После развода Валя сбросила восемьдесят килограммов, шестьдесят из которых приходились на бывшего мужа, Федора. Обретя свободу, Валентина порхала стокилограммовым мотыльком, её леопардовые лосины часто мелькали в клубах и кафешках. Валя хвастаясь знакомым: "Словно гора с плеч". На гору бывший муж походил мало. "Зато хлопот доставлял, паразит. Камнем висел на шее", - жаловалась Валюха.
Спустя полгода Валя затосковала, забросила клубы, порвала с новыми знакомыми и сменила номер телефона. Свобода начала тяготить. Несмотря на гренадерский рост, косую сажень в плечах и генеральский бас, Валя была натурой тонкой, ранимой и чувствительной. Душа ее стремилась к прекрасному, можно даже сказать, возвышенному. Сердце жаждало любви. А самое главное - в Вале мощным голосом заговорил материнский инстинкт. "Сама-то я неграмотная, знаю только, что Гоголь "Горе от ума" написал. Но ребенок достоин самого лучшего. В первую очередь - подходящего отца, умного и образованного", - рассуждала Валентина.
Срочным образом был составлен план действий. Пункт первый - оценить свои шансы найти умного отца для своего ребенка, а, заодно, любящего мужа. К этому пункту Валя подошла со всей основательностью. Села вечером за стол, разделила листок пополам, как учил модный журнал, и, наслюнявив карандаш, задумалась. Слева значились плюсы, справа минусы.
- Тэкс, начнем с плюсов, - за годы брака Валя приобрела привычку делиться всем с мужем. Теперь приходилось разговаривать с собой, - палатка на рынке, однокомнатная квартира, - старательно выводила она. Откинувшись на спинку стула, залюбовалась проделанной работой. - Палатка или полатка? - женщина задумалась. Махнув рукой, решила, что это не столь важно. Пусть будет полатка. - Возраст - скорее под, чем за - це плюс или минус? Тут как рассудить. Ежели глянуть в зеркало, це, безусловно, минус. Но! - Валя подняла указательный палец. - Ежели посмотреть с другой стороны, то, определенно, плюс. Возраст - це знания, опыт, зрелость, - она загибала пальцы. - Да ну ее, дурацкую бумажку. Нету минусов. Нету. Одни плюсы. Так-то. - Валя смяла листок и закинула в дальний угол.
Далее значился пункт второй: непосредственно поиски. В этом нелегком вопросе Валентина решила спросить совета подруги, Раисы:
- Хде, ну, хде их, мужиков-то искать? - вздыхала Валя, переступая с ноги на ногу возле своей палатки на рынке.
- Где, где, в Интернете, - сообщила Райка, гордая своими познаниями.
- Це что за зверь? - от удивления Валя даже остановилась.
- Це не зверь, це высокие технологии, - выдала Райка, довольная произведенным эффектом. - Тьфу ты, набралась от тебя этого "це". Уже сама как хохлушка стала. Где ты этого "це" нахваталась, ты ж вроде русская?
- Я-то русская, а вот моя внучатая бабушка была спод Херсона. Ты мне зубы не заговаривай. Что за высокие технологии? Хде ты слова-то такие выдрала, подруга? - презрительно скривила губы Валя.
- От оболтуса своего, от кого же еще? - повинилась Райка.
- Лучше б он тебе палатку подлатал, скоро на голову свалится. Снега-то вон сколько навалило, - заметила Валя.
- Некогда ему, учится он, - буркнула Райка.
- Некогда, некогда, как деньги у мамки брать, так есть когда, - ворчала Валя.
Обиженная Райка круто развернулась и двинулась в сторону своей палатки.
- Да ладно тебе дуться, Райка, ну ты чего, - Валя в два прыжка догнала подругу и положила руку ей на плечо.
- Ох, - от такой тяжести птичьобразная Райка чуть не согнулась пополам.
