Не смотря на то, что по приезде в столицу мэтра Донека ждала аудиенция у самого короля, в остонском приюте для сирот он задержался ещё почти на неделю. Сначала потому, что восстанавливал силы сам, а потом потому, что ждал, пока поправится полуэльф, тот самый заинтересовавший его мальчишка.
Сначала мэтр планировал уехать как можно скорее и вернуться, уже разобравшись со своими делами, но потом выяснилось, что после выздоровления юноша, скорее всего, покинет приют, и Донек решил остаться. Конечно, ему не хотелось вызвать недовольство его величества, поэтому в объяснительном письме, отправленном в столицу, мэтру пришлось несколько преувеличить количество ранений полученных в поединке с Гуроном. Совсем чуть-чуть, что бы оправдать свое опоздание. Уж слишком все произошедшее здесь было интересно!
Юноша не приходил в себя четыре дня. Донек списывал это на последствия тесного контакта с макшуром, никаких других причин не было. Ни одного перелома, да и рана на груди - сущий пустяк, неглубокая, аккуратная и ровная, словно её нанес не камень, а хорошо заточенный нож. На второй день на теле парня не осталось даже синяков, и это притом, что магией его не лечили - мэтр и сам был ещё не вполне здоров, а сестра-колдунья заявила, что в этом нет необходимости. Эльфийская регенерация. Впрочем, мэтру показалось, что этому мальчику колдунья не стала бы помогать, даже если бы он умирал. Не любила она его. Это бросилось в глаза ещё там, в пещере.
Когда группа "спасателей" наконец попала внутрь, в сознании был только мэтр Донек. Родственники девочки забрали её домой, как только их заверили, что с ней все будет в порядке. Даже не поблагодарили. Хотя, чего уж там...
Обнаружив в пещере воспитанников приюта, сестра-колдунья пришла в бешенство. Причем виновником, по её твердому убеждению, мог быть только мальчик. То есть сначала она пыталась повесить всех собак на самого мэтра, обвиняя его в глупости и некомпетентности, но после того, как он представился, перенесла свой гнев на парня.
Для мэтра Донека настоящим потрясение стало узнать, что колдовство этот молодой человек не изучал. По мнению сестры-колдуньи, у него не было способностей. Когда же Донек вкратце обрисовал ей все, что здесь произошло, женщина, к его удивлению, разозлилась ещё больше и начала оказывать первую помощь своей ученице, бормоча что-то про мутантов и опасных ублюдков.
В течение следующих дней мэтр старался узнать о парне как можно больше. Но что интересного может быть в биографии пятнадцатилетнего сироты, всю свою жизнь прожившего в приюте? Звали его Унгардерен. Необычное имя, услышав его, мэтр очень удивился. На одном из трольих диалектов это означало "парящий высоко", вот только откуда этот умирающий язык знали обычные крестьяне, которыми были его родители? Живут тролли далеко, на противоположном конце континента, а поверить в то, что среди предков мальчика был тролль... очень сложно. Скорее его принимали за эльфа, и имя считали эльфийским.
Больше всего мэтра конечно интересовали способности парня, но как выяснилось, тестировали его только один раз, очень давно. Способности обнаружили, определили как стихийные и уже готовились передать Унгардерена эльфам (они претендовали на всех стихийников по закону), но что-то не прошло. Эльфы заявили, что сила мальчика какая-то не такая и что они не смогут его обучить. Так он и остался здесь, о чем, как в один голос твердили все сестры, никогда не жалел.
В приюте Унгардерена очень ценили и отзывались о нем как о спокойном, начитанном, очень серьёзном подростке, который, без сомнения, далеко пойдет. Все, кроме сестры-колдуньи. Она говорить о нем не хотела категорически. Впрочем, источник информации мэтр в конце концов нашел. Им стала та самая ученица колдуньи.
На второй день пребывания мага в приюте она сама пришла к нему в комнату поблагодарить за свое спасение. Мэтр честно ответил, что не за что (так оно на самом деле и было), но она явно искала какой-нибудь повод, что бы задержатся подольше. Это было не удивительно: молодая колдунья, способностями превосходящая свою учительницу, впервые встретила по-настоящему сильного колдуна, и ее просто распирало от желания узнать о нем больше.
Девушку звали Мьянка, она была полуэльфийкой и история её жизни была значительно интереснее, чем жизнь Унгардерена. И мать и отец девушки были колдунами, довольно известными и состоятельными, а все её детство прошло в столице. Ей самой будущее колдуньи пророчили ещё с пеленок, так же как удачное замужество и счастливую, состоятельную жизнь. Но не вышло. Родители Мьянки погибли когда ей было шесть лет, во время беспорядков на границе и сказка кончилась.
