На северо-западе в приморском городе Мегаполиске жила одинокая Добрая тётенька. Занимала она совсем маленькую служебную площадь в коммунальной квартире в доме с башенкой, что возле метро, и работала много лет сотрудницей в большом государственном учреждении, которое находилось от неё в двух кварталах.
Тётенька эта была очень мила, но совершенно одинока. Родственников в Мегаполиске у неё не было, подруг тоже, а мужчины если и заводились, то, как правило, для практической пользы быта и женского здоровья.
Придёт, допустим, какой-нибудь мастер починить электричество. Толком-то, конечно, никогда ничего не сделает, и даже иной раз вообще испортит, зато с усердием выпьет-поужинает, а потом, глядишь, да и останется на ночь. Как говорится, и здоровье, и польза...
А время-то идёт, а годы-то летят. И вот однажды ночью решила Добрая тётенька завести себе маленькую пожилую девочку. Для этой цели она присмотрела одного дяденьку Сослуживца, у которого было три несомненных достоинства: во-первых, от него получались хорошие трудолюбивые дети, во-вторых, он не злоупотреблял спиртным, а в-третьих, пользовался уважением коллектива.
Как-то раз дяденька Сослуживец оказался в одной компании с Доброй тётенькой. Праздник, что ли, был общегородской, или так...корпоративная вечеринка. Выпивали понемногу, танцевали, травили анекдоты, дурачились, то да сё...
Кончилось тем, что Сослуживец вызвался проводить тётеньку. Он так и сказал: "Я, видите ли, в гости не напрашиваюсь. Я, в сущности, просто хочу проводить вас до подъезда в свете установившейся традиции. Однако, по причине обоюдных симпатий и взаимного влечения органов чувств, готов подняться до второго этажа и постоять на лестнице".
Когда они пришли к дому с башенкой, а затем сели в лифт, Сослуживец пожал руку тётеньке, а она взяла и прижала его к себе, прошептав: "Как же хорошо"! И пригласила его пить чай.
Надо ли рассказывать, чем заканчиваются подобные чаепития? Правильно, чаще всего, тётеньки даже не успевают поставить чайник на плиту, а тут же, прямо ласточкой с вышки, ныряют в постель вместе с дяденьками.
Вот и в этот раз, всё произошло именно так, а когда Сослуживец уснул, Добрая тётенька из постели вынырнула, глотнула воздуха, подошла к окну и придвинула к себе цветочный горшочек. Она нежно его погладила, затем выкопала в земле маленькую ямку и посадила в неё зёрнышко.
- Расти, расти, моё зёрнышко! - приговаривала Добрая тётенька, поливая его три раза в день специальным настоем из лепестков китайской розы. Когда прошло необходимое количество дней, из зёрнышка вырос цветок, на котором вскоре появился клубень, а затем уж, из клубня появилась крошечная пожилая девочка.
Спустя несколько месяцев, все поняли, что девочка так же мила, как и её мама, а поскольку, первым словом, которое она произнесла, было "дай-дай", то её и назвали Розочкой.
Так уж получилось, что в этой же коммунальной квартире, возле входной двери, на тринадцати квадратных метрах жила одинокая Сердитая тётенька. Работала она в том же госучреждении, что и Добрая тётенька, только на другой, менее высокооплачиваемой, должности.
Когда родилась Розочка, то Сердитой тётеньке стало очень завидно, а потому она тоже решила завести себе маленькую пожилую девочку, или, в крайнем случае, мальчика средних лет. Уж как она не завлекала дяденьку Сослуживца в гости, пригласить его к себе ей так и не удалось.
Сослуживец даже возмутился: "Вот ещё, я не побоюсь этого слова, общественная нагрузка, производить на свет маленьких пожилых девочек, а затем одиноким тётенькам помогать их воспитывать. Я, видите ли, вовсе не персидский шейх Кувейта вам какой-нибудь, а только случайный попутчик космического масштаба!"
Кончилось всё тем, что одинокая Сердитая тётенька смогла завлечь к себе лишь нетрезвого техника безопасности. Причём, в тот момент, когда Техник был уже так слаб, что самостоятельно не мог расстегнуть даже пуговицы на своём клетчатом в лестничную полоску пиджаке, не говоря уже о крючках на бюстгальтере у Сердитой тётеньки.
