- Вова, покушай и садись, займись музыкой. Всё на плите. Мне нужно срочно на работу, скоро вернусь. Я тебя закрою.
- Хорошо, мам, - послушно согласился Вова и тут же схватил приставку, лишь за мамой закрылась дверь.
Этот ... композитор Прокофьев, вместе с пионером Петей, волком и охотниками! Вовочка показал бы ему, этому волку! Он вспорол бы ему брюхо, а охотничков этих гнал бы по всему лесу! Из - за них у него не остаётся времени поиграть в стрелялки и во всякие ужастики, пока мама с папой не контролируют, в какие садистские игры играет их Вова.
Как известно, игры начинаются и заканчиваются, но кушать хочется всегда. Ошалев от игры, Вова зомбически переместился на кухню.
- Так, где тут у нас вкусняшки? - спросил у холодильника Вова.
Вдруг холодильник неестественно подпрыгнул и жирным ленивым пингвином взгромоздился на подоконник, вывалив из себя содержимое на пол. Дверца холодильника растопырилась, поэтому пузо пингвина зияло разверзшимся нутром. Поёрзав по подоконнику, он завис этим нутром над образовавшейся продуктовой кучей как наседка над яйцами.
В какое - то мгновение куча зачем - то зашевелилась и из неё выкатилась сваренная в бульоне луковица, потянув за собой бульон вместе с застывшим жиром. Всё это вздыбилось, образовав монстра с хлюпающим, обмазанным жиром телом, на плечи которого головой воссела луковица, густо облепившись, как шикарным, рыжим париком, квашеной капустой. Через руку этого монстра, как у официанта, свисала вместо салфетки расплющенная выпавшими продуктами кастрюлька.
- Что будем заказывать? Меню - на календаре, в аккурат под июнем, - любезно обратилась Луковица к Вове. У того отнялась речь, нижняя челюсть, поджав зубы как собачий хвост, трусливо запряталась под верхнюю.
- Эй, повара! Где столовые приборы? - крикнула Луковица в зияющее нутро пингвина, как вглубь ресторана.
И тут из кучи трясущимся месивом выполз кисель. Проползя по ножкам стола, он заполз на него и расползся по белой скатерти тарелками. Вова механически разложил рядом с ними ложки, ножи, вилки.
Внезапно продуктовая куча зашевелилась, как клубок змей, вся сразу под зависшим над ней пингвином и вмиг развалилась на вертящихся пиявок, каких - то отвратительных червей и глистов. У пингвина же из его развороченного толстого пуза высунулась неопрятно чавкающая, вся в грязи, голова свиньи.
Увидев, что процесс высиживания удачно завершился, двуглавый грузный пингвин затрепетал своими куцыми крылышками.
- Мама и папа! - едва сдерживая смех, сказал себе осмелевший Вова.
Неожиданно эти двое счастливчика стали летать по кухне, нелепо изображая из себя изящную такую бабочку.
Тут уж Вова не выдержал и расхохотался до слёз, аж упал на пол от смеха.
Двуглавые родители стали кружить над Вовой, стараясь, как раскрытой книгой, захлопнуть ему голову своим располосованным чревом. Свинья злобно хрюкала.
И весь этот ужас, удачно так! сопровождала до тошноты надоевшая Вове музыка Прокофьева, восхваляющая подвиги пионера Пети.
Спасаясь, Вова нырнул как в детский бассейн под стул.
- Эй вы, мрази слизняковые, заткните ему рот, да растяните ему уши и нос, сделайте ему рыло, пусть похрюкивает! - властно приказал Пингвин.
И тут же весь шевелящийся, омерзительный клубок, как рой пчёл, облепил Вове всю голову.
Вову затошнило, он хотел закричать, но вместо этого стал жалобно хрюкать.
Вдруг дверь на кухню с леденящим душу скрежетом медленно открылась, Вову как ветром сдунуло из кухни.
Прекратив хрюкать и оглядевшись, Вова сообразил, что очутился в туалете, быстро вскочил и закрыл защёлку. Сердце колотилось, нижняя челюсть воровато выглянула из - под верхней. Вова со страхом посмотрел в зеркало и увидел, что его лицо в полном порядке, вовсе не рыло. Умытое, только какое - то нервно дёргающееся.
Спасён!
