|
|
||
Я не ставлю целью написать отзывы на все рассказы группы или полуфинала, и никогда такой цели не ставила. Не считаю своей задачей исправлять чьи-либо ошибки и уж тем более учить (?) кого-то писать. Недавно читала "Критик как художник" Оскара Уайльда и укрепилась в мысли о том, что критик автору ничем не обязан. Наоборот, задача автора - вдохновить критика. | ||
Идея показалась интересной. Перечитывала пару раз (при первом чтении рассказов группы). Жаль, что основная тема дана намеками.
Война и Гитлер - темы, протертые до дыр, но пока еще актуальные. Решать cерьезную тему с помощью ангелов? На СИ это заразная болезнь. Лекарств от нее нет никаких. Можно попробовать держаться подальше от эпицентра.
Написано не ради фант-элемента и т.п. Другая цель. Что ж, принято. Рассказ-страшилка читается как легкий и развлекательный. Чего же мне чуть-чуть не хватило? Может быть, шикарной стилизации?
Но черный юмор, на мой взгляд, всегда хорош своей особой этакой подковыркой.
Любопытная ситуация: похоже, "реалистичной" версией события в этом случае следует считать библейскую историю, в которой Савл услышал голос воскресшего Христа. На фоне этой "общепринятой", предложенная в рассказе альтернативная интерпретация - не иначе, как фантастика.
Все нижесказанное - не более, чем рабочие заметки по ходу чтения.
Первая фраза - знаковая. Думаю, основная тема рассказа - не вера, но (?) религиозная "политика" со всеми ее атрибутами: ложью, масками, вербовкой. "Политика" вообще, вне зависимости от конкретной религии, потому что в рассказе нет ни одного положительного, бескорыстного, ни в чем не виновного персонажа - по любую сторону "окопа". Исключение - повешенный на дереве несчастный - этот, кажется, страдал несправедливо. Однако, персонаж он безликий (возможно, я его не узнала), а потому смерть его не смещает "счета" в пользу христианства. Имя первого казненного (забросанного камням) не названо. Был ли это Стефан? Но как тогда объяснить его появление в более поздней сцене? И почему так вышло, что в следующих эпизодах он остался не узнанным, ведь Савлу удалось разглядеть темные глаза спасающего его человека? Впрочем, это мелочь, и Павел, действительно, мог его не узнать.
Слепота. Савл, похоже, ослеп при первом появлении спасителя, когда провалился в 'беспросветную пустоту'. То есть после того, как его избили: уже будучи сброшенным в канаву, 'Савл смотрит в ночное небо.' Да и в начале сцены спасения Савл видит не только солнечный свет, но и черты лица пришедшего к нему человека в белых одеждах. Мелкая, казалось бы, деталь, но важная: если Савл ослеп не от побоев (до того, как его сбросили в канаву), не противоречит ли это фантастической версии? Не указывает ли - прямо или косвенно - на то, что Савла мог-таки ослепить священный Божественный свет? (Что подтвердило бы библейскую, не альтернативную версию событий).
Далее по тексту. 'Да и проблемы со зрением будут преследовать тебя всю жизнь.' Любопытно, подтвердился ли диагноз? И указывает ли этот диагноз на настоящую причину слепоты?
Pассказ понравился, но, возможно, мне понравилась моя собственная интерпретация? Подозреваю, она значительно отличается от авторской. Как бы там ни было, мне интересно было проследить за ходом событий в рассказе.
На мой взгляд, эксперимент не оправдывает затраченное на него время.
Общество избыточного потребления
Веселый рассказ. Это подкупает. Незря же сказано Достоевским: "Чувство юмора спасет мир."
Рассказ легкий, но в то же время серьезный. Я надеюсь, читатели обратят внимание на то, что первое будущее описывалось как общество пресыщенных скучающих потребителей, которые развлекаются на низком, опасном уровне. Но делается попытка приостановить падение нравов. И... получилось! В обществе более позднего будущего люди развлекаются тем, что живут своим трудом.
Рассказ веселый, оптимистичный, мораль ненавязчива. Финал - без занудства.
