Аннотация: Умер Великий оратор Мирабо. Многие склонны считать, что его смерть не была естественной. Мадмуазель Сайан, племянница графа, просит Робеспьера расследовать смерть дяди.
Завещание графа Мирабо.
Париж был в трауре. Умер великий оратор граф Мирабо.
Накануне смерти о нем стали ходить нелицеприятные слухи. Городская мо-лодежь распевала про него колкие песенки. Казалось, еще чуть-чуть и славе Ми-рабо наступит конец. Однако смерть быстро перечеркнула все пересуды и напад-ки. Народ искренне оплакивал Мирабо, которого столь долго считал своим другом и защитником. Все точно забыли злые статьи о нем, неоспоримые доказа-тельства его продажности, в памяти оставалось только хорошее. Молва о том, что оратор был отравлен, только подчеркнула его посмертную славу. Теперь он был мучеником.
Мирабо умер 2 апреля 1791 года, в начале весны. Именно этот сезон он так любил!
Национальное собрание решило похоронить Мирабо в монастыре святой Женевьевы - месте погребения великих людей Франции. Он стал первым, кто удостоился этой высокой посмертной чести.
Рано утром похоронная процессия двинулась в путь, она сопровождалась траурным маршем, барабанным грохотом и шумом толпы. Службу отслужили в церкви Святого Евстафия. Потом погребальное шествие направилось к монастырю святой Женевьевы.
Печальный кортеж сопровождали депутаты Ассамблеи, среди которых также был Максимильен Робеспьер. Смерть Мирабо немного раздосадовала его. Ведь только сейчас он стал одерживать первые победы над ним! Этот могучий, когда-то непобедимый противник уже начал побаиваться «арраской свечи», так иронично прозвали Робеспьера. Еще немного и Максимильен разгромил бы непобедимого оратора! Но увы, граф Мирабо, хоть и не по своей воле, покинул поле боя, оставшись в памяти людей верным слугой Революции. У Робеспьера было такое чувство, что у него из рук вырвали победу, к которой он так долго шел. Но он утешал себя тем, что у него осталось достаточно других противников. Например, Барнав. Робеспьер взглянул на него и тут же ответнулся. Этот холеный красавчик вызывал отвращение. Особенно Робеспьера злило то, что этого типа предпочла Мадлен Ренар, которая когда-то была возлюбленной Максимильена.
Светлана Лемус тоже решила пойти посмотреть печальную церемонию. Хотя она не любила похороны, поминки и кладбища и всегда обходила их стороной. Светик хватило похорон ее близких, и глазеть на похороны чужих людей она никогда не ходила. Однако проводить в последний путь такого знаменитого человека как Мирабо Лемус все же решилась, но она отдавала себе отчет в том, что ближайшую ночь ее обязательно начнут мучить кошмары.
Она заметила молодую девушку среди друзей умершего, плечи которой буквально тряслись от рыданий, переходящих в хрип. Причем эта скорбь на грани истерики была такая искренняя, что люди невольно отводили глаза.
«Кто она такая? - подумала Лемус. - Подружка Мирабо? Вряд ли. Она не по-хожа на девицу легкого поведения. Весь облик этой девушки говорит о ее поря-дочности»
Сам обряд погребения был совершен быстро и торжественно. Люди без-молвно расходились. В толпе Светлана столкнулась с мадмуазель, рыдавшей всю дорогу. Лемус сбивчиво пробормотала слова соболезнования.
-- Вы мадмуазель Лемус, писательница? - спросила девушка. - Приятно по-знакомиться. Мое имя Сайан. Мне бы хотелось поговорить с вами. Вы не спешите?
Девушка понемногу успокоилась, но все равно из ее глаз продолжали ка-титься слезы, которые она вытирала платком.
-- Нет, что вы! - горячо заверила ее Светик. - Я договорилась с моим другом о встрече и жду его.
Постепенно девушки разговорились. Светлана быстро нашла отвлеченные темы для разговора. Между ними завязалась обычная беседа ни о чем, так свойст-венная молодым особам. Собеседница оказалось общительной, но слишком бес-компромиссной. Она уверенно высказывала свои взгляды и пресекала все попыт-ки Светланы поспорить с ней. Причем доводы у нее всегда были очень убедительны. Это немного затрудняло беседу.
Лемус имя этой девушки показалось знакомым, где-то она его слышала. Не долго думая, она спросила Сайан об этом.
-- Я племянница графа Мирабо, - ответила девушка. - Мое имя время от вре-мени вскользь упоминалось в газетах.
-- Надо же! - удивленно воскликнула Светик. - Никогда бы не догадалась, что вы... Понимаете, обычно родственники великих людей ужасно избалованы! А про вас этого не скажешь.
-- Я долго росла в нищете, - коротко ответила Сайан. - Дядюшка стал нам помогать совсем недавно. Раньше у него самого денежные дела шли через пень колоду... Теперь он вдруг умер. Странно...
-- Что странно? Вас что-то беспокоит? - поинтересовалась любопытная Све-тик.
-- Так, глупость. Я, наверное, просто тяжело переживаю смерть дяди. Но его неожиданная смерть... ведь он почти поправился и вдруг умер.
