Рыбаков Артём Олегович : другие произведения.

Cерый Снег. Часть вторая. Продолжение 1

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


  
   Глава 3.
   "Бологое, Бологое, Бологое - это где-то между Ленинградом и Москвой..."
  
   Серёга Прохоров не считал, что ему повезло. Скорее он вообще не рассматривал ситуацию с такой точки. "Косить" от службы у них в посёлке было не то что не принято, а просто и мысли у местных парней не возникало. А если у кого-то пересмотревшего телевизор и зарождалась в голове крамола, то высказывать её вслух даже самые "продвинутые" не решались. В самом крайнем случае подняли бы на смех. И за два десятка лет, прошедших со времён Союза, в этом вопросе мало что изменилось - если не считать того, что "после армии" парни ещё реже стали возвращаться в родной посёлок. Кто в Новосиб, кто в Москву, а двое так и вообще в далёкую заграницу умудрились попасть. Мишка Коган в Израиле оказался, а Васька Трубачев аж во Франции. Восьмой год в каком-то там легионе солдатскую лямку тащит. Правда, до того он вместе с нижнетагильской братвой ухитрился изрядно покуролесить.
   И поехал призывник Прохоров далеко от родного дома. Вначале в Москву, а потом и в Питер, вот только не доехал - на полдороге сошли они с угрюмым капитаном-"покупателем" и на старенькой "шишиге", ведомой не менее угрюмым водилой-ефрейтором покатили куда-то в дремучие леса.
   Угрюмость доблестных защитников Родины объяснялась довольно просто - вчера они отмечали "национальный праздник", не вместе, конечно. А потому утро двадцатого ноября выдалось для них особенно хмурым, и то, что сегодня было воскресенье это ни разу не скрашивало. Потом показался сетчатый забор запретки, и понял Серёга, что служить он будет на "точке".
   Не сказать, что жизнь рядового-салаги была похожа на сахар или мёд, но и особых ужастиков, из тех, которыми вполголоса пугали друг друга "молодые", не наблюдалось. Вдобавок Серёга, как человек, не понаслышке знакомый с тяжёлой техникой, стал водителем. Свой МАЗ он полюбил всей душой. Ещё бы - когда он мягко несёт тебя по разбитой бетонке, ощущаешь себя настоящим королём дороги. И то, что лёгкому движению твоих рук подчиняется не какая-то там легковушка и даже не "Камаз", а восьмиосное стотонное чудовище, вообще заставляло всё внутри петь от восторга.
   Потом был первый выезд на боевое дежурство, и к чувству восторга добавилось ощущение невероятной ответственности. А как может быть по другому, когда над твоей головой покачивается не контейнер-имитатор, а реальное "изделие" способное при нужде стереть с лица земли крупный город? Но МЗКТ отвечал заботливому водиле полной взаимностью и ни разу не подвёл "деда Прохора", как прозвали Сергея сослуживцы за основательность и любовь поворчать по любому поводу.
   Однако начальство ценило, ставшего уже ефрейтором бойца как хорошего водителя, а кореша уважали за основательность и готовность всегда прийти на помощь.
   7-я гвардейская ракетная Режицкая Краснознамённая дивизия была частью популярной - регулярно приезжали всякие комиссии и проверки, да и журналистов пускали, чтобы подивились "акулы пера и телекамеры на надёжный ракетно-ядерный щит Родины". Пару раз и Серёжка в кадр попал, после чего получил сразу три письма от девчонок из родного посёлка. Чему несказанно подивился, ибо на "гражданке" особой популярностью у женского пола не пользовался из-за неразговорчивости и своеобразного чувства юмора.
   А ещё гвардии ефрейтор начал в армии много читать, благо библиотека в части оказалась неплохая, а времени свободного было достаточно - кабина-то одноместная, никто на душой не стоит и через плечо не заглядывает. Доедут, бывало, до позиции, поможет Серёга развернуть комплекс, а потом назад, в свой "скворечник". Книжку из-под сиденья достанет, и вот они - другие миры! А на марше стихи дурацкие сочиняет. Ну как сочиняет? Если совсем точным быть, то чужие переиначивает в меру скромного разумения. "Когда с простым и нежным взором втыкаешь ты в меня свой крюк"... И прочая дребедень, родившаяся в голове солдата-срочника после просмотра популярных киноподелок Голливуда или прочитанных книжек из разряда "Отморозки во Вселенной"...
   Но некоторые перлы Серёги нашли своих почитателей среди личного состава дивизиона, так что даже вседивизионный заводила, певец и балагур Васька Молчанов исполнял их в тесном кругу "дедушек". И старослужащим весело и "черпаку" Прохорову неплохо.
   Однажды, правда, чуть конфуз не приключился. Тогда в дивизию приехала толпа блоггеров. Что это за звери Серёга не знал, и старался держаться от них поодаль. Тем более что толпа разновозрастных гражданских, которых водили по территории заместитель командира по воспитательной работе на пару с особистом вела себя непривычно. Гости гомонили, смеялись непонятным Серёге шуткам, беспрерывно щёлкали вспышками доргущих фотоаппаратов, и задавали дурацкие вопросы. Ради пущей показухи по приказу комдива на почти двухметрового Серёгу нацепили разгрузочный жилет с подсумками и модный защитный шлем. Автомат тоже выдали, хоть и без патронов. Картина получилась внушительная, и когда гостей привели на площадку к тягачу, многие "блоггеры" отреагировали незамедлительно:
   - Маринка, смотри, какой фактурный солдат! - выпалила невысокая светленькая девчушка, и принялась позировать на фоне несчастного Прохорова.
   Ефрейтор до того смутился от вертящейся перед ним стройной фигурки в джинсах и курточке (по последней моде между верхним краем штанов и нижним - куртки оставалось расстояние шириной с немаленькую Серёгину ладонь, и мелькающая тоненькая белая веревочка трусиков-стрингов приковала к себе взгляд солдата), что не нашёл ничего лучше, как громогласно пробасить: - Отойдите от часового! Стрелять буду!
   Девчонка испуганно отпрыгнула, а её подружка, испугано ойкнув, прокомментировала:
   - Ну прям советская военная угроза в действии!
   Подлетевший замполит (иначе его никто не называл, да и сам подполковник как-то сказал, что "замвосп" звучит по идиотски), свистящим шёпотом пообещал несчастному срочнику всякие кары, если он не прекратит "кобениться и идиотничать". Правда, взгляда от поясницы блондиночки офицер тоже не отрывал.
   История имела крайне неожиданное продолжение - после покатушек на тягаче-имитаторе, когда шумные гости уже собирались покидать расположение, светленькая подошла к стоявшему у машины Серёге и немного смущённо протянула ему небольшой клочок бумаги:
   - Меня Валя зовут. Тут мой телефон и "мыло". Или в жужу вылезай, там я "Тинка- восемьдесят пять".
   Остолбеневший "отличник боевой и политической" даже не успел спросить, что представляет из себя эта "жужа", и какое такое мыло может быть в бумажке, как барышня, стрельнув напоследок глазами, умчалась догонять свою группу.
  
   ***
  
   Подняли их по тревоге вскоре после полуночи - дело для ракетчиков обычное, и, если бы не насупленное лицо командира батареи, всё выглядело, как всегда.
   - Тревога не учебная, - начал капитан, оглядев жиденький строй "стратегов". - По местам! Прохоров, ко мне.
   - Я, тащ капитан!
   - Ты у нас лучший мехвод, так что тебе особое задание, - офицер достал из планшета карту. - Ты, сержант, садишься сейчас на "куклу" и, словно в жопу укушенный, начинаешь носиться по четвёртому и седьмому маршрутам. На позициях "двенадцать", "шесть", "семь" и "две шестёрки" активируешь имитаторы. С тобой в паре поедет лейтенант Сомов из штаба. Времени у вас - три часа. Понял?
   - Так точно! - недовольно буркнул Сергей, но сонливость с него как рукой сняло. - Разрешите вопрос, тащ капитан?
   - Разрешаю!
   - Что делать после выполнения задания?
   Офицер глубоко задумался и, наконец, после почти минутной паузы ответил:
   - В расположение без приказа не возвращаться! Выйти в район озера Пудоро, - он показал сержанту на карте большое пятно юго-восточнее Бологого. - На соединение с батареей. Понятно?
   - Так точно, товарищ капитан! Разрешите идти?
  
   ...Движок МАЗа, словно по закону подлости запускаться не хотел. Серёга проглотил готовое сорваться матерное ругательство, глобоко вздохнул и снова нажал кнопку запуска: "Двадцать один, двадцать два, двадцать три"... На счёте "сорок семь" многоцилидровый мотор недовольно рыкнул и запустился. Потом была безумная гонка по ночному лесу с прибором ночного видения. Кто не ездил - не знает, насколько картинка в "совиных глазках" отличается от реальности. Зелёно-черный мир в котором ориентироваться куда как сложнее чем даже ночью при свете узенькой полоски света из фар, прикрытых светомаскировочными створками. Иногда, по команде летёхи, сержант включал на несколько секунд фары.
   Как ему удавалось вписываться в повороты, Серёга и сам не помнил. Хотя, несколько раз деревья, он, похоже, цепанул. Для его "многолапого слонопотама" это, конечно, не помеха, но всё равно - жаль, что не чисто прошёл маршрут.
   На "точках" они, словно лоси в период гона, скакали по поляне, включая тепловые имитаторы, встроенные в надувные макеты, потом назад - в машину, и снова ракетный тягач ломится через леса и буераки, переваливаяся на особенно крупных колдобинах...
   Управились однако... А вот потом пошли непонятки - сначала лейтенант по переговорнику приказал остановится и вылез из машины.
   "Отлить что ли ему надо?" - подумал Сергей, но кипишиться и высматривать, чем это там занят офицер, не стал.
   Стук в дверь кабины вывел, разбудил задремавшего было сержанта.
   - Давай, Прохоров, вылезай! Ни хрена у меня не получается. Подсунули старую жестянку, дармоеды!
   - Что стряслось, тащ лейтенант? - широко зевнув спросил Серёга.
   - Да "уазик" завести не могу.
   Выпрыгнув из машины, сержант огляделся. В предутренних сумерках было видно, что остановились они на большой прогалине, которую пересекала разбитая лесовозная дорога. В стороне виднелось какое-то тёмное пятно - наверное, тот самый многострадальный "уазик".
   - Я только движок заглушу, и посмотрю, что с "козликом", - буркнул Прохоров, собираясь вернуться в кабину тягача.
   - Отставить глушить! Загони его вон, туда, к деревьям! - приказал лейтенант. - Потом автомат, вещмешок с собой - и за работу!
   С проблемой Прохор разобрался быстро - всего-то окислилась клемма на аккумуляторе, так что пять минут спустя "уазик" уже был на ходу.
   - Сержант, давай мухой за руль! - скомандовал лейтенант, притащив от тягача какие-то непонятные мешки.
   - А как же "слоник"?
   - Охерел что ли? Он здесь остаётся. Согласно приказа! - зачем-то добавил лейтенант, хотя и так понятно, что бросить ценое. И, главное, секретное, оборудование по своему почину обоим в голову бы не пришло. Просто приказ, полученный Сомовым, был подробнее... - Ходу, сержант, ходу!
   Сколько они плутали по лесным "тропинкам" Прохоров не запомнил - сказалось то, что тревогу объявили внезапно, и за сутки он спал в общей сложности часа три - и то, если брать в зачёт "пятиминутки" в кабине. Машину он вёл, повинуясь командам лейтенанта, периодически сверявшегося то с картой, то с навигатором. Наконец, когда уже совсем рассвело, "козлик" выехал на относительно ровную дорогу и Серёга прибавил...
   - Нормально идём, - заявил офицер, посмотрев на часы. - Сейчас поворот на арсенал проедем, Круженкино проскочим, и, считай, уже на месте - полсотни километров всего.
   - Хрена себе - "на месте", - по неистребимой привычке проворчал Серёга.
   - Нормально! До Волочка по трассе поедем, так что не ссы, сержант - через час уже отобьёшься!
   Но предсказанию лейтенанта сбыться было не суждено. Поскольку едва они отыскали место дивизиона, и выбежавший им на встречу прапорщик Мироненко отправил едва волочащего ноги Сергея в машину поспать, над лесом раздался громогласный возглас громкоговорителя: "Внимание, расчётам приготовиться к пуску!"
   Все бросились по местам, а через пару минут вдалеке над лесом вспухли ослепительно-яркие шары ядерных взрывов. Как раз там, где находился пункт базирования седьмой Режицкой Красназнамённой ракетной дивизии. Там, где работали расставленые сержантом и лейтенантом тепловые имитаторы, там где бесполезно тратил горючку тягач с "куклой" на борту. Там, где стояли ставшие такими родными для Сергея казармы...
   А спустя ещё две минуты с пятачка у озера со странным названием "Пудоро" ушли в небо три огненных струи, на концах которых неслись словно ангелы мщения "тополя"
  
   Сержант Прохоров так никогда не узнал, что полумегатонная боеголовка одной из ракет, запущенных их дивизионом, пролетела две тысячи километров и, прорвавшись сквозь позиции натовской ПРО в Польше и Германии, взорвалась точно над авиабазой Рамштайн, на которой как раз готовились к взлёту два десятка бомбардировщиков Стратегического Авиационного Командования с ядерными крылатыми ракетами на борту, которые должны были принять участие в окончательной зачистке русской территории. Вместе с ними испарились и несколько десятков тактических самолётов 3-й воздушной армии.
  
  
   Глава 4.
   "Дела мелкие - обуза большая".
  
