Баркасов размышлял над тем, какая же всё-таки тонкая материя - подсознание. Ведь его посещала мысль, что беглецы, словно как сквозь землю провалились, а не прислушался, не придал значения. Подсознание, как оракул запутанным манером даёт подсказки, а сознание, как лодырь, ленится разгадывать его задачки. Вот кто мог подумать, что они заныкались в заброшенное бомбоубежище? Хотя, такое ли уж оно заброшенное?
Главный и запасной входы в старое подземелье под прицелом. Камеры внешнего наблюдения под контролем и транслируют тишь и благодать. Теперь им уже никуда не деться. Но что-то всё-таки тревожило. Какое-то странное чувство.
Дежавю.
Это тревожное чувство очень было похоже на дежавю.
Ещё недавно он стоял и смотрел, как медвежатник вскрывал сейф Волкова, теперь вот так же стоит и наблюдает, как аккуратно, чтобы не потревожить сигнализацию, вскрывают волковское бомбоубежище, тоже своего рода сейф. С первыми воротами справились без проблем. А вот с гермодверью возятся. Код подберут, но Баркасов был уверен, что штурвал с места сдвинуть не смогут. Если беглецы внутри - а они внутри, должны быть внутри (не так давно к этому входу приезжал автомобиль, следы постарались замести, но широкие протекторы остались, их так просто не скроешь) - то дверь заблокирована изнутри, как птичке пить дать.
Кстати, о птичках!
Баркасов вышел из тамбура бункера на свежий воздух и подозвал к себе командира инженерно-сапёрного отряда СОБРа:
- У нас всё готово к отключению систем жизнеобеспечения убежища?
- До магистральной задвижки водоканала уже добрались. Сейчас разбираются, какое ответвление куда ведёт. Никаких схем или проектов не сохранилось, сами понимаете. Там чёрт ногу сломит. По электрике: нашли точку ввода, но куда идёт трасса - точно пока не известно, ведём радиолокацию грунта. А вот приточную вентиляцию уже можем отключить.
- Что ж ты мне самое главное говоришь в конце?! - взвился Баркасов. - Перекрывайте воздух! Наши птички сейчас сами выпорхнут.
- Что, прям вот так радикально? - удивился командир СОБРа. - А если они вдруг спят? Они же могут тупо задохнуться во сне и всё, здравствуйте святые апостолы!
- Чёрт! - шеф посмотрел на время. - Спать сейчас, серьёзно?
- А чего там делать? - развёл руками командир СОБРа. - Не курорт.
- Тогда так...
- Шеф! - подбежал инженер. - Кодовый замок вскрыли, но колесо не проворачивается. Скорее всего...
- Оно заблокировано изнутри, - закончил за него Баркасов. - Что и требовалось доказать.
- Именно так. Готовим плазменную резку?
- Погодите пока, - сказал Баркасов и посмотрел на командира СОБРа. - Сколько уйдёт времени на определение направления трассы электрокабеля?
- Ну, общее направление-то известно. Село Рутка в нескольких километрах к югу отсюда. А так... час-полтора, пока дойдут с георадаром.
К ним подошёл технарь:
- Шеф, тут, похоже, ещё проблема есть.
- Что ещё? - недобро прищурился шеф.
- Судя по электрическим полям, внутри бомбоубежища задействованы какие-то достаточно мощные энергосистемы. При этом по входящей силовой линии тоже идёт нагрузка. Это значит...
- Это значит, - оборвал технаря Баркасов, - что они зачем-то запустили автономный режим.
- Именно, - кивнул технарь.
- Значит так. Коммуникации: вода там, электричество и прочее снабжение изначально шло с Рутки, верно?
- Предположительно так, - снова кивнул технарь.
Баркасов посмотрел на командира СОБРа:
- Направьте в село людей. Пусть начинают искать там.
- Понял, - кивнул командир СОБРа и вытащил рацию.
- А вы ждите, - сказал Баркасов бойцу группы захвата.
