Шулепов Денис Павлович : другие произведения.

Цена души (11 - 20)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  11
  
  Утром следующего дня Артём первым делом хотел позвонить на работу, извиниться перед шефом, наврать с три короба и попросить его оформить прогулянные дни как отпуск. Шеф хоть и свинья порядочная, но ведь сам заикался. Но главное - выклянчить ещё и этот день, пятничный. А за выходные и у него в душе всё устаканится.
  Артём потянулся к телефону... и тот затрезвонил. Как специально. Разорвал утреннюю тишь в клочья, в лохмотья, как Тузик грелку. Артём почти реально почувствовал подпрыгнувшее к горлу сердце. Да и сам подпрыгнул. Чертыхнувшись, снял трубку:
  - Кто?
  - И тебе с бодрым утречком!
  - Мия... - Артём провёл ладошкой по лицу, мол, тебя только недостаёт.
  - Я, - ответила Мия. - Кстати, не хочу напоминать, но души у тебя нет, чтобы там чему-нибудь устаканиваться.
   - Слушай... - Артём замялся, но тут же разозлился и выпалил. - Ты меня уже достала своей телепатией! Почему бы тебе ни отвалить, а?
  - Ну ты крут! Аж дух захватывает, - с деланным восхищением сказала Мия. Но от следующей фразы у Артёма всё нутро похолодело:
  - Если не хочешь назавтра рвать кулаками волосы на заднице, натягивай штаны и дуй живо вниз! У подъезда ждёт такси.
  Дальше гудки.
  Артём пулей вылетел из квартиры, кубарем скатился по лестнице и ввалился в салон жёлтого "Мерседеса". Жёлтое такси у них в городе относилось к категории "VIP" и, соответственно, стоило на порядок дороже обычного. Артём только успел подумать, кто же будет платить за проезд, как услышал знакомый голос:
  - Поехали, - сказала Мия.
  Взвизгнув протекторами, такси рвануло с места.
  Они выехали за город, на скорости проехали садово-дачные участки, миновали одну деревеньку, промчались мимо второй. С таким успехом недалече и до границы республики. Артём начал проявлять нервозность. Но, не доезжая до третьей деревеньки, такси круто свернуло вправо.
  Скинув скорость, "Мерседес" медленно покатил по просёлочной дороге. Дерево начинало сыпать лист, укрывая землю пёстрым ковром. Бабье лето заканчивалось, осень брала своё, не за горами ледяные дожди и мерзкая морось. Артёмкина нервозность готова была смениться приступом апатии, но вскоре деревья расступились, и взору предстал безграничный ландшафт чистого поля. Такси ехало долго, пока в поле зрения не попались какие-то строения. Артём щурился, но не мог разобрать: деревня это ещё какая или что иное?
  Оказалось, деревня, только погорелая. Из всех домов относительно целым осталась одна-единственная и очень длинная постройка без окон, что-то вроде заброшенного хлева... или амбара для зерна. В тонкостях деревенского быта Артём не силён. У сей постройки такси и остановилось.
  - "...На небе серенькие тучи, перед гумном соломы кучи..." - процитировала Мия из "Евгения Онегина" и подмигнула Артёму.
  "Гумно, значит", - подумал Артём и спросил:
  - И зачем мы здесь?
  - Узнаешь, - бросила Мия, даже не взглянув на попутчика. Похоже, она всё злилась на Артёма за его неосмотрительную выходку. "Надеюсь, она не убить меня собралась?"
  Мия бросила на него раздраженный взгляд, явно желая ответить на незаданный вслух вопрос, но поджала губы и, молча покинув машину, пошла к гумну.
  "А таксисту мне что ли платить?" - ужаснулся Артём, не взявший с собой кошелёк.
  Однако, таксист тоже вышел из машины и пошёл следом за девушкой. Артём увидел ключи в замке зажигания, и у него стрельнула мысль угнать тачку. Но он не умел - чёрт возьми! - водить, да и далеко ли он успеет смыться на жёлтом такси?
  "И чего этот водила попёрся за Мией?" - разволновался вдруг Артём, когда тот скрылся за углом постройки. Парень выскочил из машины и побежал за ним.
  Мия и таксист стояли с обратной стороны строения и преспокойно наблюдали приближение парня. Артём перешёл на быстрый шаг, потом и вовсе не стал спешить. Он с преувеличенным спокойствием подошёл к парочке. И поочередно заглянул каждому в глаза.
  - Вы вместе, - больше заключил, чем спросил Артём.
  - Ты поразительно прозорлив, Тёмка, - улыбнулась Мия.
  Артём скривился:
  - Так меня называть не надо!
  - Не буду. Если прекратишь меня постоянно обзывать. И огрызаться.
  - Я хочу понять...
  - Затем ты и здесь, - перебила Мия.
  - Да?.. - Артём собирался сказать очередную колкость, но таксист отвлёк его. Он открывал огромную воротину гумна, на которую Артём даже не обратил внимания, когда подошёл.
  - Заходи, - пригласила его Мия, а псевдотаксист сотворил рукой приглашающий жест.
  Артём заглянул внутрь, но ничего не увидел. Только мрак.
  Он посмотрел на Мию:
  - А вы?
  - Нам там не место. Смелей! - И, видя нерешимость парня, добавила. - Если бы я хотела отомстить за твою утрешнюю выходку, я не стала бы заморачиваться и тащиться в такую даль. Ну. Иди!
  Артём вошёл в заброшенное гумно...
  