   Совещались мы недолго, правда, нашей ещё фактически не созданной организации подкинули "непыльную работёнку". И, что обидно, именно после моего необдуманного, прямо скажем, вопроса. Стоило мне только поинтересоваться, планируется ли организация поисковых партий для вывода застрявших на "горячих" территориях людей, как генерал просто взвился:
   - Нет, не планируем! Ты, капитан, нах, представляешь сколько у нас в распоряжении людей?
   - Нет, товарищ генерал-майор, откуда мне? - размеренно и подчёркнуто корректно ответил я, в силу давным-давно выработавшейся привычки разговаривать в такой манере с беснующимся начальством. Ещё в первые годы службы я понял, что если начальник умный - то сам сбавит обороты, а если дурак - то тут хоть оборись.
   Этот оказался умный:
   - Верно, откуда тебе знать... - уже более спокойным тоном согласился командир базы. - На настоящий момент, с учётом мобилизованных, ментов и эмчээсников, но без "соседей", - он показал на Клоуна, - войска гарнизона насчитывают семь тысяч шестьсот семнадцать человек!
   - У нас - чуть больше трёх тысяч, - откликнулся "грушник".
   - Вот, капитан - десять тысяч человек личного состава на шестьдесят тысяч квадратных километров! И учти, что районы, непосредственно прилегающие к столице мы не считаем. Да, облетели районы застройки и попросили по громкой связи оставаться в укрытиях ещё как минимум пару дней, но еда и вода у них скоро закончится, выходить им, по большому счёту не куда... - говорил Суходольский преувеличенно чётко, отрывисто - по всему видно - переживает мужик. Но и его понять можно - основная задача для него, как для командующего - спасти тех, кого можно гарантированно спасти, а не распылять итак невеликие силы в безнадёжных попытках объять необъятное. - И если вам, мужики, удастся во время ходок этих ваших зацепить и притащить кого-нибудь, то я только рад буду! Точнее - поручаю вам обеспечивать эвакуацию "найдёнышей". С нашей стороны всяческую поддержку гарантирую.
   - А гэошных плакатов у вас не осталось? - внезапно спросил Виталик.
   - Есть какое-то количество, но, если честно, то крайне немного...
   - Так отксерьте, или на принтерах напечатайте и во время облётов сбрасывайте. Вон, капитан, не поленился же вымпел с руководством тем горемыкам на трассе сбросить. А к нам, благодаря этому, только за вчерашний вечер и сегодняшнюю ночь почти три тысячи человек вышли. Причём не только с самой трассы но и из прилегающих посёлков.
   - А что, Вячеслав Николаевич, мысль дельная, - после небольшой паузы поддержал нас майор. - Коммерсов каких-нибудь напрягите - у них и техника соответствующая имеется.
   - Ладно, дам приказ. Ещё просьбы имеются?
   - А как же! - заповеди "Проси больше, бери, что дают" я придерживался всегда. - Инженерка всякая нужна: взрывчатка, дэша, средства взрывания.
   - Завалы расчищать и двери открывать? - мгновенно "въехал" генерал. - С этим поможем без вопросов. Целый склад этого добра в Волочке есть - вагонами вывозить можно. И, кстати, часть добытых вами в Зеленограде стволов вам назад передаём. Благо солнечногорские нам штатных образцов подкинули. На второй этаж к подполковнику Савельеву зайдите, он всё оформит. Как со складов вернётесь - загляните, вам предписание к тому времени уже оформят...
   Закончить генерал не успел, в дверь постучали:
   - Товарищ генерал, разрешите? - заглянувший капитан был наглядной иллюстрацией к тезису о полезности здорового образа жизни - круглое лицо с мощным двойным подбородком цветом напоминало варёную свёклу, китель на груди пропитался потом, мокрые волосы прилипли ко лбу. Так и хотелось сказать этому офицеру: "А бегал бы ты, дружок, по утрам и не обжирался бы на ночь - глядишь и выглядел сейчас как человек, а не как боров-рекордсмен после заезда на ипподроме!"
   - Что там у вас приключилось, Саечкин?
   - На въезде в город наряд задержал американскую шпионку, тащ генерал! - с трудом переведя дыхание, выпалил капитан.
   - Прямо таки и шпионку? - недоверчиво покачал головой Суходольский.
   - Так точно, тащ генерал! Шпионку!
   - Вот как удачно! Работка-то по вашему профилю, товарищи! - генерал повернулся к нам. - Два разведчика и пограничник - куда круче для одной-то шпионки?
   - Разрешите выполнять? - Саша-Клоун первым поднялся со стула.
   - Выполняйте! К тому же инженерные склады в той стороне. А то у нас особистов всего пять человек и работы у них до Бениной мамы, а вы пока свободны. Только к Савельеву зайдите сначала!
   Попрощавшись с генералом, наша троица вышла в коридор. Я отметил характерную черту военного времени - каждый был с автоматом. Мы с Виталиком так и пришли со своими "калашами", а Саша уходя подхватил свой остромодный автомат "сотой" серии в понтовом тактическом обвесе: с передней рукоятью и планкой под оптику.
  
   ***
   В коридоре мы разделились, договорившись встретиться у входа. Александру, по его словам, надо было забрать "мальчишечку с рацией", а нас ждал незнакомый пока подполковник Савельев.
   С бюрократией мы управились на удивление быстро - замотанный молодой подпол со следами тяжёлого недосыпа на лице выдал нам бланки запроса на получение вооружений. На вопрос Виталика, почему бланки подписаны, но не заполнены, он ответил просто:
   - Не вагон же вы заберёте? А даже если и вагон, то там этого добра... А мне время тратить не придётся!
   Таким образом на всё про всё у нас ушло минут десять, поскольку мы решили пока не заполнять бумаги..
   Сашка ждал нас у поста на выходе. Рядом с ним стоял квадратный боец, за спиной которого бугрился квадратный ранец с торчавшей из него коленчатой антенной, а на боку в хитром подвесе висел "бизон" с его характерным трубчатым магазином.
   - Быстро вы, -поприветствовал нас майор. - Я думал вы дольше провозитесь. Знакомьтесь, это - он повернул голову к своему подчинённому, - Аркаша Курдюмов. Позывной - "Барашек". По званию - очень страшный прапор. Маг и повелитель эфира.
   Мы по очереди представились и пожали руку старшему прапорщику.
   - Андреич, - обратился грушник к Виталику, - а что ж это у тебя позывного нету.
   - А у нас в конторе псевдо только на могильной плите выбивают, - невесело отшутился мой друг. - Ну что, пошли, славяне?
  
   ***
  
   - А Вовка где? - спросил я, не обнаружив нашего приятеля в машине.
   - У него тут дела снабженческие. Местные как узнали, что он вертолётами оптом торговал, так насели, что чуть нашего "худосочного" на мелкие кусочки не разорвали! - хохотнул Сибанов. - Я так понимаю, представитель героического спецназа с тобой поедет? Встреча однополчан и всё такое?
   - Правильно понимаете, товарищ подполковник! Не зря в Академии штаны протирали - есть задатки аналитика.
   - Пойдём, капитан, покажешь где у вас тут шпиёны американские водятся, а тоя, надо признать, за пятнадцать лет только троих увидеть и сподобился... - Виталик подтолкнул толстячка в сторону "лэнд круизера". - Но учти, за руль не пущу!
   Когда мы с радистом уселись на заднее сиденье нашего "уазика", а майор забрался на переднее, я скомандовал Андрею:
   - Давай за Андреичем.
   - Куда едем-то, тащ капитан? - по неистребимой привычке военных шоферов всё всегда знать поинтересовался морпех.
   - На склад. За оружием и взрывчаткой.
   - Здорово! - констатировал Борматенко, запуская движок и пристраиваясь за "кукурузером".
   - Не знаю - кому как, а тебе грузить придётся.
   - А нам камчатским что топтать подтаскивать, что топтанных оттаскивать... Побаталёрить я никогда не прочь...
   - Моряк что ли? - спросил Саша.
   - Нет - "полусапог".
   - Сто шестой полк.
   - Бригада какая?
   - Неплохо, - получив ответ, сказал грушник, - а с Русского знаешь кого?
   - Пару ребят знаю. Ещё мичманцы от туда у нас взрывное дело вели. Из роты минёров!
   - Это ещё лучше! Аркаш, ты, вроде, тоже там бывал? - повернувшись, спросил у прапорщика Клоун...
   Пока ребята болтали, я во все глаза смотрел в окно - напитывался, так сказать, обстановкой. Ни детей, ни женщин на улицах не было - зато активно сновали одетые по последней, "постъядерной", моде мужчины. Длинные плащи, на лицах или респираторы с очками или резиновые "хари" противогазов. Большинство - с оружием, причём не только с армейскими стволами, но и с охотничьими дробовиками. Последнее, впрочем, не удивительно - Тверская область славиться своими лесами и охотничьими угодьми в том числе..
   Особенно много народа я заметил на станции - мы как раз проезжали по путепроводу над железкой. Сновали туда-сюда маневровые локомотивы, перетаскивая короткие сцепки из двух-трёх вагонов. В отдалении дымили целых два паровоза, очевидно извлечённые из недр местного депо...
   "Ну да, сейчас они на вес золота будут - электричество, как и солярка окажутся в списке остродефицитных товаров уже в самое ближайшее время, а эти "динозавры" и на угольке и на торфе с дровами ездить смогут. Если их соответствующим образом подготовить, конечно. Если с умом к делу подойти, то на той же "Царской дороге" очень много полезностей выудить можно". -Но тут я вспомнил, про удар по району Бологого и оптимизм мой немного приувял - ехали мы сейчас как раз в ту сторону.
  
   Через пару километров Виталькин джип пару раз моргнул правым поворотником и стал прижиматься к обочине - впереди показался гаишный пост на выезде из Торжка.
   - Тут посидите или с нами пойдёте?
   - С вами - лясы поточить мы всегда успеем. Аркаш, мы ненадолго, если что - зови.
   - Хорошо. Но до сеанса ещё сорок семь минут, - флегматично ответил прапорщик, выудивший из недр рюкзака какой-то провод.
   - Эй, "мокрая пехота", в прикуриватель воткни, чтоб батарею зазря не тратить, - это было последнее, что я услышал перед тем, как захлопнул дверь "патриота".
   За время дороги Саечкин отдышался, привёл себя в порядок и к двери поста уже вернул себе человеческий облик.
   - Эй, Таничев, не грохнули ещё шпионку? - с нарочитым, как мне показалось, весельем, спросил он дежурного - такого же мордатого, как и он сам, старшего лейтенанта, обряженного в милицейский чёрно-серый "городской" камуфляж.
   - Не, в камере сидит, - лениво откликнулся страж порядка.
   - А я спецов из комендатуры привёз.
   - Понятно. Сейчас дам команду доставить.
   В помещении поста народу практически не было, только кемарил у видавшей виды милицейской "стационарки" сержант, да встретился в проходе рядовой-срочник (уж больно молод был пацанчик) с авиационными эмблемами в петлицах.
   - Вот её документы, - капитан вытащил из ящика стола два американских паспорта в синих обложках.
   Виталик быстро просмотрел один документ, затем второй, и хмыкнув, протянул их мне.
   "Julia Moor" - значилось рядом с фотографией весьма симпатичной молодой особы. Отчего-то на память пришла рыжеволосая голливудская актриса, но она, если память меня не подводила, звалась Джулианна.
   "Ivan Moor" - написано было в другом паспорте, а с фотографии на меня смотрел улыбчивый карапуз. "Полгода ему - максимум", - определил я на глаз
   - Ну и как тебе шпионы?
   - Охренительные! - я передал паспорта Клоуну. - Прям Бонд и Мата Хари на разведке спецобъектов стольного града Торжка!
   - Вы каким местом думали? - Виталик повернулся к Саечкину. - С чего взяли, что она шпионка?
   - Так американка же! - с обезоруживающей наивностью ответил мордатый капитан. --И по русски говорит очень хорошо!
   За спиной раздался смешок нашего грушника - наверное тоже повеселился майор...
   - А как по твоему говорить девушке с именем Юля, имеющей сына Ивана, а? С сылным грузынскым акцэнтом, что ли? Она, небось, сама к вам пришла?
   - Так точно. Сама!
   - Лицом к стене! - донеслось из-за двери, потом дверь приоткрылась и появилась веснушчатая физиономия: - Разрешите ввести, товарищ капитан?
   - Давай! - несколько суетливо отреагировал Саечкин.
   "А девчонка действительно хороша! Правильные черты лица с чётко очерченным упрямым подбородком, немного вздёрнутый нос, голубые глаза. Копна длинных светлых волос, собранных в пучок на затылке..." - оценил я нашу невольную гостью, бочком вошедшую в помещение и испуганно прижимавшую к себе белоголового карапуза в смешных джинсиках и ярко-оранжевой кофте с надписью "LA Lakers" на спине.
   - Nice to meet you, ma'm! - совершенно неожиданно заговорил грушник. - I'm major of Russian special forces and I'm glad to welcome you here! - выговор у Сашки был неплохим, лишь с лёгким налётом "славянскости" и слегка утрированным "ар".
   - Вот теперь понятно, почему тебе, майор, дали такой позывной! - улыбнулся Виталик. - Барышня по русски как бы не лучше нас тобой изъясняется. - Так ведь, Юля?
   - Да, - пролепетала гостья.
   - Из эмигрантов или замуж вышла? - продолжил светским тоном Сибанов, подвинув девушке стул.
   - Замуж, - всё так же смущённо ответила Юлия и, словно набравшись смелости, выпалила: - А вы не могли бы отдать мне мои вещи?! А то мне Ванечку переодеть надо. Подгузник уже два часа как грязный.
   - Саечкин, ты что, опух? Быстро детские вещи сюда, вохра недорезанная! - набросился на ничего не понимающего капитана Виталик. - Или станешь Баранкиным и так и будешь на своём складе сидеть. Грузчиком! Это я тебе обещаю!
   Заполошно метнувшись к двери, капитан, открыв её, заорал:
   - Свечников, твою мать! Вещи задержанной сюда! Мухой, мля!
   Сибанов же продолжил допрос:
   - И как же гражданку США занесло в нашу глухомань?
   - Мы к маме моей на лето приехали, вот я и решила к подружке в Питер съездить.
   - На поезде?
   - Нет, что вы! На машине. У меня там, - девушка показала на окно, - машина. А меня теперь арестуют и в тюрьму посадят? - совершенно неожиданно по лицу её потекли слёзы. Видно держалась девчонка из последних сил. - А Ванечку что же, в орфанэйдж? - странно, что вместо русского "детдом" она произнесла это слово по-английски, ну да чего только не бывает. Видал я "свежих" эмигрантов, которые уже на пятом году принципиально перестают на родном языке изъясняться, как, впрочем, и матёрых человечищ, что родившись и всю жизнь прожив за границей, иному учителю русского языка фору по части "великого и могучего" дадут.
   Ни с того ни с сего майор Саша присел перед девушкой на корточки и принялся утешать:
   - Ты чего разревелась, дурёха? Была нужда тебя арестовывать-то? Сейчас во всём разберёмся и поедешь себе восвояси...
   "Однако слабое по нынешним временам утешеньице-то... "Восвояси" это сейчас похуже чем "на Колыму" раньше - шансов сдохнуть в мучениях и без всякой пользы однозначно больше..." - но, дело тут было не столько в словах, сколько в тоне. Клоун нес свою околесицу с таким искренним участием, что девчонка уже не плакала навзрыд, а тихонько хныкала, уткнувшись в плечо майора. Мальчишка же лупал глазёнками и агукал, явно пребывая в непонятках по поводу всей этой катавасии. Наконец, сообразив, что его мамаша плачет, открыл свой беззубый ротик и внёс свою нотку в "концерт". Матерью юная "американка" оказалась справной - едва заслышав басовитые подвывания отпрыска, она немедленно отлипла от надёжного майорского плеча и принялась укачивать малыша.
   Дверь приоткрылась и Саечкин, не поленившийся лично сходить за вещами задержанной, а, скорее всего, просто решивший побыть подальше от очей грозных незнакомцев из спецслужб, поставил на пол большую кожаную сумку.
   - Вот, переоденьте сына! - Клоун из положения приседа просто метнулся к двери и буквально впихнул сумку девушке.
   - Так, майор. Пошли, на склад сгоняем, пока товарищ подполковник здесь дела закончит, а то толпимся тут как трудовой народ во времена Горбатого за водкой. - Что здешнее "шпионское дело" яйца выеденного не стоит, я уже понял, но раз уж впряглись, так до конца его довести надо. Но не трём же старшим офицерам такой фигнёй заниматься?
   В коридоре Саня резко затормозил:
   - Вась, слушай! А может возьмём её с собой?
   - Кого? - я даже не понял сначала.
   - Юлю эту.
   - Охренела твоя голова, майор? В какое она место нам упёрлась?
   - Пропадёт же!
   - С чего это? От проблем шпионских мы её избавили, а там вместе со всеми... И прекрати прижимать меня к стенке, как одноклассницу на дискотеке!
   - Ой, извини! - Саша отошёл на полшага. - Ну... - геройский спецназовец замялся...
   - Понравилась что ли? - внезапно до меня дошло.
   - Ну да... Пусть она пока у вас поживёт...
   - А ты что, не женат что ли? - подробностей личной жизни внезапно обретённого "однополчанина" я, естественно, не знал.
   - Был. А дальше как в песне: "Она была ни в чём не виновата..." - процитировал майор популярную в наших кругах песню Сергея Трофимова.
   - Не, Саш, пойми - пару ртов приютить - ни разу не проблема, а вдруг у вас не срастётся? Что тогда делать будешь? - я подтолкнул разведчика в сторону выхода. - Тут думать надо! Вот пока на складе затариваться будем и покумекаем. И не спорь, Ромео ты наш. Спецназовского разлива.
   Взгляд мой зацепился за жавшегося к стенке капитана Саечкина:
   - Капитан, поди сюда! - недобро ухмыльнувшись я поманил его пальцем. - Рот на замке держи! А то ведь понимаешь - полковники они высоко летают и мелочи всякие могут позабыть. А мы, капитаны, народ до офигения злопамятный, сам знаешь! Так что я тебя предупредил!
   И уже привычным жестом натянув на лицо маску противогаза, я выскочил вслед за Клоуном на улицу.
  
