Стали закатные краски и скудны и жалки, 
Нынче все песни, и вздохи и сны о тебе лишь. 
В то, что бывает шиповник нежнее фиалки, 
Ты не поверишь, ты просто уже не поверишь. 

Ласки дурманили, только от муки тверезой 
Плакала память - заноза с шершавого края. 
Верно, о том, что у статуй случаются слезы, 
Ты не узнаешь, наверно, уже не узнаешь. 

Чем излечить эту странную страшную рану - 
Только любовью отчаянной, только надеждой. 
Близок триумф грандиозного самообмана: 
Непробиваемый, каменносердый мой, где ж ты. 

Да, и акация тянется в небо по скалам, 
Да, и пустыне отмерена жуть грозовая, 
Но чтобы пеплу стать каплей горячей и алой, 
Так не бывает, как жалко, увы, не бывает.