Безграничная писательская фантазия Лемус быстро нарисовала картину произошедшего: графа Мирабо отравили враги. К тому же версия об отравлении графа сразу начала пользоваться популярностью среди парижан. Светлана была полностью с ней согласна. Беспокойство племянницы Мирабо только усилило ее уверенность в этом.
-- Ничего тут странного нет! - твердо сказала Лемус. - Вашего дядю отрави-ли.
-- Ох, это все сплетни! Из-за них я чуть было сама не поверила в эту чушь.
-- Это не чушь! - горячо возразила Светлана. - Кто знает, может ваша жизнь теперь в опасности! Надо срочно разобраться с этим делом! Я знаю к кому можно обратиться, к моему другу Робеспьеру. Он настоящий сыщик! Распутает любое дело. С ним очень интересно проводить расследование, при чем результат всегда оказывается самый неожиданный.
-- Нет, - замотала головой девушка. - Вряд ли мсье Робеспьер согласиться взяться за это дело. Ведь мой дядюшка был его врагом.
-- Ничего, Он не злопамятный. Давайте подождем, пока все разойдутся. Макс обещал встретиться со мной, значит скоро придет. А вот и он.
-- Макс! - воскликнула Светлана. - Есть интересное дело!
Она представила ему мадмуазель Сайан и кратко изложила суть проблемы, которая ее так заинтересовала.
Робеспьер понял, что Светлана поставила перед ним вопрос ребром. Отказы-ваться сразу он не мог, так как перед ним была племянница Мирабо. Мадмуазель Сайан, как он понял, принадлежала к тому числу женщин, которые от своего не отступают. Решительный взгляд, упрямо поднятый подбородок. Эта симпатичная девушка явно заполучила черточки дядюшкиного характера.
Сайан в свою очередь изучала Робеспьера. На вид ничем не примечательный молодой человек, невысокий, худощавый. Но в нем чувствуется какая-то внутрен-няя сила. Она слышала, что он, несмотря на ряд положительных моральных ка-честв, обладает огромным тщеславием и частенько покупается на самую грубую лесть. Сайан решила использовать этот метод, чтобы заполучить его согласие рас-следовать дядюшкину смерть.
-- О вас много говорят! - воскликнула она с жаром. - Думаю, только вы один способны найти истину в этом странном деле! Вы очень умны! Надеюсь, вы не от-кажете несчастной девушке, которая стала вашей просительницей. Поймите, я должна знать правду!
Эти слова возымели свое действие. Лицо Максимильена смягчилось. Светла-на отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Ее всегда немного смешило то, как ее друг падок на ласковые речи.
-- Дело очень трудное, - сказал Робеспьер, голос у него был спокойный и рез-кий. - И я не ручаюсь за его результат.
-- Я понимаю, - ответила мадмуазель Сайан. - Но для меня это очень важно! Я вам заплачу, только выясните истинную причину смерти моего дяди. Поймите, никто, кроме вас, не сможет мне помочь!
-- Давайте пройдем в ближайшую кофейню, - предложил Макс. - Там мы сможем спокойно переговорить.
Девушки согласились. Вести подобную беседу за столиком в кафе гораздо приятнее, чем посреди улицы.
-- Вы кого-нибудь подозреваете? - спросил Робеспьер, когда они устроились за столиком, и он заказал им по чашечке кофе.
-- Я была мало знакома с политической жизнью дяди, - ответила Сайан. - К тому же последнее время он никого к себе не допускал.
-- Думаю, тут дело не в политике. Убийцу надо искать среди близких. Посу-дите сами, вряд ли бы его враги решились на такой шаг. К тому же, согласитесь, популярность Мирабо начала постепенно гаснуть. Врагам нужно было только по-дождать, чтобы сместить его в сторону.
Девушка понимающе кивнула. Доводы Робеспьера были разумными.
-- Вы правы, политическое убийство тут исключено, - согласилась она.
-- Другое дело близкие, - продолжал Максимильен. - Например, те, кого он упомянул в завещании. Они тоже почувствовали приближающийся конец славы Мирабо. А нет славы - не денег. И они решились на убийство, чтобы успеть запо-лучить состояние пока оно не цело.
-- Кажется, я понимаю, о чем вы.
-- Но подозреваемыми могут быть не только наследники, а также другие близкие. Их не следует исключать из списка, обычно мотив выявляется потом. Лучше сначала начнем с наследников.
Робеспьер достал записную книжку и приготовился записывать. Мадмуазель Сайан одобрительно улыбнулась, она поняла, что к ее делу подошли серьезно.
-- Наследство получил один человек. Это его секретарь Фошо, - сказала она, пытаясь скрыть весьма обоснованное раздражение.
Светлана, которая внимательно слушала их разговор, присвистнула.
-- Все состояние секретарю! - воскликнула она. - Поразительно! Неужели вам ничего не досталось?
-- Нет. Дядя решил, что предоставил нам достаточно средств еще при жизни. Вообще-то это так. Мы с мамой теперь живем безбедно, но не шикарно.
-- Расскажите об этом секретаре, мадмуазель, - попросил Робеспьер.