  
   Глава 5.
   "Первым делом мы испортим самолёты..."
   Очень далеко от Торжка, в месте которого как бы и нет... За 20 часов до описываемых событий.
  
  
   Джеймс Фаулер до сих пор не мог поверить, что ещё каких-нибудь два часа назад сильно переживал, что обстоятельства не позволили ему остаться в командном центре. И это во время наступления настоящего, истинного Pax Americana! Джимми вспомнил как на недавнем выступлении одного из кандидатов в президенты перед большой группой военных, оратор так и сказал: "Судьбой Америке предначертано быть не одной из сверхдержав... Америка должна руководить миром!"
   Сейчас, когда сюда, в одно из тех неприметных зданий, разбросанных по всей территории страны и отгороженных от внешнего мира сетчатыми заборами и табличками "Federal Property" стекались нерадостные вести, а Главный командный пункт не отвечал ни на какие запросы, его мнение кардинально изменилось.
   Так получилось, что в настоящий момент он отвечал за обстановку на Западном побережье. Хотя "отвечал" - это, пожалуй, слишком сильно сказано. Единственное что он мог сделать - собирать хоть какие-нибудь сведения и пытаться из этих обрывков сложить более-менее целостную картину происходящего. Для чего - это уже другой вопрос, которым должны заниматься люди, носящие в петлицах большие звёзды, или, на крайний случай, дубовые листья, а никак не те, у кого жалкие "полоски".
   Первыми "умерли" интернет и спутниковые каналы связи. Русская система ответного удара, которая по всем данным уже давно пребывала в состоянии спячки, названной одним из остряков-"яйцеголовых" "предсмертным сном девяностолетнего паралитика", оказалась вполне себе работоспособной. И первым своим взмахом "Мертвая Рука" отправила в полёт пяток полумегатонных боеголовок взорвавшихся в стратосфере над Соединёнными Штатами. Ни перехватить, ни хоть как-то защититься от последовавшего Самая Свободная Страна на Свете не смогла. От электромагнитного поля немыслимой напряженности серверные кластеры да и просто любые электронные устройства превратились в раскалённые металлические ящики, а проводные линии вспыхнули, словно шелковые нитки, к которым поднесли свечу. Да, правительственные и военные системы связи были оснащены защитой. И многие устройства уцелели, но входные фильтры не оказались панацеей, да и какой в них толк, если рухнула вся система целиком? Как невесело пробормотал кто-то из "умников", чуть ли не тот же самый эксперт по русским оборонным комплексам: "Всё-таки среднему американцу не удалось увидеть Апокалипсис по телевизору".
   Час спустя, многие каналы связи были восстановлены или запущены дублирующие, но общаться по ним стало фактически не с кем. Норфолк, Сан-Диего, мыс Канаверал, база Ванденберг и многие другие места просто перестали существовать. Нет, возможно в глубинах подземных бункеров управления кто-то и выжил, но вот на поверхности...Можно точно сказать, что из двухсот пятидесяти тысяч жителей того же Норфолка, к несчастью своему расположенному точно между Главной базой Атлантического флота и Центром Амфибийных сил, уцелело процентов пять. Про население крошечного городка МакЛин, более известным всему миру по слову "Лэнгли", и говорить нечего...
   "Конечно, это мы пытались работать хирургически, - отогнав от себя мысли о десятках миллионов "запланированных случайных жертв", подумал Фаулер, - стараясь свести загрязнение планеты к минимуму, а русские долбанули всем, что у них смогло взлететь! Там, где мы работали стокилотонниками, они отвечали зарядом в пять раз большим..." На экране перед ним была сейчас картинка... "Гора Шайенн"... По непонятной прихоти судьбы её получили всего четверть часа назад со спутника. "Да, мы объявили в две тысячи шестом, что из-за дороговизны содержания мы ставим комплекс на консервацию. Даже киношников туда пустили... Снимать этот дурацкий сериал про путешествия между мирами... Вот только публике никто не сообщал, что съемочная группа тусовалась в одном из технологических туннелей, а для запуска комплекса требуется всего пять часов. Похоже, русские сыграли с нами в такую же игру со своим "Периметром"... Да и с "атомными поездами" - тоже". Лейтенант подкатился к стоявшей от него в паре шагов кофе-машине, наполнил кружку горячим, испускающим ароматный пар, напитком и вернулся на рабочее место.
   "Это сейчас "горой" при всём желании назвать нельзя! Скорее уж - "котловина Шайенн" или "кратер Шайенн". Если судить по стенкам кратера, тут мы имеем множественные попадания с неплохой, надо отметить, точностью... - второй лейтенант крутанул колёсико мышки, увеличивая изображение. - Вот тут должен быть один из входов, но на деле - вытянутая воронка размером... - он сверился с масштабной шкалой в углу экрана, - примерно триста пятьдесят на сто футов . Такое ощущение, что боеголовка влетела в туннель и взорвалась уже внутри. Хотя это просто невероятно! Теперь уже детишки туда не позвонят узнать, где Санта", - совершенно некстати он вспомнил полувековую традицию, появившуюся из-за того, что в своё время рекламщики по ошибке напечатали номер Центра наблюдения за воздушной обстановкой вместо телефона компании, занимавшейся доставкой подарков к Рождеству.
  
   ***
  
   На самом деле группа, в которую входил Фаулер, по плану должна была заниматься совсем другими проблемами. Предполагалось, что больше полутысячи военных и гражданских специалистов смогут в режиме реального времени отслеживать реакцию населения США и немногочисленных возможных союзников на "маленькую победоносную войну за мировое господство". Причём союзниками многие страны должны были стать именно по результатам работы специалистов "Проекта Четыре", как именовалась в сверхсекретных документах группа. Также на плечи сотрудников "четвёрки" ложилась работа с некоторыми заморскими военными базами США. Меморандумы предполагалось направлять высшему военному руководству страны каждые двенадцать часов. Коллега и однокашник Фаулера, Риччи Нортон, имевший со времён военного колледжа прозвище "Рикки Нартин", сидел сейчас в далёкой Турции, на средиземноморских курортах которой "отдыхали" в настоящий момент несколько тысяч американских военнослужащих, выведенных из Ирака. Причём находились они там гораздо дольше, чем отпуск какого-нибудь заслуженного моряка-подводника. Ну да какое кому дело, если платит за это Министерство Обороны, проводя почти все расходы по статье "реабилитация военнослужащих с посттравматическим синдромом". Как рассказывал прилетавший на инструктаж пару месяцев назад Рикки - иногда им приходилось проявлять прямо-таки иезуитскую ловкость, что бы скрыть "подвиги" скучающих десантников, или замаскировать то обстоятельство, что по совершенно непонятной причине в отеле, где обычно проводили свои летние отпуска немцы, голландцы или те же русские, теперь живёт толпа англоговорящих "туристов", большинство из которых щеголяет выправкой профессиональных военных и носит до безобразия уставные причёски. Впрочем, в сильно пострадавшей в результате последнего европейского финансового кризиса Турции многое с лёгкостью решалось с помощью точечных ударов "долларовых боеголовок".
   - Будь ситуация в старушке-Европе чуть лучше и нам пришлось бы куда как тяжелее, - разглагольствовал Рикки после седьмого или восьмого (точнее Фаулер не помнил) коктейля. - В Греции после того как предыдущее правительство пусти страну по миру у власти такие левые, что того и гляди в коммунисты хором запишутся; в Испанию ни один здравомыслящий человек не поедет, если только он не сторонник провести отпуск на баррикадах и в демонстрациях, Северную Африку, - он пьяно подмигнул Джону, - в расчёт я вообще не беру, так что для всех этих немцев, голландцев и прочих шведов осталось только одно место для недорогого расслабона на пляже... Уж поверь мне, дружище, не обошлось тут без хитрожопых дядек из Министерства Финансов и ушлых крохоборов с Уолл-Стрит. Уж сколько "мин" они заложили под гуннские компании сосчитать сложно! Я и сам чуть не погорел с "Даймлер-Бенцем", хорошо ещё один паренёк из Стэнфорда сболтнул о том, сколько денег им пришлось впрыснуть тамошним "зелёным", что бы их правительство позакрывало все ядерные станции и вернулось в эпоху ветряных мельниц. И без Госдепа тут тоже не обошлось, потому как они ещё и русским отказали. Я чуть не обалдел, когда узнал, что они сокращают закупки газа у Иванов. Ха! Да это то же самое, как если бы пенсионеры объявили бойкот Флориде! Тут-то я и смекнул, что в тевтонов вкладываться патриотизм не велит! - Нортон заржал во весь голос, демонстрируя всем окружающим крупные "англосаксонские" зубы. - Но знал бы ты, Джонни, что помогло мне в Турции больше всего!
   - И что же? - "Рикки, конечно, болтун ещё тот, потому и носится на побегушках у "кувшиноголовых", а не работает, как я, в "головном офисе", но информация из первых рук никогда не вредила!"
   - Девки, Джонни! Девки! В этой азиатской стране официально разрешены шлюхи! Вот и возили их автобусами в отели, чтобы наши парни, окончательно одичав, не пошли "на охоту". А знаешь, как это всё обставлялось? - Ричард отправил в глотку ещё один "русский чёрный".
   - Нет, откуда мне знать, я же с бумажками всё больше работаю... - поскромничал Фаулер, любивший послушать истории сослуживцев про их приключения в разных "Папуасиях".
   - У них там сцена такая была, ну знаешь, навроде как у римлян... Я кое-какие записи нашёл, так до этого в этом театре диско для малышни устраивали... Отель-то семейный был. Ну вроде как в тех богадельнях во Флориде, когда ты только прицелился закадрить цыпочку, а при ней уже строгая мамаша нарисовалась или, того хлеще - папаша-фермер с бейсбольной битой под сиденьем семейного "вэна"! - Нортон снова закатился в приступе пьяного смеха. - Ну, так вот, - отдышавшись, продолжил "полевой агент", - мы выгоняли шлюх, наряженных в эти их восточные наряды, ну, с висюльками и побрякушками, навроде как в "Аладдине", на сцену. А они там плясали, пока парни выбирали. А самый смех, что плясали они под диск для этих самых детских диско - там всякие дурацкие песенки были и на немецком и на французском, одна даже на русском - я некоторые слова разобрал. Прикольно, да?! - Рикки снова залился смехом...
   "Похоже, что придурошного Нортона мне уже ни о чём не расспросить!" - решил Фаулер, вынырнув из воспоминаний и открывая на компьютере очередной снимок - этот, судя по "шапке", был сделан камерой "беспилотника", запущенного из их Центра, в районе пересечения "Интерстейт-380" и "Интерстейт-80".
   Длинная колонна машин тянулась прочь от Айова-сити. "Ну ещё бы не длинная, - подумал Фаулер. - Как-никак один из крупнейших городов штата, что-то около семидесяти тысяч население. Плюс университет штата Айова с его многочисленными студентами".
   В обратную сторону не ехала ни одна машина. У развязки образовалась огромная пробка, и многие ушлые типы - в основном водители джипов, пытались объехать её по целине...
   "Этим ещё повезло, эти городки никакого интереса для русских ракет не представляли, но беженцам всё равно в ближайшие пару месяцев не позавидуешь. В сельской местности нужда в сэйлсменах, университетских преподавателях, недоучившихся студентах и прочих "воротничках" крайне невелика."
   Ни второй лейтенант Фаулер, ни потерявшейся где-то на просторах Средиземноморья Рикки не знали, что хитрые маскировочные операции на самом деле ничего от будущей страны-жертвы не скрыли, просто ни министр обороны, имевший в народе не сильно уважительное прозвище "ДСП", ни президент, занятый подготовкой к грядущим выборам не придали тревожной информации никакого значения. Но в дело вступили игроки второго и третьего "эшелонов". Замы, помы и прочий служилый люд: в одном случае командиру ракетной дивизии позвонил однокашник-генерал и порекомендовал в преддверии грядущей инспекторской проверки организовать в такие-то числа учения по перебазированию и рассредоточению мобильных пусковых установок; в другом - чиновники от образования уступили настойчивым просьбам военных устроить летние военно-патриотические лагеря; в третьем, несмотря на крики возмущённых "общественников" про тупые приколы "разных бездельников", провели общегородские учения по борьбе со стихийными действиями... А ведь было и в-четвёртых, и даже в семьдесят шестых...
  
  
   Глава 6.
   "Born to be wild..."
  
   Полсотни километров до Вышнего Волочка пролетели незаметно, я даже ухитрился задремать под негромкую болтовню товарищей.
   Майор разбудил меня, когда до города оставалось пару километров:
   - Вставайте, граф! Вас ждут великие дела!
   Мотнув головой, я взял из ящика между передними сиденьями бутылку питьевой воды и, плеснув на ладонь, протёр лицо.
   - Долго спал?
   - Нет, минут пятнадцать. Жаль мост у Обрадово сломали - а то лишнию десятку наматывать придётся.
   - Потерпим, чай не ногами топаем.
   Дорога привела нас к мосту через канал.
   - О, смотрите, "оранжевые жилеты" как суетятся! - Андрюха показал рукой куда-то влево, где на территории электростанции действительно наблюдалось большое скопление жёлтых и оранжевых машин.
   - Подстанции и линии перелопачивать будут, - спокойно сказал Клоун. - Системе-то кирдык скоро придёт. Вот они и принимают меры.
   Не доверять профессиональному диверсанту, в чьи задачи входило, в том числе, и уничтожение систем энергоснабжения у меня оснований не было.
   - Как думаешь, справятся?
   - Посмотрим... Но генераторами я бы запасся.
   Сразу за мостом нас тормознули на блоке, но старший поста, заметив на лобовых стёклах пропуска, выданные в Торжке, махнул жезлом - мол, проезжайте дальше.
   В Вышнем Волочке наблюдалась всё таже сосредоточенная угрюмая суматоха, что и в Торжке. Люди, одетые в форму сновали туда-сюда по каким-то своим делам, гражданские волокли в неизвестном нам направлении свой скарб... То тут, то там попадались плакаты с надписями вроде:

"Убежище N18

Свободных мест нет"

  
   Или
  

"Убежище ГЭС N3

3 взрослых или 5 детей!"

  
   У моста через Тверецкий канал нас снова остановили:
   - Здорово, военные! - поприветствовал нас подошедший милицейский лейтенант лет двадцати пяти в куртке со светоотражающими вставками и ядовитой жёлто-зелёной отделкой вроде тех, что носят дорожные инспекторы. - Как там у вас, в Торжке, дела?
   - Как и везде - обхохочешься... - в тон ему ответил я, чуть опустив стекло. - На склад "семнадцать-сорок один" как проехать, не подскажешь?
   - На Инженерный-то? Это вам на Урицкого повернуть надо. - Потом, видимо вспомнив, что мы не местные, добавил: - Шестой поворот направо, там указатель "Горняк" висит.
   - Спасибо, лейтенант!
   - Да не за что... Увидимся ещё...
   Я чуть было не сказал, что это вряд ли, но вспомнив, что нам действительно возвращаться этой дорогой, промолчал.
  
