Эта зима принесла эльфам Восходных лесов не только обычные для этой поры заботы, но и немалые тревоги. Как только земля укуталась снегом, а реки и озера сковал лед, наворопники из рода Ольхи принесли весть о том, что из Складона вышли ватаги вольных егерей. Ничего хорошего для рода Ивы эта весть не обещала. Придется откочевывать на восток к тайному укрывищу рода, давным-давно обустроенному в непролазных горных лесах Загроса. И торчать им там до весенних паводков, когда даже самые настойчивые из егерей перестают рыскать в поисках добычи.
Не только род Ивы сейчас собирается в путь. Все ближайшие к их угодьям роды готовятся к откочевке. Потому что с вольными егерями шутки плохи. Так-то они в основном зимой промышляют пушного зверя, а летом охотятся на речных драконов. Но не приведи Создатель, если их пути пересекутся с эльфийскими! Тут они враз забудут и про пушнину и про драконьи шкуры. Потому что ловля эльфов намного выгодней. Продажа на рабском рынке даже одной эльфийки приносит такую большую прибыль добытчикам, что можно до следующего года не ходить в леса.
Эльфийки - редкий товар и стоят очень дорого. Их очень любят покупать правители стран Юга. Не только правители. Просто богатые южане тоже не против заполучить в свой гарем красавицу-эльфийку. При этом, возраст наложницы для них не имеет значения. Такая покупка всегда считалась выгодной, ибо долгоживущие девы веками сохраняют свою молодость и красоту. Но не только гаремы ждут пленниц. Хозяева непотребных домов охотно покупают живую добычу. И не только женщин. Есть и те, кто предпочитает мальчиков. Потому и бегут обитатели леса прочь от ловцов. Ну а коль не получается убежать, то отчаянно дерутся, предпочитая славную смерть позорному рабству.
Род Ивы невелик. Глава рода с супругою, старший сын с невесткою, младший сын и две дочери. Вот и все, что осталось от прежде немалого рода. Пять веков назад, на поляне у Матери Ивы собиралось почти три сотни родовичей. В те далекие времена вряд ли кто осмелился без спроса нарушать границу охотничьих угодий и охотиться на них как на диких зверей. Если бы не предательство западных эльфов.
- Ири! Кати! Вы собрались?
- Да матушка, мы готовы! - мгновенно отозвались дочери.
- Тогда в путь! Я иду первая, Лари за мной, а вы следом!
Лари - это невестка. И то, что матушка определила ей место позади себя, но впереди дочерей, имело свой смысл. Лари чревата двойней и ее нужно тщательно оберегать. Отец с братьями сейчас их не сопровождают. Они вышли на поиск, чтобы определить, куда на самом деле идут егеря. В любом случае они должны догнать женщин и присоединиться к ним.
Женщины шли не медленно, но и не быстро. Как раз таким ходом, который и позволяет им уйти достаточно далеко и при этом не сильно устать. Небо было ясное, а снег еще не слежался. Именно это и огорчало путниц. Вольные егеря в лесу не теряются. Есть у них и охотники хорошие, и следопыты искусные. В летнюю пору не им состязаться с эльфами в искусстве чтения следов. Хотя выслеживать добычу по чернотропу они умеют. Но сейчас зима и как назло чудесная погода. Никто еще не сумел спрятать свой след на снегу. Лыжня долго будет выдавать их поимщикам, если те вдруг наткнутся на нее. И ничего тут не сделаешь. Кати уже предлагала заметать за собою след, но ей объяснили, что даже не очень опытного следопыта это не собьет с толку. Наоборот, только подстегнет желание проследовать за тем, кто явно чего-то опасается. Оставалось только досадовать на то, что по всем приметам в ближайшие несколько дней не будет даже самого паршивого снегопада.