Так как наследницей Мьянка оказалась довольно богатой, кандидатов на роль опекуна нашлось хоть отбавляй. Как этот вопрос решался - судом, турниром или методом наёмных убийц - девушка так и не узнала, но вскоре у неё появился добрый дядюшка, который первым делом сдал её в "школу".
Столичный приют, который опекает сама королевская династия, "приютом" можно было назвать с большой натяжкой. Скорее это было учебное заведение для незаконнорожденных отпрысков богатых семей, для детей, от которых вроде как и не отказывались, но и при себе держать не желали. Официально он числился как приют, но на самом деле каждое место там стоило больших денег. Хорошее место, Мьянке там даже нравилось, и почти год она искренне верила, что "дядюшка" позаботится о ней. Пока ей не сообщили, что поместье, принадлежащее ей, разорилось и дядюшке придется перевести её жить в другое место. Пока она не оказалась здесь.
Четыре девушки в одной комнате, постоянная борьба за лучшее одеяло, более легкую работу, за собственные вещи - для вчерашней принцессы это был просто ад. Прошло много времени, пока она привыкла. Опекун, естественно, больше не появлялся.
Еще одной разбившейся мечтой девушки стали эльфы. Уже в приюте она услышала про то, что сирот полукровок по закону обычно забирают в Илмириис, эльфийскую магическую школу. Это был бы очень удачный вариант, но... увы, Мьянка унаследовала способность к классической магии от матери, так что эта сказка тоже не сложилась.
Оказалось, что Мьянка с Унгардереном погодки и вместе проходили тот неудачный для них обоих отбор, так что девушка смогла почти дословно пересказать, что эльфийский маг говорил о способностях парня:
-- Сказал, что он стихийник, но какой-то не такой. Не помню... он называл его каким-то эльфийским словом. А ещё сказал, что обучать Гарда как обычного мага бессмысленно, а та, его магия, опасна для жизни, причем для него самого. Правда, директриса все-таки настояла на том, чтобы он учился у Таниссы, может, надеялась, что что-то у него получится. Но он не продержался там и полгода.
-- Почему?
-- Ну, сначала не мог освоить даже азов. А потом... В общем, произошел несчастный случай. Ребята из класса, сейчас они уже не учатся здесь...
-- Почему не учатся?
-- Так выпустились уже. Они на два года старше нас были, этот Мелис и его приятель... кличка Крыс, а по имени не помню. Так вот они взяли тогда моду дразнить Гарда, ну, из-за того, что у него ничего не получается. Он ведь у нас самый умный, учителя на него не нарадуются, а тут такой облом. Вот парни и отыгрывались. Они тогда огонь вызывать научились и при возможности старались засвистеть в него огоньком.
-- И ваши учителя к этому спокойно относились?
-- Здесь приют, мэтр, и порой сюда попадают такие экземпляры, что любой демон рядом покажется мальчиком-васильком. Так что на такие мелочи никто и внимания не обращает. Тем более, что в Гарда ещё попасть даш ума. У него реакция как у чистокровного эльфа, хотя он никогда никакими тренировками или чем-то подобным не страдал.
Так вот, однажды Мелис бросил в него огонек прямо на уроке, когда Танисса отвернулась. Ну и попал, на свою голову... Гарду ничего, только рукав пропалило, он большую часть огня прямо в руку поймал, а потом возьми и брось его назад, да такой силы! Парта в головешку обгорела, а Мелис - такой себе симпатичный шашлык. До сих пор все удивляются, как его тогда откачали. А сестра-колдунья категорически отказалась учить Гарда дальше.
Мэтр Донек понимающе кивнул. Весь этот разговор происходил на берегу озера, не далеко от той самой злополучной пещеры. Это место Мьянка показала мэтру, когда он захотел прогуляться и оно ему очень понравилось. Если верить девушке, Унгардерен тоже любил гулять здесь.
-- Из-за этого случая сестра Танисса так его не любит?
-- И из-за этого, и вообще... Говорят, она вообще тех, кто смешанных кровей, не любит. Что-то личное, наверное.
Такое объяснение мэтра сильно удивило.
-- Но ты тоже полукровка, а любимая ученица, как я понял.
-- Да, но эльфы, это вроде бы еще ничего. А вот всякие там полуорки и четвертьтроли - таких она на дух не переносит. А в Гарде, говорят, всего намешано. Когда эльфы не знали, забирать его или нет, ему делали пробу крови, и там такое выдало, что никто ничего не понял. Только бегали и кричали, что это какая-то ошибка, что там что-то с чем-то не совместимо и все такое.
