По мере того, как траулер спускался от экватора на юг, становилось все холоднее. Сначала Лешка стал одевать при работах на палубе футболку, потом легкую рабочую куртку, а через пару дней пришлось даже натянуть свитер. Каждое утро, после завтрака, он походил к большой карте Индийского океана, которая висела в столовой команды. К этому времени первый помощник капитана, помполит брал в рубке координаты судна и, спустившись в столовую, аккуратно передвигал на карте маленький красный флажок.
Лешка заметил, что лишь он один интересуется, где находится их траулер. Создавалось впечатление, что остальным членам команды было абсолютно все равно, куда движется судно. Некоторое оживление вызвал лишь момент, когда судно пересекло сороковую широту. С этого момента повышался коэффициент зарплаты моряков, что не могло не вызвать всеобщей радости у экипажа. К этому времени "Звезда Приазовья" уже прошла между Мадагаскаром и восточным побережьем Африки. Где-то далеко, справа по борту, остался последний африканский форпост - Мыс Доброй Надежды. На карте, впереди по курсу, были только острова Принца Эдуарда и, далеко слева - французский остров Кергелен. И бескрайние просторы Индийского океана, плавно переходящие в Южный океан, а далеко, в самой нижней части карты - Антарктида. Когда Леша выходил на палубу, ничто вокруг не напоминало тот праздничный ультрамариновый Индийский, каким он был у экватора. Вокруг, куда не глянь, катились серые, увенчанные седыми шапками пены, волны. Солнце было постоянно скрыто за свинцовыми облаками. "Вот вы какие, ревущие сороковые..." - думал Лешка, вспоминая прочитанные книжки о море.
На палубу теперь он поднимался совсем редко, потому что его перевели из подчинения боцмана в рыбцех. Командовал в рыбном цеху, конечно же рыбмастер, звали его Гурген Бабкенович. Это был невысокий полноватый крепыш - армянин, где-то далеко за сорок. А то и больше. Несмотря на смешное отчество, к рыбмастеру все относились с большим уважением, и Лешка ни разу не слышал шуточек в его адрес.
Первый рабочий день в цеху начался с того, что рыбмастер провел для Алексея настоящую экскурсию. Вначале они поднялись на траловую палубу, прошли в самый конец ее, где круто обрывался в море слип - наклонный пандус, по которому на борт вытаскивали трал с рыбой.
- Видишь, большой квадратный люк в палубе? - сказал Гурген Лешке. - Под ним - так называемая ванна, куда из трала вываливают рыбу. Отсюда она попадает уже к нам в рыбцех. Пошли, теперь покажу тебе все наше хозяйство.
Они прошли вдоль всей траловой, или, как ее еще называют, промысловой палубы и зашли в настройку. По трапу спустились на жилую палубу, где находилась, в том числе и каюта Алексея, и двинулись в конец коридора. Там, за тяжелой дверью с задрайками находился сам рыбцех. Но сначала они попали в предбанник - раздевалку.
- Выбери себе шкафчик и там держи робу, - сказал Гурген Бабкенович, показывая на ряд, похожих на детсадовские, шкафчиков. Только вот вместо цветочков и мультяшных героев, на них были наклеены вырезанные из журналов красотки, с различной степенью обнажения. - Здесь тебе и комната отдыха и курилка. А вот за этой дверью уже рыбцех.
Заметив, как Леша открыл дверь и убрал руку с рычага-задрайки, рыбмастер сказал:
- Обязательно придерживай дверь рукой, когда проходишь. На волне так кинуть может, что дверь тебе и руку и яйца может отбить. - И с хитрым прищуром. - Как такая дверь называется, знаешь?
- Обижаете, Гурген Бабкенович! - улыбнулся Лешка. - Это клинкетная дверь, то есть водонепроницаемая.
- Вот в случае затопления цеха, когда бежать будешь отсюда, задрав подол, надо ее задраить наглухо за собой, чтоб вода не пошла из цеха дальше.
