Хмурое вышло лето. У меня бутылка холодного пива и ещё дюжина в холодильнике. Снимаю комнату в центре, соседи оригинальные, муж - на ладони наколка "за вдв", вечно обжабанный, хмурым, похоже, двигается, жена - какая-то иностранка, по-русски ни слова, все на английском. Крик, ругань, шум - постоянно от неё, он же ходит медведем и изредка ревет на неё в ответ.
Жду гостей, пара туристов, обещал им помочь с психоделиками, вот, крутанул грибов, говорят, качественные, Голландия. Им половину отдам, половина мне бонусом перепадает - тоже кому-нибудь двину, жрать грибы этим летом совсем не хотелось.
Звонок в дверь, понимаю - "мои гости".
Заходят, двое, бодрые такие ребята, спортики, толи с Калуги, толи с Тулы. Тот, что пониже, манер не имеет, садится сразу на пуф и принимается крутить косяк.
- Ну че, это самое, всё ровно у тебя? А дым есть, слуш, напасик сделай, а? - говорит тот, который стоит, Лёша или Серёжа, не все ли равно что за имя у него?
- Слушай, ты скажи другу, чтобы он херней этой маяться перестал, зайди хотя бы в комнату, у меня соседи живут, ты гоняешь?
- Извинтиляюсь, - говорит Борзый, - я думал блат хата, все чин чинарём...
- Индюк тоже думал. - отвечаю ему.
Проходим в мою комнату, начинаю объяснять ребятам, что дым есть, но угостить не могу - за него деньги надо отдать, да и у самих вроде не пусто. Ребята понимающе берут двушку, раскуриваем водного по два напаса. Трава сортовая, убило знатно. Товарищи мои приехали вот в крым отдохнуть, море увидеть, да и со мной вот познакомились, сами себя от радости не сознают. Говорят, осточертело самосад курить, да чачу жрать, хотят трипануть нормально, побегать по лесу - поугарать; а за меня им рассказали, что я парень ровный, могу и психодел намутить, хоть что, были бы бабки. Ну не то, чтобы я такой весь герой, просто каким-то, полу-случайным образом, говно (то есть вещества) прилипает мне на руки - дело телефонного звонка, может двух, трёх, а то и интернет подключаю. Не знаю я другого, так живу, двигаюсь, людей выручаю - и им хорошо, и мне неплохо.
В общем посидели, потрещали, пару пива пропустили. Проводил гостей. Борзый джойнт оставил, решил я его раскурить на балконе - посчитать звезды, да прикинуть - че там, пацанам, за шмаль двигают.
Курю на балконе, заходит соседка-жена. Начинает что-то по-английски мне рассказывать... Только я в школе французский учил, не то, чтобы если бы она по-французски изъяснялась и я бы ее понял, просто мое оправдание. В общем, понял, что косяк увидела как мои гости крутили. И как сквозь меня смотрит, притом прямо мне в глаза, роняет:
- Boris has a heroin addiction. - как в фильме Тарантино, говорит она.
- Aaah, shoots heroin? Ха-ха, - как могу поддерживаю ее вспоминая английский всех плохих переводов, передаю косяк ей, - he brave man, he play with devil.
В общем, покурили, на удивление, она не кашляла, но видно, даже шмаль уличная, для неё через чур, бледная такая сделалась, отчего-то грустная, чтоли?
Сижу в комнате, пью пиво. Стук в дверь. Ещё и ещё. Яростно так.
- Выходи, сучара, - Борис, видно серьёзно, - я тебе щас покажу где раки зимуют гандон ты штопанный.
- Борь, я спать уже хочу, че тебе? - не открывая двери отвечаю я ему, ну да, очкую - вдвшник ещё и обжабанный, значит ни боли, ни страха нет.
- Ты блядь мою телку накуриваешь, ты охуел? Она не курит, ты, шпана ебливая! - он.
