ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ЕСЛИ ДОСКА СТАНОВИТСЯ СЕРОЙ

Когда утром мы с Кристой вышли в гостиную, Лод ждал на привычном месте.

- Завтра видимся в последний раз, - произнёс он буднично, пока Криста передавала свои силы очередному кристаллу. - А потом я отправляю тебя к Алье.

Криста обратила на меня взгляд, полный паники и немой мольбы - а я едва заметно кивнула. Знаю: время на исходе.

А план - только один. И колдун знает о нём.

Я избегала смотреть на Лода. Стоило посмотреть, как вспоминалась минувшая ночь, его обнажённая спина в свете свечей - и к щекам подступала жаркая волна.

Однако когда он закончил с Кристой и, как всегда, отослал её в комнату восстанавливать силы, я поняла, что поднять глаза всё-таки придётся.

Какое-то время Лод просто изучал меня взглядом, соединив вместе кончики пальцев; я же созерцала каминную полку, расположенную чуть выше его плеча.

- А подглядывать нехорошо, - усмехнулся он наконец.

Я изумлённо моргнула.

Но... я же была так осторожна! Что меня выдало?

- Акке рассказал, - пояснил Лод в ответ на немой вопрос. - В следующий раз учитывай, что иллюранди всегда наблюдают за тобой. Лучше рассчитывать на это, чем на то, что их нет в окружающей темноте.

- За вами с принцессой он тоже наблюдал?

Лод коротко рассмеялся: его эта тема, похоже, совсем не смущала.

- Не думаю, что иллюранди это интересно, - колдун пожал плечами. - Убедилась в правдивости моих слов?

Я промолчала.

- И всё ещё хочешь бежать?

Я упрямо молчала.

- Глупая девочка. Так хочешь умереть?

Я молчала. Молчала. Молчала.

- Что-то ты сегодня не расположена к беседе, - Лод поднялся с кресла. - Я тебя оставлю. Подумать над тем, что собираешься предпринять. Подумай. Хорошо?

Слушая его шаги, я смотрела на своё отражение в лакированной поверхности стола.

Так много риска - и так мало шансов на успех...

Я встала и, поколебавшись, направилась к лестнице из башни. Похоже, в кабинет колдуна мне теперь путь заказан, но про охранные системы всё равно надо разузнать.

Значит, остаётся библиотека.

Во дворце по-прежнему было пусто: похоже, дроу предпочитали коротать время в своих покоях. Оно и к лучшему - не знаю, что предпримут обитатели дворца, если увидят меня разгуливающей вне башни колдуна, да ещё без сопровождения Лода.

Дорогу я запомнила хорошо, а потому до библиотеки добралась без проблем. Ещё одна винтовая лестница - и я оказалась в царстве книг, где от ровных рядов толстых фолиантов веяло тишиной и покоем, а в воздухе пахло пылью и старой бумагой.

Библиотеку выстраивали в несколько этажей, но, похоже, каждый этаж был не слишком большим. Что ж, и на том спасибо: и так куча времени уйдёт, чтобы отыскать необходимое.

Я задумчиво пробежалась кончиками пальцев по книжным корешкам. Закрыла глаза, вдыхая спокойный, знакомый, приятный запах. Всегда любила библиотеки и книжные магазины. Книги... Ни одни духи не пахли для меня так приятно, как они.

- И кто это у нас тут? - пропели за моей спиной на риджийском.

Дёрнувшись от неожиданности, я обернулась.

Дроу. Двое. На первый взгляд кажутся близнецами Альи, но, если присмотреться - они младше, и черты лица определённо другие. Одеты похоже, так же богато, только цвета - белый с красным, белый с жёлтым: похоже, чёрный, синий и фиолетовый - прерогатива королевской семьи. Да и венцов в волосах нет, так что серебряные пряди свободно ниспадают на плечи и спину.

И откуда они взялись? Наверное, уже были здесь, просто я не услышала, как они подошли...

- А, это новая игрушка Лодберга, - сказал один; бровь его была рассечена, глазницу пересекал тонкий вертикальный шрам - хорошо, что глаз не вытек.

- Страшная какая, - гадко ухмыльнулся другой. - Предыдущая хоть на эльфа походила.

- Думаешь, ему есть дело до лица? На живот положить - и вперёд. Внизу-то все одинаковые.

Они засмеялись - смех у них был высокий, леденящий и прекрасный - а я сжала кулаки: обида обожгла щёки, и обидно почему-то было не только за себя.

Они что, всерьёз считают, что после принцессы дроу Лоду захочется развлекаться чем-то подобным со мной? Или даже с Кристой? Как будто ему заняться больше нечем! Насиловать того, кто даже не может сопротивляться... может, для принца это и развлечение, но для Лода - нет. Не его уровень. Ему просто нет нужды самоутверждаться подобным способом. И если дроу этого не понимают, мне их жаль.

И мне хотелось бы им это сказать - но я не в том положении, чтобы язвить и нарываться на неприятности.

- Прошу прощения, если я помешала вам, - сдержанно произнесла я на риджийском, на всякий случай склонив голову.

Они перестали смеяться. Уставились на меня - уже не только с презрением, но и с любопытством.

- Ещё и говорить толком не умеет, - заметил один, поворачиваясь к товарищу, упорно считая меня глухой. - Его предыдущая хотя бы общалась нормально, а не как лошадь.

Далась им эта лошадь!

- Лошади вообще не говорят, - всё-таки не удержалась я. - Даже с акцентом.

Тот, что со шрамом, усмехнулся:

- А дерзости, смотрю, им всем не занимать.

- Ничего, та девчонка быстро перестала дерзить, когда Фир с ней развлёкся. И по дворцу больше не шаталась, - отмахнулся другой. - Эту бы тоже не мешало поучить хорошим манерам.

- Нет уж, у меня не такие странные вкусы, как у Лодберга, - поморщился первый - и я вдруг заметила, какие у него длинные, ухоженные ногти. Даже заточенные: треугольниками. - Боюсь, стошнит.

Я вздохнула, мантрой возводя в степень четвёрку, и отвернулась. Пускай глумятся, сколько хотят: я сюда пришла не для того, чтобы с ними препираться. И лучше поскорей убраться с их глаз - на другой этаж библиотеки, пока им не пришло в голову поиздеваться не только...