Над полученной информацией мэтр задумался надолго. Пробой крови назывался специальный магический анализ, с помощью которого обычно определяли, способности какой расы унаследовал полукровка. Поговаривали, что этот метод когда-то разработали по приказу короля, который сильно сомневался в верности супруги и хотел быть уверен, что престол наследует именно его сын. А почему проверялась в первую очередь раса? Ну, наверное, у королевы был оригинальный вкус.
В последствие изучением проблем наследования занималось много ученых, которые обнаружили ряд интересных закономерностей. Например, что эльфы совершенно не способны иметь потомство с гномами и орками, люди - только с гномами, а вот с полукровками этих двух видов - вполне.
Были свои нюансы и в наследовании способностей. Тот, в ком текла хотя бы немного гномьей крови, практически всегда обладал повышенной устойчивостью к магии, полуорки, случалось, могли практиковать шаманство с классической магией практически наравне. Зато полуэльфы наследовали магическую силу только одного из родителей: если эльфа - значит точно будет маг-стихийник, если человека - значит будет совсем без способностей или классик, а так, что бы и то и другое никогда не случалось. Самыми интересными и непредсказуемыми были случаи, когда смешивалась кровь трех рас и больше, но такое бывало редко.
Если Унгардерен - именно такой случай, то это многое объясняло. Надо только выяснить, чья ещё кровь - орков или все-таки троллей - так на него повлияла, вызвала такое необычное искажение силы...
Чем больше мэтр Донек думал об этом, тем сильнее в нем разгорался интерес. Он уже твердо решил, что предложит Унгардерену поехать с ним в столицу, осталось только дождаться, когда он поправиться и сделать ему предложение так, чтобы он не смог отказаться.
-- Скажите, мэтр, а почему вас так заинтересовал Гард? - Донек вздрогнул. Задумавшись, он совсем забыл о сидящей рядом девушке.
-- Я ученый, дитя мое, и меня всегда интересовали новые чары или носители необычной силы. Изучение таких случаев порой открывает совершенно неожиданные пути для развития магической науки. А ваша наставница к мальчику не справедлива: любой необученный колдун может быть опасен, от вида силы это совсем не зависит.
-- И вы теперь будете его... изучать?
-- Скорее обучать. А ещё правильнее сказать, учится вместе с ним, искать возможности для реализации его силы. По крайней мере, я на это надеюсь.
Мэтр видел, что девушка мучается, не решаясь задать волнующий её вопрос. Он даже догадывался, о чем пойдет речь, и когда она, наконец, произнесла его, совсем не удивился.
-- Мэтр, скажите, а у меня... есть какая-нибудь возможность продолжать учится магии в столице?
-- Не хочу тебя обнадеживать. Пойми меня правильно: ты можешь поехать в Университет, и я даже не сомневаюсь, что ты в него поступишь, способности у тебя не плохие. Но какой это имеет смысл? Ты должна представлять насколько дорого будет обходиться жизнь в столице, а у тебя, как я понимаю, денег нет. Но даже если представить, что ты найдешь деньги, скажем, разыщешь своего опекуна и через суды что-то с него стребуешь. Заметь, я сказал это лишь гипотетически. На самом деле, такой возможности у тебя нет. Так вот, даже если ты сможешь не только поступить, но и доучиться, работать тебя все-равно сошлют в какую-то провинцию, может немного лучше, а может и хуже этой. Так не лучше ли тебе просто остаться здесь и продолжать помогать сестре-колдунье? Поверь, столица не предложит тебе ничего лучшего, а здесь у тебя наверняка много друзей.
Брови девушки нахмурились, а глаза гневно блеснули:
-- Столице не нужны хорошие колдуньи или вы просто не верите, что я смогу стать достаточно сильной?
Голос девушки дрогнул, хотя она изо всех сил старалась не дать волю своей обиде.
-- Что бы получить хорошее место в столице или в другом крупном городе одних способностей мало, нужны ещё связи. Это правда, даже если тебе неприятно её слышать.
-- И исключений совсем не бывает?
-- Бывают. Но это действительно ис-клю-чения. Сюда относятся колдуны невероятной силы или имеющие какую-то уникальную, единственную в своем роде способность. Таких мало, можно пересчитать на пальцах одной руки. Ты, Мьянка, к ним не относишься. Даже вывернувшись на изнанку, выше просто хорошей колдуньи ты не пойдешь. А в столице таких много.
-- Понятно.
Девушка вздернула подбородок и отвернулась, чтобы собеседник не увидел её глаза. Через минуту она вспомнила о том, что кто-то из сестер давно ждет её в приюте и умчалась, оставив мэтра одного.
Донеку неприятно было говорить все это девушке. Он прекрасно понимал её чувства: в отличии от других, у неё могло быть все о чем она мечтала и было бы, если бы не вмешалась судьба. Но что поделаешь?
