На следующее утро дядя Коля наскоро похлебал пшенной каши с молоком, ноги в руки и поспешил к травнице Галине Митичкиной. Галина шла с огорода, несла в корзинке несколько молодых кабачков. Николай перехватил корзину со словами "Дело есть!" и понес ее к дому. Галина, нахмурившись, поспешила за ним. Мужчина и женщина сели на лавку. Только тут Николай соизволил поздороваться. Внимательно посмотрев в глаза Галины, он задал вопрос:
- Галина, слухи ходят, что тебя молнией вдарило. Это правда?
Галина кивнула.
- И после этого ты переменилась характером. Так?
- Так!- согласилась баба Галя.
- Ну раз ты за ремесло гадалки взялась, людей пользуешь, значит , что-то в тебе такое есть?
- Да будто не по своей воле поступаю, - призналась Галина. - Будто во мне кто-то сидит.
- Тогда послушай меня да не смейся. Людей спасать надо, а не пакости творить. И тебя спасать надо.
И тут дядя Коля, держа Галину за руку, в общих чертах поведал о своих необычных визитерах и об их странной просьбе. Баба Галя верила Николаю и не верила. После долгих уговоров и обещаний во всем травнице помогать, односельчанами было составлено объявление, которое Николай отвез в редакцию "Бородинских ведомостей". Там хоть и подивились тексту, но добро дали, почему же не дать, коли деньги "уплочены". А выглядело оно вот так: "Только 19 августа потомственная целительница Галина Митичкина из Бурьяново излечивает граждан, пострадавших от встречи с шаровой молнией . "
На этом дядя Коля не успокоился. Он пошел в Дерябино узнать, дома ли Степан Митрофанович, а обнаружив, что тракторист в больнице, попросил Ксению любыми путями доставить Степу к бабе Гале в назначенное время. Евдокия Авдеевна газету выписывала, поэтому сразу сообщила замкнувшейся племяннице Люсе, что они поедут, что надо попробовать, может быть, снимет целительница странное наваждение. Семен Григорьевич Беркович узнал об объявлении от медсестры, которая хотела его повеселить. Но доктор в тот же вечер заехал к коллеге и забрал газету. Посовещавшись с супругой, решил, что попытка не пытка и Левушку надо отвезти, скоро каникулы закончатся, а сын бейдж с тумбочки соседа по палате своровал и под подушку спрятал. Что ж , иногда можно понадеяться и на русский "авось".
Гиви Вахтангович газет не выписывал и не читал. Но тут подстраховался дядя Коля. Он съездил с коробкой шоколадных конфет "Коркунов" в приемный покой больницы и выяснил у девчат адреса пострадавших пациентов, коих было трое. Так получилось, что первым, кого он навестил, и был Гиви Вахтангович. Ничего не подозревающая Дареджан пригласила гостя к столу, и в процессе общения дядя Коля убедился, что попал, куда надо, вышел с Гиви в коридор, в нескольких словах передал суть просьбы и протянул одну из газет, коими предварительно запасся. Ни у Берковичей, ни у Люси никого в квартире не было, поэтому он просунул по экземпляру в почтовый ящик. Ждать было не резон: можно было опоздать на автобус, а ноги не казенные.
В день "икс", а именно 19 августа, жители Бурьяново наблюдали паломничество к дому бабы Гали. Собрались у нее во дворе знакомые и незнакомые люди. Все пострадавшие и их спутники были в полном отчаянии. Родственники тут же были отосланы назад с уверениями, что ничего плохого с болящими не случится, пусть возвращаются за ними через три дня. Зрелище было жалким: кто-то молча сидел, углубившись в себя, кто-то мерно раскачивался, а Гиви Вахтангович нарезал круги по двору, бросая томные взгляды то на безразличного Левушку, то на нахохлившегося тракториста, и не мог остановиться.
В течение дня предстояло гостей накормить и разместить. Люсе поставили раскладушку в комнате бабы Гали, диван в зале предложили Левушке, для Степана Митрофановича тут же соорудили лежбище на полу, Гиви Вахтангович обосновался на сеновале, а дядя Коля постелил себе на длинном сундуке на заднем крыльце.
- Ну вот, все пятеро на месте, - впервые за долгое время Галина улыбнулась.
- Десятеро, Галя, десятеро, - уточнил Николай. - А я одиннадцатый.