба. Как ты не можешь долго без воды, так и я не могу долго обходиться без вышины. Что нового?
- Знаешь... - начал издалека ланграс, - кроме своей семьи я никого не знал, да и люди в моем мире вряд ли обрадовались знакомству с ланграсом. И... я поздравлял только своего младшего брата, и не знаю, что можно подарить венценосной особе, поэтому заранее прошу прощения за... скромность подарка.
Амрон едва сдерживал смех. "Венценосная особа" явно себя не считала пупом земли. Уж точно он всегда отличился от тех разукрашенных и разодетых павлинов, которые считали себя едва ли не богами и никого кроме себя не видели. Вероны королевской семьи, всегда были ближе к народу, чем к властолюбивым особам из других миров.
Ланграс торжественно извлек большой лист дерева, на котором лежало самодельное ожерелье из жемчужин.
- Это скорее для женщины, чем для мужчины, - почесал в затылке ланграс. - Но я знаю, что у тебя есть жена и ей будет приятно...
Без слов Амрон подцепил пальцами ожерелье, разглядывая его на свету. Ланграс явно не послушался наставлений верона, и побывал на запретной территории леса, где и достал довольно редкие изумрудные жемчужины. В других мирах за одну изумрудную жемчужину готовы были убить и даже предать, их ценили за древнюю магию, продлевающую жизнь, за таинственный свет, "сочащийся" из сердцевины. И только в веронском мире можно было их найти. Сотни смельчаков погибли, пытаясь достать редкую диковинку. Вероны же знали способ, как их добыть без риска. Видно, хранители рассказали об этом ланграсу.
Не видя Длиды вживую, Волк идеально подобрал каждую жемчужину для ожерелья. Верон бы никогда не сказал бы, что ожерелье выполнено вручную, настолько искусно и качественно оно было выполнено. Работа ланграса.
- Мне очень нравится, спасибо. И расслабься, съешь со мной торт, а то есть его в одиночестве мне скучно.
Волк улыбнулся, когда увидел кривой торт.
- Он приторно сладкий, но я готовил его из нектара, так что не обессудь.
- Странный ты, - принимая половину торта, произнес Волк, - ты совершенно не похож на принца, хотя власти у тебя больше, чем у любого правителя.
- Я другой, потому что власть меня не испортила, не смогла искусить. Одно из самых страшных искушений - это искушение властью. Ради власти многие готовы предать даже свою мать. Это того не стоит. Даже если меня внезапно сделать обычным вероном, в моей жизни мало, что поменяется, я по-прежнему буду собой, просто без прежней власти и силы.
- А не страшно терять силу?
- Нет, мое богатство в другом. Я буду счастлив, когда будет счастлива моя семья и мой народ. Ничего дороже этого нет, и не будет для меня. Просто запомни, мы другие.
Внезапно землю тряхнуло, так сильно, что оба юноши едва не свалились на землю. Волк бы так точно упал, если бы его не подхватил верон за руку.
- Мой торт, - с сожалением проводил взглядом недоеденное лакомство ланграс.
Улетевший торт, сразу утонул в стаде разноцветных животных, которые бежали, не разбирая дороги. К удивлению даже верона, объединились и хищники и травоядные. Самые опасные существа веронского леса бежали в страхе от неизвестной опасности. Даже хранители не могли понять, кто же вызвал панику среди животных.
- Отчего они бегут, что смогло их так сильно напугать? - испуганно поинтересовался Волк.
- Зло, - коротко ответил Амрон, неотрывно глядя в ту сторону, откуда бежали животные. Юноша крепко сжал скипетр в руке, который утром ему оставил Волк, словно надеясь, что он убережет его, но на это была слабая надежда. Скипетр сможет использовать только Олег.
Наконец, казалось бы, нескончаемый поток животных закончился и через томительное мгновение появился виновник переполоха в веронском лесу. За ним шла настоящая темная армия из теней подобных ему с боевыми косами в руках. Амрон не мог поверить своим глаза. За ним пришел проклятый. В том, кто такой этот молодой мужчина и по какой причине он появился в Размареле, не было сомнений. Сильнейший из проклятых. Шутки кончились, раз дололы послали за упрямым принцем идеального убийцу, то их сильно прижали к стенке обстоятельства. На кону стояла репутация сильнейшего семейства среди дололов. И ради поддержания шаткого статуса они готовы были идти на все что угодно.