" А лучше всего, чтобы следы наши замела пурга, - размечталась Ири, - неужели Духам Стихий трудно устроить хоть какой-нибудь снегопад? Да нас бы и сильная метель устроила. Мы, в отличии от хумансов, способны не терять направления даже с закрытыми глазами".
Мысли о метели не покидали ее весь день. Но видимо Духи Стихий не услышали ее желания. День продолжал быть ясным и безветренным, а облака на небе не грозили снегопадом. Ближе к вечеру они вышли на намеченную для ночлега поляну. Костер решили не разводить, ибо неизвестно было, что их ждет в ближайшее время. Ужинали дорожными лепешками, которые запивали древесным соком из фляг. Спать не пришлось, ибо спустя два часа их догнали отец с братьями. Ничего хорошего они с собой не принесли.
- Хумансы вышли на наше стойбище через три часа после вашего ухода, - "обрадовал" их отец, - двадцать девять хумансов. Двенадцать осталось обыскивать стойбище, а остальные двинулись по вашему следу. Сейчас они в часе ходьбы от нас.
Вот так! Об оставленных в ухоронках запасах можно уже не вспоминать. Искать тайники вольные егеря умеют прекрасно. Ничего ценного для себя они не найдут. Запасы еды и звериных шкур им не очень интересны. Но разорить не откажутся. Значит весной придется жить впроголодь. Да и возвращаться на прежнее место не стоит. Но это еще не самая плохая новость. Плохо то, что хумансы идут по следу и вряд ли с него собьются. Ведь лыжню на снегу быстро не спрячешь. Отдыхать сегодня не придется. Погоня слишком близка. Одно хорошо, даже егеря по ночам в лесах не ходят. А уже темнело. Наверняка они сейчас расположились на ночлег, но если поймут, что добыча близка, могут и ночь не поспать. А потому, в путь! Нужно уйти как можно дальше, тогда может быть погоня и отстанет.
Не споря с главой рода, все заняли оговоренный походный порядок и двинулись в путь. Теперь первым шел отец, а замыкал движение старший брат. Тьма ночная им не помеха, ночью эльфы видят немногим хуже чем днем. Сил еще хватало и даже ночной марш ненамного их уменьшил. Так и шли всю ночь. А когда начало светать, отец объявил привал. Отдохнув пару часов, продолжили движение. Вечером опять привал, короткий отдых и снова в путь. На третий день начала сказываться усталость. Поэтому, в надежде на то, что преследователи намного отстали, устроили ночевку. Утром стало ясно, что надежды были напрасными. Преследователи оказались упорней, чем думалось вначале.
- Если они хорошо читают следы, то они уже поняли, сколько нас и кто есть кто, - невесело сказал брат.
- Тург, а почему ты решил, что они смогли это определить? Мы ведь шли друг за другом и никто не покидал лыжню? - поинтересовалась Лари.
- Лыжню никто не покидал на переходе, это верно. А на стоянке? Тут каждый ходил сам по себе. По следам на стоянках и сочли нас. Поняли, что нас семеро. Трое мужчин и четыре женщины, - ответил вместо Турга отец.
Да уж, если они это поняли, то теперь ни за что на свете не отстанут. Даже одна эльфийка способна вознаградить за все потраченные усилия. А уж если их четыре и хумансы это поняли... Нет, ни за что не отвяжутся.
- Отец! Может быть устроим им засаду? - внес предложение Тург, - женщины пойдут дальше, а мы заставим их побегать за нами.
- Нет, сын мой, не получится так. Их слишком много. И оружие у них лучше нашего.
Глава рода был прав. Те луки, что были у женщин, годятся только для охоты на мелкую дичь. Их стрелы с костяными наконечниками не подойдут для боя. Если только в упор стрелять. Боевые луки лишь у отца и братьев. Но все стрелы с каменными наконечниками. Тот кожаный доспех, что как правило носят егеря, они пробьют лишь шагов с пятидесяти. Но на этой дистанции безнадежно навязывать бой. Двоих-троих они успеют убить, а затем егеря нашпигуют их стрелами. Их стрелы, в отличии от эльфийских, имеют железные наконечники. На таком расстоянии их меткость ничуть не хуже эльфийской. Тем более, что брать мужчин в плен егеря не станут. Принимать рукопашный бой тем более не стоит. Копья с наконечниками из кремня да такие же ножи уступают железному оружию. Да и не справятся они вдвоем с такой толпой. Убьют их и даже не вспотеют. А потом вновь пустятся в погоню. Так что ничего другого кроме бегства, роду Ивы не оставалось.
И снова путь по заснеженным лесам. Теперь вся надежда была на ту выносливость, которой от рождения обладали эльфы. Сколь бы выносливы не были егеря, но при длительной погоне они первыми должны вконец обессилеть. А пока что увеличить разрыв удавалось с большим трудом.
- Отец, а как они смогли сократить разрыв? - поинтересовалась Кати, - ты ведь говорил, что хумансы ночью в лесу бродить не станут. За ночь мы далеко уходим от них. Ну не могут они в течении дня пройти столько, чтобы догнать нас!
- Значит они и ночами шли.
- Но как такое может быть?
- Может, если они наняли орков. Эти твари видят ночью не хуже чем днем.
Настроение подобное открытие не улучшило. Люди конечно враждуют с орками, но иногда и союзничают с этими порождениями Тьмы. Союзы эти не бывают прочными, но бывают. На пятые сутки бегства, начала сказываться усталость. Сильнее всех устала Лари. Ей через пару месяцев приспеет рожать, а нерожденные еще дети забирают у матери много сил. Она и так старается не быть обузой, но вот-вот станет ей. А бросать ее нельзя. Нет такого в Лесной Правде закона, чтобы своих оставлять на произвол судьбы. Ири и Кати и так уже освободили ее от всяческой ноши и Лари идет налегке. Но сколько она еще выдержит?
- Кажется, Духи услышали наши просьбы, повеселевшим голосом сообщила мать, указывая на линию горизонта.
Там, куда она показывала, была видна темно-серая полоса, пока еще далекая.
- Если ветер не изменится, то часа через три будет буран, - добавил отец.
Новое обстоятельство как будто добавило эльфам сил. Еще три часа и они спасены! Правда эти три часа нужно еще прожить. Мглу на горизонте скоро заметят и преследователи. А заметив, поймут что метель скроет следы и добыча сможет ускользнуть. Значит и они рванут что есть сил. Иначе все их усилия будут напрасны. Конечно, могут и у них оказаться слабаки, не выдержавшие напряжения погони. Но они могут себе позволить оставить ослабевших, оставшихся в любом случае хватит для задуманного. Как назло, начался затяжной подъем и скорость заметно уменьшилась. А еще Лари тяжело дышала, идя из последних сил. Из за этого преследователи заметно сократили дистанцию. Правда, им тоже предстоит идти на подъем, но пока эльфы не выйдут на седловину, погоня отставать не станет. И все-таки подъем закончился, а дальше пошел спуск. Бежать стало легче и самое главное - начали падать первые снежинки.
- Лари, продержись еще немного, хотя бы час!
Лари держалась, хотя по ее виду было понятно, что еще немного и она потеряет сознание. Тем не менее, удача не отвернулась от беглецов. Усилился ветер и снег пошел сплошной стеной. Метель с каждой минутой становилась сильней и следы начали заметаться на глазах.
Как только закончился спуск, отец внезапно свернул влево, меняя направление бегства. Зачем он это сделал, понять было нетрудно. Поимщики, видимо неплохо знали здешние края и давно сообразили, куда именно стремились уйти эльфы. Сейчас из-за метели они не смогут найти след. Идти верным путем непогода им не позволит. Но не все для них безнадежно. Переждут непогоду и продолжат путь уже неспешно. Чтобы продолжить охоту в Загросе, где не так уж много мест пригодных для житья. Видимо отец решил там вообще не появляться. Но куда он в таком случае ведет их?