- Ты мне Женьку-то своего пришли завтра, буду этот, как там его, ентертнет, учить. И оболтус твой подзаработает. Слухай, - вспомнила Валя. - А как правильно пишется, полатка или палатка?
- Валь, ну ты даешь, - всплеснула руками подруга. - Темнота. Конечно, п-о-л-а-т-к-а, - произнесла по слогам Райка.
С появлением Интернета у Валюхи началась совсем другая жизнь, завязались новые, интересные знакомства. Чаще всего заглядывала Валя на литературный сайт. "Писатели - они умные, плохому ребенка не научат", - рассуждала Валентина, штурмуя особо полюбившегося поэта со звучным именем Анатоль.
- Ох, как пишет, едрить твою мать, - Валя утирала салфеткой слезы, - душу наизнанку выворачивает, стервец. А имя-то какое, Анатоль, - женщина мечтательно вздохнула.
У Анатоля еще не было столь горячей поклонницы. Валя брала напором, закидывала поэта восторженными комментариями, виртуальными сердечками и открытками. "Нет такой крепости, которую нельзя взять", - повторяла Валя. Крепость держалась недолго. Спустя несколько дней нарядная Валя, облачившись в леопардовые лосины, восседала в гордом одиночестве в кафе. Анатоль опаздывал. "Творческая личность, что с него возьмешь", - вздыхала потенциальная невеста. Творческая личность оказалась маленьким засалено-потрепанным мужичонкой с длинными грязными патлами, постоянно падающими на лицо. "Ничего, - думала Валя, краем уха слушая излияния поэта, - отмоем, подстрижем, побреем, станет на человека похож. Дело поправимое. Поэты - они ведь тоже люди".
Под Валиным чутким руководством Анатоль приоделся, отъелся и "только что на сметану не мяукал".
- Толечка, тебе чего, за пивасиком сбегать? - суетилась Валя.
- Пиво - напиток пролетариата. Тащи водку, - стукнул по столу Анатоль. "Кого напиток? - не поняла Валя. - А, чем бы мужик не тешился, лишь бы не рыпался", - рассудила она, наливая в стопку водки.
- Понимаешь, Валя, - рассуждал дошедший до кондиции Анатоль, стуча себя кулаком в тощую грудь, - хорошая ты баба. Но душишь ты меня, душишь. Не даешь творить. Художник, он должен быть голодным. У поэта душа должна болеть, тело - страдать, тогда рождается шедевр, понимаешь?
- Понимаю, Толик, понимаю, - кивала Валя, забрасывая поэта на могучее плечо.
Вскоре Анатоль пропал. "Погуляет и вернется, эка невидаль", - успокаивала себя Валя. Но когда поэт не объявился ни на следующий день, ни через день, всерьез забеспокоилась.
- Райка, что же делать? - утирала Валя слезы, отогреваясь с подругой в любимой кафешке.
- Сдался тебе этот Анатоль? - презрительно бросила Райка. - Что мой кот, налево потянуло, кастрировать его надо, вот что.
- Как кастрировать? - опешила Валя. - Ты серьезно?
- Серьезнее некуда, - отрезала Райка.
- Ну, ты даешь. Он меня любит. Стихи вот написал. Щас прочитаю. - Валя опрометью бросилась к висящему на вешалке бушлату. Долго рылась в карманах. Наконец, с победным видом села за стол. - Слухай:
В стихах поэта Нина пламенно воспета.
Рифмы найдены для Нины:
Для нее цветут долины,
Для нее и крик орлиный,
Для нее с крутой стремнины
Мчится бурная река*
Ну, как? - расцвела улыбкой Валя.
- Ты ж вроде Валя, - Райка непонимающе хлопала глазами.
- Да, какая разница, - отмахнулась Валя. - Главное, что стихи Толик написал для меня. И потом, он иногда меня ласково Ниночкой называет, - Валя зарделась и потупилась. - Красиво ведь?
