7. Радуюсь, что рейтинг вытащил меня на первую страницу, но огорчаюсь, что далек от первой строчки; радуюсь, что смогу пробежаться на лыжах, но огорчаюсь, что ежедневный снег не дает образоваться твердой лыжне; радуюсь, что денег становится всё больше, но огорчаюсь, что не могу найти им применения; радуюсь, что овладел компьютером, но огорчаюсь, что он постоянно блефует; радуюсь, что могу позволить себе кусочек ветчины к ужину, но огорчаюсь тому, что желудок не принимает такие подношения.
Огорчаюсь, что я не самый богатый, но радуюсь, что у самого богатого огорчений больше, чем у меня.
С полки на меня смотрит книга, где подробно расписано как это сделать. Но семьсот страниц! Я приглашаю человека из газеты. Он требует денег и, получив, пропадает.
С тоской возвращаю взор на полку, снимаю книгу и невольно исполняю её предписания.
Оказывается, всё не так уж и сложно.
И когда готовишься к лыжной прогулке смотреть на термометр за окном ни к чему. Не должно быть твоего интереса к сумме счета за квартиру или в чеке на товар. Всё это такие мелочи, но они-то, как раз, и способны огранить твоё шароподобное настроение, наделать на нем кучу необязательных углов. Надо ли тебе это?
Конечно, если надо, извини!
Любые случайные события могут стать полезными /будоражат мысли, требуют сопротивления/, но как вызвать эту случайность? Только провоцируя... самого себя.
К середине февраля утренняя пасмурность понемногу рассеивается, всё чаще возвращается восточный ветер, несущий холод и вместе с ним сдувающий облака. Зато на западной стороне разрастается синева, а закатное солнце опускается в фиолетовое марево. Облака, прижатые к макушкам голых берез...
Сколько бы ни прожил не имеет значения, по кр мере, хвастаться этим никто не станет, но как у тебя прошел вчерашний день или даже прошлый час...это более важно.
Мой "образ" это тихое солнечное утро, дальний лес, полузаброшенная железная дорога, по которой иногда ещё проползет старенький паровозик с парой вагонов. И тишина. И ясное, голубое небо. И земляника на откосах у самых рельсов. И дух распаренного жарой мха в сосновом бору. И полная свобода, точнее, воля. Я на работе, но моя работа в том и состоит, чтобы быть в эт минуту в это время среди этой тихой, чу3ть грустной красоты.
Конечно, глупо видеть, что тебя обманывают и молчать при этом, но ещё глупее вступать в споры. Лучше всего просто уйти.
Своё достоинство я могу проявить только тем, что гордо съезжаю с крутой горы /бесстрашно/, но не тем, чтобы ругаться и спорить, стараясь победить, выиграть спор.
Ничего не иметь - это так важно. И это дает тебе право на всё.
Жрать нечего, но нет такой силы, которая способна оторвать меня от кресла. Эта сила, я знаю, явится неожиданно и тогда всё закипит. Пока же ни к чему заставлять себя что-то делать, внушать себе необходимость. Так и должно быть.
Одиночество - роскошь. Надо жертвовать всем, что имеешь ради собственного одиночества. Люди даже самые беззлобные склонны обижать /обидеть/ тех, кто им поддается. Лыжники, очкарики ... Я немедленно прокладываю новую лыжню взамен кем-то измятой, и это форма мое сопротивления. Человек, желающий нагадить рассчитывает на то, чтобы обидеть тебя, чтобы ты высказал ему свою обиду словесно, формально. Но моё "сопротивление" как раз выражает только презрение к его
желанию и злиться начинает он сам. То есть, если бы я продолжал ездить по испорченной им лыжне, то это, как раз, доказывало бы ему мою опечаленность. Проложив новую лыжню я, как бы, говорю ему свое равнодушие.
... ибо ничего нет, чем следовало бы дорожить, кроме собственного покоя как формы творчества.
Всякое творчество есть способ упорядочить свои мысли.
Обязательства перед самим собой как ничто успокаивают любые проблемы, отвлекают от тяжелых дум. Выполненные обязательства освобождают от сомнений целесообразности жизни в мелочах /краны, мусор, пылесос.../
Две жизни: реальная и придуманная. Какая из них важнее? Кажется, что
придуманная важнее и потому мучаюсь, придумывая в рисунках и миниатюрах.
Варенье из лука не получится, - утверждаю я. И чем громче удастся мне это сказать, тем большее число несогласных обнаружат себя. И они многократно повторят моё имя. И стану я известным. К известности прилипнут деньги и слава.
Вокруг нас нет ни одного природного явления, которое показалось бы нам нелогичным, ошибкой Природы. Нет и того, что по нашему мнению должно было бы быть. И тут ничего не докажешь эволюцией.