  12
  
  ...и вышел из собственной квартиры. Ничего не понимая, он подошёл к лифту, которого отродясь в его пятиэтажке не было... но в то же время, как будто бы и должен быть. Артём обернулся назад: обитая дерматином дверь со знакомым номером квартиры. А где же ворота гумна? Подумать о сумасшествии помешала открывшаяся дверь лифта.
  - Вы едете? - На него белесыми глазками смотрела пожилая дама. Её опрятность, осанка, шляпка и перчатки, сжимавшие модную сумочку, никак не давали языку вольности назвать её старухой. И соседкой его она не была. Была в гостях?
  Артёму ничего не оставалось, как войти в лифт.
  - Я еду наверх. А вы?
  Двери закрылись.
  - Я? - Артём растерялся. - Вообще-то вниз...
  Пожилая дама всплеснула руками.
  - Ах, какая досада! Нам не по пути! - И нажала на "стоп" до того, как лифт тронулся. Она перекинула лямку своей модной сумочки через голову и неожиданно с проворством подростка подпрыгнула. Артём обалдел. Но шоу только начиналось. Пожилая дама подпрыгнула снова, уже сильнее, и выбила руками решётку в потолке лифта.
  - Что вы делаете?! - воскликнул Артём.
  - А что, по-вашему, я должна делать? - Пожилая дама засучила рукава, поплевала на перчатки и поправила лямку сумки. - Предлагаете ехать с вами вниз? Мне итак стоило больших трудов отмолить свои грехи, молодой человек! Не надо тянуть меня вниз!
  - Чего? - не понял Артём. - Вы о чём это?
  Но пожилая дама его не слушала, она в третий раз подпрыгнула, ухватилась за край отверстия и сноровисто подтянулась.
  "У меня опять кошмар", - заключил Артём, наблюдая в прореху в потолке лифта за тем, как пожилая дама со скоростью обезьяны перебирает руками, устремляясь всё выше в темноту шахты. Она напомнила ему старушку из фэнтезийного американского боевика "Легион ". - "И что мне сделать, чтобы проснуться?"
  Артём посмотрел на панель с кнопками. А зачем ему ехать вниз? С чего он взял, что ему нужно вниз? Он нажал на кнопку верхнего этажа. Лифт ожил, но не тронулся с места. Снаружи что-то заскрежетало, заскрипело, из отверстия в потолке потянуло гарью и подпаленной изоляцией. Потом моргнул свет и потух вовсе.
  Всё стихло.
  Артём некоторое время постоял в темноте, но ничего не происходило.
  - Ну здорово, - прокомментировал он. У него даже зажигалки нет.
  На всех панелях лифтов есть кнопки вызова диспетчера, в самом низу, рядом с кнопкой "стоп". Артём на ощупь нашёл её. Нажал. И ничего. Он нажал несколько раз. Покричал с нажатой кнопкой, просто покричал, без толку. "Наверно эти провода и погорели", - решил Артём. Темнота и закрытое пространство давили на психику. А ещё ненормальная старушенция... Артём в панике заколотил по кнопкам. И - о, чудо! - свет включился, лифт тронулся.
  Вниз.
  Кабина лифта двигалась чересчур быстро. Почти в свободном падении. Артём почувствовал, как крепко стянуло низ живота и пах. Паника снова овладевала им. Он посмотрел в отверстие, но увидел лишь тьму. "Я разобьюсь", - подумал он. И, как ни странно, мысль успокоила. Чему быть - того не миновать, так ведь? Артём сунул руки в карманы джинсов, повернулся к дверям и безмятежно стал ждать неминуемого доказательства всемирного тяготения.
  Не дождался.
  Кабину тряхнуло, и лифт остановился. Двери открылись, выпуская своего узника.
  Артём вышел. Судя по тому, сколько он ехал, его родная пятиэтажка превратилась в небоскрёб или же в реализованный проект будущего - подземный дом со всеми вытекающими. Артём не верил ни в то, ни в другое. Он напомнил себе, что всё здесь - сон, бредовый и нездоровый сон.
  Другой вопрос - суждено ли ему проснуться? - пока открыт. Может, на самом деле он лежит в соседней с братом палате в кататонии. А может с братом вообще всё в порядке, а несчастье произошло с ним и часть его сознания, волевая часть, пытается преодолеть зыбучую пустыню комы посредством снов. Артём ни в чём больше не был уверен. Он вышел из лифта, но не в подъезд.
  Перед ним коридор. Тёмный как мешок. Артём не испытывал страха, его тело показалось ему бесплотным, будто вместо него осталась одна лишь энергетическая оболочка. Он что-то читал о таком, но сейчас оно не важно. Кругом полнейшая темь, и вообразить себе можно всё, что угодно. Даже прогулку в абсолютном ничто космического пространства. Но стоило Артёму задуматься, куда ведёт странный коридор, как впереди замаячил неуверенный свет.
  Спустя какое-то время он всё же дошёл до источника света. Им оказалась оплывшая свечка в руках человека, заточённого в клетку. Человек стоял на коленях, его лоб упёрт в пол, а вытянутая вверх рука крепко сжимает свечной огарок. Пламя отчаянно трепыхается, хотя нет и намека на ветер. И с человеком что-то не то. Сколько не вглядывался, Артём не мог понять что именно.
  - Эй! - тихо позвал Артём. - Кто ты?
  Не поднимая головы, человек поднялся с колен и, только выпрямившись, обратил лицо на пришельца.
  Артём увидел себя, будто смотрел в отражение зеркала. Измученное лицо двойника с грустью смотрело на Артёма.
  - Кто ты? - повторил Артём.
  - Душа твоя, - молвила душа.
  Артём нервно хохотнул:
  - Как ты можешь быть моей душой? Не смеши меня. Ты - фантом! Я вижу сквозь тебя!
  - Конечно, видишь, - пожала плечами душа. - Во мне же всего грамм двадцать. Плюс-минус. Меня никто не мерил, - И снова пожала плечами.
  Артём с беспокойством посмотрел на мерцающее пламя свечи, единственный здесь источник света.
  - Ну допустим, - сказал он. - А что это за место?
  - Тоннель твоей дальнейшей жизни.
  - Но он тёмен!
  - А как ты хотел? Ведь только душа может осветить жизнь и показать перспективу, разрушив тесные стены.
  - Но как? У тебя вон всего лишь оплывший огарок. Как ты разгонишь эту тьму, интересно?
  - А вот это, - душа через решётку ткнула пальцем в грудь Артёма, впрочем, Артём ничего не почувствовал. - Это следствие твоего отношения ко мне практически в течение всей жизни. - Душа подняла свечу выше, насколько смогла. - А ведь могла она гореть ярче, намного ярче и сильней!
  Нутро Артёма всё возгорелось жаром, а кожа, напротив, покрылась гусиной кожей как от мороза.
  - Но почему ты здесь, за решёткой? - спросил Артём.
  - Ты же уже знаешь ответ! - с досадой откликнулась душа. Пламя замерцало, грозя потухнуть, в её затрясшейся руке.
  - Как мне вернуть тебя? - На глаза Артёма навернулись слёзы.
  Душа закачала головой:
  - Не знаю. Я безвольна.
  Слёзы потекли свободным потоком, но Артём игнорировал их.
  - Я сделал это ради брата! - в сердцах крикнул он.
  - А что ты сделал ради себя? - спросила душа. - "Возлюби ближнего своего, как самого себя", так говорится в Библии. Тебе плевать на себя, значит, и брату ты мало чем помог. Думаешь, он обрадуется, когда и если выздоровеет, что ты сотворил со мной? Думаешь, пожертвовав мной, ты сделал кому-то благо? Думаешь, брат захочет жить с мыслью, что его жизнь стоила жизни твоей? Ты о чём-нибудь вообще думаешь?
  - Он никогда не узнает...
  - И никогда не задастся вопросом, почему в твоих глазах больше не отражается мир, почему в них только стыд и мука?
  - Я не верю, что это всё всерьёз, - Артём утёр слёзы и вызывающе задрал подбородок. - Сейчас мне просто сниться бред и ты - кто бы ты ни был на самом деле - часть этого бреда!
  - Пытаешься обмануться? - хмыкнула душа.
  - Если ты и впрямь моя душа, как же я существую теперь без тебя?
  - Почему же без меня? - удивилась душа. - Я всё ещё часть тебя, только... - Душа грустно осмотрела своё узилище. - Только безвольна.
  - Я запутался, - Артём яростно почесал лоб. - Я продал ду... тебя, и ты стала безвольной... так... и кто же тогда тобой... повелевает? Теперь.
  Душа страдальчески посмотрела на Артёма и, не вымолвив больше ни слова, приняла свою прежнюю позу.
  - Аудиенция окончена, - проговорил Артём и глянул по сторонам. Оттуда, откуда он пришёл, брезжил свет. Там, куда он шёл, черно. Никакого света в конце туннеля. "Может, там где-то есть поворот?" Артём пошёл вперёд, но у зыбкой границы света столкнулся с невидимым препятствием. Мазутная чернота коридора стала преградой, стеной без лазейки. Артём беспомощно оглянулся на фигуру за решёткой.
  Душа подняла взор:
  - Это место всего лишь аллегория твоей жизни. Ты не сделал ещё следующего шага, чтобы идти дальше.
  - Ага! Значит, поэтому я там ничего не вижу?
  Душа вновь сокрушенно закачала головой:
  - Видишь ты прекрасно.
  Сердце Артёма сжалось.
  - И куда мне?.. - спросил он.
  - Возвращайся к лифту, - посоветовала душа и уперлась лбом в пол.
  Некоторое время он со смешанным чувством глядел на клетку со своей душой, потом резко дёрнулся, как от пощёчины, и пошёл назад к странному лифту.
  Артём нажал кнопку вызова. Услышал, как лифт ожил, но кабина находилась где-то далеко вверху. У Артёма появилось время подумать. Но в его сознании боролись за первенство страх и неверие, и эти чувства он никак не мог обуздать, они захлестывали все мысли. Артём просто тупо стоял и пялился на закрытую дверь лифта, ему даже недосуг разозлиться на накативший сомнамбулизм.
  Потом он услышал... скорее, почувствовал приближение лифта, тот несся с неимоверной высоты. С каждым мгновением пульс Артёма учащался. Артём готов был поклясться, что сердце вырвется и через горло выпрыгнет наружу, раздробив зубы, стоит только лифтовой кабине сравняться с его этажом.
  Но, до того как лифт приехал, Артёма всё-таки успела посетить одна мысль: "клетка, в которой сидит моя душа не металлическая, она - костяная!" И всё, мысль его оставила.
  Лифт остановился.
  С замиранием сердца Артём ждал, когда двери отворятся. Есть в нём кто или нет? - вопрос вдруг обрёл первостепенную важность. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о назначении странного лифта. Он выполнял функцию челнока Харона, перевозчика душ умерших в греческом мифе. Но кто же тогда здесь за старика Харона? Где Привратник? Или его лучше назвать лифтёром? Диспетчером, до которого давеча Артём не смог докричаться?
  "Это всё бред!" - напомнил себе Артём, но что-то не очень поверил.
  Двери лифта открылись.
  Из кабины полыхнуло ярчайшим белым светом, но свет не резал глаза, зато заполнил всё живое естество человека ощущением безграничной благодати и гармонии. Какие-то доли секунды и свет померк, оставив чувство беспредельной тоски и потери. Это
  чудом сохранившийся отблеск рая, принявшего очередную душу в свои кущи
  явление застало Артёма врасплох. Казалось, что всё почудилось, но соприкосновение с чем-то из ряда вон выходящим осталось в душе Артёма. Прошли безумно долгие секунды, прежде чем парень очухался и шагнул в закрывающиеся двери лифта. В кабине Артём успел развернуться и разглядеть далеко в коридоре-тоннеле точку слабого свечного мерцания.
  Его душа получила порцию чистого света.
  Артём облегченно вздохнул.
  И дверь закрылась.
  Но лифт не двинулся.
  Артём зажмурился и потряс головой, сбрасывая наваждение. От него требовалось действие, но в голове вата. Он открыл глаза и посмотрел на панель с кнопками. "И какой же этаж мне нужен?"
  "Тот, на котором живёшь", - подсказало сознание.
  - Спасибо! - искренне сказал Артём и нажал кнопку.
  Лифт тронулся, но Артём совершенно не мог понять куда. Вверх? Вниз? Только слабая вибрация.
  Наконец лифт замер и двери открылись.
  Артём ожидал увидеть лестничную клетку своего этажа, но увидел приоткрытую воротину гумна.
  "Клеток на сегодня, видимо, хватит", - подумал он, а вслух сказал:
  - Мне не приснилось... - И пожал плечами. - Значит, я сошёл с ума.
  