- Перейдем через Приморский хребет и выйдем на берег Моря Тьмы, - ответил он на никем не заданный вопрос.
- Орис, но ведь эти места прокляты Духами, - подала голос мать, - я не слышала, чтобы кто-нибудь туда откочевывал.
- Духи никого кроме Неназываемого не проклинают навечно. Со временем проклятье их теряет силу. А те края они проклинали давно. Наверняка там много чего поменялось к лучшему. И уж лучше там зимовать, чем добровольно лезть в лапы хумансов.
Никто с отцом спорить не стал. Потому что особого выбора им судьба не предоставила. Путь в Загрос - это путь в ловушку. Свернуть на юг можно, но там в эту пору рыщут другие ватаги хумансов. А Лари нужно где то родить детей и выкормить их в спокойной обстановке. Путь на север - путь в неизвестность. Никто не знает, что там происходило после Войны Рас и возможно ли там жить сейчас. Оставалось только проверить все самим. Приняв это как неизбежность, маленький отряд продолжил путь.
Последние десять дней похода были нелегкими. Сперва шли сквозь метель, преодолевая Приморский хребет, а затем был не менее сложный спуск с него. Одно хорошо, что не требовалось бежать и можно было без опаски развести костер. Дважды братья ходили на охоту и оба раза удачно. Эти горы не были необитаемыми, кое какая живность тут водилась. Те же дикие козы. Поэтому голод им не грозил. Любой путь рано или поздно заканчивается и в один не слишком прекрасный день эльфы вышли к берегу моря. Того моря, о котором все слышали, но у которого никто до сей поры не был. Теперь здесь предстояло жить до весны, а может быть и постоянно.
Началась спокойная и вместе с тем нелегкая жизнь на новом месте. Отдыхать никому не пришлось, особенно после того, как Лари наконец родила двух мальчиков. Им пока что не дали никаких имен. По обычаю, наречение имени должно произойти перед ликом Старой Ивы. Но к ней они придут только весной, когда Восходные леса наконец то покинут ватаги вольных егерей.
Тем не менее, рождение мальчиков было воспринято как радостное событие. Рано или поздно, но мальчики станут мужчинами. А чем больше в роду мужчин, тем крепче род. А девочки... Что девочки? Ту же Ири и Кати со временем просватают и они уйдут из рода, а на их место придут очередные невестки. При этом, от невесток больше толку чем от дочерей. Невестки дадут очередное прибавление роду и если родят мальчишек, то род станет еще крепче. Главное - сохранить имеющихся детей. Это очень трудно сделать, особенно если приходится постоянно убегать и прятаться.
- Орис, а может не стоит этой весной возвращаться домой? - однажды спросила отца мать, - наречение имени дело важное, но обычай не говорит о том, что это должно произойти в тот же год после рождения. Пусть дети немного подрастут, начнут ходить...
- Я понимаю тебя Нари. Ты хочешь хотя бы несколько лет спокойствия. Но давай не будем сейчас решать окончательно. Как начнет таять снег, я с Тургом схожу к стойбищу и посмотрю, что там изменилось за зиму. А потом станем решать.
День шел за днем. Они постепенно освоились на новом месте и желание покидать его с каждым днем уменьшалось, особенно у женщин. Но и отец был прав: оставлять без пригляда родовые святыни не стоило. И когда в воздухе запахло весной, он вместе со старшим сыном покинул новое убежище. Они отправился на юг, оставив женщин на попечение Сурга.