   ***
  
   К нашему удивлению инженерное имущество мы получили практически без задержек. Уж и не знаю, позвонил ли интендантам генерал, или они сами прониклись важностью момента, но на всё про всё у нас ушло около сорока минут. Результат для любого, знакомого с армейскими складами и людьми, их обслуживающими, впечатляющий. Чтобы вот так, по одной бумажке, незнакомым военнослужащим выдали боеприпасы с такой скоростью я, пожалуй, и не вспомню! Понятное дело, что когда у своих каптёрщиков получаешь то можно и быстрее уложиться, но мы-то пока для складских не свои...
   Здорово помог наш диверсант, благо в номенклатуре этих изделий он разбирался значительно лучше нас.
   - Слушай, старлей, - насел он на интенданта, - а четвёртые "пээмки" у вас есть? Давай мы четыре вместо одной "капээмки" возьмём! Уважь спецуру, старичок!
   Старший лейтенант изобразил задумчивость, но потом махнул рукой и скрылся в недрах склада.
   - Учитесь, интеллихенты! Чтоб вы без дяди Саши делали?!
   - А в чём понт этих "пээмок"? - для Виталика все эти "радости пироманьяка" тёмный лес - уж больно профиль другой, потому и спрашивает.
   - Да ты что, Андреич!? "Капээмка" полтора кило без укупорки и проводов весит, а "четвёрка" - четыреста граммов. А большие сети подрывать нам всё равно не придётся.
   Потом он уговорил уже другого заменить часть взрывчатки сосредоточенными зарядами и нам выдали два ящика с маркировкой "СЗ-1П" на них.
   Однако в результате у нас возникла другая проблема, описываемая народным присловьем что "жадность фраера сгубила". Когда кладовщики прикатили на тележке последние выцыганенные "ништяки", то выяснилось, что в наши машины всё это добро просто не влезает!
   "Я, Сашка, Виталик, - принялся я считать пассажиров, - Андрюха, Сашкин радист... И девчонку ещё с дитём, по просьбе майора забрали. Шесть человек на два не самых крупных джипа - вроде и немного, но мы все с оружием и рюкзаками, плюс рация, плюс вещи Юли. И какого хрена мы её "короллу" не взяли?! Да ещё тут куба два набирается..."
   Предложение неопытного в таких делах Сибанова "затрамбовать барахло, словно тёщу на дачу везём" было отвергнуто мной и Сашей как явно волюнтаристское - всё-таки взрывчатку грузить будем, а не рассаду в ящиках!
   - По-уму, тут "шишигу" надо, ну, или на крайняк "газель" бортовую, - печально оглядев "честно уворованное" подвёл итог майор.
   - Вась, а если "форестер" твой загрузить? - пусть Виталик выглядел несколько смущённым после своего "косяка", но соображалка у него - дай бог всякому. О своём же собственном универсале-"проходимце" я вспомнил только после его слов.
   - А что, большой там багажник? - поинтересовался Клоун.
   - Если задние сиденья сложить - больше куба получится.
   - Пойдёт! Не скажу, что просторно будет, но поместится. А где машина?
   - У нас на посту. И двадцати километров не будет.
   - Так чего вола толкать? - хлопнул в ладоши Сашка. - Пару-тройку ящиков в твою колымагу сейчас закинем, подполковник с Юлькой тут пока посторожат, а мы к вам смотаемся - за час обернёмся.
   Сказано - сделано, правда ящиков погрузили не пару, а все шесть - два со взрывчаткой, а остальные с "сопутствующими товарами": проводами, подрывными машинками и детонаторами.
   Наш морпех решил было показать класс быстрой езды, рванув с места, словно участник чемпионата мира по ралли, за что немедленно получил подзатыльник от сидевшего за ним Клоуна:
   - Не выделывайся, не дрова везёшь! У нас в багажнике, если ты случайно не заметил, почти полцентнера взрывчатки!
   Борматенко виновато посмотрел на меня и повёл машину гораздо аккуратнее.
  
   Что такое пятьдесят километров по хорошей и практически пустой трассе? Минут сорок, не больше...
  
   Моя "субару" так и стояла возле штаба, а вот людей на улице заметно не было, только когда мы подъехали, дверь приоткрылась и на улицу вышла фигура в ОЗК. Когда майор открыл дверь, собираясь выбраться на улицу, часовой заполошно замахал руками, постоянно перекрещивая их перед собой.
   - Что за фигня? - смысл действий подчинённого я сразу не понял, но потом пригляделся и, заметив, что страж периодически тычет рукой куда-то вверх, догадался: - Парни, похоже, начало сыпаться! Сань, у тебя дозиметр есть?
   - А как же! У нас всё есть! - расстегнув подсумок на груди, майор вытащил небольшую пластиковую коробочку с несколькими переключателями и большим жидкокристаллическим дисплеем. - РКСБ белорусский, - пояснил он и, приоткрыв окно, выставил прибор в щель.
   Раздался противный писк.
   - Так, ноль - пятнадцать в час, - торопливо закрыв окно, сообщил он нам.
   - Ноль пятнадцать чего?
   - Рентгена.
   - Не смертельно.
   - Ага, наши во время сеанса сказали, что у них уже до семи десятых поднялось, все по укрытиям сидят. Ну, кроме патрулей на броне.
   - Слушай, я рацайкой вашей воспользуюсь?
   - Конечно! Аркаша, - обратился он к радисту, - обслужи клиента.
   Курдюмов перенастроил рацию на названную частоту и протянул мне гарнитуру.
   Ждать пришлось долго - только спустя две минуты непрерывного повторения "Дом, дом! Ответь Васе!" в наушнике раздался сильно искажённый помехами голос жены:
   - Ой, Вася, а я только услышала!
   Понятно, что требовать от совершенно гражданского человека, тем более женщины, строгого соблюдения правил радиообмена было бы глупо, и нотаций читать я не стал:
   - Привет родная! Как у вас дела?
   - Ничего, лапа. Только страшно очень. Мы на улицу хотели выйти, но эта бандура, что ты оставил, так запищала, что мы с Ярославой сказали всем в доме остаться.
   - Ты умница! Этот, как его... Станислав... коробки на форточки сделал?
   - Только на одну - в гостиной.
   - Ну и ладно. Вы пока не выходите никуда! Хорошо, лапа?
   - Конечно! А вы когда вернётесь? А то ребята бузят. Илюшка всё спрашивал, где папа, даже спать ложиться не хотел.
   - Скоро, родная, скоро. Вот дела доделаем и сразу же приедем. Обещаю! Всё! Отбой!
   - Пока, лапочка!
   - Я так понимаю, всё нормально у твоих? - спросил Александр, когда я вернул радисту гарнитуру.
   - Всё путём.
   - А родители с вами?
   "Ох, лучше бы ты, майор, этого вопроса мне не задавал. И так вторые сутки старательно гоню от себя мысли о родных и друзьях, которые могли остаться в городе. Будь моя воля и, главное, возможность, рванул бы в Тарусу к бате! Но сейчас не могу, для начала, организую всё тут, а уж потом..."
   Майор затянувшуюся паузу понял правильно и, словно ни в чём не бывало перескочил на другую тему:
   - Так что, в "презики" одеваемся?
   - Нет, опухнем здесь нехудожественной гимнастикой заниматься, - в салоне "Патриота", где сидели четверо не самых дохлых мужиков, надевать прорезиненные комбезы действительно было более чем неудобно. - До помещения и в этих плащиках добежим, а там уже переоденемся. А пока будем принаряжаться - ребята всё и разгрузят. Всё равно я это всё домой не потащу.
   - Дельно. Ну что, по коням?
   - Не, брат... Кони в данном случае как раз мы... Так что поскакали!
   Торопливо приведя в порядок скудные защитные средства, мы подхватили, кто что смог и быстро выскочив из машины тяжело порысили к штабу.
   "Блин, а тамбура-то тут и не сделали!" - сокрушенно отметил я, когда до дверей оставалось метров пять. Но тут передо мной появилась затянутая в резину фигура часового, который показал нам на пристроенный к дому сарайчик.
   Сделав остальным знак следовать за мной, я перехватил поудобнее сумку, в которой лежали две подрывные машинки и кое-какая мелочёвка и скатка с ОЗК, поправил на плече автомат, и устремился к низенькой деревянной двери.
   Стоило мне протянуть руку к ручке, как дверь распахнулась, и я проскользнул в тёмное нутро сарая. Практически сразу дверь захлопнулась, и кто-то пробубнил:
   - Руки в сторону.
   Стоило мне выполнить команду, как полиэтилен плаща зашуршал под упругими струями воздуха, вырывавшегося из шланга с длинным металлическим наконечником, который удерживал человек в защитном костюме.
   - Готово! Проходи!
   Глаза мои как раз привыкли к царившему в сарайчике полумраку и в неверном свете, пробивающемся через щели в стенах, я разглядел, что строение целиком затянуто полиэтиленовой плёнкой, а там, куда показал человек, проводивший дегазацию, в стене есть проход, прикрытый свисающими полотнищами полиэтилена.
   "Ух ты, как мои ребята-то развернулись - даже специальную камеру отгрохали!" - умилился я.
   Тамбур привёл меня в заднюю комнату штаба, где в стену было вбито около десятка гвоздей. На трёх болтались ОЗК. "Предусмотрительно, однако!" - мой полиэтиленовый плащик повис на гвозде, туда же отправился и противогаз.
   - Уф, как обстановочка, бойцы? - спросил я, войдя в "главную залу" и поставив сумку с барахлом под стол.
   - Товарищ капитан, за время вашего отсутствия чрезвычайных происшествий не было! Личный состав и беженцы находятся в укрытиях в связи с ухудшение радиационной обстановки! - бодро отрапортовал мне незнакомый парень лет двадцати пяти. Двое других возились с каким-то непонятным устройством сидя в дальнем углу на полу и на моё появление отреагировали вяло.
   - Трубач где?
   - Поехал на пост у Медного. Если хотите, вызовем его, - парень кивнул в сторону рации.
   - Чуть позже. Как звать?
   - Лейтенант Науменко. Позывной - Зацепа.
   - Ух ты! И позывной уже получил? У Павелецкого жил? - припомнил я старую московскую топонимику.
   - Так точно.
   - Каких войск лейтенант? "Пиджак"?
   - Так точно.
   - Что "так точно"? Каких войск?
   - Да - "пиджак", лейтенант-связист. МИЭМ закончил. Специальность - радиорелейные линии.
   - Но с аппаратом разобрался, я гляжу?
   - Да, ничего сложного.
   В комнату вошёл Сашка:
   - Молодцы твои бойцы, Василий Семёнович! - я уже заметил, что довольно часто наш "патентованный убивец", как называл спецназовцев один из авторов популярных боевиков, балагур ещё тот, и частенько говорит в стиле американских рэперов, неосознанно рифмуя слова. - Замечательно обустроились! Чья идея?
   - Да у нас тут один парень из "менделавочки" нашёлся, - Науменко включил электрический чайник и повернулся к нам, - с соответствующей военной специальностью. Ну а Фёдор Александрович уже придумал, как сделать.
   - Химзащитник?! - что мы так скоро найдём сверхценного по нынешним временам специалиста, я не ожидал. - А где он сейчас?
   - Так он как раз с Трубачом уехал - времянки проверять. Вы кофе будете?
   - А как же! - я увлёк майора за собой, освобождая пространство для вошедшего в этот момент Курдюмова. - Начальство - оно такое! А что это за рукодельство в полевых условиях? - мой начальственный перст упёрся в так и продолжавших возится с какими-то железяками парней.
   - Да вот - вытяжку решили сделать, - откликнулся один, так и не оторвавшись от работы. - Через фильтры воздух плохо проходит, так мы с Михой и решили, что можно вентиляторы кондеев от машин приспособить. Питание всего двенадцать вольт, аккумулятор дальнобоя часов десять такой крутить сможет, если не больше. А если движок запускать, так и вообще...
   - Блин, капитан! Где ты столько головастых набрал? - Клоун принял из рук Науменко кружку с кофе и присел на стол рядом с рацией.
   - Я не набирал, они сами пришли, - я получил свою порцию бодрящего, но обнаружил, что опустить пятую точку мне некуда. Стулья были задвинуты под столы, чтобы освободить место для работников, стол оккупировал наш грушник, а на тумбочке стоял цинк с патронами и были сложены снаряжённые магазины. А тут ещё и немаленький радист-разведчик вошёл...
   "Становится тесновато нам тут... Хотя жаловаться грех - всё-таки крыша над головой и даже с дегазационной камерой..."
   - Ну что, бойцов зарядили, товарищи командиры? - первым делом спросил Курдюмов.
   - Нет пока, заняты парни.
   - Да нам недолго осталось, минут пять. Всё равно больше вентиляторов нет, - ответил второй "самоделкин" - Миша.
   Аркадий протиснулся мимо меня:
   - А вентилятор кондиционера, - с ходу определил он. - Хорошая идея. А этого барахла на шоссе набрать можно, там, где машины побились.
   - Точно! - Науменко даже всплеснул руками. - Сейчас Трубачу скажу, пусть они там пошерстят.
   - Вот и ладненько, а пока, лейтенант, пойдём, попотеем ради общего блага. Машину разгрузить надо. Только, боюсь здесь места маловато...
   - А что там?
   - Взрывчатка.
   - Ого! А на фига она нам?
   - Много будешь знать - скоро дембелем не станешь! - назидательно ответил вместо меня Сашка, протискиваясь мимо нас к "гардеробной". - Пошли, офицеры, попотеем на благо Родины! А вы парни не отвлекайтесь, работайте. Но, как закончите - сразу на подмогу к дяденькам.
   Несмотря на то, что запрячь личный состав не получилось, никаких угрызений совести я не чувствовал, ребята занимались ничуть не менее нужным делом, а если вспомнить, что в ближайшие пару дней дышать через фильтры придётся не одной сотне человек, то и более важным в настоящий момент.
   - Да мне только пару минут, я Трубачу сообщу и сразу с вами.
   - Слушай, лейтенант, а что ты Серёгу по погонялу всё время называешь? У него фамилия есть и звание...
   Науменко немного замялся:
   - Так все называют... Фамилию я его, честно говоря, не знаю. А по званию - неудобно как-то - он сержант, я лейтенант. Но командует он...
   - Ишь ты! - усмехнулся майор, выглянув из "предбанника". - Вообще-то командует здесь он, - Сашка показал на меня пальцем. - Но в целом логично. Позывные для того и придуманы - что бы мозг не парить звёздочками и лычками. Бес, давай! Работа не ждёт!
   "Ага, Бес и Клоун - два сапога пара", - мысль эту я озвучивать не стал, а просто пошёл облачаться в резину.
  