Да, ему было её жаль, но мэтр давно, лет триста назад, понял, что всем все-равно не поможешь. Чем лучше эта девочка других таких же, каждый год приезжающих в Университет?
На пятый день, незадолго до рассвета, Унгардерен пришел в себя. В комнате было тихо, слишком тихо, невозможно тихо для комнаты, в которой живет шесть человек. Там даже ночью доносятся какие-то звуки: кто-то посапывает или ворочается в кровати, кто-то откровенно храпит.
А тут тишина. Унгардерен открыл глаза и обнаружил, что лежит в лазарете.
Сразу вспомнилось, что он уже приходил в себя один... нет, даже два раза. Ему тогда мерещились именно эти стены. Слышал знакомые голоса, но глаза так и не открыл, потому что почти сразу же провалился в беспамятство.
Хотя скорее его состояние можно было назвать навязчивым бредом. Все это время Унгардерен видел странные сны. Непонятные и связные, черно-белые и цветные, короткие, как вспышка, и очень длинные - все они были о демонах и незнакомых Гарду людях. Эти люди одевались в необычные одежды и говорили на незнакомом языке, но, как часто бывает во сне, все казалось понятным и правильным.
Демоны... Демоны были разными, их было очень много и Унгардерен постоянно сражался с ними. Большинство из них были намного страшнее и опаснее, чем тот, которого он видел в Запретной пещере.
Или... это тоже был сон?
Случившееся стояло перед глазами с убийственной ясностью, заставляя парня первый раз в жизни усомниться в своей памяти. Если только не рассматривать как рабочую версию, что бред у него начался уже тогда.
Построением более-менее связной гипотезы Унгардерен занимался до самого утра. Если не брать во внимание разбегающиеся, словно тараканы, мысли, чувствовал он себя отлично и несколько раз порывался пойти на улицу - авось на свежем воздухе думалось бы лучше. Но, в конце концов, решил не пугать никого своим исчезновением (после всего, что случилось и так, наверное, влетит), и дождаться сестру-целительницу. От неё и узнал последние новости: что провалялся он здесь намного дольше, чем предполагал, что с ним хочет поговорить придворный колдун из столицы (вот это да!), что у Мьянки было несколько переломов, но она уже на ногах, а директриса, напротив, слегла после всех этих переживаний. Последнее Унгардерена сильно огорчило, к тому же он почувствовал себя виноватым - директриса всегда относилась к нему хорошо. Он решил первым делом проведать её, но целительница запретила, мол, больной нужен отдых и абсолютный покой.
Зато его срочно хочет видеть Танисса. Унгардерен поморщился, понимая, что теперь точно влетит, и никуда от этого не денешься, но пошел.
Разговор с сестрой-колдуньей получился, как всегда, коротким и неприятным:
-- Я не стану выяснять, Унгардерен, как вы с Мьянкой оказались в Запретной пещере, и что там случилось. Я даже не стану спрашивать, когда и каким образом вы учились использовать свою силу, вопреки запрету, который на вас наложили несколько лет назад.
-- Но я не...
-- Я только хочу напомнить, - колдунья резко повысила голос, давая понять, что не позволит себя перебивать, - что через неделю вам исполнится пятнадцать лет, и вы должны будете нас покинуть. И попросить не затягивать со сборами. Лучше всего, если вы начнете их прямо сейчас.
Колдунья ушла и парень проводил её взглядом. Ну вот и все, прощай детство.
Конечно, неожиданностью это не стало, но настроение все-равно сползло на подвальный уровень. В отличие от многих воспитанников, Унгардерен любил приют, уезжать отсюда было грустно и немного страшно - мало ли какой она обернётся, новая жизнь. А вот теперь ещё и обидно: прожил здесь всю жизнь, и на прощанье вместо добрых слов получил пинок под зад.
Впрочем, это он конечно утрировал. Спускаясь во двор, Гард натолкнулся на группку своих одноклассников, сразу же потребовавших отчета о его приключениях и на двух сестер, которые были очень рады видеть его здоровым и опять упомянули о столичном маге, страстно желающем с ним поговорить. У самого Унгардерена никакого желания говорить с метром Донеком сейчас не было, но кто его спрашивал? Все уши прожужжали о том, что он и так, хоть и невольно, отнял уйму времени у очень занятого человека и отстали только когда он пообещал найти его прямо сейчас.
Естественно, в первую очередь поиски начались с кухни. Проглотив с армейской скоростью все, что для него выставила повариха и прихватив несколько пирожков про запас, Унгардерен отправился в комнату гостя, но там его тоже не оказалось. Через полчаса, оббегав уже весь приют и прилегающий к нему парк, парень решил махнуть на колдуна рукой и считать свое обещание выполненным - он ведь честно искал и не его проблема, что этот тип не нашелся.