- Да знаю я...Я же ОБЖС (обеспечение живучести судна) сдавал!
- Знаю, как вы сдаете! - улыбнулся в седые усы рыбмастер. - Только из кабинета вышли, все знания из головы вон! Вот тебе инструкция по работе в рыбцеху, завтра спрошу. И не так, как ваши учителя. Там экзамен, а тут - жизнь. А теперь пошли в цех.
По книжкам и кино в представлении Алексея цех - это должно было быть нечто большое просторное, наполненное гулом механизмов, а рыбцех представлял из себя сплошное, от борта до борта пространство с невысоким потолком - подволоком, сплошь заставленное какими-то железными агрегатами, между которых пролегали резиновые ленты конвейеров - транспортеров. Мостики над ними и проходы между конструкциями были решетчатыми, приподняты над металлической палубой, по которой струилась вода.
- Прямо над нами траловая палуба, так что всегда слышно, как трал вытягивают. Начнем с самого главного, - рыбмастер повел Лешу в дальний угол рыбцеха.
- Вот отсюда, - он показал на желоб. - На конвейер поступает рыба из ванны. Это место называется - сортировка. Если работаешь тут, то твоя задача - отбирать некондицию и посылать рыбу дальше по конвейеру.
Они перешли по решеткам к следующему рабочему месту. Здесь над лентой транспортера нависала некая конструкция, представляющая из себя похожую на танковый трак, резиновую дорожку, направленную вверх от основного транспортера. Сбоку от нее хищно сверкала острыми зубцами круглая фреза.
- Это головоруб. Когда делаем рыбу б/г, то есть без головы и потрошеную, твоя задача тут - укладывать тушки так, чтоб фреза под углом срезала голову рыбы, а потом она падает на следующий транспортер. Пошли дальше.
Они перешли через несколько мостиков над лентами и оказались возле подобия прилавка, расположенного вдоль конвейера. "Прилавок" был разделен на отдельные рабочие места, каждый участочек заканчивался желобком, который уходил куда-то вниз.
Это место в народе кличут - "кишкодерка", - рассмеялся Гурген Бабкенович. - Знаешь, есть такая песня - "Улыбнитесь кишкодеры! Вы у случая прекрасного в гостях!"..." "Земляне" поют, да?!
Он оборвал смех и уже, на полном серьезе продолжил рассказ:
- Тут самое грязное место работы. Матрос должен специальным скребком выдернуть все внутренности у рыбы и бросить готовую тушку на следующий транспортер. Когда кишок много на столике собирается - ножом или "кишкодеркой" их сгребаешь в этот желоб, они попадают вниз, в "мукомолку". Там мукомол из некондиции, голов и прочего варит рыбную муку. Запашок там стоит...Мама дорогая...Вот это самое "ароматное" место на пароходе. Муку потом в мешки и в Союз, на корм коровам и барашкам.
Задумался на секунду и с акцентом произнес:
- Нет...Барашка умный... Он эту гадость кюшать не будет...
Затем они прошли к большим агрегатам.
- Вот это самое главное в цеху и самое сложное. Морозильные камеры. По транспортеру к тебе поступает рыба, ты ее укладываешь в противни, - он показал на алюминиевые прямоугольные поддоны, взвешиваешь, чтоб было примерно десять килограмм и "забиваешь", то есть отправляешь в морозильную камеру. А потом "выбиваешь" готовый брикет и отправляешь его дальше по следующей ленте-транспортеру.
- А почему забивать и выбивать, а не просто - доставать и укладывать?
- Потому что рыба примерзает к поддону и ее только "битьем" и можно отколоть!
Они прошли дальше и оказались недалеко от двери, через которую попали в цех.
- Это самое "блатное" рабочее место! На подвахте тут стоят помполит, "Дед", то есть стармех или "наука".
- Вахта - понимаю, а что такое подвахта, Гурген Бабкенович?
- Когда идет рыба, вахта в цеху и на палубе работает восемь через восемь. То есть восемь часов работы, потом восемь часов отдыха и снова на вахту.
