Аннотация: Знаю, что немного не дописано, но на тот момент казалось, что получился недосказанный рассказ. Требует вычитки.
- Черт, все, как всегда не вовремя! И почему именно сейчас? - Она чуть не упала, взмахнув руками, будто лопастями вертолета. И зачем она надела эти сапоги? Хотя понятно зачем - она хотела понравиться. Конечно, хорошенькая девушка на каблуках - очень даже эффектно. Настолько эффектно, что она сейчас опоздает на собеседование. Тогда грош цена всему ее макияжу! С ней так всегда: встанет пораньше, начнет краситься, вертеться перед зеркалом - и обязательно опоздает. Видимо, это диагноз.
Каблуки отбивали частую дробь по обледеневшему асфальту; рядом ритмично стучали десятки других, высоких и низких, модных и не очень. Все куда-то спешили, может, то же опаздывали.
День был серый и пасмурный, словом, обычный питерский день, когда солнце вроде пытается пробиться сквозь тучи, но никак не может, и облака кажутся будто подсвеченными изнутри. Такими же серыми были улицы, по старому доброму обычаю не убранные и сохранившие все прелести недавних снегопадов.
Нога опять подвернулась, резко поехала по обледенелой корке на темном асфальте. Кое-как удержав равновесие и на мгновенье представив, как же солидно она будет выглядеть в грязном пальто и драных колготках, девушка дала себе слово больше не экспериментировать с обувью. Высокие каблуки - это, конечно, красиво, но только в теплую погоду.
Перепрыгнув через очередной черно-белый сугроб на обочине дороги, она лихорадочно сверила адрес с бумажкой и скользнула в манящее тепло офисного здания через строгую, солидную дверь. За ней был небольшой тамбур и раздвижные створки с фотоэлементами. Дальше - холл, казенный холл с ковролином и искусственным цветком в кадке. Цветок был большой, экзотический, вроде, какая-то пальма. В углу стоял кофейный автомат, возле него столпилась стайка мелких офисных служащих, за пластмассовой чашечкой безвкусного напитка делившихся друг с другом последними новостями.
- Девушка, Вы куда? - быстро среагировал на ее появление охранник. Он был такой важный, словно отвечал за безопасность первых лиц государства.
- Я? - растерялась девушка. - Я в "Эгиду".
Ну почему она вечно так себя ведет, будто нашкодившая школьница? Казалось бы, столько книг по психологии прочитала, перерыла весь интернет в поисках статей на тему: "Как стать успешной привлекательной женщиной?" - и снова дрожит, как мышка. И это только охранник, что же будет, когда она встретиться с эйчаром? "Что будет, что будет! - тут же ответил ехидный внутренний голос. - Не возьмут тебя на работу, и все". И опять она пойдет, опустив плечи, в эту слякотную темноту, месить ногами снег вдоль обочин. Придет к себе, откроет холодильник, с горя съест чего-нибудь, щелкнет пультом телевизора и наклеит на себя ярлык неудачницы.
- Звоните, - охранник указал ей на закрепленный на стене телефон. - 22 44 15.
Она кивнула, подошла к телефону, краем глаза заметив, что "офисный Цербер" снял трубку своего телефона - будет слушать ее разговор. Что ж, пусть слушает. Вздохнув, девушка набрала внутренний номер. Послышались длинные гудки, а потом приятный женский голос произнес:
- Издательский дом "Эгида", здравствуйте! Чем могу Вам помочь?
Она на мгновенье опешила, а затем пробормотала:
- Я к Дмитриевой Елене, на собеседование.
- Одну минутку, пожалуйста. - Что-то щелкнуло, заиграла музыка, а потом в трубке возник бодрый голос Елены. - Здравствуйте, слушаю Вас.
- Елена, это Дарья. Мне назначено на шестнадцать часов...
- Одну секундочку, я сейчас к Вам спущусь.
Дарья кивнула и повесила трубку. Ну, что, охранник, меня здесь ждут, я не какой-нибудь случайный человек с улицы. Только у нее жутко продрогли колени, и на сапогах разводы от соли. Она наклонилась, достала из сумочки одноразовый носовой платок и быстро привела обувь в порядок. Поискала глазами урну - она оказалась на улице, за пределами ореола тепла и света. Быстро шмыгнув обратно в темноту и на ходу поправив выбившийся из-под пальто шарф, Дарья уничтожила следы преступления и вернулась обратно к безразличному охраннику.
Через пару минут спустилась Елена - невысокая женщина в строгом деловом костюме. Мысленно сравнив себя с ней, девушка пришла к выводу, что сюда ее не возьмут.