Рывок за волосы обжёг кожу болью.

Не успела.

- Как ты смеешь поворачиваться спиной к господам? - вкрадчиво вопросил шрамолицый, наматывая мои волосы на руку: подтаскивая к себе, вынуждая беспомощно задрать голову. - Похоже, Лодберг плохо тебя учит.

- Он вообще их не учит, - хмыкнул второй. - Это Повелитель потом им хорошие манеры прививает.

- Ты ещё не поняла, что означает эта штучка? - другой рукой дроу коснулся ошейника на моей шее. - Ты - рабыня. Ты - ничто. Любой дроу выше тебя. А, значит, ты должна ползать в ногах и повиноваться. И радоваться, что пока ещё живёшь, - резко отпустив мои волосы, он оттолкнул меня от себя. - Мы не поворачиваемся спиной к Повелителю, а рабы не смеют поворачиваться спиной к нам. Ты могла этого не знать, но я даю тебе возможность загладить вину, - длинным серым пальцем он указал на пол. - На колени. И благодари за урок.

Я помедлила - и подчинилась.

Я не гордая. Я не Криста, которая взвивается кострами против всего, что не по ней - забывая о том, что враги не склонны выслушивать капризы. Я просто облезлый бродячий кот, который хочет жить и вырваться на свободу.

А для этого придётся принять местные правила игры. На то короткое время, пока я ещё здесь.

И если бы я верила в кого-то на небесах, я бы помолилась, чтобы это время оказалось как можно более коротким.

- Спасибо, - процедила я, стоя на коленях, кожей чувствуя сквозь бархат юбки холод мраморных плит.

- Думаешь, мне от тебя слова нужны? - хохотнул дроу, деловито потянувшись к пуговицам на камзоле: тем, что ниже пояса. - Но если хорошо поработаешь своим болтливым ртом, я, так и быть, позволю тебе уйти. И даже невредимой.

- Сам же говорил, что стошнит, - усомнился другой.

- Я ведь не любоваться на неё буду. А в этом она, верно, хороша - не зря же Лодберг её при себе держит: принцесса-то на такое не пойдёт...

Ещё миг я соображала, чего от меня хотят.

А потом вскочила - так стремительно, словно мрамор вдруг раскалился.

Нет, я не гордая. Но такого унижения не потерплю.

- А если не подчинюсь, что сделаете? - слова чеканились, как литеры; и когда я выпрямилась, дроу посмотрели на меня даже удивлённо. - Я кукла колдуна, а не ваша. Вряд ли он одобрит, если вы меня поломаете.

И очень надеялась, что я в этом не ошибаюсь.

Следит ли Лод за мной сейчас?..

Дроу переглянулись - и я задохнулась от острой, пронзающей боли, когда мне в живот всадили кулак; согнулась пополам - и снова рухнула на колени.

- И даже приказывать не нужно, - одобрил шрамолицый: он меня и ударил. - А теперь будь хорошей девочкой и проси оказать тебе честь...

- Нет, - выплюнула я.

Он осёкся, нагнулся - и лениво, наотмашь хлестнул меня по щеке. Больно, будто хлыстом: видимо, заточенные ногти рассадили кожу.

- Никогда не перебивай господина. Уже второй урок, - дроу равнодушно смотрел, как я хватаюсь за лицо. - Чем быстрее научишься быть послушной, тем лучше для тебя. Ты правда думаешь, что Лодберг сильно горевал, когда попользовали его предыдущую девочку?

- Тоже неосторожно гуляла по дворцу, - сказал другой, с интересом наблюдавший за происходящим, - и поплатилась за это не только синяками. Она ведь личиком была ничего, не то, что ты.

Похоже, Лод таки не следит...

Или ему действительно всё равно.

- Конечно, Лодберг был недоволен, но что он мог сделать? Залатал её своими зельями и больше не выпускал из башни. Да она и сама не рвалась. Пока сбежать не попыталась, - шрамолицый склонился ближе к моему лицу. - Проси.

Им мало было просто унизить меня: они хотели, чтобы я молила, на коленях молила о своём унижении. Отыграться на мне за всех ненавистных людей, что когда-то посмели не умереть, а загнать их сюда, а самим наслаждаться свежим ветром и лунным светом. И дроу как раз нисколько не смущала беззащитность жертвы, которую они выбрали для самоутверждения. Скорее даже нравилась. А уж если бы Лод вдруг одолжил им кольцо...

Нет, я не буду подчиняться. Не буду молить, кричать и плакать.

Не убьют же они меня, в конце концов.

Наверное...

- Нет.

В этот раз снова ударили кулаком. По скуле, прямо под очками. Так, что я не устояла и упала на пол, завалившись на бок. Боль пришла не сразу - прежде в глазах, заволокшихся слезами, затанцевали цветные звёздочки.

Двести пятьдесят шесть, тысяча двадцать четыре, четыре тысячи девяносто шесть... только не кричать, только не кричать...

- Нет, ты будешь хорошей девочкой!

Ещё удар. Мыском сапога - по рёбрам. Боль пронзила иголками, перехватила дыхание, скрутила внутренности в раскалённый узел.

- Проси!

Удар - я всё-таки закричала.

Третий - я ухватила дроу за сапог, обвив руками его ногу, повиснув на ней, мешая двигаться. Нет, не надо больше, пожалуйста...

- Маленькая сигинг*! - дроу яростно дрыгнул ногой, пытаясь высвободиться. - Я тебя научу...

Наиболее близкий по смыслу цензурный перевод - "неуправляемое вредоносное неблагодарное зло, кусающее кормящую руку". Если коротко - "вредная самка собаки" (ридж.)

- Лод! - безнадёжно, неосознанно завизжала я - прекрасно зная, что он не услышит.

Но по шее внезапно разлилось тепло нагретого серебра.

Что-то подцепило меня за ноги, вздёрнув вниз головой, библиотека исчезла в знакомом головокружительном мареве...

...и мы с дроу, чью ногу я так и не выпустила из пальцев, кубарем покатились по пушистому ворсу бежевого ковра.