   ***
  
   И вот мы снова подъезжаем к Торжку. Серая хмарь стоит над абсолютно пустынным шоссе, только кое-где на обочинах виднеются машины. Без людей. В этом районе мы всех оповестили и народ не стал испытывать судьбу а спокойно пошёл в убежища. А машины оставили - всё равно только полный отморозок пойдёт сейчас потрошить чужую собственность - уровень радиации, который показывает мой дозиметр уже приближается к трём сотням миллирентген в час. Не смертельно, но уже неприятно. Ну и ладно, всё равно в следующие пару дней будем по убежищам отсиживаться - в себя приходить. Ещё когда отъезжали, я переключил кондиционер в машине на внутреннюю циркуляцию, а ребята, что в "уазике" поехали, противогазы, забравшись в машину, снимать не стали.
   "Надо будет все машины для рейдов чем-нибудь вроде фэвэу оборудовать. Фильтры дополнительные поставить, и на движок, кстати, тоже. А то ездить на агрегате, насосавшемся радиоактивной пыли и оттого фонящего что твой Чернобыль - удовольствие малоприятное. И где автомойки в городе узнать надо, спец по химзащите у нас теперь есть, а из чего растворы делать, придумаем... А через недельку, когда радиация спадёт, надо с тягачами поближе к Твери прокатиться и технику брошенную собрать... Запчасти всегда пригодятся, топливо лишним тоже не будет и проезд в дополнение ко всему расчистим... Понятно, что содержать дорогу в нормальном состоянии у нас ни сил ни ресурсов нет, но расчистить всё равно надо..."
   До складов добраться можно было не заезжая в город, и я спокойно проехал поворот, ведущий к центру Торжка у которого стоял армейский блок-пост из двух бэтээров-"восьмидесяток". Приветственно мигнув фарами, я проехал мимо.
   - Бес Клоуну. Приём! - заговорила рация-малогабаритка, воткнутая в держатель для мобильного телефона на торпедо.
   Чертыхнувшись про себя из-за отсутствия гарнитуры, я вытащил её из зажима:
   - Бес на связи!
   - Вась, тут нас в штаб на тёрки зовут, так что мы чутка попозже подъедем. Или машину с Камчаткой твоим отпустим, а вы нас подберёте. Договорились?
   - Сань, не вопрос! До связи!
   - Отбой.
   В зеркало я увидел, как "уазик", моргнув на прощанье фарами, приотстал и, развернувшись, поехал назад.
   "Что тут поделаешь, коли служба зовёт?" - я утопил педаль газа. "Прохватить" по пустому и к тому же недавно отремотировануму куску четырёхполосной на этом отрезке "Ленинградке" ничто теперь не мешало. Соблюдая правила движения колонной, мы всю дорогу тащились на "овощных" по моим понятиям восьмидесяти. Быстрее на "уазике" ехать уже некомфортно. Зарокотал под капотом "форестера" оппозитник и машина рванула вперёд, шипя при переключениях клапаном сброса избыточного давления.
   "Красота!" - до моста над железной дорогой я долетел минуты за три. После того, как притормозил, появилась мысль, что ещё пара-тройка лет и о подобной езде можно будет только вспоминать. Но сейчас, когда на дороге ни машин, ни гаишников можно оторваться напоследок! Тем более спешить всё равно надо. Тут я пожалел, что забыл напомнить Клоуну, чтобы он забрал машину своей возлюбленной. Пригодится, если что...
   А пока "субару" летела по дороге, а я наслаждался одиночеством и скоростью...
   Перед Большой Киселенкой пришлось снова сбросить скорость - посёлок славился по всей трассе своей стоянкой для фур и кафе при нём. И, соответственно, большим скоплением разномастных грузовиков. Я сам несколько раз перекусывал тут, когда ездил в Питер на машине. Там, вроде, даже душ и сауна были на этой стоянке.
   "Правильно сделал, что притормозил! - мелькнула мысль, когда впереди показался выезжающий на дорогу ярко-алый тягач с прицепом-рифрежиратором. - А то бы влепился в этого мастодонта на абсолютно пустой дороге!"
   Я остановился и пару раз моргнул фарами.
   Вслед за первым грузовиком, мигнувшим в ответ, на трассу выбрались ещё два. Вслед за ними показался "уазик" с надписью "ВАИ" на борту.
   "Значит не просто так дальнобойщики поехали, скорее всего что-то ценное в фурах нашли. Продукты, наверное... Сколько же добра всякого вдоль дорог сейчас валяться будет? - на память пришли вчерашние водилы, улепётывавшие из пробки под Тверью, просто отцепив фуры с грузом. - Надо будет первое время, пока радиация в городах не спадёт и на вот таких "потеряшек" охоту устроить. А перво-наперво раздобыть бизнес-справочник какой-нибудь, вроде "Жёлтых страниц". Там адреса фирм всяких указаны... С подробностями о роде деятельности... Так что работать будем по разведанным целям, экономя силы и горючее".
   Пропустив колонну я снова втопил педаль газа - на часах уже была половина третьего, а мне хотелось успеть домой до темноты. Там ещё много чего сделать предстояло. Тихонько порадовавшись, что шоссе на этом участке починили около года назад, я снова втопил. Рация молчала, но это не удивительно - дальность приёма у неё невелика, от Торжка я уже уехал километров на десять, а до Волочка ещё пилить и пилить. Вытащив аппарат из зажима, я перевёл его в режим сканирования - вдруг что интересное услышу?
   На подъезде к Выдропужску я поймал переговоры дальнобойщиков - какой-то Коля старательно вызывал неизвестного мне Андрея, причём делал это так занудно и целеустремленно, что уже через пять минут я переключил рацию на "нашу" волну. Но всё равно в голове ещё какое-то время вертелось: "Коля вызывает Андрея... Андрей, ответь Коле..."
   В самом то ли небольшом городке, то ли крупном селе всё было спокойно и никакой суеты не наблюдалось. "Наверное оттого, что основную массу беженцев вобрали в себя близлежащие города. Народ у нас давно уже не менее урбанизированный, чем в той же Европе, и при возникновении опасности потянулся к местным центрам цивилизации. К тому же генерал говорил, что они по радио объявления давали, вот и и еще один мотив - люди зарегистрироваться в штабе по черезвычайной ситуации приехали... - Мысли перескочили на другую тему, как часто бывает в дороге: - Странно, война всего только второй день идёт, а уже заметно, насколько разная реакция у людей! Про вояк-бродяг вроде меня или Сашки речь, понятно, не идёт. Но, к примеру, мальчишки у нас на посту? Или, как полная им противоположность - Дробченко? Одни подключились к спасению людей с тем же энтузиазмом, с каким, может быть, ещё пару дней назад резались в компьютерные игры или болели на футболе, а другой ни о чем, кроме своей драгоценной особы и не думает. Ну, глядишь, на торфоразработках и поумнеет... Ох ты ж, твою мать!"
   Вначале я даже и не понял, что это такое появилось впереди на дороге, а потому отреагировал с опозданием. А что бы вы сделали на моём месте, если бы на абсолютно пустом шоссе через два дня после начала мировой ядерной войны прямо под вашу машину, идущую на скорости "сильно за сто", выскочил гаишник?!
   Судорожно вывернув руль и ударив по тормозам, чуть не поставив "субару" на бок, я всё-таки объехал обуянного суицидальным желанием милиционера.
   Выматерившись вслух, я остановил машину и, распахнул дверь:
   - Тебе что, жить надоело? Хрен ли прямо под колёса бросаешься, сержант?! - я рассмотрел знаки различия "самоубийцы".
   - Нарушаем, стал быть? Превышаем, на сотрудников нападаем?! - гаишник, проигнорировав вопросы и поигрывая жезлом, двинулся ко мне.
   - Да ты что, сержант, ослеп? - я решил во избежание дальнейшей дискуссии показать ему "вездеход", полученный в Торжке, но повернувшись к машине вспомнил, что у меня-то его и нет! Мой сейчас в "уазике", у штаба!
   - Э, куда полез! Руки в гору! - из кустов, в которых я только сейчас заметил какую-то машину, выскочил ещё один страж порядка. Этот, правда, тыкал в меня "пээмом"!
   Я послушно поднял руки. Не то чтобы я их боялся, но получить пулю от нервного провинциального гаишника - это, на мой взгляд, ещё более глупая смерть, чем влупиться на ста пятидесяти в фуру на пустом шоссе.
   - Права и документы на машину! - резко потребовал первый, тот что с жезлом.
   - Не могу, инспектор - руки ваш коллега приказал поднять...
   - Хм, смотри, Игорёк! - ухмыльнулся тот, что держал меня на прицеле. - Понимает клиент, когда рыпаться не надо!
   "Что-то не очень похоже на... Хотя о чём это я? С чего это им быть со мной вежливыми?"
   - Отойди от машины! Живо! Документы! - команды обоих практически слились.
   Я послушно отошёл на пару шагов всё так же держа руки поднятыми:
   - Документы в левом нагрудном кармане.
   - На колени! Руки за голову!
   "Вот это попал! Да и они несколько круто берут... Надо же - "на колени"!"
   Гаишник подошёл ко мне и, встав сзади, залез рукой ко мне в карман и достал пачку документов.
   "Ну кто же так досмотр проводит?" - меня так и подмывало схватить недоумка за руку и, так сказать, "жестами показать на допущенные ошибки", но удалось удержаться от опрометчивых поступков.
   Тот, что с пистолетом сунулся в салон и радостно заорал:
   - Игорян, вот свезло! У этого хмыря "калаш" в салоне.
   - Э, да он капитан из штаба по чээс! - ответил ему второй. -Валить придётся!
   - Да у нас теперь автомат есть!
   "Стоп, стоп, стоп! Что значит "валить"? А бляхи где? Кто же так задержанного сопровождает?" - мысли понеслись вскачь. Я не заметил, как оказался на ногах... "А почему, чтобы завалить им автомат понадобился? Пистолет-то на что, бутылки открывать что ли? Газовый? Травматика?"
   Махатель палочкой стоял от меня примерно в трёх шагах. Вполоборота, но смотрел на приятеля, как раз выбиравшегося из салона с довольным видом:
   - Игорян, хорошая машинка и ма... - он заметил, что я поднялся с колен и, вместо того, чтобы предупредить подельника, попытался перехватить автомат для стрельбы.
   "Никакой сноровки!" - это была последняя связная мысль перед тем, как я ударил. Хорошо так, с подшагом... Точно в бедро только начавшего поворачивать голову в мою сторону Игоряна...
   Лже-милиционера просто смело, причём именно туда, куда я и рассчитывал - на его другана с автоматом. Оба с такой силой впечатались в открытую дверь "форестера", что жалобно скрипнули петли!
   "Но за машину переживать будем позже!" - Прыжком преодолев разделявшее меня и противников расстояние я обрушил град ударов на впавших в прострацию грабителей. Кулаки, локти, ребра ладоней, колени - в ход пошло всё.
   Секунд через десять, когда я остановился перевести дыхание всё было закончено. Тот, кто завладел автоматом, придавленный своим наглухо вырубленным напарником только вяло мотал головой, пуская кровавые пузыри из свёрнутого на сторону носа. Для страховки наступив на ствол автомата, впрочем, и так придавленного телами нападавших, и взяв Игоряна за волосы, я отвалил его в сторону и пробил "контрольный" в солнечное сплетение второго.
   "Вот теперь надёжно!"
   Первым делом вернув себе документы и оружие и клятвенно пообещав самому себе больше ни при каких обстоятельствах не оставаться безоружным, учинил быстрый шмон.
   Пистолет оказался не травматиком и не "газулькой", а банальной полудетской пневматикой, документов, кроме одного паспорта на двоих, у нападавших не оказалось, а форма была позапрошлого сезона, то есть ещё советских времён.
   "Ну и чего теперь с этими сволочами делать? - остатки законопослушности у меня ещё сохранились, а концепция "по законам военного времени" не стала доминантой в поведении. - А сдам-ка я болезных по принадлежности!"
   Хозяйственно (не отмывать же потом багажник от крови?) расстелив пару больших пластиковых мешков в багажнике, я стянул конечности разбойников кабельными стяжками, пучок которых всегда валялся у меня в машине, в причудливую икебану - правая рука одного к левой руке другого, левая рука - к правой ноге подельника... Причём один лежал лицом вниз, а второй - спиной на нём...
   "Пусть теперь побарахтаются, придурки!" - злорадство - черта не очень похвальная, но отчего бы не порадоваться, если получилось удачно вывернуться из не самой приятной передряги?
  
   ***
  
   Пленники очухались только когда от места происшествия нас отделяли три десятка километров. За всё время я встретил только пару авариек энергетиков - одна проехала в сторону Торжка, приветственно моргнув фарами, а вторая стояла на "главной площади" посёлка со смешным названием Холохолёнка. Вот как раз в этот момент сзади донеслись приглушённые багажной шторкой оханье и матерщина. Потом в багажнике завозили активнее:
   - Что за херня! Выпусти нас! Ты ответишь, козлина!
   Хмыкнув, я тщательно прицелился и, сбросив, естественно, скорость, проехал левыми колёсами по солидных размеров колдобине удачно попавшейся на пути.
   Ойкнув, пленник замолчал. Кто это был, по голосу разобрать не удалось.
   На посту у моста встреча оказалась далеко не такой тёплой, как несколькими часами ранее - на этот раз на мою машину были направлены как минимум четыре ствола. А вот с проверяющим повезло - подошедшая фигура в костюме химзащиты что-то неразборчиво пробубнила в респиратор, когда я приоткрыл окно, потом человек сдвинул его с лица и я увидел уже знакомого мне лейтенанта:
   - Снова вы? Богато живёте!
   - И ты будешь - не узнал! - поприветствовал я милиционера.
   - Снова на склад?
   - Так точно!
   - Проезжайте!
   - Лейтенант, а я вам гостинцы привёз!
   Он удивлённо посмотрел на меня.
   - В багажнике пара героев, решивших что нет ничего лучше, чем под шумок "трясти" машины на трассе. Сдаю, так сказать, по принадлежности...
   - Да за каким деревянным они нам сдались? Там бы на обочине и оставил.
   - Они в вашей форме.
   Лейтенант хищно подобрался:
   - Ксивы?
   - Один потёртый паспорт, - я протянул реквизированный документ в окно. - И "макарка" пневматический.
   - Пааанятненько, - с упором на "а" протянул милиционер и махнул рукой "свите". - А вы, батенька, затейник, затейник! - донеслось, когда стражи порядка открыли багажник.
   - Ножик дать? - участливо поинтересовался я у них - своими ногами взятые плен в той конфигурации идти вряд ли смогут.
   - Спасибо, свои имеются... - щелчок открывшегося складника подтвердил слова. - А ну, сволота, встали! Ножками, ножками... Хотя стоп! - милиционер подошёл ко мне. - Извини военный, а до ОВД не подбросишь меня с этими архаровцами? А то у нас с транспортом сейчас ещё хуже, чем до войны. Вон, видишь, что нам досталось?
   Проследив за указующим жестом я, признаться, обалдел - за строительной бытовкой, служившей караульным помещением стоял... "ГАЗ-51". С деревянной будкой на месте кузова и кривоватой надписью "Ремонтная" на ней.
   "Это же сколько ему лет-то? Наверное, старше меня лет на десять... Когда же я последний раз этот антиквариат видел? В детстве, пожалуй..." - но тут я вспомнил, что когда несколько лет назад у соседей Виталика по даче горел сарай, то из Торжка приехала пожарная машина именно на базе "пятьдесят первого"
   - Ну так что, отвезёшь?
   - Далеко ехать?
   - Почти по дороге.
   - Ладно, садись. Только этих снова запакуйте.
   - Эт мы мигом! - обрадовался милиционер. - Ищенко, в браслеты орлов! Я в отдел их сдам и сразу назад! Саню разбудите - он за старшего теперь! - отдав все необходимые распоряжения, лейтенант обошёл машину: - Военный, богатство своё убери! - попросил он, заметив лежащий на переднем сиденье автомат и подсумок с магазинами.
   - Да пожалуйста! - Я переложил подсумок на заднее сиденье, а вот автомат приспособил между собой и дверью, под правую руку. Хрен его знает, а вдруг парни из багажника сумеют снять наручники? - Командуй, лейтенант!
   - Меня Андреем зовут, - представился милиционер, поёрзав на сиденье. - Андрей Светлицкий.
   - Василий, - я пожал протянутую руку.
   - А ты по званию кто, Вася?
   - Капитан.
   - Лихо ты их... Поезжай пока по Московскому, до канала всё время прямо.
   - Это где второй пост на Лениградке?
   - Не, Ленинградка она сильно левее, нам после неё повернуть лучше будет. На Екатерининскую.
   Решив, что в подробности местной географии можно въехать как-нибудь позже, я промолчал и просто вырулил со стоянки у поста.
   - А где вам такую древность разыскали?
   - Да на ГЭС, она у них раньше "летучкой" на линии работала, лет тридцать назад. А потом её в гараже забыли и вот сейчас по мобилизации нам отдали.
   - И что, неужели работает?
   - А чего ему будет?Дед мой на такой работал, говорил, что при нормальном уходе "газон" хоть сто лет проработает. Я закурю, не возражаешь?
   - Не стоит, и так целый день гадостью дышу. Да и ты бы поостерёгся...
   Милиционер хмыкнул:
   - От этой гадости хоть польза какая-нито... Слушай, а ты этих не монтировкой отделал? Больно качественно получилось...
   - Нет, руками.
   - Зачётно. Чем занимаешься?
   - Онанизмом в ванной.
   - Да ладно, что ты так? - надулся милиционер.
   - Это присказка такая.
   - А, тогда понятно... - что ему стало понятно, мне было всё равно. Не то, чтобы я был букой, просто немного устал от всех этих плясок. Хорошо суперменам в кино - подрался со злодеями, речугу толкнул и в объятия к какой-нибудь сногосшибательной блондинке. Из объятий опять в драку или перестрелку... И снова по кругу. Их здоровью можно только позавидовать!
   - Сейчас поспокойней станет, я к вам заеду, пару уроков возьму, ладно?
   - Тут парой не обойдёшься... Пахать придётся
   - Постараюсь. Племяша привезти можно?
   - Лет сколько?
   - Двенадцать.
   - Можно, но далековато ездить будет.
   - Так он с сеструхой у вас в Медном живёт.
   - Ну смотри... Как, беженцев много? - перевёл я разговор на другую тему.
   - С вашей стороны, считай, что и никого, а вот линейщики наши со станции просто с ног валятся - поездов много стало и народ по путям до сих пор выходит... Там, я слышал, мужики из депо начали поезда подтаскивать тепловозами. Говорят, даже два паровоза где-то раскопали!
   - Это хорошо. У нас уже торф копать начали, я слышал.
   - Наверное, для нас...Вот здесь налево, ага... И, как на площадь выедем, там направо.
   У здания отдела милиции, в отличие от улиц города, царило оживление. Стоило машине остановиться у входа, как появившийся словно из неоткуда человек в серой милицейской плащ-накидке и противогазе требовательно замахал полосатым жезлом, прогоняя меня.
   - Иди, Андрей, разбирайся со своими, а то ещё выпишут девять граммов за нарушение правил парковки.
   - Не дрейфь, капитан! Всё будет в норме! - Светлицкий выскочил из машины. - Всё в порядке, это со мной! Лучше наряд из дежурки позови, там задержанные в машине, а товарищу капитану ехать надо.
   "Романтиков с большой дороги" выгрузили на удивление быстро. Прибежавший наряд особо не миндальничал, задержанных просто выволокли из багажника и положили прямо тут, на парковке.
   - Спасибо за помощь! Будешь в наших краях - заходи, не стесняйся!
   - Да не за что, - махнул я рукой. - Но и ты без респиратора особо не гуляй... И ноги держи в тепле! - пожав руку улыбнувшемуся в ответ на такое пожелание лейтенанту, я отправился восвояси.
  
