|
|
||
Седая быль.
Случилось так, что ночь ждала в дороге,
И не распутье я коня остановил.
Сосновый бор, шатром манящей воли,
Найти ночлег любезно предложил.
Набрал я дров, чтоб ночью не замерзнуть,
Коня к упавшей ели привязал,
Разжег костер, и тут же шаловливо
Огонь подброшенный мной хворост облизал.
Вот только что-то не дает покоя,
Такое чувство, будто я здесь не один.
Я оглянулся - только ветер воет,
Терзая меж деревьев серый дым.
Лишь только камни дряхлые угрюмы-
Осколки гор, темнеющих вдали.
Молчат, как будто бы в раздумьях:
Сказать, иль, может, лучше промолчим
Они посмотрят, будто б исподлобья,
Сверкнут глазницами пустыми, просверля,
И скажут нехотя: Ну ладно, мол, послушай,
Что прячет в недрах мать - земля
Здесь жизнь цвела, - секрет открыли камни,
Обтесанные древностею лет,-
Здесь колосились поднебесьем травы,
Безбрежно море, волн прозрачен бег.
Здесь расцветали розами закаты,
И их дарили тем, кто сердцу мил,
Здесь пели песни странные когда-то,
Но только горы помнят их мотив.
Их песни были: утренняя свежесть,
Лист лилии и первая звезда,
Стон тростника, безудержная нежность,
Которую дарили облака.
Затем сменились нравы и желанья,
Умы свернулись в сторону богатств,
Забылись песни, славные преданья
О тех, кто светел был и свят
Война войну сменяла постоянно
За деньги, злато, за иную мысль.
Все иноверцы на крестах распяты,
А нищие по миру разбрелись.
Заставил голод ввек забыть о счастье,
О том, что добродетель есть любовь.
Как звери дикие стремились они к власти,
Друг друга рвали. Ненависть и злость.
Потом с небес к ним опустились боги,
И знал пророк, что будет на кресте.
Хранят лишь верность пыльные дороги
Да звезды, что погасли в высоте.
И свят был шаг, нетленна была воля,
Во светлом взоре ясные глаза.
Отдал пророк всем хлебом свое тело
И кровь вином избавил от греха.
Немало душ спаслось за это время,
И грянула эпоха перемен.
Кто захотел, заметно повзрослели,
А кто- то лишь в другой попался плен.
Текла вода, событий вереницы,
Сменился сотен дел калейдоскоп,
Но не вернулись прежние границы.
Гармоний жизни племя не нашло.
Немудрено, ведь их искали в стали,
В коробках одинаковых квартир.
Как не найти в уме машин морали,
Так не построить в стали новый мир.
Бурьяном заросли все мостовые,
От безысходности рассыпались дома,
Уж сотни лет подряд, стоя пустые,
Ржавели и крошились поезда.
И, наконец, настал тот час расплаты.
Природа вновь вернула красоту
И схоронила своей пышностью когда-то
Разбитую хрустальную мечту.
Теперь все стало тихо и безлико,
Прошли века, растаяли дворцы,
И ночь ноябрьскую грозно и сердито
Холодный ветер трепет за узды.
Я накормлю костер от непогоды,
Поближе сяду, чтоб не замерзать,
И будет танцем рыжей саламандры
Огонь веселый искрами играть.
Он переплавит вмиг дрова в сапфиры,
И с ними он расплавит тишину
Да камни, эти время старожилы,
В бесценную и вечную золу,
Что вскроет думы сотен поколений,
Отпустит искать в вечности исход
Святой души безудержность стремлений
В мир сладких упоительных высот.
Он сущность принесет всему остаться пеплом,
Из пепла выйти, в пепел вновь прийти.
Чтоб в ноябре сердитый дикий ветер
Его развеял в проблесках зари.
Вот утро бредит дебрями тумана.
Кристальный запах хвои и смолы,
Стесняясь, прячут сосны - великаны,
Как дряхлый дед пугается слезы.
Может, не все еще открыли камни,
Ровесники седеющих времен.
И ночь закончилась, быть может, слишком рано,
Едва успев обнять счастливый сон.
Но, несмотря на холод и на ветер,
Что разрывал ноябрь диким псом,
Клянусь, я спал как никогда на свете,
На ложе из развалин и времен. 12.12.2000.
|