  13
  
  - Ты быстро, - загнула бровь Мия.
  Артём одарил девушку долгим взглядом.
  - Кто ты такая? - Посмотрел на таксиста и поправился:
  - Кто вы такие?
  - Если ты вернулся так быстро, значит, ты не так туп, чтобы так ничего и не понять, - сказала Мия.
  - Я понял, что продажа души была плохой идеей, очень плохой. И далёкой от юмора. Я понял, что ты приставлена ко мне этим... d666, чтобы я никуда не смылся. Я только не пойму - зачем? Зачем все эти напряги, если проще меня укокошить и забрать душу?
  Мия с таксистом переглянулись и растянули рты в заговорщицких ухмылках.
  - Что смешного?! - возмутился Артём.
  - Ты не туп, парень, ты - глуп! - впервые заговорил таксист, и его тускло-невзрачный голос Артёму дюже не понравился. А таксист хлопнул Артёма по плечу и подтолкнул вперёд.
  - Большое спасибо за уточнение, - пробрюзжал Артём. - Разницы вот только не вижу... Ах да, я же глуп!
  - Ну зачем ты так, Ан! - вступилась Мия. - Ведь там не всем дается узнать...всё.
  - Я пошутил, - ответил Ан, но голос таксиста никак не располагал к веселью.
  Под конвоем - а Артём чувствовал себя сейчас конвоируемым - они дошли до машины. Ан сел за руль. Артём садиться не торопился. Тогда Мия открыла перед ним дверь и кивнула в салон:
  - По пути я введу тебя в курс дела.
  - Какого ещё дела?
  Мия скорчила нетерпеливую гримасу.
  - И куда едем? - тянул Артём.
  - Отвезём тебя домой. Я думаю, тебе будет о чём подумать... Садись, а то погода портится.
  И словно (а, может, специально?) в подтверждение на самый кончик Артёмкиного носа упала капля дождя. Он посмотрел на небо, и готов был поклясться, что минуту назад тучи над ними не было. "Верно, специально", - подумал он, однако на лице Мии не дрогнул ни один мускул. Если она и услышала его замечание, то виду не подала. Лицо её выражало лишь нетерпение. Артём сел в такси. Она с силой захлопнула его дверцу, обошла машину, загрузилась и снова с силой хлопнула.
  - Гони, пока не увязли!
  Они буквально мчались от ливня. Артём несколько раз оглядывался назад и видел что, остановись они на минуту, дождь настигнет, и уже от него не оторвёшься.
  - Ты готов слушать? - спросила Мия, когда Артём перестал ёрзать.
  - Угу, - промычал Артём. Без того пакостное настроение ещё пуще испортилось, стоило вспомнить, какими судьбами он оказался в этой глуши и в этом такси. - Излагай.
  - Так вот, Артёмчик...
  Артём поморщился.
  - Хорошо! Так вот, Артём, внимай, повторять не буду. Ты добровольно продал душу, теперь она собственность... того человека, в гостях у которого ты намедни был.
  - А кто он, собственно? - Артём хотел добавить что-то типа: "не сам ли владыка преисподней", но Мия внезапно схватила его за кисть и с силой вывернула большой палец. - Ай!!! Больно!
  Ан загыгыкал и на скорости вписался в поворот.
  - Не твоё щенячье дело! - Мия выразительно вперилась в глаза парню и, убедившись, что тому действительно больно, отпустила.
  Артём помассировал едва не вывихнутый палец:
  - Полегче, ты... Садюга! Я и без увечий понятливый.
  - Извини: а вдруг нет, - снизошла Мия. - Дальше слушаешь? Так вот. Ты продал душу, но не значит, что перестал вести своё жалкое существование. Предупреждаю сразу: не заблуждайся, что совершил благородный поступок во спасение брата. Этот эпизод никак не повлияет на спасение души, если у тебя вдруг возникнет такая охота. Пустые потуги, уверяю тебя... Конечно, можешь порыпаться, - добавила она, прочитав мелькнувшую в сознании Артёма мысль. - Нужно ведь всё познавать на собственной шкуре, не так ли? Твои проблемы. Едем дальше. Со дня на день у тебя появится желание совершить поступок, в силу своего менталитета ты будешь противиться ему изо всех сил, но желание от этого не уменьшиться и уж тем более не исчезнет.
  - Что за желание, как у вампиров крови насосаться что ль?
  - Не знаю как у вампиров, - не отреагировала на шутку Мия. - Их не существует. А вот сделать что-то сугубо противоречащее человеческой морали и будет твоим желанием.
  - Ну, допустим, я удовлетворю своё желание. Что дальше?
  - Появиться новое.
  - И что - до бесконечности?
  - Пока ласты не склеишь! - вставил Ан и снова загоготал.
  - Ан, не встревай! - рявкнула Мия.
  - А если я всё ж умудрюсь не сделать ничего аморального?
  - Рехнёшься, - пожала плечами Мия, - А далее - суицид, развязка и эпилог... то есть, некролог. Если ты такой благородный, каким себя мнишь, Артём, это твой вариант в идеале! И нам с Аном мороки меньше и душенька твоя будет в полном распоряжении твоего хозяина... Правда он от такого варианта никогда в восторг не приходил...
  Они въехали в город.
  - Почему?
  - По кочану!
  - А что будет с моей душой после смерти? - тогда спросил Артём.
  - Это не те материи, которыми тебе стоит забивать буйну головушку. Приехали. Советую тебе хорошенько проспаться.
  