- Пойдемте, - эйчар улыбнулась дежурной улыбкой и провела ее через линию турникетов, мимоходом коснувшись картой белого кружка.
Они поднялись на лифте на четвертый этаж, вышли в блестящий алюминиевой арматурой коридор и переступили порог темно-коричневой двери с надписью "Эгида". Секретарь на ресепшен, видимо, та самая девушка, с которой пять минут назад разговаривала Дарья, приняла рабочую стойку, но тут же расслабилась, погрузившись в глубины светящегося экрана компьютера. Зазвонил телефон, она что-то прощебетала, перевела звонок и встала, чтобы поставить чайник. Высокая уверенная в себе блондинка с безупречным маникюром.
Все больше и больше ощущая себя серой мышью, Дарья повесила в шкаф пальто и последовала за Еленой в кабинет с рядами унылых серых папок на стеллажах. Она протянула свое резюме и сжалась на стуле напротив солидной женщины в деловом костюме. Пыталась улыбаться, скрыть волнение - и не знала, хорошо ли это у нее получается.
Положив перед собой испестренный буквами лист, эйчар что-то долго искала в компьютере, а затем начала задавать традиционные вопросы: расскажите о себе, почему Вы хотите работать именно в нашей компании, почему уволились в прошлой работы? Дарья терпеливо повторяла заученные наизусть ответы, дипломатично стараясь избегать лишних подробностей. Елена сделала какие-то пометки в ее резюме, кратко рассказала об издательском доме и характере предлагаемой работы, поинтересовалась, есть ли у нее какие-то вопросы. Девушка выдавила из себя что-то жалкое и непрофессиональное, уходя, мысленно решив для себя, что за стандартным: "Мы Вам позвоним" кроется: "Вы нам не подходите".
В коридоре она столкнулась с блондинкой с ресепшен: открыв окно, та выпускала колечки дыма на улицу.
- До свидания, - зачем-то попрощалась Дарья.
- До свидания, - добродушно ответила блондинка и с улыбкой попросила: - Вы только Борису Геннадиевичу не говорите, что я здесь курила, он этого не любит.
Девушка кивнула. Это будет совсем не сложно, она и понятия не имеет о том, кто такой этот Борис Геннадиевич. Секретарша, смешная, право, думает, будто она будет останавливать всех встречных мужиков и таинственным шепотом сообщать: "Представляете, а блондинка из "Эгиды" открыла окно и курила прямо в коридоре!". Глупость какая-то.
- Ой, Борис Геннадьевич! - пискнула блондинка и, затушив сигарету, метнулась в сторону туалета.
Из дверей "Эгиды" вышел солидный мужчина в кашемировом пальто; он говорил по телефону - что-то о сроках, макете номера, Михаиле Петровиче. Недовольно проводив взглядом спину секретарши, он наткнулся взглядом на незнакомое растерянное лицо Дарьи, почти прошел мимо, но потом все же спросил:
- Вы к кому?
- Я на собеседование. Вернее, я уже с собеседования, - пролепетала девушка, теряясь перед суровым взглядом этого человека.
- В "Эгиду"?
Она кивнула и опустила глаза. Серая мышка, пустое место - вот ты кто, рядом с этим человеком. По нему сразу видно - он босс, ворочает миллионами и не привык с кем-то сюсюкаться. Почему он вообще заговорил с ней, может, просто не любит, когда чужие бродят по офису? И взгляд такой неприятный, колючий, холодный...
- Значит, это Вас Елена присмотрела на должность нового дизайнера? Портфолио с собой?
Конечно, с собой. Что, неужели ее мучения еще не закончились?
Покорно последовав за невозмутимым Борисом Геннадиевичем, Дарья снова оказалась по ту сторону коричневой двери. Задержавшись на пару минут возле ресепшена, чтобы написать короткую записку блондинке: "Вы хоть когда-нибудь занимаетесь делами или целыми днями торчите в туалете?", он провел ее вглубь офиса к директорской приемной. Перебросившись парой слов со своей помощницей, деловито строчившей письма, Борис Геннадьевич толкнул дверь своего кабинета.
Сжавшись в комок, девушка ожидала своей участи: что скажет этот угрюмый человек в кожаном кресле? По сравнению с этим собеседование у Елены казалось дружеской беседой.
- Это, безусловно, все хорошо, Дарья Валерьевна, - выдал он наконец свое резюме, - но Вы нам не подходите. У Вас мало опыта, и, честно говоря, Ваши работы не впечатляют. У нас современный креативный журнал, а Вам больше подходят рекламные бесплатные газетки. Спасибо, что пришли. До свидания!
