Аннотация: Продолжение похождений провинциальной гадалки, главы 1-5
1
За окном ворковали голуби-клиндухи и слегка покачивалась на легком ветерке виноградная лоза. Я вышла на нагретое солнцем крыльцо и увидела уморительную сценку: полуторагодовалая Анечка сидела на корточках посреди асфальтированного дворика и делала свои неотложные дела. Трехлетний Кирюшка стоял рядом с ней и тоном, не терпящим возражений, изрекал:
- Попой нельзя и сикать и какать! Пися у тебя где? Бунька откусил?
Бунькой величали удивительно глупую собачонку-недоростка, цапающего всех подрял за все подряд.
- Нет... Так было... - растерянно ответила малышка и заглянула себе под платьице.
Я уже хотела прервать этот урок анатомии, но неожиданно сын сорвал листок винограда, деловито снял шортики и присел рядом. Покряхтев, он подтерся листиком, а потом прикрыл им кучку. Раздался хохот. На другом крыльце стояла Татьяна, моя кузина и мама Анечки, и покатывалась со смеху:
- Смотри, Марин, сразу видно интеллигента в третьем поколении! Анька, подтираться надо, учись у братика!
В это время затрезвонил дверной звонок. Кирюшка поднял кудрявую головку и отчего-то басом рявкнул:
- Мам! Открой! Не видишь, мне некогда!
Я подскочила на диване, подушка шлепнулась на пол... Тьфу ты! Заснула!
Пришлось вставать и впускать посетителей. Их нарисовалось аж пять человек - три парня ростом под метр девяносто, и две девушки.
- Между прочим, твои друзья подвалили! - не удержалась я от сарказма, - Мог бы и оторвать седалище от компика!
- Тебе полезнее! Лишние пятьдесят грамм сбросишь! А то и новый диван не выдержит! - отбился любящий сынуля.
Тат-так... Явно пора сматывать удочки - все равно спокойной жизни на этот субботний день не предвидится. Ну что ж, поедем в гости, давно не была у Нинушки.
Год назад на ее семью свалилась благодать. Они жили рядом со мной в блочном четырехэтажном кэчевском доме. Он был построен по экспериментальному проекту, рассчитанному, по меньшей мере, на Сочи, и никак на наши предтаежные края. Для полного счастья ее отец, полковник, командир автомобильного полка, из-за гипертрофированной скромности въехал в самую непрестижную квартиру, расположенную не только на первом этаже, но еще и в торце здания. Жить там было просто невозможно - углы промерзали, а в ванной прочно поселилась плесень. На все претензии Нины и ее сестер Михаил Александрович отвечал, что тысячи офицеров живут вообще в казармах и бараках и нечего корчить из себя аристократок. После смерти родителей эта блочная халупа досталась по наследству младшей дочери - Нинушке. Так бы и мучиться бы ей там с детьми до конца своих дней, (на зарплату учительницы новых хором не приобрести), но тут дом неожиданно затрещал по всем швам и стал потихоньку разваливаться. Оказалось, что у него даже фундамента не было! Военное начальство всполошилось ( недавно одна такая же четырехэтажка уже где-то рухнула), и быстренько выделило обалдевшим жильцам новые квартиры в только что отстроенном доме. А так как там большинство квартир было трехкомнатными, то обитатели аварийных одно и двухкомнатных клетушек в одночасье стали владельцами вполне приличных трехкомнатных квартир.
Все бы хорошо, но новое жилье находилось у черта на куличках, в зареченской части города. Правда летом там было прелестно - тишина, березовая роща рядом, соловьи тренькают, но вот зимой, весной и осенью!...
Новостройки стояли на холме, продуваемом всеми ветрами, и при морозах путь до автобусной остановки, расположенной в полукилометре, напоминал пытку. А в распутицу вообще надо было грести по колено в грязи. Сегодняшняя суббота была как раз весенней. Поэтому я напялила резиновые беленькие ботики, доставшиеся мне в наследство от мамы, купила торт и пошла ловить маршрутку. Через двадцать минут я была на зареченской остановке. С тоской оглядев простирающееся пространство, я побрела по щиколотку в жидкой глине. На кочке, поросшей первой весенней травкой, сидел рыжий кошара и орал диким голосом. Попал он на этот островок уюта, видимо, ранним утром, по заморозку и, потеряв бдительность, очнулся посреди моря грязи.