- Лан, Борь извини, давай завтра. - решаю не высовываться.
Дальше шум, гам. Она ревет, орёт, истерит даже. Шум в дверь, похоже пытается выбить. Я пью пиво и примеряю кастет, подаренный мне товарищем на днюху. Думаю, ладно, соседская дружба пропала, ты только дверь выбей, да я тебе накидаю с левой. Надеюсь дверь крепкая.
В общем шум внезапно переходит в визг, вопль ужаса. Падает что-то на пол, прям перед моей дверью, и затихает. Тихо так стало, только старенький мафон играет Мияги.
Любопытно. Открываю, выхожу в коридор.
Она лежит в луже крови, он рядом, голову руками обхватил и молчит, рядом кухонный нож, весь в крови. Жесткая ситуация. Сразу в голове - "мусора", а у меня из интересного сотка бошек в комнате, и нычки по всюду с синтетикой - от себя прятал. Думаю, быстро это не выкинуть, даже если захочешь.
Тут он смотрит на меня, я на него. Не знаю, что мной двинуло, может наркоманское сочувствие проявил, но единственное, что я смог придумать:
- Борь, грибы будешь?
***
Сидим на кухне, жрем грибы, запиваем пивом. Я смотрю на него, он смотрит в пустоту перед собой. В коридоре окровавленный труп воняет мочой и дерьмом.
Он делает смачный глоток, смотрит мне в глаза и говорит:
- Антоха, ты же нормальный пацан, ты мне скажи - как ты можешь все время пиво хуярить? - спрашивает меня, "очень уместно", думаю про себя. - Так же постоянно надо бегать отлить, да и сиськи растут. Живот...
- Борь, меня с крепкого алкоголя тошнит, - отвечаю ему, пытаясь поддержать искренность разговора. - Да и потом, грибы хорошие, крепкое было бы лишним. Я вообще не представляю как мы будем вывозить эту ситуацию.
- Какую ситуацию?
- Борь, ты замочил ее, она ещё там, в коридоре. Что мы будем делать с этим?
- Что значит "мы"? - ухмыльнулся он. - Я все решу. Ну заебала меня, ну замочил, ну бывает.
- Что значит "ну бывает"?! - мне не удаётся скрыть раздражение.
- Ну ты пойми меня, Антох, она заебала уже. Я ведь её... нихера я её не понимаю! Когда она так истерит, вот ни слова! Когда ещё нежно "лав-хуяв" там и понимать не нужно, а тут пилит и пилит. И пилит и пилит, и нихуя не понятно чего добивается! Не нравится ей что я бабки ее всаживаю на чеки. - от откровенности услышанного меня мутит... а может, пришли грибы. - Я тебе скажу, что "мы", то есть я, буду делать. Я сейчас уложу её в ванной и хорошенько попилю ей кости чтобы все дерьмо в сумки уместить, тело целиком с подъезда не спустишь...
Меня мутит, я иду в комнату, делаю напас водника, ложусь на кровать и пытаюсь осознать суть положения. Обои в комнате начинают плавно мерцать, делаясь то холодных тонов, то наоборот тёплых. "Ну Мэрилин, пилила ты меня, пилю и я тебя" - слышно громко шутит Боря в коридоре.
Мэрилин. Как Мэрилин Монро, но брюнетка. Красивая женщина, в своём роде. Сколько ей - двадцатьвосемь-тридцатьпять? Первый раз в жизни дунула и все - в последний.
Мияги меня качает, его речитатив льётся мне в уши бурным потоком мысле-образов, я понимаю его даже без слов, я слышу, как он дышит в промежутках между строк. Мне кажется я чувствую, как он потеет, я чувствую, как там душно, в студии, и как там много дыма.
Узоры на обоях движутся и все мерцает, только чувствую - темно там, за дверью темно. Пилит Боря в ванной труп красивой девушки. А у меня в комнате все хорошо, все своим чередом. Это Боря со своей ситуацией, просто душная ночь летом в крыму.