Так и легли: она в лифчике, а он в застёгнутой верхней одежде с поднятым воротником и велюровой шляпе, но без брюк. Зато потом, когда проснулся, Техник долго пел хорошо поставленным баритоном в коммунальном туалете арию о том, что не бывает в природе сердитых женщин, а вся проблема возникает от того, что в определённый момент окончательно заканчиваются горячительные напитки...
Тем не менее, на свет появился белобрысый мальчик с оттопыренными, как у Техника, ушами и оптимистическим взглядом сведённых к носу бирюзово-карих глаз. Мальчика так и назвали: Квазя, то есть, Квазимир. Это имя придумал ему сам Техник, а когда мальчик подрос, научил его пить водку.
Между тем, маленькая пожилая девочка Розочка росла-росла, но так и не выросла. А мальчик по имени Квазя, несмотря на то, что с трёх лет курил папиросы и употреблял спиртные напитки, вымахал величиною с дорожный знак "остановка запрещёна", что находился на проезжей части возле дома с башенкой.
И ещё Квазя оказался довольно смышлёным.
В пять лет он научился играть в карты на деньги, а в восемь - подделывать фальшивые больничные листы и дипломы. Когда Квазе говорили, что фальшивые деньги рисовать интереснее, а главное - прибыльнее, он отвечал, что за такие дела полагается серьёзная статья уголовного кодекса, а за подделанный больничный лист - лишь административная ответственность и общественное порицание.
К слову, его папа Техник до такого никогда бы не додумался. Не говоря уж о маме...
В начальной школе Розочку и Квазю определили в один класс. Зато, правда, посадили за разные парты. Девочку на первую парту возле учительского стола, а мальчика на последнюю, у стены под портретами лжеучёных - Фрейда и Дрейфуса.
С десятилетнего возраста Квазя всерьёз увлёкся зоологической химией и путешествиями. Его любимой поговоркой в то время была такая: "Люби и знай свой загаженный отходами край!" Вот Квазя и изучал этот свой край в окрестностях Мегаполиска, где лазал по болотам и ловил сачком в прудах двухголовых жаб, трёхглазых тритонов и головоногих пиявок.
Однажды в такое путешествие Квазя взял с собою Розочку, уж больно она просилась.
Квазя говорил, что собирается на самое дальнее и большое озеро, где водятся умопомрачительных размеров земноводные мутантные особи, а чтобы их увидеть, необходима приманка: ржаной хлеб, колбаса, солёные огурцы, папиросы и водка.
Розочка усомнилась было в необходимости целой бутылки водки в качестве приманки, но Квазя замахал руками и закричал, что без этих продуктов гигантских двухголовых жаб нельзя увидеть в принципе.
В назначенный день, ранним утром, высокий мальчик среднего возраста Квазя и маленькая пожилая девочка Розочка сели в метро возле дома с башенкой и уехали на самую окраину Мегаполиска любить и знать свой край.
На переходе с одной линии метро на другую, возле памятника "Неизвестному спекулянту", Квазя продал пару фальшивых больничных листов, а на вырученные деньги сыграл в покер со случайными попутчиками. У него сразу вышло каре, затем флешь-рояль, и Квазя, между прочим, остался в приличном плюсе, в смысле - в наваре.
Розочка даже и не знала, как на всё это надо было реагировать. С одной стороны, которая у неё находилась слева, она была горда за своего друга, а с другой, с правой стороны, - ей было очень стыдно...
Самое дальнее озеро оказалось не просто большим, оно было огромным. Достаточно сказать, что противоположный берег обозначала лишь тоненькая полоска леса. Они стали спорить о том, сколько же было до того берега километров.
Розочке казалось, что целых сто, но Квазя компетентно заявил, что не больше десяти. Затем выбрали подходящее место и устроили привал. Когда Квазя достал водку, Розочка рассердилась, но Квазя её успокоил, объяснив, что сейчас он будет делать приманку. Но сам взял и выпил водки прямо из горлышка, а затем предложил выпить Розочке.
"Вот и хорошо", - подумала Розочка, - "Если я выпью, то ему меньше достанется".
