"Я, барон Иоахим Пауль фон Каргастер, милостью Божией Верховный магистр ордена Розенкрейцеров, со всей ответственностью принимаю на себя руководство тайным Союзом борьбы с чернокнижием и ведовством и обязуюсь исполнять свои обязанности честно, не жалея сил; обязуюсь хранить в секрете все деяния Союза и самоё его существование; обязуюсь защищать каждого из своих собратьев по борьбе и, если потребуется, не щадить для этого собственной жизни...
Подписано: декабря семнадцатого дня тысяча пятьсот пятьдесят пятого года от Рождества Христова".
- Можете снимать.
Тяжело вздохнув, Сергей Сергеевич Саратовский махнул рукою и полез в карман пиджака за сигаретами.
Его помощники из следственной бригады тем временем аккуратно перерезали короткий шнур и извлекли из грубо сколоченного шкафа тело молодой девушки, облаченной в серое одеяние - да и не одеяние даже, а так, большой кусок ткани с вырезом для головы.
- Четвертая за полгода..., - прошептал кто-то совсем рядом, и Саратовский обернулся.
- Выйдем, Михаил, - велел он своему заместителю.
И уже во дворе дома, глубоко затянувшись и выпустив сизую струю дыма, спросил, не чинясь:
- Ты думаешь, я считать не умею, да?..
- Извините, Сергей Сергеевич...
- "Извините...", - Саратовский в сердцах бросил на землю недокуренную сигарету. - Вот что мне Кароевой докладывать? Что кто-то регулярно вешает в шкафах юных девиц, а мы как ходили впотьмах, так и ходим?!
Управление уголовного розыска города Ново-Огнёвска
- Вы, Сергей Сергеевич, поймите меня правильно, - проговорила Кароева, размеренно вышагивая по кабинету. - Четыре случая у нас по городу! А результатов у вашей группы - ноль. Журналисты всех на уши подняли, да что там журналисты - уже и дети в этих самых... каргастеров играть начали. Что вы намерены предпринять?
Саратовский сидел, опустив голову и теребя в руках видавшую виды кепку. Казалось, он и не слушал начальницу. Однако...
- Мозговой штурм, - внезапно выдал он. - Да, именно мозговой штурм.
***
- Итак... Что мы с вами знаем наверняка, о чем только догадываемся и чего не знаем вовсе?
В отличие от своей непосредственной начальницы, Саратовский по кабинету не расхаживал, а стоял - во главе стола, слегка наклонившись и уперев в полированную поверхность внушительные кулаки. Его следственная группа состояла из трех человек (если быть точным - из четырех, но эксперт Видинич на совещаниях почти никогда не присутствовала).
- Начинай ты, Михаил.
Вязов откашлялся.
- Ну... Кто-то убивает молодых девушек. Вешает, точнее. При этом одевает их в какое-то тряпьё и... Использует шкафы для одежды. Затем следует анонимный звонок в отделение полиции, с сообщением об очередном убийстве, с указанием имени жертвы. Места, где мы обнаружили тела, расположены на окраинах города. Следов практически никаких. По нашему городу зафиксированы четыре случая. Всё...
- Нет, не всё! - многозначительно поднял указательный палец вверх Сергей Сергеевич. В старомодных очках, с усами и в твидовом пиджаке он напоминал провинциального школьного учителя, но никак не шефа отдела убийств городской полиции. - Не забывайте про детали, друзья. Имеете что дополнить, Маргарита Ивановна?
Майор Бирюкова, недавно переведенная к Саратовскому из аналитического сектора, кивнула и принялась излагать "детали" - как всегда, сухо и монотонно.
- Первые два тела обнаружены на территории бывшего химкомбината, третью жертву нашли у старого кладбища и четвертую - в заброшенном частном доме. Дом принадлежал семье алкоголиков, нигде не работавших. Соседи говорят, что незадолго до убийства видели там парня лет тридцати, с бородой, длинноволосого. Явная маскировка. Теперь по шкафам... Шкафы новые. Похоже, сделаны на заказ. В верхней панели просверлено отверстие, через которое продевалась веревка. Точнее - альпинистский шнур, весьма прочный. Судя по всему, убийц несколько: один человек со всем этим бы не справился.