Тот кивнул и убежал. Отдых во время работы на любой работе в радость.
Через пару часов к Баркасову подошёл скучающий айтишник:
- Шеф, у меня нехорошее предчувствие.
- У меня уже давно такое. И что говорит твой внутренний параноик?
- Добро на отключение мы получили в ночь с третьего на четвёртое. В пять ночи мы запараллелили военные маршрутизаторы и отключили их.
- И бункер сразу перестал получать и передавать информацию, - вспомнил Баркасов.
- Это значит, - профессионалы посмотрели друг на друга. И Баркасов опрометью бросился к бойцам группы захвата:
- Вскрываем! К чёрту всё!
В груди Баркасова скручивался тугой узел, будто все нервные окончания сплетались там, чтобы испытать себя на разрыв; задёргался левый глаз, по мышцам проходили волны мелкой нервной дрожи, скулы то и дело сводило до зубного скрипа. В лексиконе Баркасова замаячило чуждое ему прежде слово: "неврастения".
107
Вторая нычка Волкова
04 сентября, 19 часов 30 минут
Волков в отчаянии метался по отсеку, обустроенному под рабочий кабинет. Голова плохо соображала. Уже вечер. Ночь подступала, близилась неумолимо, а с тем росла уверенность, что она снова окажется бессонной. И всё дело в проклятом браслете. Нужно это признать. Волков так до конца и не понял, как "И-Мо-Цен" работает, но тот работает и результат налицо.
Мужчина посмотрел на себя в зеркало и разочаровался отражением. Лицо приобрело пепельный оттенок, глаза красные, как у кролика, щетина, плохо прикрывающая ввалившиеся щёки, сутулость... И всё это за какие-то четыре дня! Непостижимо. Валентин Геннадьевич не узнавал себя. Он попытался вернуть себе гордую осанку, с какой принимал непрошеных гостей или плохие новости, а чаще - непрошеных гостей с плохими новостями, но потерпел фиаско: в эту секунду его как раз пробила крупная дрожь, и из горла вырвался всхлип, будто он готов вот-вот разрыдаться. На секунду эта мысль показалась соблазнительной, и это напугало больше, чем измождённое лицо. Волков порывисто отвернулся от зеркала. Иногда он любил побыть один: поразмышлять, отдохнуть от дел, остыть, когда этого требовали обстоятельства, но добровольное заточение себя здесь, в этом бомбоубежище, давило на психику и подливало масло на сковородку бурлящих чувств и эмоций. Поэтому он в первый раз сейчас с благодарностью подумал о том, как же хорошо, что он здесь один и никто не видит его слабости.
Волкову вспомнился примечательный эпизод допроса, когда человек с черепушками вместо радужек - Шеф, так он представился, не имя, а кличка - сам того не осознавая, нацепил браслет себе на руку, при этом прибывая в полной уверенности, что не делает этого... Насколько же мощен этот "И-Мо-Цен"? И как шеф справляется с этим? Или уже сдался?
Валентин Геннадьевич сел за стол и подёргал "мышку", выводя компьютер из спящего режима. Уже начал набирать номер шефа, но в последний момент остановился.
Валентин Геннадьевич Волков почти признал своё поражение. Но ключевое слово здесь - "почти". Это только шах, но ещё не мат.
108
Нычка Волкова
04 сентября, 20 часов 10 минут
Пока спецы вырезали гермодверь плазморезом, командир СОБРа уже успел добавить расстройства и в без того поганое настроение Баркасова. В селе рядом с церквушкой есть небольшая трансформаторная подстанция, питающая село и, как оказалось, это бомбоубежище (георадар привёл именно к ней). Кроме того, там же недалеко обнаружена сельская колонка.
- Местные старики говорят, что её выкопали много лет назад по распоряжению администрации, чтобы облегчить быт сельчан, - сказал командир СОБРа. - Мы сделали запрос: администрация не при делах.
- Ясень-пень, кто тут при делах, - скрипнул зубами Баркасов. - Отзывайте людей с водоканала, нечего там ловить, они могут понадобиться здесь.