Амрон повернулся к перепуганному Волку и силой вложил ему в руку скипетр.
- Беги, сохрани скипетр!
- Но...
- Это не просьба, это приказ! - рявкнул Амрон - Ты должен сохранить скипетр!
- А как же ты?
- Я нужен ему живым, а тебя он убьет. Хранители защитят тебя! Ну же, беги, дуралей!
Волк, покрепче прижав к себе скипетр и спустившись вниз, побежал в противоположную сторону от проклятого, а Амрон остался встречать нежданных гостей.
- Хранитель.
- Да, принц.
- Не вмешивайся, но не пускай его вперед! Чтобы ни случилось, сделай все, чтобы он не прошел!
- Береги себя... наш любимый бунтарь.
Проклятый не спешил, он шел как хозяин положения, прекрасно осознавая собственную силу и мощь. По тому факту, что в его руках не было боевой косы, Амрон сразу догадался, что жертву ему приказали взять живой, что он и собирался сделать. Вроде бы молодой парень, не старше 25 лет, но кто его мог знать, сколько ему на самом деле тысячелетий? Среди проклятых нет молодых, есть только бессмертные убийцы, которые вечно служат хозяевам, призвавшим их, убивая любого, кто встанет у них на пути. По сути именно проклятым стали подражать дололы, пытаясь воссоздать их проклятие, но каральи лишь бледные тени по сравнению с проклятыми. Проклятого нельзя убить, его можно только запечатать на год или на два.
Амрон глядя на изумрудное пламя за спиной проклятого прекрасно понимал, что сегодня ему не выстоять, еще бы с проклятым с синей или рубиновой косой он бы справился, но с изумрудной... Как победить того, кто бессмертен, кто прожил намного больше чем ты, чье искусство - это убивать? Искуснее убийц еще никогда не рождалось.
Тем временем проклятый приближался все ближе к Амрону, пока не остановился буквально в пяти метрах от готового ко всему верона. В изумрудных глазах мужчины отразилась заинтересованность и даже... облегчение.
- Как хорошо, что мне не надо тебя убивать, - произнес хорошо разработанным тенором [] проклятый.
Тенор -- это самый высокий тип мужского голоса. Его диапазон в сольных партиях от до малой до до второй октавы, а в хоровых партиях до соль1, ля1. Особую красоту тенорового голоса представляет верхний регистр, его высокое "знаменитое" теноровое си-бемоль, до2. Это так называемые "королевские" ноты, за которые в Италии и в других странах мира певцу платят большие гонорары. "Тенор -- это верха, а бас -- это низы", говорят старые итальянские мастера пения.
- Обычно вы сразу нападаете, - скрывая беспокойство, произнес Амрон, также не торопясь вступать в драку с противником. Юноша следил одновременно за проклятым и за его тенями, которые тоже могли сражаться.
- Я сильнее других, прежде чем я попал к грамотному дололу, я зарубил больше шести сотен хозяев.
- Похоже, ты этим гордишься.
- Не скажу, что я испытываю сожалению по поводу их гибели, но и гордости нет. Это были отвратительные существа, мало того, что они были алчными, так еще и приказы их были абсурдными. Лучше всего для меня и для всех, когда я нахожусь в дереве и никому не причиняю зла, но раз я здесь по приказу хозяина, то должен выполнить его. Так что, без обид, верон, лично тебе я не хочу зла, я всегда уважал вашу расу, но я не могу не повиноваться, пока жив мой хозяин.
- Ты хочешь стать прежним?
Уже готовый напасть проклятый алою застыл и склонил голову на бок.
- Такого вопроса мне никто никогда не задавал за все тысячелетия моего существования. Я не помню своего прошлого, не помню своего имени, но... очень хочу вспомнить. Но ты мне этого дать не можешь, - проклятый нахмурился, - никому этого не дано.
- Я знаю того кто сможет помочь тебе.
- Ты лжешь, а если и не лжешь, то сам не понимаешь, о чем говоришь, верон. Проклятие нельзя снять - оно вечно.
- Мой брат может.