Что ему действительно сейчас нужно сделать, так это подумать о своем будущем. Решив так, Унгардерен направился к своему любимому месту у озера.
Нельзя сказать, что бы вариантов у парня совсем не было. Всех, кто рос в приюте, специально учили многому, чтобы дети смогли пристроится в жизни, так что Гард мог устроится и на мельницу в ближайшем поселке, и помощником кузнеца или плотника. Но самым большим везением было бы, конечно, попасть в замок или поместье кого-то из дворян. Например, на кухню. А что? Хотя ребята и поднимали его за это на смех, но Унгардерен очень хорошо готовил. Все говорили, что у него очень легкая рука. Ещё в поместье одной пожилой маркизы Гард был знаком с садовником и тот тоже как-то жаловался, что все никак не найдет себе подходящего ученика. Почему не попытаться?
Погруженный в свои фантазии, рисовавшие его то с лопатой, то в поварском колпаке, Унгардерен не сразу заметил, что его любимое место для размышлений уже кем-то занято. А когда заметил, не сразу узнал величественном и богато одетом старце того изможденного старика, за которым наблюдал несколько дней назад.
Донек тоже рассматривал парня. Сейчас, при свете дня он отчетливо видел, что эльфийского в нем на самом деле не очень много, по сути, только гибкая вытянутая фигура, для подростка вполне типичная, манера легко и бесшумно двигаться и разрез глаз. А вот цвет действительно, необычный - сиреневый, причем Донек никогда, ни у одной расы не встречал такого. У эльфов, как и у людей, глаза бываю голубые, карие и зелёные, только оттенки насыщенней и ярче. Черты лица приятные, но определить по ним принадлежность к какой-то расе Донек затруднялся, впрочем, с полукровками так часто бывает.
Некоторое время они молча рассматривали друг друга, а потом Донек заговорил:
-- Ну здравствуй, таинственный победитель демонов! Здоров же ты спать! Я уже отчаялся тебя дождаться. - Мэтр тепло улыбнулся и пригласил Унгардерена сесть рядом. - А мне очень хотелось поговорить с тобой до отъезда.
-- О чем? - исключительно для поддержания разговора спросил парень, усаживаясь. На самом деле он догадывался, какие у мага могут быть к нему вопросы и заранее чувствовал себя идиотом, представляя как будет объяснять то, чего сам не понимает.
-- В первую очередь я хочу тебя поблагодарить. Признаться, я не знаю как всё закончилось бы без тебя.
Унгардерен не любил не заслуженных похвал и ещё сильнее смутился.
-- Я не очень хорошо помню, что произошло в пещере, - пробормотал он, надеясь таким образом поскорее закончить неприятный разговор. - Да и то, что помню не понимаю.
-- В таком случае, может быть, мы попробуем разобраться вместе? Все-таки я триста шестьдесят восемь лет занимаюсь магией, а при таком стаже положено хоть что-то понимать в своей работе! - в ответ на недоверие, написанное у юноши на лице, он усмехнулся. - Вот только поймешь ли ты, что я буду объяснять, зависит от того, как много ты сам знаешь о магии. Хотя бы теоретически.
-- Ну-у, всю нашу библиотечную литературу, посвященную этому вопросу я прочитал.
-- Значит, магия тебя все-таки интересует? - в глазах мэтра заплясали лукавые огоньки, но парень в ответ только передернул плечами:
-- Просто я думаю, что лишних знаний не бывает, а в библиотеке я вообще все перечитал.
Мэтр Донек посмотрел на Унгардерена с невольным уважением и новым интересом:
-- Что ж, хорошо. Хотя обилием магической литературы, скажу прямо, ваша библиотека похвастаться не может, но "Практическую магию" Таосса я там видел и как базовый учебник она не плоха. Если ты её читал, то должен догадаться с чем нам пришлось иметь дело.
-- В пещере был демон, - сразу же ответил парень.
-- Да. А по некоторым классификациям даже два.
-- Как это?
Мэтр с удовольствием отметил, что впервые за разговор Унгардерен удивился. Значит, ему удалось его заинтересовать.
-- Ты хорошо видишь чужую магию?
-- Не знаю... Просто вижу.
-- Как бесцветное колебание воздуха?
-- Нет, цветное. Ваша магия сейчас бледно-желтая, а в пещере была оранжевой.
-- А какого цвета была сила демона?
-- Темно-серая, - мгновенно вспомнил Унгардерен, но тут же неуверенно запнулся. - То есть, такой я её видел сверху, вначале. А потом...