- Уже отозвал.
- Хорошо.
Раздался грохот.
- Шеф проход открыт! - доложил очевидное инженер.
- Заходим! - скомандовал шеф, ища глазами командира группы захвата. Тот уже отдавал приказы бойцам, одевающим противогазы.
Первыми в проём полетели дымовые шашки, следом - со слезоточивым газом. Баркасов едва не гарцевал, желая быть в первых рядах, но здесь он полководец, а значит нужно ждать. Глаза начало щипать. Кто-то ему в руку сунул противогаз. Баркасов посмотрел: с панорамным обзором. То, что нужно. Он благодарно кивнул неизвестно кому, надел противогаз и вместе с командиром СОБРа двинулся к прорехе в гермодвери.
Из гарнитуры доносились короткие фразы бойцов группы захвата, по которым уже было понятно, что они безнадёжно опоздали. Свиридов, Пичужкин и Короткова снова на шаг впереди.
Помещение заполнено дымом, но видно, что над бункером здорово поработали. Беглецы здесь точно не бичевали. Шеф зашёл в один из отсеков и увидел компьютер:
Мед-блок, хоз-блок, склады, комнаты отдыха, душевые, сортиры, блок управления и видеонаблюдения, тамбур противоположного входа. Тут что? Фильтро-вентиляционная камера. А напротив - гермодверь, через которую...
- Не понял, - пробормотал Баркасов.
Штурвал гермодвери был застопорен тросовыми замками.
- Карту сюда! - проорал Баркасов.
В тамбур вбежало сразу несколько бойцов.
- Какую карту, шеф? - спросил протиснувшийся вперёд командир группы захвата. - А вы чего? - рявкнул он на своих бойцов. - Рассредоточиться по помещениям!
- Так точно! - бойцы испарились.
- Мне нужна схема этого чёртового бункера! У кого она? - шеф показал на замки на гермодвери. - Здесь должен быть ещё один выход.
Баркасов вышел из тамбура. Командир группы захвата следом.
Дорогу перегородил технарь:
- Вот план, шеф. Вы же мне его сами отдали.
- Верно, - шеф развернул план. - Ну-ка.
Через несколько секунд Баркасов ткнул пальцем в конкретную точку на плане:
- Аварийный выход. Найдите мне его сейчас же! - и первым же побежал к месту. Нужная дверь должна находиться сразу же за венткамерой.
Фальшь-панель, ну, конечно.
Время заставляет звереть, особенно, если оно работает против тебя. Баркасов в бешенстве вырвал перегородку и, не глядя, швырнул её в технаря. Малой едва отскочил. Беглецы даже не потрудились закрыть аварийный выход: торопились или побоялись оказаться в ловушке? Шефа очень бы устроил первый вариант, но он уже не верил в везение. Баркасов с ноги врезал по железной двери и с остервенением откатил её в сторону, открывая подземный ход, откуда тянуло сырой почвой, плесенью и чем-то ещё менее приятным. Он подался назад и хищно сверкнул черепушками линз на командира группы захвата:
- Чего вы ждёте, командир? Командуйте!
Тот среагировал мгновенно, и через несколько секунд пятеро бойцов, освещая туннель тонкими лучами фонариков, исчезли в зеве подземного хода. Командир нырнул следом.
Баркасов развернулся и широкой поступью направился в серверную. Айтишник колдовал над компьютером. Сидел он без противогаза. Шеф сдёрнул намордник и с себя. В глазах зарябило, но терпимо.
- Что у тебя? - спросил Баркасов.
- Ну, во-первых, понятно, зачем они включили дизель, - кивнул айтишник на чёрный экран с мигающим курсором консоли. - Пичужкин запустил уничтожение файлов, а автономное питание позволило компьютеру закончить программу.
- А во-вторых?
- А во-вторых, у нас нет ничего, за что можно зацепиться.
- Объяснись. Я когда флешку случайно потёр, ты же мне все файлы восстановил.