- Вывод? Банда психопатов? - быстро спросил Саратовский.
- Но маньяки ведь действуют в одиночку..., - подал голос Вязов.
- Не всегда. Каргастеры - это секта. Во всяком случае, журналисты, которые расследуют это дело параллельно с нами, считают: наши убийцы копируют манеру средневековых германских борцов с ведьмами, а те расправлялись со своими жертвами именно так.
- "Каргастеры"! - с презрением пожала плечами Бирюкова. - Не много ли себе позволяют эти... акулы пера? Разве можно делать из убийц героев?
- Мы отвлеклись от темы, Маргарита Ивановна. Я бы хотел, чтобы вы с Вязовым еще раз опросили возможных свидетелей, а также подняли архивы и поискали схожие случаи за последние... ну, скажем, лет пятнадцать-двадцать. Справитесь?
***
-"И опереточная прима, погибшая во цвете лет..." Вы, Серж, не стесняйтесь. Пейте чай.
- Спасибо, Александр Вильгельмович. Мы так давно с вами знакомы... Скажите, вы ведь помните всех своих учеников?
- Ну уж! Всех... Вы знаете, сколько их было, Серж, за эти годы?
- Представляю. Но хотя бы самых лучших - помните?
- А это смотря кого считать лучшим. Те, кто у меня на экзаменах "отлично" получал, далеко не всегда потом карьеру делали. А вот иные "двоечники", знаете ли...
Профессору Кригеру было немного трудно говорить из-за одышки; но в свои восемьдесят пять он еще продолжал работать, писать статьи, правда, почти уже не покидал пределов квартиры.
- Понятно. А как часто вы в своих лекциях упоминали про каргастеров?
Александр Вильгельмович в удивлении шевельнул седыми бровями.
- Про каргастеров? Почти никогда. Это, знаете ли, не входило и не входит в стандартный курс германистики. Если мне не изменяет память, я всего лишь один раз, но довольно подробно, рассказывал о Союзе каргастеров. Но было это не на моих университетских лекциях.
- А где же?
- В девяносто втором году меня приглашали в Ригу, на семинар по германской культуре. Там я прочитал большую лекцию, в которой и упомянул про Союз и его основателя, барона Иоахима фон Каргастера. Помню еще, сразу после лекции ко мне подошла девушка... Она так заинтересовалась этой тематикой, что... Эх, будь я тогда помоложе, Серж!.. - профессор мечтательно прикрыл глаза. - Так вот, она подробно расспрашивала меня о каргастерах. Но теперь я ни имени, ни лица ее не вспомню...
К вечеру Саратовский появился и в лаборатории, у эксперта Видинич.
- Чем порадуете, Елена Евгеньевна? - устало спросил он, садясь в потертое кожаное кресло.
- Ох... Боюсь, Сергей Сергеевич, что ничем. Ну, или почти ничем. Следов эти ваши таинственные убийцы стараются не оставлять. Лично мне это напоминает работу профессионалов из спецслужб.
- Вы серьезно? Неужели совсем ничего?
- Похоже, что девушек предварительно усыпляли - в двух последних случаях я обнаружила места уколов. Что же до остального, то работать практически и не с чем. Вы ведь не обнаружили на квартирах убитых девушек ничего интересного?
- Да, вы правы. Похоже, кто-то успевал вынести всё - и компьютеры, и личные бумаги, если они были... Спецслужбы, говорите? Не знаю, не знаю...
***
Саратовский в задумчивости шел знакомой дорогой к своему дому, по привычке беседуя сам с собой и старясь, чтобы это не было заметно для окружающих.
- "Дети в них уже играют!.." Надо же, придумала...
Словно бы в подтверждение слов начальницы, мимо Саратовского промчалась стайка ребятишек лет девяти-десяти; на двоих из них были какие-то странные темные капюшоны с прорезями для глаз.