-- Его имя Фошо. Я с ним мало общалась. Скажу честно, он мне не нравится. Меня раздражает его всегда подчеркнутая порядочность. Конечно, я терпеть не могу развратников и подлецов, но Фошо переходит всякие границы. Не человек, а какая-то могила! С ним даже разговаривать невозможно! На вопросы отвечает только «да» и «нет». А когда попросишь что-то рассказать, он молчит. Сразу не поймешь, то ли он стесняется, то ли просто не хочет с тобой говорить. Со мной он вообще старался не разговаривать, постоянно поворачивался спиной и уходил. Какое-то время я думала, что он женоненавистник. Скорее всего, это не так, он просто идиот. Чем он только приглянулся дяде?
Говорила она искренне. Такое поведение секретаря вряд ли кому-нибудь по-нравилось, неприязнь девушки к Фошо была хорошо понятна.
-- Вы прямой человек, мадмуазель! - отметил Робеспьер. - На ваш вопрос есть простой ответ. Мсье Мирабо принадлежал к тем людям, которых привлекают именно те качества, которые отсутствуют у него самого. В данном случае это доб-родетель и целомудрие. Для него обладатель этих черт казался святым. Вот Мира-бо в порыве благородства решил оставить ему состояние. Потом, наверное, он из-менил бы завещание, но не успел.
-- Следующим другом дяди был его второй секретарь Пелеяк, - продолжала Сайан. - Он занимался финансовыми делами. Это полная противоположность Фошо, веселый, общительный. С ним очень интересно. Ему я симпатизирую. По-том доктор Кабанэ. Человек умный, рассудительный, подходящий для своей профессии. Он увлекается химией, разрабатывал лекарство для дяди, которое должно было привести к окончательному выздоровлению. Ему удалось вывести какое-то средство. Дядя принимал его, и ему сразу же становилось лучше. Увы, оно действовало лишь определенное время, потом боли возвращались. Следует так же учесть мсье Ла Марка, друга-компаньона моего дяди. Этот человек состав-лял ему компанию во всех развлечениях. Они были неразлучными друзьями. Ла Марк подходил моему дяде, они были чем-то похожи, только Ла Марк всегда и во всем уступал ему. Я имею ввиду, что он всегда находился в тени дядиной славы и умений.
Еще в этот список следует включить пару дядиных подружек. Они в отличие остальных были его постоянными любовницами. Это певица театра Моричелли мадмуазель Лежэ и некая Амелия де Нера. Что они из себя представляют, я не знаю. Хотя, про вторую я кое-что сказать могу. По-моему, она сошла с ума от люб-ви к моему дяде. Она приходила к нему накануне смерти... да 28 марта! Был скандал, потом дядя поехал в театр Моричелли, скорее всего, к Лежэ. Вечером ему стало плохо, и он так и не оправился. Это все, кого можно зачислить в ваш список. Хотя, я не могу представить никого из них в роли убийцы.
-- Хм... Даже ненавистного вам Фошо? - поинтересовался Робеспьер.
-- Да, его особенно. У него мозгов бы не хватило. Я уже говорила вам, что он идиот! Так вы беретесь расследовать смерть моего дяди?
-- Да, мадмуазель, у меня нет сил отказать такой милой девушке как вы. Я всю жизнь буду чувствовать себя подлецом.
-- Благодарю вас! - воскликнула она. - Вы поистине благородный человек! Знаете, сейчас у меня как камень с души свалился! Так хорошо, когда есть на кого положиться!
Когда они покинули Робеспьера, Светлана спросила Сайан.
-- Вы доверяете моему другу?
-- Да, он произвел на меня хорошее впечатление. Сразу видно, что он очень аккуратный человек, педант. Взгляд у него пронизывающий, внимательный. Именно такие люди обладают огромными умственными способностями и спо-собны докопаться до истины. Честно говоря, я не ожидала, что он возьмет мое де-ло.
-- Макс просто молодец! - согласилась Лемус. - Когда вы организуете ему встречу с подозреваемыми?
-- Скорее всего, послезавтра. Я приглашу их к себе по очереди. Истинную причину называть не буду, пусть их ждет сюрприз!
Сайан самодовольно рассмеялась.
Первым собеседником оказался мсье Пелеяк. Он был удивлен этим неожи-данным приглашением, но Сайан быстро ввела его в курс дела.
-- Ах, вот оно что! - воскликнул он. - Действительно, слухи об убийстве хо-дят, но не стоит принимать их всерьез.
-- А, по-моему, стоит! - отрезала Сайан. - Будьте добры ответить на вопросы мсье Ро... э-э...
-- Робеспьера, - подсказал Макс.
-- Простите, - рассеянно пробормотала девушка и вышла.
Робеспьер уже привык к тому, что его фамилию не могут запомнить, поэто-му не придал забывчивости Сайан большого значения.
Пелеяк ему не понравился. Глаза у него были хитрые, бегающие. Он точно пытался определить, где что можно украсть. На лице играла фальшивая улыбка.
-- Я был очень предан графу, - сказал он. - Я честно пытался заставить его образумиться, но безуспешно. Образ жизни, который вел Мирабо, свел его в мо-гилу. Это так печально.
-- А каковы у него были отношения с племянницей?
-- Очень хорошие! Мадмуазель Сайан чудесная девушка. Она часто навещала графа. Проводила много времени у его постели, когда он был болен, читала ему книги вслух. Она могла часами выслушивать его рассуждения. А зачем вы это спрашиваете?
