|
|
||
Старый рассказ, который я слегка переработал. | ||
МАДЛЕН, ПЕРЕВОДЧИЦА За огромными окнами - синие сумерки, Париж, переливы огней, в холле - столпотворение... Играет музыка, разносят бесплатные напитки, работает к тому же и бар. Имеется стол с закусками на выбор. Только что закончился пробный показ нового фильма ("обкатка на зрителе", как говорят между собой люди кино) знаменитого режиссера, известного оригинала, вечного возмутителя спокойствия. Публика, вытекающая из маленького просмотрового зала, заполняет холл, оседает у столиков, разбивается на отдельные группы. - Отличный фильм, не правда ли? - Вы правы, очень неплохой - легкий, забавный. - Прямо-таки конфетка. Мадлен - в компании нескольких мужчин, все с бокалами в руках, кое-кто в смокингах, среди присутствующих "каждой твари по паре": парочка итальянцев, два или три француза, двое представителей туманного Альбиона и по меньшей мере один американец. И прием, и этот самый кинопоказ устроены для участников конференции по маркетингу, в холле шестого этажа респектабельного "Де-Крийон", отеля-люкс на площади Согласия. - Не знаю, что вы в нем нашли, в этом фильме. По мне, так обычный продукт поп-культуры. А как там показаны американки? Это ведь компрометация, между нами говоря. Мне так прямо жаль эту милую актрису, которая согласилась у них сниматься. - А что - американки? Как я понимаю, это женщины широких взглядов. Мне казалось, они довольно раскованные. - Раскованные, ну как же. В этих ваших гламурных сериалах... - И все же фильм забавный, очень забавный. Это говорит американец, тон у него примирительный, хотя его национальные чувства, похоже, задеты. Фильм снят режиссером-французом и считается французским, хотя сделан целиком на американские деньги. - Золотые времена кино давно уже в прошлом, - замечает кто-то глубокомысленно. На Мадлен маленькое черное платье-туника на молнии, со вставками из кружев, весьма эротичное. Куплено специально для таких случаев. Аккуратный атласный жакетик, от Кляйна. Настоящая ее работа не здесь, она штатная переводчица в тур-агентстве "Меркурий". Французский, итальянский, английский. Вечеринки и приемы вроде этого для нее всего лишь побочный заработок. В сущности, чем плохо: и денежки платят, и развлечение заодно. Сегодня ее подопечный - какой-то предприниматель из Милана, она сопровождала его весь день. Вот он стоит рядом с ней, по правую руку - в длинном фасонистом пиджаке из черного, в клетку, твида, вежливо наклоняясь время от времени, чтобы расслышать, что она там бормочет ему на ухо. Довольно высокий, смуглый, с темно-лоснящейся шевелюрой и аккуратно подстриженными длинными бачками. Ну кто, скажите, сейчас носит бачки? А этот его богемный пиджак! Мадлен насмешливо кривит губы: ну и ну, тоже мне, Марчелло Мастроянни. Хотя собой он, по правде сказать, ничего... Едва прием закончился, этот ее итальянец - звали его Дино Марчетти - пригласил составить ему компанию, сходить в какой-нибудь бар или в ресторанчик на бульварах. Следующим днем шло воскресенье, так что она вполне могла себе это позволить. Мадлен глянула в свой ежедневник, больше для виду. Затем на него. Не назойливый в обхождении, в меру нахальный... Вдобавок, приятный на вид. Идеальный компаньон на вечер. Она согласилась. В американском баре на улице Рокетт, под вывеской "Lucky Number"*1, им достались места у столика на четверых, прямо рядом с пультом диджея. Сам диджей, в темных очках и в пестрой рубашке с короткими рукавами, стоял под увешанной лампочками аркой из крашеного картона и, весело жестикулируя, развлекал публику. Большая колонка рядом с их столиком громыхала вовсю. Бар был длинный и узкий, как пенал, по стенам висели афиши старых, знаменитых когда-то фильмов, и фотографии знаменитых актеров, снимавшихся в них. Площадки для танцев как таковой не было, танцующие теснились в проходе у стойки и между столиками. Дино огляделся. - А здесь, похоже, неплохо. Непринужденно. Мадлен пожала плечом: - Вообще-то нам повезло, обычно тут перед входом очередь с километр. - В самом деле? - Да, место