Временная потеря большинства кормильцев ничуть не сказалась на благополучии оставшихся. Запасы мяса еще оставались, а на съедобную мелочь могли охотиться и Ири с Кати. Мог бы ходить на охоту и Сург, но ему хватало забот с обустройством стойбища. Кто знает, придется ли возвращаться на старое место? Всяко может случиться, что временное пристанище окажется постоянным. Потому Сург и справлял мужскую работу, достраивая затеянное на новом месте жилище. Правда, к концу подошли лепешки, а новые испечь было не из чего, но с этим можно было не спешить. Если в оставленных ухоронках хоть что-то осталось ценного, то поменять у гномов тот же озерный жемчуг на муку, труда не составит.
- Знаешь Кати, я что то не хочу возвращаться на старое место. Не лежит у меня к этому душа.
- Но Ири, там наш дом!
- Какой это дом? Из которого мы каждый год убегаем? А мне надоело постоянно убегать и прятаться! И все это потому, что мы слабы. А я хочу обрести такой дом, к которому враг побоится приблизиться.
- Где ты его найдешь? Разве что в Гептархии. Но это счастье не про нас.
Кати была права. Нет в Восходных лесах сильных эльфийских родов. Можно выйти замуж и перейти тем самым в другой род. Ничего это не изменит. Они будут точно так же бегать и прятаться, надеясь, что когда-нибудь эльфов станет столько много, что они смогут дать настоящий бой своим врагам. Только когда это будет? Вольные егеря именно тем и заняты, что не дают им размножиться до нужной степени. И дело не только в числе воинов. Восходные эльфы давно утратили мастеров, способных делать железные вещи и потому нет у них ни хорошего оружия, ни крепких доспехов.
Правда, есть на западе целых семь сильных эльфийских королевств, которые соседи опасаются трогать. Но обращаться к правителям Гептархии за помощью опасно. Восходников там давно прокляли и даже истребляли. Так что ничего хорошего их и там не ожидало.
Когда окончательно сошел снег, вернулись отец и Тург. Никаких добрых вестей они не принесли.
- Нет нашего стойбища более.
Вечером, когда весь маленький род собрался у нового домашнего очага, глава рода рассказал подробно о том, что увидел и узнал во время разведки. Те постройки, что были, теперь заняты хумансами, которые никуда не ушли, а заняты постройкой острога. Это было что-то новенькое. Раньше, совершив набег, хумансы возвращались в свои владения. Никаких построек они после себя не оставляли. Более того, они и эльфийские строения сжигали. Но сейчас что-то поменялось в их планах.
- Наше место сейчас занимают не егеря, а какие-то другие хумансы. Это мы сразу поняли. Не те повадки.
Проверять ухоронки Орис с Тургом не стали. Все было ясно и так. Егеря так тщательно искали, что в итоге без добычи не остались. Но огорчило всех не это. Добро - дело наживное. Плохо было то, что враги погубили Старую Иву. Просто срубили да так и оставили гнить. А как теперь жить? Род, потерявший Старое Дерево обречен на вымирание. Поэтому отец с братом не успокоились, пока не раздобыли черенки от Младшей Поросли. Это давало хоть какой-то шанс на выживание. Правда, о заклятиях исцеления придется надолго забыть. Пока саженцы приживутся и войдут в силу, много чего произойдет. Не всякую болезнь вылечишь одними травами. Но если взрослые могут многие болезни и на ногах перенести, то новорожденных придется очень сильно беречь. Их может свести в могилу даже слабая хворь.
Орис не ограничился одной лишь разведкой старых угодий. Вместе с сыном он навестил и соседей. И тоже ничего хорошего не узнали. Род Ракиты прекратил существовать полностью. Они жили ближе всех к хумансам и их смогли застать врасплох. Сколько полегло в бою, а сколько попало в рабство, никто из соседей не знал. Знали только, что уйти от нападавших никому не удалось, а Старая Ракита точно так же рухнула под топорами егерей. Род Ольхи уцелел и даже смог вернуться на свое стойбище. Но потери понес. Род Дуба никуда не бежал. За день до нападения у них остановились гномы, путешествующие по торговым делам. Поэтому сил для отпора хватало. Гномьи топоры в сочетании с эльфийскими стрелами сильно не понравились егерям и они убрались восвояси. Но и тут не обошлось без потерь.