И остановились, лишь уткнувшись в мыски замшевых ботинок, похожих на мокасины.

- И что это значит, Артэйз? - голос Лода обжигал льдом.

Дроу мгновенно вскочил:

- Это ты мне ответь, - отступив подальше, он горделиво отряхнулся и оглядел лабораторию колдуна. - Что я здесь делаю?

- Она позвала меня, я перенёс её к себе. Тебя захватило побочным эффектом. - Лод посмотрел на дроу, задержавшись светлым взглядом на расстёгнутых пуговицах камзола. Потом опустился на одно колено - ко мне: скрюченной, тяжело дышащей, держащейся руками за отбитое место - ниже груди, но выше живота. Колдун был в серой мантии, накинутой поверх брюк и рубашки: должно быть, работал. - Что с ней?

- Тебе надо лучше воспитывать своих сигинг, Лодберг, - дроу откинул волосы со лба. - Она шаталась по дворцу. Вынюхивала что-то в библиотеке. Не проявила ко мне должного уважения.

Лод осторожно взял моё лицо в свои ладони, заставив повернуть голову, и зрачки его сузились.

- Он бил тебя? - тихо спросил он.

Я дёрнула головой в судорожном кивке.

- Просто бил?

И снова кивок.

Колдун нехорошо сощурился - и медленно поднялся на ноги.

- Лучше научить её хорошим манерам сейчас, - разглагольствовал дроу, - чем потом это сделает кто-то другой. Всё равно ведь, когда ты с ней наиграешься, нам отдадут - если только Повелитель не решит её сразу...

Не приближаясь к нему, кистью правой руки Лод выплел в воздухе какой-то сложный символ.

В следующий миг дроу отчаянно попытался стряхнуть нечто, вцепившееся в его горло, выдавившее из глотки сдавленный хрип - не сразу поняв, что это его собственная рука.

- Кажется, Фирэйль в прошлый раз решил не распространяться о последствиях своего поступка, - крепкими пальцами сжимая воздух рядом с собой, Лод спокойно наблюдал за тем, как дроу душит сам себя. - Что ж, видимо, придётся повторить урок.

Дроу пытался оторвать цепкие пальцы от шеи, помогая подбородком и свободной левой рукой - бесполезно: ладонь отказывалась подчиняться, повторяя движение пальцев колдуна.

- Она - моя, - нежно, почти шёпотом проговорил Лод. - А раз она моя, только я имею право причинять ей боль. Уяснил?

Дроу судорожно закивал.

- И я ненавижу, когда чужие трогают мои вещи. Это тоже ясно?

Кивок - ещё судорожнее: дроу задыхался, серое лицо его темнело.

- Чу-удно, - пропел Лод, опуская руку.

Дроу согнулся пополам, кашляя, дыша жадно и шумно. Потом, не разгибаясь, зачем-то уставился на свои ладони.

И сквозь жгучую радужную пелену, застилавшую мне взгляд, я не сразу заметила, что суставы на них распухли, а пальцы скрючились и скривились, словно в артрите.

- В ближайшие дни у тебя немного поболят руки, - любезно пояснил колдун. - Есть будет трудновато, не говоря уж о том, чтобы кого-то ударить... Ничего, потом пройдёт. И друзьям передай, что следующий так дёшево не отделается. Тебе повезло, что ты не сделал с моей девочкой большего - можешь спросить у Фира, какой урок я в своё время преподал ему.

- Тебе это так с рук не сойдёт, - прохрипел дроу, судорожно прижимая ладони к груди, будто это могло помочь.

А это и правда должно быть больно, подумала я с мстительной радостью.

- Я придворный маг Повелителя, - улыбнулся Лод. - Возлюбленный его сестры. Умнейший его советник. Лучший его друг. Ты можешь сказать то же самое о себе? Или о ком-либо ещё в этом дворце?

Кое-как выпрямившись, дроу кинул на меня исполненный ненависти взгляд - и поспешно ретировался.

Лод повернулся ко мне, всё ещё крючившейся на полу, не в силах встать.

- Тебе жить надоело? - его голос хлестнул яростью хуже пощёчины. - Я говорил тебе не покидать башни!

- Я... - я кое-как приподнялась на локтях, и голос дрогнул вместе с губами. Каждый вдох отзывался болью в лёгких, каждое движение жгло огнём, степени четвёрки отказывались идти на ум. - Я просто...

И подавилась комом в горле - одновременно с тем, как с ресниц всё-таки сорвались слёзы.

Я зажмурилась, из последних сил пытаясь сдержать плач.

- Тише, тише, - сильные, бережные руки коснулись плеч, ярости в голосе как не бывало. - Всё хорошо. Не плачь.

Меня обняли, прижали к себе, покачивая из стороны в сторону, как рассадившего коленку ребёнка; а я давилась слезами, уткнувшись носом в его мантию, снова вдыхая запах полыни, снега и книг. Разве кто-то в подземельях дроу может пахнуть снегом?

Разве снег вообще пахнет?..

- Акке, позови Морти. Скажи, у нас тут синяки, изувечено лицо, - я не услышала ни появления, ни ответа иллюранди, но знала, что слуга колдуна подчинился. - Ну-ка... пойдём.

Меня легко подхватили на руки и понесли куда-то. Я лежала покорной куклой, прижав руки к больному месту. Не открывая глаз, почувствовала и услышала, как колдун пинком открывает дверь, а спустя какое-то время - ещё одну.

Я нерешительно приподняла ресницы.

Мы были в его спальне.

- Артэйз тебя больше не тронет, - Лод тихо опустил меня на кровать: ту самую, что я мельком видела вчера. - Но за других не ручаюсь. Куда он тебя бил? В живот?

Я кивнула - слёзы закончились, оставив лишь жгучее чувство стыда за свою неосторожность.

Вышла в библиотеку, называется...

- Сейчас посмотрим, - Лод осторожно перевернул меня на живот - мне пришлось закусить губу, чтобы не вскрикнуть - и расшнуровал корсаж: быстро, ловко, явно не в первый раз. Снимать не стал, просто спустил на бёдра смешным подобием верхней юбки. А вот блузку задрал, после того, как заставил меня лечь на спину. Медленно провёл по коже расправленными ладонями, от пояса юбки до рубашки, поднятой до самой груди.