  14
  
  Артёму приснился сон. Очень яркий и очень странный.
  Странным сон был потому, что Артём терпеть не мог сауны и бани, и бывал в подобном заведении, дай Бог памяти, лет десять назад, не меньше. А в этом ярком сне складывалось ощущение обратное - что он, мол, завсегдатай и ярый подвижник здорового духа в здоровом теле.
  В сауну его позвал брат. Отмечался чей-то день рождения. Эти люди Артёму были чужие, прежде с коллегами брата ему сталкиваться не приходилось, и Артём ломал голову и не мог вспомнить, каким чудом Лёша уговорил его прийти. Однако против факта не попрёшь - он в сауне рядом с братом, но среди незнакомцев.
  В тесном помещении с маленьким бассейном и огромным джакузи толкалось двенадцать человек. Как не силился, Артём не смог запомнить их имена. Он сидел в плавках, пил шампанское, потел и с ужасом поглядывал на стеклянную дверь парилки. Ему предстояло там побывать...
  - Тём, скажи быстрей что-нибудь имениннику-то. Все же ж ждут! - толкнул в бок брат.
  Артём оглядел народ, пытаясь сообразить, кого чествовать, потом наткнулся на самого довольного и счастливого, поднялся и дал заздравный тост. Кто-то один захлопал в ладоши и пропищал "браво!" Артём повернул голову... и словно шоры с глаз пали. Не скрывая восхищённого взгляда, на него смотрела очаровательная брюнетка. И Артём не мог оторвать от неё взгляд, пока в очередной раз в бок не ткнул брат.
  Артём сел и залпом осушил бокал. У него возникло желание истечь потом прямо сейчас и до смерти. И парилка лучше всего подходила к выполнению желания.
  - Ты куда? - удивился брат.
  - В баню, - брякнул Артём.
  Все засмеялись. Чему? - от понимания сего Артём сейчас был далёк. Он зашёл в парилку. Термометр показывал шестьдесят градусов, но Артёму показались все сто шестьдесят. Он, пересилив желание выйти и нырнуть в бассейн, сел на верхнюю полку. Пот стекал сплошным потоком. Сердце сильнее отдавалось в висках, сознание поплыло. Глаза защипало и Артём с остервенением стал их тереть.
  Когда открыл глаза, увидел её.
  Очаровательная брюнетка зачерпнула ковшиком воды из бочки и плеснула на раскалённые камни. Парилка тотчас окуталась белым паром. И Артём готов был поклясться, что шкала его личного термометра подскочила со ста шестидесяти до трёхсот. Он оказался на грани обморока и единственное, что удерживало его на этой стороне грани - присутствие брюнетки. Они были вдвоём в одной парилке почти что обнаженные! Где её парень? Что он подумает, когда войдёт сюда? Где весь народ? Что ему сказать ей? Артёма захватывала паника. Брюнетка же подошла к нему и протянула руки.
  - Помоги взобраться,- сказала она.
  Словно пыльным мешком ударенный, Артём подхватил девушку. Она живо подпрыгнула и очутилась рядом.
  - Ты брат Алёшки? - спросила она, когда уселась поудобнее.
  - Да,- выдавил он и прокашлялся.
  - Мировой он у тебя парень... А я забыла как тебя зовут.
  - А я даже не запомнил как тебя...
  Они посмотрели друг на друга и прыснули. Смех немного расслабил Артёмкины нервы, он сказал:
  - Я Артём.
  - Я Вера. - Они неловко пожали руки. - Почему Алёшка тебя скрывал?
  Артём замотал головой, отчего та тут же закружилась.
  - Не-ет, - протянул он, - не скрывал. Просто я не любитель гулянок, они часто заканчиваются похмельем... А где твой парень?
  - Не знаю. У меня его пока нет.
  И они снова засмеялись. Если бы не дурнота от жары, Артём чувствовал бы сейчас себя самым счастливым на свете. Но проклятая парилка всё больше напоминала камеру пыток. Вера принялась хлопать себя веником, и горячие воздушные потоки невыносимыми волнами накатывали, усиливая дурноту. Близость и очарование девушки уже не могли удержать Артёма в тесной душегубке, он полным ртом заглатывал пар, но казалось в воздухе не осталось ни единой молекулы кислорода. Перед глазами поплыли чёрные круги. Артём попытался встать, но ноги отказались держать тело и Артём повалился вниз. Он был уверен, что сейчас череп лопнет от удара об пол, но что-то с силой схватило его за руку, и сила удара пришлась на плечо. Артём услышал крик, но не смог разобрать, что кричали. От удара перед глазами чуть прояснилось. Артём увидел над собой милое лицо брюнетки. Он попытался вспомнить, как её зовут, но внезапный поток свежего воздуха оборвал вспоминание. Артём повернул голову: в дверном проёме маячил частокол ног. Кто-то выкрикнул его имя. Артём посмотрел на ненавистную печку с раскаленными углями. И внезапно перед глазами нарисовалась кошмарно страшная картинка гроба, уплывающего в горнило огня крематория. Кто-то снова позвал его. Артём узнал голос брата...
  
  15
  
  ...и с криком ужаса проснулся.
  "Нужно срочно к брату!" - стрельнула мысль. Артём не верил в пророческие сны... Теперь же испытывал страх. Страх прозрения. То, что прежде в сознании не имело фундаментальной основы, теперь само собой обретало смысл и почву. Конечно, с учётом того, что всё произошедшее с ним не являлось плодом воспаленного воображения. Или сном. Но учитывать подобное, значит признать себя шизофреником, а с таким диагнозом Артем мириться не желал.
  Даже не почистив зубы, он быстро оделся и выбежал на улицу.
  Спустя двадцать долгих минут Артём стоял у палаты брата, не решаясь войти. Видение горящего гроба словно отпечаталось на сетчатке глаз. Артём посмотрел по сторонам в поисках поддержки. К нему шёл врач. Артём узнал в нём профессора оперировавшего брата. Скорее всего, его предупредили о появлении Артёма. Ещё бы! Он ворвался сюда фурией.
  А теперь стоит столбом.
  - Здравствуйте! - профессор протянул руку. Артём пожал.
  - Можете войти, - сказал профессор.
  - Могу... - сказал Артём.
  - Ваш брат крепко спит...
  - Кома?
  - Нет. И надеюсь, что до этого не дойдёт.
  Они вошли в палату.
  - Каковы шансы? Он выкарабкается?
  - Не могу ничего обещать. Случай тяжёлый. Как я уже говорил вам - запущенный. Врать не хочу, обнадёживать тоже, но на данном этапе шансы Алексея пятьдесят на пятьдесят.
  - Я боялся что меньше, - Артём присел на корточки в изголовье койки и сжал руку брата. - Спасибо, доктор!
  - Пока ещё не за что. Я оставлю вас.
  Артём до рези в глазах вглядывался в посеревшее лицо брата, надеясь заметить хотя бы нервный тик, но лицо оставалось
  посмертным алебастровым слепком
  маской. Артёму хотелось увидеть, удостовериться, что под слоями бинтов, щедро обматывавших голову родного человека, не осталось ни одной клетки, пытавшейся сожрать мозг. Сколько ждать результата? Ожидание хуже промедления, а промедление, как известно, подобно смерти.
  Смерть.
  Почему брат не боролся с болезнью? Знал ли он о ней или она дала о себе знать внезапно, ввергнув брата в пучину растерянности и фатальной неизбежности так, что он решил не вступать в бесполезную борьбу, а наслаждаться каждым отведённым Богом днём?
  Бог.
  Не часто Артём вспоминал Его. Пути Господни неисповедимы. Стоит только задуматься над Его Великим Замыслом, как человеческое сознание пасует. В человеческой голове не укладывается, как новобранцы, не прослужившие и полугода, оказываются в цинковых гробах? Как только что родившийся ребёнок умирает от халатности врача-акушера? Как подававший надежды вундеркинд сходит с ума и пропадает в жёлтых застенках? Как мозг молодого человека способен поразить рак? Как... как после подобного может повернуться язык, сказать: "всё, что ни делается - всё к лучшему"?
  Обида.
  - Почему ты ничего мне не сказал?! - Горькая пилюля обиды растворилась в душивших Артёма рыданиях. Он пытался подавить в себе слабость, но сдержав рёв, не смог сдержать слёз. Потоком они опустошали... тело.
  И от слёз Артёму легче не стало.
  Ответной реакцией оказалось не бессилие, которое он предполагал, а вспышка ярости. В голове, как кем-то включенная пластинка, завертелась песня Земфиры "Хочешь" и появилось дьявольски безумное желание убить соседей.
  Или хоть кого-нибудь!
  Артём зарычал, вскочил на ноги и, не глядя куда ринулся, с размаху втемяшился лбом в угол дверного проёма.
  