- Я - каргастер!
- Нет, я!..
Сыщик в удивлении обернулся, провожая взглядом пацанов, и в досаде покачал головой.
- Журналюги, мать их... Вот ведь что наделали! Надо будет встретиться с этим... Который пишет про убийства.
Дома Саратовского никто не ждал. Он уже давно был в разводе, а дети выросли и жили отдельно. Заварив себе чаю, он присел за кухонный стол и развернул газету со статьей журналиста Николадзе.
"Интересно, откуда он все знает? И про способ убийства, и про каргастеров? Неужели кто-то из наших сливает? Зачем?.."
- И когда мы ему скажем?
Саратовский покрепче обнял лежавшую рядом с ним женщину.
- Не знаю, Лиля. Это так... Непросто. И потом вспомни - ты сама на первых порах просила меня сохранять всё в тайне.
- Да, но сейчас вижу, что была неправа.
Саратовский усмехнулся.
- Женщина признала свою неправоту! Где бы записать это, а?
- Не умничай..., - она встала и набросила на плечи халат. - Схожу за соком. Тебе принести?
Наутро Саратовского ждал неприятный сюрприз. У дверей его кабинета стояли трое мужчин в дорогих костюмах. Одного из них Сергей Сергеевич знал как Лёву Сыча.
- Здравствуйте, Сергей Сергеевич, - поздоровался старый знакомец. - Мне нужно с вами поговорить. Я не отниму много времени.
Саратовский хмуро кивнул, приглашая "гостей" войти.
- Я насчет этих убийств, - начал Сыч.
- Каких убийств?
- Убийств девушек, которые совершает религиозная секта, или что-то в этом духе.
- А к тебе-то это каким боком, Сыч?
- Та, которую убили два дня назад... Это моя племянница.
"Тома Шанталосова, - вспомнил Саратовский. - Она племянница Сыча?.."
- Дочь моей сестры, - уточнил Сыч, словно бы прочитав его мысли. - Понимаешь теперь, почему я здесь?
Сергей Сергеевич вздохнул с удрученным видом.
- Чтобы попросить меня передать убийц тебе, когда я их поймаю.
- Вовсе нет. Да и не сделаешь ты этого...
- Тогда - что?
- Просто сообщи мне имена. Ничего больше.
- Ага. И до суда они не доживут.
На этот раз вздохнул уже Сыч.
- Сергей Сергеевич... Разве ж я многого прошу?
- Хорошо, Сыч. Поживем - увидим. Неплохо бы сначала их все-таки поймать.
Сыч улыбнулся - той самой, знакомой Саратовскому, улыбкой, от которой многим "крутым" ребятам становилось не по себе.
- Ты, - отчеканил он, - поймаешь.
***
За дальним столиком открытого кафе, прямо у пруда с утками, разговаривали два молодых человека. Один потягивал пиво, а второй как-то нервно потирал руки и старался не смотреть на собеседника.
- Я гляжу, не в себе ты... Чего разволновался-то так?
- А ты не понимаешь, да? Чувствовал ведь - такое с рук не сойдет! С огнем играем...
- Теперь уже поздно. Раньше надо было думать. А теперь - что ж... Но ты не боись. Мы Саратовскому скоро кислород перекроем. Твое дело маленькое. Выполняй, что должен. Ну, а мы... Мы думать будем.
- Мы..., - насмешливо повторил нервный тип, который никак не мог согреть свои ладони.
- Да, мы, - покивал любитель пива. - Я и... Она.
На встречу с журналистом Саратовский особых надежд не возлагал. Но на всякий случай поручил Вязову навести справки об объекте. Михаил, как всегда, исполнил все в точности.
- Вы, Руслан Шалвович, извините, что пришлось вас побеспокоить. Вопросов у меня немного. Во-первых - кто вам поручил писать об этих убийствах? Ваше руководство? Или вы сами выбрали тему?