-- Вот именно. Что ты видел, когда упал?
Парень задумался:
-- Грязно-зеленая. Да, точно, от него шла грязно-зеленая волна. А серо-синяя тоже была, но... она была как будто снаружи. И она была...
Унгардерен запнулся, не зная как описать свои ощущения, но мэтр Донек его понял.
-- Именно. Это была сила совсем другого существа.
-- И это тоже был демон? - в голосе парня прозвучало сильное сомнение.
-- Учитывая, что ты вступал с ним в непосредственный контакт, его природу ты должен понимать лучше меня. А к демоническим сущностям его относят только в некоторых классификациях. Мы называем его макшур, это призрак, иначе говоря.
-- Призрак. - Кажется, в это парню поверить было совсем не сложно.
-- Да, но очень редкий и необычный вид.
-- А они еще на виды делятся?
-- Конечно. И их несколько десятков, если хочешь знать. Самое грубое деление послесмертий на опасные и безопасные. Безопасные - это те, которые существуют, но физически проявить себя не могут никак. Опасные..., ну, их довольно много. Разные полтергейсты, способные двигать предметы и таким образом убить, покалечить человека или просто напугать. Есть фантомы, они могут менять форму, заманивать в ловушку иллюзиями, а иногда и вселятся в живых существ.
На последних словах Унгардерен вздрогнул, но мэтр продолжил, словно этого не заметил:
-- Макшур, как я уже сказал, совершенно особенный вид призрака. Редчайший, хотя это только к лучшему, потому что он может быть самым опасным. Макшур - это призрак колдуна, агрессивный и наделенный магическими способностями.
-- Он тоже может, ну, это... вселятся?
Похоже, парня этот вопрос серьезно волновал.
-- До встречи с тобой я ни разу не слышал про такие случаи.
"Значит, он видел", пронеслось у Унгардерена в голове, и парень занервничал не на шутку. Не хватало, что бы теперь его считали одержимым опасной нечистью. Но ещё страшнее, что навеянные макшуром воспоминания и сейчас продолжают всплывать в его сознании! Неужели он действительно одержимый?
-- А-а... что вы делаете, когда призрак в кого-то вселяется? - спросил Унгардерен совсем упавшим голосом.
-- По-разному бывает. Но успокойся, это не имеет никакого отношения к тебе. Макшур не мог захватить твое тело по очень простой причине: что бы вытеснить личность живого человека, послесмертие должно сохранить свою, а макшур в этом плане призрак довольно примитивный. Он сохраняет силу, но обычно направляет её на какое-то определенное действие и ни на что другое не способен.
Лицо парня немного прояснилось, но было видно, что успокоился он не до конца.
-- Одержимые ведут себя иначе. Даже если призраку не удается полностью их поработить, они будут страдать периодическими провалами в памяти, во время которых себя не контролируют. А ты ведь все помнишь?
-- Все. - Про себя Унгардерен подумал, что помнит даже больше чем нужно, но... Сказать об этом колдуну? Или все-таки не говорить?
-- Я предполагаю, - продолжал между тем мэтр Донек, - что тебе удалось вступить в контакт с макшуром благодаря особенностям твоей силы. Она у тебя очень необычная, как иногда бывает у представителей смешанных кровей...
-- И совершенно бесполезная.
-- Ну почему же. Во время поединка с демоном она проявила себя выше всяких похвал. Просто ты - стихийник, к тому же весьма необычный. Не удивительно, что ваша колдунья не смогла тебя ничему научить. Это совсем другая сила.
-- Я знаю. Классики развивают силу в себе и накапливают её, а стихийные маги в любой момент могут воспользоваться силой извне и использовать её практически безгранично. Только в том и проблема, что я не могу найти эту точку доступа к силе. Я вижу её, чувствую, но она будто... за закрытым окном и открыть его я никак не могу.
Определение Унгардерена было сумбурным, но по сути правильным, а вот в чем его проблема Донек не мог понять. Ах, как бы ему хотелось проконсультироваться с каким-нибудь магом эльфов! Но попробуем зайти с другой стороны:
-- Хорошо. А в тех случаях, когда тебе все-таки удавалось колдовать, как ты преодолевал это, как ты выразился, окно? Ведь в пещере ты использовал очень мощное заклятие на которое тебе никак не хватило бы собственных сил. Или раньше, мне рассказывали, что у тебя получилось вызвать мощный огонь на уроке.
От этих слов Унгардерен скривился, будто его заставили жевать полынь.
-- Да не преодолевал я ничего! Просто..., когда Мелис в меня попал, оно само открылось. Я будто почувствовал огонь, а схему заклятия просто знал, вот оно само и получилось!