Проклятый отрицательно покачал головой и сделал неуловимый жест, давший команду теням к атаке. С диким воем все тени кинулись на Амрона, который уже был готов к их атаке. Зная, что обычным оружием теней не возьмешь, Амрон зарычал и пробудил сразу оба своих дара. С десяток теней испарились. Теням все-таки не хватало скорости до быстрого верона, который одну за другой отправлял их в мир иной, если конечно, для них существовала смерть. Проклятый пока не вступал в схватку, а лишь бездушно наблюдал, как его теней разрывают на части.
- Ты силен, - произнес задумчиво проклятый, когда последнее тень исчезла, - все-таки очень хорошо, что мне не надо тебя убивать. Я бы не простил себе этого.
- Теперь твоя очередь.
Мужчина улыбнулся уголком рта и извлек оскалившуюся изумрудную косу и пару цепей. Амрон едва сумел уловить его движение, всего на долю секунды верон был быстрее алою, но это ничтожное преимущество нисколько ему не помогало. Амрон ушел в глухую защиту, отбиваясь от молниеносных и страшных атак проклятого. Еще никогда принц не чувствовал себя настолько беспомощно, проклятый просчитывал каждый его шаг, а то и на пять шагов вперед. Проклятый изначально знал, куда будет двигаться верон и бил именно туда, куда перемещался Амрон. Это походило на игру, в которой Амрон точно не был фаворитом.
Послышался громкий хруст кости в колене, когда проклятый ударил в него. Амрон заорал от боли, но все продолжал отбиваться. Затем последовал второй перелом, на этот раз в руке. Принц едва не задохнулся, когда проклятый раскрытой ладонью ударил его в грудь. Одним ударом он переломал верону четыре ребра. Даже магия не помогала, это были бесполезные попытки защититься от неизбежного. Ради смеха Амрону не удалось даже задеть проклятого, защита принца выглядело просто жалко. И это он, член королевской семьи не мог ничего противопоставить одному алою. Еще один перелом и Амрон понял, что больше не может пошевелиться, чтобы восстановиться, ему как минимум нужны сутки, а то и больше.
- Это было интересно, но ты еще мальчишка, пару сотен лет практики, и возможно ты смог бы сломать мне палец, - безразлично проговорил проклятый, взяв Амрона за белые волосы. - У тебя очень и очень много силы, но она как дубина, которой ты бестолково размахиваешь. Бестолково и глупо, но не могу сказать, что ты совсем без перспектив. И кстати, спасибо, что уничтожил всех теней, теперь, я могу уснуть на год, и хозяин не сможет меня призвать целый год. Если сбежишь, повторно они меня послать смогут только через год.
Амрон судорожно сглотнул, а проклятый решил, что наговорился на сегодня и потащил верона за волосы туда, откуда пришел. Амрон практически не замечал, как проносится мимо пейзаж. Хранители не вмешались, как и просил Амрон, но принц успел увидеть, с какой болью провожал его энт, словно у него забрали ребенка, но нарушить данное слово энт не мог.
Проклятый двигался очень быстро и нет ничего удивительного, что вскоре Амрон увидел улыбающиеся лица дололов. От всей души верон пожелал им гореть в аду, где им самое место. Он лучше умрет, чем поможет Конраку отыскать Олега. И чтобы защитить брата он мог пожертвовать не четырьмя, а сотней годами жизни.
- Фантастика! - выдохнул Денвил с восхищением, глядя на невозмутимого проклятого, продолжавшего держать принца за волосы.
- Дело сделано, Денвил, - произнес Генлий, лишь мельком взглянув на полубессознательного Амрона.
- Ключ твой - широко улыбнулся Денвил - Поразительно, он в одиночку изловил мальчишку! А может и второго он сможет найти и поймать?
Генлий нахмурился.
- Проклятый конечно силен, но король веронов... ему не ровня. Короля ему не победить. Я не буду рисковать проклятым ради сомнительной наживы. Он загонит его в дерево, раньше, чем проклятый к нему притронется.
В глазах проклятого снова как прошлый раз отразилась заинтересованность. Он немного по-другому посмотрел на пойманного верона. За тысячи лет проклятый не встречал силы, которая смогла бы ему противостоять. Но если даже опытный долол говорил, что король сильнее его, то это могло оказаться действительно так.
- Уходим, нам пора, - послышался приказ хозяина.
- Как скажите, хозяин, - отозвался проклятый покорно и последний раз бросил взгляд на теряющего сознание верона. Вопрос о короле проклятый явно не оставит без внимания...