- Красиво-то красиво. Но, кажись, це тетка одна написала, нерусская, - Райка подозрительно сощурилась.
- Какая еще тетка? - не поверила Валя.
- Да не помню я. Фамилия у нее какая-то неприличная, то ли Бедро, то ли Бордо, - задумалась Райка, силясь вспомнить.
- А что в бордо неприличного? - озадачилась Валя.
- Ну, це все равно, что у тебя бы фамилия Портвейнова была. Ох, - Райка не успела развить мысль. Валя пребольно ткнула ее локтем в ребра:
- Я тебе дам тетка нерусская, Портвейнова ты моя недоделанная. Не знаешь, нечего на Толика клеветать.
Райка хотела было возразить, но от боли сперло дыхание, и на глазах выступили слезы.
Вечером, вооружившись стопкой бумаги и карандашом, Валя принялась писать объявление.
"Пропал кот, - старательно выводила она. - Ой, Райка, зараза. - Она смяла испорченный листок и взяла другой. - Пропал мужчина. Окрас темный. - Тьфу ты. - Следующий бумажный шарик полетел в угол комнаты. - Пропал мужчина. Волосы темные. Отзывается на имя. Да что же это такое? - Валя психанула и, накатив коньячку, легла спать. - Утро вечера мудренее".
Анатоль явился сам, похудевший, грязный и ободранный.
- Ты где был? - уперла Валя руки в боки.
- Искал вдохновение, - покаялся Анатоль.
- И что, нашел?
- Ага.
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты**, - декламировал нараспев поэт.
Валя в восхищении всплеснула руками. Анатоль вернул пошатнувшиеся позиции. Он был вновь обласкан, обогрет, откормлен, одет и обут. Но через месяц вновь пропал.
Валя дожидаться не стала. "Годы-то идут, еще не хватало тратить оставшиеся на всякий котов, вернее, козлов".
На сей раз выбор Валентины пал на фотографов. Литераторами она была сыта по горло. "Почему нет? Фотограф - классная профессия. И вдохновения не нужно. Щелкаешь и щелкаешь себе. А то и себя. Красота". По такому случаю был приобретен фотоаппарат типа "мыльница" и окрыленная Валя бросилась на поиски курсов.
- Ну и как твоя фотография? - интересовалась Райка, отхлебывая из чашки обжигающий кофе.
- Ах, Игорь, настоящий профессионал. А уж педагог, - вздыхала Валя, устроив себе и Райке незапланированный перерыв. - А волосы. Какая у него шикарная шевелюра, не то, что у Федьки, паразита. Так и хочется запустить в нее пальцы, - мечтала Валя.
- Ладно, мечты мечтами, пора и честь знать, - произнесла Валя, натягивая бушлат. Поверх шали на голову была водружена шапка-ушанка.
- Все равно людей нет, - вздохнула Райка.
- Ничего, подруга, прорвемся. - Валя уверенно топала по снегу в валенках сорок третьего размера. Райка семенила по следам подруги.
- А вот и людь, - у палатки Вали прохаживалась женщина неопределенного возраста.
- Проходите, девушка, проходите. Что желаете? - приветливо спросила хозяйка.
Женщина густо покраснела, от чего ее бледная кожа покрылась красными пятнами. - Мне бы бюстгальтер.
- Какой размер? - Валя демонстрировала товар.
- Пятый, - проблеяла клиентка.
- Ну, пятый, так пятый, - Валя недоверчиво скосилась на бюст покупательницы. - Идите туда, в уголок, я простынку подержу.
- Только отвернитесь, - пискнула дама. - Я стесняюсь.
- Да, ради Бога, - Валя демонстративно отвернулась.
На следующий день клиентка явилась снова.
- Смотри, опять твоя курица пришла, - хохотнула Райка. Сомлевшие после плотного обеда дамы возвращались на рабочие места. Перед палаткой Вали прохаживалась вчерашняя покупательница.