- А как же спать? Ведь весь день меняется? - удивился Леша.
- После вахты, особенно когда рыба идет, только о сне и думать будешь... - улыбнулся в ответ рыбмастер. - Так вот. Остальные несут вахты по расписанию. Четыре часа вахта. Потом восемь - отдыха. Или как "помпа", в смысле помполит, стармех, "наука" да и боцман твой - вроде как на обычном рабочем дне. Вот все они и обязаны, кто после вахт, кто еще как - выходить раз в сутки на подвахту, то есть четыре часа отработать здесь в цеху. Потому как рабочих рук у меня не хватает, всего два матроса здесь закреплено, мукомол и механик-наладчик. "Сачкуют" только радист и доктор. Им руки беречь надо. Ну и капитан... "папе" по рангу положено.
И продолжил экскурсию:
- Сюда брикет попадает по ленте и проходит вот через эту емкость с водой - на глазировку.
- Это как?!
- Будто окатывается весь водой. Потом, в трюме, этот слой воды замерзнет и станет как ледяной панцирь для брикета рыбы, она не будет высыхать в холоде.
- Понятно...
- Смотри Алексей-джан. На выходе с конвейера двое ловят брикет и укладывают их по три штуки в картонный пак, быстро обвязывают его проволокой, потому как упаковочный аппарат никогда не работает, зараза... И отправляют уже готовый пак в трюм. Вот по этому транспортеру, - рыбмастер показал на оранжевую ленту, которая поднималась вверх и исчезала в каком-то отверстии. - Там трюмный матрос принимает паки и укладывает их в штабеля. В трюме самое холодное место - минус двадцать градусов.
- Вот я рассказал тебе про самые - самые места нашего цеха. А теперь пойдем, покурим, если есть вопросы - задавай, не стесняйся. Лучше сейчас спросить, чем потом стоять будешь с открытой варежкой посреди цеха. А с палубы будет валить рыба. Тьфу-тьфу. - Рыбмастер сплюнул через левое плечо. - Дай только Бог, чтоб валила...
В предбаннике за деревянным столом с обязательными самодельными нардами сидел парень лет тридцати, одетый в промасленный комбинезон.
- Знакомься, Алексей, - сказал Гурген. - Это Семченко Володя, наш механик-наладчик.
Володя улыбнулся и протянул Лешке руку, предварительно обтерев ее ветошью: - Нашего полку прибыло? Владимир.
- Так вот, задача Вовчика - чтоб все транспортеры крутились, камеры морозили...
- И ракеты летали! - продолжил, смеясь механик.
- И чтоб мир во всем мире! - в раздевалку ввалился мужик, одетый в теплую куртку с меховым воротником, безразмерные ватные штаны и валенки. В руках он держал шапку с отвязанными ушами. - О! Студент! Как это "дракон" тебя к нам отпустил?!
- Не рыбцех, а цирк какой-то! Сплошные клоуны! - Вроде как осерчал рыбмастер, но было видно, что ему по душе такие подчиненные. - Этот примороженный - трюмный матрос, Юра. А это Лешка, будет в цеху пока работать с нами.
Значит так, - Гурген затянулся поглубже и аккуратно "забычковал" окурок. - Алексей пока поступает в распоряжение механика - наладчика. Через два-три дня выходим на Обь-Лену, мы должны полностью подготовить рыбцех.
- Окейно..., - протянул трюмный. - Мое дело, сами знаете, телячье... Я место в трюме расчистил, переложил все, могу до начала тралений, здесь помочь.
- А что такое Обьлена? - заинтересованно спросил Леша.
Володя, механик-наладчик ответил:
- Это значит, что тралить будем на банках "Обь" и "Лена", глянь на карте, что в столовой висит. Открыли эти банки в пятьдесят каком-то году наши дизель-электроходы, "Обь" и "Лена" которые возили полярников в Антарктиду и занимались всякими исследованиями. Банки эти с глубинами двести - четыреста метров, будем там ловить рыбку с красивым названием - нототения...