И выпила. Сразу стало весело и легко, а потом - плохо. Вскоре Розочка уснула, а когда проснулась, обнаружила опорожненную бутылку водки и отрубившегося рядом с нею Квазю.
Тогда Розочка заплакала и принялась его тормошить, но в ответ он лишь храпел, чесался и дрыгал ногами. Между тем, над озером сгустились тучи и стал накрапывать дождик.
Розочка, отчаявшись разбудить Квазю, отправилась искать обратную дорогу, но, спустившись с какого-то пригорка, оказалась в ложбине и поняла, что заблудилась. Тогда она укрылась листом лопуха и стала пережидать дождь, время от времени дрожа и всхлипывая, и тихо причитая: "Квазя, Квазя..."
Затем поднялась и пошла, куда глаза глядят. Шла она долго, пожалуй, целых десять часов, и, в конце концов, набрела на огромный курган. Кое-где из этого кургана торчала ржавая колючая проволока и Розочка подумала, что в этом месте, наверное, когда-то была война и шли затяжные бои курсантов.
Об этих курсантах много рассказывал дядя Техник, который в молодости начинал по военной линии, но не прошёл по ней до конца по причине слабости физических сил и упадку умственных свойств.
Неожиданно в ближних кустах раздался шорох и вышла сутулая тётенька в рабочем сером халате, косынке, в лиловых резиновых перчатках и в таких же лиловых резиновых сапогах. По виду - уборщица. Серая тётенька подняла голову, посмотрела на небо, и некоторое время, замерев, так стояла, смешно морща длинный нос, как будто нюхая воздух. Затем увидела Розочку.
- Ты чья, пожилая девочка? Из новой партии добровольцев?
- Я заблудилась, - захныкала Розочка, - Мы приехали с Квазей ловить пиявок, тритонов и жаб, а он напился водки и уснул.
- Вот оно что? - недоверчиво ответила тётенька, а пожилая девочка подумала, что она похожа на крысу. Розочка их часто видела во дворе на помойке, куда они ходили с Квазей выносить мусорное ведро и находить разные штучки.
- Тётенька, скажите пожалуйста, как мне пройти к остановке метро? - спросила тогда Розочка.
- Здесь нет никакого метро, - пожала плечами уборщица, - А только, раз в неделю, до железнодорожной станции ходит рейсовая самоходная баржа.
- Куда же я попала?! - снова заплакала пожилая девочка.
- Что значит, "куда"? - удивилась уборщица, - Естественно, пожилая девочка, что ты попала на территорию закрытого почтового ящика.
- Почтового ящика?!
- Так называют особо секретные оборонные предприятия. В частности, наш военно-стратегический научно-исследовательский комплекс. Только это - страшная военная тайна! Я надеюсь, пожилая девочка, ты умеешь держать язык за зубами, и никому не расскажешь про страшную военную тайну?
- Я никому не расскажу про страшную военную тайну! Ни маме, ни Сослуживцу, ни даже Квазе...
- Ну-ну...тогда пойдём. Ведь тебе же надо обсохнуть и подкрепиться.
Уборщица открыла какую-то потайную дверь и повела Розочку внутрь кургана. Они долго шли узким полутёмным коридором, затем спустились по крутой лестнице вниз и оказались в большом светлом помещении. От удивления Розочка даже открыла рот, насколько там было всё правильно оборудовано: пол и стены были в белую клеточку, на столах стояли приборы и компьютеры, за которыми сидели сосредоточенные незнакомые люди, а с потолка падал яркий искусственный свет.
- Это и есть - наши добровольцы, - с гордостью сказала уборщица, - Вообще-то, никто из них, конечно, особой доброй воли при осуществлении мобилизации к нам на работу в почтовый ящик не проявлял, но мы их зовём именно так.
Затем ещё был маленький коридор, потом ещё один. Наконец, уборщица остановилась у высокой жёлтой двери и нажала на кнопку звонка. Из микрофона, что находился над дверью, донеслось: "Войдите". И они вошли в небольшой уютный кабинет, пол которого был устлан бежевым ковром, где в правом углу за аккуратным столом с компьютером, сидел упитанный, наголо остриженный человек в круглых очках. Уборщица подошла к нему и, наклонившись, сказала всего несколько слов, которые Розочка не разобрала.