- Не ори! Донесу тебя... - вздохнула я, и, пристроив дрожащее животное под локоть, погребла дальше. На твердом месте кот упруго спрыгнул на землю, благодарно мявкнул, выгнул спину, поднял хвост, потерся о мою ногу, и потрусил в сторону рощи. Я же долго отмывала ботики в близлежащей луже.
Вдруг сзади дуриком засигналила машина. От неожиданности я уронила коробку с тортом прямо в грязь.
- Раззява! - рявкнул откуда-то Тохин голос, - Такой продукт испортила!
Я оглянулась. Сзади стояли Андрей и его бывший подчиненный.
- Сейчас на клочки разорву! - прошипела я и размахнулась, чтобы дать стоящему ближе Муравину тумака. И в этот момент Тоха заорал. Мы уставились на него.
На плече у Казановы сидел давешний рыжий кот и драл кожаную куртку когтями.
- Это чо? - вопил Тоха. - Снимите с меня придурка!
Я захохотала:
- Так его! Отделаешь этого, про второго не забудь!
Муравин быстрее рыси запрыгнул в "Жигули" и захлопнул дверцу. Я же сняла с Тохи кота, погладила его и отнесла в близлежащие кусты.
- Ты, кошачья дрессировщица! Славы Терезы Дуровой захотела? - скандалил сыщик, разглядывая испорченную одежку, - Между прочим, кожух почти новый - всего лет десять ношу!
- Замену купишь! А ты, Андрюха, торт!
- Ладно, не блажи! - отчего-то сразу согласился Муравин. Я посмотрела на него с подозрением - к чему бы это?
- Только давай сначала на стройбазу съездим, обои надо купить, - поставил условие он.
- Зачем?
- Ремонт хочу в конторе сделать, а то перед клиентами стыдно. Ты куда с тортом-то намылилась?
- К Нине.
- Она ждет?
- Да нет, я на авось...
- Вот и лады! Съездим на базу, потом тортик купим и в гости.
- А кто вас туда звал?
- Ты позовешь!
Я молча села в машину. Андрюха включил магнитолу и мы покатили по раздолбанной дороге. На сройбазе от обилия обоев разбежались глаза. Потратив полчаса на препирательства, мы наконец-то пришли к консенсусу, погрузили рулоны в багажник и поехали выбирать торт. Тут я оторвалась по полной программе - выбрала самый дорогой, какой-то "Банановый микс". Муравин, не пикнув, оплатил покупку, и к обеду мы - таки добрались до конечной цели нашего путешествия. Все еще горя идеей мщения, я вспомнила, что у Нины до сих пор нет звонка. Вернее, сам-то звонок был, но лежал в коробке, так как сыновья у нас выросли никудышные, ни дров принести, ни воды - фиг допросишься. В добавок ко всему они еще в школе крупно разругались и теперь знать друг друга не хотят. Поэтому Саньке лень наладить брякалку, а Кирилл из принципа за него ничего делать не будет, и наоборот.
- Так... Сначала звонок сделаете, а уж потом мы решим, угощать вас тортом или нет! - заявила я.
- Ноу проблем! - и мужики за полчаса все подключили и долго баловались, нажимая кнопку. В конце концов у нас затрещало в ушах и мы оттащили старых шалопаев от игрушки.
За обедом Нинушка рассказала, как принимала пробный ЕГЭ по английскому в одной из зареченских школ:
- Представляете, дети должны за пятнадцать минут поддержать диалог с учителем на заданную тему.
- Какую? - поинтересовался Андрей.
- Их несколько: о походе в театр, о городе проживания и его достопримечательностях...
Тоха не дал ей договорить:
- Интересно, какие это достопримечательности в нашем Задрипинске?
- По единодушному мнению подрастающего поколения - горы мусора, причем ученики применяли несколько определений отходов, кто какое слово знал: dust, rubbish, scrap.
- А он что, разный бывает?