-- Мне кажется странным, что он лишил ее наследства.
-- Ей просто не повезло. Мирабо хотел изменить завещание в ее пользу, но не успел. Про завещание вам лучше расскажет доктор Кабанэ. Он был назначен ду-шеприказчиком.
-- Что вы можете сказать о мсье Кабанэ?
-- Ничего особенного. По-моему, он обычный шарлатан. Он не относится к числу ученых людей. Схимичил какое-то лекарство, от которого Мирабо вдруг резко становилось хорошо. Не знаю, что он туда положил, но, явно, ничего хоро-шего.
-- А вы были знакомы с мсье Ла Марком?
-- Да, я виделся с ним несколько раз. Он один из тех нахлебников, которые не хотят сами зарабатывать себе на жизнь и предпочитают быть компаньонами бога-того приятеля, чтобы составлять ему компанию в сомнительных предприятиях. Кстати, Ла Марк пытался ухаживать за Амелией де Нера, подружкой Мирабо.
-- Понятно, - кивнул Робеспьер, который сразу отметил склонность Пелеяка к сплетням. - А что вы можете сказать о Фошо?
От этого имени Пелеяка передернуло.
-- С ним, к сожалению, мне приходилось работать. Невыносимый человек. Ощущение, что он остался где-то в далеком детстве.
-- Вы хотите сказать, что он был глуп. Как же он исполнял обязанности сек-ретаря? - удивился Максимильен.
-- Обязанности секретаря он исполнял хорошо, как прилежный ребенок, ко-торый сделал упражнение по латыни без ошибок. Но ему нужно было постоянно говорить, что именно делать. Сам он бы никогда не догадался. К тому же он по-стоянно сомневался в своих силах.
-- Мадмуазель сказала мне, что он получил завещание в свою пользу за доб-роту.
-- О! Этого добра у него хоть отбавляй. Фошо просто помешан на религии. Постоянно твердит об каких-то искушениях, адских муках. Но он тихий, безвред-ный. У меня рука не поднималась сделать Фошо заподлянку, чтобы его выгнали.
-- Будь на его месте кто-то другой, вы бы так поступили? - полюбопытствовал Максимильен.
Пелеяк понял, что сболтнул что-то не то.
-- Я это так, в общем говорю, - пояснил он.
На этом их беседа завершилась. Робеспьер понял тактику Палеяка - облить всех грязью, кроме Сайан, разумеется. Секретарь сразу сообразил, что все его сло-ва могут быть переданы этой мадмуазель.
Следующим гостем был доктор Кабанэ. Так получилось, что вместе с ним пришел Фошо. Как отметил Робеспьер, его явно не научили приходить только в указанное время. Интересно, так Фошо поступал и со своим покойным хозяином? Скорее всего, нет.
Светлане пришлось взять Фошо на себя, чтобы дать другу переговорить с доктором. Сайан наотрез отказалась развлекать этого типа. Вскоре Лемус поняла ее неприязнь к Фошо. Слова из него приходилось вытягивать точно клещами. На простые житейские вопросы он отвечал односложно, при чем таким тоном будто делал одолжение. Поддерживать беседу он вообще не собирался, а тянуть ее на себе Светик быстро надоело. Девушка поняла, что вызывает у Фошо какое-то от-вращение. Она решила оставить его в покое. Светлана взяла со столика какую-то газету и погрузилась в чтение. Ее собеседник ни разу не попытался возобновить разговор.
К счастью в комнату вошел Робеспьер. Сообразительная Лемус поняла, что ей лучше уйти. В ее присутствии Фошо вряд ли будет откровенен, если вообще решится заговорить.
Когда она ушла, секретарь сказал:
-- Не люблю женщин. Особенно красивых, особенно блондинок, особенно с голубыми глазами.
-- Они вас чем-то обидели? - спросил Максимильен, которого немного оша-рашило это заявление.
-- Нет, - коротко ответил Фошо, - вы хотели поговорить об убийстве?
-- Да, мсье. Прошу вас рассказать мне о докторе Кабанэ и вашем коллеге Пе-леяке.
-- Увы, ни чем не могу вам помочь. Я мало общался с ними. Мне бы не хоте-лось составить ошибочное мнение. Могу сказать одно, они хорошие люди.
-- А мадмуазель Сайан...
-- Самая обычная девица!
Робеспьер понял, что от этого человека ничего нельзя добиться. Ему вспом-нились старинные легенды о римских воинах, которые попали в плен к персам. Наверное, эти воины именно так вели себя на допросе.
-- Вы кого-нибудь подозреваете? - спросил он.
-- Да. Актриску Лежэ. Это весьма развратная особа. Она могла убить Мирабо.
-- Чем обосновано ваше подозрение? Только не говорите, что вы заподозрили ее в убийстве лишь потому, что она женщина!
-- Тогда не знаю, - коротко ответил Фошо. - Разрешите идти.
-- Да, конечно.
Секретарь поднялся и быстро зашагал к выходу, даже не простившись с Ро-беспьером.
-- М-да, мама в детстве не объяснила ему, что, уходя, надо сказать «до свида-ния», - пробормотал Макс.