  16
  
  - Пожалуйста, не умирай или мне придётся тоже. Не надейся, ты не в рай и я не думаю, что тоже... О, очнулся!
  Артём с трудом поднял веки и скосил глаза. Если у него не очередной бред, то рядом сидела Мия и, разбрызгивая сок, жевала апельсин. Артём глубоко вздохнул и закрыл глаза. Конечно же, бред! Ведь он так и думал: с ним что-то приключилось, и он неизвестно сколько пролежал в необычной коме, видя бредовые сны, похожие на навязчивую идею. И теперь он очнулся... правда не до конца придя в себя - ещё преследовали галлюцинации.
  - Ещё бы с тобой ни приключилось! - сказала Мия. - Со всей дури ухайдакаться лобешником. Решил выбрать короткий путь? Суицид, а?
  - Ты не глюк? - спросил Артём.
  - Не-а.
  - Чем докажешь?
  Артём почувствовал на губах апельсиновый сок. Облизнулся. Открыл глаза. Мия, сдавливая пальцами дольку апельсина, следила, чтобы капли падали точно на губы.
  - Хватит, - сказал Артем.
  - Как хочешь! - пожала плечами Мия и отправила недожатую дольку в рот.
  - Долго... Сколько я был в отключке?
  Мия посмотрела на часики:
  - Три часа, двадцать семь минут и сорок три секунды. Не веришь? Вот смотри, - Мия поднесла руку к Артёмкиным глазам. - У меня тут секундомер!
  Артём смотреть не стал.
  - Ты теперь за мной до секунды следишь?
  - Когда ты пытаешься себя угробить, то да.
  - Я не пытался. Просто несчастный случай.
  - Все вы так говорите... - Мия осеклась, поймав взгляд Артёма. - Значит, несчастный случай? - Девушка состряпала моську задумавшегося дятла (такой образ предстал перед воображением Артёма), и не трещи у него так голова, расхохотался бы. - Что же тебя резко сорвало от одра родного братца?.. "Хочешь, я убью соседей..." Ты испытал желание? Захотел убить соседей?! - Мия распахнула объятия. - Ну ты мой герой!
  - Да пошла бы ты...
  - И я на тебя даже не обижаюсь! - Мия чмокнула его в забинтованный лоб. - Поправляйся, мачо! Мне пора.
  Артём остановил её.
  - Где мой брат?
  - В коме!
  
  17
  
  Новый день не сулил ничего хорошего. Брат действительно впал в кому. У Артёма даже стрельнула мысль: а не произошло ли это в ту же секунду, как Мия объявила об этом? Как ни абсурдна казалась мысль, но отделаться от неё Артём не сумел.
  Артём вышел в город. Больничные стены чересчур давили на психику и вызывали приступы клаустрофобии.
  Он прислушивался к своим ощущениям, а по большей части - к желаниям. Но единственное что Артём сейчас реально чувствовал, был голод и желание пожрать. Да-да, именно жрать. И чем дольше он находился на свежем утреннем воздухе, тем желание набить утробу становилось всё невыносимее. Аж до тошноты.
  Артём поспешил до дому.
  Как прожорливый ратан, он умял бутерброды с колбасой, почти не пережевывая. Бутерброды застряли где-то посреди глотки. Накатила икота, захотелось пить. Как назло ни в чайнике, ни в кувшине ни капли. Артём прошёл в ванную, открыл холодную воду и подставил рот под струю. Бутерброды провалились дальше. Артём облегчённо вздохнул. И посмотрел на себя в зеркало. Без содрогания (он ожидал, что может увидеть), но с затаённым
  почему в твоих глазах больше не отражается мир, почему в них только стыд и мука?
  и каким-то пришибленным страхом. Когда в последний раз он смотрелся в зеркало? Пересилив себя, Артём заглянул себе в глаза. И увидел, как зрачки в отражении молниеносно увеличиваются, покрывая радужку, будто пытались спрятать метаморфозу.
  Ярко-карие Артёмкины глаза
  поблекли
  обрели мутно-коричневый цвет.
  "Неплохо бы упасть в обморок", - успел подумать Артём.
  И упал в обморок.
  Очнулся на полу, между унитазом и стиральной машиной. Напольная плитка холодила щеку, струя холодной воды брызгала из раковины на штанины, мелкий бисер капель успевал в свете лампы радужно переливаться, а правая рука Артёма прекратила свое существование. Во всяком случае, так подумал парень. С немалым усилием он вытащил её из-под себя. Рука походила на тяжёлую плеть и функционировать отказывалась.
  "Сколько же я тут провалялся?" - подумал Артём и оглянулся, почти уверенный, что увидит Мию с секундомером. Но девушки нет. И хорошо!
  Массаж мало-мальски "оживил" руку, теперь она изнывала от покалывания миллиарда мелких раскалённых иголок. Но это пустяк. Артём поднялся с пола, выключил воду и посмотрел в зеркало. Решительный вид плохо скрывал страх. Артём смотрел в глаза своего отражения. "Значит, всё правда? Неужели всё - правда?" Как ни старался он быть нигилистом, но очевидные факты и недавние происшествия заставляли поверить. Он на крючке необъяснимых бесовских сил. Мир со своим рационализмом и скептицизмом рушился на глазах. Мир, в котором не оставалось места Деду Морозу и Супермену, мир, в котором чудеса воспринимались только в качестве материальных ценностей, мир в котором фантазия ограничилась киношными монстрами и катастрофами, мир повседневности и бытия прекратил своё существование в его сознании. Мир вывернулся на изнанку, позволив соприкоснуться с тем, во что люди отказались верить, дабы жить проще и развязнее, потеряв страх. Соприкосновение с изнаночным миром несёт смерть, хаос и смятение. Человек привык жить, уверенный, что с ним-де ничего не приключиться. С кем-то там-то - пусть, а с ним - никогда, да вы что! И когда человек вдруг соприкасается с изнанкой мира он приходит в ужас, его охватывает оцепенение и пробуждается первобытный страх. А вместе с ними и инстинкт самосохранения. Вот только инстинкт этот так сильно забит прогрессом цивилизации и навязанными комплексами, что подчас не успевает срабатывать должным образом, и приводит к печальным последствиям. Человек не прислушивается к голосам в себе. И когда голос интуиции, или голос разума предупреждает об опасности, у него не всегда получается докричаться до сознания. Пробить толстенный слой неверия и отрицания нелегкий труд, а частенько - и неблагодарный. Артём стал одним из "счастливчиков", кого угораздило не просто соприкоснуться с изнанкой мира, но вляпаться в неё всей своей атеистской физиономией, как в тазик новогоднего оливье.
  Опираясь о стенки, Артём перебазировался в зал на диван.
  Глаза изменили цвет, глаза утратили блеск, в глазах не отражался привычный мир. Тело которые сутки ломило от непонятного недомогания и дискомфорта. Казалось, всё, что в нём происходит, не имеет никакого отношения к Артёму. Он будто выпал из жизни. И чувство это крепло.
  И чтобы рассеять чары ему нужно что-то совершить. Что-то, от чего содрогнётся мир... Мысли монотонным роем кружили в голове парня. Артём устало прикрыл глаза.
  