-- Подожди, ты хочешь сказать, что использовал силу самого нападавшего?
-- Не знаю! - буркнул парень. - Наверное. А в пещере было ещё проще. Когда я оказался внизу, на меня будто что-то такое нашло... Не знаю как объяснить. Словно рядом, или просто во мне, появился ещё кто-то, и я видел все его глазами. Мы думали и чувствовали одно, но знал и умел он намного больше.
-- И что он знал?
-- Что под камнями на полу уже давно готова ловушка и нужно только прочитать заклинание, чтобы её замкнуть. А силу я тоже брал из него. Вернее отовсюду, но используя его как проводник.
Мэтр Донек задумался, механически почесывая переносицу. Все оказалось не так как он ожидал, а даже ещё интереснее.
-- Унгардерен, а ты помнишь это заклятие и сейчас?
-- Ну, да, наверное...
-- И как была сделана эта ловушка?
Парень неуверенно кивнул.
-- А ты можешь мне сказать, она была направлена на то, чтобы уничтожить Гурона или выбросить в другое измерение?
-- Не то и не другое. Она должна была его просто закрыть, замкнуть в чем-то.
Унгардерен резко вскочил и хлопнул себя по лбу:
-- Вот черт! Его надо найти и забрать!
Донек, который ни разу за свою длинную карьеру придворного мага не слышал, что бы демонов ловили, был заинтригован.
-- Что бы лучше во всем разобраться нам действительно стоит сходить в пещеру еще раз. И объясни мне поподробнее, как тебе удалось его закрыть.
Унгардерен говорил всю дорогу. К своему огромному удивлению, он обнаружил, что новые воспоминания присутствуют в его памяти довольно упорядочено и больше чужими не кажутся. Но самое интересное - он внезапно осознал, что сможет, если захочет, опять использовать открывшийся ему в пещере источник сил. И повторить все, что делал. Даже больше: он за какие-то четверо суток научился охотиться на демонов и очень хорошо в них разбираться.
-- Эта ловушка искажает пространство. Выбирается какой-то предмет и его внутренняя структура искривляется, создавая такой себе мини-мир. В него и изгоняется демон. Причем внешне клетка остается такой как прежде.
-- Но зачем это делать?
-- Демона тоже можно использовать как источник сил. Или как цепную собаку, ведь мини-мир теперь накрепко связан с его жизнью.
Мэтр Донек был поражен.
-- Я никогда не слышал о подобном. Если, как ты говоришь, все эти знания тебе при контакте передал макшур, то мне очень хотелось бы знать, кем он был при жизни. К какой школе принадлежал?
-- Он был охотником, как мне кажется. И ещё, думаю, это было очень давно.
Донек внимательно выслушал описание того, как современники макшура одевались, но это ему ничего не прояснило, так же как и несколько фраз на их языке.
-- Ладно, этот вопрос можно будет выяснить в столице. Достаточно посмотреть в летописях, какие народности жили за последние, скажем, тысячу лет на этой территории.
Когда они, наконец, пришли, Унгардерен смог своими глазами полюбоваться, как стараниями Гурона изменился ландшафт. Бывшая пещера теперь превратилась в котлован, на треть засыпанный камнями. Спуститься внутрь получилось без проблем, так же, как и определить нужное место: там, где он упал в прошлый раз, на камнях виднелись пятна засохшей крови.
Парень принялся внимательно осматриваться вокруг в поисках предмета, на котором чувствуется отпечаток магии. Что именно это было, он не знал. Дело в том, что колдун, в последствии ставший макшуром, подготовил ловушку и клетку заранее и при прочтении заклинания Унгардерен ориентировался просто на определённый магический заряд и в том, что делал, не особенно разбирался.
Донек тоже осматривался по сторонам, но думал о другом:
-- Унгардерен, а как именно этот охотник готовил ловушку? Когда я пришел сюда в первый раз, на полу почти не было камней, но никаких символов или рисунков я не видел.
-- Вместо символов они использовали разные минералы и травы.
-- Что?! Нет, я слышал о таком способе, его практикуют шаманы орков, но для демона такой ограничительный круг не подойдет - слишком слаб! Его только и используют от мелкой домашней нечисти в качества профилактической меры.
Парень, который как раз заметил что-то между камнями, только передернул плечом.
-- Вам виднее. Но у этого вашего макшура, как и у меня, магия была необычная, ближе к стихийной. Он не вкладывал в круг свою силу, а просто использовал разные средства, чтобы её призвать. Главное, чтобы эти средства были непосредственно связаны с природой, свойства каждого растения или камня сами выполняли роль нужного символа.
Парень замолчал, внимательно что-то рассматривая.