После беседы с Фошо Светлана сразу же принялась засыпать друга вопроса-ми. Сайан внимательно слушала их беседу.
-- Что тебе сказал доктор? - спросила Лемус.
-- Кабанэ производит впечатление умного человека. Я спросил его о завеща-нии. Кабанэ сказал, что в порыве благородства Мирабо решил завещать все Фошо, так как тот сможет гуманно распорядиться деньгами, раздать беднякам. Племян-ницу Мирабо очень любил. Думаю, через какое-то время он бы изменил завеща-ние в ее пользу, но, увы, не успел. Кабанэ говорил, что в мадмуазель Сайан Мира-бо видел себя. В ней есть склонность к авантюрам, непреклонность, упорство. Но в отличие от покойного графа эта девушка обладает чрезмерной прямотой, честно-стью и высокими моральными принципами. Она трогательно заботилась о своем дядюшке.
-- Надеюсь, доктор был искренен, - сказала Сайан, которой понравился такой отзыв.
Робеспьер продолжал:
-- Секретарь Фошо Кабанэ не нравится, о причинах своей неприязни он не распространялся. О Пелеяке отзывался как о человеке, который своего не упустит, он умен и исполнителен. Однако от такого можно всегда ждать удара. Он всегда готов посплетничать и выставить других в дурном свете. Про Ла Марка доктор сказал, что он был его другом. Но в искренности этой дружбы он не очень уверен. Я согласен с ним, скорее всего без корысти тут не обходилось.
-- А про лекарство ты его спросил? - поинтересовалась Лемус.
-- Да, конечно. Доктор отмахнулся, сказал, что все это не важно. А у меня это таинственное лекарство, после которого Мирабо сразу же чувствовал себя хоро-шо, вызывает опасение. Как знать, может, эти эксперименты были не очень удач-ны, и врач решил сам умертвить пациента, чтобы не было ущерба его репутации. Ведь если бы это получило огласку, Кабанэ мог поставить крест на своей врачеб-ной карьере.
-- М-да, трудно поверить. Но что же это за лекарство такое!? - воскликнула Светик.
-- Действительно, - поинтересовалась Сайан. - Меня это тоже всегда интере-совало. Я помню один разговор дяди с доктором. Дядя просил Кабанэ дать ему лекарство, но тот упрямо твердил, что опасно принимать его слишком часто. На это дядя ответил, что его мучают сильные боли и только это средство может по-мочь ему.
-- Так я и думал... - пробормотал Робеспьер.
Светлана поняла, что доктор Кабанэ играет в этой истории не последнюю роль. Она решила проследить за ним. Он ушел недавно, и девушка надеялась его догнать. Лемус сослалась на какие-то дела и убежала.
Догнать Кабанэ было нетрудно. Квартира Сайан располагалась на длинной улице без переулков. Вскоре девушка увидела доктора. Он, не спеша, шел по ули-це. Светлана замедлила шаг. Кабанэ остановился у какой-то аптеки. Его встретил старый аптекарь. Он впустил доктора и запер за ним дверь, на которую вывесил табличку «закрыто».
-- Ерунда какая-то! - с досадой воскликнула девушка.
Робеспьер и Сайан остались наедине.
-- Мадмуазель, у меня к вам несколько вопросов, - сказал он. - По поводу Ла Марка, он пытался ухаживать за Амелией де Нера, не так ли?
Девушка погрузилась в размышления.
-- Да, припоминаю. Как-то дядя говорил мне об этом. Ему было приятно, что его подружка хранит ему верность. Эта женщина действительно любила только его, я уже говорила вам, что она сошла с ума от этой любви.
-- Еще мне бы хотелось узнать о том, как ваш дядя платил жалование, - сказал Макс.
-- Честно говоря, на жалование он был прижимист. Он вообще не любил тра-тить деньги на кого-то другого, кроме себя. Хорошо платил он только доктору. По-моему, по тридцать ливров в день.
-- А секретарям?
-- Очень мало. Он считал их работу ничтожной. По-моему, он платил им где-то по пять ливров в неделю. Согласитесь, для Парижа это очень мало. Но он оп-равдывал это тем, что секретари обедают у него в доме, и этим он оказывает им неоценимое благоденствие.
-- Секретари служили еще где-нибудь?
-- Нет, что вы! Дядя ничего подобного не допустил бы! Странно...
Мадмуазель Сайан задумалась, как бы что-то припоминая. На ее лице отра-зилось удивление.
-- Мы тут с вами говорим, и я вспомнила... Пелеяк недавно купил дом! Очень хороший и большой! Он даже слуг завел.
-- Хм... У него раньше были какие-то сбережения? Может, он получил на-следство?
-- Нет. Ничего этого не было. Интересно, откуда у него такие деньги!?
-- Мне это тоже кажется странным, мадмуазель.
-- Понятно, он их украл у нас! - проворчала девушка. - Мой дядя совершен-но не умел подбирать людей! Да, он был умен, но его легко можно было обвести вокруг пальца. Стоило лишь найти к нему подход!
-- Как я погляжу, вы совсем не такая.
