Аннотация: Она и Он такие разные... такие похожие... такие странные... Они не знают, кто они, им это не нужно. Они могущественны, но им плевать на это. Они должны пройти сквозь самое опасное путешествие, длиной и ценой в жизнь...
Она опять проснулась в кольце Его рук. И хотя теперь это повторялось каждое утро, открывая свои глаза, Она каждый раз безумно радовалась при виде этого по-юношески безмятежного лица этого грозного хищника. Она попыталась потянуться, не разбудив Его, и нащупала под подушкой что-то. Достав это, Она лишь улыбнулась с мыслью:
- Опять моя майка и его футболка гуляют отдельно от нас самих. И как им это только удаётся? - усмехнулась Она, ещё раз взглянув в лицо этого смертельно опасного хищника, обнимающего Её сейчас.
Черты его лица, его дыхание и эти полуоткрытые губы - всё в Нём притягивало Её взгляд и безумно нравилось. Сейчас на Его лице Она видела лишь безмятежную радость, то, что обычно называют счастьем. И как Он Ей дарил эту неописуемую радость лишь одним своим присутствием, так и Она Его осчастливливала тем же при каждом удобном случае. Что и отражали лица этих двоих сейчас.
Она лишь потянулась легко коснуться своими губами Его носа, но только между ними осталость сантиметра 2, как Он открыл один глаз, легко моргнул им и впился в Её губы страстным поцелуем. Они обняли друг друга крепче. Но Ему было этого мало. Он тут же переложил Её между двух подушек, нависнув над Ней, а Она не просто не сопротивлялась, а даже жмурилась от удовольствия. С минутами поцелуй становился всё глубже и горячее. Сейчас Он уже не только целовал Её как ту, в которую был безумно влюблён, а делился тем теплом, появившемся из ниоткуда, той страстью, которая вспыхивала, как только Он видел Её, Он делился своим счастьем с той, ближе которой и роднее быть уже не могло.
Она бы хотела, что бы этот полелуй не прервался никогда, но ощутив, что воздуха уже не только не хватает, а нет совсем, Она невольно разорвала поцелуй.
Тут же оба открыли глаза. И счастью их не стало предела. Увидев Его глаза, Она опять улетела на седьмое небо счастья. Его взгляд, пронзающий насквозь, в котором так хотелось утонуть и не вернуться, заставлял не только трепетать, но и воодушевлял. Цвет Его глаз поражал количеством переливов на солнце. Он всегда менялся от густо красного оттенка крови до огнено-желтого почти солнечного, от почти идеально чёрного до небесно-голубого, от зелёного молодой травы до морского солёно-синего. Сейчас Она тонула в этом взгляде сапфировых глаз.
Когда же Он увидел Её глаза, Он не смог устоять и потянулся хотя бы коснуться каждого. Но Она Его опередила, начав новый поцелуй, перевернувший всё с ног на голову. Сейчас уже Она нависала над своей "добычей", хотя оба прекрасно знали, кто здесь чья добыча.
Поцелуй был не менее страстным и горячим, чем предыдущий, но однако, Она разорвала и этот и достаточно быстро. Когда это случилось оба опять открыли глаза. В Его взгляде читалось не понимание, немедлено рассеянное Её фразой:
- Доброе утро.
- Доброе утро, Джен, - ответил Он ласково.
При звуке имени Её брови поползли вверх, на что тут же послышался ответ:
- Хорошо, Камил. Так лучше?
- Нет. Сегодня я - Люцефия.
- Это как? - искренне удивился Он.
- Я стану сегодня твоим люцифером!
- Тогда я согласен быть хоть дьяволом, лишь бы быть с тобой вечность!
Они оба засмеялись, однако, вскоре от смеха не осталось и следа. Он легко притянул Её к себе и обжёг Её шею своими поцелуями. В ответ Она упала в Его объятия. И снова всё переменилось с ног на голову, снова наверху непобедимый и опасный хищник. Дорожка из поцелуев петляла, но всё же хоть и медленно спускалась вниз к ключицам. Дойдя до них и оторвавшись только на едва заметный, брошенный прямо в цель, просящий разрешения взгляд, но тут же получив ответый соглашающийся, Он быстро обнажил клыки и укусил Её в шею.
Она даже не поёжилась от боли, потому что не почувствровала её ни одной клеткой своего тела. Даже наоборот, выгнулась дугой и один раз томно выдохнула прямо Ему на ухо. И хотя кровь Её покидала быстро и даже очень, Она абсолютно не переживала об этом, лишь думая о вкусе завтрака.
Минут через пять исключительно одним усилием воли Он оторвался от Неё, оставив Её лежать почти бездыханной, встал и ушёл в соседнюю комнату, но скоро вернулся оттуда с бутылкой и двумя бокалами. Легко, быстрым движением, меньше чем в полшага Он оказался снова рядом с Ней, и хотя Её тело было бледнее простыни, а кое-где уже покрывалось синими трупными пятнами, Она продолжала улыбаться Ему.
Не медля ни секунды, Он открыл бутылку и наполнил бокалы, отдав один Ей, чуть привставшей. Но поскольку сам Он наелся на неделю вперёд, а может и две, Он наблюдал как Она постепенно вновь оживает, медленно смакуя свою порцию живительной красной жидкости, а проще говоря, человеческой крови.
Через минут пять после уже третьего бокала и совсем ожившая Она внимательно посмотрела на Него хитрыми глазами. Однако стоило Ему заметить как из двух ран-точек на Её шее выступило по капельке крови, Он снова припал к ней в страстном поцелуе, и вот уже сейчас это не был тот юноша, безмятежно улыбающийся во сне, это был самый настоящий Волк.
Однако, этот поцелуй этого свирепого зверя не смог отдалить от Неё её цель, а потому только начавшийся поцелуй, Она мгновенно разорвала и, никак не спросив разрешения, укусила Его в шею.
Также лишь выпив почти всю Его кровь, только усилием воли Она оторвалась. Но уже через пару минут Она опять оживила Его, перекусив вену на своём левом запястье и напоив Его.
Быв оживлён, Он тут же потребовал реванша, повалив Её опять в подушки в страстном горячем как пламя поцелуе. Почувствовав Его губы на своих, Она тут же начала блуждать своими руками по Его телу. Через минуту Ей уже удалось ослабить Его объятия и повалить на бок. Поцелуй продолжался. Им обоим казалось, что этот последний, и потому они ну никак не хотели его разрывать. Но уже через минуту, почувствовав, что "что-то не так", им пришлось оторваться друг от друга, а открыв глаза, они увидели, что их возня привела лишь к тому, что теперь они в обнимку обёрнуты несколькими слоями одеяла, а распутаться и разделиться невозможно.
Оценив ситуацию, они лишь засмеялись вместе. Но смех оборвал телефонный звонок. Кое-как высвободив одну руку, Он дотянулся до тумбочки и снял трубку. Очевидно, звонил его босс, ибо слышны были только "Да", "Понял" и в конце "через 30 минут буду".
Улышав всё это, Она чуть-чуть огорчилась и надула губки:
- Ну вот... опять такое утро испортили...
- Я вернусь, как только заберу одну вещь, - успокаивающе проворил Он, легко поцеловав Её в лоб.
- Тогда, довезёшь меня до института?
- Тогда нужно быстро встать, позавтракать... - Он скрестил руки на груди и закатил глаза, сделав их орехового цвета, - в общем, собраться, но именно быстро!
- Да мне не сложно, - пожала плечами Она, - только скажи, что будешь к кофе?
- Хм... я ещё не придумал... наверно, опять бутерброды!
- Хорош-шо... - полупрошипела Она, совершенно по-кошачьи выгнув спину и высвободившись из пут одяла. Она встала во весь рост и потянулась ещё раз, сделав из своего тела стрелку, указывающую вверх. Ещё через мгновение, после Её щелчка пальцами, Она уже стояла одетая в синие джинсы, любимый чёрный топ и глянцевую кожаную чёрную же куртку. Всё это невольно заставило Его полюбоваться Ей.
Но когда Она обернулась к Нему и увидела, что Он всё ещё в постели, лежит и просто любуется, когда самому "собираться нужно", Он получил целую нравоучительную тираду, оканчивающуюся фразой:
- И после этого ты говоришь, что я медленно собираюсь?!
- А разве мне сам кто-то тут не говорил когда-то давным-давно, как ему нравится меня одевать?