  18
  
  Он не проснулся - вырвался из сна. Пусть не помнил из него и эпизода. Зато пробудился с ясной и чётко сформулированной мыслью: "Мне нужно сходить в баню!"
  В городе Артём знал два подобных заведения - городская общественная баня и не так давно открывшаяся частная турецкая, о ней рассказывал Славка. Вот туда-то он и направился. Оставалось перейти дорогу, когда прямо на "зебре" затормозило знакомое Артёму такси. Стекло опустилось, и ледяным взглядом на него уставилась Мия:
  - Куда путь держишь?
  - В сауну.
  - Что, серьёзно? - удивилась Мия. - Ты же её терпеть не можешь!
  - Что-то изменилось во мне с недавних пор, знаешь.
  Мия оценивающе осмотрела парня и, видимо придя к какому-то своему решению, сказала:
  - Ладно, иди. Не забывай, что мы рядом, ну, если что вдруг случится, - подмигнула Мия. - Прикроем.
  Покрышки взвизгнули, такси умчалось.
  "Решила, что я кого-то мочить иду", - подумал Артём. - "А может, она не так далека от истины? Зачем я иду?"
  Артём услышал противный рёв клаксона и поспешил перейти дорогу.
  Возле двери в турецкую баню Артём помедлил, зачем-то надел солнцезащитные очки и нажал на кнопку домофона. Замок щёлкнул. Артём вошёл в помещение.
  - Здравствуйте! - приветствовала его девушка за стойкой-ресепшн.
  Артём кивнул, осматриваясь и думая, что надевать очки на самом деле было глупо. Однако снять их не спешил.
  - Извините, у вас заказано? - спросила девушка.
  - Артём посмотрел на неё. Та выжидающе улыбалась. Лицо девушки показалось Артёму до боли знакомым.
  И тут словно вспышка в мозгу:
  - Вера?
  - Да, это я, - выжидательная улыбка девушки сменилась потерянной, когда обнаружила, что забыла нацепить бейджик.
  "Видимо, она решила, что я знакомый какого-то из постоянных клиентов", - подумал Артём и поспешил внести ясность:
  - Я видел вас во сне, - фраза, казавшаяся в голове вполне адекватной, на деле оказалась полной пошлости и кретинизма.
  - Очень мило, - Вера не знала, как реагировать на визитёра.
  - Простите, я не то имел в виду! - стушевался Артём и в волнении снял очки.
  Выражение лица Веры изменилось мгновенно:
  - Что с вашими глазами?!
  - А что с ними?
  - Вы ведь пришли не в сауну. Зачем вы здесь? - Артём увидел в глазах девушки страх. Не испуг, а настоящий неподдельный страх.
  "Она боится меня?" - спросил себя Артём и ответил сам себе: "Она боится меня!" Но почему?
  - Я пришёл... Мне нужна помощь! - выпалил Артём.
  - В ваших глазах бельма зверя. Что вы натворили?
  - Продал душу.
  - Боже правый! Почему?
  - Хотел спасти брата.
  - Спасли?
  - Ещё не знаю... но навряд ли.
  - За вами кто-то следит?
  - В смысле?
  - Прислужники. Обычно один или двое, они всегда рядом с тех пор, как...
  - Да! Двое. Девчонка и мужик. Таксист.
  - Они как-нибудь себя называли?
  Артёма будто накрыло чёрным покрывалом:
  - Странно всё как-то... Место это... разговор... вопросы... Что происходит?
  Резкий запах нашатыря привёл Артёма в чувство. Он обнаружил себя на кожаном диванчике. Брюнетка из сна сидела подле с флакончиком и ваткой в руках.
  - Как вы? - спросила она.
  - Нормально...
  - Вы можете вспомнить как их зовут?
  - Кого?
  - Тех двоих. Девчонку и таксиста.
  - А-а-а... Мия. И Ан.
  Загорелое лицо девушки приобрело пепельный оттенок.
  - Похоже, они не восприняли вас всерьёз... пока что, - пробормотала Вера и, чуть повысив голос, сказала: - Мы поможем вам.
  - Мы?
  - Сейчас не это важно! - отмахнулась девушка, пододвигая к Артёму стикеры и карандаш. - Напишите, пожалуйста, номер вашего мобильного буквами и подумайте об Эдварде Радзинском.
  - Что?
  Во взгляде девушки перехлестнулись мольба и раздражение:
  - Мне не очень хочется повторять.
  Совершенно сбитый с толку, Артём выполнил просьбу ненормальной, старался, как мог.
  - Телефон при вас? - спросила Вера.
  - Со мной...
  - Не расставайтесь с ним ни на секунду, пока я вам не позвоню, хорошо?
  Артём кивнул.
  - Вы задержались здесь. Вам пора!
  Артём кивнул опять и пошёл к выходу.
  Улица встретила ярким солнцем, а с пропаренного "предбанника" - и лёгким ознобом. Артём поёжился и полез в карман за очками.
  - Ты чего-то скоро, - услышал Артём над самым ухом и чуть не разбил очки об асфальт.
  - Мия! Смерти моей хочешь!
  - А у тебя сердце слабое?.. Что тебе понадобилось в бане?
  - Это сауна.
  - Помидор, томат - какая разница! На вопрос отвечай!
  - Я хотел попариться, так сказать, перед смертью. Преступление? - Артем перешёл на крик. - Ты заколебала за мной надзирать!!! Продыху от тебя нет! Думала я замочить кого решил, да?! - Артём воткнул в лицо Мии кукиш; та едва успела отстраниться. - Выкуси!!!
  - А причём тут Радзинский? - с подозрительным прищуром спросила Мия, будто всплеск бешенства парня относился не в её адрес.
  - Да пошла ты... к лешему! - Артём рубанул ребром ладони одной руки по изгибу локтевого сустава другой и пошёл через дорогу, не обращая внимания на машины.
  Если бы он обернулся, то увидел бы как Мия в задумчивости подошла к входу в сауну, и как отшатнулась от двери, точно от открытого огня.
  Но Артём не обернулся. Он водрузил солнцезащитные очки на нос и шёл, расталкивая нерасторопных прохожих. Он хотел сделать что-то. Что-то веское. И он придумал - что. Сегодня он уволится с работы. Да, это то, что нужно! Почему человек живёт в консервной банке? Почему он вынужден заниматься тем, к чему не лежит душа? Почему он не может делать то, что хочет? Почему мечты остаются мечтами? Он тешит себя тем, что имеет, довольствуется тем, что ему позволяет добиться окружающее общество, радуется мелочам, прозябая в вечной рутине и кабале. И не использует свой потенциал, не выполняет своего предназначения, потухая (а, может, и протухая) в постоянной нужде, переживаниях и дрязгах, превращаясь в инертную массу прогресса. Может быть, на самом деле, самые счастливые из нас - бомжи? А разве никчемная жизнь бомжа несёт в себе смысловую нагрузку? Артём не знал ничего этого. Он понятия не имел, есть ли в нём самом потенциал и возложена ли на него одному Богу известная миссия, сейчас он хотел лишь уволиться. Не лебезить перед шефом, не видеть противную и вездесущую рожу Славки, не выполнять работу, за которую платят крохи и которую зажравшаяся сволочь бухгалтерша выдаёт, будто милостыню попрошайке - вот чего жаждал он сию минуту.
  Он влетел в офис. Его раскрасневшегося и растрепанного встретили округлившиеся пешки коллег, потихоньку завершающих свой жалкий рабочий день. Ни на кого не глядя, Артём протопал к кабинету шефа.
  - Шеф занят! - тявкнула его верная шавка-секретарша.
  Артём распахнул дверь кабинета.
  Шеф, откинувшись, сидел в кресле и деловито ковырял в носу. Потрясное зрелище! От неожиданного вторжения тот не только потерял дар речи, но даже забыл вынуть палец из ноздри. Артём навис над его столом:
  - Мне нужен расчёт! Сегодня! Сейчас! Я увольняюсь!
  Шеф быстро пришёл в себя и, приосанившись, первым делом попросил верную шавку закрыть дверь. Затем с ледяным спокойствием молвил:
  - Хрен я тебя уволю!
  - Не имеете права!
  - Имею. Хочешь уволиться - валяй! По статье за прогулы. - И снова откинулся в своём кресле. - Врывается тут...
  Артём лихорадочно искал способ преодоления неожиданного препятствия. Шефу ничего не стоило его уволить, не такой уж он и ценный сотрудник и фирма ни черта не потеряет, если он уйдёт. Шеф ждал, что подчиненный примется умолять и унижаться. Не дождется!
  - Засунь мои деньги и мою трудовую себе в задницу, - прошипел Артём и пошёл прочь.
  - Две недели отработки и можешь уматывать! - крикнул шеф, когда Артём уже собирался хлопнуть дверью.
  Артём удивленно оглянулся, замешкался чуть и, послав шефу прощальную "птичку", хлопнул-таки дверью.
  Наверно, на работе - отныне бывшей - он стал героем дня. Но Артёму плевать. Он достал мобильник и проверил не звонил ли кто, пропущенных не было. Ему обещали помочь. Можно ли верить в помощь незнакомых людей? Артёму очень хотелось верить. Кроме веры у него не осталось ничего. Он вспомнил, что девушку из сна... из сауны зовут Вера и дал себя обнадежить - может, на самом деле помогут?
  Домой вернулся затемно. Но укладываться спать не торопился. Есть другие планы, много интереснее. Сегодня с ним целых шесть друзей - шесть холодных бутылок пива. Он купил их, не думая насколько долго хватит его скромных сбережений (остатки денег за душу он трогать не собирался). Артём был готов пропить всё. Что терять, если потеряно главное, если потеряна душа? Мию привело в восторг проявившееся в нём желание убийства, но меньше всего он хотел доставить радости этой чёртовой... Артём поискал смачное словцо, однако вспомнил инцидент, когда назвал ту стервой, и решил от греха подальше не поминать на ночь её вовсе. Тем более что на грех-то тянуло. И, если верить её словам, скоро тяга перерастёт в манию. Артём откупорил первую бутылку и приложился к горлышку. Если ему засвербит согрешить, то пусть это будет воровство... или кража. Из двух (а в его случае уместно добавить: "и более") зол нужно выбирать наименьшее. Иначе зло выберет за тебя. Артём принялся за вторую бутылку. Сколько он сможет продержаться? Что скажет брат, когда поправится? Выздоровеет ли он? Не напрасно ли всё? Артём приложился к третьему "другу". От выпитого становилось хуже, но останавливаться Артём не собирался. Ничто не остановит его. Так он думал, пока не зазвонил мобильник. Только сейчас он сообразил, что безотчетно пялится в светящиеся окна дома напротив, сидя в кромешном темноте квартиры. Телефон тренькал на столе, и подсветка дисплея напомнила ему что-то.
  Она напомнила точку слабого свечного мерцания в аллегоричном коридоре-тоннеле его жизни.
  Артём едва не грохнулся с подоконника, но удержался, и тут же запнувшись о табурет, налетел всей массой на стол. Мобильник едва не ускользнул на пол, но Артём чудом успел схватить его.
  - А! Алло!!! - выкрикнул он.
  - Артём? Это Вера.
  
  19
  
  Вера привезла Артёма в дачный посёлок, кстати, достаточно хорошо освещённый, чтобы ночью можно было без напряга зрения определить, что на клочках земли понастроены хоромы с теремами, одна другой краше и вычурнее. Престиж, огороженный неприступным забором ... Зато за забором вопиет русская натура и извечная беда. Верин "Жигуль" едва не увяз в одной из глубоких рытвин, казавшейся в свете фонаря безобидной лужей. Старенький автомобиль достойно справлялся с бездорожьем, чего нельзя было сказать об Артёме. Его так укачало, его так мутило, что чуть дотерпел до пункта назначения. Он выскочил из машины и полной грудью вдохнул свежий воздух. Удивительно, но только за городом чётко ощущается окружающая природа, её настроение, смена времён. Порыв сырого ветра напомнил, что осень вовсю играет вальс. Грустный и торжественный, красочный (днём) и таинственный (в ночи) вальс. Артём справился с дурнотой. Вера недовольно посмотрела на него и сказала:
  - Пойдём в дом.
  Дом, в который позвала его Вера, оказался разительно непохожим на окрестные домины. Самая обыкновенная деревенская избёнка. Прежде чем войти, Вера сильно постучала и сказала громко:
  - Бабушка, это мы! - Только тогда открыла дверь.
  В сенях (если в этом доме были сени) оказалось черно. Вера вошла смело, Артём - с опаской. Только прикрыл он за собой дверь, как прямо перед носом вспыхнуло пламя. Огонёк зажигалки осветил лицо пожилой дамы. Её взгляд проницал.
  - В тебе есть тайна, - заключила та и задула пламя зажигалки, будто то была свеча. Несколько секунд её лицо в зрительном негативе висело перед Артёмом в темноте. Ровно столько, чтобы вспомнить:
  - Я вас знаю!
  - Вера, проводи гостя, - услышал он в ответ. Затем его мягко взяли под руки и повели.
  Усадили за стол.
  - Вера, сказала, что вы сможете помочь в моей проблеме... - решил прервать тягостное молчание Артём.
  - Помолчите, молодой человек! Я слушаю.
  Противоречивая реплика заставила Артёма заёрзать на стуле, но на его плечо легла ладонь, и рядом с ухом раздался Верин шепот:
  - Бабушка проверяет, не привел ли ты врагов.
  "Они что ли все поголовно телепаты? - изумился Артём. - Наверно я однажды проснулся в каком-то чужом мире и всё ещё в нём!" Артём хотел спросить, но услышал "тсс!" и поджал губы.
  - У нас есть время, - почти тут же молвила бабушка Веры, - но его мало. Фюльгьи ищут тебя. И скоро возьмут след, молодой человек. До этого ты должен уйти.
  Вера зажгла свечи и поставила подсвечник на середину стола.
  - Приступим, - сказала Верина бабушка. - Ты помнишь, что за отвар ты выпил, вкус помнишь?
  - У меня до сих пор от него изжога, - сказал Артём.
  Бабушка заволновалась.
  - Это метафора, - поспешил уточнить Артём. - Просто очень неприятное послевкусие. Ведь только пригубить успел...
  - Ты мне четко говори всё, юноша! У нас нет времени на иносказания. Не успею помочь - пропадёт твоя душа!
  Артём почувствовал, как в темечке что-то сжалось в узел, а во рту пересохло. Он судорожно сглотнул.
  - Всё понял!
  - Значит, вкус остался... - бабушка протянула ему кружку с каким-то варевом. - Похоже?
  Артем потянул носом:
  - Вроде...
  - Пей!
  - Не-ет, дважды на одни грабли...
  