Вот так, коротко и ясно, прямо в глаза. Собрав в папку разложенные на столе листы, Дарья попрощалась и, позволив серой депрессивной волне накрыть ее с головой, отправилась в магазин за шоколадом. Она купит много-много шоколадок, будет пить с ними чай и смотреть новости - когда их смотришь, кажется, что в твоей жизни все не так хреново. Ну подумаешь, опустил ниже плинтуса директор крупного издательского дома, ну подумаешь, что придется занимать денег у знакомых и снова убеждать себя, что она не самый бездарный и бесполезный человек на свете.
Можно было бы и сапоги не протирать, и не спешить так - все равно бы не взяли. Дарья ведь заранее знала, что таких замухрышек, как она, в такие места не берут.
В то время, как она брела к метро, думая, что в очередной раз скажет расстроенной маме, Борис Геннадьевич спустился вниз, сел за руль последней модели "Лексуса" и, задумавшись, набрал номер телефона. Ответом ему были длинные гудки. Он в нерешительности повернул ключ в замке зажигания, прислушался к мерному урчанию мотора, включил фары, подал назад, выруливая с парковки в вязкую сырость петербургского вечера. Яркие пятна огней бликовали на лобовом стекле. Рука сама собой снова легла на телефон, брошенный на переднее сидение. Не глуша мотора, Борис Геннадьевич снова набрал десятизначный номер. Опять длинные гудки. Он включил блюз, закрыл глаза и вспомнил молодость: карнавальную осень, толпу смеющихся студентов с одной бутылкой водки на пятерых - и темноглазую девушку, которая никогда не бывала на их вечеринках. "Цаца", - говорили про нее друзья, а он думал, что не цаца, а королева. Снежная королева, которой не было дела до каких-то глупых провинциальных мальчишек. Нет, она никогда не заносилась, улыбалась при встрече, иногда помогала в учебе, но никого к себе не подпускала, как и положено примерной профессорской дочке, ждала своего принца.
Он так и не узнал, дождалась ли: уехал по распределению в другой город, так и не решившись признаться ей в любви на выпускном. Однокурсники смеялись и демонстративно кружились с Верой прямо перед его носом. А Борис сидел и смотрел, пил и смотрел. Он ведь знал, что он не принц, даже не ленинградец, а так, просто бывший студент без площади и гроша в кармане. Разве такая, как она, на него посмотрит?
А теперь ему достали ее номер, и Борис не знал, чего хочет больше: услышать или не услышать ее голос.
Выкурив сигарету и приняв решение, он снова приложил трубку к уху. Сердце замерло, отсчитывая ритм вместе с этими гудками.
- Алло? - послышалось на том конце беспроводной сети.
Он вздрогнул, чуть не подавился нахлынувшими воспоминаниями, забыл все, что хотел сказать, и, нервно комкая в пальцах окурок, сказал:
- Вера, это Борис. Ну, помнишь, мы вместе учились?
- Допустим, помню, и что?
- Ну, я подумал, что хорошо бы встретиться, поговорить...
- Встреча однокурсников, да? - усмехнулась она. Это было что-то новое, раньше у нее не было таких интонаций. - И кто еще будет?
- Да никто, только мы с тобой. Я закажу столик в самом лучшем ресторане, ты знаешь, ведь у меня сейчас свой бизнес...
- И много лишних денег? - подытожила Вера. - Вот что, Борис, если ты не понял с первого раза, тогда, когда заявился ко мне в дом с этой охапкой роз, я тебе повторю еще раз: я не желаю иметь с тобой ничего общего. Да, ты теперь богатый, можешь сорить деньгами, но давай, ты потратишь их на кого-то другого, ладно?
- Но если я хочу...
- А если я не хочу? Или, по-твоему, раз у меня грошовая зарплата, я должна за тобой хвостиком бегать? Ты уж извини, Борис, но у нас с тобой ничего не получится, мне от тебя ничего не надо. Не звони, не пиши мне, не заставляй своего шофера караулить под моими окнами - словом, исчезни из моей жизни. Я не желаю быть ни чьей содержанкой.
- Вера, подожди, ты не поняла! Я совсем не хотел тебя обидеть. Я думал, мы просто посидим...
Но она уже повесила трубку.
Он некоторое время отрешенно слушал резкие короткие гудки, потом набрал номер снова - Вера сбросила звонок, а потом и вовсе выключила телефон. "Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети", - несколько раз повторил механический женский голос.
"Лексус" с визгом тормозов сорвался с места и затерялся в плотном потоке улиц.