- Конечно! Первое слово - дословно прах, пыль. Второе - хлам, отрепья, третье - клочки, остатки, отбросы. Но если на вопросы о городе дети еще хоть что-то вякали, то с остальными темами был просто облом! Учитель задает вопрос:
- Ты пойдешь на концерт?
- Йес.
- Сколько билетов покупаешь?
- Два.
- Есть только один.
- Тогда один.
А по условию ученик должен выяснить, на какой день можно купить два и за какую цену. Но это еще ягодки! Представьте такой "диалог":
- Тебе нравится твоя школа?
- Йес.
- Ты знаешь, что грядут перемены?
- Йес.
- Как ты относишься к новой форме?
- Она мне нравится.
- Ты знаешь, что будет введен обеденный час?
- Йес.
- Как ты к этому относишься?
- Он мне нравится.
- Ты знаешь, что будет сокращено учебное время?
- Йес.
- Как ты к этому относишься?
- Это мне нравится.
- Ты знаешь, что будет введен еще один урок физкультуры?
- Йес.
- Как ты к этому относишься?
- Мне это не нравится.
В общем, полный аут!
- И что? - спросили мы все почти одновременно.
- А что? Максимальное количество баллов, набранное среднестатическим учеником данной среднестатической городской школы - 40. У остальных от 0 до 20.
- Они что, настолько плохо знают английский?
- Почему? Ты бы сам как ответил, если бы знал, что надо отбарабанить текст за пятнадцать минут, а тебя пишут на магнитофон и потом будут придирчиво прослушивать! Дети просто находились в полном ступоре. Да и нам было не лучше - надо было и диалог поддерживать, и с кондуитом сверяться, чтобы не отойти от генеральной линии. Раньше, до введения этого геморроя, мы спокойно беседовали с каждым учеником, не глядя на часы. Да и дети были вольны подбирать более удобные для них фразы.
- И что?
- А ничто! Накрылся задрипинским ученикам путь в приличные вузы медным тазом! Теперь многие из них ввели вступительный иностранный по итогам ЕГЭ, чтобы отсеять провинциалов.
- Так президент же говорил, что теперь любой ребенок из деревни сможет без проблем поступить в любой институт...
- Да? А вы знаете, что в районах не принимают ЕГЭ по иностранному? Детям надо ехать в областной центр, чтобы пройти тестирование! Вчера привезли восемь учеников из Глубокого. Выехали они в четыре утра, чтобы успеть к девяти, по пути одну из девочек укачало, так как в "Газельке" нестерпимо воняло бензином, и она не смогла отвечать вообще. Остальные не выспались, переволновались - результат ужасный! Да и какое преподавание в такой дыре, как Глубокое? А тесты рассчитаны, по моему мнению, на языковую школу... В общем, прав Черномырдин - хотели как лучше, а получилось как всегда!
Тоха неожиданно захохотал. Мы уставились на него.
- Ты что, не слыхал самую гениальную фразу всех времен и народов? - удивленно спросил коллегу Андрей.
- Почему? Очень даже слыхал! Просто вспомнил, как года два назад дежурил на дебаркадере - подзарабатывал деньги на курорт.
- И что?
- А там справляли помолвку студенты - жених, невеста и свидетель. Накачались пивом, слово за слово, и жених врезал плюху свидетелю. Тот в долгу не остался. Невеста заверещала, пригрозила, что если не прекратят драку - замуж не пойдет. Придурки на минуту остановили боевые действия, почесали тыковки, потом послали ее по известному адресу и продолжили прерванное занятие. Та постояла-постояла, покрутила кольцо на пальце, хотела, видимо, швырнуть жениху, но передумала, плюнула на пол и пошла домой.
- Они тоже хотели, как лучше! - веселился Казанова.
В это время затренькал мой мобильный. На дисплее высветился номер домашнего
телефона.
- Что случилось? - спросила я отпрыска.
- Дуй nachHaus! А то тут какая-то тетка весь телефон оборвала!
- Так дал бы ей номер моего мобильника!
- Ха! А потом сама мне по ушам нахлопаешь за разглашение стратегической
информации! Захотела спокойной жизни в кустах лишиться?