  20
  
  Натужный рёв двигателя и визг шин - первое, что услышал Артём, вторым стал вопль Веры:
  - Очнись же!!!
  Артём очнулся:
  - Что?! Что такое?
  - Фюльгьи здесь!
  - Так гони!
  - Мы застряли!!!
  - О чёрт!
  - Идиот, не привлекай их!
  Артём выскочил из машины в грязевую мешанину. Лил ливень. Опять лил. Обувь вязла, Артём натуживался что есть силы, чтобы раскачать машину, и чуть удержался, когда легковушка вырвалась из грязевого капкана. Аршинными шагами по инерции он догнал авто и успел ухватиться за бампер прежде, чем распластался в грязи. Переведя дух, оглянулся.
  От кого они спешно удирают?
  Кто же такие эти фюльгьи? В метрах ста его взгляд уловил - или померещилось? - движение. Тени огромных зверюг из рода псов семейства Баскервилей. Или это не тени?
  Вера перевалилась через пассажирское сиденье и высунулась в открытую дверцу:
  - Скорей же, ты!!!
  Артёму дюже не хотелось выяснять подробности увиденного, а тем более знакомиться с преследователями, кем бы они ни были (ведь он-то рассчитывал увидеть всего-навсего знакомое VIP-такси, а тут такое!), и, не искушая далее судьбу, последовал совету девушки. Грязный и мокрый насквозь Артем плюхнулся на сиденье; Вера втопила педаль газа... Наверно, нужно быть виртуозом вождения, чтобы смочь удержать автомобиль, заносившийся как во фристайле, от полета в кювет.
  - Хорошо хоть дождь, - сказала Вера и пояснила, видя сомнение парня:
  - Дождь сбивает со следа.
  Артём посмотрел в заднее стекло. Две тени под самым фонарём метнулись через дорогу, потом обратно. Да так быстро, что, если не знаешь, что рассчитываешь увидеть, ни в жизнь не увидишь. Сколько там этих тварей сбилось с толку? Сколько продолжают преследовать?
  "Жигуль" как на ралли вылетел на федеральную трассу, миновав тёмный отрезок пути. Артём продолжал смотреть назад и, не обнаружив преследования, наконец, повернулся.
  - Я не понимаю, - сказал он. - Насколько мне не изменяет память, пожилая дама... твоя бабушка сказала, что эти твари взяли след... Но у нас было время... - Артём с тревогой посмотрел на Веру. - Или не было? У меня опять провал! Что вы...
  - Дождь, а особенно сильный, притупляет инстинкты фюльгьи. Дезориентируют их. Можно сказать, мы сорвали банк благодаря ливню!
  - И что же было на кону?
  - Твоя жизнь, чудак.
  - Во блин... Но что всё-таки произошло? Почему я ничего не помню? Прямо, как в тот раз, когда...
  - Силы зла и силы добра мало чем отличаются друг от друга. Проще говоря, они стороны одной монеты, которую разделяет, равно как и связывает, гурт, ребро. Во многом те или иные обряды схожи, только цели разные.
  - Так я выпил отвар или нет? Я даже не помню что пригубил.
  - Выпил. И сэкономил нам время. К счастью! Тебе не терпится узнать подробности, но может, всё-таки, потерпишь? Я за рулём, видишь?!
  - Рули... - Артём откинулся на спинку и уставился в окно.
  Через какое-то время он не выдержал и спросил:
  - Кто такие фюльгьи?
  - Призраки-преследователи.
  - Они собирались нас убить?
  - Нет... во всяком случае, в этот раз - нет. Как сказала бабушка, они искали тебя. Ламия перестраховалась. Ха! Но облажалась.
  - Кто?
  Вера оторвала взор от дороги и вперилась в лицо Артёма. Потом сказала:
  - Мия, твой соглядатай.
  - Да кто она такая?! - Артёма передернуло: как же осточертела эта стервозина!
  - Демон. Если одним словом, - отозвалась Вера.
  - Боже, я схожу с ума! - Артём театрально схватился за голову. - Или мир вокруг свихнулся.
  - Твоё паясничество неуместно, - холодно обронила Вера. - Это ты лишился разума, когда вздумал продать душу.
  - Меня ждёт ад? - после молчания спросил Артём.
  - Ты готов сдаться?
  - И в мыслях не было. Просто...
  - Никогда не думала, что им окажешься ты - человек, не верующий ни во что! Невообразимо!
  - Эй, о чём это ты? - Артём потянулся к Вере. - Кем им?
  - Я бы сказала, что это не важно, но ты ведь не отцепишься. Могу тебя поздравить: теперь ты пуп Земли! Ты знаешь, когда твой день рождения?
  - Я уже вообще не въезжаю! Ты мне подарок хочешь подарить?!
  - Сейчас въедешь, - отозвалась Вера, и резко вывернула руль, съезжая с шоссе на обочину. - У тебя в паспорте проставлено тринадцатое ноября, но...
  - Откуда?..
  - Умей слушать! Но твой отец был пьян... да, пьян! Был пьян, когда регистрировал тебя в паспортном столе и забыл дату твоего рождения, зато отчетливо запомнил ближайший день именин. Тринадцатое ноября.
  - Развитая же у тебя фантазия, - покачал головой Артём.
  - С тобой и впрямь трудно! Это всё рассказал ты сам несколько часов назад. Ты потерял сознание, когда взял кружку из рук бабушки, но не подсознание. Единственное, что удивило бабушку - твоё моментальное переключение от одного только запаха зелья. Видимо... покупатель твоей души не поскупился на Силу. Знал он или почувствовал? - Вера посмотрела на Артёма, будто тот должен
  знать
  дать ответ.
  - Это и есть тайна, которая во мне? И чем она поможет?
  Вера вырвалась из раздумий.
  - Не скажу. Ламия читает тебя как открытую книгу. Нельзя рисковать. Ты всё узнаешь в своё время.
  - Так она запросто узнает о нашем разговоре, значит! В чём резон?
  - Простая перестраховка. Сейчас мы под сенью Перкуна, и для врагов наш след простыл, но чем леший ни шутит. Я итак много сказала... больше, чем должна была.
  - Под чем мы?! - Артём высунулся из машины и тут же пожалел об этом: за бортом лило как из ведра. - Тоже мне, блин, дети шпионов! Мы под ливнем!
  - Запомни: дождь - твоя защита. Придут заморозки - и пиши, пропала твоя душа!
  Артём вспомнил, как Мия... или Ламия со своим приспешником чертовски шустро улепетывали от гумна на своём VIP-такси. Значит ли это, что они боялись не бездорожья, а дождя?
  - Голова кругом! - пожаловался Артём. - Почему они бояться дождя?
  - Дождя они не бояться. Почему ты такой... непонятливый?! Дождь сбивает их со следа, дождь мешает контролировать ситуацию, дождь скрывает грозящую им опасность.
  - И он блокирует мои мысли...
  - Не только. Ламия и иже с ней не смогут прочитать, что ты думал и о чём разговаривал под дождём. Они услышат только шум дождя в твоей голове.
  - А если ты ошибаешься?
  Вера смерила Артёма взглядом, который парню разгадать было сложно.
  - Тогда церемониться они с тобой не будут.
  - Обнадеживающе...
  Вера пожала плечами.
  - Пора ехать.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"