Николадзе раздавил окурок о дно пепельницы.
- А разве я обязан отвечать? Если вам это так необходимо - вызывайте повесткой.
- Отвечать вы, конечно, не обязаны. В том, что у вас есть источник в наших структурах, я почти не сомневаюсь. И вы его, разумеется, мне не откроете...
- Хм!
Саратовский огляделся. Атмосфера редакции его немного раздражала. Все эти люди, бегающие туда-сюда без видимой цели, беспрерывные телефонные звонки, бумажные стаканчики с недопитым кофе едва ли не на каждом столе... Но он сам решил, что первая беседа с молодым криминальным репортером "Ново-огневского вестника" состоится не в стенах ГУВД, а именно здесь.
- Скажите, Руслан Шалвович, а сами преступники на контакт с вами, случайно, не выходили?
- Случайно - нет! - раздраженно отреагировал Николадзе. - Извините, господин... следователь, у меня сейчас рабочее время. Так что, если у вас нет больше ко мне вопросов...
Саратовский и профессор Кригер неспешно прогуливались вдоль аллеи старого городского парка.
- Сейчас должен мой внук подойти, - сообщил Александр Вильгельмович. - Решил пойти по моим стопам, тоже изучает германистику. Вот, кстати, и он.
Саратовский сфокусировал взгляд на высоком, светловолосом молодом человеке, который двигался в их сторону быстрым шагом.
"Истинный ариец", - невольно подумал Сергей Сергеевич, любуясь внешностью парня.
- Познакомься, Юрий - это мой старинный приятель...
- А я вас знаю, вы - сыщик. Вас по телевизору показывали, в криминальных новостях, - улыбнулся профессорский внук, демонстрируя идеальной белизны зубы. - Фамилию вот только позабыл... Самарский, кажется?
- Саратовский, - поправил Сергей Сергеевич. - А вы, Юрий, очень на деда похожи.
- Все так говорят. Как ты себя чувствуешь, дедушка?
- Неплохо. Свежий воздух мне на пользу. Вы нас извините, Серж, мы пойдем, врач уже заждался, наверное.
Профессор оперся на любезно подставленную руку Юрия, и они тронулись к пешеходному переходу.
***
- Почему химкомбинат? А? почему?
Миша Вязов пожал плечами.
- Ну... Место отдаленное. Свидетелей никаких.
- Правильно. А еще?..
- Да не знаю я, Сергей Сергеевич, чего вы меня пытаете?!. Поди пойми их, убийц этих!
- Вот именно, Михаил! Мы должны их понять! Это - прежде всего... Я прав, Маргарита Ивановна?
Бирюкова, сидевшая напротив Михаила, со скучающим видом вертела в руках карандаш.
- Правы, Сергей Сергеевич. Иногда ответ на один-два пустяковых вопроса - это и есть толчок к раскрытию сложного дела. Так, во всяком случае, нас учили в рижской школе милиции...
"Рига!" - мгновенно вспыхнуло в мозгу у Саратовского. Дальше он уже не слушал.
- Простите, мне нужно к Кароевой. Маргарита Ивановна, продолжайте без меня.
- Какие новости, Сергей Сергеевич?
- Работаем, размышляем... Пытаемся понять, почему первые две жертвы были обнаружены именно на территории бывшего химкомбината.
- Екатерина Строгова и Светлана Сибирко? Я не ошиблась?
- Нет, Зоя Денисовна, все правильно.
- Так почему же?
- Мы этого еще не знаем, - честно признался Саратовский.
- А что вы вообще знаете? Или дело не движется?
- Движется. Но медленней, чем нам хотелось бы. Лейтенант Вязов, кажется, нашел мастерскую, где изготовляли шкафы. Заказы делал молодой мужчина в темных очках, с усами и с бородой. Похоже, тот же самый персонаж, что "засветился" на месте последнего убийства. Забирал он же - подгонял грузовик с какими-то ханыгами, номеров, конечно же, никто не запомнил.
Кароева встала и, верная своей манере, принялась расхаживать по кабинету.
