Аннотация: А вы не пробовали представить себя оборотнем?
Белое безоблачное небо словно фарфоровая перевернутая чаша покрытая испариной от нетерпимой жары. Сухой чуть шелестящий ветер, закручивающий воронки из золотистых песчинок, у самой земли. Подрагивающий, раскаленный воздух, который пронзают тысячи огненных лучей... Пустыня... Каждый вдох, как последний, каждый шаг, словно подвиг... Жара... Мерный стук сердца и обгоревшие руки, сжимающие поводья, а впереди нескончаемые барханы, изгибающиеся у самого горизонта, словно дикие змеи... Поиск длиться много времени, но враг уже близко. В воздухе все чаще проносится чужой терпкий запах, приятно щекочущий ноздри, иногда мне даже удается увидеть обрывки снов... не моих... Архару тоже... Они не могут скрываться так долго, сил песчаных демонов не хватит на такое. Это понятно даже зеленому молодняку, впервые выбравшемуся из теплого мира. Так что нам остается только ждать, когда серые не выдержат этой гонки и проявят себя.
Внезапно у одного из истлевших черных кустов мелькает тень. Чуть сбавляют шаг двуногие кибы, напряженно всматриваются в унылый пейзаж всадники. Вот опять... Нет, это не мираж, не причудливый узор составленный дрожащим раскаленным воздухом и услужливой памятью. Это что-то другое... Оглядывая сверкающие красными глазами фигуры, я ухмыляюсь, и киваю Архару, Главному нашей группы. Седце поет от того, что мы наконец-то нашли врага и нет больше причин сдерживать природную ярость, рвущуюся наружу. Тихо шелестит песок из которого словно вылеплеваясь рукой невидимого твАрца, встают темнокожие фигуры в сером... Сайги... Кибы замирают, испугано поводя своими маленькими ушками, а всадники ухмыляясь показывают миру белоснежные клыки. Здесь не нужны слова, здесь не нужно время или причина. Первым на песок сходит сам Тарох. Откидывая тряпье прикрывающее его, он избавляется этим от запрета и с наслаждением потягивается, распрямляя когти. Черный лантад, почти мгновенно превращается в золотую сверкающую чешую, которая в свете солнца, кажется мистической одеждой из шкуры драконы. Плавно изгибается длинный хвост и с размаху ударяет по песку, взметнув грезер искрящихся песчинок. Знак. Один за другим вся пятерка спешивается и трансформируется в зеленокожих воинов-тарпондов, хищно посматривающих своими огромными беззрачковыми глазами в сторону ухмыляющихся Сайгов. Я решаю не отставать от них, но избираю другую тактику, сливаясь с песком и затаясь, в ожидании неизбежной развязки. Черные сполохи силы сгущаются у тела Архара, еще мгновение и... Все происходит так быстро, что даже кибы не успевают вовремя среагировать и оставить поле боя. Через мгновение раздается их предсмертный хрип. Всех сразу, одновременно... Над песком разносится сладкий, горячий, пьянящий как людское вино запах крови и все человеческое рассыпается в прах, захватывая, сминая, унося... Ярость... Первобытная, неконтролируемая, живая ярость захватывает сердца и нет силы способной остановить этот ужасный танец смерти, когда зубы впиваются в чьи-то глотки, прокусывая слабую чешую насквозь, когда когти разрывают чью-то плоть, упиваясь горячей жидкостью, когда хвост обхватывает чьи-то лапы, выворачивая их единым рывком... Тишина... Только глухие удары тел, только предсмертные хрипы... Голод... Сжигающий внутри, как проглоченный случайно раскаленный кусок железа. Сила.... Лишающая воли и рассудка. Как это прекрасно! С каждым ударом сердца в мир приходит еще одна смерть, еще одна часть себя остается здесь, под раскаленным солнцем, под белым дрожащим небом, под сухим слабым ветром...
Наконец все закончено. Медленно, но уверенно человеческое берет верх над безумием зверя и все становиться на свои места. Немного растеряно осматривая бурый от крови песок, я перевожу взгляд на остальных членов стаи. Один из молодых Зайгов смущенно зализывает полученную в бою рану, другие же, более проворные и удачливые с наслаждением осматривают покрытое трупами поле. Им есть чем гордиться: предназначение выполнено, враг уничтожен, теперь можно возвращаться к порталу и с достоинством доложить Главному Архару об исполнении его воли. Тарох, оправившийся первым, уже осматривает лапу младшего и сверкая своими клыками рассказывает ему плоский зайгский анекдот, про безрукого тарпонда победившего в единоборстве дракона. Наконец с этим покончено, и Архар обеспокоено втягивает ноздрями воздух. Его взгляд поднимается к небу, такому же беспощадному и безжалостному, как и много часов назад. Пару секунд, он задумчиво осматривает пейзаж, а затем уверено устремляется на запад. Никого приглашать не надо, подмигивая Орму, я пристраиваюсь за спину Архара, и мы сливаемся со временем, переходя на бесконечный бег...
Дрожащее от жары небо, горячий сухой воздух, в котором раздается тихая песня раскаленного песка. Черные тени проносятся по нему практически не оставляя следов с умопомрачительной скоростью и исчезают за барханами, сливаясь с золотым усталым солнцем.