- Ну, хорошо, коллега, - ответил Упитанный, - Пусть остаётся. Поставим её на довольствие и определим возле вивария.
- А жить она будет пока у меня, - сказала уборщица.
- Не возражаю, - ответил Упитанный, - А дальше посмотрим...
Когда они вышли из кабинета, уборщица наклонилась к уху Розочки и прошептала:
- Это начальник всего нашего ящика, Суслов- Бобруйский. Он очень строгий, но к тебе оказался снисходительным. А я - его заместитель по хозяйственной части. Все называют меня тётя Крыся.
- А меня - Розочка...- сказала маленькая пожилая девочка и заплакала.
- Ну-ка, перестань плакать! - зашипела на неё тётя Крыся, - То же ещё, понимаешь?
- Я хочу к маме, Квазе и Сослуживцу!
- Вот поживёшь немного у нас в комплексе, поможешь в смысле обороноспособности нашего ящика, и беги домой к своим сослуживцам. Знаешь детскую песенку: "Долетайте до самого солнца, и домой"?!
- А что я буду делать? - продолжала хныкать Розочка.
- Да ничего особенного. Ты будешь ухаживать за больными животными: кормить, убирать в клетках, и всякое такое...
В общем, осталась Розочка в почтовом ящике. А что ещё ей оставалось делать?
Каждую неделю в клетки вивария заселялись новые жильцы, чаще всего - бездомные животные. Все они были здоровые. А потом вдруг начинали болеть, болеть, болеть и куда-то исчезали. Опять страшная военная тайна?
В самом начале Розочка пыталась расспросить об этом тётю Крысю, но она только отмахивалась. Дескать, отстань, пожилая девочка, не до тебя сейчас. А затем расспрашивать перестала, стеснялась.
Иногда к ним в виварий наведывался сам начальник почтового ящика Суслов-Бобруйский. Он надевал синий глухой халат, медицинскую шапочку, лепесток-респиратор командирского типа, и такие же, как у тёти Крыси сапоги и перчатки, только они были не лиловые, а жёлтые с голубым ободком.
К слову, Розочке для уборки в клетках выдали перчатки зелёные, а лепесток-респиратор простой. Суслов-Бобруйский с очень серьёзным видом долго смотрел на животных, что-то записывал в книжечку и говорил в диктофон.
Розочка часто слышала научные слова: интоксикация, анемия, летальный исход. Она хотела спросить об этом Суслова-Бобруйского, но побоялась, а потом решила, что летальный исход - это когда все куда-нибудь улетают. Например, летальный исход перелётных птиц на юг...
Вскоре Розочка подружилась с говорящей вороной, которую почему-то все называли Чайкой по имени Джонатан Ливингстон. Ещё одна странность: ворона числилась внештатным методистом орнитологического отдела, а Розочка, было, решила, что она тоже из подопытных кроликов. Хотя, начинала-то ворона именно с того, что была просто объектом для изучения условных рефлексов у птиц, применительно к боевым условиям.
Но, вот что значат в наше время здоровые научные амбиции и поступательный карьерный рост: из "лабораторной лягушки" - в учёные мужи! В смысле, в учёные жёны. Правда, до этого было ещё далековато...
- Знали бы вы, маленькая женщинка! - говорила ворона, обращаясь к пожилой девочке, - Кстати, вас не смущает, что я имею привычку к некоторой экстравагантности? Это уж, извините, такая наша порода. Так вот, для того, чтобы обучить специально подготовленную к научной деятельности важную птицу, требуются десятилетия! Ведь я - не какая-нибудь там курица-кряква. Я - ворона с высшим естественно-философским образованием! Ворона с большой буквы! Ворона по имени Чайка Джонатан Ливингстон!
- С ума сойти! - восхищалась Розочка, - Видел бы вас сейчас Квазя!
- Квазя? - подозрительно переспрашивала ворона, - Мальчик среднего возраста? Этого ещё не хватало. Эти стареющие мальчики, после того как им в рёбра ударяет бес, только и годятся на то, чтобы стрелять в несчастную птицу из рогатки.
- Неправда. Квазя добрый! - возражала Розочка.
