Аннотация: Как часто мы, сотрудники государственных больниц и частных клиник, видим в людях лишь пациентов... Этим рассказом я хочу напомнить о человечности; о том, что каждый из нас - непрочитанная книга, на страницах которой кроется тоска, любовь и надежда.
Г-жа Хирш грустно смотрела куда-то вдаль. Уголки её губ были печально опущены, а между бровями пролегла морщинка тревоги и озабоченности. Густые серебристые волосы разметались по подушке, а потухший взгляд чистых голубых глаз выражал отчаяние.
- Пожалуйста, дайте мне шприц, - снова и снова повторяла она, - я хочу умереть. Я хочу к моей дочери!
Ей было немного за восемьдесят, и она потеряла почти всю свою семью. Маленькому внуку было с ней скучно, а сотрудники дома престарелых хоть и были весьма милы и отзывчивы, но никак не могли заменить родную семью.
Я, частично привыкший уже к различным пациентам и их историям, повторял за медсёстрами: "Всё будет хорошо, не печальтесь!" Но как можно не печалиться, когда ты стар, слаб и одинок?
Однажды в обеденный перерыв я пришёл к г-же Хирш, сел рядом и стал просто говорить. О погоде, о жизни, о её семье, о Германии и России. Сперва она непонимающе смотрела на меня и отвечала неохотно, с трудом подбирая слова. Однажды даже сказала, что мне не нужно с ней сидеть и тратить своё время, на что я ответил, что пришёл к ней не по долгу службы, но по зову сердца. Спустя некоторое время лицо её просветлело и на губах начала появляться слабая, но искренняя улыбка. И вот она уже сама задавала мне вопросы о моей жизни и рассказывала о своей.
Через несколько дней г-жу Хирш перевели в обычный стационар. Я регулярно заходил к ней после работы, и всякий раз она встречала меня с искренней радостью. Мы говорили о природе, о моём предстоящем экзамене, о семье и друзьях. Она страдала лёгкой формой деменции, и мы вместе старались вспомнить и восстановить ход событий. Я рассказывал, где находится стационар, в котором она сейчас, чем он отличается от нашего и почему она сейчас здесь. Со временем г-жа Хирш начала сама задавать уточняющие вопросы и, как оказалось, неплохо всё запомнила.
В её последний день в стационаре я принёс ей книгу, несколько экземпляров которой уже ранее дарил пациентам. Это был "Куриный бульон для души", сборник вдохновляющих коротких историй о людях, о любви и о дружбе. Я подумал, что эти истории могли бы поддержать и её.
В тот день мы проговорили около часа. Г-жа Хирш была в бодром расположении духа и даже шутила. А когда настало время прощаться, она крепко сжала мою руку и немного печально промолвила: