Рубинштейн Юлий Евсеевич (перевод) : другие произведения.

У. Шекспир. Сонеты

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
   Перевод Рубинштейна Юлия Евсеевича
   1
   От совершенства ждём его цветенья,
   Как роза, чтоб светилось красотой;
   Но жизнь дана нам в кратком проявленьи.
   Наследник наш продолжит нас с тобой.
   Пылая ярким жизненным огнём
   И проникая ясным чистым взглядом
   Сквозь изобилье лживости кругом,
   Ты враг себе и друг и вечно рядом.
   Сейчас ты мира светлое явленье,
   Глашатай ослепительной весны.
   Но зреет уж в тебе твоё забвенье.
   Не потеряй бездарно эти дни.
   Скорби о мире, но и до могилы
   Вкушай всё то, чем в мире одарили.
   4
   Небрежно красоту ты тратишь до поры,
   Как будто красота - твоё наследство.
   Отнюдь природа не даёт дары -
   Взаймы она предоставляет средства.
   Скупец милейший, явно безвозмездно
   Ты тратишь то, что временно твоё.
   Бездарный ростовщик, ты бесполезно
   Расходуешь сокровище своё.
   Бросаясь в жизненный водоворот,
   Ты пребываешь в сладком заблужденьи.
   А между тем сама природа ждёт,
   Чтоб знак тебе подать в миг отрезвленья.
   Руина красоты -твоя могила,
   Душеприказчиком себя явила.
   2
   Все сорок зим, твой образ омрачая,
   С жестокостью порочат красоту.
   Твой в прошлом чудный лик уподобляя
   Пожухлому осеннему листу.
   Вопрос простой: куда ты спрячешь клад:
   Всей юности былой очарованье?
   Неужто поглотит потухший взгляд
   Его бесплодно, будто в наказанье?
   Кокетству предпочтительней ответ:
   Лишь в детях состоится воплощенье
   И оправданье всех прошедших лет,
   Твоя в них будет прелесть в завершеньи.
   В них обновленье старость обретёт -
   В них будто кровь младая потечёт.
   5
   В часы самозабвенного труда
   Судьба нас тешит благосклонным взглядом.
   Она же нас тиранит иногда,
   Играет с нами, оставаясь рядом.
   Без промедленья, как известно, лето
   Сменилось отвратительной зимой.
   Всё вновь оцепенением одето,
   И красота предстала наготой.
   Как будто с летом не было прощанья.
   Зима его к молчанью обрекла.
   Когда у красоты замрёт дыханье,
   Не вспомнить нам, какой она была.
   Цветы, с зимой встречаясь, умирают,
   Но призрак свой невольно сохраняют.
   3
   Твоё лицо в зеркальном отраженьи
   Невольно все потери выдаёт.
   Не может грим восполнить обновленье,
   Обман ни мать, ни свет не проведёт.
   Зачем ты так хлопочешь, если нива
   Обделена вниманием давно?
   Кто ты, влюблённый и самолюбивый?
   В тебе ли мира главное звено?
   Ты воплощенье матери своей,
   Её расцвет, её апрель прекрасный.
   Твой возраст виден, как в окне; верней
   Он не в морщинах, а в натуре страстной.
   Храня души живое проявленье,
   Ты не покинешь память поколенья.
   6
   Чтобы зима корявою рукою
   Твоё цветенье не смогла сгубить,
   Храни сосуд с бессмертной красотою:
   Ей грех самоубийственно почить.
   Но не храни, как алчный ростовщик,
   Лелеющий умножить свой заём.
   Чужд для тебя его корыстный лик:
   Ведь выигрыш бесспорно твой в ином.
   Твой образ может в мире сохраниться,
   Нетленным постоянно оставаясь,
   Когда он многократно повторится,
   В потомках неизменно возрождаясь.
   Немыслимо для личности твоей
   Наследством стать для смерти и червей.
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   7
   Смотри! С востока гордое светило
   Главу несёт, объятую огнём.
   Оно безмолвно всех заворожило,
   Всё в пламени, в величии своём.
   Светя нам щедро с высоты небесной,
   Как часто светит юности пора,
   Нас ослепляет обликом прелестным
   Его лучей сиянье и игра.
   Когда ж устало завершая день,
   С высот своих спускается светило,
   Его поклонники уходят в тень,
   Изыскивая новое кормило.
   Растратам ты бы скромность предпочёл,
   Пока ты жив и сына не обрёл.
   10
   Печально отказать в любви тому,
   Кто не готов к такому потрясенью.
   Но ты ли тот, единственный, кому
   Любовь не отказала в предпочтеньи.
   Ты должен вероломство ненавидеть
   И без малейших тайных искушений
   В крушении прекрасного увидеть
   Благое поприще для обновлений.
   О, наши переменчивые чувства!
   То ненависть, то кроткая любовь.
   Быть добрым - сокровенное искусство -
   Его никто не обретает вновь.
   Когда любовь свою хранишь в себе,
   И красота твоя живёт в тебе.
   8
   От звуков музыки тебе печально?
   Ведь нет войны и удовольствий впрок.
   Что радость нам приносит изначально,
   Ты принимаешь, как немой упрёк.
   Как будто согласованные звуки
   Гармонией твой оскорбляют слух.
   И сладость одиночества и скуки
   В том, чтоб источник радости затух?
   Ведь трепетное звуков сочетанье,
   Сплетаясь в душах и сердцах людей,
   В единой песне есть одно дыханье,
   Родителей единство и детей.
   Коль нем ты и живёшь сам по себе,
   Что ты поёшь, известно лишь тебе.
   11
   Чем ранее приходит увяданье,
   Тем ранее придёт того черёд -
   Того, кому ты отдал в обладанье
   Кровь, образ свой и юношеский взлёт.
   И в этом - мудрость, красота, цветенье
   Иначе вместо жизни был бы ад,
   Безумье, дряхлость, тлен и разложенье
   И в краткий срок настиг бы мир закат.
   Пусть то, что в мире столь несовершенно,
   В бесплодии зачахнет навсегда.
   Но то, что совершенно и бесценно,
   Не может прерываться никогда.
   Природа нас умело формирует
   И право тиражировать дарует.
   9
   В том подвиг ли, чтоб ради вдовьих слёз
   Единственную жизнь свою растратить?
   Чтобы бездетным рок тебя унёс -
   Свет вдовьими слезами всё оплатит.
   Мир овдовеевт без тебя наверно,
   И слёзы тихо смоют образ твой;
   Но для вдовы, и это беспримерно,
   И для детей остался б ты живой...
   Смотри, как мир беспечно существует,
   Он в расточительстве неутомим.
   Но красота на склоне лет пасует
   Пред возрастом, могильщиком своим.
   В ком явно не любовь в груди пылает,
   Притворству тот постыдно доверяет.
   12
   Когда часы отстукивают счёт,
   И в день прекрасный мрачно ночь вползает,
   Прошедшее фиалками цветёт,
   И локон серебром седым сияет.
   Увы, я вижу голые столбы,
   Что полог над толпой в жару держали,
   И пожелтевшие, пожухлые снопы
   Гирляндами над дрогами печали...
   Вопрос о красоте твоей тревожит,
   Со временем придётся ей уйти.
   Пора наступит, красота не сможет,
   Как в юности, на радость нам цвести.
   От смерти никому спасенья нет.
   Наследник сам найдёт дорогу в свет.
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕИЫ
  
   13
   Душевный жар ты пронесёшь с собой
   Не дольше, чем вся жизнь твоя продлится.
   Когда же смертный час наступит твой,
   Пусть образ твой в потомке сохранится.
   Ведь красота, как взятая взаймы,
   Бесследно в этом мире растворится,
   Покинув свет, войдёшь ты в царство тьмы,
   И облик твой не сможет повториться.
   Недопустимо, чтобы славный дом,
   Где пребывали радость и цветенье,
   Познал упадок. Чтоб царила в нём
   И смерть, и вечный холод запустенья.
   Ничто щедрей своей любви не знаю.
   Отцу, как сын его, я заявляю.
   16
   Какими изощреньями возможно
   Тиранство времени остановить?
   Увы! Неотвратимость непреложна.
   Поэзией нельзя предотвратить.
   Сейчас ты у своей вершины счастья.
   Но много девственных вокруг садов,
   Твоей готовы подчиниться власти,
   Стать неподделным праздником цветов.
   Как жизнью жизнь могла б обогатиться,
   Поэт и время могут описать.
   Никто другой в твой мир не водворится
   И жизнь твою не сможет воссоздать.
   Храни в душе своей от мира чувства,
   Но в мир неси прекрасное искусство.
   14
   Не звёзды мне о жизни повествуют,
   И я, отнюдь, увы, не астроном.
   Мор, голод и стихия торжествуют -
   Как не расскажешь людям обо всём.
   Не удаётся в краткие мгновенья
   Пророком быть, всё знать и быть везде.
   Всем описать принцессы появленье,
   Всем рассказать о буре и дожде.
   В твоих глазах прозрение читаю,
   По звёздам предугадываю суть -
   Ведь красота и правда процветают,
   Коль мужество им пролагает путь.
   Иначе предвещаю непредвзято
   Для красоты и правды смерти дату.
   17
   Настал ли час в мои поверить строки,
   Чтоб высшую награду заслужить?
   Бог ведает: по истеченью срока
   Могила ждёт, с ней нечего делить.
   Могу воспеть всю прелесть глаз твоих
   И грацией несчётно восхищаться.
   Но возраст не признает лживый стих,
   Небесного не смеет он касаться.
   Страницы подозрительных стихов,
   Как возраст, раздражают пожилых.
   Предпочитают не потоки слов,
   А выдержанный, как античный, стих.
   Дитя мы можем дважды возродить:
   В себе и в рифмах жизнью наделить.
   15
   На вещи глядя с пристальным вниманьем
   Я вижу беспредельность в мелочах.
   Ничтожность озяряет пониманьем,
   Как звёзд влиянье, брезжит в их лучах.
   Когда встречаюсь с юным поколеньем,
   Пленяюсь я его живым огнём.
   Под вечным небом нам с самозабвеньем
   Вещает о явлении своём.
   И их тщеславное непостоянство
   Не умаляет радости моей...
   Дней юности прекранствое убранство
   Сменяет старость сумраком ночей.
   Но время, принося с собой забвенье,
   Крадёт любовь. Я дам ей обновленье.
   18
   Сравнить тебя с привычным летним днём?
   Богаче ты огнём, очарованьем.
   Но майское цветение кругом
   Ссужает лето кратким пребываньем.
   Сверкнёт ли нам с небес горящий взгляд,
   Или, как часто, в сумраке растает?
   Нас прозябать из года в год подряд
   Капризная природа обрекает.
   И сколько будет лето продолжаться,
   Столь будешь верен чести и долгам.
   И смерть с тобой не сможет повстречаться,
   Пока ты вечность озаряешь сам.
   Внимая жизни трепет и дыханье,
   Пройдёшь по жизн с должным пониманьем.
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   19
   Жестокость времени! Дряхлеет лев,
   Свирепый тигр клыки свои теряет,
   Иссохшая земля забыла сев,
   Бессмертный феникс в пламени сгорает.
   Контрасты обнимаешь всех явлений,
   О, время быстротечное, весь свет
   Есть череда расцветов и старений.
   Ты в них царишь, но есть и мой запрет.
   Моей любви прекрасное чело
   Пусть времени печати не узнает.
   Пусть всё, что совершенство обрело,
   Своей античной статью восхищает.
   У времени злопамятные струны,
   Но стих хранит любовь извечно юной.
   22
   Не верю зеркалу, что я старик.
   То длится юность заодно с твоей.
   Лишь старость проведёт последний штрих -
   Дни эти смертью искуплю своей.
   Твоя краса подобна облаченью,
   Достойней нет для сердца моего.
   Сердца мы обменяли с упоеньем:
   Могу ль быть старше друга своего?
   Твою любовь я нежно сохраняю
   И в сердце беззаветно берегу.
   И в мыслях даже я не представляю,
   Что этот дар я потерять могу.
   Ты не допустишь моего забвенья
   И мне любовь отдашь без возмещенья.
   20
   Сама природа женские черты
   Души моей кумиру подарила.
   И сердцем, полным женской доброты,
   Не знающим измены, наделила.
   Пытливый взгляд не терпит мишуры,
   Которая, как блёстки, ослепляет.
   Природой данные тебе дары
   Мужчин и женщин души покоряют.
   Ты женщиной был прежде сотворён.
   К тебе природа воспылала страстью.
   Но этим я был очень обделён,
   Лишившись ожидаемого счастья.
   Не прихоть в том, что боль моя сильней,
   Моя любовь, печаль души моей.
   23
   В то время, как бездарный лицедей
   На сцене роль со страхом исполняет,
   Другой неистовый энергией своей
   Чрезмерно своё сердце надрывает.
   Так бремя долга сковывает речь
   И губит прелести любви обряда.
   И кажется, любовь не уберечь,
   Когда её испытывать так надо.
   Пусть книжная риторика моя
   Прорвётся из груди моей безгласной.
   Любовь воздаст мольбе таких, как я -
   Не тем, кто славословит понапрасну.
   Учись бессловно понимать любовь -
   Любовь, как и глаза, нам дарит новь.
   21
   Итак, не по пути мне с этой музой,
   Поклонницей затасканных стихов,
   Похожих на мишурную обузу
   Бесплодностью потока праздных слов.
   Потомкам предостаточны сравненья:
   Луна и солнце, океан, земля.
   Апрель, цветы и множество явлений
   Причудливо поэзия сплела.
   Позволь рабу любви писать правдиво,
   Что я люблю, как мать своё дитя.
   Любовь мне греет душу терпеливо,
   Священною лампадою светя.
   Похвал не надо - честь не продаю.
   Молве значенья я не придаю.
   24
   Мой взгляд твой лик игрой воображенья
   Во всей красе в душе запечатлел.
   Всем существом, исполненным волненья,
   Портрет твой воссоздать я захотел.
   В художнике должно светить искусство,
   Чтоб верный образ не пятнал обман,
   Казня и замораживая чувства,
   В глаза пуская призрачный туман.
   Когда мои глаза глядят в твои,
   Я образ твой сквозь душу пропускаю.
   Окно моей души - глаза мои,
   Тебя всегда с восторгом созерцают.
   Глаза нас часто вводят в заблужденье,
   Не находя к душе проникновенья.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   25
   Когда все звёзды к людям благосклонны,
   То честь и титул - хвастовства предмет.
   Меж тем, как я, фортуной обделённый,
   Любым подарком от неё согрет.
   Монарших фаворитов проявленье -
   Цветок бесцветный в солнечных лучах.
   И в их зазнайстве скрыто их забвенье.
   Любой каприз им уготовил крах.
   Солдат израненный, познавший славу,
   Споткнулся после тысячи побед.
   О нём изъяли в книге чести главы,
   Забыли ратный труд всех долгих лет.
   Я счастлив, что люблю и что любим.
   Нет места побуждениям иным.
   28
   Могу ли возвратить своё былое,
   Когда лишён был прелести покой.
   И ночь, отрад не принося с собою,
   Сменялась днём с обычной суетой.
   Два антипода чередой царили.
   Союз их был мученьем для меня.
   По очереди грусть и труд дарили.
   Был тяжким труд без отдыха и сна.
   Поведаю признательно о дне,
   Сияющим нам синью с облаками.
   Прислушаюсь и к чуткой тишине,
   И к звёздам, что мерцают нам ночами.
   Но день печали все мои продлял,
   А за ночь я их только умножал.
   26
   Любви моей владыка, я с тобой
   Своим повязан долгом непременным.
   Моё письмо не блещет красотой,
   Но мне послужит завереньем ценным.
   Долг так велик, но беден разум мой.
   Нуждается в словах для проявленья,
   Но я надеюсь, что твоей душой
   Владеет неизменно снисхожденье.
   Пока звезде дано быть путеводной,
   Она любезна и мила со мной.
   Скрыв мишурой следы любви бесплодной,
   Она рисует чудный образ твой.
   Я о любви отважусь рассказать,
   Когда твою сумею испытать.
   29
   По воле и фортуны, и людей
   Познал я одиночества страданья.
   И небо с безответностью своей
   Не вняло ни молитвам, ни стенаньям.
   Кто ж был желаньем сильно озабочен
   Завоевать признательность друзей,
   Приобретёт тот мир, который прочен,
   Который в радость и всего ценней.
   При мысли этой с трепетным волненьем
   Невольно я подумал о тебе.
   Как жаворонок, небу с упоеньем
   Я отдал дань и в гимне, и в мольбе.
   Любви твоей богатством обладая,
   Счастливей королей себя считаю.
   27
   Измученный трудом, спешу к постели.
   Желанный отдых, вожделенный час!
   Но тотчас мною думы овладели,
   Хотя духовно я совсем угас.
   И вот теперь, что мнилось в отдаленьи,
   Ко мне стремится и в душе со мной.
   Глаза уже смыкает утомленье.
   Пред ними тьма, что видит и слепой.
   Но я в душе храню воображеньем
   Твой образ, несмотря на слепоту.
   Как драгоценность, ярким проявленьем
   Он наполняет тьму и пустоту.
   Тебе и мне покоя не найти.
   Должны свой крест и день, и ночь нести.
   30
   Когда я погружаюсь в размышленья,
   И прошлое проходит предо мной,
   Я исторгаю стоны сожаленья
   Перед растратой времени пустой.
   Я мог, закрыв глаза, в поток бросаться
   Во имя всех ушедших навсегда.
   Забытым горем с плачем упиваться
   И тем, что уж не будет никогда.
   Не забывал о прошлых огорченьях...
   При тех потерях тяжко рассказать.
   О всех моих печальных похожденьях.
   Вдвойне за них я должен отвечать.
   Пока с тобой я в мыслях, милый друг,
   Не страшен нам утрат печальный круг.
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   31
   Ты пробуждал любовь во всех сердцах,
   Которые давно остановились.
   Любовь не позабыла о друзьях,
   Чьи жизненные тропы завершились.
   Так много святости и слёз позора
   Таит в себе заветная любовь.
   И ложь в тебе, невидимая взору,
   Угасшие виденья будит вновь.
   В тебе себя любовь похоронила,
   Хотя всем дарит жизнь, а не трофей.
   Она тебя, как должным, наградила -
   Всем тем, что отдано одной лишь ей.
   Мелькают лики милые в тебе.
   Все их хранишь ты для меня в себе.
   34
   Ты обещал такой прекрасный день.
   Я без плаща отправился в дорогу.
   Однако облаков густая сень
   Надеждам вопреки ждала с порога.
   Но облака не стоит разгонять,
   Чтоб лик мой исцелился от печали.
   Бальзамы могут раны заживлять,
   Но никогда обид не врачевали.
   Твой стыд - вот средство от моих обид.
   Хоть ты раскаялся, но мне не впрок.
   Ведь угрызенья не заменят стыд
   И не искупят тягостный упрёк.
   В любви рождённые, как перлы, слёзы
   Нам снова возвращают жизнь и грёзы.
   32
   Ты можешь пережить тот скорбный день,
   Когда меня могильный холм укроет.
   Но даже строгая фортуны тень
   Стихи тебя любившего не скроет.
   Их непременно время проверяет.
   Они уже в поэзию вошли.
   Любовь моя те строки наполняет.
   Они своих поклонников нашли.
   В плену любовных дум я был тогда,
   А мысли друга были в становленьи.
   Важней любви казалось нам всегда
   Занять свой ряд, под стать происхожденью.
   Поэты мёртвых безответно судят.
   Мои же мысли сокровенность будят.
   35
   Шипы у роз и грязь в струе фонтана,
   Затменья, тучи на челе светил,
   И червь, живущий в почке постоянно -
   Весь этот мир тебя вдруг огорчил.
   Все ошибаются, я вместе с ними.
   Сравненья искупают даже грех.
   Делами как заняться мне твоими?
   Сам грешен, вероятно больше всех.
   Твои порывы встретит пониманье.
   Готов враждебность защитить в тебе.
   Тому законное есть оправданье:
   Во мне любовь и ненависть в борьбе.
   Я соучастником невольным стал,
   Когда меня вор милый обокрал.
   33
   Я вижу, как чарующий рассвет
   Ласкает ярким светом гор вершины,
   Несёт померкшим нивам нежный цвет.
   И, как алхимик, золотит стремнины.
   Но могут тучи тотчас набежать,
   Обезобразив чудное явленье.
   И в жалком виде может мир предстать,
   Как будто обречён на осужденье.
   Моя звезда однажды засияла.
   Был на челе торжественный отсвет.
   Она лишь час меня не предавала,
   И вскоре тучи скрыли её след.
   В том вовсе нет к моей любви презренья -
   Ведь пятна солнца - неба украшенье.
   36
   Позволь заметить: нас на свете двое,
   Хотя любовь единая унас.
   Неблаговидное всегда со мною.
   Его я прячу от тебя подчас.
   Любовь нас наделяет уваженьем.
   Но в жизни мы друг друга часто злим.
   Часы любви теряем к сожаленью
   С бесплодным проявлением таким.
   Непозволительно нам допускать,
   Чтоб по моей вине тебя бранили.
   Почёт мне стали б воздавать
   И честь со мною б верно разделили.
   Не изменяй себе, не будь иным.
   Будь сам собой, люблю тебя таким.
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   37
   Как старец в старомодном одеяньи
   Восторженно взирает на детей,
   Так я, судьбе отдавшись на закланье,
   Ищу отраду в доблести твоей.
   Чем наделён? Богатством, красотой,
   Старинным может быть происхожденьем?
   Неважно чем! Влюблённою душой
   Я приобщаюсь к этим проявленьям.
   Ни бедным, ни презренным мне не слыть.
   Щедротами твоими осенённый
   Частицей твоей славы буду жить,
   Своею жизнью удовлетворённый.
   Я счастью постоянно доверяю -
   Всё лучшее двоим нам я желаю.
   40
   Возьми мою любовь, возьми всецело.
   Чем ты богаче ныне, чем вчера?
   Нет, не любовью. Верность в ней горела.
   Она - твоя, была её пора.
   Её ты принял лишь её же ради.
   В том я тебя не смею обвинять.
   Но упрекну в самообмане кстати -
   Ведь ты хотел себя лишь испытать.
   Мой кроткий вор! Я твой грабёж прощаю.
   Дарю тебе весь скудный свой багаж.
   Та боль, что я с любовью обретаю,
   Всегда сильней, чем злобности кураж.
   Зло неизбывно ищет проявленья.
   Пусть зло сразит, но дружбе нет забвенья.
   38
   Моя ли муза темы не находит?
   Пока ты жив наполнены стихи
   Идеями, что от тебя исходят.
   Не место им средь письменной трухи.
   Будь благодарен, коль в моём прочтеньи
   Ты сможешь уловить критичный взгляд.
   Кто онемел, лишён с тобой общенья,
   Но ты ведь сам находками богат.
   Десятой музе надо быть важнее
   Тех девяти, что рифмоплёты чтут.
   К тебе она взывает, чтоб скорее
   Ей длительный представили уют.
   Коль муза всем понравиться смогла,
   Мне боль достанется, тебе - хвала.
   41
   Мы милые проказы совершали.
   Тогда я не владел твоей душой.
   И красота, и годы искушали
   Соблазн во всём участвовать с тобой.
   Ты кроток был и этим побеждал.
   Красив и в меру агрессивен.
   Сын женщины и женский идеал
   Пред женской стойкостью ты был пассивен.
   Но место ты моё не упустил.
   И красоту, и юность мог ославить
   Тот, кто поступками руководил
   И смог тебя двусмысленно представить.
   Её прельстил своей ты красотой,
   Которая осталась мне чужой.
   39
   Как мне твой нрав и стать восславить,
   Когда ты лучшее, что есть во мне?
   Себе ли похвалы свои добавить?
   Они ж тобой заслужены вполне.
   Мы в жизни существуем лишь отдельно.
   Любовь должны взаимно возмещать.
   И в этом состоянии раздельном
   Всё ценное могу тебе отдать.
   Разлука проверяет нас страданьем.
   Но это незадачливый досуг.
   Он полон о любви воспоминаньем
   И болью от душевных наших мук.
   Итак, в ладах я с правилом таким:
   Хвалить тебя и быть собой самим.
   42
   Не в том беда, что ею ты владеешь,
   А в том, что нежно я её любил.
   Ты ей принадлежишь и ты робеешь,
   А я потерю остро ощутил.
   Обидчику ищу я оправданье:
   Влюбился ты, узнав, что я влюблён.
   Она ж нам предложила испытанье,
   Чтоб нас с тобой познать со всех сторон.
   Потери и любви приобретенья...
   Я потерял любовь - ты приобрёл.
   Мои потери - наши обретенья.
   В них крест и счастье я себе нашёл.
   Поскольку с другом мы неразделимы,
   Мне лестно быть как будто ей любимым.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   43
   Глазам прищуренным легко узреть
   За целый день наплывшие сомненья.
   Когда я сплю, пытаюсь оглядеть
   Твоей души загадки и волненья.
   Но вот, вступив из тени в яркий свет,
   Ты должен в лучшем виде проявиться.
   И светлый день, и честный твой обет -
   В глазах твоих всё это отразится.
   Как хочется мне взглядом просветлённым
   Тебя живым встречать в сиянье дня.
   Не призрачным и жизнью обделённым,
   Явившимся из тягостного сна.
   С тобою день, как ночи проявленье,
   А день, как ночь, с тобою в сновиденьи.
   46
   Мой взгляд и сердце трудно примирить
   В стремлении владеть твоим сознаньем.
   Взгляд облик твой от сердца хочет скрыть,
   А сердце не внимает назиданьям.
   Твой образ в сердце - так оно считает,
   Куда ни разу взгляд не проникал.
   Но критик справедливо замечает,
   Что образ твой лишь взгляд и отражал.
   А мысли, как присяжные, решили -
   Всегда служить для нас им суждено.
   Они своим вердиктом утвердили:
   В чём волен взгляд и сердцу что дано.
   Глаза внимают внешним проявленьям,
   А сердце сердцу платит откровеньем.
   44
   Вот если б мыслить плоть моя умела,
   Не ведал бы я сбоев на пути.
   Тогда бы одолев пространства смело,
   Я был бы в тех же далях, где и ты.
   Не важно, где моим стопам пылиться.
   Пусть даже я на край земли попал.
   Но мысль неудержимая стремится,
   В места, где только ты и пребывал.
   Увы! Меня снедает осознанье
   Огромной отдалённости твоей.
   Моря и суша жаждут созиданья,
   А я страдаю с жалобой своей.
   Блаженства не вкусивший от причастья
   Слезами возвещает о несчастьи.
   47
   Глаза и сердце обрели союз,
   Чтоб оказать взаимную услугу.
   Когда на сердце тяготеет груз
   А взгляд устал потворствовать друг другу.
   В глазах любовь, как праздник, пребывает.
   Но в сердце - как торжественный банкет.
   Глаза и сердце вместе сохраняют
   Моей любви неугасимый свет.
   Твой облик и любовь моя к тебе
   По-прежнему меня не покидают,
   И мысли в упреждающей мольбе
   Тебя хранят, тебя не забывают.
   Моей душе дарует восхищенье
   Любое робкое твоё явленье.
   45
   Эфир и очищающий пожар
   В моей душе лишь для тебя храню я.
   Один - плод дум, другой - влеченья дар.
   Они живут во мне, меня волнуя.
   Когда угаснут эти проявленья
   У тайных вестников любви моей,
   Мне обещает жизнь уединенье
   С убийственной суровостью своей.
   Пока всё в жизни будто повторенье.
   И скорые посланцы от тебя
   Мне и теперь приносят уверенья,
   Что ты здоров, чем радуют меня.
   Рассказанному рад. Но изначально
   Мне всё равно становится печально.
   48
   Как тщательно готовился я в путь,
   Любые мелочи предвосхищая,
   Чтобы не мог себя я упрекнуть
   В тот, что я ложным слухам доверяю.
   Ты, перед кем алмазы - пустяки,
   Достойнейший, меня в печаль ввергаешь.
   И всем своим заботам вопреки
   Себя на похищенье обрекаешью
   Обитель мне тебе не подыскать,
   Но с чувством постоянства непременным
   В душе моей ты можешь пребывать
   И с ней делиться самым сокровенным.
   Здесь тоже есть опасность похищенья -
   Настолько ты внушаешь искушенье.
  
  
  
  
   Уильям Шекспар - СОНЕТЫ
  
   49
   Наступит день - наверно так случится.
   Ты хмуро встретишь каждый мой просчёт.
   Любовь моя невольно испарится,
   Не испытав ни трепет, ни расчёт.
   Наступит день, и в странном проявленьи
   Меня едва коснёшься взглядом ты.
   Любовь претерпевает измененья,
   И их причины вечно не просты.
   Наступит день. Я не найду решенья
   В пределах признанных моих услуг.
   Но только этот способ утвержденья
   Хранит законно часть твоих заслуг.
   Покинь меня с законным основаньем,
   Ведь мне любовь не служит оправданьем.
   52
   Я, как богач, чья тайна наслажденья
   В общении с сокровищем своим.
   Его не выставишь на обозренье
   И редко наслаждаешься ты им.
   Вот так же, будто редкое явленье,
   Нас праздник наполняет торжеством.
   И дивных драгоценностей вкрапленья
   Чаруют нас таинственным огнём.
   На время скрылся ты в моей груди
   Или под сенью пышных одеяний.
   Но миг благославенный впереди,
   И сбросит время путы ожиданий.
   Тот, кто достоинствами одарён,
   С надеждой и триумфом обручён.
   50
   Как тяжело даётся мне дорога.
   А утомительный её конец
   От друга отчуждает по-немногу,
   Хотя сулит нам отдых наконец.
   Животное усталое уныло
   Несёт меня и всю мою печаль.
   Негодное, ведь чует, как постыла
   Наезднику мучительная даль.
   И даже в гневе шпорою кровавой
   Напрасно побуждаю я его.
   Наверно шпорой не сломить мне нрава.
   В ответ лишь вздохи, больше ничего.
   Тем вздохам ум невольно мой внимает,
   И радости печаль опережает.
   53
   В чём суть твоя, зачем ты сотворён?
   Чтобы блуждать средь сонма приведений?
   Поскольку каждый тенью одарён,
   Одной из теней будешь вне сомнений.
   Увы! Адониса портрет фальшивый
   Есть жалкое подобие тебя.
   А красотой Елены горделивой
   Всё новое украсило себя.
   Хвала весне и урожаю года!
   Единство в них с твоею красотой
   И щедростью - вполне одна природа.
   И мы благословляем образ твой.
   Сокровище душа твоя таит -
   Никто так в сердце верность не хранит.
   51
   Моей любви отнюдь не может льстить
   Медлительность животного тупого.
   Хотя зачем мне от тебя спешить?
   Не нужно объявленья никакого
   До возвращенья. Бедная скотина!
   Ведь медленным мне мнится ураган!
   В миг конь бескрылый горы и равнны
   Не одалеет. Дар ему не дан.
   Не может конь способствовать желанью
   Скорей мой путь обратный завершить.
   Перед любовью нету оправданья,
   И жалкой клячей грех не извинить.
   Поскольку конь медлительный такой,
   К тебе я устремлюсь своей душой.
   54
   Как красота прекрасное творит,
   Преподнося правдивые узоры!
   Нас нежной розы аромат пьянит,
   Очарованье поражает взоры.
   Цветёт шиповник неуёмным цветом
   Манящих запахом душистых роз.
   Но листья маскируют иглы летом,
   Игриво их скрывая без угроз.
   Нас целомудренность цветов чарует.
   Они живут и вянут без забот.
   Их жизнь и смерть нам аромат дарует,
   И прелесть их в сознании живёт.
   Когда поблекнет юности сиянье,
   Стихи ему вернут очарованье.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   55
   И золото, и мрамор изваяний
   Былых владык стихи переживут.
   Для камня нет ни жизни, ни страданий.
   Стихи же вечно к свету нас зовут.
   Когда война низвергнет изваянья,
   Искоренив масонские труды,
   Мечами впишет Марс напоминанья
   Потомкам в хроникальные листы.
   Ни смерть, и ни грядущее забвенье
   Твой путь и хор похвал не омрачат.
   И даже перед светопреставленьем
   Восторг в глазах потомков сохранят.
   Пока не вынёс сам свой приговор,
   В глазах влюблённых не прочтёшь укор.
   58
   Раб преступил божественный запрет,
   Учтя часы твоих увеселений.
   Ведь сам ты не раскроешь свой секрет,
   Чтоб твой вассал был в курсе развлечений.
   Позволь мне ждать, пока ты дашь мне знак,
   Что нет преград и нас зовёт свобода.
   Терпеньем завоёван каждый шаг
   И не корить в потерях нам природу.
   Порядком строгим определено
   Твоих часов свободных назначенье.
   И право сверх того тебе дано
   Прощать себе, свои же побужденья.
   Я в ожидании, подобном аду,
   Но не виню тебя, я жду награды.
   56
   Любовь! Должна ты силу возродить!
   Твои ли притупилися стремленья,
   Те, что сегодня можно утолить?
   Но завтра им не будет утоленья.
   Так и твоя любовь в своём явленьи
   Сегодня тихим пламенем горит,
   А завтра вновь в безумном возбужденьи
   Неукротимым призраком царит.
   Влюблённые стоят на берегах,
   Бездушным океаном разделённых.
   Их взгляды загораются в глазах
   И грустных, и любовью опалённых.
   Лишь только ощутив зимы дыханье,
   Мы ценим летнее очарованье.
   59
   Нет новых мыслей. Те, что раньше были
   И ныне в нашем разуме царят.
   Их долгий труд и выдумка добыли.
   Как струны вечности они звучат.
   Бросая взгляд на летопись былого,
   От солнца вспять идя хоть тыщи раз,
   В античной книге мы встречаем снова
   Живой твой образ, чистый, без прикрас.
   Так этот прошлый мир мы повидали
   С нетленной жизнью в образе твоём.
   Но может быть мы совершенней стали
   Ведь в душах совершается подъём?
   О, я уверен, мудрость дней былых
   Вполне достойна всех похвал моих.
   57
   Невольник твой обязан угождать
   Часами долгими твоим желаньям.
   И время драгоценное считать
   Пока не удостоишь приказаньем.
   Я не ропщу на это испытанье.
   Безропотно я жду, как часовой.
   Но для слуги нежданность расставанья
   Приносит привкус горечи с собой.
   Хоть не дерзну расспрашивать ревниво
   О всех твоих сомнительных делах,
   Но счастьем раб считает перспективу
   У повелителя быть на глазах.
   Любовь глупца твоей подвластна воле,
   Ведь о своей не ведает он роли.
   60
   Волнам подобно в полосе прибрежной
   Минуты наши завершают путь.
   И каждая, стремясь на место прежней,
   Должна, в борьбе возникнув, промелькнуть.
   Рождение, дарующее свет,
   Закономерно в зрелость переходит.
   Но дар борьбы - недуг позднейших лет
   Увы, нас в замешательство приводит.
   Так время росчерком морщин пронзает,
   Чтоб светлое чело избороздить,
   И истину седую подтверждает,
   Что вечно роковой косе косить.
   Надежда есть, что стих мой сохранится.
   Тебя хваля, он смерти не боится.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   61
   Я должен буду образ твой хранить.
   Век, утомлённых ночью, не смыкая,
   И сон свой упоительный губить,
   Обманчивый твой призрак наблюдая.
   Его ты посылаешь от себя
   Узнать, что я творю вдали от дома.
   Позор и лень мои страшат тебя.
   Тебе такая праздность незнакома.
   Твоя любовь навряд ли велика.
   Моя ж любовь велит мне пробудиться.
   Мой сон разбит. Как ночь ни коротка,
   Я должен вновь на стражу становиться.
   Тебе внимаю. Ты очнёшься где-то.
   Там ни меня, ни прочих тоже нету.
   64
   Я вижу: время цепкою рукой
   Доводит всё до урны погребальной.
   Металл и замки рушит за собой,
   Как жертвы своей ярости фатальной.
   Я вижу океан, открытый мне,
   Царящий меж своими берегами.
   И сушу, неподвластную волне,
   И вечный спор ведущую с морями.
   Проходят королевства чередой.
   Они как будто жаждут разрушенья.
   Всё тленно. Время унесёт с собой
   Мою любовь, бесспорно, без сомненья.
   Мне думается, смерть не выбирает
   Из тех, кто хнычет или страх не знает.
   62
   Я самообожанием объят.
   Объята каждая души частица.
   Лекарства этот грех не отвратят
   И сердце он сжигает по крупице.
   Мне кажется, что нет лица прекрасней,
   И совершеней, чем моё лицо.
   И собственная ценность стала ясной
   Как будто основанья налицо.
   Но зеркало мне истину покажет.
   Нетленные ж останки старины
   Моё несовершенство мне докажут.
   Пред ними мои помыслы смешны.
   Мои лета с твоею красотою
   Соединил своей я похвальбою.
   65
   Ни медь, ни камень, ни земля, ни море -
   И те не могут тлена избежать.
   Как красоте, с суровым роком в споре,
   Нежнейшему созданью устоять?
   Как может лета чуткое дыханье
   Выдерживать осаду долгих дней?
   Что крепость врат и стен седых молчанье?
   Всесокрушимость времени сильней.
   Увы, ужасно! Время, к сожаленью,
   Сокровища упорно не хранит.
   Кто остановит времени теченье
   И красоту похитить запретит?
   Никто таких чудес не совершил.
   Свою ж любовь в стихах я сохранил.
   63
   Таков удел. Ведь и моя любовь
   Не избежит безвременья пучины.
   Дни пробегут. Замедлит ток свой кровь.
   Чело твоё избороздят морщины.
   А утро жизни скроет мрак ночной,
   И красоту, которая царила -
   Все драгоценности возьмёт с собой
   Безмолвная, суровая могила.
   Себя я должен ныне укрепить
   Пред возрастом коварным и жестоким,
   Чтоб в памяти признательность хранить
   Любым порывам чистым и глубоким.
   Друг в грустных строках должен засиять,
   Чтоб вечно юным в жизни пребывать.
   66
   Пресыщенный, молю о смерти я.
   Рождённый нищим, кинут я в пустыне.
   Ничто уже не радует меня
   И веры чистой я лишён отныне.
   Достоинство позорно потерять,
   Прилюдно деву юную ославить,
   Бесчестно совершенство оплевать,
   Подножку другу подлую подставить,
   Язык искусства, завязавши властно,
   Невежеству поставить под контроль,
   Хуля добро и правду безучастно -
   Так гений злой свою играет роль.
   Устав, как все, хотел бы я уйти.
   За смерть мою, любовь моя, прости.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   67
   Зачем ему потворствовать грехам,
   Которые сулят неуваженье?
   Неужто грех приносит пользу нам
   И в обществе находит уваженье?
   Зачем его так ложно рисовать
   И омертвлять лица живые краски
   И в чуждых розам красоту искать,
   Но не всвоих, цветущих без огласки?
   Зачем живёт он ныне, как банкрот?
   Его и кровь, и силы на исходе.
   Для неимущих славный оборот -
   Успешно с ним участвовать в доходе.
   Он мог ей все богатства показать
   И в благости отлично пребывать.
   70
   Нет, твой порок не служит обвиненьем,
   Ведь сплетня вечно липнет к красоте.
   Но красота, являясь украшеньем,
   К сияющей возносит высоте.
   Достоинствам поклёп не повредит.
   Тебе ж он только славу прибавляет.
   Любовь в бутоны язвы превратит.
   Тебя рассвет прекрасный ожидает.
   Кто с юности глубоких чувств не ведал,
   Не знал побед и не был побеждён,
   Не знал похвал и беды не изведал,
   Тот с завистью навеки обручён.
   Не пряча зло за обликом своим,
   Ты к душам прикасаешся чужим.
   68.
   Портрет его относится к тем дням,
   Когда сверкал своей он красотою.
   Но красота, подобная цветам,
   Увяла. С нею кануло былое.
   Сначала должен локон золотой
   У мертвеца похищен быть в могиле,
   Чтоб жизнь иную принести с собой -
   Те краски, что когда-то восхитили.
   Мой друг хранит античные черты.
   Они без украшений проступают.
   Исполнены незрелой красоты,
   Но древности их новь не проявляет.
   Он, как страница вечности природы,
   Ложь в красоте таит себя все годы.
   71
   Ты долго не скорби, когда умру,
   И звон услышишь мрачный колокольный.
   Наш мир, не научивший нас добру,
   Покину, чтоб к червям уйти невольно.
   И это скромное напоминанье
   Прошу прочесть и полностью забыть,
   Чтоб о любви моей воспоминанье
   Твою не смело душу бередить.
   Возможно, глядя на мои творенья,
   Когда уже я в почве растворюсь.
   Ты имя вспомнишь. Даже из забвенья
   Позволь любить, хоть я уж не вернусь.
   Чтоб свет не ведал о твоём страданьи,
   Не выставляй меня на осмеянье.
   69
   Всё, что в тебе обозревает взгляд,
   Не будит помыслов об исправленьи.
   Все языки и души говорят,
   Друзей и недругов, об уваженьи.
   Твой внешний вид увенчан похвалой.
   Но те же лица, что тебя хвалили,
   В иных речах с отеческой слезой
   Тем, что наш взгляд не видит, укорили.
   Они глядят на красоту сквозь ум,
   Отмеренный их мерой и делами.
   Лишён добра багаж их скромных дум.
   Он будто украшает сорняками.
   В душе и внешности нет совпаденья -
   Ты всё ещё в процессе становленья.
   72
   Не должен свет твоих знать откровений
   О том, что стоило во мне любить.
   Когда умру, забудь без сожалений.
   Ведь ценного не мог я подарить.
   Не ты ли ложь благую сочиняешь
   О том, что я навряд ли совершил.
   И похвалой, как мёртвых, наделяешь,
   Которой я, увы, не заслужил.
   Чтобы любовь твоя не слыла ложной,
   Не говори о ней повсюду вздор,
   И плоть, и имя сохранить несложно,
   Но не изжить с тобой нам свой позор.
   Притворство - лишь дешёвое явленье.
   Любви ж цена не знает исчисленья.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   73
   Во мне ты ощущаешь время года
   С пожухлыми листами на ветвьях.
   Гнетёт их ныне холод, непогода.
   Вчера ж здесь был насест для звонких птах.
   Во мне ты видишь сумрака явленье,
   Сменяющего тягостный закат.
   И в темноту ночную погруженье,
   В которой мир мертвящим сном объят.
   Во мне ты видишь сполохи пожара,
   Который с юности сулил обман.
   Как ложе смерти, тлен того угара
   Снедает то, чем был я обуян.
   Любовь, твоим внимая упованьям,
   Всегда сильнее перед расставаньем.
   76
   Бесплоден стих мой на стезе новаций
   Он не приемлет модных перемен?
   Чуждаться ли эффектных вариаций,
   Всех странностей, искусственных подмен?
   Зачем писать всегда одно и то же,
   На выдумки, как на сорняк, взирать?
   Меня любое слово выдать может.
   Его всегда нетрудно опознать.
   Моя любовь тобой поглощена.
   Ты и любовь - предметы вдохновенья.
   Но ведь наряд из старых слов сполна
   В себе несёт предметы истощенья.
   Как солнце путь свой вечно повторяет,
   Так и любовь мне радость возвращает.
   74
   Доволен ты, когда я арестован
   Без прав освободиться под залог.
   На этом интерес ко мне основан.
   Я в памяти твоей остаться смог.
   Когда умом ты это обнимаешь,
   Охватываешь всё, что взял себе.
   Владей землёй, коль ты предпочитаешь,
   Но дух мой - лучшее, что есть в тебе.
   И лишь останки бренные мои,
   Как жертву, упокоит мрак могильный,
   И черви завершат труды свои.
   Но черви перед памятью бессильны.
   Цену определяет содержанье -
   Такое ободряет замечанье.
   77
   От зеркала не скроешь увяданья.
   И от часов - потеряных минут.
   Но мысли, отпечатавшись с сознаньи,
   На книжные страницы приведут.
   О всех морщинах зеркало расскажет,
   И памятью могилы воздадут.
   Как много их, часы тебе покажут,
   У вечности украденных минут.
   Запомни, памяти не всё подвластно.
   Растратив пыл, ты должен возродить
   Былые думы, чтоб, как прежде, страстно
   Их, вновь рождённых, как друзей любить.
   Бывает часто: это обновленье
   Твоим стихам несёт обогащеннье.
   75
   Для дум моих ты в жизни будто пища.
   Как ливень упоительный земле.
   Скупец в богатстве проявленье ищет,
   И он, как я, с мученьем на челе.
   То хвастает сокровищем своим,
   То он таится, будто воры рядом
   И жаждет пребывать с добром один
   Иль ждёт, чтоб мир узрел его отраду.
   Пресытившийся праздностью средь вас,
   С тоской не нахожу живого взгляда.
   Власть, подражанье - явно не про нас.
   Тобой живу - иного мне не надо.
   Я чахну, пресыщаясь день за днём.
   Всеядным что ли слыть иль суть в ином?
   78
   Как муза, вдохновеньем наделяя,
   Ты открывал простор моим стихам.
   И многие, мой стиль перенимая,
   В поэзии по тем же шли следам.
   Твои глаза беззвучье петь учили,
   Невежество отправили в полёт.
   Добавив перья, крылья снабдили,
   И грациям удвоили почёт.
   Всё то, чем я так гордо обладаю,
   Порождено влиянием твоим.
   В чужих стихах искусство утверждая,
   Ты верен чётким принципам своим.
   Ты весь в искусстве, ты его движенье,
   А я твой отзвук в скромном преломленьи.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   79
   Пока лишь одному ты мне внимал.
   Мой стих созвучен был с твоей душою.
   Но ныне весь он блеск свой потерял.
   Устала муза, нет её со мною.
   Любовь моя, твой каждый довод, право,
   Перо с мученьем сможет доказать.
   Поэт, себя не утруждая славой,
   Украденным нам воздаёт опять.
   Ссудив престижный вид, крадёт слова,
   И блеск суля, манеры похищает.
   Открытость наша всем даёт права
   Брать то, что человека возвышает.
   Как за слова его благодарить?
   В них долг его. Не должен ты платить.
   82
   Не приобщил тебя к своей я музе,
   Чтоб беспристрастно мог ты наблюдать,
   Как авторы спешат словестным грузом
   Своим трудам признание снискать.
   Ты точно все оттенки подмечаешь,
   Твой приговор - закон моих похвал.
   И потому, к исходу возвращаешь
   Исходный наш забытый идеал.
   Так и любовь, невольно зарождаясь,
   Особенно чувствительна к словам.
   Слова, из сердца друга исторгаясь,
   Бывают как целительный бальзам.
   Словестное богатство красит бледных.
   Ты ж с яркостью своею не из бедных.
   80
   Лишь вспомню о тебе, душа робеет.
   Но кто воздать умеет именам,
   Тот для похвал таланта не жалеет.
   Я нем пред воскурившим фимиам.
   Огромный, необъятный океан
   Несёт смиренный парус на просторе.
   Мой жалкий чёлн и в штиль, и в ураган
   Всегда с могучим океаном в споре.
   Мой чёлн - моя надежда и спасенье.
   На нём я скромно совершаю путь.
   Но от волны коварного движенья
   Мой чёлн бесславно может утонуть.
   Он процветает, я терплю крушенье.
   Моя любовь, увы, моё паденье.
   83
   Тебе не требуются украшенья.
   Весь облик твой прекрасен без прикрас.
   Бесплодны все поэта ухищренья
   Превысить то, что восхищает нас.
   И потому стихи мои молчат.
   Уже само твоё существованье
   Своим пером вписало целый ряд
   Твоих достоинств всем нам в назиданье.
   Моё молчанье - грех мой пред тобой.
   Где место славе - чахнет бессловесность.
   Я красоту обидел немотой,
   А яркой жизни преподнёс безвестность.
   Такая жизнь кипит в твоих глазах,
   Что двум поэтам не воспеть в стихах.
   81
   Тебе ль мне эпитафию писать
   Иль моего скорей дождёшься тленья?
   Но смерти с памятью не совладать,
   Хотя в дуще уже царит забвенье.
   Судьба тебя бессмертьем наградила.
   В людских сердцах пребудешь ты всегда.
   А мне в земле определят могилу,
   Когда умру, свой путь земной пройдя.
   Свой памятник в моих стихах найдёшь.
   Из них ещё не создали кумира.
   На языках любых ты их прочтёшь,
   Когда живущие уйдут из мира.
   Ты должен жить - в моём пере есть сила -
   Среди людей, где б мощно жизнь бурлила.
   84
   Кто наилучшим способом сумеет
   Взамен похвал признать в тебе тебя?
   Злой рок какой-то над тобой довлеет,
   Что вынужден ты сдерживать себя?
   Убогость похвалы нас удручает.
   С ней стих, увы, бесславно отомрёт.
   Кто ж пишет о тебе, тот утверждает,
   Что ты есть тот, кто музу обретёт.
   Свою успешно повторив природу
   В её отнюдь не худшем образце,
   Он учредит достойный стиль и моду,
   Натурой вдохновясь в твоём лице.
   Ты блага и несчастья сочетаешь.
   Любя хвалу, ей часто потакаешь.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   85
   Моя безмолвна муза. Запасаться
   Богатством фраз в манере многих муз.
   Чтоб в перьях золотых покрасоваться,
   Готовы выложить словестный груз.
   Я мыслей полн пока творят другие.
   Как служка мелкий возгласом "Аминь!"
   Я завершаю гимны неземные,
   Небесную благославляя синь.
   Ты слышишь похвалу: "Вот это верно!"
   И большего ты не прибавишь к ней.
   Но есть любовь. Она закономерно
   Слова рождает щедростью своей.
   Когда к словам питают уваженье,
   Немые мысли ищут оглашенья.
   88
   Когда меня ты станешь унижать,
   Моим заслугам выскажешь презренье,
   На стороне твоей готов стоять,
   Добром тебе платить за отреченье.
   Все слабости известны мне мои.
   Тебя могу я наделить рассказом,
   Не утаивши все грехи свои.
   На фоне их заслужишь славу разом.
   При этом слишком я вознаграждён.
   Мои все думы заняты тобою.
   Потерями своими упоён -
   Твой выигрыш мне отзовётся вдвое.
   Так я люблю и весь в твоей я власти.
   Будь правым хоть ценой моих несчастий.
   86
   Его ль стихи, как парус ветра полный,
   Предел мечтаний драгоценный мой,
   Мои мозги весь кладезь мыслей кровный,
   Как саваном, укутали собой.
   Его ли гений, творчеству учивший,
   Смог так меня смертельно поразить?
   Нет, он не друг, кто тайно пробудившись,
   Меня подвиг стихами удивить.
   И он не тот, не добрый покровитель,
   Который тайно опекает нас,
   Как нашей бессловестности целитель.
   Иначе не страдал бы я сейчас.
   Когда ему не будешь подражать,
   Проблема - как себя не потерять.
   89
   Скажи мне, за какие прегрешенья
   Покинут я, чтоб мне вину понять.
   Мне не сразить твои соображенья -
   Коль хром, то буду честно я хромать.
   Нельзя любовь утратить вполовину.
   Она всё разом может изменить.
   Твоей согласно воле, как в пучину,
   Я должен сокровенность уронить.
   Лишиться окончательно общенья,
   И имя, чтоб язык не называл...
   Как требуется много отчужденья,
   Чтоб свет о наших связях не болтал.
   Я не способен клятве изменить -
   Твоих врагов не стану я любить.
   87
   Прощай, прощай, о, милый мой властитель!
   Я счастлив тем, что ценишь ты меня.
   Твои права - твой верный избавитель.
   Сбылось и то, чем был обязан я.
   Как мне владеть твоим бесценным даром?
   Я ль все богатства эти заслужил?
   Подарок этот мне достался даром -
   Одним терпеньем я его добыл.
   Вручая дар, тогда цены не зная,
   Ошибся ты наверное во мне.
   Недооценку дара возмещая,
   Возврат его был кстати бы вполне.
   Тебе польстили сладостные грёзы:
   Во сне король, а в яви - жизни проза.
   90
   В твоей я власти вечно и сейчас.
   Но ныне в мире чуждое скрестилось,
   И злость судьбы излилась в этот час.
   Дай Бог, чтоб впредь такое не случилось.
   Душе, увы, печаль не избежать.
   Коварно к ней всегда крадётся горе.
   Чтоб устремленья наши отстоять,
   С несчастьями мы в постоянном споре.
   Когда нас жалят мелкие досады,
   Стремимся мы их гордо отбивать.
   И нам приходится иной раз к ряду
   Сполна фортуны козни испытать.
   Тебя теряя, понял, как ничтожны
   Все прочие утраты, и как ложны.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   91
   Кто славен родом, кто своим уменьем,
   Добром несметным, силою своей,
   Недугом модным, платья обновленьем,
   Кому пёс, сокол или конь милей.
   У нрава каждого свои услады.
   Они приносят радость и покой.
   Но нету среди них моей отрады -
   Прекраснейшей, той главной и одной.
   Ценней мне, чем высокое рожденье,
   Любовь твоя. Ценней богаиств и риз,
   Ценней, чем скакунами наслажденье.
   Из всех наград твой дар - мой лучший приз.
   Меня ты на страданье обрекаешь,
   Поскольку гланой радости лишаешь.
   94
   Те, кто способен души бередить,
   Бахвалиться не будут в споре гласном.
   Других, подвигнув, могут сохранить,
   Как камень, нерушимость пред соблазном.
   Наследуя небес благословенье,
   Дары природы бережно храня,
   Они свои диктуют повеленья,
   Других людей используя сполна,
   Цветенье лета - чудное явленье.
   В нём жизнь и увяданье есть всегда.
   Но язвой поражённое цветенье
   Любой покров не спрячет никогда.
   Благие мысли с жалким воплощеньем,
   Как лилии, объятые гниеньем.
   92
   Пожизненно твоё предназначенье.
   Тебя нельзя похитит у меня.
   Любовь короче жизни, ведь горенье
   Зависит от капризного огня.
   Каких бояться худших мне несчастий,
   Коль близится конец стези моей.
   Я ыижу много менее напастей
   В том, что покинут прихотью твоей.
   Капризным не преследуешь вниманьем,
   Чтоб жизнь мою обманом развратить.
   И вижу я, что счастье и страданье
   В любви и смерти нам не разделить.
   Благословенное не запятнать?
   О лжи твоей, увы, могу не знать.
   95
   Как свой позор ты мило представляешь.
   Он будто язва средь душистых роз.
   Пятнишь красу и имя унижаешь,
   Грехи скрывая деланностью поз.
   Не могут похотливые сужденья
   О днях твоих стоять в ряду похвал,
   Чтоб именем твоим благословенье
   И свой приют порок завоевал.
   Вот так порок, очаг свой обретая,
   Избрал тебя вместилищем своим.
   Под маской красоты позор скрывая,
   Всё близкое ты делаешь чужим.
   Взимай, внимая только откровенью,
   Ведь тупит нож дурное примененье.
   93
   На верность ли твою мне уповать,
   Избрав удел обманутого мужа?
   Презрев любовь, ты можешь изменять.
   Твой взгляд со мной, но сердцу я не нужен.
   В глазах твоих не вижу отвращенья.
   Как будто нет для перемен причин.
   Хотя у многих лживость и презренье
   Живут во взглядах, в кончиках морщин.
   На небесах решили при твореньи
   Тебя душою нежной наделить.
   Любой твой помысел, души движенье
   Лишь о прекрасном могут возвестить.
   Что Евы яблоко в себе хранит,
   Нам внешний вид его не говорит.
   96
   Молва гласит: достоинства твои
   И шалости - суть юности капризы.
   Достоинства и шалости, увы!
   Люблю я, как души твоей сюрпризы.
   На пальце царствующей королевы
   Простейший камень ценность обретёт.
   Так юности безумные посевы
   Наш разум благосклонно признаёт.
   Беспомощных ягнят не уберечь
   От хищника, меняющего шкуры.
   Как много душ способен ты увлечь,
   Используя весь дар своей натуры.
   Не делай так, останься ты таким,
   Какой ты есть, каким ты мной любим.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   97
   Твоё отсутствие зиме подобно.
   Оно заполнило истекший год.
   Морозно, тягостно, совсем бесплодно,
   Как будто хмурый нас декабрь гнетёт.
   Тем временем и лето пролетело,
   И осени богатая пора,
   Плодами отягчённая всецело,
   Но, как вдова, у смертного одра
   Мне кажется, что это изобилье
   В сиротстве беспризорном будет жить.
   Где пенье птиц, где тихий шелест крыльев?
   Их летом без тебя не пробудить.
   Когда же птицы запоют уныло,
   В том близость скажется зимы постылой.
   100
   О. Муза! Ты надолго забываешь
   Напоминать о том, кто силы дал.
   В ничтожной песне ярость утоляешь
   И тратишься на жалкий идеал.
   Забывчивая муза, выкуп твой
   Со временем лишь станет возмещеньем.
   Пой тем, кто восхищается тобой,
   Кто побудил твоё перо к уменью.
   О, муза! В милое лицо вглядись -
   Морщины ль по нему не пробегают?
   И если да - к сатире обратись -
   Ведь краденное всюду презирают.
   Дай мне любовь, не жизни срок пустой,
   Презрев косу и нож её кривой.
   98
   Оставил я тебя ещё весной.
   Сиял апрель в цветистом одеяньи.
   Дышала юность, гордая собой.
   Сатурн смеялся в радостном сияньи.
   И пенье птиц, и аромат цветов,
   Разнообразье запахов и шума -
   Плескалось всё, бурлило до основ,
   И в нас вселялась трепетная дума.
   Я восхищался белизною лилий,
   Меня пьянила прелесть алых роз.
   Они меня восторгом напоили.
   Их алый цвет мне образ твой донёс.
   Мне грезится зима, и мы расстались.
   Похоже, мы, как призраки, общались.
   101
   С ленивой музы спрос на возмещенье
   За небреженье к лику красоты.
   Ведь красоты и правды отраженье -
   Суть музы благородные черты.
   Ты скажешь: муза правду побеждает
   И красоту не нужно украшать.
   Она сама без кисти процветает.
   Прекрасное прекрасным угнетать?
   Безмолвствуешь? Уже похвал не надо?
   Молчанье не оправдано твоё.
   Оно, как и надгробье, не награда,
   А как хвалы, забытые давно.
   В том долг твой, муза, мне ль тебя учить,
   Как вечно образ нам его хранить.
   99
   Цветок фиалки ранней я журил -
   Нежнейший вор украл любви дыханье
   И в аромат чудесный превратил.
   А нежных щёк твоих очарованье
   Моей любви он явно подарил.
   Твой волос - как цветущий майоран.
   Но розы в иглоносном одеяньи
   Краснеют иль белеют, как туман.
   Другие не краснея, не белея
   Похитили дыхание твоё,
   Забыв со всей гордынею своею,
   Что язва разъедает их чело.
   Но как бы нас цветы не восхищали,
   Они всю прелесть у тебя украли.
   102
   Любовь моя сильна и не слабеет.
   Люблю не меньше, но не на показ.
   Любовью торговать лишь тот сумеет,
   Кто ценет только свой язык подчас.
   Для нас любовь была весной согрета.
   Обновлена в стихах моих баллад.
   Ведь соловьи поют в начале лета.
   Позднее их свирели не звучат.
   Не стало лето менее приятным,
   Когда их гимны смолкли по ночам,
   И стих их дивный, чудный, необъятный,
   Восторженный, многоголосый гам.
   Я, как они, язык свой придержал,
   Чтоб пеньем я тебя не раздражал.
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   103
   Бесплодность моей музы очевидна,
   Хоть открывался ей такой простор.
   И довод этот, как мне не обидно,
   Ценней, пожалуй, чем хвалебный вздор.
   За то, что не пишу, не порицай.
   Ведь в зеркале твоё изображенье
   Не требует, как в том ни убеждай,
   Меня позорящего добавленья.
   Не грех ли портить то, что изначально
   Себя прекрасным может проявлять?
   Стихам моим не мыслимо реально
   Достоинства твои пересказать.
   И блекнут все мои произведенья -
   Ведь в зеркале твоё изображенье.
   106
   Когда в старинных хрониках читаю
   О доблестях людей эпох иных,
   Я перлы строк в уме перебираю,
   Воспевших дам и рыцарей былых.
   В их облике, античном и прекрасном,
   В чертах лица и свете на челе
   Предвосхищён был образ твой негласно
   В тебе запечатлённый на земле.
   Пророчеству в их облике внимаю,
   Которым путь наш ныне осенён,
   Предвиденье в их взгляде отмечаю
   И гимны слышу тех былых времён.
   Нам, кто дары такие созерцает,
   Слов для восторгов явно не хватает.
   104
   Друг для меня навеки молодой.
   Когда впервые, лишь скрестились взгляды,
   Он был красив. И трижды чередой
   Зима и лето сбросили наряды.
   Весна и осень трижды отзвучали,
   Вливаясь в общий кругооборот.
   Апрель, июнь обычность сохраняли.
   Я видел: искренность в тебе живёт.
   Но красота, и это замечают,
   Украдена коварною рукой.
   Ведь нежные оттенки исчезают
   В твоих чертах, иль глаз обманут мой.
   Страшася встреч со вздорным поколеньем,
   Померкло лето пред твоим рожденьем.
   107
   Ни страхом собственным, ни порицаньем
   Мир таинств роковых не подчинить.
   И верная любовь, как назиданье,
   Способна нас фатально погубить.
   Вот терпеливо месяц убывает,
   Авгуров заблужденье осветив.
   Сомнения надеждою венчают
   И дарят вечный мир среди олив.
   Воспоминания былых времён
   Любовь рисуют чистой, беззаветной.
   В стихах я к новой жизни пробуждён,
   А смерть страшна немым и безответным.
   Стих - монумент твой. Имена ж тиранов
   С могил стирает время неустанно.
   105
   Не идолопоклонник я. Напрасно
   Считать, что мой кумир какой-то бог.
   Но похвалы и песни очень страстно
   Я другу своему дарил, как мог.
   Любовь прикрасна ныне и потом.
   Она во мне пылает постоянно.
   Мои стихи питает торжеством
   И темой неизменной и желанной.
   Сердечность, доброта и верность - в этом
   Мой выбор и других не надо слов.
   Я в мире триединством их согретом,
   Других уже не выдумать основ.
   Три качества когда-то пребывали
   Отдельно, но в тебе едины стали.
   108
   Что мозг перу способен рассказать,
   Чтоб к лику твоему хвалу добавить?
   Что новое сказать, что можно описать,
   Чтобы любви взаимной честь составить?
   Ничто. Но, друг, о самом сокровенном
   Я должен каждый день напоминать:
   Ты мой, я твой. Я должен неизменно
   Тебя, как в первый раз, благословлять.
   Так вечная любовь в своём дыханьи
   С годами не несёт ни тлен, ни прах.
   Любовь хранит морщинам в назиданье
   У старости живой огонь в глазах.
   Но только лишь лукавство возникает,
   Любовь непроизвольно умирает.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   109
   Нет, никогда душой я не кривил,
   Хотя бывало не хватало пыла.
   В своей груди тебя я затаил,
   Чтоб нас судьба навек не разлучила.
   Здесь теплится очаг любви моей.
   Из странствия к нему вернусь я снова.
   И время с неизменностью своей,
   Позор смывая, принесёт обновы.
   Не дал мне Бог внушительную стать.
   Однако кровь во мне всегда бурлила.
   Не мог себя я глупо запятнать
   И обделить добром своё светило.
   До мира необъятного нет дела,
   Ты - мой кумир и весь мой свет всецело.
   112
   Твоя любовь и жалость проявились
   Клеймом позора на челе моём.
   Добром иль злом заботы обратились -
   Причина вся в неведеньи твоём.
   Ты мой кумир и должен я стараться
   Знать наперёд твоих речений ход.
   При этом хладнокровным оставаться
   Перед добром и натиском невзгод.
   Пусть канет в бездне подлое вниманье
   Наветы возводящих голосов
   С их критикой и лестью обожанья.
   Я их всегда изобличать готов.
   Родство стремлений наших таково,
   Что в прочем мире всё для нас мертво.
   110
   Да, это верно, здесь и там когда-то
   Я обряжался в шутовской наряд.
   С надеждой, что дешёвые растраты
   В любовь мои обиды превратят.
   Скорей всего всю правду видел я
   Немного странной, будто в отдаленьи.
   Очнулась молодость в душе моя,
   В любви испытывая обновленье.
   Свои я буду подавлять желанья.
   Увы, им нет логичного конца.
   И друга не отдам на испытанье.
   Нам бог любви заполонил сердца.
   Там близ небес возвышенный приют
   Заимствует души твоей уют.
   113
   Тебя покинув, в мыслях сохраняю.
   Но тот, который путь мне начертал,
   В делах частично слепотой страдая,
   Наверное свой гонор растерял.
   Душе такая форма проявленья,
   Как птица или роза под замком.
   Блудливый взор без мысли отраженья
   Бездарно тонет в виденьи своём.
   Изящные и грубые творенья -
   Моря и горы, живность всей земли -
   Во мне, внимающим с благоговеньем,
   Твои черты невольно обрели.
   Сверх меры переполнен я тобой:
   Мой ум не может быть самим собой.
   111
   Фортуну ты бранишь из-за меня,
   В грехах моих виновную богиню.
   Не лучшее мне сделала она,
   Чем люди, окружающие ныне.
   На имени моём клеймо осталось.
   Характер стал как будто размягчён.
   Чернителя работа состоялась.
   О, если б был я заново рождён!
   Готов я пить в количестве любом
   Все зелья, что спасают от страданья.
   Какая горечь думать мне о том,
   Что я вдвойне плачу за покаянье.
   Твоё уверен, друг мой, сожаленье
   Достаточное средство для леченья.
   114
   Ты ли господствуешь в моём сознаньи
   И лестью упиваешься, как царь,
   Иль требуешь той истины признанья,
   Что вся твоя любовь, как дым, как гарь?
   Вот монстры и нелепые созданья
   Плодят детей, похожих на тебя.
   Они, как ангелы, сияют в сочетаньи,
   Где каждый развлекает сам себя.
   Во-первых мне подумалось, что с лестью
   Я кубок королю смогу подать.
   Я знаю, как не поступившись честью,
   Всесильного монарха ублажать.
   Мой грех в глазах я должен затаить,
   Коль этот яд он первый будет пить.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   115
   Всё лживо, что написано мной было.
   И даже то, что нет любви сильней.
   Мой приговор не ведал, что за сила
   Раздует пламя ярче и светлей.
   Нас время многократно уязвляет.
   Порочит часто клятвы королей,
   Красоты губит, цели извращает
   И обесценивает суть вещей.
   Перед тиранством времени робея,
   Не дал любви владеть моей душой.
   И неуверенность свою лелея,
   Как дар, ценил сомнительный покой.
   Любовь дитя. Не в праве был назвать
   Созревшим то, что будет дозревать.
   118
   Наверно чтоб улучшить аппетит
   Мы вкусам нашим бодро потакаем.
   Но все болезни наши отвратит
   То, что себя пока мы разгружаем.
   Случаются избыточные сласти
   С приправой горечи в моей еде.
   Так нас находят всякие напасти.
   Внимаем им, как истинной беде.
   Любовь от ложных страхов защищая,
   Мы порождаем много новых бед.
   И сильные лекарства применяя,
   С болезнью боремся, которой нет.
   Итак, я свыкся с мыслью непреложной:
   Тебя лекарства губят безнадёжно.
   116
   Грех накануне бракосочетанья...
   Ему мешать?.. Но это не любовь,
   Коль чувства не выносят испытанья
   И, исчезая, не приходят вновь.
   Нет, ведь любовь всегда предначертанье,
   Бестрепетный сквозь бури гордый взгляд,
   Звезда для обречённых на блужданья
   Средь волн во имя чести без наград.
   Любовь не одурачит. Мы хотели
   Румяна смыть, упиться красотой.
   Любовь не меркнет за часы, недели,
   Привнося часто выбор роковой.
   Ошибки есть. Я это проверял.
   Но то, что я любил - не оглашал.
   119
   Я в опьянении от слёз Сирены,
   Очищенных от адского огня.
   Страх и надежда освящают смену
   Потерь и обретений у меня.
   Душа, отдавшись жалким заблужденьям,
   Пристрастиями свято дорожит.
   Вот почему безумным возбужденьем
   Мой взор так лихорадочно горит.
   В потерях истину свою нашёл -
   Чем больше тягостей, тем мы смелее.
   Сгубил любовь и вновь её нашёл -
   Стал чище прежнего и стал сильне.
   Стеная, возвращаю всё, что трачу.
   При бедах всех я втрое стал богаче.
   117
   Я виноват. Я должным уваженьем
   Твоим заслугам добрым не воздал.
   Не внял твоей любви предназначеньям,
   Которым раньше дни я посвящал.
   Как часто неожиданные думы
   Невольно завораживают ум.
   Мой чёлн уносит океан угрюмый
   Прочь от тебя под мрачный ветра шум.
   Мой полный счёт упрямств и заблуждений
   Я пополнял, мне помнится, не раз.
   Принёс тебе он много огорчений
   И нас с тобой, увы, от ссор не спас.
   Старался я, о том хочу сказать,
   Любовь твою на верность проверять.
   120
   Ты был суров - мне это помогло
   Прочувствовать тогда свои печали.
   Грех осознать, склонив своё чело:
   Ведь нервы не из меди или стали.
   И если я тебя потряс невольно,
   Как ты меня своей недобротой,
   На время ты в аду. С меня довольно
   Тираном быть. Ведь ты испытан мной.
   Я помню ночь, ночь горя и печали
   С глубоким чувством боли и тоски.
   Как мы самозабвенно ощущали,
   Что удивительно, душевно мы близки.
   Чтоб грех взаимно искупить вполне,
   Тебе - мой выкуп, твой, конечно, мне.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   121
   Своя вина, не клевета на нас
   Оправдывает горечь обвиненья.
   Нет счастья, если угнетают вас
   Чужие, а не ваши предпочтенья.
   Неужто можно чуждыми глазами
   Увидеть, как моя играет кровь?
   И сокровенность передать устами,
   Порочащими радость и любовь?
   Нет, я есть я, скорей всего из них.
   Мои грехи в их собственном бюджете.
   Я, может быть, прямой среди кривых,
   Меня не стоит выставлять в их свете.
   Но вот беда, коль их не поддержать,
   Они людей готовы оплевать.
   124
   Любви, которая ещё дитя,
   Неведомо её происхожденье.
   В ней ненависть живёт иль красота,
   Она сорняк иль аромат цветенья.
   Её не случай слепо подарил,
   Она выносит праздность терпеливо,
   Невзгод черёд её не погубил
   И искушенья моды торопливой.
   Она не в кабале трудясь наёмной,
   Томительно считает дни, часы.
   И в мир она бросается огромный,
   Не ведая ни страха, ни грозы.
   Я знаю, смерть за правду - в исступленьи -
   Оно венец за наши прегрешенья.
   122
   Твои дары, твои установленья
   В мозгу моём надёжно прижились.
   В непризвольном, пышном проявленьи
   Они, как будто, с вечностью сплелись.
   Но смертен мозг. Нельзя воображенью
   Хранить извечно помыслы в себе.
   И каждый, кто уже обрёл забвенье,
   Уступит строки хроники тебе.
   Задержки жалкие уже бессильны.
   Тебе не нужно подтверждать любовь.
   Поэтому так смело и обильно
   К твоим твореньям обращаюсь вновь.
   Всё то, что образ твой приобретает,
   Не вечно моя память сохраняет.
   125
   Когда-то я поддерживал шатёр
   С сознаньем своего предназначенья.
   Не видел в ослеплении мой взор
   Бесплодность и руины убежденья.
   Не распознав, что внешний вид скрывает,
   Утратил всё, добытое с трудом.
   Оттенок тонкий сытость подавляет
   В пресыщенном сознании моём.
   Нет! Преданно позволь мне приносить
   Твоей душе мои дары простые.
   И в этом с наслажденьем находить
   Нам радости взаимно дорогие.
   Наивная душа, доносчик лгал,
   Что менее ты ведал, - очернял.
   123
   Нет, не бахвалься, время! Я меняюсь,
   Но и твои громады пирамид
   Ветшают и, совсем не обновляясь,
   Едва лишь сохраняют внешний вид.
   Нам отведен срок краткий восхищаться
   Тем прошлым, что ты хочешь навязать.
   Нам лучше то, что будет нарождаться,
   Чем то, о чём вещаешь ты опять.
   Твои хронисты наряду со мной,
   Не повинуясь призракам былого,
   Увидели за ложью прописной
   Лишь суету, не более другого.
   Я клятву дал и верен навсегда,
   Хотя твой путь извилист иногда.
   126
   Всегда в твоей, мой милый мальчик, власти
   Изменчивость и времени, и страсти.
   Тебе извечно суждено блистать,
   Поклонникам твоим - в срок увядать.
   Природа властвует над разрушеньем.
   Твой бег вперёд она назад с уменьем
   Немилосердно может обратить
   И твой порыв мгновенно погубить.
   Ты в страхе, о, предмет её потехи.
   Но ведь дары свои не для утехи
   Со временем она нам отдаёт,
   И в том тебе расплата и отчёт.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   127
   Не знал когда-то чёрный цвет почтенья.
   Являлся он не ради красоты.
   Теперь он стал её предназначеньем,
   Бастардом и предметом клеветы.
   Со временем вмешательство в природу
   Фальшивыми плодами воздаёт.
   И красоту к печальному исходу -
   Безликому безвременно влечёт.
   Черны глаза у госпожи моей.
   Как вороны, они полны печали -
   Ей жаль лишённых чуткости людей.
   Они превратно красоту познали.
   Итак, они шумят - беде своей подстать,
   Что должно красоте их вкусам потакать
   130
   В глазах её не солнце обитает,
   И далеко не алый губ коралл.
   Не снег, а сумрак груди оттеняет,
   И волос жёсткий вряд ли идеал.
   Я, видевший дамасских роз цветенье,
   Не нахожу их на её щеках.
   И аромат, родивший восхищенье,
   Не от её дыханья. Суть в духах.
   Люблю всегда её я слушать речи,
   Хотя призывно музыка зовёт.
   Мне не представилась с богиней встреча,
   Моя царица по земле идёт.
   Высокое в любви есть проявленье.
   Любая ложь не терпет с ней сравненья.
   128
   Как часто, мой кумир , своей игрою
   Ты поражаешь душу мне и слух.
   В согласьи пальцев с древом и струною
   Рождается благословенный звук.
   Завидую избранникам невольным,
   Которых нежит милая рука.
   Судьба избрала их непроизвольно.
   Моих же губ не тронула пока.
   Желал бы с ними местом поменяться.
   Движенье нежных пальцев ощутить.
   Но суждено иному состоятся -
   Ведь пальцам нужно струны оживить.
   В том счастье струн. Я вовсе не ревную.
   Им пальцы - губы мне для поцелуя.
   131
   Ты деспот.Это ясно без сомненья,
   Жестокая царица красоты.
   Ты знаешь, что в любовном побужденьи
   Мне грезишься кристаллом чистоты.
   Иные доверительно внушают,
   Что вовсе не достойна ты любви.
   Возможно в заблужденьи пребывают...
   Не спорю я с капризами молвы.
   Не разобраться в клятвах этих ложных,
   В намёках гнусных лицемерных тем.
   Твой смуглый цвет, как выбор, непреложно
   Мной предпочтён назло стенаньям всем.
   Не в смуглости твоя беда, а в том,
   Что ты злословьем ранишь всех кругом.
   129
   С утратой духа, смешанной с позором,
   К нам обнажённая приходит страсть.
   Жестоким испытаньем и укором
   Для наших чувств её бывает власть.
   За наслажденьем следует презренье.
   Ведь мимолётен чувственный порыв.
   Но вслед презренью снова вожделенье
   Дарует нам неудержимый взрыв.
   Безумно неуёмное влеченье.
   Не избежать нам страсти, как судьбы.
   Мечтанья, искушая наслажденья,
   Во сны приходят отзвуком мольбы.
   Мир этот неизбежный нас зовёт.
   С небес людей он прямо в ад ведёт.
   132
   Твои глаза люблю. Они, жалея,
   Со скорбью и презрением глядят.
   И чернотой печально тяготея,
   Страданьям утоления сулят.
   Поистине не солнце осветило
   Нам поутру сияющий восток.
   И не звезда, полночное светило,
   Свою себе снискало славу впрок.
   Лицо твоё - лишь два скорбящих глаза,
   Как отраженье сердца твоего.
   Глаза печалью заражают сразу,
   Храня всю боль страданья своего.
   Я присягаю: красота печальна,
   Коль обернётся стороной прощальной.
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   133
   Страдает сердце и душа стенает
   От ран, которые наносит друг.
   Моей для друга пытки не хватает
   Чтоб усладиться видом этих мук.
   Твой взгляд жестокий в душу проникает,
   Надеясь вскоре ею завладеть.
   Его, тебя, себя душа теряет,
   Чтоб над тремья страданию довлеть..
   Душа моя в твоей стальной груди,
   А сердцу друга - грудь моя порука.
   Меня храня, ты можешь обрести
   И стража неподкупного, и друга.
   Итак, в тебе я буду заключён
   Со всем, чем в жизни был я наделён.
   136
   Ты сердцем нашу близость ощущаешь.
   Клянёшься, что послушной мне была.
   И душу для меня ты обнажаешь -
   Любовь определённо зацвела.
   Нет сокровеннее любви велений.
   Они священны для меня всегда.
   Однако средь достойных проявлений
   Отдельные постыдны иногда.
   Есть много нерассказанных сомнений,
   И память сохраняет их давно.
   Но нет прекрасней чувств и побуждений -
   Того сокровища, что нам дано.
   Взаимная любовь преображает -
   С ней даже имя чувство пробуждает.
   134
   Теперь он твой, и это я признал.
   Отныне я - залог его желанья.
   Надеюсь, что за то, что потерял,
   Ты дашь мне утешенье в назиданье.
   Вам не найти гармонии вдвоём.
   Ты жадная, он добрый, терпеливый.
   К тому же в объязательстве своём
   Мы связаны с ним нитью справедливой.
   Ты красоте своей уподобленье,
   Как ростовщик, казне своей нашла.
   Взимаешь в рост с него за прегрешенья
   И все мои неловкие дела.
   Он мной потерян. Ты ж двумя владеешь.
   Отдав сполна, свободы не имеешь.
   137
   Любовь слепая, что ты сотворяешь?
   Не виден внешний мир глазам моим.
   Ты ложь, как красоту воспринимаешь,
   А лучшее всё видешь ты плохим.
   Когда глаза поражены пристрастьем,
   Я в омут погружаюся людской,
   Где взгляд фальшивый порождает страсти,
   Стесняющие сердце мне тоской.
   Моя душа огромный мир вмещает.
   Зачем ей нужен замысел чужой?
   Или глаза, всё видя, отрицают
   Ту правду, что скрывает облик твой?
   Глаза и сердце, верные в делах,
   Обречены на бедствие и страх.
   135
   Чтоб ни желал он, но с твоим желаньем,
   Навряд ли он гармонию найдёт.
   Достаточно я раздражён признаньем
   Всего, что твой каприз изобретёт.
   В твоих желаньях, явно беспредельных,
   Представится ли место для меня?
   Должно ж в деяниях достойных, цельных
   Забрезжить пламя моего огня.
   Вода морей, дождями пополняясь,
   Хранит в себе несчитанный запас.
   Так ты чужим богатством пробавляясь,
   Мой опыт применяешь всякий раз.
   О честном соучастии мечтая,
   Единой воле мысли подчиняю.
   138
   Моя любовь на верность присягает -
   Я верю ей, хотя всё это ложь.
   Фальшивые уловки предлагает,
   Как будто я с юнцом наивным схож.
   Она напрасно юность искушает.
   Ей ведом ход моих минувших дней.
   Но ложь меня невольно покоряет,
   Хоть правда просто умирает в ней.
   Зачем ей изъясняться так фальшиво,
   А мне скрывать, что я не молод стал?
   Увы, любовь всегда красноречиво
   Наш возраст не возводит в идеал.
   Поэтому я лгу ей, мне она,
   И льстит нам наша общая вина.
  
  
  
  
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   139
   Не призывай оправдывать дурное.
   Твой злой урок мне сердце омертвил.
   Не взгляд - язык изранил всё святое.
   Не силой - изощрённостью сразил.
   Скажи мне, что влюбилась ты в другого.
   Но Бога ради, не таи свой взгляд.
   Все раны, что наносишь ты сурово,
   В беспомощной душе моей горят.
   В взоре предвкушаю отчужденье.
   Пытаюсь это как-то оправдать.
   В моём лице какое проявленье
   Тебя невольно может оскорблять?
   Ещё не всё. Я не совсем убит.
   Убьёт твой взгляд и боль освободит.
   142
   Любовь - мой грех. Казалось бы черты
   Твоей души с грехом несовместимы.
   Но лишь в сравненьи можно обрести
   Достоинству свой лик неоспоримый.
   С твоих же уст срывалися подчас
   Их прелесть оскверняющие фразы.
   И ты, и я в пучине лжи не раз
   Рассеивали сокровенность сразу.
   Оправдана моя любовь к тебе.
   Ведь любишь ты таких, кто докучает.
   И состраданье ты несёшь в себе.
   Оно себя невольно проявляет.
   Но коль стремишься скрыть свои желанья,
   Ты станешь воплощеньем отрицанья.
   140
   Смени на мудрость свой жестокий нрав.
   Мои уста сковала ты презреньем.
   Не пожалей мне тот словесный сплав,
   Который сердце встретит с облегченьем.
   Тебе хотел бы дать я наставленье,
   Как без любви любовью одарить.
   Как ложь врача пред смертью облегченье
   И радость обречённому сулит.
   Отчаянье безумству потакает,
   И больно о тебе мне говорить.
   А мир людской в безумстве пребывает
   И чушь любую может проглотить.
   Я не могу, как ты, опровергать
   И взгляд твоих надменных глаз встречать.
   143
   Смотри, как бегает домохозяйка,
   Чтоб овладеть пернатым существом.
   Ребёнок плачет, но крылатых стайка
   Её вниманьем правит целиком.
   Забыт младенец, вся она в погоне.
   Добыча мчится с воплями вперёд.
   Забытое дитя на этом фоне
   Обиженно и жалобно ревёт.
   Так ты бежишь за тем, что улетает,
   Пока я плачу где-то позади.
   Когда ж судьба нас вновь соединяет,
   Я забываюсь на твоей груди.
   Молю: не измени своим желаньям,
   Коль возвратишься, вняв моим стенаньям.
   141
   Любовь свою глазам я не вверяю.
   Дано им все изъяны примечать.
   Всё доброе они мне обнажают
   И учат сокровенность постигать.
   Речей твоих фальшивость не ласкает.
   Бесплодны нежные касанья рук,
   И аромат желанья не рождает,
   Не пробуждает вожделенья мук.
   Но чувства вряд ли душу убедят,
   И сердце бедное не разуверят.
   Меня, наверно, прежним сохранят,
   И преданности рабской не умерят.
   Моя беда имеет оправданье:
   Творя грехи, несёшь ты мне страданье.
   144
   Несут отчаянье и утешенье,
   Как призраки, две страсти для меня:
   Муж белокурый, ангела явленье
   И женщина, как некий демон сна.
   И этот демон в ад меня толкает,
   Своим коварством друга отвратив.
   И в дьявола святого превращает,
   Невинность и порок соединив.
   Наверно ангел в беса превратился.
   Я не берусь про это рассказать.
   На дружбе этот факт не отразился,
   Ведь бес обязан в пекле пребывать.
   Но к этому я отношусь с сомненьем.
   Поверю я с его лишь возвращеньем.
  