- Что-о-о?!
- Что слышала! - и любимый сынуля бросил трубку.
- Я вздохнула. Вот и читайте после этого советы доктора Спока по воспитанию
детей в духе демократических принципов! Мол, маленький ребенок это уже личность и относиться к нему надо с подобающим уважением, как к равному!
Помню, как я доказывала Музафену, что детей бить нехорошо. Он молча выслушал мои доводы, но остался при своем лезгинском мнении и время от времени полировал задницы двум старшим отпрыскам.
И что мы имеем? Кирилл меня и в грош не ставит, про Глеба даже упоминать смешно, а Замир с Дианой отца побаиваются и уважают. Они не могут себе представить, что отец бывает не прав. Временами мне в голову закрадывается предательская мысль, что в случае форс-мажорных обстоятельств за мной скорее всего будут ухаживать именно Замир и Диана, а не единственный и горячо любимый сыночек.
- Чтой-то ты поскучнела! Али торт поперек пуза встал? - прервал мои грустные мысли Андрей.
- Домой надо ехать. Меня кто-то там ищет.
- Ноу проблем! Сгребай конечности в кучу и почапали!
2
Через полчаса я была в родных пенатах. Не успела снять ботики, как телефон затрезвонил.
- Марин, ты где была? - рыдала Любка.
- Что случилось?
- Щас приду... - и она, всхлипнув, отсоединилась.
С того памятного дня, когда она натравила на меня жену Малукяна, Любка старалась на глаза мне не попадаться. Видимо случилось что-то экстраординарное, коли нашкодившая соседка жаждет встречи.
Заверещал звонок. Я открыла дверь. Любка ворвалась в квартиру. В одной руке она держала махровое полотенце, которым беспрестанно вытирала глаза и нос. Я вырвала у нее замызганную тряпку и возмутилась:
- Ты что это сопли по лицу размазываешь?!
- Василевы убили двух мужиков! - взвизгнула она.
- Что?!
- То, что слышала!
Я обалдела. Лялька Василева приходилась старшей сестрой Любке. Она, в отличие от непутевой Любахи вела добропорядочную жизнь задрипинской мещанки. Валерка, ее муж, гонял фуры в разные точки нашей необъятной родины, Никитка, сын, учился на втором курсе радиотехнического института. Семья была самая обычная, вполне благополучная. Пьянками и гулянками не увлекались и, как говорится, ни в чем предосудительном замечены не были.
- Объясни по-человечески, что случилось!
Любка заикала. Пришлось бежать на кухню, наливать валерьянки и отпаивать ее. Наконец она обрела способность говорить. История вырисовывалась донельзя странная: три дня назад к Василевым пришли в гости два совершенно незнакомых мужика. Они сказали, что приехали из Хабаровска, и привезли посылочку главе семейства. Так как знакомых у Валерия вагон и маленькая тележка, что объясняется характером его деятельности, Любкины родственники особенно не удивились. В посылке оказалась красная икра, и обрадованные хозяева пригласили нежданных гостей к столу. Так как пьют в семье очень умеренно, налили в рюмки по пятьдесят грамм. Что было потом, Василевы не помнят. Очнувшись, они увидели, что вся квартира забрызгана кровью, а гости, исполосованные кухонными ножами, лежат у двери, ведущей в коридор.
- Почему ты решила, что это Лялька и Валерка убили мужиков?
- Ножи... Они рядом с ними валялись.... И руки у них все в крови были...
- А Никитка где был?
- Он тоже...
- Так... Они где? В сизо?
- Щас! На даче!
- Как на даче?!
- Испугались... Лялька кровищу замыла и они сбежали....
- Они что - сдурели?! Надо было милицию вызывать!
- Чтобы загребли?!
- А так, по-твоему, им ничего не грозит?
- Не знаю....
- А что делать собираешься?
- Так я к тебе и пришла за советом!
- Совет у меня один - сдаваться.
Любка не шелохнулась. Остановившимся взглядом она уперлась в стену, и лишь время от времени шмыгала распухшим носом. Я посидела в полном обалдении от обрушившейся на меня проблемы, потом вздохнула и стала набирать номер мобильника Муравина. Только бы он не отключил аппарат!
