К чему прикоснулась рука кровопийцы,
Там дыры зияли по центру страницы.
Тупые всегда монотонно твердят:
"Без паники. Рукописи не горят".

Согласно кивает глупец ежечасно:
"Написанное топору не подвластно".
Но там, где топор не разрубит и точки,
Там ножницы выстригут сути кусочки.

И мудрости ясность подернется дымкой,
И четкость свою потеряет картинка.
Фигуры замрут в неестественных позах,
Ночами заметно окрепнут морозы.

Лучи фонарей в промороженном мраке
Столбы вознесут, как копье для атаки.
Психозы стратегию штурма освоят,
И тени протянутся вслед за тобою.

Любимое дело, твое увлеченье
Рабом тебя сделают, став вожделеньем.
И мрака бездонного липкие клочья
Потерей рассудка тебя заморочат.

Замечутся мысли в слепой суматохе,
Слова задохнутся, повиснув на вздохе,
Рассыплется время минут круговертью,
И ты воспаришь между жизнью и смертью.