  
  
   Уильям Шекспир - СОНЕТЫ
  
   145
   "Я ненавижу", - как дыханье,
   Слетает с этих нежных губ.
   Но вняв души моей страданью,
   Предвидя боль моих невольных мук
   И резкость тона искупая,
   Слова свои произнесла,
   Капризным голосом играя.
   И в этом вся она была.
   "Я ненавижу", - заклинаньем
   В ночь превращает ясный день.
   Как будто вижу с содроганьем
   Как друг уходит в смерти тень.
   Исторгнув злость из милых глаз,
   Мне жизнь спасла, сказав: - "Не вас!"
   148
   О, как любовь глаза мои затмила!
   Мой верный взгляд утратил остроту.
   Она мой ум куда-то отдалила,
   Чтоб взгляд в притворстве видел красоту.
   Нельзя глазам, любовью ослеплённым,
   Постигнуть все реальности кругом.
   А люди смотрят взглядом просветлённым,
   Не затуманенным любовным сном.
   Доступна ль истина глазам влюблённым,
   Слезами опекаемым подчас?
   Ведь разум мой бывает отстранённым,
   И солнце в тучах прячется от глаз.
   Любовь, игриво ослепив слезами,
   Не обнажает язвы перед нами.
   146
   Мой бедный дух - опора мирозданья,
   Источник грешных и мятежных сил,
   Свои ты неизбывные страданья
   В мишурные одежды облачил.
   Платить за временное пребыванье
   В своей обители такой ценой?
   Червям - наследникам при всём стараньи
   Не съесть затрат, понесенных тобой.
   Раз так, живи без верного слуги,
   Растрачивая то, что ты имеешь.
   Но сокровенное ты береги,
   Не хвастай втуне тем, чем ты владеешь.
   И смерть, и жизнь цени, как достоянье.
   Ведь смерть по сути - жизни окончанье.
   149
   Грех попрекать отсутствием любви.
   Ведь я с тобою и c собой в разладе.
   Но чтоб не исходило от молвы,
   Я для себя тиран к твоей усладе.
   Твой ненавистник для меня не друг.
   Ты хмуришься, его я презираю.
   Но тот же взгляд меня коснулся вдруг -
   Себя кляну и жалобно стенаю.
   Каким могу похвастать уваженьем,
   Униженно служа тебе подчас?
   Ведь всех твоих пороков проявленьем
   Повелеваешь ты движеньем глаз.
   Любовь и ненависть твои понятны.
   Я слеп. Тебе же зрители приятны.
   147
   Моя любовь болезнью неизбывной
   Покажется всем лечащим её.
   Любовь всегда болезненно, призывно
   Испытывет действие своё.
   Любви моей целитель, разум мой,
   Разгневан небреженьем к предписанью.
   Меня покинул он. Больной душой
   Предвижу я смертельное страданье.
   Былым лекарством пользуюсь бездумно.
   Смятение моё им не унять.
   И помыслы, и речь моя безумны.
   В них истину бессмысленно искать.
   Я присягал тебе. Всё было ясно.
   Но ты, как ночь, темна, как ад, ужасна.
   150
   Откуда черпаешь ты эти силы?
   Не властно сердцу ими управлять.
   При ясном взгляде врёшь ты мне уныло,
   Клянясь, что дню не суждено сиять.
   Откуда эти страшные явленья,
   Недугом поразившие тебя?
   В твоих делах есть сила и уменье.
   Мне кажется, ты возродишь себя.
   Кто научил меня любить сильнее
   И ненависти больше не внимать?
   Что всем не в прок, то мне всего милее.
   Ты всех других должна не отвращать.
   Не удостоившись любви твоей,
   Тебе отдам весь пыл любви моей.
  
  
  
  
  
  
   Уильяи Шекспир - СОНЕТЫ
  
   151
   Любовь, как юность, совесть ущемляет,
   Хотя любовью совесть рождена.
   Обманом нежным чувства заостряет
   Так мило, будто не её вина.
   Я изменил, когда ты изменила.
   Достоинство на грубость променял.
   Душа триумфу тела уступила,
   И низменным я радостям воздал.
   Твоё же имя дышит обояньем.
   Как приз победный, радостью полнит.
   И примиряет с грустным осознаньем,
   Что счёт твоих побед тебе не льстит.
   Не совести твоей жду пробужденья.
   Любви услады - взлёты и паденья.
   153
   Забыл свой факел спящий купидон.
   И главное, что сделала Диана -
   Огонь, который страстью напоён,
   Поспешно погрузила в глубь фонтана.
   Но этот пыл огня любви святой
   Не утолить не погасить прохладой.
   Кипящая купель с живой водой
   Отныне всем лекарство и отрада.
   Из глаз возлюбленной огнём любовным
   Мне снова Купидон наполнил грудь.
   Как странник измождённый и бескровный,
   С надеждой я держу к купели путь.
   Но не купель спасение моё.
   Малыш его хранит в очах её.
   152
   Я, любящий тебя, ты знаешь, предал;
   Любовь тобой поругана вдвойне;
   Кто ложь в своём супружестве изведал,
   Тот страстно вновь потворствует вине.
   Но почему тебя я обвиняю?
   Раз двадцать сам я клятвы нарушал.
   Ведь клятвами я злоупотребляю.
   Твоё доверие давно я потерял.
   Я присягал твоею добротою,
   Любовь твою и верность защищал.
   Своей я упивался слепотою.
   Что видел свет, я страстно отрицал.
   Не благо мои клятвы, а дурман.
   Ведь против правды клятва - суть обман.
   154
   Уснувший бог-малыш, любви властитель,
   Свой факел ненароком уронил.
   Увидев, что уснул их повелитель,
   Резвились нимфы сколь хватало сил.
   Одной из них был факел обнаружен,
   Светильник, обжигающий людей.
   Так девственницей был обезоружен
   Уснувший бог желаний и страстей.
   Она в воде тот факел потушила,
   А в нём огонь людских сердец пылал.
   Зато вода теплом людей целила,
   В чём госпожу свою я убеждал.
   Любовь целительный источник греет
   И от воды любовь не охладеет.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   11
  
  
  
  
  
   11
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"