-- Что-то нашел?
-- Угу. Вот он, наш демон. - Унгардерен показал мэтру маленькую медную монетку, с отверстием посередине. - Хорошо, что во время колдовства она поднялась в воздух иначе мы бы её под этим завалом до зимы не нашли.
Донек попробовал взять "клетку" в руку и тут же обжегся - мини-мир не признавал никого, кроме создавшей его руки.
-- Но самое интересное вот. - Парень кивнул на место, которое разгребал и отодвинулся, что бы мэтру было лучше видно. Под камнями белел череп, тоже заляпанный кровью и в нескольких местах пробитый. - Как вы думаете, это он?
На лице у юноши отразилась смесь брезгливости, жалости и любопытства, очевидно он никогда раньше не видел покойников.
-- А еще я нашел то, чем порезался. - Донек только сейчас заметил, что кроме монетки он крутит в руках старый нож. - Я сначала думал, что это просто острый камень...
Больше в пещере им было нечего делать. На обратном пути мэтр Донек решил, что лучшего момента все-равно не представится и предложил Унгардерену отправится в столицу вместе с ним.
-- Но чем я буду там заниматься? - растеряно спросил парень, для которого это было неожиданностью.
-- Большей частью, изучать свою силу. Мне очень хотелось бы знать, какие ещё она открывает перед тобой возможности. Знания этого охотника меня тоже, честно говоря, очень заинтересовали. Ты понимаешь, что этот случай дает нам возможность заново открыть неизвестную или давно забытую школу?
Глаза мэтра заблестели, как всегда, когда его увлекал новый проект, но слова юноши заставили его снова вернуться на землю.
-- Простите, мэтр Донек, но моя сила слишком непостоянная величина, чтобы связывать с нею свое будущее. Я планирую посвятить себя какому-то ремеслу. Может это и не так увлекательно, как ваши исследования, но зато этим всегда можно заработать на жизнь.
-- Понимаю, - колдун постарался, чтобы его голос прозвучал как можно спокойнее. - Ну а если я найду для тебя в столице постоянное место? Для начала ты можешь стать моим ассистентом.
На самом деле мэтр с самого начала думал о такой возможности. Почему нет? Парень не глуп, в меру любопытен и не избалован, как большинство учеников Университета. Что с них взять? Дети вельмож. Сначала из кожи вон лезут, чтобы попасть на выгодное место, а потом боятся переломится выполняя простейшее поручение. Но главное - Унгардерен был нужен мэтру. Чем это не причина дать парню шанс?
Но Гарда предложение Донека не убедило.
-- А если ничего особенного в моей силе нет? Когда вы узнаете от меня все, что вам нужно...
-- Это вовсе не значит, что ты перестанешь быть для меня полезным. Как у моего ассистента, у тебя будут и другие обязанности, и, поверь, ты ещё будешь мечтать избавиться от них. Ну, а если мы все-таки не сработаемся, не важно почему, я обещаю, что найду тебе другую работу. Хотя бы помощника смотрителя библиотеки, раз уж ты так любишь читать. Решайся.
Действительно, что тут думать? Уезжать ведь как ни крути надо. А эта возможность не хуже, да что там, гораздо лучше остальных. По крайней мере, колдуну Унгардерен действительно нужен.
-- Хорошо.
-- Вот и прекрасно! - старик не скрывая радости, похлопал парня по плечам. - Признаюсь тебе по секрету, как своему новому ассистенту, что я ещё несколько дней назад должен был появиться у короля. Так что мы отправимся завтра утром, если ты не против.
Унгардерену, по большому счету, было все-равно. На сборы его скромных пожитков и десяти минут хватило, а прощаться с уезжающими в приюте было принято во время последнего ужина, когда сестры и воспитанники собираются за общим столом. Он видел подобное много раз, и всегда это мероприятие казалось ему излишне растянутым.
Собственный прощальный ужин прошел для Унгардерена быстро, как никогда. Добрые напутствия уже бывших наставниц, прощание с друзьями и просто одноклассниками. Даже директриса, несмотря на запрет сестры-целительницы, вышла с ним попрощаться.
Танисса тоже снизошла до нескольких напутственных слов. Правда, произнесённые в её привычной манере, они скорее напоминали пожелание отправляться к демонам.
Уже уходя из зала, Унгардерен понял, что единственной, кто к нему сегодня не подошел, была Мьянка. За вечер он видел её только раз. Девушка стояла у окна, отдельно от всех и на её лице было совершенно ей не свойственное, отстраненное выражение. Но у парня не было ни сил, ни желания думать об этом. Ему ещё нужно было примириться с мыслью, что завтра он навсегда покинет свой первый настоящий дом.