Скосив глаза, я поняла, что его рука светится. Знакомым слабым сиянием с внутренней стороны ладони, на этот раз серебристым.

- Пожалуй, Артэйз легко отделался. Два ребра сломаны, - констатировал Лод. Осторожно накрыл ладонью место, болевшее сильнее всего. - Придётся потерпеть.

- Что потер...

Колдовское сияние стало ярче, пронзительнее, ослепительно острым - и боль взорвалась в груди раскалённым свинцом. Я выгнулась дугой, вцепившись пальцами в простыни, судорожно хватая губами воздух, отчаянно вспоминая пятнадцатую степень четвёрки.

Я не кричала: когда так больно, не можешь кричать.

Один миллиард семьдесят три миллиона семьсот сорок одна тысяча восемьсот двадцать четыре...

...и боль отступила - позволив мне обмякнуть в постели, разжать пальцы, чувствуя, как из-под ресниц вновь текут слёзы, прокладывая влажные дорожки от уголков глаз к вискам.

Но дышать теперь было легко.

- Вот и всё, - Лод ласково провёл рукой по моим волосам. - Может, хоть это научит тебя слушаться старших. Когда ты уже поймёшь, что я тебе зла не желаю?

Морти ворвалась в спальню миниатюрным среброволосым ураганом. Посмотрела на меня, заплаканную, со спущенным корсажем и задранной блузкой, потом - на Лода, невозмутимо убиравшего с моего лица спутанные тёмные пряди.

На какой-то миг лицо её окрасило холодное недоумение.

А потом дроу внимательнее присмотрелась к моему лицу, и хмурая морщинка меж её бровей мгновенно разгладилась.

- Опять твоя питомица в неприятности вляпалась? - Морти присела на край кровати. Решительно одёрнула вниз мою блузку. - Я подумала, с тобой что-то случилось. Ты же знаешь Акке, он немногословный...

- Артэйз повеселился, - Лод отошёл к открытой двери. Прислонившись спиной к косяку, вместе со мной проследил, как дроу достаёт из знакомого ларца баночки с аккуратно подклеенными пергаментными ярлычками. - Видите ли, с ним недостаточно почтительно обращались.

- Да с ним как ни обращайся, всё недостаточно, - Морти оценивающе смотрела на меня. - Славный синяк назревает! А кожу чем пропороли?

- Ногтем, - пробормотала я.

- А. Ну да, Ар же так следит за своими руками, - дроу отвинтила крышку круглой серебряной коробочки и зачерпнула кончиками пальцев немного густого, жирного, ярко-голубого крема. Снова посмотрела на моё лицо - и черпнула целую пригоршню. - Закрой глаза. И убери... то, что у тебя на носу.

Я покорно сняла очки и зажмурилась, пока Морти разбиралась с моим синяком: крем мгновенно впитывался, приятно охлаждая кожу.

- Ару ты тоже преподал урок? - услышала я вопрос принцессы, обращённый к колдуну.

- Ты же знаешь, - мягко откликнулся тот, - с детства не люблю, когда кто-то пытается отобрать мои игрушки. Тем более любимые.

- И какой урок? Неужели тот же, что устроил Фирэйлю? - голос Морти холодило брезгливое неодобрение.

- Нет. Другой.

- Хоть так. А то все младшие отпрыски старых домов скоро лишатся своих любимых игрушек, если ты не начнёшь лучше следить за собственными... С чего тебя вообще из башни куда-то понесло?

Последнее явно было обращено ко мне.

- Сбежать хотела, - решившись приоткрыть глаза, мрачно ответила я.

В каждой шутке, как известно, лишь доля шутки.

- Удачи, - усмехнулась Морти. - Теперь, верно, ещё больше хочешь? Убедившись, какие мы скепнан*?

Наиболее близкий по смыслу цензурный перевод - "презренная чернь" (ридж.)

Значения последнего слова я не знала - как и брошенного Артэйзом "сигинг". Но догадывалась, что оно не означает ничего хорошего.

- Не думай об Артэйзе слишком плохо, девочка, - дроу деловито завинтила коробочку с кремом. - Он потерял любимого дядю в той резне, которую светлые устроили восемнадцать лет назад. С тех пор ненавидит и эльфов, и людей, и полукровок... как многие из наших. Вот и вымещает ненависть на всех, кто к нам попадает.

- Совсем как кое-кто ещё, - хмуро заметил Лод.

От изумления я села в постели. Задумчиво, тщательно протёрла очки - рубашкой.

Возможно, не стоит этого делать, но...

- Светлые устроили?.. - вернув очки на нос, всё-таки спросила я.

Мне не успели ответить.

- А, смотрю, подружка рассказала трогательную историю, придуманную светлыми? - донеслось откуда-то от двери.

Лод отступил в сторону, давая дорогу принцу Алье.

- И что она тебе поведала? - в шафрановых глазах Повелителя дроу плескалась насмешка, голос резал издевкой. - Что злые дроу под видом мирных переговоров подготовили западню?

Я просто кивнула.

- Конечно. Не будут же они рассказывать правду, - я почти видела нехорошие огоньки, полыхнувшие в зрачках принца. - О том, что всё было наоборот.

- Хотите сказать, - решилась произнести я, - что это люди и эльфы...

- Наши отцы хотели заключить мир, - тихо проговорил Лод. - И мой отец, и Повелитель. Они устали от войны. Устали жить изгоями. Устали искупать вину своих предков, чьи поступки ужасали их не меньше, чем светлых.

- Они хотели, чтобы их дети снова жили под светом луны, а не в каменных подземельях, - Морти поднялась с постели.

- Это пытались сделать давно, - продолжил Алья. - Первого посланника мира отправили спустя десять лет после войны. Он въехал в город людей под белым знаменем. А что с ним сделали светлые? Убили, даже не выслушав.

А история становится всё интереснее и интереснее.

- Потом были новые посланцы и новые убийства, - Лод смотрел куда-то в стену. - Они отказывались верить, что мы можем желать мира, и в конце концов мы прекратили попытки. И лишь когда время подживило раны, решили возобновить переговоры. На этот раз посланника выслушали. Даже согласились на встречу. Но...