- Вот как... - удивился Лешка. - Откуда Вы все знаете?
- Книжки надо читать! - рассмеялся Володя. - Я библиотеку, которой ты заведуешь, третий рейс вынужден перечитывать!
Следующие два дня Леша помогал механику-наладчику. Они проверяли работу транспортерных лент, с утра до вечера лазали по хитросплетению всяких желобов, труб, проверяли подачу воды в разных местах рыбцеха. Эти два дня пролетели для Алексея незаметно, он так уставал, что после ужина, отсидев свой положенный час возле шкафчика с библиотекой, сразу забирался в койку спать. Даже боцман посочувствовал Лешке:
- Что, ухайдокал тебя мой корешок?
Леша знал, что рыбмастер и Семенович приятельствуют и поэтому спросил у соседа:
- Семёныч, а отчего Гурген так странно курит? Треть сигареты высмолит, а остальное "бычкует" и в жестяную банку из-под кофе?
- Ха... "Рыбкин" во-первых, здоровье бережет, а во-вторых - помнит прошлый рейс, когда под кромкой, в Антарктике то есть, плавбаза со снабжением не подошла и больше месяца, считай, без курева сидели. Ты Гургена держись, он мужик справный и добрый, не обидит. Его все уважают.
А ты правильно делаешь, что пораньше спать ложишься - завтра трудный день, к утру выйдем на банки и начнем тралить.
Проснувшись утром. Лешка заметил, что качка стала меньше и, судя по неспешному ходу волн в иллюминаторе, скорость траулера была небольшой, но что было приятно - качало меньше, чем обычно. После завтрака в непривычно пустой столовой, Алексей спустился в рыбцех. В предбаннике-раздевалке он застал рыбмастера, который натягивал высокие резиновые сапоги.
- Так, Леша - скидай свои кроссовки и тоже сапоги надевай. Потому как в цеху скоро будет очень мокро, - топнул ногой, проверяя удобно ли. - Заодно потренируешься портянки наматывать. Перед армией-то...
- Обижаете, Гурген Бабкенович, я из сельских, сапоги - привычная обувка...
- Вот и славненько...А пока пошли на палубу, поглядим на первый трал.
Они поднялись на шлюпочную палубу, которая нависала по борту над траловой палубой. Здесь уже собралось человек пятнадцать свободных от вахт, среди которых Лешка заметил Марину, в наброшенной на белый халат меховой куртке. Лешка подошел к ней и встал рядом, опершись локтями на леерное ограждение.
- Привет, студент! - улыбнулась она. - У тебя огонька не найдется?
- Конечно! - Лешка зашарил по карманам и достал коробок спичек. - А тут можно курить?
- А мы тихо, с мостика никто не заметит... - она попыталась прикурить от зажженной Лешкой спички, но как он не прикрывал сложенными ковшиком ладонями, ветер находил щелочку и гасил огонек, раньше, чем Марина успевала прикурить. - Дай-ка я сама, только полу куртки придержи...
Спрятавшись за полой куртки, Марина прикурила. Лешка тоже затянулся сигаретой, на всякий случай, спрятав ее все же в кулак. Оглянулся вокруг - серое море, которое ветер исчеркал пенными дорожками, серое небо, низкое, без горизонта, будто океан и небо были единым целым.
Потом посмотрел вниз, на траловую палубу - на ней не было горы сетей, то есть самого трала, который еще вчера занимал почти всю палубу, которая теперь была непривычно пуста, только два толстых металлических троса - ваера, тянулись по палубе - от барабанов траловых лебедок, расположенных под самой надстройкой, до кормы судна, и, через огромные блоки, уходили в воду. Поднял голову наверх - за стеклом рубки, возле пульта управления лебедками стоял тралмастер и вглядывался в пенную дорожку за кормой. Лешка вспомнил, что во всех фильмах, над кормой рыболовецкого судна обязательно должны были гомонить чайки и удивился что небо пустое, только слева по борту неподвижно "висел" серо-белый альбатрос. И тут же устыдил себя, вспомнив карту - "пятидесятый градус долготы, какие чайки...до берега-то ближайшего сколько...".