(Мелочи и отсебятина. Глаз немного цеплялся, немного спотыкался, но это - дело поправимое. еще нашлось - нет, не ружье, но то, чем при желании можно стрельнуть: влюбчивый сосед Федька. Он, конечно, дурень тот еще (зачем разрешения спрашивал?), но как было бы хорошо с помощью девушки из будущего будущего заехать к жене и Федору - ненадолго, проездом, выбрать пикантный момент и вот тогда-то из ружья и пальнуть.)
Хорошо бы переорганизовать первый абзац, из-за мешанины образов трудно понять, о чем в нем речь. Крыша мира (уж не Гималаи ли?) то пыльная и облезлая, то славная и обдувается нежным ветерком. Суть такого перехода понятна, но читать тяжеловато. Приходится возвращаться к началу фразы, чтобы разобраться: не смотря на то, что крыша пахла жженым рубероидом, коту на ней было хорошо. Ага. Теперь дом: он же двухэтажный саженец, он же -- боровичек. Перечитав, и не разобравшись с этими такими разными растениями, читатель продолжает разгадывать ребусы: каких таких чужаков взял в кольцо город и для кого он (город) был здесь когда-то чужим и почему он (город) об этом забыл. А кто есть кособокие уродцы?
Читать тяжело еще и от переходов от одного стиля к другому:
"возлежал ... отдохновенно" и "валялся кверху пузом";
"зеленые огни, сокрытые веками" и "смотрел круглыми совиными зенками"
"Иногда сонную кошачью негу беспокоили события." Если убрать красивости, получается: события беспокоили негу. Не думаю, что автор написал бы вот так, но под красивостями вроде и не видно...
Идея рассказа? Не захватила.
Рассказ наполнен живыми образами, что делает его красивым без красявостей. Тема старая, но "перечитывая", не жалеешь и болеешь за автора: удастся ли выдержать, закончить на ударной ноте?
Читатель не разочарован. Точка соприкосновения: ребенок и Мастер говорят на им одним (и читателю!) понятном "языке" (Бабушка так и осталась непосвященной).
Кроме того, в финале вдруг стреляет "ружье", о котором уже успеваешь слегка подзабыть: завтра мастер откажется от пенсии.
Всего этого достаточно для неплохой концовки.
Но...
...устами младенца мастеру предлагается отмыть от грязи руки. Они, оказывается, черные. Обычная ли это рабочая грязь? Кто знает, что заметил невинный ребенок? Читатель-то до сих пор смотрел на Мастера его же собственными глазами, видел его благородным, честным, настоящим мастером своего дела. С таким легко себя ассоциировать, не так ли? Образ приятный, во всех отношениях хороший. Ан-нет, ребенок велит Мастеру отмыть свои ладони.
И пусть читатель сам решает: простая ли в этом детская наивность, намек ли?..
Сложилось впечатление, что
- аборигены позволили автору взглянуть на свои обычаи со стороны, но в религию так его и не посвятили (читай: жизнь аборигенов "не пережита", описана поверхностно, внешне).
- автор "не знает", что такое любовь, оттого рассказ получился слишком "сладким"
- автор любит сказки.
Первые впечатления могли оказаться обманчивыми, но дело вот в чем: в романтичном сказочном антураже утонуло и потерялось самое важное (фантастический элемент): описание этакого сложного процесса получения дождя из шаманского танца. (Знал бы об этом Эмиль Дюркгейм!:)
Однако, танец - это всегда красиво, да и незапрещено.
2 От рассказа осталось ощущение хорошо причесанной СИшной однодневки.
3 От рассказа осталось ощущение хорошо причесанной СИшной однодневки. Не хватает самобытности?
Кое-что о пацанском гомеостазе
Название понравилось тем, что оно намекает на некоторую отстраненность автора.