- Отец знал, что это опасно. Что ненависть светлых слишком сильна, а перед ними предстанут наследники самих Тэйранта и Ильхта. Потому нас оставили дома. Всех нас. Но сами они решили рискнуть, - Морти печально поглядела вначале на своего брата, потом - на возлюбленного. - Конечно, они не были безоружны. Повелителя и его придворного мага охраняли лучшие из лучших. Их сопровождали все десять магов, к тому моменту ещё живших у дроу. В свите отца была сотня воинов, но они везли светлым богатые дары и надежду на долгожданный мир. А их загнали в тот замок, как зверей на убой.

- В живых не оставили никого. Что может сотня против тысячи? - горько усмехнулся Алья, всматриваясь в смятение на моём лице с каким-то мрачным удовлетворением.

Неужели это правда? Но, должно быть, их действительно мучила несправедливость этого, всех троих - иначе вряд ли бы они стали распинаться в странной исповеди перед презренной пленницей...

Ну и кому верить?

- А что, если они вас обманывали? - робко предположила я, надеясь, что не перехожу черту и мне позволено задавать вопросы. - Просто старались предстать перед своими детьми... и подданными... в лучшем свете?

Принц уставился на меня с таким видом, что я отпрянула: побоев с меня на сегодня хватило.

- Они никогда нас не обманывали, - покачал головой Лод. - Подумай сама, Снезжана: что бы дало дроу коварное убийство двух Повелителей? На их место пришли бы другие, горящие жаждой мести и крови. Людей и эльфов - много, нас - мало. Они радуются солнцу и вольготной жизни в Риджии, у них вдоволь еды, дерева, ресурсов. Мы загнаны под горы, нас осталось в три раза меньше, чем одних только эльфов, и мы располагаем только тем, что может расти под землёй, тем, что воруем на поверхности, и тем, что нам тайком, втридорога продают контрабандисты-лепреконы.

Что-то по столице дроу незаметно, что они "загнаны под горы".

С другой стороны, это ведь столица...

- Возможно, Повелителя как раз не устраивало такое положение вещей, - возразила я. - Он решил создать прецедент для войны, заманить эльфов и людей под горы, где удобно будет с ними расправиться, и...

- И что? Если ты не расслышала, нас осталось в три раза меньше, чем эльфов, а людей ещё впятеро больше, - нетерпеливо произнесла Морти. - Да, мы надёжно защитили себя, и пока светлые доберутся хотя бы до одного нашего города, они потеряют даже не сотни, а тысячи воинов. Но их много. Очень много. И если когда-нибудь они решат наплевать на количество жертв и всё-таки выкурить нас из той норы, куда мы забились - они сделают это. И в такой ситуации было бы очень неумно провоцировать светлых на вторую войну.

- Зато очень умно воспользоваться ситуацией, чтобы окончательно восстановить народ против дроу, - ровно заметил Лод. - После такого вероломства, как убийство Повелителя людей и его супруги, как смерть Повелительницы эльфов... Каждый сочтёт священным долгом избавить Риджию от тёмных народов. Даже ценой своей жизни. А заодно это отличная возможность ослабить дроу перед предстоящей войной, убив и Повелителя, и его придворного мага.

- Лод, как всегда, сторонник дальновидных планов, - усмехнулся Алья.

- И что же, люди сами убили своего Повелителя? - стараясь, чтобы вопрос прозвучал не слишком саркастично, поинтересовалась я. - Только для того, чтобы подставить вас?

- Никто из нас доподлинно не знал, что там произошло, - развела руками Морти. - Некому было рассказать. Мы знали лишь то, что никто из ушедших не вернулись в обещанный день... А после наши шпионы услышали о резне.

- Услышали ту же сказочку, какую рассказали тебе, - холодно добавил Алья. - И я не исключаю, что люди вполне могли пойти на такую жертву, учитывая человеческую природу. Думаю, - косой взгляд на Лода, - кто-то из тех, кто присутствовал на той встрече, очень хотел перебить всех прибывших дроу. В качестве мести. Во что бы то ни стало. А заодно собственными руками убить потомков Тэйранта и Ильхта. И ради этого он счел приемлемыми любые жертвы и любую провокацию.

- Прошу прощения, но зачем светлым потребовалось брать с собой жён, если они планировали резню? - я решительно качнула головой. - К тому же...

- ...ты не веришь, что светлые способны на такое? - закончил за меня Лод. - Ты ведь это хотела сказать?

Я открыла рот - и промолчала.

Конечно, глупо судить о светлых, не повидав их лично - но мне слабо верилось, что они могли пойти на подобное коварство. Учитывая, что рассказывала Криста... Заговорщики при эльфийском дворе не попытались убить смертную девчонку с куриными мозгами, как только она появилась во дворце и начала совать нос не в свои дела - а ведь даже мне такое решение проблемы пришло бы на ум в первую очередь. Но вот дроу? Знакомство с Артэйзом способствовало к утверждению в мысли, что для них устроить кровавый бал...

Мои размышления прервал Алья, железной рукой ухвативший меня за ворот блузки.

- Я тебе сейчас расскажу, девчонка, каковы твои светлые, - прошипел принц, притянув меня к себе. - Ты знаешь, чья одежда сейчас на тебе?

- Вашей сестры, - пискнула я.

- А хочешь знать, где она сейчас? Моя сестра?

Я молчала.

Я знала, что ни один ответ не будет правильным.