Стук в дверь.
- Антох, погнали! - Боря.
Выхожу в коридор, Боря с двумя пакетами челночными, в клеточку. Боря такой бодрый, улыбается, двигается под музыку слегка прокачивая бит. Такой же Боря, только не под опиатами залипший, а на драйве под грибочками. Такой же Боря, но если приглядется вместо усов у него сороконожка. Отмахиваюсь - кажется, меня просто кроет маленько. Заглядываю в пакеты - там аккуратно порезанные, завёрнутые в одноразовые пакеты части Мэрилин. На самое обозрение он, конечно, положил голову. Кажется, голова дышит и вот вот моргнёт.
Меня мутит, иду в туалет, рвёт.
Боря смеётся и пьёт из фляги коньяк.
***
Мы в машине, старенькая нива урчит и барахтается на лесной дороге, всем своим видом показывает, что едет. Ощущения движения нет. Мы в статической капсуле и мир несется сам мимо машины. Сколько ехали - не представляю, времени нет, даже песня по радио не заканчивается а начинается снова и снова. "Это флешка играет" - понял я. "Комбат Батяня" хрипит Любэ. Боря ведёт, пьёт коньяк и иногда орет в такт музыке "огонь-батарея! Огонь-батальон!".
Кажется приехали. Небольшая хижина на отшибе леса. Перед избой человек, старенький уже, но чувствуется, что силу в своих жилистых руках имеет. Курит махорку, смотрит на Борю, в руке держит вилы, остриём вверх.
- Антоха, это мой товарищ Миша, - представляет меня Боря, - Миша возил груз 200 в чечне. Миша говна повидал.
- Говна повидал! - вторит ему Миша, но руки мне не подаёт, смотрит на меня в оба глаза, да чинарик смолит. Пристально так смотрит: наверное болты у меня большие с грибов, вот и смотрит.
- Миша, я Антон, - я протягиваю ему руку, - а нахера тебе вилы на изготовь ночью, Миш?
Жмёт мне руку, крепкое рукопожатие, рука сухая как кора дуба.
- Чертей гоняю, Антон. - отвечает Миша.
Потом была ещё суета... перенесли они эти сумки на задний двор... Все как в немом кино, смешной музыки из "Бенни Хилла" фоном не хватает, для большей комичности ситуации. Сидим уже в доме, на кухне. Они о чем-то беседу ведут, я не вникаю, сижу поодаль. Все пространство кухни вокруг меня мерцает и переливается градиентным гало. Единственная лампочка, висит проводом без люстры, мерцает и волны света и, как кажется, тепла исходят от неё пропитывая собой все пространство. Никогда ещё мерцание лампочки Ильича не выглядело так грациозно и театрально красивым. Мне приятно осознавать что все так просто разрешилось, с минимумом возможных осложнений. Сижу, понимаю, что про меня речь идёт. Смотрю на них.
Смотрит на меня сначала Миша, потом и Боря. Смотрят и не моргают. Так сидим и играем в гляделки, минуту, может две.
- Давай Мишань, сделай красиво! - говорит Боря и дружески хлопает Мишу по плечу. Миша уходит и спустя пару мгновений возвращается с бутылкой в руках; бутылка, с виду, древняя, похоже 0.7, внутри спиралью свернулся небывалых размеров насекомое-червячок.
- Мескаль! - гордо объявляет хозяин дома, - Для особого случая, прямиком с жарких долин мексики. Сейчас мы вашу "мадаму" помянем как следует...
- Мадемуазель! - поправляет его Боря, - Не женаты мы были.
Миша идёт к холодильнику, достаёт из морозилки шмат сала, начинает нарезать. Нож острый, на всякий случай проверяю взглядом наличие других ножей на кухне.
- Пил такое пойло, Антох? - спрашивает Боря.
- Прям такое, нет. - Отвечаю, - типа текилы?