- Да уж! В прошлом году возле Чёрного озера этот ваш добрый Квазя, несмотря на то, что косой на оба глаза, перебил мне резиновой пулей левое крыло. Уж, какой добрый!
- Он нечаянно!
- Тщательно прицелился, выстрелил, перебил крыло! И всё нечаянно? Э-эх, молодо-зелено-доверчиво...
В общем, подружились они, и даже иногда стали вместе коротать свободные вечера. Розочка узнала много научного и часто представляла себе, как они с Квазей долгими зимними вечерами за чашкой чая обсуждают ту или иную зоохимическую проблему. Да-да: именно за чашкой чая, а не за рюмкой водки! Розочка раз и навсегда решила, что окончательно отучит Квазю от этой пагубной привычки.
Кстати, ворона по имени Чайка Джонатан Ливингстон быстро ей объяснила, что летальный исход и перелёт птиц на юг - вовсе не одно и то же. Когда Розочка узнала, чем заканчивают подопытные "кролики", она пришла в ужас и долго плакала, но мудрая ворона-Чайка её успокоила, рассказав, что военная наука требует жертв.
Ещё ворона обучала голубей доставлять по назначению липовую секретную почту, а скворцов - наводить на объекты вероятного противника тактические ракеты средней дальности.
- Труднее всего с галками и сороками! До чего безалаберные птицы! Они обучаются всему очень легко, но в силу своей чрезмерной общительности, готовы проболтать самую страшную военную тайну первому попавшемуся выхухолю. Поэтому с галками и сороками я предпочитаю не работать. Но главный мой козырь - болотная выпь. Вот за кем будущее всей нашей военной орнитологии! Вы и представить себе не можете, сколь незаметна бывает она без остатка! И даже способна быть двойным летучим агентом на службе у разных ведомств, хотя об этом пока и не догадывается. Но я её обучу, уж помяните моё слово. Чайка Джонатан Ливингстон слов на ветер не бросает!
Тем временем, Добрая тётенька прямо сбилась с ног, разыскивая Розочку. Куда она только не обращалась.
- Да с Квазькой они на озеро поехали каких-то тварей ловить. Не то лягушек, не то гадюк? - позёвывая, сказала Сердитая тётенька, а Техник добавил, что сейчас самый клёв, поскольку зелёный змий идёт на нерест.
Похоже, что с самой первой встречи с Сердитой тётенькой, Техник так и не просыхал, в том смысле, что постоянно закладывал за поднятый воротник своего единственного модного пиджака. Об этом сплетничали все соседи.
Тогда Добрая тётенька позвонила Сослуживцу, который в этот момент лежал на диване и читал отрывной календарь с взрослыми голыми девочками. Сослуживец заартачился:
- Вот ещё, видите ли, с какой-то стати, в порядке взаимопомощи развивающимся странам, я должен ехать к вашей бабушке на кулички?! Если сами взяли, я не побоюсь этого слова, и нарожали пожилых девочек, так извольте соответствовать. Извольте соответствовать!
Но Добрая тётенька вместо рыданий добавила в голосе густого мармеладу с придыханиями и Сослуживец, что называется, сдался и потёк. Он самостоятельно встал с дивана и приехал к дому с башенкой.
Вечером того же дня в квартире появился Квазя. Волосы его были всклокочены, а сдвинутые к носу бирюзово-карие глаза наполнены отчаянием и безрассудством. Едва переступив порог, он как-то скрючился, стал ловить ртом воздух, судорожно схватился руками за живот и тут же заперся в уборной.
- Эк нашего сынка-то и перекосоёбило! - заметил с сожалением Техник.
- Я бы этого Квазю, честное слово, собственными руками бы взял и отхлестал бельевою верёвкой! Вот прямо бы так, взял и, честное слово, отхлестал бы! Или ремнём, или, я не побоюсь этого слова, телевизионной антенной. Если б, конечно, имел на это, видите ли, конституционное родительское право! - возмущался Сослуживец, поглядывая на Добрую тётеньку.
А Сердитая тётенька взяла тогда в одну руку скалку, другою рукою подбоченилась и заявила:
- Говорил один вредитель, что он - гриппа возбудитель!