- Лита, её звали Лита. Она любила сбегать в горы. Посмотреть на луну и звёзды. А иногда добиралась до человеческих городов и смотрела, как живётся тем, кто может не прятаться под горами, - Алья почти рычал. - Мы с Морти предупреждали её, что это опасно, мы запирали её в собственных покоях, но тщетно. И пять лет назад светлые поймали её. Ей было всего четырнадцать. Наши шпионы узнали обо всём, но возможность сообщить мне выдалась не сразу. А когда выдалась, было уже поздно. - Капельки слюны брызгали мне на щёки. - Она была очень храброй девочкой, наша маленькая Лита. Она так и не созналась, что принадлежит к королевской семье. Не хотела, чтобы с её помощью как-то надавили на нас с Морти. О ней сообщили Повелителю эльфов, и тот захотел лично её допросить. Узнать, есть ли другие туннели, ведущие в горы, и как преодолеть ловушки в том, что уже известен. Остались ли у дроу ещё маги. Кто сейчас ими правит. Слабые места того, кто правит. Но Лита не созналась ни в чём. Даже когда ей ломали кости. Даже когда кожу жгли раскалённым железом. В конце концов Повелитель понял, что от неё ничего не добиться, и Литу отдали стражникам. Людям - эльфы же не опускаются до того, чтобы марать руки об дроу, - взгляд тёмных, страшных, узких зрачков принца пиявкой впивался в мои глаза. - Ты знаешь, сколько раз они насиловали её, прежде чем бросить умирать в темнице - от голода, жажды и потери крови? Четырнадцатилетнюю девочку, мою сестру?..

- Алья, - мягко произнёс Лод, - Снезжана тут ни при чём.

Принц, опомнившись, разжал пальцы, позволив мне отпрянуть.

- Вот они, твои светлые, девчонка, - тихо сказал Алья, улыбнувшись. - Люди. Эльфы. Полукровки, их дети. Убийцы моего отца, убийцы моей сестры. Благородные народы. Нравятся?

Наверное, никогда в жизни я не видела настолько горькой улыбки. Это неправильно. Улыбки не должны быть горькими. Улыбки не должны быть печальными.

Я мотнула головой: нет, не нравятся. Такие - не нравятся.

Но ведь дроу и сами...

- Ты можешь сказать, что это война. Что они пытают и убивают нас, а мы пытаем и убиваем их. И будешь права. - Принц развернулся на каблуках, и волосы взметнулись за ним серебряным крылом. - Но мы никогда не трогали детей.

Толчком распахнул дверь и вышел из комнаты.

- Я приходил поговорить, Лод, но, смотрю, ты немного занят, - бросил принц через плечо. - Жду в своих покоях, как освободишься.

Лод, Морти и я молча наблюдали, как он идёт мимо светящихся цветов. Потом принцесса коротко поцеловала колдуна в губы - и побежала следом за братом.

- Что ж, поговорили, - заключил Лод на русском, поворачиваясь ко мне. - Так зачем ты пошла в библиотеку?

- Я...

- Искала подтверждение моих слов, верно? - Лод, резко отвернувшись, перешагнул порог спальни.

Я следила, как он идёт вдоль книжных шкафов, выискивая что-то.

- Это правда? - спросила я негромко. - Что вы не трогали детей?

- Если они забредали в горы и видели то, что им видеть не полагалось, их приводили ко мне. Я усыплял их, стирал память о последних сутках и оставлял рядом с городом, откуда они пришли, - наконец обнаружив то, что искал, колдун вытащил с полки объёмистый том.

- Тогда что же вы с попаданцами были так жестоки?

- Одно дело - случайно увидеть отряд разведчиков дроу, а другое - преодолеть все ловушки в туннелях и нагло прийти в наш город. Нам же и в голову не могло прийти, что вы действительно сваливаетесь через дыры между мирами. - Вернувшись в спальню, Лод протянул книгу мне. - Сорок третья страница.

Я провела ладонью по гладкой кожаной обложке:

- И вы только детей жалели? Могли бы всех так спасать.

- Не только. Так обычно поступали со всеми, кто не пытался шпионить. Но после смерти Литы у Альи возник пунктик на юных симпатичных девушек, - голос Лода сделался странно глухим. - Страница сорок три.

Я вздрогнула. Медленно открыла книгу. Пролистала шершавые пергаментные листы. Взглянула на ровные чернильные строчки - почерк не принадлежал Лоду.

..."соединив заклинание Врат и Защитного Круга, вывел новую формулу. Теперь сквозь ворота смогут пройти лишь те, кого пригласил наложивший заклятие (или хозяин дома). Более того, и выйти они смогут лишь после того, как получат от хозяина или мага разрешение на выход. Случайно пригласить или отпустить невозможно, требуется точная словесная формулировка. Единожды получив разрешение и приглашение, можно входить неограниченное количество раз. Но маг может менять словесные формулировки по своему желанию, и после изменения старое приглашение потеряет силу. Итак, заклятие и рунная формула"...

- Судя по книге, которую ты брала ночью, про кольца ты уже разузнала, - Лод следил за тем, как я читаю. - Ну что, убедилась?

Я молча захлопнула книгу.

Убедилась.

Вот и всё. Колдун говорил правду. Предложенный им план - единственно верный. А я не имею ни малейшего понятия, как осуществить его до завтрашнего утра.

- То, что принц делает с пленными девушками, - вдруг вырвалось у меня то, - что он собирается сделать с Кристой... это месть за сестру?

- И не только за неё, - Лод взял книгу из моих рук.

- Но их унижение не вернёт ему ни сестру, ни отца.

- Думаешь, я не говорил ему этого? - колдун кинул толстый том на кровать, рядом со мной. - Нет, он не надеется их вернуть. Ни сестру, ни отца, ни мать, которая за год угасла от горя, потеряв своего Повелителя. Но сердце и душу Альи снедает боль. Боль не только потери, но и унижения, которому подвергается его народ. На пленницах он отыгрывается за всех ненавистных светлых - и только тогда боль ненадолго отпускает его, позволяя обрести покой.

- Ясно, - я смотрела на свои пальцы, сжимавшие складки юбки. - И что потом с ними происходит? С девушками? После того, как принц наиграется?

- Он отдаёт их другим. Таким, как Артэйз. Тем, чью душу тоже грызут внутренние демоны. А после их игр... - Лод прикрыл глаза. - Иногда они умирают прямо у них. А иногда попадают ко мне, но милосерднее заставить их уснуть навеки, чем лечить. Можно излечить тело, но не искалеченную душу.

- Даже потерей памяти?

- А толку? Мне не разрешают возвращать их домой. Не разрешают держать при себе. И игры дроу будут повторяться, пока несчастные не умрут. Я умолял Алью не уподобляться врагам, умолял во имя нашей дружбы... но отношение к пленным - единственное, в чём он абсолютно непреклонен.