- Что желаем? - бодрым голосом спросила Валя.
- Трусики, - клиентка потупилась и вновь залилась краской.
- Вот, - Валя выложила на прилавок труселя.
- Не такие, - женщина скривилась. - Кружевные, ажурные.
- И зря. Холодно. А эти теплые, с начесом, - пробасила Валя, убирая рейтузы.
- А как вас зовут? - робко спросила покупательница, дрожащей рукой протягивая деньги.
- Валя.
- Как Валя? - женщина побледнела и стала медленно оседать на пол.
- Ты чё делаешь-то, - кинулась на спасение женщины прибежавшая на крик Райка. - Ты ж ей голову оторвешь.
Спустя полчаса все трое рыдали в кафешке.
- Что за невезуха, - плакала клиентка, назвавшаяся Марией, - думала, раз в кои-то веки мужика нормального встретила - высокого, широкоплечего. А он Валей оказался. Ну, просто бушлат этот, шаль, шапка стерли все половые признаки.
- Чего стерли? - пробасила Валюха.
- Ну, непонятно, женщина вы или мужчина, - уточнила Мария, наткнувшись на Валин тяжелый взгляд.
- И я все одна, да одна, несчастливица, - вторила Марии Райка.
- У тебя, Райка, Женька есть, а у меня никогоооо, - завывала Валя.
- Как никого, а Игорь? - удивилась Райка, ненадолго прервав рыдания.
- Покончено с Игорем, - махнула рукой Валя. - У него голова отвалилась, - доверительно прошептала она.
- Как отвалилась? - ужаснулась Мария. - Что, совсем?
- Хорошо, хоть не причиндал, - рассмеялась Райка сквозь слезы.
- Кончай ржать, дура. Я так перепугалась, чуть в штаны не наложила. Пойду, коньяка для успокоения нервов плесну.
- Валя, так что с Игорем? Живой? - обеспокоено спросила Мария, пока Райка давилась смехом.
- Да живее всех живых, что ему сделается. Пригласил он меня на свидание. Душевно так посидели, выпили, поговорили. Вызвался до дому проводить. Вышли мы, идем под ручку, романтика. Тут ветер задул. А Игорь без шапки. Я повернулась ему сказать, чего это он без шапки вышел, застудится же. Вдруг ветер налетел, голова-то у него и отвалилась. Я как заору. Вся улица сбежалась. Кавалера моего тут и сдуло.
- Так что у него с головой-то случилось? - хрюкнула Райка.
- Да лысый он. Вот что. Волосы отрастил с одного боку и на макушку зачесал. Вся эта конструкция и завалилась.
Райка сползла под стол.
Но Валя сдаваться не собиралась, обратив свой взыскательный взор на живопись. "Художники - не хуже, чем поэты и даже лучше, чем фотографы", - рассудила она.
- Рай, пошли завтра на выставку, ну, этого, как его, Николоса, - предложила Валя.
- Никаса, что ли? Сафронова? - поправила Райка.
- Ага, его самого, - кивнула Валя. - Так что, пойдешь?
- Ну, не знаю, - мялась Райка.
- Да не ломайся. За билеты я плачу.
Довод оказался решающим. Райка согласилась.
- Хорошо рисует, - вздохнула она, выходя из зала.
- Как рисует? Он что, живой? - гаркнула Валя.
- Да не ори так. Живой, конечно.
- Чё ж ты мне раньше-то не сказала? Это я что, за живого художника такие бабки отвалила? - возмущалась Валя.
- А что такого-то? - удивилась Райка.
- Так одно дело за покойника платить, а другое - за живого. Аферисты, - Валя сплюнула под ноги. - В выходные пойду в музей. Там точно все покойники. Царство им небесное, - Валя перекрестилась.
В ближайший выходной Валя посетила музей. Она неторопливо переходила от картины к картине, подходя чуть не к самому холсту и подслеповато щурясь.
