Генерал и Мемо-Копыто уже ждали их в старой канализационной трубе, выходящей прямо на болото.
А. и Б. Стругацкие, "Обитаемый остров"
К северу простиралось Вонючее болото. Заросли серой пыльной паутины, оплётшей весь мир, свисали с редких чахлых сосёнок аж до самой ржавой и канцерогенной воды.
На юге зияло, почти благоухая, чёрное пятифутовое жерло канализационной трубы.
Где-то на востоке, не очень близко, но ощутимо громыхали тачками урановые рудники.
Между жерлом и болотом, чуть позападнее, под широкой кроной развесистой клюквы, обосновались Демодок со товарищи. Товарищей было один - гражданин Демократической Империи Прыщеватый, без определённых занятий, нигде не прописан, имя-отчество сам забыл. Все остальные соратники рассредоточились по Вонючему болоту и ждали условленного сигнала.
На низеньком недоотполированном столике под клюквой поблескивали бутыль самогона и дюжина тёмного "Гиннеса", лежали горкой солёные огурцы на газете и стояла не очень крупная хрустальная салатница с оливками. Мягкое кресло, обитое красным с золотом бархатом, напротив табуретки, занятой Демодоком, пустовало. Прыщеватый сидел на прогнившей насквозь колоде и ёрзал, опасаясь провалиться.
Министр Вооружённой Оппозиции Демодок хорошо подготовился к встрече с Кровавой Пусечкой.
- Не думаю, а знаю... - раздумчиво проговорил Демодок, даже не пытаясь изобразить шёпот.
- Значит, распускать ребят по домам? - деловито и тоже в голос осведомился Прыщеватый.
- Сначала надо выслушать начальство, а потом вякать, - отрезал Демодок. И когда Прыщеватый виновато потупился, продолжил, повторив: - Не думаю, а знаю, что не придёт. Пришлёт почтальонов. Иначе на фига мне вы?
- Ага! - сообразил наконец Прыщеватый. - То-то я думаю...
- Зря, - оборвал Демодок. - Тебе не положено.
- ПонЯл, - шепнул Прыщеватый и опять сосредоточил свой пристальный взгляд на жерле. Вовремя сосредоточил. - Лезут! - заорал он, увидев то, что Демодок уже видел.
- Цыть, - сказал Демодок. - Всё по плану, ни пол-шпации в сторону, понЯл? Щёки! Только щёки, понЯл? Если это мочители, они сами себя замочат, а если нет - то и шут с ними! Мне нужны почтальоны, а прочие голуби пусть хоть летают, хоть дохнут!
Прыщеватый был очень понятливым гражданином Демократической Империи. Он незамедлительно зажал в зубах свой командный ультразвуковой свисток и, отвернувшись от жерла, принялся жевать глазами своё начальство, часто моргая.
Демодок колебался.
А вдруг это просто свита?
"Нет, - решил он в конце концов. - Слишком пятниста одежда, а респираторы есть респираторы!" - и дал отмашку Прыщеватому.
Прыщеватый свистнул.
Со стороны болота, из зарослей лохматой серой паутины полетели стальные писчие пёрышки "Звёздочка" и "Пионер", оперённые бумажками из тетрадей в клеточку. Каждое из пёрышек впивалось в щёки "почтальонов", надёжно (им так думалось) укрытые резиной респираторов, вспарывая и разгерметизируя оные. "Почтальоны" падали, не успев со вкусом выматериться. Их мгновенно убивал боевой газ, ими же самими запущенный в канализационную трубу.
- Полный капец! - с восторгом рявкнул Прыщеватый. - Теперь мы в Думе, да?
- Думать буду я, - возразил Демодок. - Я долго буду думать. Может, день, а может, и больше.
- Не, ну а мы-то? - изумился Прыщеватый.
- А вы будете ждать... Жалко ребят, - вдруг сказал он почти откровенно. - Ах, если бы они пришли без масок!
- Не понЯл! - затруднился Прыщеватый.
Демодок снизошёл до объяснения:
- Они всего лишь почтальоны, о мой прыщеватый друг! Их жизнь была бы моим прошением об отставке. А их смерть есть всего лишь напоминание Кровавой Пусечке о том, что я - единственный достойный кандидат на пост министра Вооружённой оппозиции!
Но времени для сантиментов не оставалось.
- Вы - все! - туда! - приказал Демодок, простирая руку на восток, в сторону урановых рудников. - А я затаюсь в Париже и буду ждать, пока Пусечка не поумнеет и не поймёт, что ей без меня - никуда.
"Как и мне без неё, - подумал он грустно, хрустя круассанами на Монмартре. - Власти нужна оппозиция, но оппозиции ещё нужнее власть...".