- Но ведь надо что-то теперь делать! - воскликнула Добрая тётенька, заламывая белые красивые руки, - Ведь надо же что-то предпринимать?!
- В конце концов, у нас в Мегаполиске существуют, я не побоюсь этого слова, органы силового воздействия и поиска граждан, или нет?! - воскликнул Сослуживец, расправляя худые плечи.
- Органы-то существуют, да что толку? - снова зарыдала Добрая тётенька, - Эти органы так и заявили, что поиски пропавших людей они начинают по завершении полного лунного цикла.
- Через двадцать один день? - присвистнул Техник, - Вот когда я собирался продолжать по военной линии и готовился стать секретным морским волком, такого даже и в помине не было. Пропал человек и пропал. Ни через неделю, ни через год, ни через пятилетку, никто его чего-то не искал. Родственники или соседи - ещё туда-сюда, а органы силового воздействия - никогда! Бывали, правда, исключения из правил. Но это происходило лишь в случаях мобилизации военно-патриотических субстанций. Вот тогда, да, сразу находили того, кого надо, и назначали в добровольцы...
- Взять бы по этим органам, да скалкой, да скалкой! - предложила Сердитая тётенька, - А затем ещё бейсбольной битой по ним...и лопатой по заднице!
В этот момент в коммуналку вошли органы силового воздействия и поиска граждан Мегаполиска. Техник и Сердитая тётенька аж поперхнулись исчезающей мыслью. Тогда органы в лице двух вицеефрейторов и контрпрапорщика, прогромыхав сапогами по коридору, заявили на всю кухню:
- Квазимир Техникович Сердитый здесь проживает?
- Я так и знала, что моего Квазеньку привлекут за мошенничество! - схватившись за сердце, прошептала Сердитая тётенька.
- А ордер, видите ли, у вас имеется? - не подумав, ляпнул Сослуживец, и снова посмотрел на Добрую тётеньку.
Тогда органы усмехнулись, неторопливо повернулись к нему всем своим фронтом и сказали, как отрезали:
- Документы!
Сослуживец сразу побледнел, как-то сник, и, судорожно подвигав туда-сюда кадыком, протянул контрпрапорщику паспорт.
- Так, так...Сослуживец, говоришь? - сказал контрпрапорщик и похлопал обложкой паспорта по ладони.
- Мы разыскиваем нашу дочь - маленькую пожилую девочку по имени Розочка, - печально сказала Добрая тётенька.
- Три недели прошло?
- Прошли сутки...
Органы переглянулись между собой, покачали головою, вздохнули, и начали обыск. Перерыли всё, что можно, но толком так ничего и не нашли. Не только улик, обличающих мошенника Квазю, но даже и самого малолетнего преступника не было. Квазя исчез, испарился. Что называется, просочился через вентиляционную решётку или фановую трубу.
- Всякое, конечно, случается в коммунальной квартире современного типа...- изогнув дугою брови, заметил Сослуживец, - Иногда даже, я не побоюсь этого слова, и полтергейст заводится у какой-нибудь бабушки в шкафу...
- Или мистер икс под кроватью у недобросовестных дамочек в момент скоропостижного возвращения мужа с работы... - добавил Техник и ущипнул Сердитую тётеньку.
- Но чтобы без материального следа исчезнуть из сортира?! - почесав затылок, продолжал Сослуживец, - Это, видите ли, не лезет ни в какие физические рамки здравого смысла!
- Прямо Кио какое-то, или крепкой выдержки Арманьяк Акопян! - восторженно подвёл итог Техник.
Тогда органы заявили, что вообще-то Квазимир Сердитый им необходим, как доброволец для военно-мобилизационной нужды, поскольку для нынешнего приказа почти иссякли людские ресурсы призывников.
- Возьмите меня! - закричал Техник.
- Только попробуй! - пробормотала Сердитая тётенька и снова схватилась за скалку.
- Я с малых лет мечтаю о военной линии руководителя водолазов в международном метрополитене, - продолжал Техник, - Но каждый раз, при сдаче решающего экзамена, не прохожу с аквалангом через металлоискатели по причине собственного технологического бессилия.
- На счёт тебя, брат, пока что никаких директив не было, уж извини...- ответили органы и, прогромыхав сапогами в обратном направлении, удалились восвояси.