Внизу натужно взвыли лебедки, начав наматывать на барабаны ваера. Невесть откуда взявшийся рядом рыбмастер сказал:
- Трещат...значит не пустую авоську тянем...
И впрямь, металлические тросы, двигаясь над досками палубы, издавали хорошо слышимый треск.
- Смотри Алексей... Не дай Бог рядом с ваером оказаться, если он "убьется"...- Лешка недоуменно посмотрел на Гургена. - В смысле - лопнет от натяжения, сколько ног и голов поотрывало...
- А я-то думал... - Лешка показал на надписи внизу "Берегись ваера!" - Думал...Кто такой Ваер? Что за имя странное? И чего его бояться?!
Стоящие по бокам от него рыбмастер и повариха засмеялись:
- Этой шутке сто лет в понедельник отмечать будем! - Гурген похлопал Алексея по плечу. - Как поднимут трал - я на палубу, послежу, как в ванну будут рыбу выливать, а ты в цех, сначала станешь со мной на сортировку. Понял?
- Окейно, шеф!
- И прекращайте курить на палубе, молодежь! "Чиф" увидит - мало вам не покажется!
- Есть! - Лешка и Марина, не сговариваясь, отдали честь рыбмастеру, посмотрели друг на дружку и захохотали.
За беспечным разговором и не заметили, как на борт по слипу начали поднимать трал. Огромная колбаса сети вползала на борт, возле нее уже суетились матросы траловой команды.
- Ого! - радостно произнес рыбмастер. - Тонн двадцать взяли. Не комом первый блин, не комом!
Трал уже весь был на борту, лебедкой его начали поднимать вверх и на палубу хлынул водопад рыбы.
Сверху, из рубки, по палубной трансляции прогудело:
- На палубе! С первой рыбой! - и через секундную паузу, уже обыденным тоном. - Погода портиться, пока трал ставить не будет, пойдем поиском.
В рыбцеху Лешка прошел в самый конец (или самое начало?) на сортировку. По желобу сверху с потоком воды "текла" рыба.
Рыбмастер уже стоял у конвейерной ленты и направлял этот поток на другие транспортеры. Он протянул Алексею черные резиновые перчатки.
- Сначала одень обычные, нитяные, а сверху эти.
- Зачем? - спросил Лешка, доставая из кармана обычные белые хлопчатобумажные перчатки.
- Потому как в воде холодной руки будут! Хочешь артрит или ревматизм сразу заполучить? Кстати, и пальцы меньше об плавники поколешь...
Перчатки оказались длинными, почти до локтей и Лешка почувствовал себя средневековым рыцарем, которого заставили перебирать рыбу в полном латном облачении. Но вскоре он приноровился направлять рыбу с основной, широкой ленты транспортера на другие, которые вели к рабочим местам.
Гурген продолжал его учить:
- Я пока на полную не открываю заслонку, сейчас тральцы спустятся - тогда и начнем по полной. А пока смотри, - он выхватывал с резиновой дорожки то одну то другую рыбу. - Это все нототения, вот эта - сквама, а эта, будто с прожилками мраморными, так и называется - мраморная нототения. Видишь, она намного больше, поэтому ее посылай отдельно. А вот эта, - он показал на небольшую, по сравнению с нототений, белесую почти прозрачную рыбу. - Это ледяная, "ледяшка" по нашему, ее - по другому транспортеру. Битую, рваную рыбу, всякую, что не похожа на нототению и ледяшку, сразу в шнек, - ткнул пальцем в отвод от конвейера, уходящий вниз, внутри которого вращалось что-то похожее на вал огромной мясорубки.