   ***
  
   На складах поначалу меня никто не встретил. То есть вообще! Постояв пару минут перед закрытыми воротами, я посигналил. Снова никого. "Неужели все в укрытия попрятались?" - я снова вдавил клавишу клаксона, но на этот раз не отпускал её секунд двадцать. Наконец в окне КПП мелькнула тень. Не выключая двигателя, я вылез наружу и, держа руки на виду, медленно пошёл ко входу. Мало ли, может, у местных часовых от повышенного уровня радиации паранойя разыгралась, и они в каждого незнакомого теперь стреляют? А то, что я для них сейчас отношусь к этой самой категории и обсуждению не подлежит - машина им неизвестна, лицо моё рассмотреть под маской противогаза сложно, а вот оружие в наличии имеется...
   Дверь приоткрылась, и на меня глянул ствол "калашникова"
   - Бу-бу-бу, - проговорил человек в схожем с моим наряде.
   "Скорее всего, это значит "Предъявите ваши полномочия!"" - больше догадался, чем разобрал я.
   Листочек, в котором написано, кто я и откуда заранее зажат в правой руке, только и остаётся, что протянуть его бдительному стражу.
   Часовой вчитывается и, опустив автомат, делает красноречивый жест в сторону вертушки, проходи, мол.
   Отрицательно мотаю головой, и показываю в сторону двери, напомнив часовому, что я на машине.
   Всё, консенсус достигнут, привратник делает знак кому-то, невидимому мне и сидящему за небольшим окошком, и несколько секунд спустя снаружи раздался лязг открывающихся ворот.
   Припарковав машину у знакомого мне склада рядом с Вовановым "крузаком", я открыл небольшую дверь, прорезанную в воротах.
   "Полное благолепие! - оценил я открывшуюся мне картину. - Барышня спит в обнимку со своим малышом на небольшом штабеле ящиков, заботливо укрытая стареньким ватным одеялом, а друг мой гоняет чаи с местными кладовщиками - капитаном предпенсионного возраста и двумя прапорщиками..."
   - Здорово честной компании? - выполнив уже традиционный ритуал разоблачения, поприветствовал я их.
   - Заславский, тебя только за смертью посылать! - ворчливо, но при этом улыбаясь, ответил Виталик.
   - Дела, сам понимать должен... Плесните мне горяченького!
   - Что за дела? - Сибанов пододвинул мне металлическую кружку с заботливо оплетённой суровой ниткой ручкой, до краёв заполненную чаем. - И где остальные?
   - Сашку в штаб дёрнули, но они скоро должны подъехать, а дела самые разные - к примеру, меня тут на полдороги какие-то ухари обуть пытались.
   - Как это? - спросил главный кладовщик.
   Я коротенько рассказал им про мои приключения и предложил не тянуть резину и начать погрузку уже сейчас. День клонился к вечеру, а нам ещё ехать и ехать, тем более, что после того, как загрузим наши машины, ещё придётся Клоуна ждать. Да и обратно поедем уже не так резво...
   Упарились мы изрядно - таскать многокилограммовые ящики, напялив на себя костюмы из резины - это, пожалуй, один из лучших способов быстро похудеть. Никакой "гербалайф" и рядом не стоял!
   И к моменту, когда до нас, наконец, доехали ребята-грушники, мы не только забили под завязку мой "форестер", но и потеряли килограмма по три лишнего веса.
   Саша-Клоун лишь взглянул на наши красные физиономии, и, ни слова не говоря принялся на пару с моим шофером нагружать "уазик". И, хотя я заметил, что он нет-нет да и посматривал в сторону притулившейся в кресле с сыном на коленях Юли, но чувство долга пока перевешивало романтические устремления майора, и он к девушке не подходил, продолжая тягать увесистую поклажу со сноровкой опытного грузчика.
   - Ещё сорок тысяч вёдер - и золотой ключик наш! - раскрасневшийся Виталик сидел рядом со мной, попивая чаёк и наблюдая за ходом погрузки, в полном соответствии со старинной пословицей о трёх вещах, от созерцания которых невозможно оторваться.
   - Ну, мы-то свою норму на сегодня выработали. И осталось только десять тысяч вёдер.
   - Что у нас творится?
   - Тишина, Трубач где-то разыскал головастых ребят и они знаешь чего надумали?
   - Откуда? Ты же всю дорогу в партизана на допросе играешь...
   - Принудительную вентиляцию на основе вентиляторов от автомобильных кондиционеров!
   - Молодцы! - похвалил умельцев Сибанов. - Вопрос в том, где мы кондеев на всех найдём?
   - Я уже придумал. В пробке у Медного - там машин побилось несколько десятков, вот я и хочу на обратной дороге туда заскочить. А то нам в "усадьбу" минимум три вытяжки сделать надо.
   - В бане и две в доме? - догадался Виталик.
   - Именно! Так что как к штабу приедем, мою первой разгрузим, и, пока свет не ушёл, мы с Саней скатаемся.
   - А чего на твоей? Морпеха возьми и на "уазе" поезжай.
   - "Субарка" быстрее по-любому...
   - А Сашка без радиста никуда! - перебил меня друг.
   - Верно, тогда Андрея я заберу, как только в село приедем... А вы, как разгрузите всё, домой поезжайте. Чувствую майор со своей зазнобой у нас пока погостят.
   - Да без вопросов. Вот только жрачки на всех где добыть?
   - Ну, пока есть, а через пару дней уже на охоту поедем.
   - А чего не завтра?
   - Завтра ещё "горячее" будет. Дня через два уже полегче. Трубач, кстати, не только умников всяких нашёл, но и парня с ВУСом по химзащите.
   - Да ну?! - изумился Виталик. - И где ж он его отыскал?
   - По трассе ехал, прикинь? И сам в нашу комендатуру пришёл. Менделеевский закончил.
   - Крутота!
  
  
  
   Глава 7
   "Крысы есть всегда"
   Думаново, час спустя.
  
   После долгой дороги передохнуть, конечно, хотелось, но время поджимало. Итак мы проваландались со взрывчаткой значительно больше, чем планировали. Впрочем нас, как людей опытных, такое несоответствие нисколечки не смущало - придётся поработать чуть дольше, делов-то?
   Андрей, получивший по месту рождения позывной "Камчатка", хотел сесть за руль, но я его не пустил, поскольку твёрдо решил, что пока можно будет, ездить быстро - как говориться, на все деньги.
   Морпех наш вначале подумал, что я ему не доверяю:
   - Тащ капитан, да у меня "стиха" в Японии нафаршированная была, что мне "лесник"?
   - Ты ещё скажи "Спек-Цэ"! - проявил я осведомлённость о субароводческих "иконах", упомянув самую редкую и "злую" вариацию "Импрезы".
   - Вот чего не было, того не было... Да и стоит она, как чугунный мост! Так почему нельзя, тащ капитан?
   - Потому что сам хочу!
   - Тады "ой"!
  
   Отъехав от Думаново на пару километров, я вызвал по радио штаб:
   - Гнездо Бесу! Как слышите меня?
   - Слышу тебя хорошо, Бес! У нас - норма!
   - Понял тебя, Гнездо. У нас - аналогично! Прошли Миронежье, как будем на месте, попробуем связаться, - на малогабаритки, что нам выдали, надежды, честно говоря, было мало - не для них задача на два десятка километров связь обеспечивать. И что с этим делать я пока не знаю. На ум несколько вариантов пока пришли: первый - сделать сеть ретранслирующих пунктов, по крайней мере на наиболее важных направлениях, и второй - найти нормальные . станции. Какой из путей выбрать, узнаем позже, когда первая паника схлынет и всё более менее устаканится.
   - А что, у дальнобойщиков не спрашивали про большие рации? Они у них на полсотни кэмэ достают, я слышал... - Реплика Андрея оказалась настолько созвучна моим мыслям, что машинально я ответил:
   - Чтобы забрать, надо что-то предложить взамен.
   - А за защиту...
   - От кого? Ты сам-то видел, чтобы на кого-нибудь тут нападали?
   - Погодите, ещё будет... - "успокоил" меня Борматенко. - У нас знаете как на Дальнем Востоке было? Пока Советская власть была и вэчэ на каждом шагу, то, конечно "закон - тайга, прокурор - медведь", но порядок хоть какой был. И беглых зэков ловили, и контрабандистов... У нас в городке двери вообще не запирали! А как порядок пропал и появилось, что брать, так вообще Дикий Запад начался. С погонями, грабежами... Вон, перегонщики в караваны сбивались, чтобы от разбойников отбиваться... И здесь так будет!
   - Что-то ты мрачно всё рисуешь, Андрюха!
   - Это пока нормальные мужики на виду, вроде вас или меня... А начальника моего вспомните? А если их человек пять таких соберётся? Да уровнем повыше? А если при каждом ещё по три-четыре телаша из тех, что совесть ещё в третьем классе на ластик сменяли, а?
   - Как заведутся, так и разведутся! А ты не каркай!
   Часы показывали семнадцать минут седьмого, но то ли из-за пасмурной погоды, а, может, и ещё по какой причине было уже довольно темно, так что пришлось включить фары.
   - Помню, только на службу пришли, - начал рассказывать Андрей, но его прервала заголосившая рация:
   - Штаб Трубачу! Штаб ответь Трубачу.
   "Мы сейчас у Колёсных Горок, до штаба километров пять, а он ещё дальше. Точно не добивает!"
   - Трубач, здесь Бес. Могу передать в штаб - пока он у меня в зоне.
   - О, Василий Семёнович! - судя по голосу, Баталов обрадовался. - Вы то мне и нужны!
   - Что стряслось у тебя, Серёжа?
   - Буча в лагере.
   - В каком? Что за буча?
   - В "Ромашке". Это километра два южнее трассы, немного не доезжая Медного. Здесь несколько пионерлагерей заброшенных. В них человек семьсот разместили. Как от "дуги" на Медное повернёте - первый поворот направо. Вы где?
   Несмотря на некоторую сумбурность, где сейчас находится мой "зам по музыкальной части" я понял. Неясно было, что же там всё-таки происходит?
   - Трубач, ты про бучу расскажи!
   - Тут человек десять свои порядки наводить принялись, еду и вещи отбирают.
   - Ты вмешался?
   - Нет. Они очень агрессивные, а стрелять я не решился - народ кругом. Многие со страху в лес подались. Я пока отошёл немного, наблюдаю за ситуацией.
   "Эх, Серёжа, Серёжа... Такую фигню надо в зародыше гасить. Сразу! Пока не разрослось!"
   - Понял тебя, Трубач! Мне до тебя километров семь, может чуть больше. Скоро буду! Оставайся на связи.
   Я "пришпорил" машину. "Субару" взревела мотором и за окном придорожные кусты слились в одну сплошную серо-зелёную стену.
   - Ну, что я говорил? - однако тон Камчатки был не довольный, как можно было ожидать, а, скорее, озабоченный.
   - Накаркал, шаман херов! Кулачки давай разминай! Слышал, стрелять не очень получится.
   - Трубач Бесу! - я снова взялся за рацию.
   - Здесь я.
   - С тобой ещё народ наш есть?
   - Да, Витька-Химик и Терёшин.
   - Это кто? - имена мне были незнакомы.
   - Вы их не знаете, только сегодня пришли, - принялся объяснять Трубач. - Про Витьку вам ребята должны были рассказать, а Терёшин местный - из этого лагеря. Помогал нам укрытия устраивать. У него тут семья.
   - Понятно! С оружием как у вас?
   - Огнестрел только у меня.
   - А у противников?
   - Есть пара ружей и несколько "травматиков".
   - А ружья откуда?
   - У их заводилы с собой в машине были. "Сайга" и ещё какой-то незнакомый мне дробовик. Складной. У него ещё дульный тормоз как у пушки.
   "Нда, исчерпывающий рассказ. У нас, стало быть, три калаша и кое-какие навыки, а у противника - численное превосходство и "живой щит". Почти патовая ситуация..."
   - Ладно, на месте разберёмся. Минут через десять будем. Отбой. - я повернулся к Андрею: - Всё слышал?
   - А то! Какие приказания будут?
   - А никаких. Диспозиция не ясна, пока только один вариант просматривается - попробовать их по одному отловить.
   "Эдак до утра провозимся! Плакал мой ужин в кругу семьи!" - делиться подобными мыслями с подчинёнными настоящему командиру не пристало, а потому я показал Борматенко на рацию: - Попробуй до штаба достучаться, у нас рация получше, чем у Трубача.
   В свете фар вдалеке показался затор из автомобилей, и нам пришлось искать пролом в разделительном ограждении, чтобы объехать его по встречке.
   - Штаб ответь Камчатке! Клоун ответь Камчатке! - бубнил в рацию морпех, пока я аккуратно пробирался через затор, поскольку и встречная полоса оказалась заставлена машинами. Слава богу, не так густо, как та, что вела к Твери.
  
   ***
  
   Трубач встретил нас в паре сотен метров от лагеря, если я правильно сориентировался, когда мы уже вдосталь наскакались по разбитой дороге сложенной из перекосившихся бетонных плит. В кустах три раза мигнул фонарик и я выключил фары. Мотор глушить пока не стал.
   - Ну, что за дела? - ни противогаз, ни респиратор я надевать не стал - уровень радиации пока позволял - похоже, ветер поменялся, (дозиметр вместо тех трёх сотен миллирентген, что мы зафиксировали после обеда, сейчас показывал всего сто), а удобство коммуникации в настоящий момент важнее.
   - Химик наблюдает, а мы вас встречать вышли. В лагере немного поутихло, гады, вроде, барахло делят.
   - Давай по порядку! С чего началось?
   - Когда мы с приехали, ну, там, помочь вентиляцию наладить, посоветовать, как от радиации укрыться, - начал рассказ Баталов. - Всё тихо, вроде, было. А потом у одного из корпусов крики, шум. Мы туда, а там грабёж в полный рост идёт. Лагерь на консервации, похоже, был, и тот корпус, где всё началось, он самый лучший - стёкла все на месте, двери нормально закрываются и к столовой, вдобавок, самый ближний. Ну, мы попытались вмешаться, а нам стволами в лицо тыкать начали. Ну мы... - Трубач замялся
   - Ну ты стрелять и не решился, - закончил я за него. - Ничего, не кори себя - дело житейское. К этому тоже привычка нужна. Расскажи-ка лучше, что тут в округе вообще творится?
   - Короче, тут в округе, как выяснилось до чёртовой бабушки детских лагерей. Мы только в радиусе десяти километров пять насчитали. Прямо тут их два - "Ромашка" и "Энергетик". Один закрыт, а во втором полторы сотни ребят. Метров на шестьсот левее - "Компьютерия". Понтовый такой. Коттеджи, интернет, все дела. Там охрана нормальная. Пять парней с травматикой и баллончиками. Я с ними переговорил - своими парни оказались, быстро в тему въехали. На том берегу "Экспресс". Но это уже у самого Медного, я там с участковым договорился - у него телефонная связь с Торжком есть. У Тутани - "Ровесник". Там ещё пара сотен ребятишек.
   Я почувствовал, что голова начинает идти кругом. Одно дело спасать взрослых или семьи, но тут обнаружилось, что на нас внезапно свалилось под тысячу "бесхозных" детей! Причём, многие лагеря, как я понял, находятся в непосредственной близости от разрушенной Твери! Можно, конечно, послать гонца к участковому и вызвать подкрепление из Торжка, но ситуацию надо сейчас разруливать, потому что непонятно, во что всё это может вылиться? А вдруг "бунтари" решат пройтись по всем окрестным лагерям? Еду, к примеру, будут искать. Или топливо? Нет, так не пойдёт!
   - Давай по существу, здесь сколько человек поднялось? И чего они хотят?
   - Поначалу их пятеро было, потом ещё столько же присоединилось. А что хотят? Жить хотят. Говорят - на всех всё равно не хватит, так зачем балласт кормить.
   - "Балласт"? Ты слыхал, Камчатка?
   - Да, командир, - голос Андрея звенел от злости. - Пойдём, капитан, покажем сухопутным, как балласт продувают!
   - Э, не заводись, пляжная пехота! Давайте в машины, и ты, Серёга, мне сейчас всё подробненько нарисуешь, а там и веселье будет...
  
   ***
  
   "Хорошо, что противники наши - люди городские и лесной темноты боятся! - размышлял я, лёжа на невысокой крыше пристройки у столовой, куда меня пять минут как подсадил наш морпех. - Часовой, вместо того, чтобы ходить кругами, маячит на освещённой веранде, откуда разглядеть, что бы то ни было сложно, если вообще возможно".
   Но и у меня задачка ещё та - проползти несколько метров до слухового окошка по растрескавшемуся и обомшелому шиферу, который так и норовит расколоться под моим весом.
   Медленно отрываю тело от крыши и ощупываю поверхность перед собой.
   "О, справа кусок шифера откололся и чуть подаётся под рукой. Значит, мне левее. А то поедет ещё... Чёрт! - Рука проваливается сквозь мох и что-то острое больно оцарапало мне обратную сторону кисти. - Ничего, можно потерпеть! Зато я ещё на полметра приблизился к цели. Плохо, что рации у нас без гарнитур и их пришлось выключить. И хорошо, что противники наши не имеют ни малейшего представления, как защищаться от диверсантов! Во-первых, они разделились. А во-вторых, у тех, кому выпало сторожить снаружи, нормального оружия нет, только "резинострельные" пистолеты. И по ним мы можем спокойно стрелять, не боясь задеть гражданских!"
   Нам с Андреем, как наиболее подготовленным в боевом плане, досталось нейтрализовать основную и наиболее вооружённую группу бунтовщиков, засевшую в помещении столовой.
   "Я полегче и поподвижнее, потому и на крышу лезть пришлось. Под нашим габаритным товарищем она бы уже точно провалилась. Выяснилось это, правда, только когда я на неё забрался. Всё-таки хорошо быть предусмотрительным! Вот долезу, на чердак проникну, всё разведаю и фонариком сигнал ребятам подам, чтоб начинали... Интересно, слышит ли меня часовой?"
   Развлекая себя таким образом, я , наконец, добрался до круглого, забранного частым переплётом, окошка и осторожно ощупал облупивщиеся деревяшки: "Так, трёх стёкол из шести не хватает, остальные держатся на честном слове..."
   Достав из кармана фонарик, я осторожно посветил внутрь.
   "Ага, петель нет, рама просто плотно вставлена и закреплена гвоздями. Если их получится отогнуть, то окно целиком достать можно".
   Этот ножик я купил много лет назад на выставке. Внешне невзрачный на фоне "расписных "свиноколов"" он лежал тогда на витрине одного мастера из Нижнего Новгорода. Однако глаз сразу зацепился за его функциональную форму и какую-то гармоничность, что ли... Десятисантиметровый, почти симметричный клинок с полуторной заточкой, плоская рукоять с простыми деревянными накладками. Вроде, ничего необычного... Но когда я попросил его посмотреть, оказалось, что ножичек очень удобно сидит в руке, да и резать им оказалось весьма комфортно, а сталь клинка неплохо держала заточку. И вот теперь ему предстояло поработать в несвойственной роли гвоздодёра. Я, признаться, придерживаюсь популярной у ценителей ножей поговорки: "Нож - резать, а для рубки гвоздей есть зубило!", но сейчас другого выхода не было. С противным скрипом первый гвоздь выскочил из рассохшегося дерева, ещё два я просто отогнул. Вставив клинок в щель межну рамой и наличником, осторожно надавил и стронул раму. "Теперь можно и ручками!" Спустя несколько секунд я был уже на чердаке.
   Белый луч мощного фонарика выхватывал в темноте, то полдесятка мятых алюминивых чайников - точно таких же, какие я помнил по своему пионерскому детству, то сваленные у стены изломанные столы, то мешки с непонятно какой рухлядью... Наконец заметил в дальнем от меня углу чердака проём люка. Теперь главное - осторожненько туда добраться, что, учитывая многолетние отложения грязи и пыли, покрывавшие пол, задача не из лёгких. Прошлогодние листья, занесённые сюда через окно, шуршали, рассохшиеся и местами насквозь прогнившие доски пола грозили проломиться подо мной, но дойти до люка не нашумев, всё-таки удалось. Плюнув на брезгливость я растянулся на полу и прислушался. Снизу не доносилось ни звука.
   "Ну что ж, посмотрим, удасться ли здесь спуститься?" - я попробовал подцепить люк ножом. Сдвинувшись примерно на сантиметр, крышка замерла и послышался лязг, показашийся в ночной тишине оглушительным. "Чёрт, замок с той стороны! Здесь не получится! Попробую через кухню, там обычно тоже люк делают. Да и вытяжка обязательно есть".
   Соориентировавшись, я прошёл в чердачное помещение над кухней. Люк там действительно был, но тоже запертый, а вот с вытяжкой мне повезло больше. Судя по некоторым приметам, часть оборудования в своё время демонтировали, и кто-то весьма хозяйственный прихватил и короба вентиляции, так, что теперь в стене получились нехилые отверстия с сечением примерно метр на метр.
   "Вполне пролезу, вот только бы понять, что там внизу!" - я осторожно выглянул в отверстие. Тишина и темнота. Обоняние подсказывало, что еду тут не готовили уже давно - пахло затхлостью и влажной побелкой. Чуть погодя издалека долетел еле ощутимый аромат табачного дыма.
   "Ну что, рискнём? - спросил я сам себя и тут же ответил. - Да!"
   "Глаза сощурить, так, чтобы вспышка света не ослепила... Теперь фонарик направить точно в пол - так будет видно, что внизу, а шанс, что выдам себя бликом, минимален. Раз, два, три! - В световом круге мелькнул грязный кафельный пол. - Прилично тут будет, метра три не меньше... Но нам ли быть в печали?"
   Автомат, который я держал в руках, пока обследовал чердак, снова перекочевал за спину, к металлической ножке разломанного стола привязан пятиметровый отрезок хорошей альпистской "статики", которая была прихвачена из машины. Теперь законтрить ножку в отверстии - и можно спускаться... В голове всплыла строчка из старинной детской частушки: "Сидит Вася на заборе в алюминевых штанах, а кому какое дело, что ширинка на болтах?"
   "Надо же, какая чушь иногда на ум приходит!" - и я соскользнул вниз.
   Из опасения нашуметь и оставляя себе ещё один путь к отступлению, конец сдергивать я не стал. Включив на несколько мгновений фонарь, нашёл замеченный сверху отрезок трубы и, быстро подойдя к двустворчатой двери, ведущей из кухни наружу, вставил его под ручки. Теперь внезапно никто не войдёт.
   Всё - я внутри! Теперь время для второй стадии нашего не шибко мудрёного плана. Два раза мигнуть фонарём в окно, и можно заняться закисшими шпингалетами...
  
   ***
  
   Герман Геннадиевич Голованов был человеком обычным, в чём-то даже банальным. Но вдумчивым и основательным, привыкшим обдумывать свои действия на много шагов вперёд. А вот родители назвавшие его в честь героя-космонавта, как-то не сообразили, во что выльется их преклонение перед успехами Страны Советов в дальнейшем. Ибо работать на ниве образования с такими инициалами и не получить обидное прозвище практически невозможно. Сам Герман понял это, когда что-либо менять было уже поздно - на втором курсе института. Ни "стройки века", ни "защита рубежей Родины" молодого человека не привлекали. Идти в торговлю не позволяла интеллигентская честность. Делать чиновничью карьеру - отсутствие задора и нужных связей.
   Попав в далёком восемьдесят втором по распределению в НИИ приборостроения, Герман поработал некоторое время конструктором, а потом вернулся в родной институт в аспирантуру. Тему для защиты он выбрал крайне модную, посвящённую внедрению автоматизированных систем управления в народное хозяйство, считался, как по секрету шепнул ему завкафедрой, "перспективным молодым парнем" к тому же пришедшим с производства, а потому защитился без сучка и задоринки. Ну а дальше всё пошло по накатанной.
   Голованов никогда не был в первых рядах, но был впереди. Турклуб, литературные диспуты и коллективные экскурсии, спортивные мероприятия и банкеты по случаю очередной защиты, сбор подписей в защиту Леонарда Пелтиера или Нельсона Манделы... Везде Герман Геннадьевич был активным участником. Вот только студенты не любили молодого преподавателя и награждали его прозвищами, самым мягким из которых было "тройное Гэ"...
   Получить у "ГермАна", как называли его между собой наиболее лояльные студенты, "пятёрку" было делом невозможным, "четвёрку" - малореальным, а "тройку" - сложным. На вопросы заведующего кафедрой Голованов неизменно отвечал: "Я хочу, чтобы они по-настоящему знали мой предмет!"
   Единственное, куда суровый преподаватель не лез - это политика. Нет, комсомольцем он, конечно же, был, и даже на четвёртом и пятом курсах стал комсоргом "потока", а вот от крамольных разговоров в курилке воздерживался, как, впрочем, и от участия в "прочем" во время загулов комсомольско-партийного актива.
   Надо сказать, что это здорово ему впоследствии помогло. Весной восемьдесят девятого ему позвонил один из приятелей, ставший к тому моменту каким-то там замзавсектором в МГК ВЛКСМ, и предложил встретиться.
   Так и попал Герман Геннадьевич в "большой бизнес".
   Вначале трудился техническим директором в фирме, торговавший остродефицитными компьютерами под комсомольской крышей, потом биржей заведовал, потом банком... Но в конце девяностых на поля сражений пришли "молодые и злые", те, кто привык каждую копейку вырывать с боем, в жёсткой конкурентной борьбе и вальяжным "комсомольцам" пришлось потесниться...
   В "нулевые" Голованов стал "пенсионером". Вложенные деньги приносили стабильный и вполне себе приличный доход, за который те, кто прозябал на настоящей, государственной, пенсии могли бы и пришибить. Квартира у Германа была, дача - тоже. Оставалось найти хобби по душе. И им стало выживание. Когда появилось в Германа Геннадьевича ощущение надвигающейся неминуемой беды, он и сам не мог вспомнить, хоть и признался как-то коллеге по интернет-форуму сурвайвеалистов, что во всём виноват "президент-комитетчик".
   С тех пор Герман Геннадьевич купил себе подержанную "ниву", сменил старенькие двустволки на более приспособленные к скоротечному бою современные дробовики, сделал запасы продуктов и предметов первой необходимости в квартире и на даче и стал регулярно ездить на стрельбище.
   Человеком он был, можно сказать, одиноким. "Старую" жену он на волне финансового успеха бросил, а новая, молоденькая красотка, покинула его сама, прихватив, впрочем, одну из дач и двухкомнатную "малогабаритку", принадлежавшую когда-то бабушке Германа. Иногда заезжала в гости его дочь-студентка, но не дольше, чем на пару часов и, в основном, чтобы попросить денег.
   Надо отдать должное, в своих размышлениях о близящемся Апокалипсисе, Голованов иногда прикидывал, как будет спасать семью, но чаще всего приходил к выводу, что это может привести к излишнему риску. Тем более что чем больше он готовился к будущим "тёмным временам", тем чаще приходил к мысли, что лучше он, как глава "сильного прайда" заведёт себе гарем, во всём послушный воле нового властелина. "Когда за каждую банку тушенки будут драться до смерти, вы тогда не покочевряжитесь, милые! - думал он, разглядывая из окна машины стайки модно одетых девочек на улице. - Хотя лучше я возьму себе кого попроще. Гуманизм здесь неуместен, накормив чужого ребёнка, ты убиваешь своего. Приму вот такую кралю, отравленную высшим образованием и не умеющую ничего делать, кроме как раздвигать нижние конечности, и что получу?Ничего! Только себе лишние проблемы создам. Работящие мне нужны... Работящие! И вообще, выживут только женщины, умеющие создавать комфорт для добытчиков! Стервам и потребительницам тут не выжить в принципе, а вопрос деторождения всё равно откладывается. И надолго, так что придётся сокращать женское поголовье до необходимого минимума... Наподобие того, как в средневековой Японии и Корее девочек, не отвечающих стандартам, тривиально топили. Как и дурных жён, кстати!".
  