- Девушка, кто ж так картины смотрит, - окрикнул ее мужской голос.
Валя величаво повернулась, выпятив предмет своей особой гордости.
- Не подскажете, как надо? - она обнажила в улыбке все свои двадцать шесть зубов, сверкнув золотыми коронками.
- Картины нужно смотреть издалека, - объяснял мужчина, приобняв новую знакомую за плечи.
Издалека Валя видела лишь размытое пятно.
- Шедевр, просто шедевр, - громко восхищалась она, положив пальцы на локоть мужчины.
- Девушка, вы не могли бы потише, - возмутилась смотритель зала, старушка-божий одуванчик. - Вы здесь не одна.
- Вот еще, - фыркнула Валя.
- У меня есть предложение получше. Не выпить ли нам за знакомство? - предложил мужчина.
Предложение было незамедлительно принято.
- Райка, он просто чудо, - хвасталась Валя. - Вчера угощал меня в кафе.
- Ага, за твой счет, - напомнила Райка.
- Ой, это такие мелочи, - отмахнулась Валя. - Он гений, гений, понимаешь? Ники сказал, что я достойна кисти художника, - гордо произнесла Валя.
- А почему только кисти, а не всей руки? - прыснула Райка.
- Дура ты, Райка, темнота, - обиженно обронила Валя. - Ники начал рисовать мой портрет, - Валя кокетливо поправила локон. - Я каждый вечер ему позирую. Представляешь, лежу я нагая в ванной, - мечтательно произнесла она.
- Какая лежишь? - переспросила Райка.
- Ох, Райка, ну и дура ты, - рассердилась Валя. - Голая. Так понятней?
- Так бы сразу и сказала, - буркнула Рая. В ней боролись два чувства: гордость звала ее уйти, но меркантильность призывала остаться и отведать чего-нибудь вкусненького за счет подруги. - А как картина-то называется? - спросила Рая, победив в себе гордость и заедая кофе пироженкой. - Купание красного коня***? - Райка рассмеялась своей шутке.
- Почему это красного? - разозлилась Валя. Ее пунцовые с мороза щеки пылали праведным гневом. Валя вскочила и, опрокинув стул с визжащей Райкой, выскочила на улицу, пытаясь на бегу попасть руками в рукава бушлата.
- Выгнала я и этого мерзавца, - изливала присмиревшая Валя душу подруге.
- Что на этот раз? - заинтересованно спросила Райка, попивая маленькими глотками кофе и жмурясь от удовольствия.
- Закончил этот... этот козел картину, - захлебывалась Валя от возмущения. - А там... там мазня какая-то. Я на него накинулась. Где мой портрет, говорю. А он, Валечка, успокойся, это модное направление, кубизм называется. Хренизм, я говорю, это называется. Одела я ему эту картину на голову и взашей вытолкала. Пусть катится колбаской.
- Как же он покатится, с картиной-то на шее? - смеялась Райка. - А выгнать давно пора. Змею на груди пригрела, - подытожила Райка.
- Точно. Змея. Горыныча, - захохотала Валя.
Вечером Валя закрыла палатку и устало брела к выходу с рынка.
- Репродукции, покупаем репродукции, - кричал тщедушный мужичок. Валя, подобно крейсеру, проплывала мимо. Мужичок натужно закашлял. - Репродукции, берем репродукции. Приобщаемся к прекрасному. Налетай, не скупись, покупай живо... пись. "Утро в сосновом бору", "Купание красного коня".
Валя притормозила:
- Что-что ты сказал? - она нависла над продавцом всем своим внушительным ростом.
- Репродукции, - пискнул он.
- Дальше, - требовала Валя.
- Приобщаемся к прекрасному, - проблеял горе-продавец, из-под шапки-ушанки торчал красный нос.
- Дальше, - настаивала Валя.
- "Утро в сосновом бору", "Купание красного коня", - мужичок совсем сник.