-- Вы правы. Я научилась не доверять людям. От дяди я получила только од-ну черту: склонность к авантюрам. Однажды я решила бежать с одним типом, в которого влюбилась. К счастью, нас быстро поймали, и мне здорово досталось на орехи. Поначалу я была вне себя от горя, но потом успокоилась. Знаете, когда я вновь встретила моего бывшего возлюбленного, то возблагодарила небо, за то, что нас разлучили. Какой был бы ужас, если бы мы поженились. Хотя, думаю, даже тогда я бы нашла выход! Я знаю, что выход всегда есть, надо только поискать его хорошенько!
-- Не могу с вами не согласиться, мадмуазель. А вы даже сейчас, когда наслед-ство получил Фошо, будете искать выход?
-- Да. Я буду оспаривать завещание. Понимаете, для меня важны не деньги, а Дюмарэ - новое поместье дяди. Я уже успела полюбить это место, как я мечтала, что Дюмарэ будет моим! Знаю, доказать недействительность завещания будет трудно, но я своего добьюсь!
-- Тут вы вся в дядю.
-- Нет! - твердо сказала Сайан. - Я всегда действую честно. Я люблю правду! Как хорошо, что я встретила вас. Ведь вы ведь сможете узнать правду?
-- Да, конечно, мадмуазель, - заверил ее Робеспьер.
-- Ох, по-моему, вы единственный, кто может разобраться в этом деле! - вос-кликнула девушка. - Как я вам благодарна!
-- Мадмуазель, вы преувеличиваете!
Слова Сайан льстили самолюбию Робеспьера. Он с большим трудом смог сдержать довольную улыбку.
-- Похоже, я не ошибся, - сказал Робеспьер, когда Светлана пересказала ему о своей слежке за доктором. - Кабанэ давал графу Мирабо какие-то наркотические вещества. На какое-то время они улучшают самочувствие, но не лечат, наоборот, они постепенно убивают. Эти вещества доктор покупал у этого аптекаря. Их возят с Нового света, и они очень дорогие. Об их применении врачи стараются не рас-пространяться. Как видишь, мотив доктора, о котором я говорил у Сайан, верен.
-- Да. С мотивом Фошо тоже понятно. Ради такого состояния он мог совер-шить убийство. А что с Пелеяком? Какой у него мотив?
-- Хорошо. Будем разбираться. Как мне сказала мадмуазель Сайан, Мирабо был прижимист на жалование секретарям. А Пелеяк вдруг покупает шикарный дом, на который, если жить только на жалование графа Мирабо, можно было бы копить лет десять. У меня только предположения. Пелеяк занимался финансовы-ми делами графа. Как я думаю, Мирабо в счетах и денежных делах смыслил мало. Пелеяк, наверняка, клал себе в карман часть денег, которые приходили Мирабо от короля. Рано или поздно тайное становиться явным. Может, Мирабо заподоз-рил секретаря в краже и решил проверить счета. Пелеяк испугался и убил его. Он, наверняка, успел прикарманить крупные суммы, с которыми не хотел расставать-ся.
-- А вот с Ла Марком пока непонятно, - вздохнула Светлана. - Жаль, что он не смог придти.
-- Да, его мотив еще не ясен. Думаю, нам надо навестить этого мсье.
Ла Марк с траурной физиономией принял гостей. Всем своим внешним ви-дом он показывал, что очень скорбит по умершему другу. Это был мужчина средних лет, с привлекательной, но совсем не интересной внешностью. У него не было внутренней силы, обаяния, умения расположить к себе людей коими обла-дал покойный Мирабо. Ла Марк хорошо вписывался в роль компаньона.
-- Мне искренне жаль его! - воскликнул он устало. - Увы, любовь к излише-ствам свела его в могилу. Это так печально.
-- Вы постоянно сопровождали Мирабо? - спросил Робеспьер.
-- Да. Я всегда составлял ему компанию. У него было полно приятелей, но мне он доверял больше остальных. Я удостоился чести везде его сопровождать. Это было довольно интересно! Мирабо был мастак придумывать различные раз-влечения.
-- Простите, а чем вы занимаетесь? Я имею в виду род ваших занятий, кото-рые приносят вам доход. Ведь на развлечения нужны деньги
Этот прямой вопрос несколько обескуражил Ла Марка.
-- Все оплачивал Мирабо, - ответил он.
-- Но ведь кроме этих... развлечений в компании вашего друга, у вас ведь были другие затраты. К примеру, одежда, содержание квартиры. Кстати, у вас очень хорошая квартира, с дорогой мебелью... И вы, я слышал, любите играть в карты...
-- На что вы намекаете!? Вы думаете, я обворовывал моего друга!?
-- Я просто интересуюсь, прошу вас, не кипятитесь. Кстати, вы знакомы с Амелией де Нера?
-- Хм... что-то слышал. Это одна из подружек моего приятеля.
-- Вот как. А мне кое-кто сказал, что вы пытались ухаживать за этой женщи-ной, но она даже внимания на вас не обратила. Нера сильно любила графа Мира-бо.
Ла Марк с большим трудом попытался сдержать вспышку гнева.
-- Вам это Пелеяк рассказал? Этот сплетник!
-- И не только. Подобные предположения были и у мадмуазель Сайан. До-пустим, Пелеяк - любитель сплетен, но мадмуазель Сайан лгать незачем!
Друг покойного потерял терпение.