- Последняя погибшая девушка - Тамара Шанталосова? Родственница уголовного авторитета Льва Сычинского по прозвищу Сыч?
- Да, - со вздохом подтвердил Сергей Сергеевич. - И это осложняет дело. Сыч... То есть, Сычинский наверняка захочет сам отомстить убийцам и...
- Успокойтесь. Самосуда мы не допустим. Но и долго гулять на свободе эти каргастеры не должны, вы меня поняли?
- Так точно. Разрешите идти?
- Идите.
Уже взявшись за ручку двери, Саратовский обернулся.
- Зоя Денисовна, скажите, а в каком году вы переехали к нам из Риги?
- В девяносто третьем. А что?
- Нет, ничего. Вы с нашей Маргаритой там не пересекались случайно?
- С Бирюковой? Нет. Она, насколько я знаю, тогда только школу милиции окончила. А я в следственном отделе прокуратуры работала. Вместе с Леной Видинич, кстати. Я ее потом сюда, в Ново-Огневск, и перетянула. А вы, Сергей Сергеевич, никак биографом моим заделаться решили?
Саратовский усмехнулся и, ничего не ответив, вышел из кабинета.
***
- Понимаешь, Серёж... Мишка, он... Отца любил очень. Когда Аркадий погиб, Мишке всего восемь лет было. Но он помнит его и хочет быть на него похожим. Я его еле отговорила в Чечню ехать.
Саратовский подошел к серванту и взял в руки стоявший на полочке снимок в деревянной рамке.
- Какое интересное фото! Это ведь ты?
- Ну да, - улыбнулась Лиля. - Рига, девяносто второй. Слет художественной самодеятельности. Мы тогда месяц почти по Прибалтике колесили. Представляешь, Союз распался, а культурные связи еще оставались. Девчонка была совсем... Как раз только замуж выскочила и забеременела. Но срок был небольшой. Так что Мишка мой меня в той поездке сопровождал...
Саратовский стиснул зубы. Медленно поставил фотографию на место.
- Сереж, что с тобой? - обеспокоенно спросила Лиля.
- Все нормально. Мне... домой надо. Что-то я себя неважно чувствую. Устал, наверное.
"Четыре женщины... Все подходят по возрасту, типаж один, и все бывали в Риге в девяносто втором. К тому же, три из них работают у нас в управлении. Это уже даже не совпадение, это черт знает что! Видинич говорила, что тактика преступников напоминает действия спецслужб. Снимает это с нее подозрения? Разумеется, нет. Бирюкова... Она сама упомянула, что училась в рижской школе милиции. Ну, да это глупо скрывать, достаточно заглянуть в ее личное дело. Кароева... Ёлки, неужели это - Зоя Денисовна? Поверить не могу! А Лиля? Разве я могу поверить, что Лиля?.."
Размышления Саратовского прервал долгий, настойчивый звонок в дверь.
На лестничной площадке стояли двое, причем один из них Сергею Сергеевичу был смутно знаком.
- Подполковник Саратовский? - отрывисто спросил он, предъявляя красную книжицу. - Служба собственной безопасности. У нас есть ордер на обыск в вашей квартире.
...Деньги нашлись в кладовке, среди кучи всякого хлама. Двадцать тысяч долларов, двумя аккуратными пачками в полиэтилене. И Саратовский услыхал казенную фразу, которую столько раз вынужден был сам повторять по долгу службы:
- Вам придется проехать с нами.
- Анонимный звонок? Опять анонимный звонок... Неужели вы не понимаете, что это - элементарная подстава?!
Начальник отдела собственной безопасности полковник Горячев напоминал Сергею Сергеевичу робота - не безжалостного, а бесстрастного и немного бестолкового, как и полагается запрограммированным устройствам.
- Успокойтесь, подполковник. Мы все выясним. И если это, как вы говорите, подстава...
- А что же еще, по-вашему? Этот анонимный... информатор сообщает вам, что я помогаю за деньги каргастерам, торможу следствие? Значит, это я торможу?!.