   Когда пришла война, Голованов сидел на "дальней" даче - просторном доме, стоявшем на берегу Волги в полусотне километров от Твери. Эту недвижимость он приобрёл около года назад, провернув ловкую, как ему казалось, многоходовую операцию. Для начала он продал дачу деда - денег за бревенчатый особняк в Кратово, да ещё с двадцатью пятью сотками в придачу, отвалили столько, что впору в рюкзаке нести. Вместо неё Герман Геннадьевич купил полуразвалившуюся халупу в затрапезном садовом товариществе в сорока километрах от МКАДа и этот дом. Немногочисленные старые знакомые, узнав о таком "гешефте", молча покрутили пальцами у висков, а Голованов только посмеивался: "Ну-ну, посмотрю я на вас, умников, когда полный трындец придёт!"
   На "ближней" даче он оборудовал "перевалочный пункт" с солидным запасом продуктов, воды и патронов, а "Тверское имение" сделал своей главной резиденцией. Планами своими Герман, взявший себе, в соответствии с именем ник "3G", не поделился даже с друзьями-"выживальщиками". "Вам, стервятникам, только наколку дай - сразу за чужим добром припрётесь! - думал он, читая на страницах форума, как "коллеги по выживанию" хвастаются друг перед другом своей предусмотрительностью. - Но это мы посмотрим, кто кого распнёт!" - добавлял Голованов про себя и делал пометки в большом блокноте, занося туда места будущих визитов.
   Как только стало понятно, что случилась беда, Герман не колебался ни минуты: "Сливки надо снять, до того, как неподготовленные сообразят, что к чему!"
   Позвав своего "верного нукера", как называл он в минуты хорошего настроения водителя и, отчасти, порученца Дениса Савельева, приказал готовить машину к выезду.
   К огромному сожалению Голованова, на трассе особо поживиться не удалось - к моменту, когда они выбрались на дугу у Медного, над ней уже кружил военный вертолёт, и с него сбрасывали вниз вымпелы с ЦеУ. Лезть в лоб на вояк, "ас выживания" не собирался, решив для начала, что называется, врасти в обстановку.
   К вечеру паника немного улеглась, и большую группу беженцев отправили на постой в пустующий детский лагерь отдыха. Голованов поехал с ними, оставив Дениса пошерстить машины на трассе.
   Вояки, а точнее - какие-то ополченцы с крайне несерьёзными бумажками, выданными Торжокским горвоенкоматом, пробыли в лагере недолго. Объяснили, как обустроить убежища в корпусах, привезли грузовик с армейскими пайками и свалили.
   "Вот теперь можно и поживиться!" - решил Голованов, тем более что среди бедолаг, собравшихся в "Ромашке" он уже присмотрел пару "союзников". Во время раздачи пайков два молодых парня, нисколько не смущаясь, протолкались в первые ряды и даже попытались получить по два пайка, но командовавший военными молодой парень послал их по матери и выразительно похлопал по своему автомату. "Пожалуй, эти подойдут!" - отметил он тогда.
   Начал он издалека - собрал мужчин, и предложил сходить запасти дров. В лагере он был одним из самых старших по возрасту, и его послушались. Потом Герман обошёл корпуса, интересуясь, как народ разместился, и, помогая в мелочах советами. Попутно он отмечал, у кого какое добро есть.
   Парней, занятых на строительных работах он отозвал в сторонку и коротко и непечатно обрисовал сложившуюся ситуацию. Когда оба согласились с его оценкой и спросили, что же делать дальше, он изложил свою позицию
   - Ребята! Это хорошо, вы уже поняли, что настал трындец, и выкарабкаются только сильные и умелые! Вы посмотрите, с кем нас связала судьба?! Дармоеды, ничего делать не умеющие! На перевоспитание у нас с вами, - этим, как ему показалось, изящным ходом, Голованов перевёл двадцатипятилетних охламонов на свою сторону, - нет не времени, ни ресурсов. Что ждёт этих? - широкий жест в сторону корпусов. - Ближайший овраг и девять граммов в затылок! А то и молотком по голове! Впереди ядерная зима на надцать лет и каждый кусок еды, каждый отрез материи и, тем более, каждый патрон на вес жизни и тратить их на балласт не рационально. Как там у классика? "Тяжёлые времена требуют тяжёлых решений"! Они всё равно умрут, но при этом растратят невосполнимые ресурсы.
   Из-за угла столовой на веранду, где Герман Геннадьевич проводил свой импровизированный митинг вышли ещё четверо ребят. Старшему на вид было лет двадцать, младшему - пятнадцать, не больше. "С работ, что ли смылись?" - напрягшись, попытался оценить угрозу своему положению Голованов.
   - Это ты правильно, мужик, говоришь! - неожиданно поддержал старший из вновь прибывших - чернявый и долговязый парень в джинсовой куртке и потёртых камуфляжных штанах. - Надо по уму всё делать! Хабар там собрать и показать, кто в доме хозяин! Эх, жаль, с этим много не навоюешь! - и достал из-за ремня "макаров".
   - Не бойся! - перешёл на "ты" Герман. - Если вы со мной - всё будет хорошо! Пойдёмте!
   У своей "нивы", которую "владыка нового мира" не бросил, в отличие от большинства беженцев на шоссе, Герман Геннадьевич торжественно вытащил из машины чехол с ружьём:
   - Вот! Оружие у нас есть!
   Молодёжь радостно загомонила.
   - Но вы должны во всём слушаться меня, иначе вас снова загонят в стойло!
   - Не выйдет! - выкрикнул чернявый.
   - Хватит, натерпелись! - подхватил один из тех, кого Голованов начал агитировать в первую очередь - невысокий и рыхлый юноша с одутловатым лицом и фигурой, напоминавшей грушу на ножках.
   - Первым делом давайте, оборудуем штаб! - предложил Герман Геннадьевич, тихо радуясь, насколько ему повезло с поиском сторонников. "Эти шакалята любого затопчут - только бы не работать! Такие же, как мои бывшие студенты!"
   - А где мы его устроим? - спросил самый младший, нагловатый подросток с повадками малолетней шпаны.
   - А вот здесь и будет! - вожак показал рукой на здание столовой. Но учтите, что первое время будет трудно. Нам попробуют оказать сопротивление, требуя заботы и внимания! Подумайте, друзья, кто будет заготавливать дрова для мажорных мальчиков и гламурных девочек? На жирных чинуш, тяжелее ручки ничего не поднимавших, и их жён из бутиков не вылезавших? А они будут требовать к себе особых отношений и их в стране десять миллионов! Без семей и обслуги, которые тоже - Голованов повысил голос, - ничего нужного не умеют!
  
   Когда два часа спустя ушедшие на заготовки беженцы вернулись, у ворот их встретила "дружина", состоявшая не только из распропагандированных юнцов, но и из Савельева, встретившего у машин на шоссе ещё троих мародёров и убедившего их присоединиться к шайке. Не то чтобы это была такая уж серьёзная сила, но присутствие взрослых мужчин приободрило молодёжь. К тому же один из новых членов шайки пришёл с "мечтой кулака" - дробовиком ТОЗ-106, что значительно усилило огневую мощь банды.
  
   МЗКТ-79221 -- специальное колесное шасси большой грузоподъемности в составе подвижной пусковой установки для комплекса РТ-2ПМ2 "Тополь-М".
   РТ-2ПМ2 "Тополь-М" (Индекс УРВ РВСН -- 15П165 (шахтный) и 15П155 (подвижный), код СНВ РС-12М2, по классификации МО США и НАТО -- SS-27 Sickle B, англ. Серп)) -- российский ракетный комплекс стратегического назначения, разработанный в конце 1980-х -- начале 1990-х годов на базе комплекса РТ-2ПМ "Тополь". Первая МБР, разработанная в России после распада СССР.
   Авиабаза Рамштайн является крупнейшим опорным пунктом американских ВВС за пределами территории США.
   Также является штаб-квартирой ВВС США в Европе (англ. United States Air Forces in Europe (USAFE)) и одной из баз НАТО.
   Авиабаза располагает двумя взлётно-посадочными полосами (08/26 длиной 3200 м и 09/27 длиной 2830 м). На базе дислоцировано около 35000 военнослужащих и работают около 4000 гражданских специалистов (состояние на 2004 год). Рамштайн является одной из двух баз на территории Германии на которых хранится ядерное оружие (в общей сложности около 150 единиц). До 1994 года здесь базировались эскадрильи F-16, а ещё раньше F-84 и F-4. С 1971 года и по сей день на авиабазе дислоцируются транспортные самолёты Аэромобильного командования (англ. Air Mobility Command (AMC)) ВВС США.
   В настоящее время, после закрытия в 2005 году авиабазы Рейн-Майн, авиабаза Рамштайн является важнейшим перевалочным пунктом для транспортировки грузов и личного состава США в Европе. Авиабаза также может использоваться в качестве эвакуационного пункта, так как неподалёку от города Ландштуль находится крупнейшая американская больница за пределами США.
   Детонирующий шнур.
   Известный баскетбольный клуб из Лос-Анджелеса.
   Очень приятно познакомиться, мадам! Я майор русскогого спецназа и я рад приветстворвать вас здесь! (анг.)
   Pax Americana (лат. Американский мир) -- период экономической и общественно-политической стабильности, сложившейся в западных странах после окончания второй мировой войны и окончательного размежевания сфер влияния США и СССР, ставшего центром Pax Sovietica (лат. Советский мир). Эти две новые державы, установившие биполярный мир, были своего рода аналогами древней Римской империи во времена своей стабильности -- Pax Romana. США в частности были явным преемником бывшего могущества во многом идентичного Pax Britannica.
   Роль США как доминанты западного мира во многом объяснялась тем, что эта страна не пострадала от разрушительных последствий второй мировой войны и смогла легко распространить своё влияние в странах Запада. Во многом роль США после 1945 года была даже значительней, чем после распада СССР в 1991. Неоднократно, однако, несмотря на прочные экономические узы между странами, составившими Pax Americana, был явен некий идейный раскол -- в первую очередь с Францией, заметившей явное германское доминирование коалиции
   "America is not destined t be one of the world's equally balanced global super powers... america must lead the word." Это дословная цитата из выступления кандидата в президенты от Республиканской партии Митта Ромни.
   "Собственность федерального правительства"
   Военно-морская база "Норфолк" -- главная военно-морская база Атлантического флота ВМС США. Является крупнейшей военно-морской базой в мире: в ней на 2011 год базируется 75 кораблей, в том числе 5 авианосцев. Расположена в юго-восточной части бухты Хэмптон-Родс при выходе из Чесапикского залива в Атлантический океан.
   Площадь акватории военно-морской базы и порта -- 25,8 км. Глубина фарватера позволяет обеспечивать базирование в военно-морской базе кораблей всех классов, включая атомные авианосцы. База имеет 10 причалов общей длиной около 20 км с глубиной у причалов до 14 м, погрузочно-разгрузочные средства, склады боеприпасов, нефтехранилища. В военно-морской базе находятся штабы верховного командования вооружённых сил США в зоне Атлантики и главнокомандующего Атлантическим флотом, военно-морские учебные заведения. Поблизости от базы расположено 8 судостроительных и судоремонтных заводов.
   Сан-Диего (англ. San Diego) -- город на юго-западе США на берегу Тихого океана близ границы с Мексикой, административный центр округа Сан-Диего в штате Калифорния.
   Население 1,3 млн жителей (2005), с пригородами 2,9 млн. По численности населения Сан-Диего второй в штате после Лос-Анджелеса и восьмой в США. В городе расположена основная база ВМФ США на Тихом океане в которой находится командование 3-го Флота, с оперативной зоной в восточной части Тихого океана.
   База ВВС США на мысе Канаверал (англ. Cape Canaveral Air Force Station) (CCAFS) -- военная база США, подразделение Космического командования ВВС США (Air Force Space Command), 45-я космическая эскадрилья (45th Space Wing). Штаб-квартира -- авиабаза Патрик, Флорида (Patrick Air Force Base). База является главной стартовой площадкой Восточного ракетного полигона с четырьмя ныне активными стартовыми столами. Сооружения находятся к югу-востоку от Космического центра Кеннеди (НАСА) на прилегающем острове Мерритт Айленд.
   Авиавоздушная база Ванденберг -- это военное сооружение США с космодромом, которое расположено в округе Санта-Барбара штата Калифорния США. Ванденберг -- это резиденция 14-го авиаполка, 30-го космического авиакрыла, 381-ой тренировочной группы и Западный стартовый и испытательный ракетный полигон, на котором производятся запуски спутников для военных и коммерческих организаций, а также проводятся испытания межконтинентальных баллистических ракет, включающих ракеты-носители "Минитмен-3". На Ванденберг возложена роль создания объединённого функционального командного компонента для космоса.
   Лэнгли -- комплекс зданий штаб-квартиры ЦРУ, расположенный в 8 милях от Вашингтона, в г. МакЛин, графство Фэрфакс, штат Виргиния. Окончательно отстроен в ноябре 1963 года.
   Помимо ЦРУ в Лэнгли находится штаб-квартира Федерального управления шоссейных дорог США и Служба Национальных Парков США.
   Шайе?нн (Cheyenne Mountain) -- гора в штате Колорадо (США), в окрестностях города Колорадо-Спрингс, место расположения подземного комплекса NORAD (Центр объединённого командования воздушно-космической обороны Северной Америки, Cheyenne Mountain Operations Center).
   Состав комплекса
   Оперативный центр по мониторингу обстановки в воздушном пространстве (Air Operation Center -- AOC). Центр оповещения о ракетном нападении (Missile Warning Center -- MWC).
   Центр мониторинга космического пространства (Space Control Center -- SCC). Объединённый центр NORAD и Космического командования (NORAD/USSPACECOM Combined Command Center -CCC). Объединённый центр разведывательного сообщества (Combined Intelligence Watch Center -- CWIC). Национальный центр оповещения гражданского населения (National Warning Facility). Центр разработки программного обеспечения элементов системы (Space and Warning Systems Center). Центр прогнозирования погоды (Weather Support Center).
   Примерно 120 на 30 метров.
   Jarheads - "кувшиноголовые", прозвище американских морских пехотинцев.
   "Интерстейт" - название дорог в системе скоростных магистралей, связывающих штаты друг с другом. (The Dwight D. Eisenhower National System of Interstate and Defense Highways). Строительство началось в 1956 горду и продолжается до сих пор. На 2006 год общая протяжённость системы равнялась 75 440 километрам. Общие затраты на строительство системы оцениваются в 425 миллиардов долларов (в ценах 2006 года). Основные трассы имеют одно- и -двухзначные номера, вспомогательные - трёхзначные.
   В США существует ещё система "хайвеев" (United States Numbered Highways (или по другому U.S. Routes or U.S. Highways)). У этой более ранней системы (строительство начато 1926 г.) значительно ниже уровень качества дорог и отличающаяся система нумерации.
   Рождённый жить на воле (анг.) Песня группы Steppenwolf, является неофициальным гимном байкеров.
   Подрывная машинка ПМ-4
   Конденсаторная подрывная машинка КПМ-1
   Удлиненный заряд СЗ-1П:
   Дозиметр РКСБ-104
   Жаргонное название Российского химико-технологического университета имени Д. И. Менделеева
   Фильтро-вентиляционная установка.
   Военная автомобильная инспекция (ВАИ) -- структурное подразделение (до 2010 года) Главного автобронетанкового управления (ГАБТУ) Министерства обороны Российской Федерации. Ныне - самостоятельное подразделение, подчинённое органам военного управления центрального аппарата Министерства обороны Российской Федерации.
   Основными задачами ВАИ являются:
   контроль за организацией дорожного движения транспортных средств Вооруженных Сил Российской Федерации (ВС России);
   организация регистрации и контроля за техническим состоянием транспортных средств ВС России;
   организация экзаменационной и разрешительной деятельности в системе подготовки и допуска к управлению транспортными средствами военных водителей и исполнению обязанностей начальниками контрольно-технических пунктов (КТП);
   организация обязательного страхования гражданской ответственности водителей транспортных средств ВС России;
   ГАЗ-51 -- советский грузовой автомобиль грузоподъёмностью 2,5 т; наиболее массовая модель 50-70-х годов. Первые опытные образцы с индексом ГАЗ-11-51 были созданы перед Великой Отечественной войной, серийное производство развернуто с 1946 года. В Советском Союзе автомобиль выпускался до 1975 года.
   Имеется ввиду машина Subaru Impreza WRX STI, подготовленная спортивным подразделением фирмы "Subaru".
   Леонард Пелтиер (англ. Leonard Peltier, 12 сентября 1944, резервация Тертл-Маунтин, штат Северная Дакота) -- активист движения американских индейцев, представитель народа оджибве из резервации Тертл-Маунтин и народа сиу из резервации Спирит-Лейк (прежде Девилс-Лейк) в штате Северная Дакота, осуждённый за убийство в 1975 году двух агентов ФБР.
   Ныне находится в тюрьме в городе Льюисберг в штате Пенсильвания. Кандидат в президенты США (2004) от "Партии мира и свободы", действующей в штате Калифорния с 1967 года. Шесть раз выдвигался на Нобелевскую премию мира. Автор биографической книги "Тюремные записки: Моя жизнь -- моя Пляска Солнца" (1999).
   В Советском Союзе неоднократно проводились акции в поддержку Пелтиера как борца за права индейцев и действовал Комитет защиты Леонарда Пелтиера, который возглавлял Евгений Малахов. В поддержку Пелтиера выступал М. С. Горбачёв.
   Не?льсон Холи?лала Манде?ла (коса Nelson Rolihlahla Mandela, род. 18 июля 1918, Куну, близ Умтаты) -- первый чернокожий президент ЮАР с 10 мая 1994 по 14 июня 1999, один из самых известных активистов в борьбе за права человека в период существования апартеида, за что 27 лет сидел в тюрьме, лауреат Нобелевской премии мира 1993.
   Московский городской комитет комсомола.
   Высказывания реального человека, "специалиста по выживанию после БП".
   Высказывания реального человека, "специалиста по выживанию после БП".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   40
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"