Айтишник задумался.
- Представьте себе энциклопедию, в которой множество статей, - айтишник подождал кивка шефа и продолжил. - Обычное удаление файлов просто стирает оглавление, но вся информация остаётся. При должном терпении можно восстановить всю книгу. Саму информацию-то никто не стирал, это как раз ваш случай с вашей флешкой.
- Свиридов запустил утилиту, - продолжил айтишник. - И она не просто стирает оглавление, она перезаписывает информацию, скажем так, сами статьи энциклопедии. Как будто кто-то взял лист бумаги, написанный карандашом, стёр всё ластиком, и поверх написал какую-то бессмыслицу. А потом бессмыслицу стёр, а поверх написал новую ерунду. Как вы понимаете, исходный текст в такой ситуации восстановить практически невозможно. Судя по логам, жёсткие диски успели забить случайной информацией поверх изначальной трижды.
- Заберёшь системник с собой. Может, что откопаешь, всё-таки, - сказал шеф и снова развернулся на сто восемьдесят градусов. Нашёл взглядом командира СОБРа, подозвал к себе:
- Всё здесь описать, сфотографировать и вывезти, согласно УПК. Ничего не должно пропасть. Под вашу личную ответственность!
- Так точно! - козырнул командир.
Баркасов вышел на свежий воздух. Уже почти ночь. Кроме отчёта командира группы захвата, здесь его больше ничего не держало. Он не сомневался, что и там, на том конце подземного хода, ждать нечего, но не имел права покидать место преступления. Учитывая хотя бы арсенал, который здесь находится, место однозначно считается преступным, да и пока не получит точную информацию, покидать бункер нет смысла. Ожидание шеф решил провести с пользой: покопаться в сообщениях браслета. Он уже приметил куда присесть, когда к нему подошёл технарь:
- Всё-таки, Матвей Пичужкин - гений, не правда ли?
- Что? - Баркасов чуть вздрогнул от неожиданности. Он не выносил, когда к нему подкрадывались.
- Я про браслет, - невозмутимо продолжил технарь (шеф вдруг понял, что большинство своих сотрудников не знает даже по именам). - Идея чипирования ведь не нова, уже лет двадцать с нею носятся, но собрать полный функционал социальных потребностей или, вернее - необходимостей в одном браслете. Это просто вау! Он реально гений... хоть и слетел с катушек. Если получится, я завтра пойду получать свой браслет.
- Ну-ну... - перед глазами Баркасова мелькнула картинка ванны, полной кровищи. - Рад за тебя.
- Вас к телефону, - подошёл к шефу боец.
Баркасов кивнул и принял вызов.
- Слушаю!
- Шеф, туннель привёл нас в дом, - сказал командир группы захвата. - Судя по всему, дом нежилой, но видимость поддерживается. Обнаружен гараж. Беглецов здесь ждал транспорт. Судя по глубине следов протекторов - тяжелый автомобиль, скорее всего внедорожник. Следы топтать не стали. Нужны криминалисты. И много света.
- Много света будет с утра, - сказал Баркасов и посмотрел на небо, в вечерней бирюзе которого уже мерцала звёздочка. - Вызывайте криминалистов. Оцепите территорию. Особенно выезд из гаража. Может, сможем определить, в какую сторону двинулись наши беглецы.
- Так точно!
- И выясните, кстати, кто поддерживал видимость жилого дома.
- Понял!
Баркасов нажал отбой, и снова запрокинул голову, ища звёздочку. Под ухом кто-то кашлянул. Шеф спустился с небес на землю и посмотрел на переминающегося с ноги на ногу бойца, мол, чего тебе, потом вспомнил и вернул молодому человеку телефон. А взамен достал свой, снова обращая взгляд в небо. Звёздочки так не мерцают. Зато так подмаргивают спутники. Баркасов нашёл нужный номер, и когда на том конце ответили, он, назвал номер своего удостоверения и попросил соединить с министром обороны.