- Ваши убийцы неуловимы, практически не оставляют следов. Полчаса назад мне сообщили, что обнаружили еще одну девушку. Пятую...
- Где? - вырвалось у Саратовского.
- Возле старой железнодорожной ветки. И опять - шкаф, веревка и всё такое прочее. Вы понимаете, подполковник, что это уже переходит всякие границы? В Ново-Огневске вольготно себя чувствует банда маньяков! Вам не приходило в голову, что кто-то им подыгрывает с нашей стороны?
- Приходило, - едва слышно произнес Сергей Сергеевич, опустив голову. - Я как раз обдумываю эту версию.
- Ну что ж, - желчно подвел итог Горячев. - У вас будет время подумать... В камере. Дежурный!
***
"Кто-то подыгрывает им с нашей стороны... Двадцать тысяч баксов не пожалели. И чего я прицепился к девушке из девяносто второго года, к этому рассказу Кригера? Да не просто так прицепился... Он ведь упомянул - тогда, во время нашей прогулки - что Союз Каргастеров просуществовал около ста лет, и верховная власть в нем передавалась по наследству. А последним главой Союза, перед самым его упразднением, была женщина..."
Саратовский ворочался с боку на бок на жесткой шконке, мысленно благодаря Горячева, что он хотя бы поместил его в "одиночку". В конце концов, подполковник погрузился в беспокойный сон, в котором будто бы со стороны увидел себя и профессора Кригера, прогуливающихся в ожидании внука Александра Вильгельмовича.
"- Знаете, Серж, это была удивительная история. У предпоследнего главы Союза, барона Стефана фон Каргастера, родился сын, который вскорости умер от простуды. И тогда встал вопрос о преемнике барона. Многие были бы не прочь занять это место, ведь каргастеры обладали влиянием и властью, их боялись, и говорили о них лишь шепотом. Но случилось иначе: когда Стефан был уже в солидном возрасте, небеса подарили ему дочь... Авторитета барона хватило на то, чтобы "продавить" довольно необычное решение - впервые в истории Союза его должна была возглавить женщина. Эмилия фон Каргастер... Барон скончался, когда его наследнице исполнилось двадцать два года. Она попыталась реформировать Союз, сократив число его членов и введя более жесткую дисциплину. Далеко не все согласны были подчиняться юной баронессе, и ей пришлось... Ну да, пролить кровь. Зато структура Союза стала более внятной - каждый отвечал за конкретное дело. Были воины-исполнители, и были, так сказать, идеологи. В первоначальном Уставе организации предписывалось хранить в секрете само ее существование. Но спустя столетие концепция, так сказать, изменилась: каргастеры поняли, что их боятся, и сами принялись исподволь распускать о себе самые разнообразные слухи и сплетни. Иногда слухи оказывались правдой, а иногда - нет. За эту работу отвечали идеологи.
"- Они же всего лишь тайно казнили ведьм. Вешали их в особых шкафах, разве нет?"
"- Да, Серж. Но в своих расправах они не признавали сословных различий. Жена или дочь какого-нибудь вельможи вполне могли вызвать их подозрения и оказаться в пресловутом шкафу... Кстати, вы знаете, в чем был смысл такой казни? Ведьму облачали в тряпьё и вешали, но так, чтобы после смерти дух ее не смог вырваться на свободу - отсюда и закрытые створки шкафа..."
- Саратовский, на допрос!
Сергей Сергеевич мигом проснулся и присел на своей шконке.
- Иду, - вздохнул он.
В кабинете Горячева его ожидала Кароева.
- Зоя Денисовна..., - начал было Саратовский.
Она остановила его взмахом ладони.
- Сергей Сергеевич, мы тут с полковником Горячевым посоветовались... Вам нужно продолжать работать по делу об убийствах девушек. Служебная проверка будет идти своим чередом. Вам сообщат о результатах. Вы свободны.
