Анекдот и цитата

  Сценка в универсаме. Две девушки в униформе уединились среди стеллажей и договариваются куда-то по-тихому сбегать. Но надо после двух, а сейчас сколько?.. Ой, я без часов. И я.
  – Толя! – окликает одна из барышень проходящего мимо молодого охранника. – У тебя часы есть?
  – Не, я счастливый.
  Было это в начале восьмидесятых. Все трое ещё проходили в школе русскую литературу. Мой племянник, родившийся в девяносто втором, уже не понял бы смысла шутки. В его компании цитируют другие книги и фильмы. Но всё-таки на моё: «Вы даёте нереальные планы», – он ответит: «Это как его... волюнтаризм! »

  В одной из книг буджолдовской саги о форКосыгиных Майлз со своим флотом застрял на Земле. Ему должны были перечислить деньги с Барраяра на ремонт кораблей и лечение раненых, но в Барраярском посольстве никто слыхом не слыхивал не только о деньгах, но и о самом дендарийском флоте. Потом пошли всякие неприятные странности, и, в конце концов, Майлза похитили. И заодно одного из сотрудников посольства, очень образованного человека, историка с докторской степенью. Сидели они в одной камере, потом Майлза утащили на допрос с суперпентоталом, на который у Майлза была нестандартная реакция: вместо того, чтобы выложить всю правду, он нёс чёрт знает что, в лихорадочном потоке сознания процитировал «быть или не быть», уцепился за цитату – и... Его, декламирующего бессмертную трагедию, поспешно вернули в камеру, и там Майлз, бегая от стены к стене, выдал всю пьесу, целиком.

  Добравшись до последней строки, он упал на пол и лежал, жадно ловя ртом воздух.
  Капитан Галени, который забился на край скамьи и последний час сидел, зажав ладонями уши, рискнул поднять голову...
  – Что это было?
  – Вы о чём – о пьесе или о химсредстве?
  – Пьесу я узнал, спасибо.

  В том, что в этом эпизоде русскому читателю так же смешно, как англоязычному, и по той же причине, заслуга переводчика. Он дерзко заменил цитируемую пьесу. В оригинале это любимая Майлзова вещь Шекспира, Майлз цитирует её на каждом шагу, видя в ней множество параллелей с собственной жизнью, но русскоязычным читателям она практически незнакома. «Ричард Третий».
  В текстах Буджолд вообще много цитат. Подозреваю, что большинства переводчики не распознали. Я смутно ощущаю, что персонажи что-то цитируют, но не знаю, что. Игра смыслов пролетает мимо меня.

  И вот строю я мир текста, фантастического или фэнтезийного. Другой мир, отличный от текущей реальности. Населённый подобными нам двуногими беспёрыми. У них есть язык – значит, они, как и мы, обитают в мире знаков. В нём есть поэзия, беллетристика, философские и научные трактаты, религиозные канонические книги, мифы, сказки, притчи, пословицы и поговорки. Персонажи неизбежно что-нибудь из этого цитируют. Возможно ли вставить цитату в речь героя так, чтобы обойтись без ремарок («процитировал он»), чтобы читатель понял: герой цитирует что-то, понятное собеседникам, из общего для них культурного пространства?
  Конечно, есть такая хорошая вещь, как кавычки. Они облегчают задачу до полной невесомости. Но мы же не берём в кавычки то, что всем известно, у всех на слуху и в памяти. Да к тому же часто перефразируем цитату, а то и лишь намекаем на неё, как тот охранник, распоряжаясь родным текстом по-свойски.

  Прежде я думала, что самое сложное в создании мира-текста – придумать в его реалиях анекдот. Здесь, в текущей реальности, без анекдотов никуда и никак. Скрасить ожидание, снять напряжение, разрядить обстановку, повернуть ситуацию неожиданной стороной... Моей матери удаляли опухоль под новокаином, который на мать не действует. Анестезиолог, измученный её болью, взмолился: «Ну потерпите! » – «А я что делаю? » – выдавила мать и затряслась от смеха. «Что с вами?! » – «Анекдот вспомнила». Потом анестезиолог пришёл к ней в палату: «А что за анекдот? Расскажите».
  Мы рассказываем их друг другу с тех пор как обрели разум. Истории о мужике, приучавшем лошадь не есть, и 'нальём воды, когда научитесь плавать' есть уже в греческом сборнике анекдотов «Филогелос«, увидевшем свет две тысячи лет назад. Хохму «Как вас постричь? – Молча» приписывали последовательно череде монархов от Филиппа Македонского до Брежнева. Байка о тёще и саблезубом тигре наверняка восходит к временам саблезубых тигров. Можно сколь угодно плотно обставлять мир текста реалиями и заполнять событиями, тщательно выписывать поведение персонажей, вкладывать в их уста умные мысли и характерные словечки – но мир окончательно оживёт, когда один персонаж расскажет другому анекдот.
  Какие анекдоты травят наши братья по разуму в фантастических книгах?
  Вот такие, к примеру.

  – Странник, новые анекдоты есть?
  – Есть, – сказал Поль. – Только неостроумные.
  – Мы сами неостроумные...
  – Пусть расскажет. Расскажи мне анекдот, и я скажу, кто ты.
  Поль сказал:
  – Один кибернетист (смех) изобрел предиктор, машину, которая предсказывает будущее, этакий агрегат в сто этажей. И задал он для начала предиктору вопрос: «Что я буду делать через три часа? » Предиктор жужжал до утра, а потом сообщил: «Будешь сидеть и ждать моего ответа».
  – Да-а, – сказал кто-то.
  – Что – да? – сказал Поль хладнокровно. – Сами просили.
  – Слушайте, крестьяне, почему все эти киберанекдоты такие глупые?

  Или такие.

  – Да вот хотя бы, – беспечно улыбнулся Эннеари, – вы никогда не слышали, как эльф решил подарить слона дочке мельника?
  О нет, мысленно взмолилась Шеррин, только не это! Только не анекдоты... сказочный лучник не должен вести себя, как пустоголовый придворный вертопрах, не должен! Пожалуйста, ну пожалуйста...
  – Нет... – прошептала она. – Нет...
  – Это немного дурацкая история, – чуть смущенно признался эльф.
  Ну так и есть!
  – Честно говоря, ужасно дурацкая. Но почему-то очень смешная. Так вот, – Эннеари приумолк на долю мгновения. – Один эльф пришел на мельницу...
  Шеррин думала, что анекдотов на своем, пусть и недолгом, веку наслушалась предовольно. Всяких – от придворных до казарменных. Оказывается, не всяких. Ничего даже отдаленно похожего на эльфийские анекдоты она отродясь не слышала, более того – вообразить себе не могла. Нет, что дареный слон всенепременно обсыплется мукой с ног до головы, она как раз догадалась. Но вот что учинила в ответ дочка мельника... а в особенности что сказал эльф, выбираясь из-под белого от муки слоновьего уха... и уж тем более что сказал слон...
  Сначала Шеррин показалось, что она просто-напросто ослышалась. Потом она мысленно повторила последнюю фразу. А потом согнулась пополам от хохота.

  Это, между прочим, одни из лучших и любимых фантастов.
  Радует уже то, что фантасты ощутили потребность мира-текста, его культуры в этих самоцветах городского фольклора, в этих кристаллах смеха. А уж решают задачу, кто как может. Кто-то – большинство – не напрягаясь, рассыпает по мозаичным мостовым иной реальности тутошние, кондово нашенские хохмы. Просто для смеху. Кто-то, не рискуя, рассказывает читателю, что герой рассказал смешной анекдот – включив в рассказ некоторые культурные приметы своего виртуального мира, это уже что-то. По мне, честнее всё-таки сочинить свой анекдот – пусть не смешной (разве мало таких в текущей реальности?), но порождённый именно этим миром, этой культурой, отблёскивающий её смыслами.
  Вваливается как-то раз к нам, крестьянам, фермер, потрясая парой окорочков. Эти ваши козы, говорит, новейшая порода, мясо с живого тела, крылышки или ножки! Взял я у вас двух, с крылышками и с ножками, козы-то они хорошие, но только потянул одну – и вот, отвалились! – Правильно, говорим, мясо с живого тела и должно отделяться не травматично. – А как мне её теперь доить? – говорит. – Н-да, это у нас пока в стадии разработки. А вы доите козу с крылышками. – Так она улетела!

  С анекдотом для своего «Джампа на Уттар» я худо-бедно справилась, вставить его в текст – не проблема, сам ложится. А вот цитаты... Не проблема сочинить на нужную тему, хоть прозой, хоть стихами. Ещё проще последовать примеру мастера, сопрягающего миры:
  
  – Я, собственно, затем и отправился в Мордор – напоследок пошарить по пепелищу. Набрал целую сумку книг... Нашел среди прочего страничку превосходных стихов, совершенно мне незнакомых:
   Клянусь четой и нечетой,
   Клянусь мечом и правой битвой,
   Клянуся утренней звездой,
   Клянусь вечернею молитвой...
  Не знаете, часом, что за автор?
  – Это Сахеддин. Он, вообще-то говоря, не поэт, а маг и алхимик. Время от времени публикует стихи, утверждая при этом, будто бы он всего лишь переводчик текстов, созданных в иных Мирах. А стихи и в самом деле отличные, вы правы.
  – Черт побери, забавная идея!.. Ведь описывать Мир можно массой способов, но истинный поэтический текст, где нельзя заменить ни единой буквы, – наверняка самый точный и экономный из них и уже в силу этого должен быть самым универсальным! Если и есть что-то общее для разных Миров, это будет поэзия – ну, если не считать музыки... Такие тексты должны существовать помимо нас, изначально вписанные в картину Сущего и Мыслимого – шумом морской раковины, болью отвергнутой любви, запахом весенней прели, – надо лишь научиться распознавать их... Поэты делают это интуитивно, но, может быть, ваш Сахеддин действительно открыл для этого формализованный метод – почему бы и нет?
  – Ну да, нечто вроде современной науки поиска рудных жил – взамен ненадежных озарений рудознатцев... Значит, вы тоже полагаете, что Мир есть Текст?
  – Тот мир, в котором живу я, – без сомнения; впрочем, это дело вкуса...

  Без сомнения. Осталось всего ничего – вплести текст в текст текста. Чтобы и прирос, как родной, и остался с ясно видимой границей.