- Надо срочно предпринимать всевозможную автомобильно-железнодорожную инициативу! - заявил Техник и достал чекушку.
- И повсеместное, видите ли, вертолётное окружение! - добавил Сослуживец и посмотрел на обеих тётенек сразу, - Однако сперва необходимо составить план наших, я не побоюсь этого слова, розыскных действий.
Вскоре выяснилось, что Квазя всё же оставил маленькую наводку: на белом рулоне туалетной бумаги он написал на иноземном языке: "Розочка из офф! Ши воз ин э блэк лэйк", а поскольку органы силового воздействия и поиска граждан иноземного языка не изучают, они ничего и не заметили.
Тогда Сослуживец стал искать в интернете Чёрное озеро. Он долго плутал во всемирной паутине, нашёл Чёрное озеро в Карелии, на Балканах, в районе Ниагарского водопада и на островах Зелёного мыса, затем на южных склонах Алтайских гор, Аппенинском полуострове, Средне-русской возвышенности и на Сахалине.
В конце концов, Сослуживец нашёл его на северо-востоке Анд, и приступил было к тщательному сканированию Антарктиды...
Пожалуй, не было на планете такой области, где бы не находилось своего Чёрного озера. Вот только в районе Мегаполиска его почему-то не обнаруживалось. "Может быть, Чёрное море?" - в свою очередь задавал компьютер вопрос пытливому Сослуживцу.
- Вы ещё, видите ли, поучите свою тёщу ленивые голубцы стряпать! - возмущался Сослуживец, - Чёрное море, и у нас, на северо-западе, в окрестностях Мегаполиска?!
А Сердитая тётенька ругалась:
- Научи дурака интернетом пользоваться, так он не то, что триппер, а и чуму у себя в организме найдёт и всех ею перезаразит!
А Техник предавался лирическим отступлениям:
- Вот когда я проходил по военной линии, у нас в роте тоже случай был: флегматичный бугай-тяжеловоз, который обычно безропотно таскал за собою тяжёлое артиллерийское орудие труда, неожиданно заинтересовался чьей-то козой...
- Да слышали мы эту историю: а у той и рога отвалились! - закричала Сердитая тётенька.
- Это было позже. Но сперва-то у неё глаза повылезали из орбит от изумления!
- Нашёл! - обрадовался Сослуживец, - Наше Чёрное озеро теперь называется "отстойным водоёмом-коллектором одиннадцатого закрытого почтового ящика"!
- Направление? - резко спросил внезапно посерьёзневший Техник.
- Восток, видите ли, северо-восток! - удивлённо, но почти по-военному ответил Сослуживец.
- Дистанция?
- Двадцать две мили и, я не побоюсь этого слова, девять кабельтовых...
- Огонь!
- Вы с ума посходили? Там ведь может находиться наша Розочка?! - сказала Добрая тётенька и лишилась чувств. А Сердитая тётенька дала Технику подзатыльник.
- Ну, не идиот ли?! Ведь там теперь может быть и наш Квазя.
- Тогда мы используем военную хитрость... - прошептал Техник и задумался.
- Розочка Сослуживцевна Добрая, согласны ли вы выйти замуж за Квазимира Техниковича Сердитого? - спрашивает Большая тётенька в строгом тёмном костюме с орденом, похожим на блюдце, на высокой и полной груди.
- Ой, согласна...- шепчет в ответ Розочка и краснеет.
- Прошу ответить жениха?
- Ещё как согласен-то! - кивает Квазя и шмыгает носом.
Колонный зал Дворца бракосочетаний ослепляет блестящей красотой. Посередине зала Розочка под ручку с Квазей, стоят и смотрят на Большую тётеньку.
В шаферах - ворона по имени Чайка Джонатан Ливингстон и тётя Крыся, а свадебным генералом - Суслов-Бобруйский в жёлто-синих резиновых сапогах, такого же цвета лепестке-респираторе и баллоном за плечами с лаконичной надписью: "зарин-зоман-вигазы".
По левую сторону колонного зала - Сослуживец и мама, по правую - Сердитая тётенька и дядя Техник. Все улыбаются и радостно кивают Большой орденоносной тётеньке. Затем произносят тосты.