- Типа, да не совсем.
- А под конец бутылки червячок станцует! - влезает Миша, ставя тарелку с салом на стол, после заливается смехом, смехом не искренним и не фальшивым, смех человека видевшего горы трупов, истеричный, с нотами грусти. Боря подхватывает этот смех, сам заливается, но тут уже очевидный смешок психоделиков, с характерным лошадиным гоготанием.
Мне не смешно, я сегодня впервые видел труп, ещё и по кускам резанный. Но меня это не парит. И меня начинает парить, что я так легко вывожу такие движения. Чей-то голос в голове шепчет "ты такая же сволочь, как они". Чей это голос?
***
Сидим на кухне, пьём мескаль, заедаем салом. Боря с Мишей активно общаются о чём-то своём, что-то про былые бандитские времена, я плохо соображаю. Смотрю в пространство перед собой. Алкоголь неожиданно хорошо ложится на грибочки, последние плавно уступают ему место под солнцем моей центральной нервной системы. И вот уже лампочка - не солист большого театра, но простая лампочка, только мутная.
Чувствуя всеобщее потускнение, Миша уходит в глубь дома, а вернувшись разворачивает на столе пакетик-свёрток, внутри жёлтое кашеобразное вещество, грамма три, а так как влажный, может, все пять. Характерный запах аминов заполняет кухню и даёт мне понять - Миша принёс амфетамин.
- Последущий за психоделиком выход на стимуляторы - гарантированный билет в психоз. - Рапортую я по-пионерски.
Мужики смеются.
- Билет в лотерею, Антоха, - спокойно отвечает Боря, заворачивая увесистый комок "скорости" в кусочек салфетки. - Это всегда билет в лотерею.
- Смекаешь, - отвечает Миша запивая свою "бомбочку" стаканом воды.
Закидываю "бомбочку" и кладу лицо на стол. Алкоголь побеждает. Какое-то время лежу без сил, пытаюсь не отключится. Мужики активно беседуют, на столе появляется вторая бутылка - уже попроще, самогон. Предложили мне, я отказываюсь, не поднимая головы со стола.
Вдох. Что за воздух такой спертый? Мне нужен глоток свежего воздуха. Резко поднимаюсь со стола, тело послушное, движения резкие, как у шаолинского монаха; от усталости не осталось следа.
Миша копается в углу комнаты, пытаясь включить старую радиолу. Он хорошо понимает общее настроение и выкладывается - пытается завести музыку.
Боря с криком "за вдв!" разбивает бутылку себе об голову. На лысине у него оказывается червячок из бутылки мескаля. Он берет червячка, кладёт себе в рот, жуёт, смотрит на меня и подмигивает.
- Станцевал червячок! - Миша из угла заливается своим страдальческим смехом, - Я же тебе говорил! Ха-ха-ха!
Я выхожу на улицу. Горы, хвойный лес окружают наш домик, куда то вдаль по холму ведёт разбитая лесная дорога. На небе розовые облака, подсвеченные ещё не показавшимся за горизонтом солнцем. Все так красиво, если не красивейший мой восход, то близок к нему. Я смотрю на эту красоту и дышу. Воздух свежий, чистый, солёный - похоже, море недалёко. Я дышу, я человек-машина по переработке воздуха в дерьмо.
Любопытство и ноги ведут меня на задний двор.
Открывшаяся картина ужасает, волк на цепи грызёт руку Мэрилин. Рядом изглоданные кости и все ещё целая голова. Она смотрит мне прямо в глаза. "You better run, you lucky cunt" - слышу в голове ее голос.
- Пока ест, лучше не подходи, - на плече ощущаю руку, оборачиваюсь - Миша. - Пойдём, тебя Боря потерял.
- Это что, волк? - Спрашиваю в замешательстве.
