-А у нас сегодня гости! - торжественно объявила с порога вернувшаяся с работы мама.
"Кого еще ветром надуло?" - с негодованием подумала я, так как никогда не отличалась особенным гостеприимством, а тут еще эти проклятые уроки - совершенно вывели из себя! Но с исступленным наслаждением отшвырнув опостылевшие тетрадки, я лениво вышла в коридор.
Посмотрела - и глазам не поверила! Рядом с мамой стояла маленькая собачка. Огненно-рыжая короткая и очень густая шерсть. Белоснежный очаровательный "костюмчик", подаренный самой природой: "жилеточка", "галстук", "тапочки" и кончик хвоста. Милая длинноватая добрая мордочка. Красивые висячие ушки. Темно-карие глаза, в которых светился незаурядный ум и большое лукавство... Словом, перечитайте "Каштанку" - и вы поймете, как выглядела моя гостья - точная копия четвероногой "чеховской барышни"... К тому же, подобно Каштанке, она обладала поразительной, сражающей наповал, собачьей харизмой.
- Девчонка? - с деланным равнодушием спросила я, не желая показывать того, что подпала под власть ее чар.
- Да, - ответила мама, ласково гладя собачку. - Это та самая Жуля, про которую я тебе уже рассказывала. Ее наша сторож тетя Римма прикормила. Добрая женщина! Бывшая врач-хирург. Обожает животных, особенно бездомных. "Лариса, - говорит она мне.- Я сама-то прожила бы и на одну пенсию, но ИХ-то надо кормить - и поэтому я должна работать, пока могу!"
- Да, нечего сказать, собака славная! - согласилась я, и, словно бы поняв эти слова, Жуля весело вильнула хвостиком.
С тех пор она, продолжая жить в сторожке своей любимой тети Риммы, стала часто у нас бывать. Она нравилась мне все больше и больше, но было по-настоящему страшно привязаться к этому милейшему созданию - ведь, как сказал Лис из одной известной сказки, "мы в ответе за тех, кого приручили". А между тем, еще была жива память о прижившейся на даче и сбежавшей от нас за 2 года до этого чудесной во всех отношениях белой кошке по имени Черемуха (Она получила от меня столь оригинальную кличку не только за свой цвет, но и за весьма специфический запах, который приобрела она, однажды вывалявшись в навознице, служившей ей местом любовных свиданий и отдохновений). Поэтому меня очень раздражало то, что мама чрезмерно баловала Жулю.
- И что ты возишься так с этой шкурой?! - грубо останавливала я ее. - Ведь у нее тетя Римма есть!
- Тебе, что, не нравится наша Каштаночка? - удивлялась мама.
- В том-то и дело, что очень даже нравится, - честно признавалась я.
- Тогда в чем вопрос?
- А если она к нам привыкнет и останется у нас жить? - пыталась объяснять я.
- Так это же здорово! - не понимала меня мама.
- Она ж бродяга! И это надо иметь в виду! Что, если она поступит с нами точно так же, как Черемуха? - несмотря на неполные 12, я умела быть рационалисткой и видеть не только туннель и свет, но и идущий навстречу поезд. - Если она сбежит, я не переживу этого! Так лучше и не приваживать ее.
- Нельзя же все время думать о плохом! - возражала мама, и мой природный оптимизм побеждал.
Но однажды произошло то, что заставило меня навсегда изменить мнение о Жуле.
Как-то раз мама привела ее к нам в совершенно возбужденном, даже страшном, состоянии. Обычно очень ласковая и веселая, в тот день Жуля была крайне испуганная и расстроенная. Когда я сидела на кухне, ела кекс и нечаянно уронила на пол бумажную "одежку" от него, Жуля метеором влетела в кухню, моментально подобрала ее и... проглотила!
- Ты, голодна, малютка? - улыбнулась я и, издеваясь, подала ей кусок черного хлеба, который собака тут же, с громадным аппетитом, съела и, с безмерной благодарностью глядя мне в глаза, поставила свои передние лапы ко мне на колени. И я почувствовала, что от нее идет невыносимый смрад...
- Такое случилось, такое! - заохала мама, рассказывая Жулину эпопею. - Прихожу сегодня на работу - а наш шофер Владимир говорит, что Жулю в отлов позавчера увезли вместе с гулявшими с ней псами. Я все дела бросила, стала туда звонить. "Есть у вас маленькая рыжая дворняжка?" - спрашиваю. "Сейчас посмотрим, отравили или нет", - ответили мне. Что я пережила за эти минуты! Потом сказали, что еще жива. "Не убивайте ее! - взмолилась я. - Я ее заберу!" "Но за нее Вам придется заплатить штраф 50 рублей", - ответили мне. Я безоговорочно согласилась - и скорее помчалась туда. Мне говорят: идите в камеру, где они лежат - мертвые и еще живые, найдете там свою собаку. "Нет, - возразила я. - Я на них смотреть не могу! Приведите мне ее, пожалуйста!" И ее ко мне вывели! Как она ко мне бросилась! Как плясала! Как облизывала меня! А скулила так, что и слезы у нее на глазах выступили! У меня сердце сжалось! Настрадалась бедная собака! Изголодалась до такой степени, что стала воровать колбасу из-под носа большой овчарки, строжившей живодерню. Снисходительно посмотрела огромная псина на осмелевшую от отчаяния шавку, и уступила свой кусок (как мне показалось, сострадая!) бедолаге - видимо, чувство голода было знакомо ей не понаслышке! А мы с Жулей отправились к нам домой. Сели в автобус - все от нас шарахаются - от нас обеих собаками и падалью несет. А она-то, бедняжка, от страха дрожит, автобуса боится - ведь двое суток в такой страшной машине ее возили по всему городу! Вот что мы пережили!
