Кого вспомним теперь? Чего стоит один только Байкер, наш старый добрый друг Байкер, даже про отца которого надо сказать отдельно. Этот самый отец, сколько раз я его ни видел, каждый раз заново со мной знакомился. Зайду я, бывало, к своему товарищу, а выходит вместо него мужчина восточного вида, с горбатым носом, усатый, важный прямой как военный. Здравствуйте, можно Вадима? (Это Байкера так зовут.) Можно, отчего нельзя.
Но вместо того, чтобы позвать Вадима, продолжает стоять в дверях. Разумеется не уходить же мне - стою и я. Ведь я о Вас знаю, начинает отец. Вы такой-то. Вы совершенно правы. Я такой-то. Ну вот, продолжает отец. Я ведь о Вас наслышан. Вадим рассказывал о Вас много хорошего. Вы насколько я понял отличный человек. Верный друг из тех, кто никогда не бросит в беде. Я стою смущенный, не знаю куда и деваться. Особенно учитывая то, что подбный разговор уже был на той неделе. Знаете, продолжает отец, вот праздники отгремели. Моим подарком Вадиму стала кружка. Вы спросите, почему? Отчего я подарил Вадимке кружку, а не что-то еще? А вот отчего. Ведь мы, старики с ЧМЗ, народ такой... Отец затягивается сигаретой и не думает вызвать Вадима. Сейчас я вынесу вам эту кружку с муссом. Жена приготовила. Пусть это станет жестом моего к вам расположения. Так вот. Мы старики порой так напиваемся, что бегаем друг за другом с ножами... деремся... падаем где попало замертво, засыпаем. А Вадим пошел не в отца. Он у меня не курит и не пьет. Оттого то я и подарил ему кружку "весы". Уравновешенный парень.
Тем временем в дверях появляется полуодетый Байк, который уже, кажется, смекнул , что к чему. Сейчас, погоди. А ты, батя, зашел бы, что ли. На Вадимка, докури, подытоживает отец, а вам, мой друг, я вот что скажу на прощание. У нас в Америке есть кое-какая родня. Так вот, представьте себе, что никто из них не приобрел еще акцента и говорят по русски так же чисто, как если бы приехали на чужбину только вчера. Отчего же? Да потому что самый младший из них эмигрировал в Штаты еще до революции, при Николае.