-- Не знаю, чего вы добиваетесь. Да, я пытался приударить за этой дамой как за прочими подружками Мирабо. Откуда я мог знать, что она иного сорта. Аме-лия де Нера любила только его. Эта женщина не принадлежит к числу девиц с неустойчивой моралью. Она любила только одного человека, Мирабо, и была ему предана, она была готова на все ради него! Я ошибся в ней, и мне было стыдно! Честно говоря, мне жаль эту женщину. Ее сердце сделало не тот выбор.
После этих слов Робеспьер стал более уважительно относиться к Ла Марку. Он понял, что этому типу не чужды человеческие чувства.
-- А что вы скажете о Лажэ? - спросил Макс.
-- А эта самая обычная дорогая потаскушка. С ней у меня проблем не было. Ей все равно с кем шляться, лишь бы у того были деньги. Хотя, она любила устро-ить Мирабо сцены ревности. Лежэ делала это чтобы потешить Мирабо, он любил, когда его ревновали.
Пелеяк с довольной физиономией проводил гостей в свой кабинет.
-- Как вам мой дом? - спросил он с улыбкой.
-- Шикарно, - коротко ответил Робеспьер. - Но мне бы хотелось внести кое-какую ясность: на какие средства вы его приобрели?
Хозяин вздрогнул.
-- Вы намекаете на то, что я крал у Мирабо деньги? - спросил он. - Это не так! Можете сами проверить бумаги! Все дело в том, что кроме Мирабо я служил еще у одного человека, который хорошо платил. Его самолюбию льстило, что у него работает секретарь Мирабо. На эти деньги я купил дом. Понимаете, я не хо-тел говорить об этом.
В подкреплении своих доводов, он достал какие-то бумаги и протянул Ро-беспьеру. Максимильен надел очки и погрузился в изучение. Пелеяк понял, что убедить этого педанта будет не так то просто. Он испугался, что подозрение в убийстве Мирабо падет на него.
-- Я не мог украсть деньги у Мирабо! - воскликнул секретарь. - Да, мне хоте-лось это сделать, но я не мог. Понимаете, двор переводил деньги на счет Ла Мар-ка, так решил Мирабо во избежание подозрений. Он знал, что к его другу никто не проявит существенного интереса. Мирабо заранее было известно, сколько де-нег он получит, поэтому никто не мог их у него украсть. Потом я шел в банк и по-лучал эти деньги. Мирабо не доверял банкирам, считал их жуликами, поэтому не хотел хранить деньги в банке.
Пелеяк говорил быстро, запинаясь. Было видно, что он сильно струсил.
-- Хм, он доверил такое ответственное дело именно вам, а не Фошо...
-- Да, Мирабо не хотел впутывать его в это дело.
-- Что ж, большое спасибо. Вы развеяли мои сомнения.
На этом Робеспьер простился с секретарем.
-- Неприятный тип, - сказал Макс Светик. - Любитель посплетничать, облить ближнего грязью, схитрить где надо и не надо. И при этом труслив как заяц. Сра-зу же выложил мне все тайны покойного хозяина.
-- Согласна, в этом человеке есть что-то неприятное, хотя он умеет держать себя, - сказала Светлана. - И, выходит, он не убийца.
-- Я бы не спешил с выводами. Возможно, он получил деньги в банке и решил их присвоить себе. В этом случае у него не было иного выбора, кроме убийства... Вот я сейчас подумал... Мирабо мертв, я расследую причины его смерти... Как легко передо мной открываются все двери! Я без проблем узнаю самые сокровен-ные секреты графа. И сейчас они для меня ровным счетом ничего не значат. Вот если бы я узнал об этом при его жизни, то я сумел бы как следует применить эти сведения... Хотя, тогда я вряд ли смог бы их раздобыть. Все двери были бы громко захлопнуты перед моим носом. Но, как знать, может, позднее эти сведения ока-жутся очень полезными.
Лемус внимательно слушала рассуждения друга. Он любил иногда пофило-софствовать.
-- Что ж, теперь надо встретиться с банкиром, - сказал Робеспьер, неожидан-но прерывая размышления. - У меня сейчас появились кое-какие соображения относительно Ла Марка.
Их принял сам управляющий банком. Ему сообщили, что дело касается смерти Мирабо, и он решил переговорить с Робеспьером лично.
-- Кто бы мог подумать! - воскликнул он. - Максимильен Робеспьер рассле-дует смерть своего врага! Очень любопытно. Интересно, при чем тут мой банк!?
Однако ему пришлось прервать размышления, так как в кабинет вошли Ро-беспьер и Лемус.
Макс решил сразу же перейти к делу.
-- Меня интересует деньги мсье Ла Марка. Когда было последнее поступле-ние, и кто их получил? - спросил он.
Банкира удивил этот вопрос, но он решил не уточнять его причины.
-- Позовите того, кто обслуживал Ла Марка, - велел он секретарю. - Пере-дайте ему, что меня интересует дата последнего поступления денег на его счет.
Вскоре в кабинет вошел расторопный служащий.
-- Мсье, вы спрашивали о Ла Марке, - быстро начал он, - деньги к нему на счет поступили 26 марта. 2 апреля он пришел их получить. Сумма составила ше-стьсот тысяч ливров.
