Да, букву я люблю, но горд я этим,
Я этим, может быть, горжусь до смерти!
До смерти, может быть, не сдую грудь...

А путь мой скажите, подложный и бумажный,
Продажный оголтелщине плюмажной,
Не важно! Я не против. Ну и пусть.

Пусть дом горит от вялого пожара,
Как жало жалит жженый небосвод.
Ведь судьи кто? Кто судьи?! Кто кричало?!!
Кричало я. И только я! И вот...

И вот все гаснет. Солнце - злее тучи.
Молчит над пеплом оголтелый крик.
Тупик? Засада? Море мрачно пучит,
Да гордый мой оторванный язык.

Что, страшно я изобразил мученья,
Печенье мира в топке огорченья,
Стечение размазанных чернил?

А все затем, что так люблю я букву,
Пусть суку, но не тело, нет, не штуку...
О, мука, я влюблен! Безумный мир.

				~06.03