Однако радость была преждевременной. В углу подленько зашевелился унитаз, прямо на глазах преображаясь в противогаз для бегемота. Зубные щетки, неряшливо обмызганные пастой, как старые знакомые бросились к нему и в жарком хитросплетении извились из него руками.
- Ну, здравствуй, пакостник. Что, недолго музыка играла, зато долго фраер ... гадил? - повернувшись к Вове раззявленной задней, затылочной частью, не по - доброму спросил Унитаз.
- Поквитаемся? Твоя очередь прошла - моя настала!
И тут Унитаз стал протягивать к Вове свои щетинистые ладони, намереваясь взгромоздиться на него.
Вова мысленно увидел, как себя, Унитаз на себе. Стало противно, запахло ... чем - то, знакомым, своим. Брезгливо отряхиваясь, даже не слив воду, Вова вылетел из туалета, выломав выпятившейся от удивления нижней челюстью дверь.
Волею судеб он оказался в своей комнате. Ничего не предвещало беду. Было тихо, уютно, чисто.
- Ха! Чисто английское убийство приветствует тебя, о, Вова! сам пришедший в мои лапы! - отовсюду прозвучал металлический голос, как объявление дикторши на пригородном ж/д вокзале.
Вова в страхе огляделся. Нижняя челюсть в этот раз заползла под язык, как таракашка под папин тапок 45 размера. Но никого не было. Только приставка беспомощно валялась на полу, да телевизор нервно подрагивал всеми своим пикселями, как листьями.
Есть Бог! Именно Он во имя его спасения устремил взгляд Вовы на потолок. О, преисподняя! Обвешенная висюльками, точь - в - точь, как присоски на щупальцах осьминога, шестилапая люстра ползала по потолку, растягивая по нему, как паутину, мамину бельевую верёвку.
- Подожди чуток, мой сладенький, пока я верёвочку сучу. Мы тебя в углу под потолком вместо иконочки паутиночкой этой обвяжем, станешь ты шелковичной куколкой, а потом, когда перегниёшь, мы из тебя ниточки кожаные спрядём, да в клубочек - то и скрутим, - добренько, прямо как его любимая бабушка, прошепелявила Вове прямо в ухо Паук - бабушка.
Вова бросился к балконной двери, надеясь укрыться на балконе. Но тут он увидел Нечто - по небу летело НЛО, да какое! То был слон. Он ловко вращал, как пропеллерами, своими четырьмя толстенными, неуклюжими ногами. Вместо хобота у него был пришпандорен манипулятор, а уши его превратились в котлы с кипящей и ледяной водой. Время от времени из этого ... Нечто вываливалась какая - то парящая масса, очень напоминающая мелко измельчённую траву, слепленную воедино мягким пластилином.
- Паук - бабушка сказала мне, чтобы я покушал и занялся музыкой, - это Нечто направило Вове виртуальное послание.
- Не бойся меня, земляныш, сейчас я тебя нежно опущу в кипяток, ты чуточку приваришься, потом ты охолонешь в ледяной, и вот только тогда тебя подаст мне Луковица, чтобы я тебя с аппетитом съел. Потерпи, это недолго, - заботливо на окне, как на экране смартфона, отсэмээсило Вове весёлыми смайликами Нечто.
Вова остолбенел. Нижняя челюсть попыталась самопроглотиться прямо в желудок Вове, но возмущённый её трусостью язык попросил верхнюю челюсть, чтобы она прикусила их обоих.
Геймоува под рукой не оказалось, оставалось панически ждать развязки: кто скорей станет душегубом, кто убивец? Паук - бабушка или Нечто?
Однако Нечто с разлёта шмякнулось об стекло и, прям как бабушкин блин, сползло по нему на перила балкона, трансформировавшись в мягкое, безобидное одеяло, уютно там развесившись.
Было тихо, вдруг стало ещё тише. Паук - бабушка вмиг смотала верёвочки свои и сама, быстренько так! смоталась в люстру.
Верхняя челюсть сжалилась и разжала свою мёртвую хватку, нижняя челюсть сразу же в изумлении от увиденного отвисла, а языку нестерпимо захотелось рассказать о пережитом.
Как вдруг! В прихожей захрустели и защёлкали чьи - то косточки! Это отворялись покорные злой воле вставленных ключей замки входной двери!
Неужто монстры вернулись?!
- Есть Бог, - сказал сам себе Вова, ибо его мама вошла в открывшуюся дверь!