Эта история глубоко потрясла меня. 3 дня рыдала я об участи десятков и сотен бродячих собак, павших жертвами безжалостного отлова. И я дала себе клятву, что, когда вырасту и стану богатой, построю отель для бездомных животных - не хуже, чем в Америке! А нашу четвероногую мученицу мы тотчас накормили до отвала и выкупали в теплом душе, согревшем ей, по-видимому, не только шкуру, но и душу. Тщательно отряхнувшись на ковер, Жуля по-свойски забралась на мою кровать, беззастенчиво устроившись возле подушки. "Уж теперь-то, моя девочка, я тебя никому никогда не отдам! - дрожащим голосом пообещала я, целуя ее в черный замшевый носик. - Никому! Даже тете Римме! Поняла?" Жуля поняла и утвердительно вильнула хвостом.
Я сдержала свое слово, и она стала жить у нас. И сразу же зарекомендовала себя с весьма положительной, если не сказать необычной, стороны. Так, необходимостью прогулок с собой хозяев не утруждала - сама просилась на улицу и, благополучно вернувшись после прогулки домой, безошибочно подходила к дверям нашей квартиры, громко лаяла, возвещая нас о своем возвращении - "звонила", как мы говорили. Хотя можно утверждать с уверенностью, что никто ее этому не учил.
Вскоре Жуля проявила просто чудеса сообразительности. Так, однажды мой дедушка собрался в гараж, а собака увязалась за ним. Часа через 3 он вернулся, а ее все не было. Вся семья сбилась с ног, но безрезультатно. А в 4 утра она сама пришла домой - живая и здоровая! Всеобщей радости не было предела!
- Нас теперь пятеро, мы должны беречь друг друга! - сказал дедушка в сердцах, сочтя 5-ым членом семьи Жулю, хотя по жизни он животных и вообще-то терпеть не может...
Наступила весна. Бабушка с дедушкой собрались ехать на дачу.
- Давайте мы Жульку с собой заберем! - предложили они. - Что ей в городе-то делать? Скучно ведь.
Мы с мамой согласились, потому что были уверены, что ей там понравится. Но в час ночи за дверью раздался до боли знакомый лай.
- Тебе ничего не послышалось? - обратилась я к маме.
- Вроде нет, - призадумалась она. - Или, может быть, собака где-то лает! А что?
- Да вроде как Жуля "звонит"! - поделилась размышлениями я.
- Ты, что, с ума сошла! Какая Жуля? Она ж на даче!
- Но ведь я слышала ее голос!
- Ты ужастиков своих начиталась - вот и начались глюки! - рассмеялась мама.
- По-твоему, я совсем дебилка!? - обиделась я.
Спор прервал вновь повторившийся лай на нашей площадке.
- Вот! - воскликнула я. - Теперь ты мне веришь?
- Да, - согласилась она. - Это Жулин голос! Но как такое возможно?!
И она бросилась к входной двери. Через секунду в нашу квартиру ввалилось совершенно замерзшее, голодное, грязное и смертельно уставшее существо. Это была Жуля. Мы вымыли ее, накормили и спать уложили. Каким образом собака преодолела более чем 40-километровое расстояние от дачи до квартиры, и по сей день осталось для нас загадкой, но то, что после возвращения домой наша дачница-неудачница была совершенно разбитой и 2 дня не могла встать на ноги, сомнению не подлежит.
Впрочем, вскоре собака оценила по достоинству все прелести загородного отдыха, и ее дачная жизнь стала очень даже удачной. Там проявилось у нее такое несвойственное чеховской Каштанке качество, как неверность, потому что она сразу побежала по соседям, бессовестно игнорируя нас. Конечно, мне было очень обидно, но зато Жуленька нашла себе много друзей, которые очень сильно ее баловали. Одни кормили отборными продуктами, другие - катали на автомобиле, третьи - разрешали спать в кресле, которое она мирно делила с полюбившимся ей котом. Вот и верь пословице "Живут, как кошка с собакой"! Кроме того, Жуленька стала даже звездой местной прессы, потому что наша соседка - журналист по профессии - посвятила ей целую статью.