- Волкособ, одомашненный волк или волк с собакой в первом поколении, - отвечает Миша, - конкретно этот, одомашненный, своеобразный друг человека. Зовут Феофил, я вас ещё познакомлю; ты его полюбишь, но пока ест - лучше не подходить. Пойдём обратно.
Приходим обратно. Радиола играет какую-то поп певичку. Я сразу осознаю что эта барышня-исполнительница регулярно жгёт волосы в носу порцией кокаина; настолько быстро мой мозг схватывает такие вещи, мысли сразу возникают конкретными логическими конструкциями.
Нас встречает Боря, в руках у него зубило и молоток.
- Присаживайся Антох, разговор есть. - говорит он.
Я сажусь на стул, Боря ставит свой стул рядом, садится, кладёт инструменты на стол. Миша протягивает мне увесистую "бомбочку" и стакан воды:
- Ебани, малой. - говорит он и дружески улыбается, обнажая свои кривые, как турецкие ятаганы, зубы.
- Якудза, что древние, что современные бандиты имеют красивую традицию, - начинает свой рассказ Боря, - когда воин-якудза хочет принести искренние извинения перед кланом, он приносит боссу свой палец.
- Якудза, палец, извинения? - Перебиваю я, разогнанный мозг сразу осознаёт к чему все это идёт.
- Это пошло с древности, понимаешь, катана, самурайский меч, такое оружие, требует своеобразный хват, - продолжает Боря, - без мизинца уже эффективно катаной не помашешь...
- Смекаешь? - влезает Миша закуривая самокрутку, я замечаю, что у Миши на правой руке нет мизинца. Он видит мой взгляд и дарит мне свою улыбку.
- Миш, что это, джойнт у тебя? Дай тягу, - прошу я его.
- Нет, Миша марихуану не любит, - Боря.
- Нигерское дерьмо! - В сердцах говорит Миша, - я курю иван-чай, хер как кол стоит!
- Ты что, правых взглядов? - спрашиваю его, - а амфетамин это что, расово верное движение?
- А солдаты СС ебашили первинтин, предок амфетамина, пилоты люфтваффе тот же амфетамин, - отвечает Миша, - и вообще, человек всю известную историю ищет средства извне, чтобы, если не преступить грань возможного, то хотя бы подойти к ней. И вообще, я так, за компанию... "скорость" это мой хлеб, если бы я ебашил, давно бы уже кони двинул.
- А травку по всему миру курят, - говорю я ему, - далеко не только негры. И вообще, ты русский солдат, ты что за гитлера?!
- За хуитлера! Ха-ха-ха! - смеётся Миша, - я за расовую сегрегацию.
- Это всё не по делу, - влезает Боря, - ты вроде как провинился передо мной, но дело далеко не только в этом...
- Я то в чем виноват?! Это ты ее замочил!
- Но не без твоей помощи.
- Да не сейчас, ты бы в любой другой момент это исполнил! И вообще мы не японцы!
- Это просто такая красивая традиция, - по отечески нежно отвечает Боря, - а ещё, это твой единственный способ доказать свою лояльность. Простых слов мне недостаточно.
- И с какого хера я обязан доказывать тебе свою лояльность?! - Я пытаюсь отстоять свою правоту, но понимаю что у Бори свои, весьма весомые аргументы.
- Не груби, малой, - осекает меня Миша, выдувая в комнату клуб дыма.
- А то, что Антох, - начинает Боря, - это перед тобой не зубило, но золотой ключик. А я, не просто твой сосед, я мастер, который открывает тебе пространство вариантов.
- Пространство вариантов? - Удивляюсь я, слыша знакомую терминалогию, - это что-то из Зеланда?
- А ты что, думал я книг не читаю? - Усмехается Боря, - Зеланд так, воскресное чтиво, мне ближе Кастанеда, слышал такого?
- Ну да, слышал, читал немного.
- Ну вот, я твой Дон Хуан, я перед тобой готов открыть дорогу на путь воина.