- Погибли Морис из Рода Ольхи и Карас из Рода Дуба.
Услышав это, мать и невестка охнули сочувственно глянули на Ири и Кати. А те, как только осознали сказанное, поникли головой. К бедам общим добавились беды личные. Год назад, старшие рода сочли, что девочки вошли в возраст девушек и к ним можно свататься. По этому поводу был устроен праздник, на который приглашены были старшие матери соседних родов. После проведения обряда, девушки звались прежним домашним именем лишь в роду отца. Для прочих они стали зваться Ири-Най и Кати-Най. Обретенный добавок к имени всем знающим говорил о том, что к ним можно свататься. Называться новыми именами им предстояло недолго. Если бы не зимнее нашествие хумансов, то этой весной сестры были бы просватаны за Мориса и Караса. Кто и кому будет суженым, определять не девушкам. Обычай не запрещал спрашивать мнения будущих женихов и невест, но делалось это в кругу семьи, а не при проведении обряда сватовства. Чаще всего, кому и с кем жить решало Собрание матерей, куда даже мужчинам ходу не было. Насчет Ири и Кати еще ничего не решили. Просто не успели созвать собрания, а теперь в их честь и не соберут.
После того, как матери приходили к единому мнению, официальное предложение делал отец жениха при проведении обряда сватовства. Как правило предложение принималось родителями невесты. Случаи отказа были на памяти, но очень редко. И опять, согласие или отказ давали отцы семейств. Молодым при этом полагалось молчать и исполнять волю старших. После сватовства, девушкам меняли имя, чтобы всякому интересующемуся было ясно, что она уже просватана. Случись сватовство, сестер стали бы звать Ири-Шай и Кати-Шай. Но при этом они продолжали жить в доме своих родителей и готовиться к свадьбе и переходу в род мужа. После свадьбы, среди прочих перемен их ожидала смена как родового, так и личного имени. И если о родовом имени знали заранее, то личное имя придумывал жених, о чем торжественно сообщал при проведении свадебного обряда. А как назовет, это было его личное дело. Все это так, но теперь ничего подобного сестрам не угрожало.
Восходные эльфы делились на семь десятков родов. Каждый род при этом являл собою небольшую семью в которой жило не более пары-тройки поколений. Много веков назад это было не так, но изгнание и постоянная охота на них свое дело сделали. Численностью, как и единством их народ похвалиться не мог. Со временем вступать в брак приходилось с теми, с кем и так были в родстве. Матери следили, чтобы это родство не было слишком близким. С каждым разом выбор становился все труднее и труднее ибо из-за набегов чужаков, численность народа не росла. Морис из Рода Ольхи и Карас из Рода Дуба оказались единственно возможными женихами для Ири и Кати. Остальные юноши были слишком близкими родственниками. И вот теперь, с гибелью женихов, сестрам замужество не светило. Теперь до конца дней своих они не выйдут из рода отца и не подарят потомства своему народу.
Осознав это, Кати не сдержалась и заплакала. Ири была более сдержана, но и она с большим трудом удержалась от слез. Никто не стал их утешать, потому что словами утешения горя не избыть. Их просто оставили в покое. Весь день сестры ходили как в воду опущенные. Никакая работа в этот день в их руках не ладилась. Видя это, мать не стала их ни в чем упрекать. А когда пришло время сна, они не стали спать в общем доме, а ушли вглубь пихтовой рощи, подальше от глаз родни. Лежа на мягкой подстилке из опавшей хвои, сестры крепко обняли друг-друга и вволю наревелись. К утру, когда все слезы были выплаканы, они вернулись в стойбище к обыденным заботам ибо горе горем, а долг перед родом забывать не след. Хоть чрева их теперь и бесполезны, но руки их бесполезными от этого не стали.