Я медленно подняла голову:

- А теперь скажите мне честно - что сделает принц, узнав, что к нему в руки попала невестка того, кто осудил его сестру на мучительную смерть?

Лод встретил мой взгляд, не моргая, и я увидела ответ в его глазах.

Конечно же, он знал, что Алья сделает с той, кто более других причастна к его боли. Потому и молчит о личности Кристы: не забавы ради, а просто потому, что в противном случае Алья забрал бы её немедленно.

Если попытаемся сбежать и провалимся, а мы обязательно провалимся - погибнем обе. Если не попытаемся - наивное доверие в глазах Кристы будет преследовать меня в кошмарах до конца жизни. Ведь если её личность раскроют, её ждёт судьба даже хуже той, чем дроу уготовили простым девушкам-полукровкам.

А как бы мне ни хотелось думать, что мне плевать - но моя треклятая совесть всё-таки сильнее моего эгоизма.

- Вы не можете просто отпустить нас? - тихо, почти жалобно спросила я. - Вы же хотели бы. Я вижу.

Лод присел рядом со мной - так, чтобы не смотреть на меня сверху вниз:

- Я не могу спасти всех. Но я могу спасти тебя. - Он тронул мою ладонь кончиками пальцев. - И если ты не откажешься от мысли творить глупости ради мифического шанса на побег - клянусь, я с помощью ошейника заставлю тебя пролежать в кровати всё время, пока Криста не окажется у Альи.

Со сломанными рёбрами мне было не до того, чтобы думать о всяких там прикосновениях; зато сейчас сердце замерло, словно на качелях - в томительный миг перед началом падения.

А стоило вспомнить, как его руки скользят по моей коже...

Я отдёрнула руку, словно от кипятка:

- А что насчёт мук совести?

- Ты всё равно забудешь об этом, - пожал плечами Лод. - Ещё пара недель - и твоя история начнётся с чистого листа.

- Пара недель? Предыдущую девушку вы продержали год.

- На то были причины, - уклончиво ответил Лод. - Ты - другое дело. Ещё несколько разговоров и шахматных партий, и ты свободна.

Я задумчиво облизнула губы.

После всего, что произошло, у меня оставалось всё меньше оснований для того, чтобы ему не верить. Но...

Я встала - и направилась к выходу из спальни:

- Мне надо подумать, - остановившись у цветочных горшков, я обернулась. - А что делает пыльца маков и орхидей?

- Первая - усыпляет. Достаточно бросить щепотку человеку в лицо, и он вырубится на несколько часов, - Лод так и сидел на кровати, наблюдая за мной без всякого удивления: наверняка иллюранди рассказал ему, что во время ночной прогулки я интересовалась цветами. - Вторая нейтрализует действие сумрачной пыли.

- Это пыльца лилий? Которая делает невидимой?

- Точно.

- Ясно, - я поколебалась, прежде чем задать ещё один вопрос. - А что вы сделали с тем дроу, который... поиграл с моей предшественницей?

Лод задумчиво потёр подбородок.

- Скажем так, - колдун провёл кончиком большого пальца по своим губам, словно стирая усмешку. - Теперь ему нечем доставлять девушкам неприятности определённого рода.

- Да где ты всё время пропадаешь? - привычно вскинулась Криста, когда я вернулась в нашу спальню. - Время на исходе, а ты... ой, что с твоим лицом?!

- Просто наткнулась на недружелюбных дроу, которые сломали мне пару ребёр, - буркнула я. - Не волнуйся, их уже залечили, а лицо скоро пройдёт.

- Они что, прямо в башне тебя... Но колдун говорил...

- Нет, это я сглупила и пошла в библиотеку, - я решительно пригладила чёлку. - Уточняла детали, необходимые для побега.

- Так ты всё-таки хочешь бежать, - внезапно с облегчением выдохнула Криста.

- Ну да. А почему "всё-таки"?

- Потому что... ты так смотришь на этого колдуна... и после того, как пообщаешься с ним, ты такая... - она нервно хихикнула, как человек, прекрасно знающий, что сморозил глупость. - Но я ведь неправа?

- Почему же, права, - я через силу издала тихий смешок. - Конечно, я смотрю на него... особенно. Как на главное препятствие по пути к свободе. А ещё он - умный и опасный противник, и таких противников лучше уважать, чем недооценивать.

Неужели это так заметно? Моё отношение...

Буду надеяться, что проницательный Лод объяснит это тем же, что я наплела Кристе.

- Я так и думала, - Криста радостно закивала, остро и стыдливо напоминая мне виляющего хвостиком щенка. - Говоришь, уточняла детали... И?

- Уточнила.

- Значит, у нас есть план?

Я помолчала.

- Есть.

И не соврала ведь.

Только сказать, что план безнадёжен, не могу.

- Отлично! - Криста, мигом заулыбавшись, махнула рукой в сторону серебряных колпаков на столе. - Может, тогда за едой расскажешь?

- Если и расскажу, то никак не за едой. А вообще мне надо ещё кое-что сделать, - я вернула на законное место корсаж, так и болтавшийся на бёдрах, и повернулась к Кристе спиной. - Не поможешь?

А потом, заглянув ненадолго в ванную, ушла в гостиную. И, подвинув стол в угол - так, чтобы не попасться на глаза Кристе, если она вдруг вздумает подглядывать - вытащила шахматную доску.

Есть не хотелось. Говорить с Кристой тоже. Велела ей, как всегда, сидеть в комнате и не высовываться... наверное, послушается, как обычно. Она же мне доверяет. Ну да, что же ещё может меня заботить, кроме как вытаскивание её скромной персоны из той передряги, в которую она сама себя загнала? Я ведь соотечественница и сопопаданка - а Криста, похоже, привыкла к тому, что весь мир вертится вокруг неё, и все окружающие созданы исключительно для того, чтобы плясать под её дудку...

И почему это действительно меня так заботит?

Я машинально расставляла фигуры по местам.

Потерпеть пару недель угрызений совести - и всё. Потом я о Кристе даже не вспомню. Лод предложил не только разумный, но и единственно верный вариант.

Неужели единственно?..

Я потеряла счёт времени - но шестую партию против самой себя прервало деликатное покашливание за спиной.

- Господин просит вас подняться наверх, - когда я обернулась, проговорил Акке с лёгким поклоном. - Как только сможете.

И, отступив в тень, растворился во мраке, из которого пришёл.

Какой вежливый. Видимо, у иллюранди это вошло в привычку - служить. Так что даже с куклами колдуна не позволяют себе снять маску.

Я всё-таки доиграла, прежде чем подчиниться.

Лод ждал, сидя в кресле за одним из столов - тем, что был завален пергаментами. Сейчас их сдвинули в сторону, и посреди стола лежало небольшое, с ладонь, круглое зеркальце без рамы - и, к моему удивлению, один кристалл из тех, что Криста наполняла своей энергией.

- А, Снезжана, - колдун встал из-за стола и жестом предложил мне сесть.

- Зачем я здесь? - я не торопилась соглашаться на предложение.

- Хочу сделать тебе подарок.

- Подарок? - меня это только насторожило.

- В твоём мире у тебя остался кто-нибудь, кого бы ты хотела увидеть?

Помедлив, я кивнула.

- Я собираюсь помочь тебе с этим. Садись.

Я послушалась скорее от удивления, чем осознанно.

И только тогда увидела, что зеркало лежит в центре начерченной мелом гексаграммы, испещрённой рунными символами, а кристалл венчает верхний её угол.

- Вы... поможете мне его увидеть?

- Я давно интересуюсь способами перемещения в другой мир. Но найти прореху между мирами очень сложно, а пройти в неё и вовсе невозможно. Вот просто подсмотреть - легко. Только без того, кто пришёл из того мира, в этом деле не обойтись.

Колдун взял со стола маленький, с ладонь, кинжал с костяной рукояткой - в лезвии, заточенном с одной стороны, бликами плясали огоньки отражённых свечей - а я лихорадочно соображала.

Прореха между мирами? Значит, они существуют с обеих сторон? И дело лишь за тем, чтобы найти её - и суметь пройти?..

- Нужно немного твоей крови, - сказал Лод. - Согласна?

Я без слов протянула руку.

- Тебе нужно сосредоточиться на образе того, кого хочешь увидеть, - колдун взял мою ладонь в свою. Развернул тыльной стороной кверху. Быстро, ловко надрезал мне кончик большого пальца - даже больно почти не было. - Представить его, ярко и отчётливо. Сможешь?

- Не вопрос.

- Хорошо, - не выпуская моей руки, Лод прижал порезанный палец к нижнему краю зеркала. - Начинай. И смотри в зеркало.

Я полуприкрыла глаза, глядя на отражение собственного лица - и перед глазами, как живой, встал Сашка: в ониксовых кудрях запуталось солнце, глаза сияют васильковой синевой... Сашка, Сашка...

Вот он видит меня, машет рукой, бежит навстречу...

Кристалл вдруг вспыхнул ярким, болезненным светом - и моё отражение, дрогнув, пошло рябью. Размылось в бледной перламутровой дымке, распространившейся от кровавого пятна под моим пальцем, за пару секунд затянувшей зеркало целиком.

А затем стекло вновь сделалось прозрачным - только в нём отражалось совсем не то, что должно было.

Я склонила голову, жадно всматриваясь в крохотную зеркальную копию Сашкиной комнаты. Друг сидел за компом - в шортах и майке, время от времени отхлёбывая чаю из подаренной мною кружки. Мне казалось, что я чувствую запах шоколада: чай мы любили один и тот же, сладкий, со вкусными ароматизаторами. И, конечно же, опять играет! Ну хоть выглядит неплохо. Следов слёз и смертной тоски по бесследно пропавшей подруге незаметно. Хм, интересно, он вообще заметил, что меня нет?..

Странно, но в сердце не было и следа той тоски, что сжимала его в первый день моего заключения - лишь рваный ритм частых ударов, отзывавшихся дрожью в коленях. Только вот это - не из-за Сашки. А из-за того, кто проклятый колдун с лёгкой, нежной осторожностью прижимает мою руку к зеркалу своей ладонью. И, стоя за спинкой кресла, подсматривает через моё плечо, склонившись ближе ко мне - так, что тепло его дыхания щекочет мне ухо.

И стоило мне это осознать, как зеркальная картинка снова пошла рябью.

- Ненадолго ты сосредоточилась, - мягко заметил Лод, когда в стекле вновь проявилось отражение моего лица. Очень злого, надо сказать.

- Голова немного другим забита, - я стряхнула его руку - резко и ожесточённо, как таракана.

Сосредоточишься тут! Ну почему, почему его присутствие заставляет меня чувствовать себя героиней паршивого любовного романа, где абстрактная "она" с первого взгляда возжелала абстрактного "его"? Из таких мы с Сашкой иногда читали отрывки вслух - жеманными, издевательски приторными голосами, в исполнении которых и без того убогие тексты вызывали желание смеяться до икоты. Особенно любили постельные сцены, где то и дело встречались шедевры вроде "он с разбегу вонзился в её страстную влажность своим тупым копьём". Далее обычно следовала постельная сцена, полная шаблонов и клише - страниц эдак на пять-десять, с описанием мельчайших анатомических подробностей, как-то что, куда и зачем абстрактный "он" засунул абстрактной "ей". И эти сцены зачастую выдавали не только тоску авторов по отсутствующим в их жизни интимным отношениям, но ещё и незнание элементарной человеческой анатомии...

Мне и в страшном сне не могло присниться, что когда-нибудь я буду исполнять главную роль в подобном убожестве.

- Чем же это? Мыслями о побеге? - Лод отступил на шаг. - Так и не выбросила эту дурь из головы?

Я почти не слышала.

Я предаю Сашку. Предаю свою любовь, выстраданную безнадёжностью, ставшую частью меня самой. И ради кого? Ради чего?..

Пора с этим кончать. И чем скорее, тем лучше.

Взгляд мой остановился на кинжале, обагрённом моей кровью. Кинжале, который Лод неосмотрительно положил на стол, рядом с гексограммой.

Совсем рядом с моей рукой.

В этот миг я и поняла, как должна поступить.