- Дорогу на путь? - Я смеюсь над нелепостью фразы.
- Дорогу на путь! - Кричат товарищи вдвоём и начинают ржать.
Мне, впервые за эти сутки, становится смешно.
***
Утро уступило свои права на бал дню; день, как оно часто бывает, закончился не успев начаться, где-то вечером Миша отлучился на час, вернулся, принёс бутылку самогона, кусок козьего сыра ("ешь, кальций, надо"), пару банок пива мне и три пачки красной "явы" (а смолили мы одну за одной). Весь день мы с Борей вели разговор.
Что узнал я от него? Великий шелковый путь работает до сих пор, современные караваны везут с востока современную "пряность". Люди нужны постоянно, на всех уровнях, много движений (можно даже грабить корованы!). Я сказал, что не уважаю героин и не хочу быть с ним связан.
Тогда Боря поведал другой вариант из своего "пространства вариантов". Гуманитарная помощь, Сирия, страны юго-восточной Азии: переправлять потоки медицинской помощи, в частности вещества-прекурсоры наркотиков из нуждающихся стран в наши края. Много бумажной работы и требование идеальный английский язык. Не про меня.
И тут Боря не отступает, выкладывает ещё вариант. На этот раз это "путь из варяг в греки" - движение "волосатого золота" в страны Европы. Миша весело уточняет - "девчули-и-и!". Тут мне становится действительно интересно и мы долго и обстоятельно общаемся об этом "пути".
***
- Ну а какие у тебя варианты? - Спрашивает Боря закуривая сигарету, - толкаешь траву шпане, че, много заработал?
- Сорок тысяч надо отдать, товар на руках, - отвечаю я, доставая сигарету из пачки.
- На "релиз" берёшь значит, своего оборота нет, - Боря сочувственно качает головой, - открыт всем ветрам и крайне уязвим, любое левое движение и ты на дне, личного авторитета не хватит вывезти, поверь. Долг будешь очком отдавать, хочешь устрою?
- Попробуй, - спокойно отвечаю, - на понт меня не возьмёшь.
- Ха-ха, - смеётся, - Ну парень ты крепкий, верю. Но сколько тебе, Антох, двадцать-двадцатьодин? А движения шестнадцатилетних. Хочешь устрою: траву оставишь себе, деньги отдавать не надо будет.
- Девятнадать мне. Пацан есть, погоняло "Куба", - выкладываю я, Боря меня заинтересовал, - его ребята с Европы привезли, в бензобаке.
- За "Кубу" не слышал, но раз не местная рассада... одиночные движения, суета. Проще будет, конечно, вернуть товар... - говорит Боря, жуёт сигарету, пристально смотрит на меня. - Ты послушай, Антох, весь мир, вся цивилизация - это рыночные отношения, это торговля; это всегда купля-продажа, это всегда товар или услуга. Наш синдикат это такая же организация, как любая другая, только мы не чтим УК, движения все нелегальные, и наш синдикат против твоего "Кубы" с его братками - это авианосец и рыбацкая шхуна.
- Ну и как, конкретно, ты это устроишь? Это же беспредел.
- Я просто принесу им твой палец и скажу, что товар теперь мой. Ну что, подпишем контракт? - Боря протягивает мне зубило. - Ещё вопросы?
- Что за синдикат?
- Наши друзья в погонах зовут наших людей ОПГ Крымское ханство, слышал?
- Нет, не слышал. - отвечаю я и тушу сигарету.
На заднем дворе волк воет на луну.
У меня в левой руке зубило, держу над правым мизинцем, в зубах мой же кожаный ремень, Боря держит молоток и сверлит меня взглядом.
Теперь, за мой палец мне предложено сорок тысяч или примерно восемьдесят грамм бошек в натуральном эквиваленте, которые лежат дома. Стоит оно того?
"Какая сволочь, какая мр-р-р-азь" - рычит чей-то голос в голове.