Наконец, через несколько минут, показавшихся мне бесконечными, из трубки раздался кашель и хриплое:
- Муравин слушает!
- Андрюш, бери ноги в руки и дуй ко мне!
- Чего приключилось?
- Не телефонный разговор.
В ожидании сыщика я пошла и вскипятила чайник. Сие действо вызывает у моих друзей постоянные подначки, так как купив электрический агрегат западного производства, я забыла приобрести переходник к нему. А розетки в квартире старые - советские. Поэтому приходится таскаться с чайником в детскую, где стоит компьютер и имеется сетевой фильтр. Купить такой же фильтр для кухни как-то не доходят руки.
Пока заваривался чай, я накрыла стол и усадила Любку резать хлеб и готовить бутерброды. За этим занятием нас и застал Муравин.
- Ну, что приключилось? - повторил он свой вопрос.
Я пересказала ему происшествие, так как соседка опять впала в ступор и тупо смотрела в стенку, раскачиваясь из стороны в сторону, как китайский болванчик.
Андрей отставил чашку и решительно поднялся:
- Поехали!
- Куда?
- Туда! Где они окопались?
Любка молчала. Муравин встряхнул ее за плечи:
- Кончай тормозить! Шевелиться надо, а то поздно будет! Кстати, трупы-то нашли?
- Наверное... Квартира у них опечатана...
- Откуда знаешь?
- Они приезжали, чтобы документы забрать...
- Тем более надо шустрить! Вставай и ножками - ножками!
Любка с трудом оторвала себя от стула и поковыляла в прихожую. Ноги ей повиновались плохо.
Первые полчаса дороги прошли в молчании. Потом Андрей спросил:
- С финансами у них как?
- Не Чубайсы.... От получки до получки живут.
- Так... Им, вооще-то, требуется адвокат.... Но это удовольствие дорогое...
Андрей достал мобильник и, набрав номер, спросил кого-то:
- Слушай, ты мне тут гнал, что у Васьки сын подает большие надежды. Он на каком курсе? Угу... Практику где проходит? Угу.... Так.... Не забыл, что мой должник? Нет? Вот и ладушки! В общем и целом ему есть хороший юридический казус! Я буду у тебя часа через три и все объясню. Жди.
В деревне мы подъехали к указанному Любкой старому пятистенку. Нам долго никто не открывал. Наконец послышались шаркающие шаги и в приоткрытую дверь выглянул глаз. Любка вышла вперед. Дверь приоткрылась пошире, и раздался шепот:
- Пущу только Любу...
Соседка скрылась в доме, мы же минут пятнадцать сидели в машине молча, слушая Высоцкого, которого крутила питерская "Мелодия". Наконец дверь скрипнула, и выглянувшая Любка поманила нас рукой.
В просторной комнате стояла старинная металлическая кровать с шишечками, и на ней, как курицы на насесте, рядком сидело семейство Василевых. Глаза у всех троих запали, щеки ввалились, кожа пожелтела. Выглядели они донельзя затравленными.
Валерка, здоровенный мужик, никогда не унывающий балагур и на все руки мастер, как-то ссохся и казался ниже ростом. Брюшко у него пропало. Кудрявые волосы Никитки торчали грязными лохмами. Лялька выглядела не лучше. Всегда хорошо одевающаяся, сейчас она была облачена в какой-то застиранный байковый халат, на ногах болтались обрезанные валенки-самокатки.
Андрей сел на скрипучий венский стул, поерзал, устраиваясь поудобнее на твердом фанерном сидении, и тихо спросил:
- Ну что, братцы-кролики, предпринимать будем?
Василевы молчали.
- Ладно.... Рассказывайте, как дело было. Только честно. Я вам не враг и зла не желаю. Марину вы знаете, она тоже плохого не посоветует.
Василевых прорвало. Перебивая друг друга и всхлипывая, они рассказали то же самое, что и Любка. Новым было только то, что в руках у всех троих, когда они очнулись, были окровавленные кухонные ножи.
- Ножи ваши? - спросил Андрей.