- Сам напросился! - сделав из бровей стрелку, указывающую вниз, предупредила Она и ещё раз щелкнула пальцами, от чего на Нём появился Её любимый Его костюм с растёгнутыми жилеткой и рубашкой и развязаный галстук. Без слов Она поманила Его указательным пальцем с безупречным маникюром на ногте. Он послушно поднялся. Она сделала ещё два шага на встречу и начала медленно по одной застёгивать пуговицы на рубашке. Он выжидающе посмотрел на Неё. Но через ещё мгновение пиджак в компании с жилеткой, рубашкой и галстуком улетели на ковёр, а Она опять лежала на переворошенной кровати. Он снова не смог устоять и одарил Её ещё одним страстным поцелуем в губы.
Когда Она оторвалась, Она лишь сказала:
- Ты хоть время остановил?
- Угу!
Оба снова рассмеялись, а потом снова слились в поцелуе. Он длился, долго, непренужденно. Если бы время шло, он длился бы минут 15, но... Он имел слишком много способностей для этого.
И пусть эта пара, этот союз, эти двое как единое целое, мало кому нравилась, этим двоим было всё равно. Ведь они были и достаточно сильны, и были вместе, и их способности были действительно уникальными и убийствеными в прямом смысле слова, а в совокупности это делало их очень могуществеными. Но кто бы мог подумать, что в одном человеке, даже не человеке, а существе, могут смешаться столь разные способности, например Дар Кошки, Кровь Мага и Кровь Вампира - которыми Она обладала, или способность управлять временем и пространством, Кровь Волка и Кровь Вампира - которыми Он был наделён? Мало этого, для вампира только кровь человека может быть пищей, однако, эти двое были исключением, и всё благодаря Её Дару Кошки - Дару Трансформации.
Конечно, быть одновременно и кошкой - а точнее Посланницей Кошки, - и колдуньей, или же магом, и вампиром очень утомительно для девушки, но если рядом есть одновременно и маг, и Волк, и вампир, управляющий как пространством, так временем, то, наверно, уже и не очень, а потому их жизнь не была уж очень тяжела, скорее наоборот - полна чудес и приключений.
Но вот снова послышался едва заметный звон, похожий чем-то на звон древних монет, и минутная стрелка снова продолжила свое движение по кругу.
- Как это ни печально, но я замёрзла и... хочу кофе! - Она внимательно посмотрела Ему прямо в глаза.
- Ну пошли, - пожал Он плечами, разведя руки в стороны и указав кистями на свой торс.
- Да ладно тебе, не прибедняйся! - протянула Она.
- Кто-то что-то обещал, нет?
- Неа!
- Вот хитрюга! - заулыбался Он, застёгивая рубашку.
- Я на кухне! - махнула Она рукой, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь.
- Угу, - кивнул Он, махнув рукой, тем самым вернув комнате тот же вид, что и прошлым утром - постель застелена, на полках порядок, цветы в вазе свежи.
Войдя на кухню, первым делом Она поставила вариться кофе.
Он вошёл следом и, заметив джезву, спросил:
- Неужели ты настолько замёрзла?
- А меня кто-нибудь согрел? - заломила Она в шутку бровь.
- Ну давай я согрею, - сказал Он, подходя к ней со спины.
- Ты тоже холодный, как и я! - отмахнулась Она.
- Но поцеловать-то тебя можно? - чуть возмутился Он.
- Время, Время, Престо, Престо! - Она шутливо постучала по правому запястью.
- Хоп! - Он щёлкнул пальцами, - и времени столько, сколько хочешь!
- А если как простые-смертные?
- А так не интересно!
- Тогда давай хотя бы кофе выпьем! Кстати, он готов!
- Разольёшь?
- Тогда нарежь бутербродов, ум? - улыбнулась Она, полуспросив.
- Да без проблем!
- Только сделай их теплыми!
- Ну ладно... - улыбка, что была секунду назад на Его лице, испарилась.
- Да-да! Проживи хотя бы одно утро как человек!
- Ой, а сама-то! - улыбнулся Он с каплей желчи, доставая из холодильника помидоры и сыр.
- Загляни, сколько у нас крови осталось? - попросила Она.
Он закрыл один холодильник и открыл соседний. На Его лице опять проступила улыбка.
- Ну и что ты там такого забавного нашел? - возмутилась Она.
- Интересно, кто сегодня умрёт? - прищурился Он.
- Ты об чём? - спросила Она.
- Она вообще закончилась!
- Как?! Прям совсем?
- А вот так. Прям совсем.
- Ну ладно, - протянула Она, - но сегодня никто из-за нас не умрёт, и вообще к чему это ты? По кривой дорожке решил пойти?
- Эй-эй! не говори так! - повысил Он голос.
- А ты не пугай меня подобными заявлениями. Кстати, как кофе?
- А ничего, знаешь ли. Хотя может с непривычки?
- Наверно, - согласилась Она.
Находясь на едине, они пытались не скрывать свои эмоции друг друга, как это машинально получалось на людях.
Вообще, многие вокруг считали, что Он Ей настоящий сводный брат, и хоть это и было далеко от истины, но из чисто практических сображений именно этим они прикрывалиь в большинстве случаев. Из-за этого все кому не лень думали и гадали, с кем же на самом деле Она встречается. А уже из-за этого Она чуть ли не при каждом удобном случае то флиртовала, то ревновала. Но ничего из этого не тревожило Его, можно сказать, Он был уверен в Её чувствах на все сто.
- Значит, тебя в институт, а потом к сестре за кровью? - уточнил Он.
- Угу, - кивнула Она, допивая кофе.
- Ну хорошо, только может быть я тебя не сразу из института встречу, ничего?
- А мне там много узнать надо, так что у тебя море времени, - улыбнулась Она, положив рядом с Его чашкой кофе самый спелый из мандаринов, лежащих в вазе на столе.
- Ты же занешь, я их не ем.
- А витамины полезны!
- Только не с моим волчьим здоровьем! - усмехнулся Он. - Только оборотнью лучше, хотя я, наверно, всё равно временем лечиться буду.
- Поаккуратнее, у нас его очень мало осталось, - Она указала на настеные часы.
- Ты решила всё утро подкалывать меня об этом?
- Нет, - пожала Она плечами, - допил?
- Угу.
- Тогда поехали?
В ответ Он лишь чмокнул Её в лоб, не сказав ничего.
Уже выходя на улицу, Она сказала:
- Сегодня солнечно, не забудь очки!
- И когда так было последний раз?
- Не помню.
- Странно, а все мои укусы помнишь.
- Ну, это ж я!
Они снова засмеялись. Он завёл свой чёрный BMW, и они поехали.
Через 15 минут машина остановилась. Он начал:
- Ты когда освободишься?
- Где-то через час.
- Отлично. Я успею.
- Тогда, до встречи.
- Пока.
Она вышла из машины. Солнце полностью осветило Её. Уверенной походкой Она вошла в родной институт, поднялась на третий этаж и постучалась в деканат.
- Можно?
- Входите.
- Добрый день!
- И вам того же!
- Я принесла обещанный проект.
- А, давайте.
Она протянула увесистую папку.
- Да, очень хороший проект. Давайте зачётку, я сразу и за экзамен поставлю.
- Большое спасибо. А?.. Можно вопрос?
- Да, конечно.
- В библиотеке не все фолианты выдаются учащимся.
- Да. Вам особое разрешение нужно?
- Да...
- Хорошо. Я вижу вы не из тех, кто бездумно читает разнобразные манускрипты.
- Большое спасибо, - произнесла Она, получив просимую бумагу.
- Хорошего дня!
- До свидания, - Она лишь чуть-чуть поклонилась, уже выходя.
Она спустилась на первый этаж, но не пошла к выходу, а отвернула в библиотеку.
Среди огромного количества высоченных шкафов с самыми разными книгами, фолиантами, свитками и манускриптами, Она бродила около получаса, в поисках того единственного, который требовался. Уже практически разуверившись в возможности найти его здесь, хотя Она четко помнила, как Она его своими глазами видела, Она уже хотела было уйти, но наткнулась на архивариуса, проработавшую здесь всю жизнь.
- Добрый день! - улыбнулась Она.
- Добрый день! - и улыбка в ответ.
- Скажите, есть ли в библиотеке вот этот документ? - и Она протянула клочок бумаги с надписью на латинском и каком-то ещё древнем языке.
Архивариус взяла бумагу в руки, одела очки и ответила:
- А есть ли у вас разрешение ректора или декана?
- Вот, - Она протянула лист с гербом института.
Архивариус кивнула и добавила:
- Следуйте за мной.
Они быстро прошли скозь этот лабиринт из шкафов и сервантов с книгами, миновали стойку учёта книг и вошли в хранилище.
Её взгляду предстала зала со стенами высотой примерно метров 25 или 30, чем-то похожая на христианский собор. Она была действительна огромна и необъятна даже взглядом. Книги стояли по стенам в несколько этажей. Ради интереса Она пересчитала - 25, ого, как много! - подумала Она. Странно, но в средней части залы книг не было, лишь висел странный приятный, как Ей показалось поначалу, сумрак, из-за которого зала казалась бесконечной или уходящей в бесконечность. На фоне этого архивариусы, мечущиеся между книжными полками, выглядели не больше маленьких черных муравьев.
- Можно, я еще раз увижу название свитка? - на минуту остановившаяся архивариус обернулся, обращаясь к Ней. Получив в руки желаемый клочок бумаги, архивариус начала ловко спускаться по ближайшей винтовой лестнице, только что выступившей из сумрака. Она последовала за ней.
Они спустились на несколько этажей - может 5 или 6, Она не считала точно, а лишь прикинула, судя по своим ощущениям. Хотя Она была и Кошкой, и вампиром, но этот сумрак не ощущался Ею как любой другой сумрак в любой другой комнате или ещё где-либо. Он был холодным и вязким, когда где угодно, хоть в заброшенном доме, сумрак лишь висел в воздухе не более чем "дань традиции", но этот, он как бы застовлял любого, кто впервые его чувствует, содрагаться от холода, смешаного с ужасом и чем-то ещё. "Может отчаянием?" - предположила Она, пока они с архивариусом сделовали вдоль бесконечной книжной полки на этом этаже. "Хотя нееет.. - рассуждала Она, - холодно, - и мысленно поежилась, - в нем тонешь, и одновременно затягивает тебя, как болотная трясина, он как будто вязкий, липкий." Сумрак уже не только ощущался Ею, он словно охотился за чем-то маленьким и неуловимым, тем, что находилось где-то между ключицами, - вроде у "людей" там что-то, называемое душой? - полуспросила Она про себя вновь.
- Странно, но сверху я видела, что здесь трудится много людей, а сейчас нам никто не встречается... - отметила Она про себя, задав в слух вопрос:
- А сколько лет самым древним документам из тех, которыми вы располагаете?
- Вообще, я редко отвечаю на подобные вопросы, но в этот раз я сделаю исключение. Примерно миллион лет.
Промолчав, Она лишь удивилась.
Пройдя солидное растояние, архивариус остановилась и достала один сверток. Чуть приоткрыв его, она покачала головой, свернула и положила обратно, продолжив путь.
Это место производило странное впечатление: хотя Она уже почти забыла чувство страха и незащищённости, но здесь, сегодня и сейчас Она как будто вернулась в свое детство. Сейчас Ей хотелось плакать, хотя Она не видела причин для этого; хотя разве что из-за того, что Она очень соскучилась по Нему? - мысленно задала себе вопрос. В следущее мгновение Она подняла своё запястье и посмотрела на часы на нём, но к Её удивлению часы упорно показывали примерно тоже время, когда Она зашла ещё в деканат. Не то чтобы Она испугалась, но паника, до этого незнакомая Ей, прочно поселилась где-то внутри Неё теперь.
- Как?! Неужели этот "сумрак" разумен?! - тут в голове начали летать разнообразнейшие мысли, - но как такое может быть?! Или он просто управляет пространством и временем? Но даже то, что Он это умеет, в каком-то смысле ошибка, исключение, хотя бы потому, что Он же мне рассказывал.... Так, стоп!!! - чуть не крикнула Она на себя в своей голове, - подожди, дорогуша, - обратилась Она к себе же, - выдохни и успокойся, а потом подумай, что Ты думаешь!!!
Они прошли ещё столько же, как и до первой остановки, и снова остановились, снова архивариус произвела все те же манипуляции очевидно с первым попавшимся свитком. И тут Она задала ещё один вопрос:
- Простите, но Вы уверены, что мы идём в нужном направлении? - паника хоть и отошла на полшага, но еще не покинула Ее.
- Конечно, абсолютно, - заверила архивариус, чье лицо наконец удалось разглядеть, хотя это и было для Неё сложно несмотря на Её хорошее и поистине кошачье зрение. Это оказалось лицо женщины лет 40 с приветливой улыбкой и глазами полными тепла и заботы. Она потянулась и достала сверток с полки, сделанной довольно высоко. Хотя по началу Ей и не хотелось никому помогать, но сейчас само вырвалось:
- Я бы достала, - протягивая руки, чтобы получить желаемый сверток. Архивариус с увереностью протянула его, и Она заметила татуировку на запястье, изображающую цветок. Где-то я его уже видела, - эта мысль пронеслась в Ее голове быстрее звука ее шелеста среди других мыслей. Хотя Она и удивилась, но свиток взяла, и в момент, когда они обе держали его, Её как будто ударило током. Схватив свиток, Она инстинктивно отдёрнула руку. Она спешно спросила:
- Я же должна расписаться в формуляре?
- Нет, - легко ответила архивариус, - вы можете идти.
Она чуть кивнула и, развернувшись на месте, бросилась к выходу.
Никогда ещё Ей так не хотелось оказаться на улице, вдохнуть свежего воздуха, зажмурится от лучей солнца, нежась в Его объятиях, как сейчас, невыносимо сильно, остро, как будто там Она бы обрела душу, хотя Она и знала, что это невозможно, что это присуще людям, но не тем, кем она стала 35 лет назад, обрекая себя на вечное существование на этой земле, поддавшись мимолетной страсти, но приняв Дар, пройдя через боль (хотя Он сделал всё, чтобы Она её практически и не почувствовала). Преодолевая метры этой бесконечной книжной полки, Она ни разу не обернулась, как будто наверняка знала, что ни в коем случае этого нельзя допускать. Вот уже и спасительная лестница выступила из сумрака, - с надеждой подумала Она. Лишь преодолев последние препятствия на своем пути из самой библиотеки и парадного холла родного института, резким движением распахнув дверь и вдохнув свежего воздуха, Она открывает глаза. Тут же Она, нащупав где-то как обычно на дне сумки, достает свой телефон, судорожно двигая пальцами по сенсору экрана, звонит Ему.
- Привет... - выдыхает Она в трубку после кросса.
- Привет. Что случилось? Почему твой голос дрожит?
- Я-я... я... - Она глатает ком, возникший из ниоткуда в её горле, но пересилив себя, продолжает: - Забери меня отсюда!
- Еду, - в Его голосе теперь тоже присутствует напряжение, Он кладет трубку.
Уже через пять минут знакомый чёрный BMW подъехал к парадному крыльцу всё того же института. Она быстро садиться в машину. Без слов Он обнял Её.
Почувствовав настолько родное и теплое плечо, Она расплакалась. Он лишь повторяет в такт Её всхлипываниям:
- Ну, всё, всё... всё уже позади... самое страшное уже позади... всё будет хорошо...
Когда же сил уже хватает на то, чтобы хотя бы сдерживать эмоции, Она откидывается на сидение.
- Домой? - уточняет Он, не отпуская Её запястья, - а потом в ванну и спать?
Она молчит, кивая. На её лице вся политра эмоций от отчаяния до страха.
Мотор заведён, они едут. Вдруг Он говорит Ей:
- Я к сестре заехал уже. Ты очень голодная?
Она опять только кивает.
- Ясно, - отвечает Он.
Через ещё пять минут Он несёт Её на руках в дом. Заносит прямо в спальню и аккуратно кладет на уже растеленную постель. Нерешительно, немного робко, словно боясь поранить, Он целует Её в губы. Она хоть и не сразу, но отвечает Ему, еле сдерживая эмоции, чтобы вновь не расплакаться. Сердце Её трепещет и безумно колотиться и уже не понятно от чего больше, от того, что Она напугана до потери её несуществующего пульса и не понимает чем именно, или от того, что Она рада вновь видеть Его, вновь ощущать Его теплые объятия на своих плечах, вновь утопать в этом взгляде этих глаз цвета молодого чая.
Он разрывает поцелуй и спрашивает:
- И всё-таки сначала ты поешь или в ванну?
Она смотрит в Его глаза, медлит с минуту, но потом немного нехотя отвечает:
- Сначала, всё же, поесть бы... - и расплываясь в улыбке достойной кошки, кокетливо облизывает губки. Уже нет того страха, нет той истерики, нет тех трясущихся рук, что были всего несколько минут назад там, на парадном крыльце её института.