"Мы посовещались... Кароева наверняка на него надавила - дело, мол, резонансное, каргастеров этих надо выловить кровь из носу... Кто ж доллары-то подкинул? Любой ведь мог..."
Саратовский остановился, пораженный внезапной догадкой. Нет, не любой! А тот, кто бывал в его квартире и знал, куда спрятать злосчастный пакет. Неужели Лиля?..
- Сергей Сергеевич!
Саратовский обернулся на голос. Юра Кригер с приветливой улыбкой протянул ему руку.
- А я как раз от деда. В последнее время он что-то сдавать начал. Может, в санаторий его отправить, как вы думаете?
- Ну, если есть возможность, то почему бы нет? - рассеянно проговорил Саратовский, думая о своём.
- Спасибо, постараюсь это устроить. А сейчас, извините, бегу. Дела...
Подойдя к киоску, Саратовский попросил пачку сигарет.
"А ведь Кригер как раз и может дать ответ на интересующий меня вопрос", - подумал подполковник. И - достал мобильный телефон, чтобы позвонить Александру Вильгельмовичу.
Очередную жертву звали Элеонора Шевченко. Она была студенткой театрального вуза. Обнаружили ее (а точнее, шкаф) в густых зарослях бурьяна, за заброшенным железнодорожным депо.
- Снова анонимный звонок?
- Опять, - подтвердила Бирюкова. - Мы тут так переволновались за вас, Сергей Сергеевич... Ну, в общем, когда вы...
- Понятно. Хоть что-то успели без меня сделать?
- Видинич осмотрела труп. Все стандартно - укол, затем повешение в шкафу. Способ убийства, надо сказать, довольно гуманный...
- Вот как? Ну-ну... Ладно, идите работать. Я тут посижу, помозгую... Миша, задержись на пару минут.
Когда за Бирюковой закрылась дверь, Саратовский жестом пригласил Вязова пересесть поближе к нему.
- Вот что, Михаил... У меня для тебя - особое задание. Ты ведь в этих ваших Интернетах разбираешься?
- Ну... Да, - подумав, согласился лейтенант.
- Отлично, Миша! Есть у меня мысль. Наш старый эксперт, профессор Кригер, подсказал. Помнишь, я всё спрашивал, почему первых двух девушек убили именно на старом химкомбинате?
- Помню.
Сергей Сергеевич понизил голос, словно кто-то мог их подслушать:
- Так вот, это не случайность. В тридцать девятом году, в разгар репрессий, НКВД накрыл у нас в Ново-Огневске секту сатанистов... Ну, или поклонников какого-то культа колдовского. Формально они ни под какую статью кодекса не подпадали - большевиков не ругали, терактов не готовили. Собирались где-то себе по кладбищам, костры жгли, может, кошек резали или кур... Но в те времена власть резко реагировала на любые отклонения от линии партии, вот и решили... Короче, расстреляли всех этих сектантов на пустыре, и там же, в общей яме, схоронили. А спустя лет тридцать, уже после Сталина, на этом месте отгрохали химкомбинат. Соображаешь?
- Пока не очень, - честно признался Вязов.
- Каргастеры - те, что настоящие, средневековые - они кого вешали?
- Ведьм.
- Правильно! А наши, нынешние, во всем им подражают, так?
- Так..., - неуверенно протянул Михаил.
- Значит - что? Значит, и девушки убитые - тоже не случайные жертвы!
- Ведьмы они, что ли?
- Ведьмы - не ведьмы, а к мистике каким-то боком причастны. Вот ты и пойди в технический отдел, пусть они помогут отыскать сайт какой-нибудь на эту тему. Скорее всего, жертвы были на нем зарегистрированы. Колдовство, черная магия, ритуалы... Короче, ты понял. Я думаю... Да нет, почти уверен, что маньяки наши через сайт их и находили... Скажи там ребятам, я чуть позже сам к ним загляну. Только вот что, друг Михаил. Об этом моем задании никто знать не должен. Ты понял? Никто!
- И даже Кароева? - на всякий случай уточнил лейтенант.