- Новые, неделю назад купили, на столе стояли в кухне... На подставке деревянной такой, на барахолке продают... - вытирая слезы, прохрипел Валерка.
- Кончай нюнить! Ты мужик, или кто?! - рявкнул Андрей. - Собирайтесь, и в город поедем.
- А там?! - в один голос воскликнуло семейство.
- Расскажете все, как было.
- Не поверят!
- Почему?
- Посадят!
- Не обязательно. Возможно, возьмут подписку о невыезде.
С горем пополам, истратив еще сорок минут на переговоры, мы усадили Василевых в машину. Любку пришлось отправить ловить попутку, так как места ей в Андреевой "пятерке" не хватило.
В городе я в милицию не поехала, предоставив Муравину сомнительное счастье единолично сдать горемык уголовке.
Ждать новостей пришлось довольно долго - Андрей приехал только через два часа.
- Ну что? - спросила я.
- Посадили.
- Как?! Ты же им обещал!
- Ничего я не обещал.... Сами придурки - зачем удирали? Надо было сразу милицию вызвать, а они что предприняли?!
- Умный какой! Представь их состояние! Да и вызвали бы, и что? Так же бы и посадили!
- А вот и нет! Допросили бы и отпустили. И вообще - чего это я с тобой базар устроил? Своих дел невпроворот! - и Андрей, нахлобучив шапку, убежал.
3
Я послонялась по квартире, от нечего делать выпила чашку чая с лимоном, заев его бутербродом с селедкой и клубничным вареньем. После этого мрачно подсчитала совсем ненужные мне калории, коими напичканы были бутерброд и варенье и, окончательно расстроившись, повалилась на диван.
Не прошло и трех минут, как в дверь позвонили. На пороге переминалась с ноги на ногу соседка Анжелка.
- Что случилось? - мрачно спросила я.
- А че ты такая смурная?
- Обожралась.
- А.... Слушай, ты мне не поможешь?
- Труп убрать?
Анжелка вытаращила глаза:
- Ты что? С дуба упала? Какой труп?!
- Не обращай внимания. Это я так шучу....
- Какие-то шуточки у тебя странные....
-Какая жизнь - такие и шутки! В чем помочь-то?
- Ты лечить можешь?
- Я что - врач?
- Да тут такое дело.... Ты свекруху мою знаешь?
Свекруху я знала. Это была та еще штучка. Являясь почти ровесницей Великого Октября, она уже начала впадать в детство. Гришку родители произвели на свет довольно поздно, лет в сорок пять, и в прошлом году дружно справили свое восьмидесятилетие. Свекор был в полном порядке, а вот Гришкина маман... Она и раньше-то вертела безответным мужем, как хотела, но к старости совсем распоясалась. На Анжелкино счастье жили старики отдельно, но вот дачный участок обрабатывали сообща, и за летние месяцы соседке доставалось по полной программе. Она вкалывала на грядках как ломовая лошадь, а в результате все было не так и не то. Свекровь придиралась ко всему - и к форме грядок, и к темпу работы, и к еде, сготовленной невесткой. Но полный атас наступал, когда подходила пора дележа выращенного урожая. Старикам постоянно казалось, что их обделяют, и они раз по пять пересчитывали каждую морковку - как бы Гришке и Анжелке не досталось больше. Вот и сегодняшняя просьба соседки была на ту же тему:
- Представляешь, я как последняя дура, года три назад посадила девясил. Ну, ты же знаешь, что я маюсь постоянными бронхитами.... Так вот.... Решила его в этом году выкопать и насушить. И что ты думаешь? Свекруха стояла за спиной все время, пока я копала, не переставала причитать - зачем это я, гадина такая, не даю растению спокойно расти! Поняв, что я все равно его выкопаю, затребовала себе половину корней.
- Тебе-то они зачем? - спрашиваю.
- А твое какое дело?
Отсыпала я ей ровно половину.
- И что?
- А что и следовало ожидать! Вчера свекор позвонил в полной истерике - мол, бегите скорей к нам, мать помирает! Мы - туда. Глянули на нее и чуть в осадок не выпали: лицо все красное, как ошпаренное, на лбу и щеках кожа лохмотьями висит! Оказалось, что это чудо в перьях еще не высохшим полностью корнем девясила мазала себе лицо, надеясь избавиться от морщин!