Улыбнувшись, Он чертит от стыка бровей вниз по её носу воскицательный знак, от чего Она жмурится, потом легко касается самого его кончика губами, подмигивает одним глазом и отстраняется, улыбаясь и обнажая свои клыки. Она лишь улыбается Ему.
Через минуту Он возвращается с очередной бутылкой и парой бокалов. Она встречает Его взглядом полным нетерпения и предвкушения. Но вот Он уже протягивает Ей один бокал, и Она с упоением наслаждается этой горячей густой кровью.
Он же, отпив около половины, опять любуется Ею: всё в Ней от грациозности движений до идеальных пропорций тела нравится Ему, Она гибкая, стройная, такая заботливая, хотя сама всё ещё нуждается в Его защите. Она - Его идеал, - и с этой мыслью, не дав Ей допить всего пару капель, выхватив в последний момент бокал, Он роняет Её в подушки, страстно целуя в губы.
В знак протеста Она оставляет Ему наманикюреным ноготком маленькую отметинку за левым ухом, но после покорно развязывает галстук и по одной выпускает пуговицы рабушки из петличного плена. Через минуту рубашка в компании гаслтука и Её топа летят на отдых. Поцелуй продолжается. Он горячий, страстный, но вместе с тем нежный и успокаивающий, однако же при этом, он дикий и чувственный. Все четыре руки блуждают по ныне вечномолодым телам.
Через минуту Он снова отстраняется, задавая вопрос:
- Ну что? И в ванну на руках?
- Угу. И только с тобой.
- Э-эх, - с деланной грустью Он вздыхает, но тут же берет Ее наруки, словно ничего не весящую пушинку несет в ванну, наполняя ту горячей водой.
Почувствовав воду на коже, Она чуть морщит нос, но ощутив тепло воды, Кошка тут же улыбается, затягивая Его в новый поцелуй, а затем и в ванну. Он отвечает Ей взаимностью. Но как только между губами появляется вода, Волк отстраняется, разрывая поцелуй и отбрасывая челку этим же движением. Кошка лишь немного дует губки:
- Неужели ты боишься воды?
- Вовсе нет, - Он улыбается, игнорируя подкол, - а что надпись на бумаге, которую ты всю дорогу держала в руках? На каком она языке?
- О-о! - неодобрительно вздыхает Кошка, - тебе все и сразу, или по отдельности?
- Только сразу и желательно под соусом.
Оба смеются с минуту.
- Но все же, что это? - гнет свое Волк.
- Один достаточно древний свиток.
- И о чем же он?
- О том, как делить это яблоко, стоящее на целом зоопарке из слонов и черепахи? - смеясь, отвечает Кошка.
- Свиток Эксо? Легендарный Свиток Эксо?! - неверяще, переспрашивает Волк, еще чуть отстранившись.
- Да-да, именно он, - кивает Кошка.
- Расскажешь за чаем?
- Ты уйдёшь?
- Ну чай-то сам не завирится? - Волк снова улыбается, вставая и выходя из ванны, небрежно сбрасывая мокрую одежду и одевая черный махровый халат.
- Мур, - легко бросает в спину Волку Кошка.
Через 15 минут они снова встречаются на кухне. Кошка подходит из-за спины, закрывая ладонями глаза Волку, насыпающему в этот момент листья в чайничек.
- А если я укушу? - игриво спрашивает Волк, как только чувствует Её ладони на висках.
- Попробуй, - Кошка обвивает Его шею своими руками, заглядывая Ему в глаза.
- Как-нибудь обязательно, но не сейчас.
- Почему?
- Потому что сначала я хочу знать, зачем тебе свиток Эксо? И к тому же, как ты могла видеть его в библиотеке обыкновенного института, даже не НИИ, а просто институтишки?
- Ну положим, этот далеко не так прост, как кажется, - Кошка чуть надувает губки, и не понятно от чего больше: от горячего чая, что Она только что попробовала, или от слов Волка. - Да и в добавок, мне сегодня архивариус такое закатила: есть какой-то документ, который хранится именно в этой библиотеке, которому уже около миллиона лет, прикинь?
На кухне вместо членораздельной речи раздается лишь удивленно-ошарашенный свист.
- Так что, "жизнь сложнее и многобразнее", как говорится.
- Да уж... Но всё же, зачем тебе Свиток?
- А каково его главное предназначение, не напомнишь?
- Разжигать войны! - недовольно бросает Волк, но тут же добавляет: - Шучу-шучу. Хм... Ты знаешь, всё, что знаю о нём, на удивление, связано со Второй Войной Вампиров. Вроде как, само его наличие в какой-то мере и привело в этой войне.
- Э-эх! А ещё вампир! - сокрушается Кошка, начиная немного таскать Волка за уши, как бы в наказание. - Свиток этот был создан для восстановления баланса сил в этом мире, поэтому фактически он бесконечен, он постояно удлиняется вместе с течечнием временеми, то есть если что-то происходит достаточно важное, оно сразу же пападает в Свиток. Если это нечто может сильно поколебать потоки энерги в этом мире, значит, где-то, хоть на другом конце света, должно будет произойти нечто такое по значимости и энегретическому заряду. К тому же в Свитке названы имена 6 хранителей этого мира. Тебе и легенду пересказать, или уже см догадался к чему я клоню?
- Лучше перескажи.
- Существует 2 мира: этот и почти равный ему, но не видимый отсюда. Всё потому что когда-то они оба были единым целым, но позже тот единый мир раскололи на две равные половины, перемещение между ними сделали невозможным, а новые миры стали невидимы друг для друга. Так началась новая эра - эра Свитка Эксо, ведь именно тогда нашлась дюжина хранителей, пообещавших однажды воссоединить прежний единый мир, создавших сам Свиток, который должен был отражать в себе все события обоих миров, а сами хранители должны будут найти портал, который соединит миры, открыть его, чтобы все живые существа смогли перемещаться между разделёными пространствами.
- Да-да, ведь "и будут они стоять на разных землях и видеть одни и те же луну и солнце, или же стоять на одной земле и видеть разные луны и солнца."
- Именно так звучало проклятие, опустившееся на эти 2 мира промерно 700 лет назад.
- Ладно, - согласился Волк, встав из-за стола и взяв Её на руки, - но только чтоб точно! - и, состроив грозную мину, улыбнувшись, поцеловал в губы, унося в спальню.
***** Часть 3 *****
Сон как назло не шёл, то зарываясь в подушки, укатываясь полностью, то наоборот раскрываясь, Кошка всё не засыпала.
- Ну где же Он? - недовольно подумала Она, очередной раз откидывая одеяло и уходя на кухню.
В кармане пижамы зашевелился телефон. Она достала его, радостно сообщающего: "Скоро буду! Только дождись! Люблю!"
- И как всегда куча смайликов, как у девчонки! - снова недовольная мысль в голове.
Пусть Кошка и скучала по Волку, но это точно не была любовь, нет, это было совсем иное чувство - возможно, привязанность, зависимость или просто сильная связь создателя с творением, кто знает? - чувство, такое душащее, словно слезы истерики от утраты близкого, липкое, как страх перед неизведанным.
Кошка, как личность, была очень самодовольна, хотя пожалуй, это было не самодовольство в чистом виде, скорее это было чувство собственного достоинства, смешанное с каплей наглости и дерзости, но тем не менее оно совершенно не портило саму Кошку, однако, местами времени от Кошки доставалось всем вокруг без исключения. Нет, Кошка не была "тяжелым человеком", просто она чудовищно устала, устала от всего, устала ровно настолько, насколько это под силу живому существу, устала быть идеальной, именно той, которую в ней видел конкретный человек, той, которая соответствует всем "требованиям и ожиданиям", просто по-человечески устала.
До тошноты тяжелое и ползущее молчание наконец было прервано совсем немелодичным звонком в дверь. Нехотя встав и накинув на плечи халат, Кошка вышла в коридор, вопрошая по дороге:
- Кто там?
- Откройте!!! - раздался требовательный ответ мужским голосом.
Кошка, несколько удивившись такой дерзости, после секундного оценивания ситуации все же открыла входную дверь.
Тут же ее взору предстал Волк, но на его руках лежала девушка, лет пятнадцати на вид, с длинными русыми волосами, распущенными, перепутанными и перемазанными в крови сейчас, как и вся ее одежда, а точнее то, что от нее осталось толи после драки или потасовки, толи после попытки избавиться от ее владелицы.
- Боже! Что с ней?! - почти в истерике спросила Кошка.