популярное. Знаменитости здесь бывают. - Знаменитости? Какие? Она назвала два-три имени, что у всех на слуху. - Так вы, что же, часто сюда заглядываете? - Ну да, случается... - неопределенно протянула Мадлен. К чему его разочаровывать? Может, когда и заглядывала, но уж всех этих звездных персон видеть, ясное дело, не могла. Разве что в журналах или на телеэкране. Но докладывать ему об этом? Какой смысл? В баре было жарко, Мадлен сбросила жакетик и осталась в своем маленьком черном эротическом платье. Дино тоже снял свой богемный пиджак, под ним оказалась столь же богемная рубашка, на манер гавайской. Они пили шампанское, затем какие-то коктейли - немыслимого цвета, с немыслимыми названиями, немножко танцевали. Итальянец был из тех бесшабашных, что способны продержаться до утра. За столом он картинно дымил сигарой, заговаривал с людьми за соседними столиками, беспрерывно что-то рассказывал - на своей невозможной смеси французского с итальянским - обхаживал ее... В его обществе любая женщина почувствовала бы себя комфортно. Может, даже слишком комфортно - а это уже внушало опасения. В перерывах между танцами он держал Мадлен за руку и аккуратно выяснял ее матримониальный статус: - Мадмуазель не замужем? - Нет, не замужем. - Но жених имеется, конечно? - Само собой. Заметив его иронический взгляд, Мадлен рассмеялась: - Вы думаете, я шучу? Правда, он не здесь, не в Париже. - А где? - В Нью Йорке. - Ого, в Нью Йорке? - Итальянец присвистнул. - Далековато забрался. - Он там живет. У него там работа. - Так он, что, американец? - Да. - Тогда в чем дело? Он там, вы здесь - не понимаю. Получается, он вас бросил? - Да нет, никто меня не бросал. - Она слегка смутилась. - В общем, я сама сюда приехала. - Откуда? - Да все оттуда же. - Из Нью Йорка? Вот как! Так вы тоже американка? - Угадали. - Ооо! - Дино был искренне удивлен. - А по виду не скажешь. Выглядите натуральной француженкой. Это прозвучало для нее комплиментом. О чем она не замедлила ему сообщить. Он тут же отправил еще один вдогонку: - И французский у вас - просто фантастик. - Вот как. Фантастик. - Мадлен невольно улыбнулась. - Что ж, мерси боку. Она была тронута, действительно тронута. Любая похвала такого рода сладко тешила ее самолюбие, она ведь была помешана на Франции. И на Париже - изумительном, невероятном, роскошном... Оказавшись в нем одна, она вдруг почувствовала, что значит быть независимой. Здесь она была сама себе хозяйка и любое решение могла принимать самостоятельно - устраиваясь ли с квартирой, выбирая в магазине туфли или бросаясь в головокружительный роман. Уже одна мысль об этом доставляла ей удовольствие. Что до миланца, то, как стало понятно из его объяснений, он тоже не был связан брачными узами. Хотя это могло быть и неправдой - по возрасту у него вполне могли быть взрослые дети. "Да и жена, скорей всего, тоже имеется, - подумала она со скепсисом. - От которой он сбежал в Париж поразвлечься". Дино подлил ей вина в стакан и спросил: - Мадлен - это ваше настоящее имя? Или в Америке вас зовут иначе? - По документам я - Эшли Поллок. Эшли, так меня дома зовут. - Эшли? А как же Мадлен? Это откуда взялось? - Взяла себе здесь другое имя. - Конечно. Почему бы нет. - Он покачал головой. - Собственное не нравится? - Да нет, просто захотелось чего-то нового. - Эшли - совсем неплохо. Хотя и Мадлен тоже красиво. - Мадлен - подходит мне? - Очень даже. - Так что здесь я для всех - Мадлен. Или Мади... Дино склонил голову набок, расплывшись в блаженно-глуповатой улыбке, - так, словно видел перед собой милого, трогательного ребенка. - Мади... Она пригубила вино из стакана и тоже улыбнулась. - Чему вы улыбаетесь? Поколебавшись - скорей, для вида, - она ответила: - Была, если помните, такая Мария Магдалина... - А-а! Ну да... Та самая, блудница вавилонская. - Вот-вот. У французов она так и зовется: Мари Мадлен. Как видите, Мадлен, Магдалина - одно и то же. - Она насмешливо взмахнула рукой. - Выводы можете делать сами. Тем для разговора искать не пришлось. Дино, как выяснилось, интересовался живописью, покупал картины и антиквариат - повсюду, где ему приходилось бывать. Это его увлечение - по ее мнению, весьма импонирующее - навело Мадлен на мысль, что в душе у Дино спит художник. О чем он сам, возможно, и не подозревает. Когда она сказала ему об этом, он со смехом ответил: - Мамма миа! Художник!.. Прямо как в поговорке: "Кот и не заметил, как вымазал нос сажей"... Хотя, наверно, вы правы, есть немного. Но вообще-то это так, прихоть. И своим желаниям я не всегда могу потакать - у меня ведь есть и обязательства. И они, увы, сильнее. - Обязательства? - Ну да, бизнес, торговля. Денежки зарабатываю. - Денежки? - Разумеется. Как там у вас говорят? "Хочешь иметь много денег, думай только о деньгах". - Где это - у нас? - В Америке. А разве нет? - По его виду трудно было понять, говорит он серьезно или шутит. - Да ладно вам! - усмехнулась она. - Конечно, деньги важны... - Деньги, деньги!.. - проговорил Дино с деланным пафосом. - Ужасное воплощенье зла! Он пригнулся к ней и добавил уже другим, доверительным тоном: - Так некоторые считают. По большей части те, у кого их нет. На самом деле деньги тоже могут скрашивать жизнь. И довольно неплохо. Мадлен не отвечала; он откинулся на стуле и поинтересовался: - Ну, а вы?.. Интересуетесь искусством? - Не знаю. Искусством - это, пожалуй, чересчур. Просто люблю иногда пройтись по музеям, по галереям. - Специальный интерес? - Да не так, чтобы... Кстати, я в этом тоже кой-чего соображаю. Да-да, а как вы думали? - Она посмотрела на него с кокетливым вызовом. - Не сомневайтесь, Матисса от Пикассо как-нибудь отличу. - Надо бы это проверить! - радостно отозвался Дино. Она хмыкнула: - С вами я вряд ли смогу тягаться. У итальянцев искусство в генах. - Правда? Считаете, в каждом итальянце сидит художник? - Он сделал неопределенный жест, хотя на самом деле был польщен. - Не знаю, со стороны виднее. Знаете, это всего лишь стереотип: "Италия, великое искусство, страна художников!.." Для нынешних итальянцев великое искусство давно в прошлом. - Вот как? - Да, всего лишь история. Наследство, которое уже нельзя пустить в оборот. Разве что в виде антиквариата, - добавил он с усмешкой. - О! Теперь в вас говорит коммерсант! - А я вам о чем толкую? Коммерсант и есть. Так или иначе, жизненного опыта Дино Марчетти было не занимать. Да и у себя в Милане он был не из последних: держал собственные пиццерии, состоял в городском Совете предпринимателей. Имелись у него и дома в разных местах Италии - пара частных особнячков, сдаваемых в аренду, а ко всему еще и сыроварня где-то в Эмилия-Романья, доставшаяся ему в наследство от отца. В Париже он находился как раз по делам своего бизнеса. Сыроварня процветала, и Дино надеялся заключить новые контракты, главным образом, с большими парижскими магазинами, торгующими сырами. Когда он выложил все это перед нею, Мадлен ощутила невольное почтение: еще бы, такие заслуги. И в Италии, оказывается, есть предприимчивые люди. Часа через полтора Дино предложил: - Может, поищем другое место? Здесь как-то... - А что такое? Не нравится? Вы ведь сами хотели... - Не знаю. Грохот, шум, толкотня. Еще и этот ящик под ухом. Может, найти местечко поспокойнее? - Это какое же? - Другой какой-нибудь ресторанчик. - С чего вы взяли, что там будет спокойней? - Есть же тихие ресторанчики? Посидеть-поболтать... - А здесь? - Она повертела в воздухе вилкой. - Мы ведь сидим-болтаем? - Ээ!.. здесь скучно. - Мне так нисколько! Но если хотите, пойдем. Впрочем, завтра выходной - чего ей переживать? Они отправились вдоль по Монмартру в поисках подходящего места, он опять говорил ей что-то смешное и придерживал за талию. Вскоре нашлось то, что они искали, - уютное, традиционного вида бистро. Там и вправду было тихо: над баром едва слышно бормотал телевизор, а посетители, казалось, полностью поглощены выпивкой и едой. Уединившись за столиком в углу, они с Дино провели там еще часок-полтора все за тем же - непринужденно болтая, дегустируя неизвестные блюда и запивая все это превосходным "божоле". Всему, однако, бывает конец. К исходу ночи Мадлен почувствовала, что ей хватило и пора расходиться. - Кажется, я устала... С удовольствием поехала бы домой. - Домой? Очень жаль! - День был такой напряженный. - А где вы живете? - Здесь недалеко, рядом с Оперой. Снимаю апартаменты. - Апартаменты? - О, это, пожалуй, громко сказано! - Мадлен махнула рукой. - Совсем небольшой номер. Крошечный. И отель крошечный, что-то вроде частного пансиона. Сдают комнаты таким, как я. - Замечательно. Что ж, пойдемте, я провожу... - Надеетесь, что приглашу вас к себе? - А разве нет? Мадлен лишь загадочно усмехнулась. Июльская ночь была теплой и влажной, небо - густо-синим, как неразбавленный ультрамарин, мосты над Сеной сияли тысячью огней. Дино довел Мадлен до гостиницы, прижимая ее к себе за талию. У входа они остановились. - Так что же?.. - спросил он. - Будем прощаться. - И вы не пригласите меня? Или тут дамские угодья, куда мужчин не допускают? Он слегка приобнял ее и, держа ее руку в своей, глядел на нее своими темными блестящими глазами. Заряжал своим итальянским электричеством. - Мужчин-то допускают, но вам сейчас лучше быть хорошим мальчиком и отправиться к себе в гостиницу. - Она улыбнулась, не желая огорчать его под занавес. Дино поджал губы: - Слишком вы строгая. Вы всегда такая? - Не всегда. Не забывайте, у меня жених. - Да ладно вам!.. - произнес он игриво. - Жених далеко, а мы с вами - здесь. Такой замечательный вечер, мы могли бы его продолжить. - Рука итальянца пробралась вокруг ее талии под жакетом, он прижал ее к себе поплотнее. - Продолжить - где? У меня в номере? - Я бы не возражал. Мадлен рассмеялась, не говоря в ответ ни слова. - Мы могли бы неплохо провести время, - продолжал он интимным тоном. - Не волнуйтесь, я неплохой любовник, разочарованы не будете. Она по-прежнему молчала. Дино почувствовал, что от эмоций теряет контроль над собой. Он сделал глубокий вздох, чтобы как-то совладать с этим. - Ну, хорошо, хорошо, - сказал он примирительно. - Мы ведь еще увидимся? Могли бы встретиться завтра, погулять по городу... Он всматривался в ее лицо. На нем блуждала усталая полуулыбка, короткие светлые волосы слегка растрепались, зрачки потемнели и расширились. В зыбком свете фреоновых фонарей она выглядела нереально красивой. - Простите, но завтра вряд ли получится, - проговорила она наконец. - Дела... - Завтра у всех выходной! - У меня встреча... с приятельницей. В общем, я занята. - Пытаясь вывернуться из его объятий, она оглянулась на входящую в гостиницу пару. - С какой приятельницей? Вы ничего мне об этом не говорили. Может, с приятелем? - Дино томно смотрел ей в глаза, не размыкая рук. - Давайте, мы с вами как-нибудь... - Давайте, я не против. А пока... - Она сделала еще одну попытку освободиться. - Хоть бы поцеловали меня. Она помедлила, затем потянулась к его лицу и чмокнула в щеку. - И это все? - Не слишком ли много хотите от первого вечера? Итальянец выпустил ее из объятий, вид у него был разочарованный. Внезапно Мадлен почувствовала, что ей жаль его. Может, она слишком уж непреклонна? Еще подумает, что она какая-нибудь холодная, бесчувственная рыба. В чем в чем, а уж в холодности ее, кажется, нельзя упрекнуть. - Хорошо, так и быть, пойдем. Только ненадолго. - Можно? - обрадовался Дино. - Да. Но не думайте, что теперь вы можете позволить себе все, что хотите. - Ладно. Как скажете. - Мы входим, общаемся - и больше ничего. - И больше ничего. - Обещаете? - Обещаю. - Ну хорошо. - Она снисходительно улыбнулась. - Так что же все-таки будем делать? - Не знаю. Вам решать. - Могу сделать кофе... Хотите, послушаем музыку? Вы ведь любите музыку? У меня много есть разного. Что предпочитаете, классику или что-нибудь полегче? Дино воспрял духом. Когда год спустя Дино Марчетти снова оказался в Париже, стоял сентябрь, самое его начало - теплое, солнечное. Он находился в городе проездом, по пути в Бордо, где надеялся договориться о новых контрактах. Бывает же такое - действительность преподносит тебе сюрприз, которого и не ждешь. Часа в четыре пополудни Дино выходил из своего отеля по какой-то надобности (он остановился в том же "Де-Крийон"), когда в холл вошла какая-то девушка. Он направлялся к выходу, а девушка шла ему навстречу. Недлинное розовое платье, поверх него свободный летний блузон с приподнятым воротником, в руках - плоская, как альбом, жемчужно-серая сумка... Под полупрозрачным розовым шелком обольстительно сияло тело, легкая улыбка блуждала на губах, каблучки звонко постукивали по плитам холла. Проходя, девушка посмотрела на итальянца и на мгновение задержала на нем взгляд - так что Дино почудилось, что улыбка предназначалась именно ему. Его окатила пряная волна духов. В замешательстве он оглянулся: да ведь это та самая крошка, из "Меркурия"! Ее духи. Как же ее там?.. Мадлен... Эшли... Он едва узнал ее, она была какая-то другая - то ли сменила макияж, то ли перекрасила волосы. Той ночью они расстались лишь под утро, он все же добился своего. Едва он успел снять с нее одежду, как от ее американской чопорности не осталось и следа. В приглушенном свете абажура она отдавалась ему с неожиданной страстью - пылкая, неуемная... Вот и верь после этого всем этим женским "нет-нет, ни за что!" и "даже не мечтайте!" Он намеревался встретиться с Мадлен еще раз - она записала ему свой телефон - но за делами как-то подзабыл об этом, да и бумажка с номером потерялась. Вернувшись в Италию, Дино изредка вспоминал о ней, всегда почему-то с грустью - как скиталец-матрос о девчонке, с которой познакомился в дальнем порту. Эшли... Мадлен... Кто она такая, эта странная американка? И что делает здесь одна, в чужом городе, в чужой стране? Не раз его подмывало специально приехать в Париж и отыскать ее. И каждый раз он спрашивал себя - зачем? Разве их что-то связывало? Какие-то обязательства, какие-то чувства? Да нет - была всего лишь встреча для взаимного удовольствия, приключение, каких у него было полно. Это ведь тоже по-своему здорово: легкий флирт, игра, ночь, полная волнующих ощущений. Зачем усложнять? Да и потом, кто такой он сам, если разобраться? Бродяга, настоящий бродяга - сегодня здесь, завтра там. Ни семьи, ни настоящего дома - одна недвижимость. Коммерсант средней руки, пытающийся немного заработать на жизнь... Ну да, конечно, он состоятелен, даже богат, может позволить себе и то и это. Что само по себе уже неплохо. И все же его не покидала мысль, что он упустил что-то важное, чего уже не вернешь. Было в ней что-то такое, в этой Мадлен... Je ne sais quoi*2, как говорят французы. Дино стоял на улице у входа в отель, перед ним раскинулась площадь Согласия. Автомобили с шорохом проносились мимо, куда-то спешили прохожие. Он сделал по тротуару несколько неуверенных шагов, затем остановился, пытаясь собраться с мыслями. И как это прикажете понимать - она что, тоже живет здесь? В этой гостинице? Секунду-другую он стоял, колеблясь, затем повернулся и бросился обратно. В холле, однако, девушки уже не было. Куда она могла исчезнуть? Он приблизился к стойке портье. - Сюда только что вошла молодая синьора... - Молодая синьора? - Да-да, синьорина... мадемуазель... Светлые волосы, розовое платье... Не заметили? Портье окинул глазами холл, пожал плечами: - Извините, месье. Сами видите, народу здесь хватает. Дино подошел к лифтеру, но тот тоже ничего не мог сказать толком. - Уверяю, в лифт эта дама не входила. Может, поднялась по лестнице? Или сидит где-нибудь в баре. Баров в отеле было несколько: ближайший находился здесь же, рядом с вестибюлем; еще один, ночной, приспособленный для танцев - этажом ниже. Дино направился в тот, что рядом. Среди посетителей за столиками девушки в розовом не оказалось. На вопрос итальянца бармен отрицательно покачал головой: - M'excuser...*3 Оставался бар внизу, если ее нет и там... В вестибюле Дино еще раз огляделся. Вряд ли удастся ее теперь разыскать: гостиница огромная, возможно, она явилась к кому-то в гости. Ждать ее у входа? Бесполезно. Все, что ему оставалось - это побыстрей разделаться со всей этой дурацкой затеей. Он снова подошел к портье. - Прошу прощения, это опять я. Не могли бы помочь? Я хотел разыскать одну молодую женщину. Да-да, ту самую... Возможно, она живет в этой же гостинице. Ее имя Мадлен - это, к сожалению, все, что я о ней знаю. Портье пригляделся к нему повнимательней. Поразмыслил, взял в руки журнал со списком постояльцев. - Есть тут у нас парочка Мадлен... А, вот! Мадлен Мансар, из Периньяка. Остановилась в отеле два дня назад, вместе с мужем. - Мадлен Мансар? С мужем? - Да. Довольно приятная пара. Но мадам я молодой женщиной не назвал бы. - Не назвали бы? - Ну да, они оба уже в возрасте. - А еще? - Еще? Мадлен Рошфор... Ну да, это... наша постоянная клиентка. В том смысле, что живет у нас... время от времени. Вряд ли это та, которую вы ищете. - Почему вы так решили? Портье осторожно огляделся по сторонам. - Собственно говоря, она не относится к гостям отеля. - Она работает здесь? - приободрился Дино. - Кем? Переводчицей? - Вроде того... - Портье с многозначительным видом покивал головой. - В общем, у нее тут свои функции. И свои покровители. Итальянец бросил на него подозрительный взгляд. - Что вы имеете в виду? - Ничего. - Лицо портье вдруг замкнулось, обрело свое обычное дежурное выражение. - Это отель, месье. Люди приезжают, люди уезжают... Все так же, как и везде. Ночной бар внизу работал, хотя народу почти не было. Лениво вращались у потолка вентиляторы, в зале было сумрачно, тихо, прохладно. У стойки сидела парочка: плотный загорелый мужчина, одетый по-летнему, рядом - молодая девица в легком сатиновом комбине. Они о чем-то оживленно болтали, не обращая ни на кого внимания. Дино обратился к бармену: - Скажите, вы случайно не видели здесь... ээ... - Он еще раз окинул взглядом помещение, на секунду задержался на любовной парочке за стойкой, затем безнадежно махнул рукой. - Ладно... Налейте глоточек чего-нибудь, покрепче. - Хеннеси? Джин? Шотландский виски? - Виски, пожалуй. Бармен поставил перед ним стакан с янтарно-золотистой жидкостью. Он поспешно сделал глоток и чуть не поперхнулся - крепкий, черт его дери. Ладно, чего это он так разбежался? Помчался за мелькнувшей юбкой сломя голову, как молодой шалопай-недоумок. Что ему нужно от нее? Дино усмехнулся: подобной резвости за ним давненько не наблюдалось. Да и что он знает о ней, об этой Мадлен? - думал он, разглядывая зал и осваиваясь потихоньку с напитком. - Возможно, она успела уже стать чьей-то женой... Ведь кто-то там был у нее, кажется? Какой-то янки, бизнесмен из Нью Йорка... Ну да, легко представить: он приехал в Париж, они поженились, что тут такого невозможного? Эта мысль вызвала в нем примитивный и безосновательный, по сути, всплеск ревности. Он отхлебнул из стакана, продолжая понемногу все больше заводить себя. И что она делает в этом отеле? Кто она, не та ли самая мадемуазель, у которой здесь покровители? Работа по вызову, на часок... Особые услуги... Проще говоря, обыкновенная проститутка. Что ж, очень может быть. С нее станется - даром, что ли, ее зовут Магдалиной... Дино сидел у стойки, потягивал свой виски и, глядя на ряды бутылок в баре, переливающиеся в свете ламп, словно драгоценности, испытывал чувство странной внутренней пустоты. Пустоты и усталости. Хотя какие у него, собственно, причины жаловаться? - думал он. Ему за сорок, а он все такой же, как и раньше - преуспевающий, энергичный. И со здоровьем никаких проблем. Да и с женщинами - разве были у него проблемы? Никогда! Ничего подобного. Или, может, ему приходилось искать их? Бегать за ними? Умолять? Нет, это они его искали. Но тогда с чего бы он сидел здесь теперь один - как тот пресловутый дурачок на горке?.. Были, конечно, и у него романы, да как-то вышли все. Наверное, книгу можно было бы написать, и не одну. Он махнул рукой бармену и заказал еще виски. Из радиоприемника доносилось что-то знакомое и невнятно тревожащее, на итальянском. В три четверти - странный какой-то вальсок. Он прислушался. Хрипловатый мужской баритон модулировал фразу за фразой, мелодия поворачивалась неспешно под переливы аккордеона, словно скрипучая деревенская карусель. Он встрепенулся. Постой, да это же тот самый шлягер, песенка его молодости! Давненько он ее не слыхал...