И замашки у Жули появились откровенно звездные. Даже до курьезов доходило. Так, однажды, уже в городе, к нам наведался брат бабушки дядя Коля. Погостив немного, он отправился к себе домой, на другой конец города. Ну, разумеется, Жуля была бы не Жуля, если бы не надумала проводить его! Мы совершенно спокойно отпустили ее, и, когда, короткое время спустя, она благополучно вернулась домой, дядя Коля позвонил нам по телефону.
- Жулье ваше пришло? - осведомился он.
- Да, - ответила бабушка. - А что?
- Я ее к вам на такси отправил.
- Зачем?! - изумилась бабушка.
- Так она за мной до самого моего дома дошла, - объяснял дядя Коля. - Я думаю: чо делать? Она же заблудится, пока домой идет. Вышел на дорогу, "тачку" поймал и говорю шоферу: "Отвези эту собаку на Ленина, 104-13, первый подъезд! Сколько с меня?". "В конце пути расплатимся", - не понял он. Я говорю: "Да нет! ты не понял! Меня везти никуда не надо. Ты только ее отвези на Ленина!" Шофер странно посмотрел на меня, да и говорит: "Кого я только ни возил за свою жизнь - и пьяных, и грязных, но собаку - впервые! Ладно, давай сороковку". Так и повез ее до дома!
Такая вот dolce vita по-собачьи!
Но, несмотря на жизнь аристократки, к тунеядству Жуленька была ничуть не склонна. Так, мы заметили, что она почти совсем ничего не кушает - приходит домой только пить. "Видно, скучает о ком-то!" - расстроилась я. "Если б она скучала, то худела бы, а тут толстеет с каждым днем!" - возражала мама.
Загадка разрешилась, когда мама, придя на рынок, увидела там нашу собаку и случайно услышала разговор 2 стоявших возле нее девушек-продавщиц:
- Ты что нашей рыженькой сегодня принесла?
- Колбаску.
- А я - курочки. Она ее так любит!
А Жуля энергично и весело танцевала перед добрыми девушками на задних лапках, преданно глядя им в глаза...
- Ну, Жуля, если уж ты сама себя кормишь, то и нам с голоду умереть не дашь! - пошутила мама.
А как она была аккуратна и чистоплотна! Мы не знали, что такое исцарапанные двери и стены, растащенные по квартире вещи или "безобразие" в углах. Попьет молока, расплескает язычком капельки на полу - и подлижет за собой чистенько - нам и пол за ней мыть не надо! Но один грешок у нее все же был - очень уж любила Жуленька на кровати спать! Подойдет, так, тихонько, мордочку на край постели положит, ску-у-лит и смотрит на тебя такими глазками, что невозможно не поманить ее к себе! Тогда Жуля заметно смеет и - кладет на кровать передние лапки. А сама хвостом так и машет, как Карлсон - пропеллером! Стоит позвать ее второй раз - положит на кровать уже полтуловища, а через несколько секунд непринужденно и почти незаметно подтянет задние лапы. Ложе завоевано! Можно и к подушке поближе пристроиться! Что она, собственно, и делала.
Хотя домашние и ругали меня за то, что я чрезмерно балую ее, я не могла поступать иначе. Почти всегда Жуля спала со мной на кровати. Я не сердилась, если она клала морду на мою подушку. Я очень любила гладить ее густую золотистую шерсть, играть розовыми "подушечками" на ее лапках, кормить с руки конфетами и чипсами (мы обе предпочитали марку "Lay"s" с сыром или солью) и играть ее милыми ушками. В ответ Жуля отчаянно ласкалась ко мне, щедро облизывая своим гладким, теплым, нежно-розовым язычком... Я считала ее не питомицей, а подругой - и в шутку называла "сестричкой". Казалось, она чувствовала тончайшие оттенки моего настроения, радовалась со мной, когда мне было весело, и утешала, - когда грустно! Временами я начинала думать, что она понимает не только наши слова, но и даже мысли. "Почему ты не умеешь разговаривать!" - порой сокрушалась я, но удивительно умный взгляд Жуленьки был весомее некоторых человеческих слов...
Так она прожила у нас 3,5 года.
Что было потом? Потом она внезапно потерялась. Просто вышла на свою обычную утреннюю прогулку - и не вернулась. Никогда. Сколько было пролито слез! Сколько было прочесано дворов! Даже объявление в розыск подавали - все безрезультатно! Тетя Римма - прежняя хозяйка Жули, узнав об этом, очень огорчилась. Что с ней случилось, мы так и не узнали. Вероятно, она попала под машину... Но, зная ее ум и характер, я в это не верю - и склонна считать, что она нашла себе новых хозяев. Как-то раз я смотрела в окно, и мне показалось даже, что я увидела ее с новым хозяином, когда они проходили мимо нашего дома.
С тех пор прошло много лет, но я не забыла Жулю. Хоть и я стараюсь утешить себя тем, что она нашла хороших хозяев, все равно бывает очень грустно. Время от времени она снится мне. До сих пор. Вы будете смеяться, но завести новое животное просто не хватает духу . Да и не хочется! Ведь лучше моей несравненной Жуленьки все равно никого нет...