- И что ты хочешь от меня? Ее же надо к кожнику тащить!
- Не идет.
- Ты думаешь, что она меня послушает?
- А вдруг?
- Нет, я ее знаю... Она хоть раз прислушивалась к чьему-то мнению?
- Прислушивалась!
- Когда?
- А помнишь, я рассказывала, как они кроликов разводили?
- Ничего ты мне не рассказывала!
- Ха! Они ж завели сначала двух, потом те расплодились, и получилось целое стадо. Первое время свекор их в гараже держал, и они ему всю машину обоссали, та аж ржаветь начала, а уж запах!... Тогда он их в сад привез. Багажник открыл - кроли как прыснут во все стороны! Пока ловили, они успели у трех соседей грядки потоптать, да и попировали всласть! А уж когда пришло время их жизни лишать, вообще мрак! Свекор не захотел сам пачкаться, заставил Гришку. А тот и таракана-то прибить не может, не то что кроля. Попросил Ваську, другана своего, помочь. А тот тоже трус. Приказал Гришке держать, а сам отвернулся, чтобы кроличьих мук не видеть, да как палкой долбанет Гришке по пальцам!
- И что?
- Ничего. Бомжу сто рублей заплатили, чтобы тот их пришил.
- Не поняла, при чем тут твоя свекровь.
- Так это же ей посоветовали кролей завести, вот она и прислушалась.
- И что?
- Ну пошли со мной, пожалуйста, посмотришь на нее...
Пришлось одеваться и тащиться к Анжелкиным родственникам.
Картина впечатляла. Если бы меня не предупредили, я бы заорала со страху. Нина Ивановна выглядела как баба-яга в тылу врага. Одно утешало - к нашему приходу она уже созрела для посещения врача. Но куда тащить бабку в таком виде? Я предложила вызвать кожника на дом.
- Дорого, небось.... - простонала жертва красоты.
- Больница дороже обойдется. Придется такси вызывать, в общественный транспорт в таком виде не пустят, могут решить, что вы заразная. Да и не каждый таксист согласится вас везти. А вдруг в стационар положат? А там за каждый чих платить надо.
В конце-концов строптивую бабулю уговорили. Я позвонила знакомому дерматологу и он приехал через полчаса. Обойдя Анжелкину свекровь кругом, как музейный экспонат, он поинтересовался:
- Как удалось добиться столь впечатляющих результатов?
И тут бабуся нас удивила:
- Так мне и надо, дуре старой! Жадность сгубила! - тоненько заплакала она. Сухонькие руки Нины Ивановны тряслись, и у меня неожиданно в горле встал ком.
- Невестка какой-то корень для себя в саду растила, а я захапала его себе... А что делать с ним не знала... Вот и намазала им лицо - думала морщины пройдут...
- Ох, грехи наши тяжкие... - вздохнул врач, - Что за корень-то?
- Девясил, - ответила я.
- Ладно, ничего страшного. Обычный ожог. Выпишу вам мазь, через неделю заживет. Что ж вы не смотрите, чем бабушка мажется?
- Она не виновата! - бросилась на защиту невестки Нина Ивановна, - я сама мазалась! Они с Гришенькой отдельно живут, откуда могут знать, что мы, старые маразматики, учудим! Прости меня дочка за все плохое, что я тебе сделала! - и бабуся опять зарыдала.
Так, совершенно неожиданно, Анжелка помирилась со свекровью и даже осталась у них пожить недельку, пока струпья не заживут.
4
Домой я ехала на маршрутке. Рядом со мной сидела молодая женщина, а напротив, спиной к водителю, ее муж и сын, мальчик лет десяти. Сразу бросилось в глаза, как они все трое похожи - один тип лица. Народная примета гласит, что подобные пары живут долго и счастливо. Но, видимо, сегодня был не их день. Глава семьи, оглядев жену, рявкнул на весь салон:
- Напялила юбчонку по "самые немогу"! Ноги сдвинь, чучело!