-- Спасибо, - несколько высокомерно поблагодарил управляющий. - Може-те идти. Это все, что вы хотели узнать? - обратился он к Робеспьеру.
-- Да, это все, - ответил он. - Большое спасибо за помощь.
После визита в банк Максимильен решил навестить мадмуазель Сайан. Она была очень рада его визиту.
-- У вас есть какие-то новости? - с надеждой спросила девушка. - Ох, вы не представляете как ужасно это ожидание! Особенно когда ничего не можешь сде-лать!
-- Могу вас обрадовать, мадмуазель, кое-что нам удалось выяснить. Но до разгадки еще далеко.
Робеспьер пересказал Сайан визит к банкиру.
-- Получается, мотив был у Ла Марка, - сделал он вывод.
-- Макс, милый, объясни! - взмолилась Светлана.
-- Да будьте любезны, - поддержала ее Сайан.
-- Тут все просто. Ла Марк узнал, что на его счет, вернее на счет Мирабо, по-ступила крупная сумма денег. Ла Марк захотел прибрать деньги к рукам. Такая возможность была. Официально это был его счет, и он мог в любой момент полу-чить эти деньги. Нужно было только устранить Мирабо, что он и сделал. 2 апреля Ла Марк снял деньги со счета.
-- После похорон, - пробормотала Светик.
Это получилось у нее как-то зловеще.
-- М-да, выходит, что так.
-- А как же Пелеяк, он же знал об этом счете? - удивилась Сайан. - Он мог выдать Ла Марка!
-- Думаю, секретарь о приходе денег узнавал последним. Точнее в тот день, когда их надо было получить. Скорее всего, он так и не узнал о них.
-- Выходит, что Ла Марк убийца! - сделала вывод Лемус. - А на вид он пре-данный друг Мирабо.
-- Он просто нахлебник, которого все время мучила черная зависть. Ведь Мирабо все удавалось лучше, у него была слава, деньги, почет. Его успех у жен-щин был больше. В душе Ла Марк ненавидел Мирабо. Если присмотреться, это заметно. А по поводу того, что он убийца... я немного сомневаюсь. Он получил деньги в банке 2 апреля, после похорон. Вот если бы он получил деньги до этого, когда Мирабо был жив. Я был бы точно уверен, что именно он убийца! Ведь в этом случае он знал, что Мирабо умрет.
-- Значит, Ла Марка мы исключаем? - спросила Сайан.
-- Ни в коем случае! - возразил Робеспьер. - То, что он получил деньги по-сле похорон Мирабо, не доказывает его невиновность. Возможно, такой поступок был продиктован осторожностью Ла Марка. А он человек осмотрительный, это сразу видно. Светик, вспомни, как он отвечал на мои вопросы, тщательно все об-думывал, боялся сказать лишнее. Хотя, иногда вспыльчивость побеждала осто-рожность.
-- Выходит, Ла Марк - первый подозреваемый? - спросила Сайан.
-- Да, мадмуазель, - ответил Робеспьер. - Но пока рано делать выводы, я еще не беседовал с дамами вашего дяди. Я уверен, их сообщения будут очень ценны.
Возвращаясь домой, Робеспьер с досадой вспомнил, что его ждет Бланка. Он совсем забыл о ней, и чуть было не опоздал. Эта девица, не обремененная мора-лью, уже стала ему надоедать. Робеспьер чувствовал себя подлецом, но проводить время с этой особой он больше не хотел.
Веселая Бланка Легран бросилась к нему на шею.
-- Ты совсем забыл обо мне! - сказала она с укоризной. - Как я рада, что ты позвал меня! Ты что-то хотел узнать?
-- Да, милая. Мне нужны адреса мадмуазель Лежэ и Амелии де Нера. Я рас-следую смерть Мирабо, для меня это важно.
-- Адреса у меня есть... а ты позвал меня только ради этого? - в голосе Блан-ки слышалось разочарование, смешенное с обидой.
-- Нет, что ты! Я позвал тебя, чтобы пригласить на ужин в воскресенье. Ты согласна?
Лицо Легран расплылось в довольной улыбке.
-- Конечно!
Она достала записную книжку и продиктовала адреса.
-- Мне остаться? - спросила она. - Или ты опять занят?
-- Увы, у меня полно работы! - вздохнул Макс.
Бланка пожала плечиками и, поцеловав его на прощание, удалилась.
-- По-моему, эта девица тебе уже осточертела! - сделал вывод Пьер Вилье, сосед Робеспьера по квартире. - Ты с большим трудом сдерживаешься, чтобы не нагрубить этой дамочке из предместья.
-- Это тебе только кажется...
-- Да? А когда ты просишь меня сказать ей, что тебя нет дома, это тоже «ка-жется»? Она тебе надоела, это видно! Я тебя не виню, такие девицы очень быстро надоедают. Такое чувство, что они сами напрашиваются на грубость.
Робеспьер промолчал. Вилье был прав. Максимильену стоило больших трудов сохранять учтивость с Бланкой.
Мадмуазель Лежэ, певица театра Моричелли, была в скверном расположе-нии духа. Это была привлекательная на свой манер женщина, но уже изрядно по-тертая.
-- А это вы, - сказала она устало. - Мне Бланка сказала, что вы придете. Вы хотели что-то спросить?