Читателю было бы легче воспринять идею рассказа, если он мог хоть чуть-чуть идентифицировать себя с главным героем, а это трудно без сопереживания. Не хватило какой-то мелочи: герой ожидал увидеть живущую в подъезде кошку или вспомнил о какой-нибудь старушке, которая в детстве угощала его конфетами, а теперь в той квартире живет ее толстая фифа-дочь... Любая живая деталь добавила бы ему естественности, а то он получился немного фельетонный, картонный. Такое бывает, когда рисуешь негативных героев - они выходят слишком плоскими. Для "трехмерной" картинки, часто не хватает одной-двух положительных характеристик.
Мне очень хотелось написать хороший серьезный отклик на этот рассказ, и я даже попыталась неспеша обдумать свои ощущения, но я так и не нашла подходящих слов. Поэтому - коротко. С трудом удалось избавиться от первого впечатления о рассказе, оно было несколько неприятным (почти брезгливым), но это - не от того, что рассказ не удался, наоборот, благодаря тому, что картинки получились живыми.
Полноценный отзыв написать так и не смогла, потому что не уверена, что удалось "расколоть" задумку автора. У меня есть несколько рабочих версий, и КАЖДУЮ из них я, пожалуй, оставлю при себе.
Но между делом, полусерьезно, вдруг представила себе инопланетянина, который (хоть накурившись, а хоть и нет) сидит в одном из наших земных барах и разглядывает местную толпу. Если бы эта идея, действительно, оказалась авторской задумкой, арссказ можно было бы посчитать гротеском, картинку - утрированной.
И все-таки... Не примерно так же - странно, дико и необъяснимо - выглядели бы мы все со стороны, если посмотреть на нас глазами пришельца?
Из детских впечатлений складывается философия взрослого человека. В этом - одна сторона рассказа.
Есть и другая, о которой автор, думаю, даже и не подозревает. Показаны развитие и деградация (рождение, жизнь и смерть) идеи. Никифор Добрюха вложил в живую (для него) философию душу и посвятил ей целую жизнь, а последователь ее "формализовал" и вообще отнесся весьма прагматично. (Напомнило чем-то стадии развития религий.)
Ирония: жизнь, посвященная смерти.
Быть может, ничего нового, но при желании есть повод поразмышлять.
То ли стеб, то ли бред, то ли написано на полном серьезе. Подавать такие рассказы на конкурс - есть в этом опеделенный риск. Читателю трудно, попробуй-ка продраться через авторскую игру с личинами и личинками. Не сразу, но я все-таки разобралась, почему чрезмерная игра с метафорами (по сути явный перебор) не вызвала у меня ни капли раздражения: в рассказе описана философия человека не от мира сего, соответственно (интуитивно?) выбран и метод, и стиль. Не решусь поставить герою диагноз, пусть так и будет: "не от мира сего."
...Жизнь устроена так, что оригинальность и глубина души означают огромные неудобства для их обладателя; для того, чтобы спасти свою филосфию, да и просто выжить, герою приходится замыкаться в себе. Однако, важно все-таки остваться открытым и восприимчивым - для того чтобы выжить и для того, чтобы "не зря."
Ноттубэдовый шорт стори. Наполнен хьюмором и минингом. Тайтл, хауэвер, не сделал эни сэнс. Это шэйм. Придется дидактнуть поинт или ту. Ту бэд, со сэд.
В основе легенды о Телле - противопоставление между политическим давлением и борьбой за личную свободу. С одной стороны легенда рассказывает об 'извращении' властелина (и его просчете - опасной игре с отцовскими чувствами), с другой - об осторожном раскладе героя: Телль сдержался, сосредоточился на метком выстреле, спас сына, а месть отложил на потом. Другими словами, на первом плане для него - жизнь сына. Итак, тема рассказа - жизнь сына, и готовность отца к подвигу во имя ее спасения. Тема в более широком плане: путь от пассивной отцовской роли Прексаспа - через вынужденное подчинение (и протест) Телля - к добровольному выбору между личным спасением и жертвой во имя будущего 'усыновленной' планеты.
Главная эмоция рассказа стреляет и попадает как раз в самую глубину среднечитательского сердца.
Ошибочный диагноз
текст / комментарий
текст / комментарий
|