По решетчатому настилу загрохотали кирзовые сапоги "тральцов". Видимо все уже знали кому и куда, потому что сразу разошлись по рабочим местам. Недалеко от Лешки оказался старый знакомый - Серега Постников, который запустил ленту у станка, отсекавшего головы рыбе и сноровисто стал укладывать на нее рыбьи тушки. При этом он успевал рассказывать какую-то историю стоящим рядом у столов для чистки рыбы, тральцам.
- ... Так вот, пришли мы с Дыней как-то из рейса и первым делом - в "Меридиан", приход обмыть. Набрали закусона, водочки и сидим, кайфуем. А за соседним столиком девчонки сидят, день рождения вроде отмечают. Ну, Дыня хвост распустил - как же, мореман-загранщик после рейса гуляет! И небрежно так бросает той, что ближе к нам сидит:
- Девушка, разрешите пришвартоваться?
А та, ни секунды не задумываясь:
- Ну, давайте конец...
Тральцы грохнули так, что задрожали металлические сетки-плафоны на лампочках.
Лешка еле успевал сортировать рыбу, несколько раз ему даже пришлось останавливать ленту конвейера, чтобы разобрать завал рыбы. И тогда, через пару минут, тральцы начинали стучать шкерочными ножами по столам:
- Рыбу давай! Рыбу!
Внезапно поток рыбы иссяк и, когда Лешка оглянулась вокруг, то увидел, что разделочные столы и машины пусты. Из глубины рыбцеха раздался голос Гургена:
- Алексей! Шабаш! Иди сюда!
Лешка прошел по громыхающим мостикам над транспортерами и увидел, что все собрались возле ленты, по которой готовые паки с рыбой должны подаваться в морозильный трюм. Стоящий в центре рыбмастер держал в руках пак рыбы, перевязанный яркой лентой:
- Кого отрядим к капитану, мужики?!
- Сам иди, "Рыбкин"! И студента прихвати, посмотрим, фартовый ли он! - сказал механик-наладчик. - Старый да малый, самый тот расклад! Только пак с лентой потом верните, я ее у "шахини" еле выпросил на время!
Стоящие вокруг стали хлопать Лешку по плечу:
- Давай, Лёха! Первый рейс - тебе и первую рыбу нести!
Рыбмастер взвалил на его плечо пак с огромным фиолетовым штампом на торце "РТМС "Звезда Приазовья". Нототения б/г. 30 кГ.":
- Иди за мной!
Они двинулись по коридору, вверх по трапам, а сзади топала сапогами траловая команда. Процессию попытался возглавить помполит, но тральцы ненавязчиво оттерли его в сторону.
У двери капитанской каюты Гурген остановился и постучал.
- Войдите! - раздался из-за двери голос капитана.
Рыбмастер нажал на ручку и, открыв дверь, пропустил вперед себя Лешку, который вынужден был пригнуться, чтобы пройти с паком в дверной проем.
- Прошу разрешения! - Алексей хорошо усвоил за эти дни принятый на судне порядок.
- Проходите, Алексей Васильевич!
Лешка растерялся, он не знал, чему больше удивляться - тому, что капитан знал, как звать его, да еще по имени-отчеству; или большой, по судовым меркам, капитанской каюте, точнее - гостиной, потому как в приоткрытую дверь была видна спальня с аккуратно застеленной койкой. Капитан встал из-за стола и придавил тяжелой даже на вид пепельницей пачку каких-то документов.
У себя сзади Лешка услышал негромкий голос рыбмастера: - "На стул пак клади..." и положил коробку на подлокотники закрепленного перед столом кресла. Капитан подошел к холодильнику и достал оттуда заиндевевшую литровую бутыль "Смирновской". Непонятно откуда появившаяся буфетчица, в крахмальном фартучке и кокетливой косынке на плечах, расставила на паке с десяток хрустальных стопок. Капитан наполнил каждую стопку до краев. Рыбмастер тут же подхватил пак и аккуратно передал его из каюты в коридор, откуда донеслись радостные возгласы. Затем капитан плеснул водку еще в три стаканчика и протянул два из них рыбмастеру и Лешке. Взял в руки третий стакан: