Аннотация: 16.12.17 Эксперимент в стиле квест. Для реализации плана по спасению человечества необходимы огромные средства. Главный герой с друзьями пытается разыскать золото нацистов... (продолжение романа "Скачок Дикаря")
Мерно постукивая колёсами, поезд приближался к Лондону. Вагон был практически пуст. Через три ряда от нас сидела молодая пара с тихо посапывающим на руках матери младенцем, а у самого выхода трое бритоголовых парней хулиганского вида, одетых в чёрные кожаные куртки, азартно играли в карты.
Закончив рассказ, я погрузился в размышления. Элизабет тоже молчала, переваривая услышанное. Было видно, что ужасная правда ошеломила девушку. В её глазах читалось метание мыслей и страх.
− Джон... Ой, извини, даже не знаю, как тебя сейчас называть... − прервала молчанье Элизабет.
− Так и зови, теперь я Джон Сэведж. Виктор Блэйз погиб вместе с тем миром, − грустно ответил я.
− Неужели всё вот так и закончится? Неужели всё развеется в пыль, и от нас ничегошеньки не останется? Надо что-то менять... Бедный Джон... На тебе сейчас все проблемы мира. Я хочу... я должна помочь... Что же нам делать? Тебя в любой момент может отбросить назад, а одна я ничего не смогу. Никто не поверит мне, в лучшем случае − отправят в психушку...
− Ну, во-первых, не паникуй. Сейчас нас всё-таки двое, − подмигнул я, − Без такой помощницы в незнакомом мире мне было бы сложно... Сколько б времени у меня ни осталось, его нужно использовать по полной.
− Что ты предлагаешь? Попробуем продать перстень?
− Нет, продавать его ни в коем случае нельзя. Для начала нужно спокойное место и компьютер, чтобы разобраться, как применить знания с носителя Зилана в этой реальности. Поход к ювелиру отложим на завтра. Зачем нужны деньги, если мы даже не знаем, как ими правильно воспользоваться? Хотя с перстнем тоже нельзя затягивать. Его близнец в этом мире не должен попасть к будущему основателю Барстера раньше, чем мы разгадаем тайну.
− Ясно. Первое, что приходит на ум, это студенческий кампус. Я ведь только чуть больше года назад окончила университет. У меня там море друзей и знакомых, найдём, где устроиться.
Поезд прибыл на Паддингтонский вокзал. Выбравшись из вагона, мы вышли на улицу, и я сразу узнал это место. На службе Стратером я сотни раз облазил каждый уголок развалин Старого Лондона. Пробираясь сквозь толпы людей в этом оживлённом районе, заполненном магазинами, ресторанами, броской рекламой, я чувствовал себя палеонтологом, который всю жизнь изучал скелеты давно вымерших животных и вдруг увидел ископаемые экспонаты живыми и здоровыми.
Минут через десять Элизабет привела нас к станции подземки. Когда мы спустились на платформу, чувство нереальности вновь нахлынуло на меня. Мрачные, искорёженные подземелья с подтопленными тоннелями, в которых я с товарищами не раз преследовал Страдальцев, сейчас были ярко освещены, окрашены сочными цветами и запружены людьми.
Прибыв на нужную станцию, мы пешком добрались до расположенного совсем близко кампуса Университета Королевы Мэри.
− Подожди тут немного. Попробую найти кого-нибудь из друзей.
Элизабет усадила меня на скамейку у входа и убежала, смешавшись с толпой студентов. Её не было довольно долго. Я сидел и думал, смогу ли помочь планете, стремительно несущейся навстречу гибели.
"Как странно, что в человеке может одновременно уживаться и созидательная, и разрушительная сущность!"
− Джон, я договорилась, − послышался голос Элизабет. − Две мои подружки сегодня улетают и разрешили у них пожить. Пойдём что-нибудь перекусим, пока они собираются.
Комната оказалась небольшой, но довольно уютной. Кровати, стоящие у стены, столы с компьютерами, одёжные шкафы и книги, книги, книги. Хозяек комнаты уже не было. Устроившись в новом жилище, мы приступили к разработке плана.
Я сел за стол, достал брелок Зилана и принялся его исследовать. Элизабет, расположившись рядом, давала какие-то советы. В течение получаса мы вертели загадочный предмет, разглядывая каждую царапинку на поверхности. На торце я заметил маленькое чёрное углубление.
− У тебя нет какой-нибудь иголки или булавки? − спросил я.
− Вроде есть кое-что... − Элизабет отвернула воротник куртки и достала значок. Он представлял собой маленький металлический квадратик, залитый тёмно-синей эмалью, на фоне которой выделялись красиво закрученные золотые буквы QMUL[1]. Сзади пластинки была припаяна длинная ножка-булавка, с помощью которой можно было прицепить значок к одежде. − Это аббревиатура нашего университета. Подойдёт?
− Сейчас попробую. − Я воткнул в дырку остриё булавки, и брелок распахнулся, точно ракушка.
− Ух ты! − воскликнула Элизабет. Внутри брелока-ракушки, словно жемчуг, красовалась миниатюрная плата, залитая прозрачным полимером. − Это же самая обыкновенная флэшка!
− Что? − переспросил я.
− Флэшка, так называют запоминающие устройства, внешние носители информации. − Девушка вытащила плату из "ракушки" и подсоединила к компьютеру − контактный порт чётко подошёл.
"Спасибо, мастер! Отлично сработано..." − мысленно поблагодарил я Зилана.
Флэшка вмещала невероятное количество данных. Там были исторические хроники, научные достижения трёх последних столетий, инженерные и технические приспособления с подробными схемами и чертежами и много чего ещё. Особенно обстоятельно была представлена фарнтехнология и Рог Изобилия.
"Да, этого будет достаточно!"
Я принялся знакомиться с современным миром. Нужно было понять, как в нынешней реальности можно использовать полученные знания для предотвращения грядущей катастрофы. Элизабет же никак не могла оторваться от флэшки и продолжала восхищаться наукой будущего.
Я изучал экономическую систему, уровень научных знаний, структуру государств и корпораций, особенности менталитета и быта людей разных культур. Если мне что-то было непонятно, я задавал вопросы Элизабет. Так мы просидели весь день и всю ночь. Когда начало светать, а мой мозг уже переполнился новым материалом, я вполне чётко представил цель.
− Если нам удастся воссоздать изобретения Зилана и Разумовского, то нынешняя экономика рухнет. Корпорации исчезнут. Борьба за ресурсы перестанет быть необходимостью. Главная причина всех войн, экономическая, улетучится, и история пойдёт по-другому, − рассуждал я.
− Ага, − мечтательно ответила Элизабет. − С такими технологиями на Земле наступит Золотой Век. Все основные физиологические потребности будут удовлетворены. Люди станут заниматься творчеством, наукой и саморазвитием. Наступит порядок и гармония...
− Фантазёрка, − улыбнулся я. − Сейчас у вас в некоторых странах не хватает элементарного − пищи, чистой питьевой воды и простейшей медицинской помощи, не говоря о таких вещах, как образование, инфраструктура и безопасность для более слабых и уязвимых членов общества. Даже при повсеместном распространении Фарна и Рога Изобилия на искоренение этих проблем уйдёт не один год... И потом не каждому захочется заниматься творчеством или наукой. Представь толпы праздношатающихся людей... Нужно будет их чем-то занять, куда-то направить свойственную человеку агрессию...
− Посмотрим, − хитро подмигнула Элизабет. Причём она сделала это с таким видом, будто уже давно владеет новыми технологиями и сейчас осталась самая малость − воплотить в жизнь её планы.
− Не всё так просто. Нужно будет создать серьёзную научно-исследовательскую и техническую базу с лабораториями, штатом учёных и производственными мощностями. Даже Барстеру пришлось потратить несколько месяцев на создание Рога Изобилия, хотя их возможности были несопоставимы с нашими. Я прикинул − понадобится не меньше миллиарда фунтов стерлингов...
− Миллиарда?.. Это же нереальная сумма... А если привлечь какую-нибудь корпорацию? Или даже целое государство?
− Нет. Они наверняка присвоят результаты изобретений и захотят в той или иной степени поработить остальных. Мы должны сами попытаться всё организовать, а созданные приборы раздавать бесплатно.
− Где же взять такую кучу денег? Думаешь, перстень поможет?
− Я читал в наших школьных учебниках, что именно с его помощью был создан Барстер. Так что есть смысл попробовать. Утром пойдём к отцу Питера и попытаемся что-нибудь выяснить... Уже рассвело, предлагаю поспать хотя бы несколько часов, − сказал я зевая.
− Отдыхай, а я ещё немного поизучаю флэшку. Очень любопытно.
Элизабет спала у компьютера, положив голову на клавиатуру. Я подошёл и осторожно прикоснулся к её плечу.
− Что? Уже пора? − она резко подняла голову, протирая глаза.
− Угу, − кивнул я на часы.
− Уф, − фыркнула девушка и, встряхнувшись, побежала умываться.
Приведя себя в порядок и наскоро позавтракав, мы быстро собрались и отправились в магазин мистера Рэдкинга.
[1] Queen Mary University of London (англ.) − Лондонский университет королевы Марии.
Глава 2
Лавка находилась где-то в районе Челси. Мы доехали до Южного Кенсингтона и потом ещё минут двадцать брели по улицам Лондона. Оживлённо обсуждая план действий, мы перешли Фулхэм и, почти дойдя до Кингс Роад, выбрались на Сидней, где располагалась антикварная лавка мистера Рэдкинга.
Это была небольшая малолюдная улочка с редко проезжавшими машинами. Как же она отличалась от районов Нью-Лондона! В отличие от небоскребов моего города, здешние дома в основном не превышали четырёх-пяти этажей.
По пути нам попалось ещё несколько антикварных салонов.
− Настоящий рай для любителей древностей! − восхищалась Элизабет, заглядывая в витрины магазинчиков.
На первом уровне одного из домов мы нашли магазин отца Питера.
Мы открыли стеклянную дверь и вошли в лавку. Затхлый, но в то же время будоражащий запах старины ударил в нос. На двери бойко зазвенел колокольчик, разбудив дремавшего за письменным столом старого джентльмена.
− Господа, могу я вам чем-нибудь помочь? − спросил он, высвободив грузное тело из кресла, и направился к нам.
Перед нами стоял крупный мужчина лет шестидесяти пяти с грушевидной фигурой. У него были снежно-белые волосы и лучезарная улыбка, открывающая крупные жёлтые зубы. На лысеющем темечке, словно приклеенная, лежала прядь редких волос. Он был одет в розовую рубашку с вышитым на кармане гербом. Штаны на сильно выдающемся животе поддерживались подтяжками с кожаными вставками.
− Вам наверняка нужно что-нибудь для украшения своего гнёздышка? − спросил антиквар, и даже не дав нам ответить на свой вопрос, сообщил: − Выбирайте. Вот, например, этот столик в стиле шинуазри с ориентальной мозаикой может превратить любую спальню в сказочную опочивальню. Восемнадцатый век! Прекра-асная сохранность! Вы правильно сделали, что зашли ко мне.
Мистер Рэдкинг принялся показывать свои сокровища. Было видно, что антиквар относился к экспонатам, как к живым питомцам: он то заботливо протирал фарфоровую вазу, то нежно обводил контуры бронзовой статуэтки. Мы заворожённо смотрели на его богатства.
− Мистер Рэдкинг, нам бы хотелось у вас проконсультироваться, − наконец произнесла Элизабет.
− Мы знакомы? − удивлённо спросил тот.
− Нет-нет, но Питер обещал, что предупредит о нашем приходе.
− А-а... Вы, должно быть, Элизабет, а вы − Джон, − догадался он, пожимая нам руки. − Очень рад. Я ждал вас вчера. Решил, что ваши планы изменились.
Он ловко подтянул два старинных стула.
− Располагайтесь, − мужчина гостеприимно указал на место у стола. − Я всегда рад друзьям сына. Может быть, чаю?
− Не беспокойтесь, мы недавно позавтракали, − ответила Элизабет.
− Ну, хорошо. Тогда давайте приступим к делу, − произнёс старый антиквар, заполнив собой кресло. − Что вас ко мне привело?
− Вот, − сказал я, протягивая перстень. − Что можете о нём сказать?
При виде украшения глаза ювелира заблестели. Он достал из ящика стола напоминающие бинокль очки.
− Ну-с... Давайте взглянем на ваше сокровище... − прошептал он заговорщицким тоном и взял у меня перстень.
Натянув бинокулярные очки, антиквар включил встроенную в них подсветку и принялся исследовать перстень. Он долго крутил его в руках, рассматривая со всех сторон, охая и что-то бубня под нос.
Пока мистер Рэдкинг изучал перстень, я рассматривал магазин. Вдоль стен небольшого помещения стояли многоярусные шкафчики с изумительными колье, брошами, кольцами и другими украшениями. Вокруг висели старинные полотна и зеркала в изящных рамах. Комната была забита мебелью, вазами и статуэтками разных эпох и стилей. У противоположной входу стены стоял наш стол. Похоже, этим массивным предметом пользовались уже не одну сотню лет. В лавке отсутствовали окна, но сквозь стеклянную входную витрину магазина солнечный свет с избытком заливал помещение. За спиной антиквара находилась мощная дубовая дверь, а над ней тикали красивые часы с движущимися при бое фигурками.
Мистер Рэдкинг с такой прытью вскочил с кресла, что мне показалось, будто его живот сейчас выплеснется из брюк. Сбросив очки, антиквар с неожиданной экспрессией воскликнул:
− Это он, тот самый перстень! Это никак не может быть подделкой: платина, кашмирский голубой сапфир, Ирминсуль на накладках, буквы на дигеле, филигранная сеточка на внутренней стороне... Совпадает всё... Я столько лет его разыскивал... Где? Где вы его взяли?
− Поверьте, вам совершенно не нужно знать, откуда он у меня, − ответил я.
− Простите, я ничего не поняла из того, что вы сказали. Можете объяснить, что это всё-таки за перстень? − спросила Элизабет.
Зазвеневший колокольчик заставил нас обернуться на входную дверь. В магазин вошёл мужчина неопределённого возраста в идеально подогнанном дорогом костюме, с холёным лицом и аккуратными усиками. Его зачёсанные назад волосы были обильно напомажены, отчего сильно блестели и открывали круто выдающийся вперёд лоб. Следом появились двое бритоголовых парней в кожаных куртках.
− Джон, − прошептала Элизабет, − это же те самые ребята, которые ехали с нами. Удивительное совпадение...
Я насторожился, не веря в такие случайности. Заметив неожиданного гостя, антиквар расплылся в улыбке.
− Дорогой Герхард.
− Здравствуйте, Ник, − ответил мужчина с легким немецким акцентом и улыбнулся в ответ.
− Друг мой, вам прекрасно известно, что для меня вы самый важный клиент. Не обижайтесь на старика, но сейчас я занят неотложным делом. Зайдите, пожалуйста, через пару часиков.
− Извините, дорогой Ник, но это невозможно, − произнёс гость, подойдя к столу. − Ваше безотлагательное дело касается и меня.
Мужчина взглянул на перстень и протянул к нему руку. Мистер Рэдкинг перехватил её и случайно задрал рукав пиджака, оголив татуировку.
− Даже предположить не мог, что вы из Одессы! − испуганно воскликнул отец Питера.
− Этот перстень принадлежит нам! − злобно сверкнув глазами, рявкнул Герхард. − Отдайте его!
Мистер Рэдкинг попятился назад. Мужчина выхватил нож и резким ударом вонзил его прямо в сердце старого антиквара. Тот, охнув, упал. Я никак не ожидал столь стремительного развития событий. Конечно же, никакого совпадения не было. Мы вляпались в серьёзную историю, а гости, убив хозяина магазина, сейчас примутся за нас.
Ударом кулака я оглушил субтильного Герхарда и схватил перстень. Раздались выстрелы. Я мгновенно опрокинул стол, развернув его толстой столешницей в сторону бритоголовых.
− Падай, Бетти! − проорал я, дёрнув девушку за руку. − За столешницу!
Едва мы успели укрыться, как градом посыпались пули, глухо впиваясь в плотную древесину.
− Быстрее туда! − крикнул я, указывая на подсобку.
Элизабет тут же скрылась в темноте дверного пролёта. Краем глаза я заметил, что с улицы на шум стрельбы вбежал ещё один бандит. Юркнув вслед за девушкой, я попытался закрыть дверь, но снаружи на неё уже напирали бандиты. Через несколько секунд противоборства мне всё же удалось запереть засов. Для надёжности я привалил дверь каким-то шкафом. Под звуки мощных ударов мы через чёрный ход выскочили на задний двор.
− Бетти, скорее! Дверь долго не выдержит! − Я бросился к стоящему во дворе красному спорткару, внутренне поблагодарив наставников с базы Мантикор, которые обучили меня обращаться с древней техникой.
В автомобиле никого не было, но он был открыт, двигатель работал, а ключ торчал в замке зажигания! В тот момент я даже не подумал о причинах такого везения. На крыльце появились бритоголовые и открыли стрельбу.
− Пригнись! − Что есть мочи я вдавил педаль газа.
Машина с визгом сорвалась с места, и мы умчались, оставив преследователей позади. Немного покрутившись по улицам, я остановился.
− Нужно ехать в места скопления народа − там легче затеряться. Покажешь дорогу?
− Водишь ты отлично, но вот с правилами дорожного движения у тебя проблема. И машина слишком броская. Давай лучше пешком...
Пробежав через какие-то подворотни, мы добрались до станции и спустились в подземку. Элизабет предложила выйти на площади Пикадилли, излюбленном месте встреч лондонцев. Устроившись на ступеньках фонтана Шафтесбари, украшенного скульптурой крылатого стрелка, мы стали раздумывать, что делать дальше.
− Надо позвонить Питеру, сообщить о трагедии... − сказал я.
− Да, конечно, − согласилась Элизабет.
Найдя неподалёку красную будку уличного таксофона, мы набрали номер Питера.
− Алло, Пит. Это Бетти.
− Привет. Что-то случилось? У тебя встревоженный голос, − послышалось из трубки.
Чтобы лучше разобрать слова, я наклонил голову поближе к динамику.
− Питти, у нас серьёзная проблема. Твоего папу убили, а нас преследуют, − всхлипывала Элизабет.
− Ничего не понял. Как убили? Ты о чем?
− В лавку зашёл мужчина с тремя бандитами, похожими на скинхедов и зарезал его. Они за перстнем Джона охотились. А потом стрелять начали... Чуть не забыла, эти ребята были в поезде, на котором мы ехали из твоей деревни, − тараторила девушка.
− Кто они?
− Откуда ж мне знать?
− Как были одеты, что говорили?..
− Я же всё рассказала. Даже не знаю, что добавить... А, твоего отца почему-то испугало, что они приехали из Одессы. Не понимаю, чем выходцы этого города так страшны...
− Из Одессы? − испуганно переспросил Питер. − Не может быть! Вот подонки... Это страшные люди. Вы в большой опасности. Где вы сейчас?
− На Пикадилли около фонтана.
− Хорошо. Там и встретимся. Я буду в Лондоне часа... э... через три, − произнёс Питер, и в трубке послышались гудки.
Чтобы убить время и не оказаться случайно обнаруженными, мы зашли в находящийся рядом музей и на площадь вернулись точно к оговорённому времени. Питер уже ждал нас, в нетерпении нарезая круги вокруг фонтана. В голове опять проскользнула мысль, что я где-то видел его раньше.
− Пит! − окликнула его Элизабет. − Привет. Прими наши соболезнования... Прости... Мы правда ничего не могли сделать... Всё произошло так быстро...
− Угу, − глухо буркнул он. − Пойдёмте в какое-нибудь тихое место. Мне нужно вам многое рассказать.
Мы выбрали ресторанчик в районе Лестер-сквер. Спустившись в подвальный зал, устроились там и сделали заказ.
− Одесса − не город, − объяснял Питер. − ODESSA − это Organisation der ehemaligen SS-Angehörigen. Международная сеть, созданная выжившими после Второй мировой эсэсовцами.
− Ты хочешь сказать, что за нами охотятся самые настоящие нацисты? − поёжилась Элизабет. − Понятно, почему у этого Герхарда татуировка со свастикой...
− Все считали, что после смерти Скорцени организация прекратила существование... Как видно − нет. Теперь они ещё глубже законспирировались и стали более могущественными...
− Ничего не поняла. Что за Скорцени, и при чём здесь наш перстень? − удивлённо спросила Элизабет.
− Извините, друзья, я не был с вами полностью откровенен... Тогда в деревне я появился у вас не случайно... Моя семья уже третье поколение разыскивает этот перстень. Но теперь ситуация изменилась, − сбивчиво говорил Питер. − Вы когда-нибудь слышали об операции "Крест"?
Увидев наши вопросительные взгляды, он снова спросил:
− А о золоте нацистов?
− Смутно припоминаю разные байки и легенды, − ответила Элизабет. − И что?
− Тогда всё по порядку...
Глава 3
− Я немного углублюсь в историю... За время войны нацисты награбили несметные капиталы. Были захвачены золотые запасы Австрии, Чехословакии, Данцига, Бельгии, Нидерландов, Дании, Франции, Польши и оккупированных районов Советского Союза. Гитлеровцы прибрали к рукам богатства музеев, церквей, ювелирных магазинов, частных банков и состоятельных людей. Они не брезговали даже драгоценностями узников концлагерей, вплоть до таких жутких вещей, как золотые зубные коронки. Всех способов сходу не перечислишь, но факт, что к концу войны эти богатства достигли колоссальных объёмов. Страны-победительницы устроили за сокровищами настоящую охоту.
Уже в сорок третьем году многим влиятельным нацистам был понятен исход войны. Они начали прощупывать способы сохранения капиталов, ведя тайные переговоры с западными державами. Вожди Советского Союза, понимая, что им из этих богатств ничего не достанется, создали мощную агентурную сеть. Люди Кремля были внедрены не только к нацистам, но и в спецслужбы будущих победителей.
Ещё в двадцатые годы для возврата царского золота и других пропавших капиталов страны Сталин начал операцию под названием "Крест". В последние годы войны на агентов "Креста" возложили и поиск богатств, вывезенных из Советского Союза, а также нацистского золота, которое могло бы хоть немного покрыть громадный ущерб, нанесённый гитлеровской Германией.
Мой дед, капитан МГБ СССР Алексей Редькин, был одним из агентов "Креста". Внедрённый в английскую спецслужбу, он немало потрудился для поиска этих сокровищ. Однажды ему улыбнулась удача...
В мае сорок пятого, когда дед по долгу службы находился на территории британской оккупационной зоны Германии, при попытке пересечения границы с Данией был задержан один из лидеров Третьего рейха Генрих Гиммлер − рейхсфюрер СС, рейхсминистр, президент таинственного "Аненербе" и прочее, прочее, прочее... При обыске у него обнаружили и изъяли ампулы с цианистым калием, которыми снабжали всех высокопоставленных членов Третьего рейха.
Дед как сотрудник британской спецслужбы случайно оказался участником тайной сделки с Гиммлером. Нацист понимал, что теперь впереди его ждёт только бесчестие и унижение, что ему придётся ответить за все совершённые злодеяния. Зная, что без яда ему не удастся обмануть судьбу и что после суда он будет приговорён к позорной казни через повешенье, Гиммлер предложил сделку. В обмен на возврат ампул он пообещал сообщить о местонахождении его личного капитала, составлявшего довольно внушительную сумму. Британцы согласились, скрыв этот факт от союзников. Когда в лагерь прибыли представители американской разведки, Генрих Гиммлер использовал яд, таким образом избежав суда в Нюрнберге.
− Ну? И что же он рассказал? − в нетерпении спросила Элизабет.
− Гиммлер сообщил, что незадолго до капитуляции он поручил спрятать основную часть своих сбережений давнему другу, которому всецело доверял. Это был профессор Фрайбургского университета барон Вильгельм фон Винтерберг. Как вы понимаете, операция проходила в атмосфере глубокой секретности. Всех привлечённых к процессу людей уничтожили − военнопленных казнили, а солдат бросили в бой, из которого никто не вышел живым. После ликвидации свидетелей тайна сокровищ Гиммлера осталась известной только барону.
Фон Винтерберг был большим любителем мистики и загадок. Помимо преподавания в университете, он работал в знаменитой "Аненербе". Тайну места, где укрыты ценности, он зашифровал в перстне. Подробности шифра и сам перстень барон должен был передать Гиммлеру в Дании, куда нацисту добраться так и не удалось.
− Теперь понятно откуда растут ноги богатства Барстера, − сказала Элизабет.
− Угу, − согласился я.
− Какой ещё Барстер? − с любопытством спросил Питер.
− Потом расскажем. Очень хочется дослушать твою историю.
− Хорошо... − сказал Питер и продолжил рассказ. − Дед сообщил о результатах тайной сделки хозяевам из Москвы и был назначен ответственным за операцию по поиску этих сокровищ. Как сотрудник британской спецслужбы он настоял на том, чтобы именно ему поручили заниматься этим делом. Почти три года дед разыскивал неуловимого барона. И вот в конце сорок седьмого появилась информация о местонахождении фон Винтерберга...
После окончания войны в хаосе полуразрушенной Европы штандартенфюрером СС Отто Скорцени, любимчиком Гитлера, диверсантом номер один, была создана ОДЕССА. Связь Скорцени с этой организацией так и не была доказана, и он дожил аж до тысяча девятьсот семьдесят пятого года. ОДЕССА спасала бывших эсэсовцев, переправляя их в страны с лояльными режимами, занималась реабилитацией гитлеровцев, устройством их на нужные должности и пропагандой, обеляющей нацистов. Организация имела доступ к некоторым нацистским богатствам и с их помощью финансировала свою деятельность.
Маршруты, по которым переправлялись за рубеж бывшие эсэсовцы, позже окрестили "крысиными тропами". Одна из таких троп, названная "монастырской", действовала под прикрытием Ватикана, а конкретно, при покровительстве епископа Алоиза Худала. Этот высокопоставленный священник, как и Скорцени, был австрийцем по происхождению и открыто сочувствовал нацистам. Епископ имел тесные связи с Международным Красным Крестом, который на основании рекомендательных бумаг Ватикана выдавал бывшим эсэсовцам новые документы. Обеспеченные удостоверениями личности на вымышленные имена, нацисты переправлялись в безопасные страны, чаще всего в Латинскую Америку и на Ближний Восток.
И вот в британской спецслужбе появились данные о том, что барон фон Винтерберг с документами на фиктивное имя, используя этот маршрут, будет отправлен паромом из Генуи в Испанию. В то время у власти там стоял Франко, который охотно давал прибежище беглым нацистам и их пособникам.
Моего деда в составе спецгруппы направили в Италию для захвата барона и доставки его в Великобританию. Операция по поимке фон Винтерберга прошла успешно, и барона посадили на специально выделенный самолёт. Дед понимал, что если до прилёта в Англию он не получит перстень и не узнает тайны сокровищ, то его миссия в качестве советского разведчика будет провалена. Тогда он решил завербовать пленника прямо во время полёта. Барон сделал вид, что согласился на предложение, но, как только появилась возможность, сдал деда.
Начавшаяся перестрелка привела к крушению самолёта. После катастрофы уцелели только дед и ещё два агента. Их дед уничтожил уже на земле. Оказавшись первым на месте падения, капитан Редькин обыскал всё, даже нашёл тело фон Винтерберга, но перстень с пальца барона загадочным образом исчез...
Это был крах. Дед понимал, что после провала миссии его устранят. Москва не поверит, решив, что он двойной агент. Дед был вынужден уйти со службы. Он натурализовался в Англии, поселился в маленькой деревушке в районе падения самолёта и из Алексея Редькина превратился в Алекса Рэдкинга. До самой смерти бывший разведчик жил с оглядкой, боясь мести Кремля или разоблачения местными спецслужбами. Но в то же время он не прекращал поисков. Дед открыл антикварную лавку, питая призрачную надежду, что если кто-то из местных жителей случайно найдёт перстень, то принесёт к нему на оценку или консультацию.
− Это та деревня, в которой ты сейчас живёшь? − спросила Элизабет.
− Да, та самая... Через какое-то время Алекс Рэдкинг женился на местной девушке. У него родился сын Ник, мой папа, которого дед сумел заразить мечтой о нацистских сокровищах. Отец настолько загорелся рассказами деда, что посвятил поиску перстня всю жизнь. Он даже окончил университет по курсу истории, досконально изучив всё, касающееся этой темы. Я с самого детства был окружён рассказами о нашей семейной тайне. И дед, и отец постоянно пичкали меня сведениями обо всём, что касалось этого вопроса. Естественно, тема сокровищ всегда казалась мне самой важной в жизни.
Несколько лет назад умерла мама. Отец был очень привязан к ней, и эта смерть выбила его из колеи. Наш дом, деревня, старые друзья − всё вокруг напоминало ему о матери, и он переехал в Лондон, продолжив там антикварный бизнес деда. Мне же пришлось остаться здесь, поближе к месту крушения самолёта. Именно для того чтобы никакая информация о перстне не проскочила мимо, я устроился в местную полицию.
Находясь в Лондоне, отец регулярно следил за информацией в интернете в надежде обнаружить хоть какой-нибудь след перстня. Когда вы поместили фотографию на форуме, отец позвонил мне. Он сообщил, что кто-то в деревне нашёл похожий перстень. В тот момент я как раз был в очередном поисковом походе в районе падения самолёта. В деревне я появился уже затемно. Увидев свет в доме Дэна, я удивился неожиданному приезду друга и решил навестить его. Поиском людей, нашедших перстень, в такое время было заниматься уже бесполезно, и я отложил этот вопрос на утро. Тогда я даже не предполагал, что перстень именно у вас. Вернувшись домой после нашего совместного ужина, я узнал из новостей о беглом преступнике и, естественно, решил спасти тебя, Бетти. Я совершенно не ожидал, что предприятие может быть таким опасным.
Когда стало ясно, у кого находится перстень, я убедил вас отправиться к отцу, чтобы удостовериться в подлинности артефакта... Видимо, люди из ОДЕССЫ тоже обнаружили изображение в интернете... Похоже, при переправке "крысиной тропой" барон всё-таки раскрыл им кое-что о тайне перстня.
Вот, в принципе, и всё. История перстня − это история трёх поколений моей семьи, её главная тайна. Но после того как эти подонки убили отца, моя цель − отомстить им. Мне уже не важны эти сокровища, и я готов помочь вам в поиске. Вижу, что они вам необходимы не просто для личного обогащения... Но у меня есть условие − вы должны так же искренне рассказать свою историю.
Глава 4
Находясь под впечатлением от рассказа, я прокручивал его в голове и не сразу отреагировал на вопрос. Я прекрасно осознавал, что на кону стоит существование Земли, и время работает против нас. Помощь Питера, много знавшего о тайне перстня, нам просто необходима. Да и третий человек в команде, к тому же имеющий полицейскую подготовку, будет не лишним.
− Да, − сказал я.
− Конечно, согласны, Пит, − поддержала меня Элизабет.
− Тогда расскажите, как вы добыли перстень.
− Можно я, Джон?
Я кивнул.
− В это сложно поверить, но Джон прибыл из будущего. Помнишь, я упоминала Барстер? Так называлась корпорация, в которой Джон служил. Именно там он и получил этот перстень...
− Прекрати нести чушь! − раздражённо перебил девушку Питер. − Ты что, меня совсем за идиота принимаешь? Мы же договорились быть искренними.
− Но это правда, Пит! Ты должен поверить! От этого зависит судьба всего человечества! Когда Джон прибыл к нам, он был сильно травмирован и вылечился только благодаря знаниям из будущего. Думаешь, профессор Бриджел просто так за нами охотился?
И она рассказала ему всё. Питер долго молчал.
− Поверить... поверить... − прошептал он. − В семнадцатом веке жил человек по имени Блез Паскаль...
− Ты о том самом французском учёном? − спросила Элизабет.
− Угу, − кивнул Питер. − В одной из своих работ он решил с помощью логики аргументировать разумность веры в Бога. Паскаль писал: "Если Бога нет, а я в Него верю − я ничего не теряю. Но если Бог есть, а я в Него не верю − то теряю всё". Пользуясь той же логической цепочкой я, пожалуй, поверю вам. Сокровища эти приносят только несчастья. Как я говорил, мне они уже не нужны. Так что я действительно ничего не теряю... У меня есть ещё одно условие: вы должны помочь уничтожить подонков, убивших отца. Согласны?
Мы с Элизабет дружно закивали.
− Ну что ж, друзья, за нашу команду! − сказал он, подняв кружку пива.
− За команду! − поддержали мы.
− А теперь дайте мне перстень. Попробуем разобраться...
Я протянул Питеру драгоценность.
− Отец подтвердил его подлинность?
− Да.
− Отлично. − Питер принялся рассматривать перстень. − Всё совпадает с рассказами деда... Вот смотрите. Ободок перстня, или, как он называется у ювелиров − шинка, имеет странную, рваную по краям форму. На накладках с двух сторон изображён Ирминсуль, а на дигеле, так ювелиры называют оправу, видны буквы.
− Хм... Если б ты не сказал, никогда б не догадалась, что это буквы, − хмыкнула Элизабет, всматриваясь в перстень. − Они скорее похожи на какие-то закорючки. Особенно вот эта, − девушка показала на один из символов.
− А ты права... − задумчиво глядя на знак, произнёс Питер. − Это руна Хайльсцайхен. Руны частенько использовались в символике СС. Эта руна − знак удачи, успеха и процветания. Её изображение гравировали на кольцах "Мёртвая голова"... Но, кроме этого знака, всё остальное − точно буквы. Молодец, Бетти. Как же я не обратил внимание на то, что это руна?
− А что за зверь такой этот Ирминсуль? − спросил я.
− Ирминсуль? Вот он, видишь на накладках символическое изображение дерева с расходящимися в две стороны ветками кроны? Так у древних саксов назывался столб, посвящённый их богу Ирмину. Нацисты строили свою идеологию превосходства на арийских культах и древнегерманской мифологии, пытались противопоставить христианству неоязычество. Гитлер считал христианство чуждой религией, навязанной евреями. Он говорил, что это вера рабов, помогающая убогим и слабым, что она нарушает процесс эволюции и мешает естественному отбору. Мешает появлению сверхчеловека. Христианство, по его словам, один из факторов, придуманных не арийцами для ослабления великой германской расы. Ирминсуль как раз и был символом этого противопоставления, так сказать, оппозицией кресту.
− Не зря тебя Немцем прозвали, − восхитилась Элизабет.
− Не поспоришь, познавательно, − поддержал я.
Питер расплылся в довольной улыбке.
− Да ладно вам, − произнёс он, немного смутившись. − Просто мне отец с дедом об этом все уши прожужжали.
− И что же там всё-таки за фраза? − спросила Элизабет и начала читать надпись на перстне: − "heinz schiele". − Пит, ты не знаешь, кто такой Хайнц Шиле?
Питер ещё раз внимательно взглянул на буквы и выписал их на салфетку.
− Не знаю, скорее всего, такого человека не существовало. Думаю, это анаграмма, − ответил Питер и написал: hail Hi... − Нет, не то... − перечеркнул он запись и продолжил подбирать буквы.
Через несколько минут на салфетке появилась фраза "heil ins zeche".
− Грамматически не совсем верно, но получается что-то вроде "спасение в шахте", − перевёл Питер.
− И что это значит?
− Не знаю, сейчас ещё что-нибудь подберу.
Он немного подумал и вывел: "ich sehen ziel".
− А это что?
− "Я видеть цель".
− А попробуй найти там какой-нибудь город или страну, − посоветовал я.
− Вы ищите, а я пока взгляну на "цель", − сказала Элизабет и принялась вертеть перстень.
− Вроде получается: Chile − страна, Seelze − городок в Нижней Саксонии. Слово chinese − китаец, не знаю, пригодится ли оно... − комбинировал Питер.
− Хорошо, давай ещё. Когда будет материала побольше, вместе подумаем над разгадкой. Жаль, что пока от меня толку мало, − сказал я.
− Джон, может, тебе повезёт, − Элизабет протянула мне перстень, − а то у меня ни одной мысли. Пит, а ты попробуй вообще всё возможное выписать, как в детской игре в слова, − предложила Элизабет.
− Да я так и делаю... Вон сколько уже получилось: see − озеро, eisen − железо, eiche − дуб... − перечислял Питер. − Вот только артикли... Может, они их специально опускают, чтобы сильнее запутать?
Он писал и писал, покрыв словами несколько салфеток. Я в это время мучил перстень, пытаясь нажимать и вертеть что только можно. И тут я случайно надавил пальцами сразу на обе накладки с Ирминсулями. Что-то щёлкнуло. Продолжая давить на накладки, я стал крутить перстень. Оказалось, что при нажатии колечко между дигелем и ободком под оправой становится подвижным. На этом промежуточном кольце была риска. А буквы, на которые она указывала, начинали прожиматься.
− Е-е-е! − крикнула Элизабет, не в силах сдержать эмоции. − Ну ты голова, Джон.
− Ну-ка, ну-ка, дай-ка сюда, − протянул руку Питер. − Я, кажется, догадался, что делать дальше.
Он взял перстень и, вращая колечко, стал нажимать на буквы. Верхушка перстня отделилась, открыв тайник.
− Ух ты, − удивилась Элизабет. − Как тебе это удалось?
− После догадки Джона тут всё просто, − ответил Питер. − Я записывал буквы, но совершенно выпустил из вида руну. Только сейчас сообразил, что её название и есть решение анаграммы. Ну и набрал последовательно: HEILSZEICHEN. Вот и всё...
В тайнике хранилась тонкая полоска драгоценного металла. Она лежала на филигранной сеточке с необычными узорами. Мы осторожно извлекли находку. Пластинка состояла из нескольких лепестков. Раскрываясь, словно цветок, они превращались в круглый медальон, на котором был выгравирован текст:
Где след того, что перстень окружает,
Где пять столпов над миром воспаряют,
Растёт священная дубрава там веками,
Храня секрет под старыми ветвями.
Семь рун лишь взглянут на восход,
Найдёшь разгадку, чтобы сделать ход.
− Ого! Есть над чем голову поломать...
− Ну, первая строчка понятна, − выпалила Элизабет. − Перстень окружают изображения этих магических столбов, Ирминсулей.
− Похоже на то. По легендам известны два места поклонения Ирминсулю. Одно находилось в Тюрингии, а другое − в священной роще Экстернштайне в Вестфалии. Думаю, нам следует там побывать, − задумчиво произнёс Питер.
− А из нас получилась неплохая команда, − сказал я.
− Почему это неплохая? На мой взгляд − замечательная, − радостно ответила Элизабет.
− Сейчас уже поздно. Предлагаю хорошенько выспаться, а с утра пораньше отправиться в Германию, навестить наши богатства. Лучше всего ехать на поезде: на машине довольно далеко, а лететь самолётом из-за того, что у Джона нет документов, будет проблематично, − предложил Питер.
− Разумно, − согласились мы.
Питер оглядел нас и, качая головой, с усмешкой произнёс:
− В таком потрёпанном виде вас ни один нормальный человек даже на порог не пустит. Пойдёмте в магазин, хоть немного приведём себя в порядок. Перед поездкой я захватил кое-какие сбережения, так что денег должно хватить...
− Пит, а на какой-нибудь смартфончик для меня хватит? − хитро улыбнулась Элизабет. − А то я без него жуткий дискомфорт испытываю...
− Ради тебя, что угодно, − усмехнулся Питер.
Рассчитавшись за еду, мы вышли из ресторана.
− А где будем ночевать? В кампусе? − спросила Элизабет.
− Нет. Там наверняка ждет человек из ОДЕССЫ, − ответил я.
− В дом моего отца по той же причине идти нельзя, − сказал Питер. − Поселимся в гостинице.
После этой встречи Питер открылся для меня совсем с другой стороны. Это был уже не тот бесшабашный весельчак, каким я его знал раньше. Сейчас я видел в нём разумного, целеустремлённого и надёжного партнёра. Не знаю, то ли так на него повлияла смерть отца, то ли образ рубахи-парня был просто удобной маской. Я прекрасно понимал его чувства. Когда убили моих родителей, я испытывал нечто подобное. Если бы тогда у меня была возможность наказать убийц, я сделал бы всё возможное... И, самое главное, Питеру можно было доверять, ведь он, рискуя собственной жизнью, без всякой корысти спас нас от банды профессора Бриджела.
Глава 5
Выспавшиеся и приодетые, мы добрались до вокзала Сент-Панкрас и купили билеты на скоростной поезд. Промчавшись под Ла-Маншем, уже через два с половиной часа мы были в Брюсселе. Сделав ещё пару пересадок, к восьми вечера мы добрались до уютного немецкого городка с названием Хорн-Бад-Майнберг.
− Экстернштайне − древний комплекс мегалитов на севере Тевтобургского леса, − рассказывал по дороге Питер. − У этих скал тысячи лет назад проводили культовые церемонии германцы и древние племена, жившие здесь до них. Именно там по преданиям находился Ирминсуль. Саксы считали, что небеса упадут, если он будет разрушен. Во второй половине восьмого века король франков Карл Великий, желавший привести саксов в лоно христианской церкви, приказал уничтожить Ирминсуль. Столп пал, а с небом ничего не произошло... Разрушение священного дерева стало одной из основных причин покорения и христианизации саксов. А в средние века Экстернштайне облюбовали христианские монахи-отшельники. Они поселились в гротах и пещерах, устроив там молельни.
− Прямо ходячая энциклопедия... Пит, а тебе самому приходилось там бывать?
− Нет, к сожалению, но я много читал об этом месте... А теперь самое интересное. В тридцатых-сороковых годах работы по исследованию этого святилища финансировали нацисты. Гиммлер взял Экстернштайне под личную опеку и поручил обслуживание мегалитов "Аненербе". С лёгкой руки рейхсфюрера святилище из исторического превратилось в культовое сооружение Третьего рейха. Посещение Экстернштайне стало обязательным ритуалом для офицеров СС.
− Понятно, почему барон фон Винтерберг "отправил" нас именно сюда...